Пробудила его боль. Болели голова, нос, шея, нижняя часть спины и правый локоть. Ноги ниже бедер совершенно онемели — но несмотря на это он ощущал придавившую их тяжесть. Сквозь припорошенный очень тонким слоем белой пыли шлем Кикаха видел лишь кафельный пол. Большая трещина в нем проходила прямо под Кикахой. Нос его приплюснуло к шлему. Проведя языком по губам, Кикаха ощутил привкус крови.

В помещении было тихо, за исключением донесшегося откуда-то единственного приглушенного стона. Кикаха окликнул стонущего. Ему ответила тишина.

Он попытался перевернуться, но не смог: ноги были прижаты к полу. Усиленно пытаясь выбраться из-под обломков, Кикаха увидел зеленые сапоги, торчащие из-под кучи цементных плит, перемешанных с обломками из разных других материалов. Сапоги, как и вся остальная комната, были покрыты пленкой пыли от битой штукатурки, но Кикаха все же разглядел, что они зеленые. Такую обувь носил только Ашателон.

Когда Кикаха опустил голову и повернул ее вправо, обзор ему загораживала зависшая в дюйме от шлема потолочная металлическая балка. Сорванная со своей стенной рпоры, эта балка, вероятно, стукнула его сбоку по шарообразному шлему. Удар отшвырнул его в сторону, причем балка едва-едва не раздробила ему плечо.

Кикаха силился выбраться из-под тяжести, пригвоздившей его к полу так, будто ноги ему придавили пальцы титана. По крайней мере ему удалось продвинуться на несколько дюймов. Или он выдавал желаемое за действительное?

Полежав несколько минут без движения, Кикаха возобновил попытки. Прекратил он их, когда вдруг увидел прямо перед собой громадные запыленные голубые сапоги Манату Ворцион. Голос ее заполнил шлем:

— Не двигайся, Кикаха. Я постараюсь поднять эту балку с тЪоих ног.

Сапоги исчезли. Вскоре, после неоднократного кряхтенья и множества бранных слов, великанша проговорила, тяжело дыша:

— Мне не под силу. Пойду пригоню сюда флаер, если сумею отыскать в этом бедламе, и попробую поднять балку с его помощью. Там в сумке с припасами есть трос.

Пока она ходила, к Кикахе подошел Вематол.

— Она велела мне очистить место вокруг балки, — прохрипел клон, — Просто лежи и не двигайся. Ты ничего не сможешь сделать, пока она не вернется.

— Как будто я сам не знаю, — пробурчал Кикаха.

Некоторое время в шлеме раздавались скребущие звуки и тяжелое дыхание Вематола.

— Возможно, ноги у тебя и не раздроблены, — проговорил наконец тоан. — Их погребло под обломками, а уж потом на эту кучу упала балка.

— Я теперь уже что-то чувствую, — отозвался Кикаха. — Онемение проходит.

Великанша вернулась вместе с флаером. Ей пришлось разгрести массу обломков, прежде чем она смогла вытащить машину. Она помогла Вематолу убрать валявшиеся поверх и вокруг массивной балки обломки, а потом пропустила под ней трос — и через несколько минут приподняла достаточно высоко, чтобы Вематолу удалось вытащить Кикаху из-под груза. Великанша посадила флаер и вылезла обследовать Кикаху.

Ноги еще не слушались его. Он сидел, прислонясь к груде обломков, пока Манату Ворцион ощупывала ему ноги сквозь ткань. Переломов, похоже, нет, заявила наконец великанша, но ей нужно будет осмотреть его еще раз, без одежды.

— Ашателон погиб, — прибавила она.

— Удивляюсь я этому. Мне казалось, он из тех, кто выживет в любой ситуации.

— Время гарантирует, что таких не бывает.

