Мои ожидания не оправдались. Он не пришел и ничего не объяснил. Он вообще исчез. Третий день поливал дождь, и третий день его нигде не было. И это было так же странно, как и невыносимо.

Я в который раз ломала голову над тем, что могло случиться, но меня отвлекла Лаиса. Она принесла обед.

— Что это такое? — я посмотрела на нее с удивлением, на возмущение, как и на другие эмоции, просто не было сил.

Каша была вся комками, суп пересолен и нарезан неумело, словно ребенком лет пяти.

— Вы говорили, что готовить должна кухарка.

— Да. Но когда мне не нравится ее меню, это делает моя служанка.

— Я старалась, — Лаиса виновато пожала плечами, — но если честно, я совсем не умею готовить.

— Заметно, — сказала я недовольно.

— Это ужасно, да?

— Это странно. Ты, вроде, не графиня.

Не графиня она была, это точно. Простая скромная женщина. Она мыла, подметала, вытирала пыль, никогда не жаловалась, охотно донашивала мои старые платья и радовалась самым простым подаркам. Ленивой ее тоже назвать было нельзя. Но иногда, как и в этот раз, мне казалось, что она свалилась с луны.

О себе Лаиса через силу выдавила всего несколько слов. Она сказала, что в городе, в котором она жила, не осталось в живых ни одного человека. Даже название сказала, но я его впервые слышала и тут же забыла. Я плохо знаю географию.

— Вы меня не прогоните за это? — спросила она испуганно.

— Нет, конечно, — вздохнула я, — для старухи еда значит мало.

Я начала есть эту бурду, а она стояла у меня за спиной.

— Вы не старуха. Зачем вы на себя наговариваете?

— Да не выгоню я тебя, не льсти мне.

— Что вы… я никогда не вру!

— Оно и видно. Мне сто лет, девочка. Ты знаешь об этом?

Лаиса вышла из-за моей спины, как будто ей позволили меня рассматривать.

— Разве это много? — сказала она вполне искренне, — главное — это вообще не думать о возрасте. Тем более вам. Вы могли бы быть красавицей, если бы захотели.

— Да что ты! — усмехнулась я.

— Конечно. У вас всё в порядке, и даже спина прямая.

— Как будто можно распрямить спину…

— Всё можно, — заявила она уверенно, — хотите, я из вас сделаю красавицу?

Все-таки странная она была. И глупая.

— Не хочу, — сказала я уверенно, — с какой стати? Чтобы насмешить весь замок? Что может быть нелепей разодетой и размалеванной старухи!

Лаиса хотела что-то возразить, но я кивнула на поднос с неудачным обедом.

— Уноси. У меня всё равно нет аппетита.

У меня не было не то, что аппетита, у меня не было сил вздохнуть полной грудью. Меня, как лютый зверь, съедало волнение, и мне было абсолютно всё равно, умеет ли моя служанка готовить, и можно ли сделать из меня престарелую красотку.

Веторио исчез. Никто о нем ничего не знал. И никого это не волновало, кроме меня и Конрада. Конрад сильно расстроился, он склонялся к мысли, что Веторио оказался неблагодарным и попросту сбежал от него. Но я-то знала, что ему нельзя уходить из замка!

Леонард говорил, что ничего не знает и знать не хочет об этом негодяе, и как-то нехорошо ухмылялся.

— Что вы так волнуетесь? Он, наверно, давно у Арчибеллы в постели! Тоже мне, потеря!

Я уговорила Конрада поехать к Арчибелле и всё выяснить. Он хмуро согласился, но сказал, что если Веторио действительно там, он размажет его по стене. Я хотела сказать, что это не так просто сделать, как кажется, но промолчала, чтобы лишний раз его не злить.

Он вернулся на закате. Я увидела его в окно и поспешила к нему, не в силах ждать, пока он сам зайдет ко мне.

— Ты уже здесь? — Конрад скинул мокрый плащ и устало рухнул в кресло, вытянув ноги в грязных сапогах, — дороги развезло, сплошная каша…

— Ну? — спросила я.

— Его там нет, — сказал он, — и не было.

— Она не врет? Ты же знаешь, что она к нему неравнодушна!

— Она сама перепугалась, и теперь вся ее прислуга прочесывает окрестности.

В дверь осторожно постучалась Лаиса, она зачем-то принесла мне грушевый сок, хотя, по-моему, просто хотела узнать новости. Я попросила ее оставить нас наедине.

— Неужели он все-таки сбежал, Веста? — сказал Конрад с досадой.

— Ты и сам в это не веришь, — проговорила я, — он вытерпел Леонарда, зачем ему понадобилось убегать от тебя?

— Вот это меня и бесит!

— С ним что-то случилось, разве не понятно?

— Что? Упал с моста и утонул? Или, может, провалился в яму? Или это черная птица его унесла в своих когтях?

— Это не птица! — сказала я с отчаянием, но Конрад мне не поверил.

— Он ее видел. Теперь она ему отомстила.

Я поняла, что если Конрад поверит в эту версию, то искать Веторио уже не будет. Поиски тогда теряли всякий смысл.

