Больше месяца ездили мы по адресам, которыми Александра Лааму снабдили в канцелярии кардинала. Побывали в Западной Украине, затем перебрались в Западную Белоруссию, где заехали и в Дубно. Тамошний «Новициат» по указанию Ватикана был закрыт. Во дворе бывшей семинарии, как и раньше, лежала каменная глыба и стояло высохшее дерево, на которых юные католики некогда оттачивали свое послушание и демонстрировали верность иезуитским идеалам. Потом были Рига, Таллин, Вильнюс… В Киев, не помню сейчас почему, мы не поехали.

Во всех городах и местечках, где нам приходилось бывать, моя записная книжка пополнялась конкретными фактами враждебной деятельности легальных и нелегальных представителей Ватикана против нашей страны. Помощь Александра Лаамы была очень существенной. Он встречался с интересующими нас людьми, вникал в подробности их тайной работы, выяснял планы на будущее. Обладая хорошей памятью, Лаама подмечал на первый взгляд мелкие факты, которые потом открывали пути к явлениям, более значительным и серьезным… Сознаюсь откровенно, что прежде я в какой-то мере недооценивал реакционности Ватикана как религиозно-политической организации. Поездка с Лаамой в этом смысле оказалась для меня весьма поучительной.

Собранные нами сведения позволили нашим органам безопасности своевременно — буквально накануне вероломного нападения фашистской Германии — изолировать большинство ватиканских агентов и тем самым предупредить удар в спину, который они нам готовили.

Но это уже было потом. А пока…

Встретиться с митрополитом Шептицким, на чем особенно настаивал кардинал Тиссеран, Лааме удалось не сразу. Резиденция владыки — собор, стоявший на горе Святой Юра и обнесенный высокой железной оградой, — крепко охранялась его приближенными. Как ни старался Лаама объяснить остановившим его стражам, что имеет специальное поручение от самого папы римского, к митрополиту его не пустили. Сперва ему предложили прийти завтра, а потом послезавтра… Видимо, помощники митрополита по своим каналам вели тщательную проверку. И лишь убедившись, что Лаама действительно прибыл из Ватикана, они разрешили ему предстать пред светлые очи его преосвященства.

…В молодости Андрей Шептицкий носил графский титул и был блестящим уланским офицером австро-венгерской армии. Потомок старинного польского рода, один из богатейших землевладельцев и банкиров, отличный танцор, остроумный собеседник, он большую часть времени проводил при дворе и в аристократических кругах венской элиты. И вдруг однажды, в конце прошлого века, великосветское общество столицы потрясло необычайное известие: баловень судьбы, кумир дам высшего света подал в отставку и… постригся в монахи.

Прошли годы. Шептицкий получил высокое духовное звание и стал главой униатской греко-католической церкви в Западной Украине. В его библиотеке рядом с папскими посланиями — буллами можно было увидеть произведения Маркса, Энгельса, Ленина, Краткий курс истории ВКП (б). Он изучал эти книги, делал на их страницах пометки, чтобы противопоставить основам научного социализма свою религиозную идеологию, ниспровергающую, по его мнению, коммунизм. Под маской ревнителя католической веры скрывался непримиримый враг Советской страны и социального переустройства общества, идейный вдохновитель контрреволюционной Организации украинских националистов (ОУН).

Это был изворотливый и коварный человек. «С установлением в Германии фашистской диктатуры руководимый «графом Андреем» святогорский корабль поплыл под черными парусами фашизма, — отмечал известный украинский писатель Ярослав Галан, зверски убитый в 1949 году оуновскими террористами. — Всю жизнь этот предатель своего народа превозносил доблести гитлеровского рейха и мечтал о скорейшей его победе».

Ватикан не мог не оценить деяний верного слуги. С папского благословения митрополита Шептицкого готовились причислить к лику святых…

Александра Лааму провели в покои «наместника бога» в Западной Украине. Вскоре к нему вышел сам владыка в подчеркнуто скромном облачении и после обмена приветствиями гостеприимно усадил посланца Ватикана рядом с собой на кушетку.

— Ну, сын мой, рассказывай, что привело тебя ко мне.

Лаама подробно ознакомил митрополита с поручением кардинала и, как ему рекомендовал Тиссеран, попросил у него помощи в розыске осевших где-то на советской земле воспитанников «Руссикума».

— Господь благословит ваше высокопреподобие, смиренно сказал он, — если вы укажете мне, где я смогу найти святых отцов, творящих добрые дела во славу всевышнего.

Шептицкий на мгновение задумался, потом быстро встал и подошел к стоящему в углу секретеру.

— Слыхал ты, сын мой, про ксендза Казимира Доманского? — спросил он, обернувшись к Лааме.

— Не довелось, ваше высокопреподобие.

— Ну как же, он — бывший выпускник «Руссикума». Умница и деловой человек. Заезжал ко мне по дороге в Киев. Его святейшество папа благословил его быть экзархом всей Украины.

Митрополит достал из секретера какую-то бумагу и вернулся к Александру:

— Вот тут адреса Доманского и еще двух будущих экзархов в России — Чижевского и Молотковского. Они тоже успешно окончили в свое время «Руссикум», очень образованные люди. Знают по нескольку языков, в совершенстве владеют русским. Когда в 1939 году они прибыли сюда из Рима, я посоветовал им не испытывать судьбу, а укрыться пока в глубинке, где-нибудь на Урале, и ждать своего звездного часа. Ну а потом…

Как явствовало из рассказа Шептицкого, будущие экзархи последовали его совету: выхлопотав себе годичные советские паспорта, они завербовались на лесозаготовки в отдаленный леспромхоз Пермской области. В прикамских лесах «лесорубы» из Ватикана должны были подбирать себе сторонников, единомышленников из числа верующих — и не только католиков, но и православных, — обращая особое внимание на жителей западных областей, приехавших туда на заработки. Иначе говоря, главной целью этих экзархов, как, впрочем, и других подобных агентов, засланных на нашу территорию, была организация антисоветских групп на религиозной основе. Нападение гитлеровской Германии на СССР послужило бы им сигналом к началу активных подрывных действий. Предполагалось, что после захвата фашистскими войсками Урала и Сибири они смогут оставить лесорубский инвентарь и брезентовые робы, надеть бархатные рясы и отправиться в свои резиденции — в Москву и в Новосибирск — управлять католиками от имени папы римского.

— А теперь, сын мой, постарайся запомнить адреса святых отцов, — произнес Шептицкий, протягивая Лааме взятую из секретера бумагу. — Записывать ничего не надо.

— И это все? — удивленно спросил Александр, взглянув на листок. — Кардинал Тиссеран мне говорил…

— Думаю, этого достаточно, сын мой, — перебил его митрополит. — Вполне достаточно…