Кикаха поднял взгляд на то, что осталось от потолка, и увидел только наружные края, но обвалившийся еще выше того этаж заткнул образовавшуюся дыру. Иные части этой своеобразной «пробки» могли каждую секунду рухнуть. Более того, проломленная стенка этого помещения обвалилась прямо в коридор. Пока Кикаха рассматривал повреждения, здание слегка дрогнуло, и по другим стенам поползли новые трещины. Противоположный конец потолка с грохотом рухнул, подняв тучу белой штукатурной пыли, и на полу тут же выросла еще одна гора мусора, уходившая вершиной в зияющую дыру.

— Пожалуй, нам надо убираться отсюда, — сказал Кикаха.

Не успела великанша ответить, как в центр ворвался Вематол, обследовавший коридор.

— Мы не на Земле-два!

— Что? Откуда ты знаешь? — в один голос воскликнули Кикаха и Манату Ворцион.

— Я увидел небо сквозь небольшое отверстие в части потолка коридора. Наверное, каменная колонна на крыше дворца обвалилась и пробила все полы верхних этажей. Небо зеленого цвета!

— Это значит... — начал Кикаха.

— Это значит, — перебила его Великая Матерь, — что Хрууз обволок вратами весь дворец, возможно, даже с прилегающей территорией, и перенес его в эту вселенную, что потребовало громадной энергии, а также какого-то времени на организацию такой операции. Очевидно, он подготовил все заранее, до того, как вернулся сюда с Дингстетом. Когда дворец прошел через врата, то оказался в воздухе — то ли случайно, то ли по умыслу, — и упал. Наверняка он очутился не очень высоко над землей, иначе мы бы погибли.

— Именно это я и собирался сказать. — Кикаха огляделся. — А где Дингстет?

— Погребен под кучей обломков, или очнулся раньше нас и ушел. Возможно, не сознавая, что делает. Но надо полагать, из-за ран он далеко не уйдет.

— Он наполовину состоит из плоти, а наполовину из электронных цепей, — сказал Кикаха. — Способность к исцелению у него должна быть выше нашей. Из центра тянется какой-нибудь кровавый след?

— Нет, — ответила великанша. — Но когда рухнул дворец, Дингстет был рядом с тобой. Его должно было ударить той же балкой, которая чуть не раздавила тебя.

— Или же он ищет Хрууза, стремясь отомстить, — предположил Вематол.

— Со связанными за спиной руками? — усомнилась великанша.

— Анана! — крикнул Кикаха.

Он попытался встать, однако ноги были еще слишком слабы. По крайней мере к ним по всем признакам понемногу возвращалась сила.

Великанша с клоном переглянулись, но не проронили ни слова. Они понимали, какую картину представил себе Кикаха: Анана по-прежнему в отведенных ей покоях в этом же здании, но отрезанная от остальных помещений дворца. Единственный вход к ней вел через врата. Но стена с активатором врат могла быть погребена под обломками. Рыжий Орк находился в таком же положении, но его судьба Кикаху не волновала. Однако Манату Ворцион была несколько больше озабочена участью тоана:

— Возможно, их и не погребло при падении замка. Оно даже могло открыть для Ананы, а также для Рыжего Орка, какой-то выход из их камер-покоев.

— Маловероятно, — усомнился Вематол.

— Отчего бы нет? Но нам нельзя рисковать. Мы должны найти Хрууза и выяснить, не выбрался ли на волю Рыжий Орк.

— А разве Анану ты искать не собираешься? — спросил Кикаха.

— Позже, — отрезала Манату Ворцион. — Вематол, ты пойдешь со мной. Прости, Кикаха, но мы не можем ждать, пока ты оправишься. Хрууз наверняка не оставался во дворце, когда вратировал его в эту вселенную. Но после перемещения он мог вернуться сюда через другие врата. Думаю, он поостерегся перемещаться вместе с дворцом. Но чешуйчатый определенно будет нас искать. Удивляюсь, что он еще не вернулся в этот центр.

— Небось поджидает нас где-нибудь здесь неподалеку в засаде, — сказал Вематол и нервно оглянулся по сторонам.

Великая Матерь решила, что им нужно снять с себя кислородные баллоны, рюкзаки, тплемы и комбинезоны.

