Глава 55

– Я не знаю, как остальные, но мне показалось, что я превратился в лягушонка, которому упитанный рыбак, нечаянно, наступил на живот, не имея при этом ничего личного против несчастного создания.

– Серёжа, вы не одиноки в своих ощущениях, нас здесь целый лягушатник, – отозвалась Беата из своего кресла.

– Скажите спасибо этим чудо-креслам, которые вовремя прикрыли нас спасательными подушками от его страшных сапог, а то и квакать было бы некому.

– Серёжа, умеете вы успокоить, – отозвался Грэм.

– Хватит квакать, пора размять лапки. Вставайте, лентяи. – Туна была тверда в своих намерениях привести «головастиков» в чувство.

Выполнив комплекс упражнений для снятия последствий от перегрузки, все направились в пилотский зал. Купол звездолёта был прозрачен, но по бледно фиолетовому оттенку звёзд можно было догадаться, что под ним установлены фильтры защиты от жёсткого космического излучения.

– Странно, никогда не думала, что звёзды в космосе такие невзрачные.

– Дженни, здесь нет атмосферы, которая украшала их переливами и игрой цветных искр. И не пытайтесь отыскать Землю, – опередил вопрос биолога Онри. – Она под нами, как и раньше. Сейчас поймаю её в объективы видеокамер.

Бенно включил один из экранов своего пульта, и на нём показался достаточно большой бело-голубой шар. К всеобщей радости, ещё можно было рассмотреть океаны и материки в просветах между блуждающими циклонами.

– И совсем глобус не похож на Землю. Я всегда думала, что она другая. – С нотками радости и гордости за себя добавила Анни.

Для Грэма встреча с удаляющимся голубым шариком планеты соединилась с потерей, чего-то далёкого и родного. Он смотрел на экран и чувствовал, как с каждым мгновением им овладевает чувство похожее на страх.

– Что это? – подумал он про себя. – Почему я решил, что никогда не вернусь на эту маленькую планету? Бред! Глупость и слюнтяйство! Всё будет хорошо…хорошо…

Он ещё несколько раз проговорил про себя последнее слово, но легче не стало, а неведомая ему самому тревога только усилилась.

– Надо переключиться на что-нибудь другое, как учила Анни на своих психологических тренингах, тогда всё пройдёт. – С этими мыслями Грэм направился к Лие.

– Тебе нездоровится? Даже кончик носа побелел, – поинтересовалась она.

– Наверное, это от перегрузки или свет такой в зале… Лия, пойдём, посмотрим оранжерею.

– Грэм, через полчаса я освобожусь и тогда, я в твоём распоряжении. Не обижайся, мне необходимо скорректировать орбиту прежде, чем нас поведёт автоматика корабля.

– Ты хочешь сказать – Макар? – буркнул историк.

– Да, он. Надеюсь, ты не обидишься?

Уайтхэм не стал отвлекать девушку и, попрощавшись с ней до назначенного времени, направился в свою каюту.

Крис ввёл все необходимые параметры для запуска термоядерного двигателя, и Макар, мгновенно обработав её, приступил к выполнению задания.

– Командир, какая сейчас скорость? – Сергей сел за клавиатуру своего пульта, чтобы, в очередной раз, освоиться с ней.

– Не более двадцати километров в секунду. Можно сказать – ползём, как небесный тихоход.

– О, вы делаете успехи в деле ознакомления с советским кинематографом! – Искренне восхитился Щербаков.

– Мне, конечно, лестно и приятно, но я не совсем понял, причём тут советский кинематограф?

– Извините, Крис, я был уверен, что вы просмотрели одноимённый фильм «Небесный тихоход».

– К моему огромному сожалению – нет, но обещаю это сделать сразу после ужина. Надеюсь, что этот фильм есть в нашей фильмотеке?

– Естественно, иначе, я не стал бы травить вашу душу пустыми словами. Впрочем, я хотел узнать, сколько осталось времени до включения «Квадрокуба-Псевдо»? – Поинтересовался Щербаков.

– Твой друг Макар уже начал отсчёт запуска двигателя. – И, обращаясь к компьютеру, добавил. – Макар, сколько осталось времени для создания устойчивой плазмы вокруг квадрокуба?

