Капитан Пиетт направлялся на борт шатла с «Опустошителя» дабы прибыть к новому месту службы. Чего уж лукавить, месту казни, горько усмехнулся своим мыслям капитан. Угораздило не ко времени попасть на глаза сильным мира сего — огребай последствия полной ложкой.

Нет, салонные байки про злобного киборга, убивающего направо и налево тут ни при чем. Начальник аналитического отдела имеет доступ к серьезной информации. Дарт Вейдер действительно имеет право распоряжаться жизнью и смертью подчиненных ему людей. Этим правом он пользуется. Регулярно, но не бестолково. Предательство или вопиющая халатность, чреватые серьезными последствиями, имелись всегда. И еще милорд столь же регулярно вытаскивает своих людей из серьезных передряг, будь то заклинивший люк аварийного отсека, который лорд якобы плечом вышиб, или лживый донос, арестованного по которому офицера он из отдела СИБ, вышибив дверь в камеру все тем же плечом, вывел.

Короче, не надо быть аналитиком имперского генштаба, чтоб сообразить: милорд Вейдер воспринимает флот, как свою вотчину, а людей — как свою собственность. А ему публично чужака навязали. Причем, прежний командир «Опустошителя» по возрасту в отставку вышел. Так что у лорда было время заранее присмотреть ему замену. А тут — капитан Пиетт, как снег на голову.

Надежды на то, что Дарт Вейдер как-нибудь исхитрится отказаться от нежелательного кандидата, мало. Шанса доказать личную преданность лорду тоже может не представиться. Едва ли ситх припрется встречать неугодного офицера прямо на посадочную палубу, такой гордыней Пиетт не страдал, а вот до капитанского мостика можно и не дойти, если разъярённый лорд в коридоре встретит. В общем, капитану было просто страшно…

— Господин капитан второго ранга, вы на «Опустошитель»?

К челноку почти бегом бежала особа в красной парадке службы имперской безопасности. В животе противно похолодело: ему и до крейсера добраться не дадут?

— Младший инспектор оперативно-розыскного отдела СИБ Иссан Айсард, — представилась девица. — Следую на «Опустошитель» для прохождения стажировки. Не подбросите?

— Прошу.

Пиетт постарался сделать как можно более равнодушное лицо.

Темный лорд ситхов — не шпана подзаборная, чтоб неприятных ему людей в темном коридоре подкарауливать. Вахтенный офицер встретил господина командира корабля у трапа челнока и, отдав рапорт о состоянии дел, передал приказ милорда Вейдера немедленно явиться к нему в апартаменты. Значит, добраться до мостика ему все-таки не дадут.

Адъютант лорда скользнул по вошедшему равнодушным взглядом и сообщил, что прибывшего уже ждут. Пиетт шагнул в распахнувшуюся как пасть ранкора дверь.

Едва ли к помещению, в котором он оказался, вполне подходит определение «апартаменты». Во-первых, пахло здесь как-то… не так. Во-вторых, обстановка не просто аскетичная, убогая. Рабочий стол с креслом хозяина и здоровый черный шар на полкомнаты. И все. Никаких принятых в адмиральских каютах финтифлюшек. В-третьих, Пиетт едва не споткнулся о лежащую у двери задушенную крысу. Хозяин к его приходу разминался?

Пиетт нервно сглотнул, вскинул руку к козырьку и доложил о прибытии. Сидящий в кресле черный гигант не ответил, не шелохнулся даже. Капитан тоже замер, стараясь ни мимикой, ни жестом не выдать своего состояния. Пауза затягивалась. Наконец лорд заговорил.

— Не нужны вы мне на мостике, капитан.

Вот так сходу? Ладно, во всяком случае — честно.

— Нет, конкретного кандидата на теперь уже ваше место у меня еще нет. И личное дело что из генштаба, что из СИБ у вас отличное. Мне не подходите лично вы.

Вот тут Пиетт опешил. В чем, в чем, а уж в собственном профессионализме он уверен. И хотя, вслух он этого не сказал, но с лицом, похоже, не справился: милорд его недоумение понял.