— Они замедляют движения, и сомневаюсь, что нам следует остерегаться ядовитых газов, — сказала она.

Избавившись от комбинезонов, великанша и клон надели пояса с оружием. Потом они стащили комбинезон с Кикахи и помогли ему застегнуть ремень. На поясе кроме оружия у него висел рог Шамбаримена.

Вематол извлек из шлемов рации, прикрепленные к ним изнутри дисками-присосками. Трое уцелевших спутников прилепили их к запястьям.

Пыльная атмосфера понемногу становилась жаркой. Должно быть, дворец приземлился в тропиках, подумал Кикаха.

Кикаха проводил взглядом уплывающий флаер — очень узкую и легкую металлическую конструкцию с небольшим двигателем и двумя сиденьями, расположенными тандемом, маленьким багажником и двумя вращающимися лучеметами. Великая Праматерь сидела за рулем, а Вематол — у нее за спиной. Кикахе велели оставаться за грудой обломков, но быть начеку. Детектор врат лежал у него в висевшей на поясе сумке. Рядом на полу стояла фляга, а в руке был зажат лучемет, готовый к стрельбе, если появится чешуйчатый или Рыжий Орк. Хотя доступ в центр откуда-то сзади казался невозможным, Кикаха то и дело оглядывался. Громадные кучи мусора могли заслонять какое-то отверстие, вполне досягаемое с другой стороны стены.

Стояла полная тишина, только части руин, оседая, временами тихо потрескивали. Любой здравомыслящий человек постарался бы выбраться отсюда, пока не рухнуло все строение, подумал Кикаха. Но никакой здравомыслящий человек вообще не полез бы в эту передрягу. И у меня по-прежнему все болит.

Казалось крайне маловероятным, чтобы Хруузу удалось настроиться на их радиочастоты, но рисковать все же не стоило. Радиопередатчиками придется пользоваться только в случае крайней необходимости.

Кикаха чувствовал себя беспомощным. Хотя обычно одиночество не угнетало его, сейчас он был бы рад услышать человеческий голос. И оттого, что здание могло в любой момент обрушиться и погрести его под собой, время казалось тянущимся как раскаленная проволока в волочильном станке. Если ее растянуть слишком сильно, она порвется. И это произойдет, когда застрявшие на верхнем этаже обломки обвалятся вместе с потолком прямо ему на голову.

Становилось все жарче, и Кикаха начал покрываться потом. Зато онемение в ногах, похоже, совершенно прошло. Хотя любое движение все еще причиняло ему боль, Кикаха поднялся. Его шатало, но сил прибавлялось с каждой минутой. Вволю напившись из фляги, оставленной великаншей, Кикаха через несколько минут вышел из центра управления. Нет смысла оставаться здесь, когда Хрууз рыскал неподалеку вооруженный Бог знает чем.

Поначалу передвигаться было не так уж трудно. Хотя то, что осталось от коридора, завалило на половину высоты пробитого потолка, Кикахе удавалось вкарабкаться на кучи, иногда оскальзываясь, проползая по верхушкам, почти упиравшимся в потолок — там, где тот еще оставался — и съезжая по другой стороне курганов. Из дыры в потолке, о которой упоминал Вематол, струился косой луч бледного света. Кикаха посмотрел туда. Все верно — небо зеленое.

В конце коридора находилось помещение размером с два бальных зала императорского дворца, теперь представлявшее собой сплошные руины. Кикаха столкнулся здесь с многочисленными препятствиями — горами из кусков штукатурки, деревяшек, каменных плит и блоков, разбитых и целых мраморных колонн, мраморной крошки и каменных статуй куда больше натуральной величины. Многие плиты и колонны торчали из груд обломков под углом, словно пушечные стволы из развалин форта. Он обходил покореженные металлические и деревянные шкафы; разбитые бутылки, залившие воздух ароматами вина и пива; изогнутые и поломанные люстры и покривившиеся рамы огромных картин с лохмотьями холста. Кикаха весь взмок, пробираясь между завалами и перелезая через них. Пот, мешаясь с белой пылью, покрыл его тело и волосы и стекал ему на глаза. Время от времени Кикаха вытаскивал из сумки на поясе детектор врат и включал его. Индикатор загорался раз десять, но слишком опасно было применять сейчас рог для открывания врат, поскольку Хрууз мог находиться в пределах слышимости.