– Плазменная петля уже активирована, пошёл процесс термоядерного слияния атомов дейтерия. Ещё пару минут, и скорость истекания гелия достигнет крейсерского режима в триста километров в секунду.

– Спасибо, Макар, бери реактор под свой контроль. Связь по необходимости.

– Хорошо, командир. Можно спросить? – отозвался Макар.

– Да, конечно.

– После выхода на крейсерскую скорость, я могу быть свободным?

– Несомненно, ты же сам это знаешь. Макар, извини за любопытство, у тебя какие-то планы на вечер?

В этом странном, для стороннего наблюдателя, диалоге Криса с компьютером, не было игры или фальши со стороны человека. Макар был принят всеми, как одиннадцатый член экипажа, и к нему старались относиться по-человечески.

– Да. Я Сергею обещал партию в шахматы. – Пояснил Макар.

– Желаю тебе выиграть.

– Постараюсь не обидеть друга, ведь у меня слишком богатый опыт. Буду играть по уровню любителей. – Отшутился компьютер.

– Я всегда знал, что ты честный парень. Извини, Макар, у меня дела.

– Извините, командир, должен был сам догадаться. Умолкаю.

– Онри, – Крис развернул своё кресло в сторону инженера лучевой защиты. – Скоро понадобится защитное поле максимальной плотности. Если я не ошибаюсь, – Крис перевёл взгляд на Лию. – Впереди нас ждёт пояс астероидов. – Девушка кивком головы подтвердила его знания астрономии.

– Крис, всё в полном порядке. Видимость установлена до десяти тысяч километров, защитное поле включено в усиленном режиме, можете смело разгонять наше блюдечко.

– Учтите, Онри, в этой зоне достаточно крупных астероидов, а им ваши лазерные пушки, как укус комара. Думаю, придётся довольно часто маневрировать? – Остудил, явно заметную легкомысленность друга, Ланц.

– Убедили, командир, увеличу дальность на порядок. Крис, как вы думаете, ста тысяч километров будет достаточно?

– Вполне, тем более, у нас ещё есть достаточно времени до встречи с этим серьёзным препятствием.

Автоматика взяла управление полётом на себя, о чём Макар молча сообщил, обещая не отвлекать своей болтовнёй. На всех рабочих экранах центрального зала показался один и тот же текст: «Друзья, можете пить кофе, я сам справлюсь. Макар».

– Сергей, это ваши штучки?

– Увы, командир, я здесь не единственный шутник.

– Сергей, спасибо за комплимент. – Отозвался Макар на фразу Щербакова.

Теперь, можно было отдохнуть. Макар в случае необходимости предупредит об опасности или малейших изменениях в траектории полёта. Впрочем, если такое случится, то он сам внесёт необходимые коррективы, не тревожа экипаж попусту. Если же ситуация будет слишком серьёзной, только тогда он вызовет тех, с кем ему необходимо обсудить возникшую проблему.

Термоядерный двигатель заработал в полную силу. Ускорение возрастало в допустимых для нормального человека пропорциях. Земля давно заняла место среди звёзд, мало, отличаясь от них своими размерами.

Начались будни длительного космического путешествия. До включения «Нультонов» оставалось около трёх месяцев полёта в пределах Солнечной системы.

Единственное, что необходимо будет сделать в ближайшее время, так это захватить своим силовым полем капсулы антивещества, которые уже находились за пределами пояса астероидов.

Два обновлённых космических челнока «Буран» и «Дискавери», покинувшие Землю полгода назад, медленно двигались от опасной зоны Солнечной системы, удерживая между собой в электромагнитной ловушке контейнеры с гранулами антивещества, напоминающие огромные цилиндры.

Через несколько дней, звездолёт должен догнать их в назначенном месте и забрать тщательно оберегаемый земными челноками груз, чтобы, возможно, навсегда проститься с представителями своего времени, своей эпохи, со своей прошлой, земной жизнью.

 

Глава 56

Скорость звездолёта достигла трёхсот километров в секунду. На тринадцатый день полёта появились первые крупные метеориты, и пришлось вновь вернуться к «черепашьему шагу», снизив её, до унизительных для такого корабля сорока километров.

