Джонни Дженкинсон, барабанщик королевского полка, шел по дорожке к дому своей матушки. Стучать он не стал, но зато выбил особую дробь на своем барабане, и матушка тотчас открыла ему дверь. Увидев сына, она сначала вознесла хвалу небу за то, что он цел и невредим, а потом уж обняла его с воплем:
— Ах, Джонни, неужели это ты, не может быть!
— Да, мам, это я, — ответил Джонни. — А что у нас на ужин?
— Отец, отец, беги скорей сюда! — закричала матушка.
Из садика появился отец с лопатой в руках. Увидев своего отпрыска, он плюхнулся прямо на ступеньки и сразу же вынул трубку, чтобы скрыть охватившую его радость.
— Но, Джонни, почему ты пришел домой? — спросила матушка. — Ты же должен быть в городе!
— У меня недельный отпуск, и так — у каждого рядового и офицера, — объяснил Джонни.
— Но почему, Джонни?
— Нам никто не сказал, но мы догадываемся, что происходит нечто важное, — сказал Джонни с важным видом.
— Война? — прошептала миссис Дженкинсон.
— Война? — прошептал мистер Дженкинсон.
— А что ж еще, пап? Что еще?
— С кем война, Джонни? — спросили мама и папа хором.
— Ну, все покрыто мраком неизвестности, — важно изрек Джонни, — но мозги-то у нас есть. Думаю, пойдем воевать с королем Севера, а может, Юга, хотя мне даже приходило в голову, что… — тут он остановился: дело в том, что ему-то еще ничего в голову не пришло.
— Неужели с обоими? — выдохнула миссис Дженкинсон.
— Почему бы и нет?
— Ужасно! — простонала миссис Дженкинсон. — Двоих сразу нам никак не победить!
— Не сомневайся в нас, а, мам! Нас только покормить как следует — и все. Так что у нас на ужин?
Миссис Дженкинсон накинула на голову фартук и зарыдала.
— Ничего, Джонни, ничего. От нас ушла кухарка.
— Вот так дела! — вскричал Джонни, и впервые на его лице отразилось настоящее беспокойство. — Мам, да у нас же нет кухарки — ты всегда сама все готовила!
— Ну и что? — миссис Дженкинсон сняла с головы фартук, вытерла им слезы и посмотрела на мужчин с вызовом. — Кто возится в кухне, тот и называется кухаркой. Так что я могу бросить свои обязанности, как всякая другая!
— Но почему, мам?
— Таков обычай, Джонни, — теперь это в моде. Позавчера покинула свой пост королевская кухарка, и в течение двадцати четырех часов все мы прекратили готовить. Не можем же мы продолжать варить еду, если королевская кухарка ушла из дворца!
Джонни плюхнулся на ступеньку рядом с отцом.
— Боюсь, мой отпуск будет испорчен, — уныло сказал он. — Да и остальным парням придется туго. Ты и представить себе не можешь, как много значит нормальная еда для парня, тем более в отпуске!
— Не только для тех, кто в отпуске, — хмыкнул мистер Джон Дженкинсон, попыхивая трубкой, чтобы скрыть свои чувства.
— Что ж ты теперь делаешь в обед, пап? — спросил Джонни.
— Иду в трактир и курю.
— Ну пошли, что ли, — печально сказал Джонни, и они ушли.
В трактире собрались уже все мужчины деревни. Куда же еще податься мужчинам, если жены перестали готовить? Настроения царили невеселые, и мужья на все лады ругали жен. Но чем голоднее становились мужья, тем упрямее делались их жены.
— На завтрак — ничего, на обед — ничего, на ужин — ничего, и даже чаю не дают!
— Но королю-то тоже ничего не дают весь день! — отвечали жены. — А то, что годится королю, сгодится и вам!
И вот во всех трактирах страны стали собираться кучки мужчин, с негодованием обсуждавших женщин.
— Что ж, пока они не готовят еду, мы не будем работать, — решили наконец мужчины.
— Но главное — единство! — сказал отец Джонни. — Первого апреля все прекращаем работу!
Его слова молниеносно облетели страну, и все с ним согласились.
Но разговоры шли не только о женщинах. Ведь теперь вся армия была в отпуске, и везде шел разговор о войне. Как и барабанщик Джонни, каждый солдат явился на побывку с таким важным видом, будто лишь он и знал, что происходит. Одни говорили, что будет война с Севером, другие — с Югом.
— Нет, с Востоком!
— С Западом!
— С королем черных!
— С королем белых!
Мужчины повсюду спорили о том, с кем же будет война. А тем временем страну наводнили шпионы со всех концов света, чтобы узнать, что же там происходит. И каждый шпион спешил донести новости до своего короля. И вот все короли мира дали приказы своим армиям: быть готовыми к первому апреля.