Когда входил в комнату, пока клал ее на свою холостяцкую кровать, все время ловил ее взгляд. Словно хотел спросить разрешения. Его уже прямо потряхивало, а она лишь смотрела спокойно, с поволокой. На миг стало странно видеть девушку на своей постели. Никого он сюда не приводил, с дамами предпочитал встречаться на их территории. Просторное ложе с упругим матрасом знало лишь его спину.

Теперь на нем удобно расположилась стройная женская спинка. Антон нагнулся, навис над Олесей. Прерывисто коснулся губ. А потом как в том расхожем выражении - полез ей под юбку. Нащупал узкую резинку колготок, начал медленно тянуть вниз. Она вдруг смутилась, он тормознул.

- Всё хорошо?

Он как будто ждал, когда она скажет - стоп. И больше всего этого боялся. Но она кивнула, улыбнулась.

- Я не подготовилась, - улыбка превратилась в задорную усмешку, - надо было чулки, подвязки... А я как деревня в колготках.

От ее непосредственности рвало крышу. Какие чулки? У него и так в паху всё колом. А еще льстило, черт возьми, что он застал ее врасплох! Значит, не подозревала, что так далеко зайдет. Не допускала... А теперь вот у него. Под ним. Ух!

Антон медленно снял колготки с гладких ножек. Провел ладонью по шелковистой коже. Нагнулся, поцеловал колено. Опустился ниже, тронул губами косточку у щиколотки. Олеся завозилась исступленно. Он вернулся к ее одежде.

Молния на облегающей юбке поддалась быстро, плотная ткань пикировала на плетеное кресло. Туда же кофта. У него аж дух захватило, какая она идеальная. Не вещь, конечно. Олеся. Стройная, но не костлявая. Ладная такая, упругая. Кожа персиковая. Если б не стояк, наверно, опять бы захотел к ней в паспорт залезть. Сейчас же больше интересовало содержимое гладкого бежевого комплекта белья. Он как восторженный ребенок не мог решить - вначале потянуться к лифчику или снять трусики.

Обнажил грудь. Не выдержал и губами прошелся вокруг ореолы. Аккуратные светло-коричневые соски тут же набухли горошинами. Взял один в рот, она тут же замычала. Запустила пальцы в его волосы. Он оторвался, дернул ремень. Не мог больше терпеть тесноту в ширинке. Снял штаны, рубашку. Снова склонился, ощутил жадные пальчики на своих плечах.

Зацепил пальцами низ ее белья. Стянул, обнажив влажные губки. Она была гладкой везде, его взгляд так и приковался к бархатистой коже ниже плоского живота. Он не любил пробовать женщин на вкус там, не находил в этом удовольствия. Довести же до оргазма партнершу мог и обычным способом. Его законная, правда, иногда настаивала. После с любовницами до такого не доходило. Но рядом с новой знакомой независимый одинокий волк закапывал один за другим свои принципы.

Сначала он жадно поцеловал животик чуть выше пупка. Олеся рвано вдохнула. Опустился ниже, прокладывая дорожку к нежным лепесткам. С губ девушки сорвался изумленный стон. Это было интимно. Это было остро и так упоительно. Она открылась перед ним, он припал к ее сокам как к живительному источнику. Провел языком вокруг чувствительного бугорка. Олеся уже не сдерживалась.

- А-ах...

Черт возьми, как его заводят ее вздохи. Антон смотрел на побелевшие пальцы, которыми его желанная гостья сжимала простыню. Утопал в ее стонах, восторге и нахлынувшей уверенности. Дыханием она одобряла каждое его движение. Возбуждение зашкаливало, до безумия хотелось стать с ней еще ближе.

Он снова прошелся губами по ее животу, груди, поднялся к лицу. Олеся поймала губами его губы, уже сама нырнула языком внутрь. Он чуть не задохнулся, когда ощутил мягкую женскую ладонь на своей плоти. Она ощупала разрывающийся член, погладила головку, втирая смазку. Антон не сдержал сиплого рыка, потянулся за резинкой. Раскатал защиту, чуть отвел ее бедро. Вошел, наверное, слишком порывисто. Но уж слишком было велико нетерпение.