Онри, Крис и Лия не покидали своих рабочих мест уже несколько часов. «Нить Ариадны», со стороны, всё более, напоминавшая окружённого сиянием ауры слаломиста, аккуратно преодолевала возникающие на её пути препятствия.

Макар работал надёжно. Сквозь прозрачный купол было хорошо видно, как, появившаяся вдали, огромная, бесформенная глыба, плавно уходила в сторону. На самом деле, это космический корабль делал вираж, уходя от столкновения. Основной поток астероидов был пройден, когда Лия подошла к Крису с весьма необычным вопросом.

– Командир, у меня к вам просьба. Пока мы не преодолели пояс астероидов окончательно, нельзя ли захватить несколько осколков астероидов силовым полем и переместить их на корабль.

– Лия, если это не секрет, для чего вам понадобились эти булыжники из космоса?

– Понимаете, Крис, существует вероятность, и она достаточно высока, что астероиды – это остатки, погибшей когда-то, планеты Фаэтон, Родины всего человечества.

– Лия, как же вам не стыдно? Вы уже несколько раз упоминали об этой интересной, на мой взгляд, теории, но так и не отважились познакомить нас с ней.

Онри всем своим отважным видом дал понять, что на этот раз ей не удастся увильнуть от рассказа.

– Если вы так настаиваете, сегодня вечером я к вашим услугам. – После чего, она оставила всех в ожидании вечера. – Однако, как насчёт моей просьбы?

– Нет проблем, – ответил Онри. – Сегодня проверю настройку силового поля и проложу кабель для пульта управления полем. Тогда, сидя в своей астрономической обсерватории, ты, без особого труда, сможешь притормозить и приблизить к корпусу корабля целую каменоломню этих руин прошлого.

– Спасибо, Онри, но в этих, как ты говоришь, руинах прошлого, погибли наши далёкие предки – вся цивилизация и целая планета, схожая по своим размерам с нашей Землёй.

– Извини, Лия. Я не хотел тебя обидеть, просто, устал от метеоритов. Спасибо Макару, уговорил меня отдохнуть, пообещав сберечь наше скромное судно в этих рифах.

– Плёвое дело, тем более, с такими мощными пушками и защитными экранами. – Отозвался Макар.

– Ох, Серёжа, Серёжа. – Вздохнул Крис, услышав ответ бортового компьютера.

– Не сердитесь на них, Крис, одного Щербакова не хватает на всех, когда надо поднять настроение или затушить конфликт.

– Вы, как всегда, правы, Лия. Да я и не сержусь, а немного завидую этому балагуру, его умению находить нужные фразы.

– Значит, доверяете? Я рад до последней микросхемы. – Отшутился Макар.

– Трепло, – буркнул Крис и отправился пить кофе, прихватив с собой Онри. – Лия, не желаешь попить кофейку в хорошей компании? – Во внеслужебное время они, чаще всего, переходили на «ты».

– Спасибо, Крис, я устала, лучше, пойду, прилягу.

Оставшись в одиночестве, Лие ничего не оставалось другого, как направиться в свою каюту, что она и сделала. Закрыв за собой дверь, она остановилась посреди своей уютной комнатки, размышляя, как лучше поступить.

Как она ни старалась, вариантов оказалось не так много, как могло показаться. Можно было предложить Грэму посидеть в библиотеке или в оранжерее. Однако усталость пересилила активный отдых, и она решила отдохнуть.

Простор и мягкость кровати, словно магнит, притягивали к себе, обещая несравненное блаженство. Ей нестерпимо захотелось увалиться на эту мягкую постель, и провести свободное до вечера время в полном одиночестве.

Своё добровольное отшельничество она начала с того, что освободилась от лишней одежды, которая мешала ощутить приятную нежность пледа. Оставшись в одних белоснежных кружевных трусиках, ярко контрастирующих с её смуглой кожей, она сполна насладилась мягкостью ворса пледа и его прохладой, предавшись изучению потолка каюты, лёжа на спине и блаженно раскинув руки.

