До подножия Скалы Ворона мы добрались без приключений. Я вел машину так быстро, насколько мне это позволяло избитое полотно проселочной дороги. Триш время от времени поглядывала на небо. Мы опасались возможного появления вертолета, который Ноли, если он у него был, мог отправить на розыски наших исчезнувших преследователей.

Впереди показался перекресток, и я потихоньку притормозил. Дорога прямо вела нас к холму Грандрит, налево – к деревне Кламби. Я погасил все огни и внимательно осмотрел окрестности, опасаясь, что Ноли мог выставить своих наблюдателей у перекрестка. Мы остановились метрах в восьмистах от него, у подножия холма. Дальше нужно было идти пешком. Мы, конечно, теряли время, но я настолько был уверен в поджидающей нас по дороге засаде, что решил быть предельно осторожным.

Мы обогнули пересечение дорог стороной, далеко обойдя его сбоку, используя густые заросли кустарника. Я напряг все свои слуховые и обонятельные способности, ловя каждый звук, каждый шорох, продвигаясь вперед лишь после того, как слух, зрение и обоняние говорили нам, что впереди все спокойно. Мы обнаружили их через десять минут. Двое мужчин притаились сбоку от дороги, ведущей в Грандрит, всего в нескольких метрах от перекрестка. Сначала я почувствовал запах сигаретного дыма, а потом увидел и их самих, хотя они очень старались прятать огоньки зажженных сигарет, прикрывая их ладонями.

Когда я почти убедил себя, что их всего двое, я бесшумно приблизился к ним. Они сидели на вершине небольшого пригорка, спрятавшись за густыми зарослями кустарника. Кроме двух автоматов, у них была еще базука. Один из них не выпускал из рук радиопередатчика. Дорога проходила от них на расстоянии метров в пятнадцать. Промахнуться с такой дистанции не смог бы даже ребенок, вздумай мы тут проскочить мимо него. Я ползком добрался до Триш, сказал ей, что увидел и что нам предстоит сделать. Прежде, чем приступить к действиям, я решил подвергнуть ближайшие окрестности самому скрупулезному и внимательному осмотру, вновь задействовав все мои чувства. Это была очень своевременная предосторожность, так как третьего сторожа я обнаружил сидящим на толстой нижней ветви огромного кряжистого дуба, в четырех метрах от земли и в десяти метрах далее двух первых часовых. Думаю, он был посажен туда, как запасной вариант, на тот случай, если я окажусь настолько хитрым, что предприму то, чем именно сейчас я и занимался. Этот третий часовой сидел на ветви, повернувшись спиной к двум первым, и не мог ни видеть, ни слышать меня, так как уж кто-кто, а я умел ходить бесшумно по любому лесу. Жизнь научила. Его выдал легкий, едва слышимый вздох, после того, как он зевнул, и легкое поскребывание дула его оружия по коре дерева.

Абсолютно тихо, не потревожив ни веточки, ни листка, я привел Триш туда, откуда она легко могла снять «соловья-разбойника» Стрелой из арбалета. Потом ползком я вернулся к двум первым часовым. Они вполголоса разговаривали по-английски. Один говорил, с сильно выраженным акцентом кокни, второй, вероятно, мог быть родом из Германии, а еще точнее из района Мюнстера.

Тихонько выпрямившись в полный рост, я негромко сказал:

– Не двигайтесь! И не производите никакого шума!

Следуя моему приказу, они медленно повернулись, держа руки на затылке. Я встал за их спиной и приказал без шума двигаться в сторону третьего их товарища. Один из них по моему приказу, который я прошептал ему на ухо, предложил тому сбросить свой карабин вниз и последовать за ним самому, по стволу дерева, конечно. Сидящий, как фазан на ветке, стрелок было заколебался, я постарался убедить его, что сопротивление бесполезно, так как он находится под прицелом сразу двух мушек. Я не стал говорить ему, что если он не спустится, я убью его приятелей, так как знал, что ему на это наплевать.

