Когда Вольф побежал к мостику, в небе появился новый объект. Не успел он достичь гондолы, как впереди возникли еще два пятна. Роберт встревожился; по спине пополз холодок недоброго предчувствия. Сначала он не понимал, чем вызвана тревога, но люди в гондоле объяснили ему причину смятения. Объекты не дрейфовали по ветру — они двигались под прямым углом к потокам воздуха. Значит, их приводила в движение какая-то сила.

Дагарн попросил Вольфа остаться на мостике, затем повернулся к своим помощникам и отдал несколько распоряжений. Остальным властителям предложили оправдать их пребывание на острове. Дагарн слышал, как они похвалялись доблестью, и вот наступило время, когда хвастливые воины могли доказать свою храбрость мечами, а не болтовней.

Во время боя связь на летающем острове осуществлялась с помощью барабанов. Приказы тем, кто находился во внутренних помещениях или занимал посты у бортовых бойниц и люков днища, передавались через хитроумные устройства. Всю абуту пронизывала сеть тонких труб. Изготовленные из костей рыбы-гиррель, они обладали высокой проводимостью звука. До семидесяти пяти футов абуталы вели переговоры по трубам. На более далекие расстояния сигнал передавался кодом, который выстукивали маленьким молотком.

Вольф наблюдал за Дагарном, чьи приказы прекрасно обученная команда выполняла быстро и точно. Даже дети по мере возможности брались за мелкие поручения, освобождая тем самым взрослое население для более трудных и опасных дел. Увидев Валу, которая тоже поднялась на мостик, Роберт тихо шепнул:

— Мы называем себя богоподобными властителями, а этих людей — дикарями, но они многому могли бы научить нас по части взаимоотношений и сотрудничества.

— Не сомневаюсь, — ответила Вала, потом осмотрелась и добавила: — Их уже шесть. Что это за шары?

— Дагарн назвал их гнездами ничиддоров, но не успел объяснить мне, кто они такие. Потерпи. Скоро мы все узнаем. И я полагаю, даже слишком скоро.

К планерам прикрепили подъемные пузыри. Пока пилоты рассаживались по кабинам, «наземные» команды подвешивали к крыльям взрывчатые бомбы-пузыри. Вдоль строя планеров продефилировал облаченный в плащ и маску колдун. Поднимая раздвоенный посох, он благословлял машины и пилотов. Колдун останавливался перед каждой парой планеров, тряс священным посохом над носами летательных аппаратов и выкрикивал заклинания. Дагарн терял терпение, но не смел торопить колдуна. Как только посох коснулся последнего из двадцати пилотов и молитва закончилась, вождь дал сигнал. Пузыри с белокрылым грузом отпустили. Они поднимались все выше и выше, пока не достигли высоты в тысячу футов над поверхностью летающего острова.

— Они сбросят бомбы, когда будут пролетать над гнездами ничиддоров, — сказал Дагарн. — Храни их Лос, потому что лишь немногим удастся вернуться. Но если гнезда будут разрушены…

— Их уже восемь! — воскликнул Роберт.

До ближайшего из них осталось не больше полумили. Объект походил на шар диаметром около трех сотен ярдов. Из-за множества неровных отростков его очертания казались расплывчатыми. Поросль скрывала газовые пузыри, расположенные неравномерными концентрическими кругами. На поверхности сфероидного гнезда виднелись сотни крошечных фигур. «Как помет в воздухе», подумал Вольф.

Дагарн указал в небо, и Роберт увидел несколько маленьких темных точек.

— Их разведчики, — сказал вождь. — Ничиддоры не начнут атаки, пока не получат о нас предварительных сведений.

— А кто они такие, эти ничиддоры?

— Вон один из них спускается, чтобы рассмотреть нас получше.

Размах крыльев с черным оперением достигал, по крайней мере, пятидесяти футов. Они росли из широких пятифутовых плеч, ниже которых виднелся безволосый человеческий торс. Грудная кость выступала на несколько футов, а под ней находился живот с человеческим пупком. Тонкие ноги заканчивались огромными ступнями с большими когтями-пальцами. Позади торса торчал длинный, черный оперенный хвост. Лицо походило бы на человеческое, если бы не чрезвычайно гибкий нос, который вытягивался на несколько футов, словно хобот слона. Пролетая над ними, ничиддор поднял патрубок носа и пронзительно затрубил.

Дагарн бросил взгляд на лучемет Вольфа, но тот покачал головой.

— Не стоит раскрывать наше преимущество раньше времени. Запас питания моего луча ограничен. Я хочу дождаться момента, когда одним выстрелом можно будет сразить нескольких врагов.