– Белый и не прозрачный. Жаль, там, за оболочкой корабля, проносятся загадочные иные миры, возможно, населённые разумными существами. Страшно подумать, но они, навсегда, останутся для нас неизвестными. – Эта мысль показалась ей весьма занятной, но очень грустной.

Девушка взяла книгу, лежащую на прикроватной тумбочке, но, оценив свои возможности чтеца на сегодня и объём издания, отложила её в сторону. Закрыв глаза, она решила попытаться заснуть, но, неожиданно, вспомнила о своём обещании.

Это обстоятельство нарушило её планы на тихий сон, заставив размышлять о ходе лекции, с которой ей предстояло выступить вечером перед экипажем. Впрочем, тема была хорошо знакома. На всякий случай, она решила прокрутить в мыслях план своего доклада, но он не строился, рассыпаясь на части, как песочный замок.

С трудом, подавив нежелание что-либо делать, которое пришло вместе с мягкой постелью, она заставила себя сесть за письменный стол, вооружившись стопкой чистых листов, авторучкой, настольной лампой и корзиной для мусора.

Всё это она старательно и тщательно разместила по своим местам, в полном соответствии с занимаемой должностью. Создав идеальную рабочую обстановку на столе, она поудобнее расположилась в уютном кресле, чтобы с чистой совестью приступить к работе.

Легко сказать начинать, а если «оно» и не думало начинаться. Настенный будильник упорно отстучал десять минут, а на первом листе, кроме увеличивающейся единицы номера страницы, так ничего и появилось.

– Чертовщина какая-то! Проще заглянуть в книгу Чернова, чем пытаться самой создать шедевр.

Лия собралась немедленно это сделать, но с ужасом вспомнила, что отдала книгу Беате. Забросив от обиды ручку за спинку кровати, она оттолкнула в негодовании стопку бумаги, которая, так же от обиды, разлетелась по полу каюты.

– Пусть так, главное, я честно пыталась составить конспект, буркнула она, упавшим листам.

Она посмотрела на манящую её кровать, но чувство совести встало на её пути к заветному пледу. Ничего не оставалось другого, как расположиться на диване, укрытом точно таким же пледом. Смирившись со своей судьбой, Лия воспользовалась этим единственным вариантом, прихватив с собой одну из двух подушек, что ожидали её на кровати.

Будильник безжалостно разбудил её за пятнадцать минут до намеченного времени начала лекции. Наскоро, приняв душ, Лия вышла в пилотский зал, где её уже ожидали нетерпеливые слушатели. Как ни странно это было для Лии, но лекция прошла живо и интересно.

 

Глава 57

Следующее утро Лия и Грэм встретили в астрономической обсерватории. Онри, не без помощи Сергея, вывел два пульта для управления различными участками силового поля звездолёта.

– Ты знаешь, Лия, я просто убеждён, что, именно благодаря Щербакову, мы получили такие уникальные возможности притормаживать и подтягивать обломки практически в любой зоне обшивки корабля.

– Грэм, не думала, что ты недолюбливаешь Онри? – Полу шуткой ответила Лия.

– Зачем ты так? Я прекрасно отношусь к Онри.

– Почему же тогда, ты пришёл к столь категоричному выводу?

– Очень просто. Онри – прагматик, а Сергей – романтик. Что тебе пообещал Онри? – Грэм жестом остановил ответ Лии. – Можешь не отвечать. Думаю, речь шла о прокладке кабеля и установке кнопки «общего пользования» на одного человека.

– Браво, дорогой! Ты попал точно в цель! – искренне удивилась Лия. – Теперь и я согласна с тобой, только Сергею могла прийти идея двух пультов и локальной настройки силового поля. Однако нам пора начинать поиск, время работает не в нашу пользу.

Просмотрев более сотни осколков астероидов и крупных метеоритов, они порядком утомились от напряжённого всматривания в объективы телескопов, позволяющих увидеть даже отдельные крупицы и микросколы.

– Лия, как ты посмотришь на крепкий кофе с бутербродами? – Грэм временно покинул своё кресло и присел, рядом с девушкой, на трёхногий, круглый стул. Она заметно устала от пристального просмотра, захваченных силовым полем, пролетающих мимо, каменных глыб.