Это были жесткие и беспощадные люди, но они также были и реалистами. Они не заставили долго себя уговаривать и дали мне все необходимые сведения, которые я желал у них узнать. Правда, с самого начала я их предупредил, что буду убивать их по одному каждый раз, когда мой вопрос останется без ответа или когда ответ мне покажется недостаточно удовлетворительным. А последнего оставшегося в живых я подвергну пытке. Они мне поверили. Быть может, они уже были в курсе тех неприятностей, которым подвергли себя их друзья, пытаясь убить меня.

Ноли нашел их через посредничество одного агента. Потом их переправили на огромном вертолете, из тех, которые обычно используют для перевозки воинской техники, и высадили на лугу, к северу от усадьбы Катстарн. Вертолет сделал два таких рейса. Кроме того, были еще люди, приехавшие в машине. В общей сложности у Ноли должно было быть от тридцати пяти до сорока человек. В этот раз Ноли, кажется, выложился полностью. Правда, теперь он имел дело еще и с Калибаном.

Те в его банде, кто не был албанцем, уже заработали по пять тысяч долларов. Им было обещано столько же, когда дело выгорит. Иначе говоря, когда им удастся меня прихлопнуть.

Ноли предупредил их, что, может быть, им придется иметь дело с еще одним противником, неким доктором Калибаном. Избежать этого они могли, мол, лишь в том случае, если сразу убьют меня, до появления на сцене Дока.

– Где моя жена?

У меня сжалось сердце, когда я задавал этот вопрос. Внутри меня все дрожало, и я приготовился к худшему. Тот, кто говорил от лица всех троих, ответил мне, что Клио забаррикадировалась в замке. Когда люди, выпрыгнувшие из вертолета и прибывшие на автомобиле пошли с двух сторон в атаку на усадьбу, моя жена отступила, отстреливаясь из винтовки. Отступая, ей удалось ранить двух из нападавших.

Замок стоял напротив усадьбы, на другой стороне озера. Он был разрушен еще со времен Кромвеля, но я частично его восстановил. Главную башню замка, так называемый «донжон», я переоборудовал и превратил в солидное убежище, способное выдержать любое испытание. С учетом возможной атомной войны. Клио успела закрыть за собой створки каменных блоков огромной толщины, и им до сих пор не удалось сдвинуть их и на сантиметр. Выстрелы по ней из базуки дали столько же пользы, что и стрельба из пугача. Клио находилась в неприступной крепости, снабженной запасами кислорода, воды и продовольствия на очень длительное время. Имея немного терпения и много взрывчатки, им, конечно, можно было бы чего-нибудь добиться, заставив взлететь все на воздух. Но Ноли был, естественно, не заинтересован в том, чтобы много шуметь, боясь привлечь внимание жителей соседних деревень. Пятеро слуг были еще живы. Их просто заперли в подвале. Все это произошло на рассвете, всего два дня тому назад. Пока я задавал свои вопросы и слушал ответы на них, трое задержанных нами мужчин медленно, почти незаметно, стали расходиться друг от друга, образовав треугольник, который постепенно расширялся. Быть может, они надеялись, что я не замечу этого из-за того, что было темно, и еще потому, что перемещались они сантиметр за сантиметром. Да будь я даже слепым, я заметил бы этот маневр, хотя бы потому, что по мере их удаления от меня слабел их запах.

Думаю, они ничего не попытались бы сделать, если бы могли представить себе, что я оставлю их в живых после этого допроса. Но они поняли, конечно, что я не смогу себе позволить дать им возможность уйти, зная, что они тут же устремятся к первому же телефону, чтобы предупредить своего шефа. Может быть, Ноли и оборвал все телефонные провода, но я не мог доверять их ответам на этот счет.