— Профессионал, говорите? Тогда какого хатта вы третьего дня на симуляторе целых три секунды в подставленную вам корму «Палача» не стреляли?

— Так принято…

— Что именно? Потрудитесь внятно объяснить.

— Подставляться, когда на симуляторе кто-то из высшего руководства.

— Вы и экзамены у адмиралов так же принимаете? То-то я гляжу, иные фрукты с большими планками в реальном бою ждут, когда им пираты борт подставят, а потом искренно удивляются, если этого не происходит. Речь, естественно, о клинических идиотах, но свидетельство о профпригодности им кто-то выдал. Вы ж форменный вредитель, Пиетт.

Отвечать было в общем-то нечего, и капитан промолчал.

— И вот еще. Собственные аналитические записки припоминаете? С разницей в полгода вы поставили свою подпись под анализом возможностей боевых планетоидов. Исходные параметры близки, зато выводы прямо противоположны. Просто первый раз вы знали, что эту разработку курирует лично фаворит императора Таркин, а второй раз — нет. Вы теперь хотя бы то, что есть на самом деле, написали, или истина все еще где-то рядом, а все дело в том, что адмирал Траун попросил подойти к заданию максимально критично? Тут уж впору сибовцев с наручниками приглашать.

Какого ответа ждал от своей жертвы лорд, одному сарлакку известно, Пиетт же этого не знал и продолжал молчать.

— Хорошо хоть не оправдываетесь… И ладно б выгода вам от этого конкретная намечалась. Нет же, просто прогибаетесь перед гипотетическим начальством, которое знать о вас ничего не знает. Могу я вам боевой корабль доверить?

— Никак нет, милорд, — собрался-таки с духом, понимающий, что молчать и дальше неприлично, а оправдываться не за себя, за давно сложившуюся систему — глупо и обидно.

— Обиделись?

Пиетту почудилось, что лорд под маской усмехнулся.

— Вот и мне обидно. Безбашенному каплею акселанского противопиратского флота, который десять лет назад почти сутки сдерживал атаки работорговцев на заглохший транспорт со ста тысячами переселенцев на борту, я бы «Опустошителя» доверил.

— Молодой был, глупый. Страха не знал.

— А сейчас поумнели? Это чем же вас Корускант так изувечил? Эх, люди, что же мы сами с собой делаем… Ладно, лирика это. Там вон у меня кот возле стола нагадил. Уберите-ка.

Только теперь сообразивший, чем это так пованивает, Пиетт пульта дроида-уборщика не обнаружил, поэтому взял салфетку и принялся подтирать лужицу вручную. Выбросил салфетку в утилизатор и вновь замер перед столом.

— А теперь, на колени.

Ну, вот и все…. Инстинктивно зажмурившийся Пиетт повиновался приказу и не сразу понял смысл следующей фразы.

— Если я прикажу вам каждое утро чистить мне сапоги, а вечером танцевать стриптиз у шеста, чтоб мне спалось сладко, тоже подчинитесь? Подчинитесь… И даже возмутиться себе не позволите.

— Я выполню любой ваш приказ, милорд.

— В том и беда, что любой. У человеческого лизоблюдства, вообще, есть дно?

— Чего вы хотите-то? — выдохнул понимающий, что терять ему уже совсем нечего, капитан.

— Чего хочу? Вам известно, что я — ситх?

Пиетт кивнул.

— А вам известно, что это не только способность предвидеть будущее, читать мысли, дистанционно убивать, но регулярные приступы ярости на грани безумия? Мне на мостике нужен человек, который в случае чего сможет НЕ выполнить мой откровенно безумный приказ.

— Точно, не мой случай, — поёжился капитан.

Если то, что он наблюдает сейчас — это спокойный ситх, то увидеть ситха взбешенного он не хочет.

— А вот думаете вы хорошо: даже сейчас мысли четкие. Полагаете, отморозки с заданными мною параметрами на флоте не водятся?

— Почему не водятся? Просто, долго не живут: либо погибают по дури, либо умнеют. В крайнем случае, так до пенсии в лейтенантах и бегают. И мостик флагманского ИЗР-а им не светит.