Великая Матерь сказала, что они с Вематолом отправятся к северо-восточному углу дворца. Там они разделятся и начнут поиски поодиночке. Как только с чешуйчатым разберутся, они найдут друг друга по радио. Кикаха тоже направился к северо-восточному сектору дворца, но ему пришлось пробираться окольным путем. Несмотря на требующие постоянного напряжения карабканья по грудам обломков, ноги у него не слабели, а наоборот — наливались силой.

Кикаха начал взбираться по склону битого камня, но то и дело соскальзывал вниз. Недалеко от вершины груды обнаружилось отверстие, выходящее в своего рода туннель. Тот пролегал прямо сквозь кучу в каким-то чудом еще не рухнувшую стену. Кикаха осветил крошечным фонариком внутренность этого случайно образовавшегося туннеля. Две громадные мраморные колонны упали почти параллельно друг другу, но несколько наискось, пробили стену и остановились бок о бок. Дыра, должно быть проделанная ими в стенке, была завалена массой крупных обломков. Каменные плиты, свалившись вниз, образовали крышу. Колонны лежали не настолько близко друг к другу и между ними оставалось пространство, по которому Кикаха мог протиснуться ползком словно крот. Правда, проход, уходивший вверх под углом градусов в десять, тоже наполовину загромождали обломки, но Кикаха освободил достаточно места для движения, наполовину загромождая туннель позади себя. Если ему удастся проползти по туннелю в соседний зал, то он вылезет в таком месте, где притаившийся враг не ждет его. Извиваясь как червь, Кикаха начал ползком пробираться вперед.

Хотя он старался производить как можно меньше шума, но совсем тихо передвигаться не получалось. На секунду Кикаха представил себе, как Хрууз стоит сбоку у конца туннеля, поджидая любого, кто вылезет из него. Хотя... вряд ли Будь чешуйчатый в соседнем зале, он, едва заслышав какой-то шум в этой норе, тут же прошелся бы лучами своего оружия по всей длине туннеля и разрезал врага на мелкие кусочки. В любом случае он, Кикаха, не мог прекратить ползти вперед. Да и кто сказал, что Хрууз будет именно там? Откуда ему знать про туннель?

Одолев тридцатифутовый лаз и осторожно высунув голову, Кикаха увидел, что находится возле вершины горы из обломков. Большая часть потолка в этом гигантском зале обвалилась, причем, скорей всего, вместе с полом третьего этажа. Кикаха не торопясь осмотрел руины внизу. Если там кто-то прятался, то ему требовалось скрываться за очень большим курганом близ стены у другой стороны.

Сжимая в руке лучемет, Кикаха съехал по склону на спине, кляня про себя неизбежно вызванный им шум. Добравшись до подножья, весь в царапинах и кровоточащих порезах, саднящих от пыли штукатурки, Кикаха некоторое время лежал, ожидая нападения. Но его не произошло. Тогда он миновал более низкие кучи, а затем обнаружил за второй горой обломков зияющую в стене дыру, через которую мог свободно пройти танк. Кикаха не представлял, почему покрытая столькими трещинами стена не рухнула целиком.

Сунув сначала в дыру голову, чтобы разведать местность, Кикаха затем шагнул через пролом. Все верхние этажи тут частично обвалились. Глазам Кикахи предстал куда больший кусок зеленого неба, чем увиденный им в коридоре.

Небеса в Многоярусном мире были точно такого же цвета. Не мог ли Хрууз вратировать дворец на планету, созданную в виде Вавилонской башни? И если да, то зачем он выбрал ее? Или же... нет смысла строить догадки!