Один из них крикнул: «Вперед!» – и бросился налево. Второй прыгнул вправо, а третий нырнул мне под ноги, рассчитывая уложить меня на землю. Я выстрелил четыре раза, услышав, как одновременно коротко загудела тетива арбалета Триш. Тот, что бросился на меня, был убит во время броска. Его пробитая голова ткнулась мне в ноги, испачкав брюки кровью и ошметками мозга. У второго в руке оказался револьвер (я знал, что они могут прятать какое-нибудь дополнительное оружие в одежде, но не хотел рисковать и приближаться к ним в этой темноте, чтобы тщательно обыскать). Моя вторая пуля угодила ему в плечо. Он успел выстрелить, но пуля ушла в сторону. Два моих следующих выстрела уложили его на месте. Третий неподвижно лежал на траве, пронзенный насквозь стрелой, которая до половины высунулась у него из спины.

Я наградил каждого ударом кинжала в сердце, чтобы быть уверенным, что никто из них уже больше никогда не встанет.

На какое-то время мы застыли рядом с трупами, тщательно вслушиваясь и всматриваясь в окружающую нас темноту. Но . все было тихо. Не доносилось ни звука. Звуки выстрелов, похоже, не встревожили никого.

– Вернемся к машине, – сказал я.

Забрав машину, мы вернулись к. телам, собрали все найденное оружие, боеприпасы и рацию. Дорога дальше была узкая и обрывистая. Она зигзагами поднималась по склону холма, заросшего густым лесом. После двух часов утомительного пути мы перевалили, наконец, через его вершину и спустились в долину.

Озеро по форме отдаленно напоминало вопросительный знак. В длину оно протянулось метров на восемьсот, а в ширину в самой широкой своей части достигало двухсот. Замок находился на западном берегу его нижней оконечности, а усадьба Катстарн, представляющая собой довольно внушительное здание, располагалась прямо напротив замка, на противоположном берегу. Гаражи, конюшни и другие подсобные помещения находились к северу от основного здания усадьбы. К западу, на вершине высокого холма, высилась огромная гранитная скала, по форме отдаленно напоминающая кресло. Это и было Высокое Кресло, о котором я уже говорил и которое упоминалось в местной поговорке. Была еще легенда, по которой первой из Грандритов был похоронен у подножия этой скалы.

Передатчик принялся попискивать у меня, в кармане, когда мы еще ехали по лесу. Чей-то голос проговорил по-английски:

– Мюррей! Что вы там делаете, черт бы вас побрал? Отвечай!

Машину вела Триш. Я попытался как мог более похоже изобразить голос Мюррея (у меня с детства дар к звуковым подражаниям).

– Это Мюррей. Никаких признаков приближения Грандрита.

Несколько секунд радио молчало, потом человек спросил:

– Ну, а дальше, Мюррей? Вы, по-моему, забыли сказать еще что-то!

Естественно. Я забыл спросить у Мюррея пароль, которым они пользовались при радиопереговорах. Зато я узнал пароль для того, чтобы попасть внутрь усадьбы.

Теперь они будут настороже.

Вдали послышался рокот мотора. По звуку было очень похоже на взлетающий вертолет. Судя по всему, он собирался произвести разведку и посмотреть, что происходит на дороге.

Я спрятал машину в густых зарослях, с трудом развернув машину на узкой дороге. Ключи от нее я спрятал поблизости, приготовив все так, что при необходимости нужно было лишь завести мотор и сразу тронуться в обратном направлении.

Выходя из машины, я уловил в воздухе шум еще одного мотора. Правда, он сразу был заглушен стрекотанием приближающегося вертолета, но услышанного мне хватило, чтобы понять, что в окрестностях появился еще один самолет, винтовой. Оставив машину, мы углубились в лес. Вертолет остановился над машиной на высоте пятнадцати метров и стал обшаривать окрестности сильным лучом прожектора. Мы шли на запад. Я пытался разглядеть самолет сквозь просветы в кроне деревьев. У меня было предчувствие, что он должен принадлежать Калибану. Но небо было темно и сумрачно, и мне так и не удалось ничего увидеть.