Он наблюдал, как ничиддор, энергично замахав крыльями, полетел к ближайшему гнезду. Крылатые люди, вне всяких сомнений, были творением Уризена, который поселил их здесь ради забавы. Когда-то они, скорее всего, были людьми, и необязательно властителями, но злобный тиран превратил их в чудовищ. Он мог похитить этих людей из других миров, и некоторые, видимо, происходили от землян. С тех пор они вели странную жизнь под красными небесами и темной луной, рождаясь и вырастая в воздушных гнездах, которые носило ветрами над бесконечной гладью океана. Основным продуктом питания служила рыба, которую ничиддоры ловили на лету когтями. Но встречая плавучие и летающие острова, они убивали их обитателей и поедали сырое человеческое мясо.

Теперь Вольф понял, каким образом гнезда двигались против ветра. Сотни ничиддоров, ухватившись когтями за отростки, дружно махали крыльями. Загаженную небесную колесницу тащили самые странные из когда-либо существовавших птиц.

Когда гнездо приблизилось на четверть мили, взмахи крыльев замедлились. Постепенно приближались другие гнезда. Два из них заходили снизу — ничиддоры собирались атаковать остров со стороны днища. Еще одна пара перекрыла тыл и заняла позицию с противоположной стороны. Дагарн хладнокровно ожидал, когда ничиддоры выстроятся боевым порядком.

Вольф спросил, почему он не прикажет планерам атаковать.

— Если планеры сбросят груз до того, как основная масса ничиддоров ринется в бой, крылатые люди взлетят и перехватят бомбы, — ответил вождь илмавиров. — И новым планерам не прорвать их строй. Но когда мы отвлечем основные силы на себя, у пилотов появится возможность добраться до гнезд. Я это знаю по собственному опыту.

— Неужели ничиддоры не понимают, что сначала надо уничтожить планеры? — спросил Роберт.

Дагарн пожал плечами.

— Ты сразу уловил суть дела. А вот они никогда не следуют тому, что, казалось бы, подсказывает сама стратегия боя. На мой взгляд, лишившись рук, ничиддоры потеряли и часть разума. Конечно, они могут манипулировать предметами с помощью ног и хоботов, но используют орудия труда только в очень редких случаях. Я могу ошибаться, но мне кажется, что ничиддоры получают какое-то наслаждение, оставляя нам шанс на победу. А может быть, они самонадеянны, как морские орлы, которые атакуют акул, на тысячу фунтов превосходящих весом птиц. Акулы коварны и опасны, поэтому орлы не могут их убить, но и в противном случае у них не хватило бы сил перетащить добычу куда-нибудь на поверхность острова.

Ветер доносил до абуты бормотание множества голосов и рев сотен хоботов. Внезапно наступила тишина. Дагарн застыл, настороженно озираясь. Затем медленно поднял руку. Воин, стоявший рядом с ним, держал в руке пузырь. У его ног лежал похожий на чашу камень с горящими углями. Юноша не спускал глаз с вождя.

Тишину разорвал дружный вопль ничиддоров, затрубивших в носы-змеи. Со всех сторон послышался рокот, напоминавший далекий гром. Крылатые люди выпрыгивали из гнезд, складывая крылья за спиной перед первым взмахом. Дагарн махнул рукой. Воин погрузил короткий запал в огонь и выпустил шар. Он взмыл на пятьдесят футов вверх и взорвался.

Планеры отсоединили подъемные пузыри и устремились к гнездам. Вольф взглянул на темную волну приближавшихся тел, и, несмотря на лучемет, который он держал в руках, его охватили сомнения. Илмавиры не раз уже отбивали атаки ничиддоров, хотя и несли при этом большие потери. Но никогда еще абуту не окружали целых восемь гнезд.

В вышине пронеслась огромная белая птица. Вольф услышал ее крик и снова подумал, что она могла оказаться «оком» Уризена. Не следил ли отец за ними, используя глаза и разум этих птиц? Если это так, он увидит зрелище, от которого затрепещет его кровожадное сердце.

Ничиддоры окружили остров густым черно-коричневым облаком. Оставаясь за пределами досягаемости стрел, они принялись летать вокруг острова. Они кружили и кружили вокруг абуты, все ближе и ближе. Илмавиры-лучники, все как один мужчины, ждали сигнала вождя. Рядом с ними стояли женщины, вооруженные пращами.

Дагарн понимал, что, разместив людей вдоль стен, он лишь ослабит оборону, поэтому основные силы сконцентрировались на носу. Ничиддоры могли без помех совершить посадку на противоположном конце острова, но они не воспользовались такой возможностью. Скорее всего им не хотелось участвовать в битве, передвигаясь на слабых и немощных ногах.