Слева из кургана высотою футов в двадцать выступала на несколько футов груда деревянных балок и камня. Кикаха едва увидел, как в темноте под этим уступом что-то шевельнулось. Бесформенная масса, покрытая белой пылью, вполне могла быть человеком. Кикаха пригляделся повнимательнее и наконец решил, что человек повернут к нему спиной. Такая поза могла быть военной хитростью. Противник, кем бы он ни был, мог увидеть Кикаху, а потом отвернуться с целью заставить землянина счесть его убитым или тяжело раненным. А услышав приближающиеся шаги, он резко развернется и выстрелит.

Кикаха скользнул в своего рода одиночный окоп на склоне кургана из битого камня и выстрелил, целясь прямо над головой у лежащей фигуры. Любой человек, если только нервы у него не железные, должен был вздрогнуть. Но фигура не шелохнулась. Стараясь не шуметь, Кикаха вылез из окопа и медленно подошел по кривой к уступу. Когда до лежащего осталось футов двадцать, Кикаха понял, что тот не может быть ни Хруузом, ни Рыжим Орком. Это был Дингстет. Но руки у него уже не были связаны за спиной.

И кровотечение, должно быть, тоже прекратилось. Никакого кровавого следа Дингстет определенно не оставил. Кикаха остановился около него, наполовину скрываясь за грудой обломков, затем, нагнувшись, ткнул стволом лучемета в затылок лежащего. Тот застонал.

— Дингстет! — окликнул его Кикаха.

Существо что-то пробормотало. Кикаха вытащил его из-под уступа и перевернул. На запыленной коже виднелось множество черных пятен. Ожоги? Не в силах разобрать, что он бормочет, Кикаха быстро оглянулся кругом, а потом встал на колени и приложил ухо ко рту Дингстета. Хотя такая поза вызывала у него неприятное чувство собственной уязвимости, он не стал ее менять.

— Это я, Кикаха, — тихо проговорил он.

— Хрууз... Не верит, что... — прошептало существо.

— Что? Я тебя не слышу.

— Кикаха! Хрууз... когда я сказал... в моем мозгу... нет данных... пытал меня... не верил... забрал меня с собой... ушел... Зазель... гордиться мной...

— Я помогу тебе, — сказал Кикаха. — Это может занять какое-то время...

И осекся: глаза у Дингстета были открыты. Рот, полный алмазных зубов, замер без движения.

Кикахе пришлось нарушить радиомолчание. Он должен был поставить в известность Манату Ворцион.

— Я по-прежнему там, куда, как я тебе говорила, мы направлялись, — осторожно промолвила великанша, когда Кикаха рассказал ей о находке. — Я послала Вематола отыскать тебя. Если не найдет в течение десяти минут, то вернется ко мне.

Коль скоро великанша отвела Вематолу на поиски всего десять минут, значит, он полетит на флаере. Прошло двадцать минут, Кикаха вызвал Вематола по рации, прося отозваться. Но клон не ответил.

И тут же раздался голос Манату Ворцион:

— Возможно, с ним что-то случилось! Дам ему еще две минуты на отзыв.

«А мне, значит, снова вперед», — подумал Кикаха.

Вскоре он оказался в еще одном просторном зале. На полу валялись части крыши; сквозь пролом сияло солнце, но оно уже миновало зенит и направляло свои лучи близ одного конца зала, где у стены каким-то чудом уцелела винтовая лестница. Верхняя часть ее, без перил, торчала из макушки очень высокого кургана. Кикаха стал взбираться по горе обломков на эту вершину, хотя и оскальзываясь, съезжая обратно и немилосердно шумя. Лестница, сделанная из какого-то твердого дерева, выглядела устойчивой. Кикаха принялся медленно подыматься по ней, поглядывая на каждом шагу вверх и вниз.