Приближалась еще одна гроза. Вспышки молний и раскаты грома становились все ближе и ближе, поднявшийся ветер все сильнее качал верхушки деревьев.

Вертолет продолжал крутиться под нашим автомобилем, пытаясь разглядеть что-то под колышущимся пологом листвы. Я не боялся, что он сможет нас обнаружить. Это был настоящий дикий лес, с могучими старыми деревьями. Я запретил своим лесникам превращать его в ухоженный английский парк. Терпеть не могу английских парков.

С опушки леса, на которой мы находились, в ста метрах от нас, на другой стороне обширной лужайки было хорошо видно здание усадьбы, повернутое к нам своей тыльной частью. Это было четырехэтажное здание в стиле Тюдоров, полное скрытых уголков и закоулков. Здание смутно белело на общем темном фоне земли, леса и озера. Ни одно из окон не было освещено. Потом кто-то открыл дверь и наружу вырвался сноп света, будто молодой лев из клетки.

В этот момент сверкнула молния, и в ее свете я увидел двухмоторный самолет-амфибию, полого снижающийся к усадьбе с южной стороны. Он садился против ветра, но, вероятно, у него не было выбора, так как озеро в длину было ориентировано в основном в направлении юг-север. Все сигнальные огни самолета были погашены, фары не горели. Пилот, должно быть, руководствовался только показаниями приборов и блеском молний.

Вертолет, получив, вероятно, новый приказ, прекратил свои поиски, описал в небе полукруг и устремился к озеру. Из здания выбежали четыре человека и бросились ко второму вертолету меньших размеров, стоящему на лугу, между зданием самой усадьбы и конюшнями. От порывов ветра его страховал канат, протянутый к земле. Для меня это был сюрприз, так как Мюррей ни словом не обмолвился о наличии в банде второго вертолета.

Самолет натужно взревел моторами и выровнялся над землей, а затем вновь увеличил высоту. При свете очередной молнии я увидел, как от аппарата оторвались два небольших предмета и, зигзагообразно виляя, устремились в воздух в разных направлениях. Первый упал рядом с вертолетом, стоящим на лугу. Второй настиг летящий большой вертолет. Первый взрыв положил маленький вертолет на бок, разорвав удерживающий его кабель. Второй превратился в огромный огненный шар, который, продолжая падать, по инерции шлепнулся на крышу здания.

Воспользовавшись светом этого искусственного костра и занявшейся крыши здания, самолет развернулся и приводнился на поверхность озера.

Мы тоже решили не терять времени даром. Пока в усадьбе царили растерянность и смятение от столь неожиданного нападения, нам можно было попытаться пересечь южную часть луга, находящуюся перед фасадом здания, чтобы затем прорваться к замку. Мы пробежали в каких-нибудь двадцати метрах от главного входа, из которого толпой выплескивался народ. Вся крыша и центральная часть здания полыхали в огне сильнейшего пожара.

Я нес два кинжала, револьвер, базуку и два снаряда к ней и еще две гранаты. Триш была вооружена кинжалом, револьвером, арбалетом с шестью стрелами. Кроме того, она несла третий снаряд к базуке.

Пока мы бежали мимо горящего здания, амфибия выскочила из воды и, подпрыгивая, покатилась по лугу. Удалившись от южной оконечности озера, она развернулась и, угрожающе покачивая крыльями, устремилась на людей, только что выскочивших из пламени пожара. Они встретили ее огнем своих автоматов. Со стены замка донеслась очередь из пулемета крупного калибра. Потом в месте, откуда стрелял пулемет, возник сноп пламени. Донесся звук взрыва. Пламя на секунду осветило дымный змеящийся хвост, протянувшийся от самолета к замку. Снова на стене замка, метрах в пятнадцати от места взрыва, на секунду мигнул красный огонек выстрела, и какой-то черный предмет со свистом понесся навстречу самолету. Передняя часть амфибии окуталась дымом, и бег ее замедлился, став неуверенным и спотыкающимся. Когда дым рассеялся, в носу аппарата зияла большая пробоина. Потом у него отломалось колесо и, чиркнув крылом по земле, самолет замер на месте.

