— А-а-а!

Крик твари, напавшей на Орка, слился с воплем юноши. Орк упал, увлекая таинственное существо за собой. Потом он перевернулся, и его противник на миг оказался под ним. Он обладал огромными крыльями, маленьким телом, очень длинной и тонкой шеей, большой головой с загнутым острым клювом. Обращали на себя внимание необычайно длинные ноги и когти — длинные, острые и кривые. Хотя существо напоминало птицу, перья у него отсутствовали.

Вдвоем — или втроем, если считать Джима — они катились вниз по склону. И хищника, и его жертву швыряло о камни; оба вопили от боли. Потом, врезавшись в основание большого валуна, они остановились. К счастью для Орка, в момент столкновения тварь оказалась между ним и камнем. Кости тела громко хрустнули, затрещали, ломаясь, перепончатые крылья.

Юноша попытался схватить птицезверя за тощую шею и сломать ее. У него не получилось, однако существо уже было наполовину парализовано: оно судорожно дергало ногами и мотало из стороны в сторону своей змеиной шеей, клацая клювом, крылья же оставались неподвижными. Через минуту чудовище в последний раз дернулось, и огромные желтые глаза остекленели.

Орк лежал не шевелясь, тогда как солнце скользило по дуге, пересекая голубое небо. Две твари, похожие на недавнего противника, кружили в вышине, очевидно наблюдая за ним. Пожалуй, надо успеть подняться до того, как они решат, что им пора обедать. А пока его израненное тело заслужило небольшой отдых.

— Добро пожаловать на Антему, в Проклятый мир! — пробормотал он.

Единственное преимущество этого места заключалось в том, что здесь Орк мог сколько угодно стонать и даже плакать. Никто не видел, как текут слезы по его исцарапанному лицу. «Кроме меня, — подумал Джим. — Но это неважно — пусть отведет душу. Мне тоже больно, ничуть не меньше, чем ему, однако я не могу плакать».

Да, он не мог плакать, но и терпеть эти муки больше не хватало сил. Еще несколько секунд — и Джим вернется в больничную палату, сбросив с себя это страдающее тело. Тем более что Орк не испытает ни боли, ни облегчения, если невидимый и неосязаемый спутник покинет его. Однако что-то мешало ему обрести столь желанную в этот момент свободу. Стыд? Нежелание чувствовать себя трусом, если он выберет легкий выход?

Пока Джим боролся с самим собой, Орк поднялся и медленно пошел вниз по склону. Каждое движение причиняло сильную боль, но несмотря на это Орк не останавливался. Он миновал каменную осыпь у подножия горы и углубился в лес, мгновенно в нос ему ударил смешанный аромат, который Джим распознал как запах ванили и арахиса. Деревья, напоминавшие высокие сосны с алыми кисточками на концах ветвей, стояли в окружении кустов, похожих на папоротник, но с бочкообразными стволами. Вокруг кустов роились насекомые. Наверное, их привлекала тягучая жидкость желтого цвета со своеобразным запахом, выступавшая у основания побегов.

На деревьях обитали крылатые млекопитающие размерами не больше летучих мышей, они устремлялись вниз, глотали насекомых и вновь взлетали отдохнуть на ветки. Один зверек пронесся рядом с Орком, тот поймал его на лету, оторвал крылья, голову и ноги и выпил кровь. Потом содрал ногтями шкурку и сунул тушку в рот. Медленно пережевывая мясо, чтобы не подавиться мелкими костями, Орк продолжал свой путь через лес.

Джима едва не стошнило (смог бы он это сделать?). В то же время он ощущал удовлетворение Орка — ему все же удалось хоть как-то утолить голод. И это чувство вскоре преодолело отвращение. К тому же его больше заинтересовали мысли Орка по поводу того, что, к счастью, молодых Владык обучали жить в дикой местности. Юноша и раньше много раз ел сырое мясо, но будь у него возможность развести костер, он поджарил бы себе еду, тем более что кремня здесь хватает. Орк сделает из него ножи, наконечники копий и стрел, топоры. А потом будет убивать этим оружием животных, построит плот и отправится вниз по реке.

Через восемнадцать дней Орк приплыл на своем плоту к широкому устью реки, за которым расстилалось море.