— Вторую мысль тоже озвучить сможете?

— Если вы так цените принципиальность и честность в общении с начальством, то почему сами три дня назад не сказали его величеству в лицо, что предложенная им кандидатура командира «Опустошителя» вас категорически не устраивает?

— Молодец. Стоило понять, что терять нечего, и на человека стал похож, а не на тварь дрожащую. Еще б в нормальном состоянии помнили, что вы — не маленький человечек с захолустного Акселана без связей и происхождения, а имперский офицер… но это я уже размечтался. Убивать не буду, а куда вас пристроить, определюсь после еще одной проверки на благонадежность. Просто расслабьтесь и не мешайте мне у вас в памяти копаться.

Пиетт кивнул. Можно подумать, он знает, как помешать ситху. Единственное, попытался сосредоточиться на мыслях о службе, а личное — интимное в сторонку отодвинуть. Ну, просто чтоб милорду удобнее было. Голова закружилась. Голос Дарта Вейдер донесся издалека и как сквозь вату.

— Кому сказал, расслабьтесь. Лучше вообще ни о чем не думайте.

Это как? Он, наверное, так не умеет. С мыслью о том, что опять ухитрился не угодить милорду и отключился. Очнувшись, сильно удивился тому, что стоит на ногах. Словно за шиворот что держит. Хотя, о чем это он?

— Совсем молодец, — вынес вердикт ситх. — С виду — сволочь — сволочью, а инстинкты правильные. Замужнюю женщину, с которой роман крутите, до последнего спрятать пытались.

— Это-то вам зачем…

— Хобби. Имею слабость к анекдотам про себя и эротическим сценам из жизни моих офицеров. Так что не переживайте, это не компромат. Просто посмотреть. Что до вас, то капитаны моей мечты табуном по галактике не бегают. Будем дрессировать, того, кого бог, в смысле император, послал. Вас, то есть. Как там в песне: «Я его слепила из того, что было. А потом еще неделю руки мыла». Все. Приступайте к обязанностям.

Пиетт вскинул руку к козырьку и попытался изобразить строевой шаг.

— А крысу — не я, — донеслось вслед.

Хорошо, напомнил, а то б споткнулся.

В приемной адъютант милорда протянул ему стакан воды и влажную салфетку.

— У вас кровь носом идет, господин капитан.

Пиетт кулем свалился в ближайшее кресло. Руки тряслись. Выходить в таком виде к подчиненным немыслимо.

— Успокоительного накапать? Да не берите в голову. Дело обычное. И вы еще хорошо держитесь: из этого кабинета кто только на карачках не выползал.

Это он Пиетта так успокаивает, или молоденькую сибовскую стажерку пугает? Та, побледнев и прикусив губу, как раз шагнула внутрь.

— Вот, господин Пиетт, приказ о присвоении вам очередного звания капитана первого ранга и планка. Поздравляю.

— Благодарю, — кривовато улыбнулся новоиспеченный командир ИЗР-а.

Слава Силе, милорд не сделал это лично. Тогда бы и душить не пришлось, от таких виражей в настроении непосредственного начальника Пиетт и сам бы помер. Впрочем, уверенности в том, что он продержится здесь долго, нет. Нет, он врет сам себе, уверенность есть, но только в обратном.

Адъютант влил-таки в него какой-то транквилизатор. Отпустило, маленько. Надо идти. Ему давно пора быть на мостике.

* * *

Дарт Вейдер с любопытством рассматривал стоящую перед ним нахальную девицу. По этикету даме полагается предложить сесть? Но в его кабинете просто нет кресла для посетителей. Так что обойдется.

— Итак, госпожа младший инспектор, здесь, наверное, надо поздравить вас с началом самостоятельной службы? Но извините, некогда. Приступим к делу.

— Дохлую крысу с пола убрать тоже некогда? — осведомилась Иссан, подхватив трупик за хвост и отнеся к утилизатору.

Хатт, он-то надеялся, что завизжит.

— Не боитесь мышей?

— Ни мышей, ни трупов, — холодно уточнила та. — Иначе в оперативно-розыскном отделе делать нечего.