Члены экипажа, должно быть, выбрались с другой от нас стороны, потому что мы их увидели, когда они уже вовсю мчались по направлению к замку. Снова блеснул огонек выстрела на стене, и самолет, в бак которого попала новая мина, взорвался в адском грохоте огня и дыма. Языки пламени достигли двадцатиметровой высоты. Мы с Триш наполовину оглохли от грохота взрыва. Жаркая волна воздуха толкнула нас в спину, и мы покатились по земле, чихая и кашляя от удушливого дыма, ворвавшегося в наши легкие. Что-то – «во-о-о-у-ум!» – с диким воем пронеслось над нами и взорвалось метрах в пятидесяти сзади нас. Земля вздрогнула. Поднявшись, мы побежали дальше, почти ничего не видя из-за дыма. Я крикнул Триш, чтобы она не теряла меня из виду. Дым играл нам на руку, скрывая наши передвижения. Но люди Ноли все же заметили нас, и целая группа их бросилась за нами следом. Но им предстояло для этого сделать большой крюк, чтобы обогнуть горящий самолет.

Перед нами к главному входу в цитадель неслись три темных силуэта. Опускная решетка в воротах была поднята, подъемный мост опущен. Стены замка окружал глубокий ров, соединенный с озером подземным водопроводом.

Гигант, бегущий впереди, был, без сомнения, самим Калибаном. Но что касается его двух спутников, то я весьма удивился, признав в них почтенных старичков Риверса и Симмонса. Все трое были вооружены миниатюрными пистолетами-автоматами и одеты в комбинезоны и каски черного цвета, с темным толстым стеклом перед лицом.

Я спросил себя, зачем Калибану понадобилось связывать себе руки этими двумя старцами. Неужели они были настолько глубоко привязаны к Триш, что захотели сами участвовать в ее освобождении? Или Калибан получил мое предупреждение так поздно, что под рукой в тот момент больше никого не оказалось? Что же, помощь даже столь древних старичков все же лучше, чем полное отсутствие чьей-либо помощи. К тому же их быстрота и ловкость приятно меня удивили. Для своих лет они были на удивление прыткими старцами.

Базука со стен замка изрыгнула огонь в третий раз, и за их спинами часть подъемного моста взлетела в воздух. Взрывом их бросило на землю. Но они тотчас же поднялись и вместе вбежали под большую арку главных ворот, пробежали под опускной решеткой и исчезли во дворе.

Я предпочел бы сохранить базуку для более поздних времен, но сейчас это был единственный способ. Люди со стены уже взяли нас на мушку, и перед нами было гораздо больше открытого пространства, чем перед Доком и его стариками. Я зарядил базуку и положил к себе на плечо. Триш прицелилась и выстрелила. Снаряд разорвался в трех метрах выше того места, где я заметил пламя выстрела неприятельской базуки. Мы бросились вперед в надежде, что близкий взрыв хотя бы на время их дезориентирует. Очередной выстрел неприятеля поднял кучу земли и песка в пятнадцати метрах позади нас.

Мы снова остановились. Я опять зарядил, и Триш выстрелила. В этот раз наш снаряд взорвался в трех метрах правее цели и в тридцати сантиметрах ниже основания зубцов. Те рухнули вниз, а с ними и бандиты, стрелявшие из базуки. Дуэль закончилась в нашу пользу.

