Даже на таком расстоянии можно было разглядеть, что это не Уртона и не Рыжий Орк. Огромное круглое окно не позволяло судить о росте этого юноши с зачесанными назад темными волосами. А такого костюма Кикаха вообще никогда не видел. Анана сказала, что подобный стиль был в моде у Владык несколько тысячелетий назад. Куртка поблескивала пульсирующими огнями, словно ткань состояла не из нитей, а из тонких неоновых трубок. В вырезе виднелись кружева рубашки.
Вскоре плывущий в воздухе дворец пронес юношу мимо них, но через минуту он снова появился уже в другом окне. А потом они увидели, как он мчался вдоль окон. Наконец таинственный незнакомец остановился и прижал лицо к угловому окну.
— Ты узнала его?
— Нет, но это ничего не значит, — ответила Анана. — Владык много, и даже если мы с ним когда-то виделись, я могла просто забыть его.
— А что, если он вообще не Владыка? Как он тогда попал во дворец Уртоны? И если мы его заинтересовали, а судя по тому, как он бегал от окна к окну, — это так, то почему парень не перешел на ручное управление и не остановил дворец?
Анана пожала плечами.
— Откуда мне знать?
— В общем-то, я и не ждал от тебя ответа. Может быть, он просто не умеет управлять дворцом. Угодил в ловушку. Я хотел сказать — попал через врата во дворец и не знает, как теперь выбраться.
— Или нашел центр управления, но боится войти туда, потому что там наверняка есть какая-то западня.
— Может быть, он придумает способ войту туда, не угодив в нее, — решил высказаться Маккей.
— К тому времени он уже не сможет нас отыскать. Даже если захочет, — охладила его Анана.
— Дворец еще пролетит здесь, — настаивал Кикаха. — Может, тогда...
— Сомневаюсь, что дворец будет оставаться на той же орбите. — Анана покачала головой. — Он, вероятно, движется по спирали.
На планете дворец передвигался лишь в нескольких футах от земли. Здесь же он парил в двухстах футах над поверхностью. По мнению Ананы, Уртона установил автоматический контроль для того, чтобы дворец мог сопровождать «луну» во время ее падения.
— Уртона тогда мог бы спускаться вместе с ней и все же находиться достаточно далеко, чтобы столкновение прошло бесследно для дворца.
— Если так, то столкновение не должно быть слишком страшным. Иначе земля запросто могла бы вздыбиться на сотню с лишним футов.
— У Уртоны имелась веская причина поднимать дворец на такую высоту. К несчастью для нас, это лишает нашу компанию всякой возможности попасть во дворец, пока он на «луне».
Дворец они больше не видели. Очевидно, он облетал «луну» по спиральной орбите.
Появление дворца послужило стимулом для бурной деятельности. Охота отнимала много времени: они убивали деревья и гонялись за антилопами. Потом мужчины обрубали ветви и обстругивали стволы, нарезали полосы из шкур убитых антилоп и выскабливали их ножами. Надо сказать, качество выделки оставляло желать лучшего. Анана с помощью деревянных игл сшивала шкуры друг с другом, затем придавала широкому полотнищу нужную форму, а затем пришивала огромный треугольник к деревянному остову. Вместо проволоки части конструкции связывали ремни из сыромятной кожи.
Для управления Анана надеялась применить треугольную трапецию. Но, несмотря на все усилия, им так и не удалось скрепить по углам три тонкие планки. Получившаяся конструкция оказалась попросту недостаточно прочной и, вероятно, распалась бы при нагрузке. Тогда вместо трапеции Анана остановилась на системе с параллельными планками. Пилоту полагалось пропустить пару планок под мышками и ухватиться руками за стойки. Управление будет осуществляться с помощью перемещения веса пилота.
Когда эти планки и стойки установили, Анана, нахмурясь, оглядела получившуюся махину.
— Не знаю, выдержит ли каркас нагрузку. Ну, есть только один способ проверить.
Она заняла положение под дельтапланом. А затем, вместо разбега, без которого ей не удалось бы взлетать на Лавалитовом мире, она присела и прыгнула навстречу ветру. Взлетев футов на тридцать пять, Анана поймала порыв ветра и пролетела небольшое расстояние, а затем приземлилась.
