А между тем, на городской площади, ничего не подозревающие горожане выслушали речь бургомистра. Когда он закончил её словами: «Все лучшие музыканты мира приедут к нам, чтобы подарить свое искусство!», — вся площадь восторженно заулюлюкала, засвистела, захлопала!

— Ан-то-на! Скри-па-ча! — скандировали горожане.

И вот он вышел на помост — юный, красивый, со скрипкой в руках. Бургомистр сел на свое место, а Мария вжалась в сиденье. Она ждала этого момента весь день.

— Не волнуйся, — сказал ей отец.

Дочь не ответила, лишь улыбнулась в ответ одними уголками губ. Просидев день взаперти, ей все время хотелось услышать тогда его голос и голос его скрипки. Ах, эта волшебная скрипка — лакированная деревяшка с воловьими жилами! Легкая дощечка в руках музыканта! Что можешь ты, какой обладаешь властью на целым миром, когда пальцы твоего скрипача прикоснутся к натянутым нервам?! И Мария вспомнила одну простую песню:

И скрипка запела. Это была уже совсем иная мелодия, нигде и никем не услышанная. Она плакала, словно осень, усыпанная первым снегом, стонала колодезным журавлем по улетевшей стае, звала ушедших и молилась за нерожденных. Слепые прозревали, а старые молодели. Их спины становились как корабельные сосны. А время, прислушиваясь к скрипке, задержалось и повело их в неизведанные, ещё не прожитые годы!..

И тут в толпе Мария увидела Снегиря. Да, это был он — неуступчивый мальчишка. Он вел за руку седую женщину в цветной шали. По виду, это была цыганка. Он кого-то искал на трибунах. Мария помахала ему рукой, но Снегирь не заметил её.

А скрипка все играла, а смычок метался на плече у музыканта, и звуки как бабочки: то садились на струны, а то разлетались в разные стороны. Мария заслушалась мелодией Антона, а когда вновь взглянула в сторону Снегиря, то увидела, что рядом с ним все под той же наброшенной на плечи шалью стоит уже совсем другая женщина: повыше ростом и гораздо моложе. А волосы у неё оказались бронзово-рыжими. Снегирь все продолжал кого-то искать в толпе. Мария улучила момент и ещё раз махнула ему. Наконец он заметил её, обрадовался и, подхватив женщину под руку, стал пробираться с ней к девушке.

Где же он был в эти дни? Куда пропал? Что видел?

Вернемся в тот день, когда Снегирь, немного обиженный на Антона, покинул город.

Весь день он шел по дороге прочь отсюда, и неотступная мысль все не давала ему покоя: правильно ли он поступил? Оставил друга одного в чужом городе, где все было так странно и опасно. Снегирь несколько раз хотел вернуться, вспоминая предостереженье старой цыганки, но что бы это дало? Он хорошо знал характер Антона — если уж тот прикипит сердцем — поди оторви! Так было и с ним, когда Антон его спас и превратил в человека. Уж он бы точно его не покинул!..

На другой день Снегирь, полный сомненья, остановился посреди трех дорог и присел на камень. Позади остался город, слева петляла вчерашняя дорога, откуда они пришли вместе, направо лежал путь в столицу, через леса и степи… Но зачем ему столица без скрипача?..

Теплый весенний ветер шевелил непослушные вихры, словно звал за собой, доносил запахи соснового бора, прошлогодних прелых листьев и мокрого речного песка. Еще запах дыма.

Снегирь поднял голову, и ноздри защекотал ему дым костра — горький, пряный и сладкий, который не спутаешь ни с чем на свете.

Тут же захотелось есть: ведь он так и не успел позавтракать в гостинице. Снегирь поднялся и заспешил в сторону соснового бора.

Вскоре он добрался до большой поляны, на которой разбил свои шатры цыганский табор. И тут Снегирь понял, что сам Счастливый Случай привел его к этому месту. Среди бродячих людей в пестрых одеждах, сидящих у большого костра, он увидел ту старую цыганку с петухом, вернувшую Антону скрипку. Она пела грустную песню своим красивым грудным голосом, и все слушали её, покачиваясь в такт песни. А петух ходил рядом — важный и гордый за свою хозяйку.