— Это не птица! — сказала я почти с мольбой, — ты можешь мне поверить хоть раз в жизни без всяких доказательств?

— Тогда он ушел сам.

— Да нет же!

Я в отчаянии заходила по комнате, по широкому желтому ковру, мокрому и перепачканному следами грязных сапог. В это время двери тихо приоткрылись. В дверях появилась Корнелия. Она была изумительна в узком черном платье, отороченном белым мехом горностая, с изящно уложенными волосами и взволнованным румянцем на щеках. Она была до того хороша, что не хотелось отрывать от нее взгляда!

Конрад встал, я застыла.

— Я не слишком помешаю? — спросила она тихо.

— Нет, — сразу сказал он.

— Мне кажется, — она улыбнулась, — что я могу вам помочь.

— В чем?

— Вы ведь ищите Веторио?

— Ты знаешь, где он?

— Я не знаю, где он. Но я знаю, что это сделал Леонард. Он пригласил Веторио к себе и угостил какой-то отравой. Когда Веторио упал, они его куда-то поволокли. Я это видела совершенно случайно… Это всё. А теперь я пойду, пока меня не хватились.

Они смотрели друг на друга слишком долго. Я уже начала сомневаться, понял ли Конрад вообще, что она ему сказала.

— Спасибо, Корнелия, — проговорил он наконец.

Мне в который раз стало обидно за них обоих. Она ушла.

Лицо у Конрада было каменное, я не знала, что его больше потрясло: ее визит или наглость Леонарда.

— Кажется, мы были квиты, — сказал он хмуро, — он забрал у меня Корнелию, я забрал у него Веторио, и то, заметь, только после того, как он сам от него отказался! В чем же дело!

Он позвонил в колокольчик, и когда вошел слуга, раздраженно приказал:

— Леонарда ко мне немедленно. Трезвого, пьяного — всё равно!

Не хватало мне только их ссоры!

Леонард был трезв.

— В чем дело, братец? — спросил он, разваливаясь в кресле, — что за спешка? Я собирался принять ванну…

— Куда ты дел Веторио? — спросил Конрад без единой дружеской нотки в голосе.

— Я?!

— Хватит ломать комедию.

Младший брат это понял, он посмотрел на меня и тоже не нашел в моем взгляде поддержки. Это его разозлило.

— Какое вам собственно дело? — спросил он злобно, — он мой!

— Даже так?

— Да так, — сказал Лео, — это я его подобрал на болоте, мокрого и грязного, когда он еле на ногах стоял! Я его одел, обул и накормил, я обращался с ним почти как с равным…

— Ты сам его выгнал, — холодно отрезал Конрад.

— Да, я его выгнал. Но тебе я его не дарил.

— Веторио не букет, чтоб его дарить.

— Веторио — пес, который признает только одного хозяина. Он мой. И я поступаю с ним так, как хочу!

Конрад терял терпение.

— В этом замке вообще нет ничего твоего, — сказал он резко, — у тебя есть поместье за озером, вот там и будешь распоряжаться. А здесь я хозяин. Один для всех.

Леонард побелел, даже посинел, мне показалось, что и волосы у него встали дыбом. Я сама не ожидала от Конрада такой резкости.

— Ах, вот как? — Леонард встал, руки его тряслись, — ты уже мне приказываешь? С Филиппом бы ты не посмел так разговаривать!

— С Филиппом бы и ты не посмел так разговаривать.

— Но ты не Филипп. Не забывай об этом.

— Чтобы через полчаса Веторио был здесь, — сказал Конрад, — или здесь не будет тебя.

Леонард зло смотрел на него.

— Он мертв.

— Что ты сказал?

— Он мертв, — повторил Лео, — но если б он был жив, я бы скорее убил его, чем отдал тебе. Понятно?!

— Вон, — с тихой яростью проговорил Конрад.

— Совсем, из замка? — усмехнулся Леонард.

— Пока отсюда!

Когда смолкли его шаги, я подошла к мрачному Конраду, у меня самой тряслись руки.

— Он врет. Я ни секунды не сомневаюсь, что он врет!

— От этого не легче, Веста. Мы ничего от него не узнаем. Никогда.

— Аристид или Софри наверняка знают что-нибудь. С ними можно поговорить построже. Только надо торопится, пока он и в самом деле его не убил.

— Не убьет, Веста. Не посмеет.

— Ты так думаешь?

— Пока он не узнает, кто такой Веторио, он этого не сделает. И спать спокойно не сможет. Веторио ему не по зубам.

Я дрожала.

— Но ведь и ты этого не знаешь.

Конрад задумался.

— Но я хочу знать, — сказал он потом, — Веторио — существо такое же фантастическое, как моя черная птица. Он не человек, Веста, по крайней мере, не просто человек. В этом я совершенно уверен.

— Но… надеюсь, ты его не боишься?

— Нисколько. Я его изучаю. Представь себе, он за один день прочитал полбиблиотеки и пересказывал мне наизусть. Но больше всего потрясло меня не это, а то, что он совершенно не умеет писать, — Конрад усмехнулся, — но он обещал научиться. За два дня.