Когда двое мужчин подбежали к ней, она усмехнулась.
— Первый в истории шкуроплан только что совершил свой первый полет.
Анана продолжила опыты, совершая короткие перелеты. Потом они вернулись в лагерь, и Кикаха, получив инструктаж — в двадцатый раз, — попробовал свои силы в качестве пилота. Затем его сменил Маккей.
— Завтра мы снова будем тренироваться на равнине, — решила Анана. — А послезавтра поднимемся на гору и испытаем свое везение там. Я хочу, чтобы вы немного потренировались в управлении при довольно длинном планирующем спуске. Мастерства я от вас не жду.
На пятый день практических занятий они учились делать повороты. Анана предупредила их о том, что надо хорошо разгоняться, поскольку дельтаплан при вираже терял скорость и мог выпасть из воздушного потока. Кикаха и Маккей неукоснительно выполняли требования Ананы, и пока тренировки обходились без происшествий.
— Хорошо бы прыгнуть со скалы и попарить в воздухе, — сказала она. — Но здесь нет никаких восходящих потоков теплого воздуха. И все-таки стоит подняться выше.
Им пришлось подождать, пока ближайшая гора не приобрела именно такую форму, какая требовалась: с одной стороны пологий склон, по которому они могли бы подняться на вершину, и более-менее отвесная стена с другой стороны. К тому времени Анана построила для себя «летающее крыло». Грубые антилопьи шкуры не позволяли парашюту раскрываться при прыжке. Поэтому полотно натянули на деревянный каркас, который одновременно обеспечивал и прочность структуры.
Они поднялись на вершину горы, и Анана без колебаний подошла к самому краю, схватила покрепче «летающее крыло» и, держа его над головой, немного опустила носовую часть, чтобы не дать ветру подхватить его. Прыгнув с высоты в четыре тысячи футов, она повисла на ремнях и полетела. В этот же миг земля дрогнула, и мужчины отступили от края откоса. Почти без звука уступ сорвался и упал в пропасть.
Анана спускалась быстрее, чем на дельтаплане. Подтягивая или отпуская носовой ремень, она регулировала высоту полета, а затем, набирая скорость и используя крен, совершала плавные развороты. Проследив за ее полетом и увидев, что она приземлилась, мужчины спустились с горы.
На следующий день с горы прыгнул Маккей, а еще через день «летающее крыло» испробовал Кикаха. Их успехи радовали Анану, но она все же заметила:
— «Крыло» слишком тяжелое для полета над планетой. Нам надо найти более легкое дерево для каркаса и что-то полегче антилопьих шкур.
Анана сделала новое «крыло», на сей раз оснастив его рулевыми щелями с клапанами и особым стабилизатором потока. Они отнесли махину на другую гору, отвесная сторона которой достигала лишь тысячи футов. Анана снова совершила прыжок, однако в полете ее атаковал рух. Гигантская птица вцепилась когтями в крыло и, удерживая добычу, направилась к горе.
Анана метнула вверх топорик, и острие вонзилось в шею птицы, а затем топорик упал. Рух, испугавшись, выпустила добычу, а Анана быстро запланировала вниз. Несколько минут птица следовала за ней, а затем, хрипло крича, умчалась прочь.
Анана потратила час на поиски топорика, но, увидев вдалеке моа, поспешила скрыться. На следующий день на розыски ушло полдня, наконец Маккей нашел топорик за валуном, который возник из земли, пока они осматривали все вокруг.
Следующим этапом их проекта являлось создание небольшого воздушного шара. Но сначала требовалось построить щит для защиты от ветра, который здесь никогда не утихал, достигая скорости примерно десять миль в час. Работа заняла четыре недели. Они копали грунт ножами, топориком и заостренными палками. Полукруглый земляной вал в шестнадцать футов высотой увенчала крыша, поддерживаемая стволами мертвых деревьев.
Затем отряд отправился на охоту. После двух дней выматывающей погони и перетаскивания туш убитых антилоп из удаленных мест у них собралась большая куча шкур, многие из которых уже начали разлагаться. На отдых не оставалось времени. Они скоблили жир, опаливали шкуры и разрезали их на полосы. Затем Анана с Кикахой сшили все сегменты, а Маккей занялся корзиной и сетью для шара.