Она была узкой, очень. Нежные мышцы плотно охватили его пенис, он даже чуть не выскользнул. Пробормотал ей на ухо: «Извини». Еще раз, уже медленней, толкнулся. Теперь всё было идеально, полное соприкосновение. Они двигались в такт, дышали в одном ритме. Он заполнял ее глубоко, прикусывал тонкую кожицу шеи. Ее ногти впивались ему в спину, лодыжки скользили по его бедрам. Она уже не держала крики. На выдохе в сладком бреду шептала: «Антон... Антон...»

Им понадобилось немного, чтобы комната закрутилась в едином вихре наслаждения. Членом он ощутил, как судорога оргазма охватывает ее тело. Отстранился, выстрелил спермой в презерватив. Лег сверху, не имея сил даже пошевелиться. Утопил пальцы в ее волосах, прижал щекой к своей груди. Она крепко держала его за запястье, глубоко дышала.

- Ты самый лучший, товарищ полковник, - негромко призналась она.

Он удивленно замер и рассмеялся счастливо. Опрокинул ее на спину.

- Журналистская братия... Чудесная.

Антон склонился над обретенным счастьем, порывисто целуя женское лицо.

***

Уснули они далеко не сразу, а около шести утра Измайлова уже разбудил телефон. Старый знакомый по службе слезно просил заехать и проконсультировать его по одной проблемке. Перед самым новым годом в городе назревали беспорядки. Просочилась информация о том, что некто спланировал крупный взрыв. Теперь все носились в панике, не зная, где подстелить соломки. Не столица, но в каждом торговом центре перед праздниками муравейник. Отказать во встрече Антон не мог. Товарищ не раз его выручал, да и дело общественно важное. А ему, Измайлову, отчего-то теперь хотелось защищать весь мир. Чтобы он стал безопасным... Для нее.

Олеся, к счастью, не проснулась. Мурлыкнула что-то, когда он осторожно переложил ее со своей груди на подушку и выпутался из-под точеных ножек. Читай книги на Книгочей.нет. Поддержи сайт - подпишись на страничку в Но тут же мир грез снова поглотил его фею. Антон застегивал штаны и глаз не мог от нее отвести. Хотелось прыгнуть назад в постель, зацеловать румянец на щеках, шелковистые волосы, худенькие плечи. Только немного он отвлекся на ремень. Пряжка вредительски щелкнула.

- Красивый ты, товарищ полковник. Доброе утро.

Антон прищурился в ответ на комплимент, но не сдержал улыбки.

- Поспи еще.

Она нахмурилась.

- А ты куда? Сбегаешь после ночи из своей собственной квартиры?

Он покачал головой.

- Вызвали по работе.

Олеся приподняла изящную бровь.

- Срочно нужно проверить рефераты? Или ты не в университете служишь?

Мужчина усмехнулся.

- Это по старой службе, - натянул джемпер, достал из тумбочки звенящую связку, - вот ключи. Не знаю честно, когда вернусь. Гребаные праздничные пробки. Позавтракай, холодильник я вчера забил. А потом как хочешь.

Олеся села, поежилась. Ему тут же захотелось ее укрыть.

- Я соберусь скоро, не надо ключи.

Она уже почти свесила ногу, но он оказался быстрей. Сел рядом на постели, сжал ее пальчики.

- Останься и спокойно поешь. И вообще досыпай, тебе ведь никуда не надо.

Гостья посмотрела ему прямо в глаза. Улыбнулась.

- Ты ведь совсем меня не знаешь.

Мужчина внутренне хмыкнул - пусть вынесет хоть всю квартиру, оно того стоит. Но сказать по правде, он ей просто верил. Да что там, он уже и мысли не допускал, что она не его. И даже мысли проверить паспорт в дальний угол забросил.

- Оставь свою подозрительность для журналистских расследований, - попросил Антон, - и вообще, переезжай ко мне.

Она даже ротик приоткрыла.

- А Маруся, - спросила растерянно, - у тебя же кот. Он вон какой важный, ее не примет.