Между тем, наши преследователи успели обогнуть догорающий самолет. Увидев нас, они тотчас же открыли огонь. Я обернулся, зарядил базуку последним имеющимся у нас снарядом и выстрелил в самую их кучу. Люди бросились на землю. Снаряд со свистом пронесся над самыми их головами, попал в дерево на краю поля и, взорвавшись, расщепил его напополам. Это их впечатлило. Вскочив на ноги, люди поспешно убрались за горящий самолет. Я знал, что, набравшись храбрости, они вскоре вновь выберутся из-за него, поэтому бросил бесполезную теперь базуку и бросился бежать со всех ног к подъемному мосту. Триш не отставала от меня ни на шаг.

Нужно было прыгнуть на два с половиной метра, и Триш сделала это без малейшего усилия, несмотря на всю имеющуюся на ней амуницию. Какой-то автоматчик принялся поливать нас сверху свинцом, но мы вбежали во двор прежде, чем его стрельба стала достаточно прицельной. Маленькая группа людей, преследующая нас по пятам, и те, кто спрятался в развалинах замка, конечно, не представляли собой основной части отряда Ноли. Внутри замка послышались глухие взрывы, доказывающие, что Док наткнулся на сопротивление. Я хотел было поднять подъемный мост, но оказалось, что цепи перепилены. Над нами показалась чья-то голова в ореоле освещенных пламенем пожара волос. Рядом торчало тупое рыло автомата Томсона. Триш тщательно прицелилась. Пуля с визгом срикошетила от камня зубца стены, и голова исчезла.

– Где Док? – закричала Триш. – Мне нужен Док!

До сего момента она вела себя изумительно, поддерживая меня не хуже, чем лучший из самых тренированных бойцов. Но теперь я должен был держаться настороже по отношению к ней, так как в любой момент из помощника она могла превратиться в противника. Но это произойдет не раньше, чем она встретится с Доком, естественно.

– Мы найдем его, – сказал я.

Во двор замка выходило девять дверей. Мы ринулись в ближайшую к нам, вскарабкались по узкой винтовой лестнице на пятый этаж и очутились перед массивной дубовой дверью с тяжелыми запорами. Для выхода на стены люди Ноли использовали другие проходы. Они не нашли ключей, чтобы открыть эту дверь, и что-то удержало их от того, чтобы просто взорвать ее. Я нашел выступ в форме головы дракона, повернул его шесть раз направо, нажал и снова повернул, но уже налево и всего три раза. Дверь медленно открылась и тихонько скрипнула, несмотря на все мои предосторожности.

На плитах лежало много неподвижных тел. Три человека держались, стоя рядом с мощными старинными зубцами крепостной стены. Один, справа от меня, глядел во двор. Наверняка он караулил нас. Двое других, расчет крупнокалиберного пулемета, дуло которого было направлено в сторону пожарища, смотрели в том же направлении.

Мы отступили на шаг в глубь прохода, и я выстрелил из арбалета в спину ближайшего ко мне мужчины. Двое других не заметили ничего. Я едва успел перезарядить арбалет, когда один из них повернулся ко мне. Стрела сразила его в живот. Триш дважды выстрелила из револьвера, и третий человек медленно сполз на каменные плиты, царапая спину о древний камень зубцов.

Я наклонился посмотреть, что происходит на подъемном мосту. Последний из преследующей нас группы только что вошел во двор. Осторожно и быстро сняв чеку у двух гранат, я бросил их на подъемный мост, туда, где, была брешь в два с половиной метра. Когда дым рассеялся, я увидел, что промежуток значительно расширился. Теперь от того, что было краем моста, до противоположного берега рва было не менее пяти метров.

Высунув лишь дула автоматов, мы с Триш опорожнили по целому диску, залив свинцом весь внутренний двор. Конечно, мы стреляли вслепую. Нам ответил град пуль, выбивая каменную крошку вокруг нас. Случайной пулей автомат Триш был выбит из ее рук и упал во двор. Шквал ответного огня не прекращался долго. Они должны были дважды за это время перезарядить свои автоматы, винтовки и револьверы. Судя по всему, ни тяжелых пулеметов, ни базук у них с собой не было. Но они стреляли, будто с собой у них было неисчерпаемое количество боеприпасов.