К рассвету все было готово. На земляном полу небольшой корзины развели огонь. Мужчины, используя деревянные козлы, подняли ненадутую оболочку таким образом, чтобы жар от костра поступал непосредственно в отверстие шара. Постепенно шар заполнился горячим воздухом. Когда он был готов взлететь, Кикаха и Маккей схватили свисавшие с сети по окружности оболочки ремни и вытащили шар из-под крыши. Ветер подхватил его и стремительно понес через равнину, накренив набок корзину. Из швов заклубился голубоватый дым. Анана покачала головой:
— Я знала, что он недостаточно герметичен.
Тем не менее шар продолжал подниматься. Висевшая на сыромятных ремнях корзина загорелась, и вскоре дно рухнуло на землю, рассыпая вокруг горящие угли. Шар поднялся еще на несколько футов, затем начал снижаться, а затем упал за горой; к этому времени он уже пролетел по меньшей мере пять миль и поднялся примерно на милю в высоту.
— Жаль, что у нас нет кинокамеры, — вздохнул Кикаха. — Это же единственный воздушный шар из сыромятной кожи в истории человечества.
— Даже если мы и найдем для оболочки более подходящий материал, — заметила Анана, — он все равно будет животного происхождения, значит, быстро сгниет.
— Туземцы наверняка умеют дубить шкуры, — заметил Кикаха. — И они также могут знать, какое дерево может пригодиться нам. Давайте найдем какое-нибудь племя и расспросим их.
Через четыре недели напрасных поисков Кикаха назначил последний срок — три дня. На второй день, забравшись на вершину горы, они увидели, как по равнине передвигается небольшое племя. Наверное, в миле от них виднелась сидящая посреди бескрайнего моря травы крошечная фигурка.
Спустя несколько часов Кикаха, Маккей и Анана подошли к фигуре, накрытой одеялом из шкур. Кикаха прыгнул вперед и сорвал их. На земле сидела старуха, скрестив исхудавшие ноги и покорно сложив руки на отвисшей груди. В кулаке она сжимала рукоятку кремневого скребка. Почувствовав, что с нее сорвали одеяло, женщина открыла глаза и заскулила от ужаса. А потом, к изумлению Кикахи, улыбнулась и, снова закрыв глаза, затянула пронзительную воющую песнь.
Анана обошла вокруг нее и осмотрела изогнутую спину женщины, выпиравшие ребра, редкие седые волосы. Ее внимание привлекла изогнутая под неестественным углом стопа без трех пальцев, изборожденная глубокими шрамами.
Она уже слишком стара для любой работы и долгих переходов, — констатировала Анана.
— Поэтому ее просто оставили умирать с голоду или на съедение животным, — добавил Кикаха. — Но зачем ей этот скребок? Перерезать себе вены на запястьях?
— Вероятно, — Анана вздохнула, ощупывая одеяло Вот потому она и обрадовалась нам — надеется, что мы избавим ее от страданий. Но старуха может рассказать нам, как выделывать шкуры, и поделиться другими секретами. Если, конечно, не впала в маразм.
Оставив Маккея охранять старуху, Кикаха с Ананой ушли на охоту. На исходе дня они вернулись, неся части туши газели, а также полную сумку ягод, собранных с дерева, которое им удалось одолеть, хотя на коже Кикахи виднелся длинный красноватый рубец от удара щупальцем. Они предложили старухе ягоды и воду, и та после некоторых колебаний приняла их. Затем Кикаха выкопал в земле небольшую ямку, наполнил ее водой, бросил туда несколько камней, раскаленных на огне, и добавил крошечные кусочки мяса. Суп получился густым и теплым, и старуха с аппетитом съела его.
Утром после сытного завтрака начались уроки языка. Как только старуха поняла, что ее не откармливают на обед, она с энтузиазмом принялась обучать их. Кикаха между тем отправился вдогонку за бросившим ее племенем. Через двое суток он вернулся с хорошей добычей: кремневые наконечники для копий, топоры, скребки и несколько боевых бумерангов.
— Дело оказалось несложным. Я подкрался к ним ночью — они дружно храпели, объевшись подгнившей слонятины. Я забрал чего хотел и спокойно ушел. Спали даже часовые.