Но когда до верха осталось всего двадцать шагов, ему пришлось залечь и ухватиться за край лестницы. Совсем рядом что-то обвалилось с грохотом Ниагарского водопада, состоявшего исключительно из твердых компонентов. Лестницу так затрясло, что Кикахе почудилось, будто ее вот-вот оторвет от стены. Верхний край со скрежетом отделился от лестничной площадки, качнулся в сторону, потом обратно и с размаху ударился о стену. Каменные блоки стены зашатались и некоторые частично сдвинулись с места. Кикаха ожидал, что стена сейчас обвалится и увлечет вместе с собой и лестницу, и его. А если обвала не произойдет, то лестница, качаясь и колотясь о стену, просто сломается и рухнет на кучу обломков с высоты в тридцать футов.

Как ни цеплялся Кикаха за край ступеньки, его неумолимо сносило к открытой стороне лестницы. Еще несколько таких хлещущих движений — и его выкинет с лестницы, даже если вся конструкция устоит. И он теперь видел всего на несколько футов вокруг себя. Поднятая недавно рухнувшей массой густая дыль нещадно ела ему глаза и забивалась в ноздри.

И вдруг все кончилось — только лестница еще содрогалась. Когда прекратилась и дрожь, Кикаха пополз дальше на четвереньках. Лестница отклонилась от стены, хотя и не под таким углом, как Пизанская башня. Во всяком случае, пока. Чем выше он взбирался, тем сильнее она сгибалась в верхней части, скрипела и стенала.

Уцепившись наконец руками за край верхней ступеньки, Кикаха медленно и неуклюже поднялся, опасно балансируя, выпрямив левую ногу больше, чем правую. Перед ним простирался пол второго этажа, открытый взгляду, словно кукольный домик, благодаря сорванной стене. Пол прогибался посредине, стеная под тяжестью великанской горы обломков и угрожая рухнуть в любой момент. Кикахе требовалось перепрыгнуть через восьмифутовое пространство между ним и полом. Или же он мог спуститься обратно по лестнице, хотя та могла сломаться, прежде чем ему удастся далеко уйти.

Кикаха сунул лучемет в кобуру. Ему понадобятся обе руки, чтобы ухватиться за край пола, если не удастся перескочить на него. При обычных обстоятельствах Кикахе ничего не стоило совершить такой прыжок и приземлиться на ноги. Оглядевшись вокруг, он присел, оттолкнулся и прыгнул — и в это мгновение лестница поддалась, прогнувшись под силой прыжка. Ее верхняя часть надломилась и с громким треском бухнулась на курган обломков.

Хотя падение лестницы сделало его прыжок длиннее, чем он рассчитывал, Кикаха все же долетел до пола. Его живот оказался вровень с краем как раз перед тем как он начал падать, и теперь он держался исключительно на предплечьях, тогда как ноги болтались над провалом. Потом ему удалось изогнуться, забросить через край правую ногу и наконец втащить все тело на поверхность пола.

Он тяжело дышал и хотел хоть минутку полежать на спине, чтобы собраться с силами. Но деревянный настил под ним прогибался: Кикаха чувствовал, как по дереву пробегает тревожная дрожь. Возможно, пол, перегруженный громадной грудой в центре зала, был уже на грани надлома еще до того, как к нему добавился вес Кикахи.

Кикаха с трудом поднялся, вытащив одновременно из кобуры лучемет. Спеша к ближайшей двери, ведущей в северном направлении, он услышал громкий треск. Пол неожиданно накренился. Кикаха чуть было не скатился в пропасть, но успел-таки как раз вовремя прыгнуть в дверной проем. Несколько секунд ему казалось, что обвал все же увлечет его с собой, поскольку обломки завалили все пространство дверного проема, кроме узкого просвета в верхней части.

Кикаха приземлился на склон кучи обломков и стал карабкаться вверх, цепляясь за куски битого камня, но те неудержимо ползли вниз — на пол, которого там больше не было. Позади вздымалась пыль и слепила ему глаза. Ему удалось забраться на вершину кучи в дверном проеме, хотя подъем походил на бег по эскалатору, движущемуся в противоположном направлении. Когда Кикаха добрался до подножия с другой стороны, то неожиданно очутился на полу помещения. Почти вся куча исчезла, рухнув в пропасть зала, откуда он только что выбрался. Но даже при этом ноги его все еще висели в пустоте за краем дверного проема. А пол в комнате, которой полагалось стать для него прибежищем, смещался вниз.