Лишь только Снегирь вышел на поляну, — песня сразу оборвалась, а все взгляды обратились на него.

— Это ко мне, — поднялась с земли старая цыганка и, набросив на седую голову шаль, пошла ему навстречу. Петух отправился за ней. — Что скажешь? спросила она.

— А то скажу, что ты оказалась права, — ответил Снегирь. — Скрипач, по-моему, попал в беду.

И все ей рассказал…

Она пожевала губами и строго спросила:

— Чего же ты теперь хочешь от меня?

— Помощи, — ответил Снегирь. — Вы, цыгане — народ мудрый.

Цыганка стояла и думала о своем, а он терпеливо ждал её решения.

— Расскажи мне о твоем друге, — наконец попросила она.

И Снегирь поведал об Антоне все, что знал сам.

Взгляд её смягчился:

— Так он из приюта… — задумчиво промолвила цыганка.

— С малых лет, — тут же с готовностью добавил Снегирь. — Ни отца, ни матери… Лишь медальон ему из Детства и остался…

— Что за медальон? — она еле заметно подняла брови.

— Серебряный. Да за это наследство Антона ты не выручишь и краюху. Просто это память. Впрочем, он и сам не уверен: остался ли тот ему от родителей или был надет в приюте…

— Как он выглядел? — почти безразлично уточнила цыганка, хотя голос её дрогнул.

— Овальный такой, на цепочке, — ответил Жаворонк, не понимая, что ей за дело до обычного украшения.

— А внутри? — уже с нетерпеньем спросила цыганка, цепко хватая его за руку. — Что внутри?!

— Латинское «N» в виде двух ноток, — сказал Снегирь, безуспешно пытаясь вырваться. Наконец он вырвал руку и отбежал на шаг в сторону. — Ну, тетенька, и сильна же ты!.. — вскричал он и потер локоть. — Так и руку оторвать можно!..

— Ко-ко-ко! — прокричал разгневанный петух. Он топнул о землю лапой со шпорой, разбежался и налетел на Снегиря.

— Эй-эй, Рома! Нельзя!.. — прикрикнула на него хозяйка.

Тот замахал крыльями и обиженно отошел в сторонку, все косясь одним глазом на обидчика.

Ребятишки из табора окружили их — чумазые, кудрявые, смешные. Они улыбались Снегирю, словно старому знакомому.

— Пойду я, — обиженно сказал Снегирь. — Видно не дождусь я помощи.

— Погоди, певец! — хрипло сказала цыганка. — Не спеши. Проводи меня к нему.

— Зачем? — недоуменно спросил он.

— Ты же просил о помощи. Я помогу…

Она взяла в неблизкую дорогу кожаную сумку, полную печеной картошки и жареного мяса, и они отправились в обратный путь.

А черный петух пошел за ними следом…

Так вот Снегирь очутился на городской площади.

В это время скрипач уже закончил играть. Все слушатели восторженно зааплодировали ему. Он кланялся в разные стороны, ища глазами Марию. Когда же он её нашел, то с изумленьем увидел рядом с ней Снегиря! Его друг вернулся!.. Все простил, все понял!.. На то он и — друг!.. Сердце его захлестнула радость, он поднял скрипку, и в следующее мгновенье новый напев разлился над площадью.

Бургомистр незаметно утер платком навернувшиеся слезы: он вспомнил свою молодость, уроки музыки, Балаганчик, в котором когда-то пел. Благодушно кивнул появившемуся рядом Снегирю, даже гостеприимно указал на пустое место рядом с ним, как вдруг его взгляд остановился на цыганке.

И тут время пошло вспять, а годы, словно книжные страницы на ветру, в одно мгновенье перелистнулись и раскрылись на главе о его молодости.

— Анна!.. — неуверенно окликнул цыганку Ленард. — Ты ли это?..