Вольф поискал взглядом планеры. Некоторые исчезли из поля зрения и, видимо, атаковали два гнезда под днищем острова. Другие в крутом вираже приближались к цели. Из обители врага им навстречу летели ничиддоры.

Две машины промчались над ближайшим гнездом. От них отделились маленькие шарики, которые, оставляя в воздухе полосы дыма, попадали в центр птичьего острова. Хлопая крыльями, к ним помчались самки ничиддоров. Раздался взрыв, полыхнул огонь, и в небо взметнулся столб дыма. За ним последовал следующий взрыв.

Оба планера резко взлетели вверх. Пользуясь восходящим потоком взрывной волны, они сделали вираж, набрали высоту и развернулись для нового, последнего захода. Их бомбы достигли цели. Огонь в мгновение ока распространился по сухим растениям и добрался до гигантских газовых ячеек. Пронзительный визг самок наполнил пространство и перекрыл шелест крыльев и трубный вой кружившихся орд. Самки вылетали из пожарища, унося в когтях своих детенышей. А потом пузыри взорвались. Пылавшие клочья гнезда сжигали самок в полете, жар опалял их крылья, и детеныши падали в море, беспомощно размахивая слабыми крылышками.

Вольф видел, как отважная мать, по-ястребиному сложив крылья, бросилась вслед за падающим детенышем. Ей удалось поймать его, и, отчаянно замахав крыльями, она медленно набирала высоту, направляясь к уцелевшему гнезду.

Еще два сфероида, охваченные пламенем, взорвались и упали в океан. Несколько сотен самцов нарушили кольцо блокады и понеслись к планерам, которые далеко внизу готовились к посадке на воду.

Гнезда за бортом оставались вне пределов досягаемости лучемета. Но Вольф подумал о тех двух шарах, которые атаковали абуту снизу. Сообщив вождю о своем плане, Роберт спустился по пятидесятифутовой лестнице к люку в днище острова. Как он и полагал, здесь гнезда находились совсем близко. Установив лучемет на полную мощность, он одним движением поразил оба сфероида. Взрыв пузырей оказался настолько мощным, что волна горячего воздуха подбросила его вверх и ударила о платформу. Люк заволокло густым дымом, а когда немного прояснилось, Роберт увидел летящие вниз куски горящих растений. Тела детенышей и самок с плеском падали в море.

Воины-мужчины из этих гнезд попытались ворваться в люки на дне острова. Вольф без устали косил их лучом, работавшим вполсилы. Очистив пространство под собой, он перебегал по трапу от люка к люку и жег противника огнем. Роберт уничтожил около сотни нападавших, но ничиддоры пробили брешь в обороне абуталов и проникли в недра острова через кормовые люки. Вольф сражался с ними довольно долго, так как приходилось действовать с предельной осторожностью, чтобы не попасть лучом в многочисленные огромные пузыри. Уничтожив на корме около тридцати противников, Вольф понял, что со всеми ему не справиться. Величина острова не позволяла защищать лабиринты нижней части в одиночку.

Когда он снова поднялся на палубу, ничиддоры предприняли массированную атаку. Носовую часть острова захлестнул визжащий, кричащий и вопящий водоворот. Повсюду валялись мертвецы.

При первой атаке лучники и пращники нанесли врагу тяжелый урон, но второй вал накрыл палубу, ничиддоры насели на абуталов, и битва превратилась в рукопашный бой. Используя в качестве оружия лишь крылья и когти на ногах, летающие люди компенсировали этот недостаток потрясающей силой. Взмахом крыла ничиддор сбивал илмавира с ног и, прыгая на теле оглушенного, истекавшего кровью противника, разрывал его на части крючковатыми когтями. Абуталы защищались копьями и мечами, лезвия которых усеивали зубы акул. В ход шли ножи, изготовленные из крепкого, похожего на бамбук, растения.

Вольф методично убивал всех ничиддоров, которых встречал на пути. Властители сбились в кучу и, встав спиной к спине, отбивали очередное нападение. Тщательно прицелившись, Роберт перебил наседавших на них врагов. Заметив мелькнувшую рядом тень, он упал на спину и выстрелил в воздух. На палубу рухнули два ничиддора. Один из них едва не свалился на Вольфа. Его накрыло огромным крылом, в ноздри ударил запах рыбы. Он выбрался из кучи смятых перьев и успел сразить двух противников, которые прижали Дагарна к стене. Рядом лежала Ситаз, жена вождя. Ее копье застряло в животе крылатого человека. Лицо и грудь женщины были истерзаны в клочья. Раненый ничиддор в ярости разрывал ее живот. Вольф выстрелил — и чудовище рухнуло на спину, сжимая в лапах кишки своей жертвы.