Кикаха отполз от края пропасти, встал и что было духу помчался по кренящемуся полу, еще соединенному с противоположной стенкой, хотя и явно ненадолго. Перепрыгивая через ползущие ему навстречу маленькие кучки обломков, обегая вокруг более высоких холмов, тоже надвигавшихся на него, Кикаха стремился к выходу в следующий зал. Но не успел.

Его оглушил очередной грохот, и он провалился в нижний зал. Каким-то образом он приземлился на ноги, а потом покатился кувырком с очередной горы обломков и в конце концов, со сбитым дыханием и почти ничего не соображающий, очутился на спинке громадного дивана. Хорошо еще, его не погребло под грудой рухнувших камней.

Повезло ему и в том, что край расщепленного пола пролетел мимо в нескольких дюймах. Иначе эта деревяшка несомненно убила бы его. А так — лишь наполовину.

Сколько времени он пролежал, пытаясь прийти в себя, Кикаха определить не мог. Полностью придя в чувство, он ощутил во всем теле нестерпимую боль, но нашел в себе силы подняться на ноги. Лучемет по-прежнему был зажат в руке, и футляр с рогом не сорвался с пояса. Пыль начала понемногу оседать, и Кикаха медленно побрел вперед. Ему очень хотелось откашляться, но он подавил это желание — а затем услышал чей-то кашель где-то впереди.

Кикаха остановился. Сквозь пыль навстречу ему двигалась неясная фигура. Казалось, она парит в нескольких футах от поверхности пола. Вематол на флаере? Кикаха не стал окликать незнакомца: наоборот, он рухнул на пол за небольшой кучей и навел на объект лучемет. Никогда не действуй исходя лишь из предположений — хотя порой он нарушал это правило.

Из соседней комнаты — откуда появился неизвестный, послышался грохот. И снова взметнулась пыль, обволакивая фигуру. Кикаха прищурился, вглядываясь в пыльные клубы. Если это не Вематол, то, должно быть, Манату Ворцион. Или же Хрууз — если ему удалось где-то разжиться флаером.

Кикаха ждал. Прошла минута. И тут он вздрогнул от нового грохота. За ним последовали четыре менее громких обвала. Пыль сгустилась. Кикаха зажал нос и дышал через рот, стараясь не чихнуть. И тут кто-то там в пыли выдал громкое «А-ап-чхи!», сопровождаемое не менее громким отфыркиванием. Кикаха, несмотря на героические усилия сдержать себя, тоже чихнул во всю мочь.

Он не мог дожидаться, пока уляжется пыль. У неизвестного мог быть с собой тепловой детектор или очки ночного видения. Или он мог поднять флаер к потолку и засечь любого в помещении, как только осядет пыль. Кикаха выполз из-за кучи, стараясь не шуметь и держаться как можно ближе к полу. Лучше всего для меня, подумал он, будет сейчас встать и рвануть из комнаты. Но если он это сделает, то не сможет избежать большого шума, а также не натыкаясь на обломки и спотыкаясь о них. Более того, он не знал, где расположены выходы.

Нащупав перед собой большую груду, Кикаха спрятался за ней. К черту радиомолчание! Он вызвал Манату Ворцион. Ее голос, гораздо более тихий, чем обычно, откликнулся тут же:

— Чего ты хочешь?

— Ты по-прежнему на том же самом месте? — прошептал Кикаха. — Я спрашиваю потому, что кто-то летает на флаере совсем рядом со мной. Из-за пыли не могу разглядеть кто.

— Это не я. А Вематол определенно ответил бы тебе, если б смог. Но прежде чем стрелять, удостоверься все-таки, что это не он.

— Конец связи, — сказал Кикаха.

Он вслепую пошарил кругом, пока не нащупал несколько больших кусков штукатурки, а потом бросил их в пыль перед собой. Но неизвестный не выстрелил по источнику звука. Видимо, его флаер уже парил высоко вверху, высматривая цель перед атакой.