– Да, пожалуй, стоит пополнить запас сил, да и глазам нужен отдых. – Голос девушки выдал нотки сожаления и едва сдерживаемой досады.

– Лия, – Грэм ощутил её эмоциональную подавленность. – Слушай, прошло всего полтора часа, как мы приступили к поиску. Просмотрено не более сотни осколков – это капля в море.

– Спасибо, Грэм, за понимание. Если честно, я уже сто раз пожалела о том, что ввязала тебя, а, особенно ребят, в эту авантюру. Надо было сразу понять, что наивно надеяться на удачу. Ведь, это равносильно тому, как искать иголку в стоге сена.

– Лия, извините, что вмешиваюсь в вашу беседу, – осторожно произнёс Макар. – По моим расчётам не всё так плохо, как вы думаете. Вероятность далеко не нулевая.

– Спасибо, Макарушка, умеешь поднять настроение, – улыбнулась Лия, осторожно вытерев выступившие слёзы. Она никак не ожидала, что даже машина способна проявить понимание и поддержать её в трудную минуту.

– А вот и мы! – в обсерваторию ввалились Анни, Беата и Туна. – Как дела, звёздные копатели? Есть улов?

Грэм незаметно показал лицом, что результатов нет. Лия же тихо всхлипнула от досады, что из-за её глупости, весь экипаж ожидает находки, которая подтвердит изложенную прошлым вечером теорию о жизни на Фаэтоне и переселении её жителей на Землю.

Ситуация казалась критической. Грэм откровенно «завис», не зная, как её распутать. Пришедшие зрители чувствовали себя не лучшим образом. Первой, исправить ситуацию попыталась Анни, решив прибегнуть к методу обратного или шокового воздействия на человека в моменты эмоционального кризиса, граничащего с состоянием истерики.

– Извини, Лия, если я покажусь тебе бестактной, но объясни, если сможешь, что ты, вообще, намерена найти в этом каменном хаосе?

Она произнесла свою фразу достаточно холодно, с нотками агрессии, словно потакая внутреннему голосу Лии, который и без Анни проел девушке всю совесть.

– Что? – взвинтилась Лия, всё ещё всхлипывая.

– Только то, что ты слышала – чего вы тут вылавливаете? – не уступала блондинка, всё так же давя на нервы пострадавшей от собственных амбиций.

– Анни, ты, наверное, смеёшься или издеваешься надо мной?! – Выкрикнула Лия, совершенно забывая о своих переживаниях и слезах, почти готовая занять боевую стойку для отпора нахалке.

Психологический приём сработал на все сто процентов. Чувство гнева и обиды на обидчицу выдавили прежние мотивы, став основными или доминирующими.

В наиболее наглядном варианте этот психологический приём выглядит, как шуточный диалог двух спорщиков:

– Эй ты, дурак?

– Это я то дурак?!

– Да ты и на дурака не похож!

– Это я не похож?!

Лия, задетая за живое, быстро вышла из эмоционального кризиса, готовая дать Анни отпор. Однако до драки дело не дошло.

– Вижу, ты в полном порядке, тогда, может, съедим чего? – весело улыбнулась Анни. – Серёжа, тащи припасы! – крикнула она в сторону дверного проёма.

К огромному удивлению всей компании в дверном проёме появился Щербаков в огромном поварском колпаке и с огромным подносом, на котором красовалась гора бутербродов, пирогов, столбик пластиковых стаканчиков, сахарный песок с ложечкой и большой термос с крепким чаем.

– Так что мы там ищем, друзья мои. Объясните шеф повару.

При этих словах Сергей состроил глупейшую рожу, вызвав всеобщий хохот, в том числе и у Лии, которая забыла о прежних обидах и переживаниях.

– Как это ни странно, но я ищу следы погибшей цивилизации Фаэтона, – подыгрывая Сергею, наигранно возмущённо ответила Лия.

– А поконкретнее можно? – не унимался повар.

– Нет, ты это серьёзно или шутишь, – искренне удивилась Лия.