Антон ощущал, как своей мягкостью и простотой она глушит последние попытки его холостяцкого разума сопротивляться. Кивнул.

- Примет.

Когда вернулся, в квартире была лишь темнота и Василий. Крупный британец с независимым видом потребовал есть, Антон шагнул на кухню. Олеся, похоже, таки выпила кофе, взгляд следака уловил признаки гостьи. Кинул взгляд на холодильник - магнитик подкова держал записку: «Спасибо!» И привычный для нее смайл. Мужчина грустно хмыкнул.

Поехать за ней? А нужен ли он молодой женщине? Настолько ли ее эта ночь впечатлила. Он никогда не страдал неуверенностью в себе, но эмоции к Олесе оказались слишком острыми, слишком тяжелыми. Ее отказ будет... А если он еще начнет напирать? Схватился за телефон. Но набрал внезапно не ей, а отцу.

- Антоша, ты никак заболел? - крякнул старик после приветствия.

- Да нет, здоров. С чего ты взял? - удивился младший Измайлов.

Его семидесятидвухлетний отец на другом конце «провода» перевел дух.

- Уф, прости, только с улицы - снег расчищал, - пояснил паузу он, - так ведь до праздников еще рано, а ты звонишь!

Антон усмехнулся, но не затаил обиду на шпильку. Доля правды в словах родителя была.

- Бать, когда ты матери предложение делал?

Отец закашлялся.

-Уу, - протянул он, - неужели ты озадачился биографией предков? Мемуары пишешь? Или... Постой-ка! Тамарка чего-то говорила, невест тебе нашла. Уж не жениться решил? И правильно. Это мне уже после Анфисы никто не нужен, а ты молодой!

Антон приподнял уголки губ. Родители всегда были для него примером настоящей семьи. Строгий, но справедливый отец - сильный мужик, настоящий глава. Добрая ласковая мама, которая вертела им еще как. Он даже с женой развелся во многом потому, что непохоже это было на такое вот единение.

- Да нет никаких невест...

- Ой! - отец явно не поверил. - С матерью у нас просто было. Под новый год меня к ним дядька привел знакомиться, а сразу после Рождества поженились. И предложение тут было одно - отчитался ее папаше о месячном окладе.

- Другие времена были, - пробормотал Антон.

-  Да времена всегда одни! - отрезал папа. - Если чуешь нутром, что твоё, иди и забирай. Всё, некогда мне тут с тобой, «Политчас» по пятому каналу начался.

В этом весь отец, ворчит, мало звоните, а разговаривать долго не хочет. Но он и парой слов может поставить мозги на место. Антон положил, было, телефон на полку, как тот просигналил.

«Ты дома?»

Он ответил, но она не приехала. Дела, нужно сдавать материал. И так неделю, день за днем. Списывались, созванивались, но внутри что-то свербело. Вроде и вел себя как культурный человек, а хотелось за волосы и в пещеру. Но даже сердиться не получалось от ее виноватого щебета. И сам не понимал, что нужно делать - ехать к ней или замки менять. Второе в полубреду подсказывал задушенный здравый смысл холостяка.

В субботу Антон точно решил - если продолжит откладывать встречу, выпросит адрес. Пусть хоть к машине выйдет, в глаза посмотреть. Но внезапно она сама пообещала приехать. Он достал пылесос и даже стейки из рыбы засунул в духовку. А она сказала, нужно еще в одно место попасть и все шелестела смсками - пробки.

Рычащего помощника Антон уже задвинул в угол, ополоснул ладони, прошел в пищеблок. И так и замер перед маленьким плоским экраном телевизора... Специальный репортаж местных новостей. Рвануло все же! У сельхоз рынка близ главной площади. На удивление и пострадавших-то немного. Народ уже расходился, все спозаранку свежим закупаются. Очаг купировали быстро, даже виновных взяли. Не зря столько продумывали, мониторили. Хоть раз сделали всё, как нужно, не без его, Измайлова, участия. Прямо сказка под новый год.

Он уже хотел шагнуть к духовке, как вдруг.