Это наверняка Хрууз, больше некому.

Кикаха встал и начал пробираться к противоположной стене. Сделав несколько шагов, он отпрыгнул в сторону. Что-то капнуло ему на левое плечо. Кикаха ощупал пятно правой рукой. Хотя ему пришлось поднести пальцы почти к самым глазам, но он сумел-таки рассмотреть темную пыль, смоченную какой-то жидкостью.

Что это — кровавый дождь?

Кикаха посмотрел наверх. Частички пыли начинали понемногу оседать. Еще немного, и на фоне бывшего потолка можно будет разглядеть любой темный объект, тем более что там гораздо светлее.

Он снова сделал несколько шагов — и снова замер. Впереди раздался глухой стон. На секунду Кикаха внимательно прислушался, шагнул вперед — и тут же, выругавшись про себя, отпрыгнул в сторону. Что-то тяжелое шлепнулось на пол неподалеку. Двигаясь как можно медленней и беззвучней, Кикаха пошел к источнику глухого стука. Это могла быть уловка, но он сомневался в этом. Дерево или камень издали бы совсем другой звук. В этом же ударе присутствовал намек на шлепок плоти о каменный пол и хруст ломающихся костей.

Хрууз! Он лежал на спине, с открытыми глазами в луже крови, словно сама Смерть раскатала под ним алый ковер. Несмотря на свою толщину, череп не выдержал удара. Подойдя к трупу поближе, хотя и осторожно, Кикаха увидел широкую и толстую повязку на левом бедре. Из-под нее по ноге сочилась кровь. Должно быть, Клифтон перед смертью успел подстрелить чешуйчатого. Хрууз наспех перевязал рану и, прихватив с собой Дингстета, вторгся во дворец. Очевидно, он горел желанием отомстить. И не смог ждать, пока подготовится, начав атаку, несмотря на ранение. Но постепенная потеря крови так сильно ослабила его, что он свалился с флаера.

Очко в пользу Клифтона.

Кикаха сообщил по рации новость Манату Ворцион.

— Жаль, что не удалось взять его живым, — сказала она. — Он обладал изрядными знаниями и к тому же был последним в своем роде. Но все-таки я испытываю сильное облегчение оттого, что он нам больше не угрожает. Кстати, мне виден пейзаж вокруг дворца. Хрууз перебросил не только здание, но и лужайки с садами. Они разорены, но, по-моему, Хрууз вратировался вместе с Дингстетом на лужайку или в сад после того, как переправил сюда дворец. Ему не хотелось находиться в здании, когда оно приземлится. А потом вошел в него, добить уцелевших.

— Теперь можно приступить к поискам Ананы и Рыжего Орка, — сказал Кикаха.

— Я понимаю твое желание заняться этим, — ответила великанша. — Но сначала надо найти Вематола.

Они поговорили еще несколько минут. Великанша собиралась начать поиски с северо-восточного угла дворца. Кикаха же пойдет ей навстречу, тоже разыскивая клона. Каждые пять минут они будут поддерживать радиосвязь и описывать, где находятся.

Кикаха отключился, пожал плечами и снова побрел и полез через завалы. Преодолев половину следующего зала, Кикаха увидел человека, прислонившегося в полутьме к упавшей и разбитой мраморной колонне. Это был Вематол — неподвижный, с закрытыми глазами. Пыль не смогла скрыть малинового цвета его сапог и головной повязки. Грудь клона измазала смешанная с пылью кровь. Лучемета не было видно, а из всего оружия остался лишь кинжал в ножнах.

— Вематол! — крикнул Кикаха.

Крик его рикошетом отдался от высоких стен. Клон не шевельнулся.

Кикаха поднес наручный передатчик к губам, но передумал и решил, прежде чем докладывать, точно установить, в каком состоянии находится клон. Подойдя поближе, Кикаха наклонился к нему и снова произнес его имя.

Правая нога Вематола одним пинком выбила лучемет из рук Кикахи.

— Рыжий Орк!