А затем и Роберт оказался на грани смерти. На него со всех сторон налетали враги, он крутился как волчок, и луч, рассекая пространство вокруг, встречал все новых и новых ничиддоров. Дымящихся, разрезанных пополам трупов становилось все больше и больше. Перебравшись через мертвые тела, Вольф побежал на другой фланг. Он стрелял налево и направо, луч разил врагов, но пару раз в пылу сражения под него попали и абуталы. Этого избежать не удалось, и ему повезло, что подобных жертв оказалось немного.

Несмотря на отчаянное сопротивление, илмавиры потеряли половину своих воинов и, как ни старался Вольф, терпели поражение. Атака ничиддоров, понесших огромные потери, превратилась в безумный шквал ярости. Они и не думали отступать. Они жаждали истребить врага, пусть даже ценой гибели собственного племени.

Роберт еще раз очистил пространство вокруг властителей. Залитые кровью, они твердо стояли на ногах и ловко орудовали мечами. Вольф крикнул, чтобы братья собрались вокруг него. И пока они отбивали нападение с флангов, он защищал их от атак сверху. Стоя на груде мертвых ничиддоров и упираясь ногами в скользкие трупы, Роберт хладнокровно продолжал обстрел. У него осталось только два силовых пакета. Он знал, что этот боезапас понадобится в коридорах крепости Уризена. Но у него не оставалось выбора — если он не воспользуется лучеметом, ему, да и тем, кто сражался вместе с ним, придется умереть.

Услышав крик Валы, которая стояла впереди, Вольф взглянул туда, куда она указывала, и увидел стремительно приближавшийся темный объект. По небу мчалась черная комета. Она появилась в самый разгар битвы, и люди заметили ее слишком поздно.

Стоявшие неподалеку абуталы тоже посмотрели вверх. Издав вопль отчаяния, они побросали оружие и, не обращая внимания на крылатых людей, побежали к ближайшим люкам. Ничиддоры, обнаружив в небе причину их паники, с криками заметались по палубе. Одни взмывали в воздух и мчались к гнездам, другие пытались скрыться под днищем острова.

Крепко сжав лучемет, Вольф вслед за остальными бросился к ближайшему укрытию. Дагарн рассказывал ему о черных кометах, которые время от времени проносились над планетой, поэтому Роберт знал об опасности, которая сопровождала каждое их появление.

Подбегая к люку, Роберт услышал позади тихий свистящий звук. На поверхности стен появились дыры; из обшивки главной палубы показались маленькие струйки дыма. Ничиддор, зависший в десяти футах над палубой, неистово замахал огромными крыльями, пронзительно закричал и рухнул на палубу. На его теле виднелись кровавые раны, от крыльев валил дым. На палубу все падали и падали крылатые люди, а затем смерть настигла и нескольких абуталов. Трупы подергивались под градом крохотных капель.

Мощный удар ртутной капли выбил лучемет из рук Роберта. Он остановился, подобрал оружие и снова побежал. Однако подобраться к люку ему не удалось, потому что вокруг толпились властители. Одни отпихивали друг друга, ругались и взывали к Лосу. Другие молили Уризена о пощаде и выкрикивали имя давно умершей матери.

На миг Вольфа охватила паника, и ему захотелось расчистить себе дорогу лучеметом. Именно так и поступил бы любой из них, за исключением разве что Луваха. Палуба стала пастью смерти, и в счет шли доли секунды.

Застрявший в люке человек наконец протиснулся внутрь, остальные ногами и руками пробивали себе путь к спасению.

Вольф нырнул в люк, как в воду. Что-то чиркнуло по его брюкам, опалив икры ног. Летящие брызги просвистели над головой, горячая ртуть впилась в затылок. Он кубарем скатился по ступеням короткой лестницы, выронил лучемет и, приземлившись на руки, перекувырнулся, чтобы ослабить силу удара. Роберт поднялся и обнаружил рядом Паламаброна, который начинал спускаться по второй лестнице. Испугавшись, что его опередят, Паламаброн закричал и, заспешив, сорвался вниз. Вольф заглянул в шахту лестничной клетки и увидел его в куче упавших властителей. Все кричали и проклинали друг друга. Однако никто не пострадал.

В другое время Роберт бы от души посмеялся. Но теперь приходилось думать о себе, и он начал выскабливать из волос мелкие шарики горячей ртути. Вольф осмотрел ноги и, убедившись, что капли только задели его, спустился по лестнице к братьям. Он понимал, что сейчас лучше всего находиться в самом низу. Если этот тяжелый и неторопливый ливень разрушит верхнюю палубу, раскаленная ртутная дробь пробьет большие газовые пузыри — и тогда обитателям абуты конец.