- Весь канал выражает соболезнования родным и близким нашей коллеги, журналиста Олеси Орловой. Пытаясь выследить злоумышленника, женщина погибла за рулем своего автомобиля.

Встряхнулся, моргнул. Родным... Близким... Погибла... За рулем. Каждым словом прямо по темечку. В глазах резь, вдох-выдох через боль. Грудь сдавило, зажгло. Так! Еще не хватало тут с сердечным приступом свалиться. Он нужен ей сейчас, где бы она ни была! Не верилось совсем, не совпадало что-то. Но, наверное, просто шкалят эмоции. Значит, вот что за дело. Могла бы и сказать, да чего уж теперь! Значит, не вызывал доверия. Конечно, косился, приспрашивался. Даже про возраст вроде и в шутку допытал до того, что она ему фото паспорта выслала. Кретин.

Скинул чертов передник - надевал, чтобы рыбой не пропитаться. Кинулся за документами, ключами. В голове мельтешили мысли, в груди жаром распирало. Не доверял, сомневался. Не мог понять, нужно ли это ему. Боялся опростоволоситься. Почему не поехал? Почему не забрал к себе давно? Почему не сказал, что влюбился?.. Не страшно бояться, стыдиться, выглядеть последним дураком, но делать. Хуже всего - не успеть.

Внезапно в замочной скважине что-то завозилось. Звякнула связка, распахнулась дверь. Он попятился в страхе. То ли он уже умер, то ли это игры раненого сознания. Даже захотел найти взглядом Ваську, как что-то реальное в его действительности.

- Привет! Вот так и думала, напугаю, - она тяжело дышала, - прости, что вломилась. В общем, это не очень романтично, но мне надо туда... Какие же пробки! А ты лук резал? Мм... Еще и готовишь. Так и влюблюсь в тебя, товарищ полковник.

Кинула ворох пакетов и сумок прямо ему под ноги, шубку на руки, сняла сапоги. Он так и стоял, как истукан, зарываясь пальцами в светло-коричневый мех. Щипать себя? Выпить? Кажется, рядом кто-то мяукнул. Через минуту дверь в санузел снова открылась.

- Иногда я жалею, что не езжу за рулем. Хотя какая разница, все равно бы стояла в заторе, как в такси. А на метро никак - накупила всякой ерунды новогодней, представляешь? Никогда подобной дуростью не страдала, а тут захотелось атмосферы праздника. Оделась легко, и еще Маруся. Вот, будем занимать твою квартиру. Я просто скучала смертельно, а на дорогу времени совсем нет. Но если ты передумал, то я не...

Передумал?! Он прикрыл глаза и наконец сделал глубокий вдох. Она не ездит за рулем, она не пострадала. Вмиг он приблизился, толкнул, смёл ее назад в ванную. Притянул к себе за бедра, усадил на стиралку в углу. Впился в губы, скользнул языком в рот. Теплая, вкусная...

- Моя.

Она, кажется, улыбалась. Всхлипнула, когда он опустил ладони на грудь. Из тонких пальцев выпало полотенце. Антон целовал ее, страстно, горячо. Ласкал затылок, спину. Приподнял подол платья, сегодня она в чулках. Проник пальцами в трусики, нащупал клитор, надавил.

- Мм... Антон.

Он быстро ее завел, у самого член уже рвался из ширинки. Хотелось окончательно понять - она здесь, живая, родная. Соединиться, почувствовать ее внутри. Антон расстегнул штаны, сдвинул белье. Убрал на бок ее кружево, вошел, зарычал. Сильные, резкие толчки. Она то распахивала глаза, то наоборот закатывала. Плавилась в его руках. Он и сам горел, шептал ей, какая она красивая, хорошая. Машинка билась о плитку на стене.

Олеся вскрикнула, в ее теле запульсировал оргазм. Антона накрыло вмиг, он даже не успел вытащить из нее член. Только схватил ртом воздух, прижал ее к себе.

- Товарищ полковник, я в вас точно влюблюсь, - выдохнула девушка.

- Напомни, чтобы я дал тебе по заднице за чулки в декабре, - прохрипел Измайлов.