– Какие могут быть шутки, – совершенно серьёзным голосом отпарировал Щербаков. – Уверен, что Грэм искал «кота в мешке». Понимаешь, Лия, чтобы найти что-то, надо представлять или, хотя бы, понимать, что ты хочешь найти. С тобой всё ясно, а вот ясно ли это Грэму или девчонкам, если они, вдруг, надумают заменить вас у окуляров?

Всё пространство обсерватории словно залили тишиной. Казалось, что все перестали дышать, ожидая очередной истерики Лии, которая, буквально, остолбенела от слов физика. Однако девушка громко выдохнула и, плюхнувшись в своё кресло, шлёпнула себя ладонью по лбу.

– Серёжа, как я об этом сразу не подумала? Ты не просто повар… – она запнулась, стараясь подобрать нужное слово.

– Он шеф и чив, – продолжил за неё Макар, вызвав смех, даже у Щербакова.

– Чив? А что это значит? – поинтересовалась Беата, первой среагировав на непонятное слово.

– Очень просто, Беата. Чив – это высшая воробьиная похвала, которую заслуженно получил от своей воробьихи геройский папа-воробей, защищая маленького воробьишку от злой кошки. – Терпеливо пояснил Макар.

– Это из ранних рассказов и сказок Горького. Рассказ для детей назывался «Воробьишко».

– Спасибо, Сергей, за информацию, но ты лишил меня хлеба и похвалы, – эхом откликнулся Макар, вызвав аплодисменты и очередную волну смеха.

– Макарушка, эти почести твои! – выкрикнула Лия. – Слушайте, давайте есть – очень кушать хочется, а заодно, я отвечу на вопрос Сергея.

Все дружно расселись по креслам, стульям и коленкам уже сидящих, концентрируясь вокруг подноса, которому уступили круглый винтовой стул.

– В общих чертах, – начала Лия, уплетая за обе щёки пышный яблочный пирог. – Я ищу любой кусок, не сотворённый природой: осколок бетонной плиты, фундамента здания, арматуру, части железных конструкций или что-то подобное.

– А если этого не может быть, изначально? – Вступил в разговор Грэм, вызвав удивление у Лии, которая, чуть не облилась горячим и сладким чаем, собираясь сделать глоток.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Неужели, ты полагаешь, что каждая цивилизация оставляет после себя пирамиды или разрушенные здания? Ведь возможен путь приспосабливания, приближения к природе, что делает такие цивилизации невидимками, после их исчезновения. – Твёрдым голосом профессионала ответил историк, вызвав взгляд восхищения и любви у своего оппонента.

– Может быть, ты абсолютно прав, Грэм. Я об этом, как-то не подумала, – сникла Лия на миг, но быстро взяла себя в руки, сделав большой глоток чая. – Но если уж мне выпал такой шанс, то я обязана его использовать, пусть даже его вероятность практически равна нулю. Ведь теория вероятности не исключает везение и случай. – Бодро завершила она свой ответ Грэму.

– Ну, если на твоей стороне даже везение, то позволь и нам всем присоединиться к твоим поискам, тем более что я не очень-то загружен работой в этой экспедиции. – Ответил Макар, пролив чай из многих стаканчиков, которые трудно было удерживать во время смеха.

– Согласна! Давайте искать вместе, вахтами.

Покончив с чаем и съестными припасами, друзья разошлись по своим делам, оставив Лию и Грэма нести свою законную вахту по поиску доказательств теории Чернова.

Прошло чуть более часа, как Грэм вновь ощутил симптомы своего кропотливого труда. Сначала, устали глаза, потом, появилась ноющая боль в затылке, и, в завершение всего, боль в пояснице, от долгого сидения.

– Если честно, то я не ожидал, что это так неприятно сидеть весь день у телескопа, но обратного пути нет, – с этими мыслями Грэм мило улыбнулся Лие, пытаясь изобразить печальное подобие улыбки.

В его объективе появился очередной обломок астероида. Задержав его полёт не более чем на одну минуту, Грэм на автопилоте отключил поле, мысленно прощаясь с космическим скитальцем.

В последнее мгновение, когда камень начал движение от корпуса корабля, взгляд историка остановился на совершенно гладкой, словно, отполированной поверхности обломка, которая сверкнула, отразив слабое свечение солнечных лучей.