— Почему не аналитический? Полагаю, у вас был выбор.

— Естественно. Но я полагаю, начинать карьеру правильнее с работы «на земле».

Иссан сохранила идеальную невозмутимость. В голосе ни неуверенности, ни вызова — просто вежливый лед. Только Дарту Вейдеру врать не надо, девочка. Про аналитический отдел папаша-Айсард заявил, что дочь попадет в этот гадючник только через его труп. Директор СИБ мечтает, чтоб наследница стала адвокатом, причем исключительно по гражданским делам, а не в грязном белье изнанки имперской политики копалась. С ее-то мозгами очень скоро в самом центре этого сарлачьего гнезда окажется. Вслух он ей этого, правда, не сказал. Напротив, заявил, что дуре-бабе место разве что в отделе по профилактике правонарушений несовершеннолетних, да и то — едва ли… Короче, девица считает, что место оперативника стало результатом компромисса между аналитическим отделом и детской комнатой.

Только Арман Айсард уже трижды за утро Вейдеру позвонил, весь мозг вынес просьбами с одной стороны присмотреть за ребенком, а с другой — создать стажеру такие условия, чтоб та после первой же миссии сама в адвокатскую контору сбежала.

Вейдер пообещал. Трудно ему, что ли? Только суеты этой айсардовской, честно говоря, не понял и заподозрил подвох.

— «На земле» — это хорошо. Только высшее юридическое образование вам для этого зачем? Или папенька настоял?

— Прошу вас, милорд, исходить из того, что моя карьера — это только мое дело. Отец тут абсолютно ни при чем. А что до юрфака, вы, милорд, конечно вольны вести допросы, не оглядываясь на УПК. Результат вы получаете, а Империя в виде бонуса получает шлейф нежелательных слухов и пересудов.

— «Абсолютно ни при чем», говорите? Только, не будь Арманд Айсард, директор службы имперской безопасности, вашим отцом, смог бы вот этот наш разговор состояться, и чем бы он для вас закончился?

Наконец-то ему удалось смутить СИБ-овскую Снежную королеву. Нет, претензии к директору по поводу воспитания дочери у лорда отсутствовали. Времени заниматься этим самым воспитанием у Айсарда просто не было. Только почему и эту помойку теперь Вейдеру разгребать? Развели детей, так сами бы с ними и мучились.

В душе привычно шевельнулась ярость. Пока — в режиме легкого раздражения. Мир для ситха давно стал радугой из ста оттенков черного. И это хорошо. Черный мир нельзя любить — только ненавидеть. Человеческой мерзостью легко манипулировать. А любовь — это слишком больно.

— Хорошо, что мы поняли друг друга. Рад приветствовать вас, мисс Айсард, на борту звездного разрушителя «Опустошитель». Ставлю первую задачу: меня интересуют настроения экипажа по поводу их нового командира. Кроме того, о капитане Пиетте на борту должны ходить следующие слухи…

Флешка с перечнем сдвинулась на край стола ближе к стажеру.

— Но как…

— Как же шпионы и враги Империи? Отсутствуют. Последнего придушил лет пять уж как. Так что ваше дело — доносы, слухи, анекдоты. Анекдоты про Дарта Вейдера мне на стол немедленно. Можете идти.

А как еще прикажете загонять в адвокатскую контору жаждущую приключений и подвигов девицу?

Теперь в медитационную камеру. Только полноценной медитации не получилось. Императорский подарок помешал. Который кот, а не капитан. Умение похожего на местных фелинксов черного зверя просачиваться в любые щели просто поражало. Мелкий и все еще безымянный (кличкой лорд как-то не озаботился) хищник невозмутимо вспрыгнул на колени, причем четко чувствовал то место, где заканчивались протезы и начиналась живая плоть, потоптался, выпуская когти, и улегся. Ненадолго. Лежать спокойно желтоглазый не умел.

Поэтому, не успел темный лорд погрузиться в потоки Силы, как зверь из далекого уголка галактики принялся тыкаться лбом в руку, требуя ласки. Только прикосновение протеза его категорически не устраивало. Или неискренность чувствовал? Едва Вейдер несколько раз равнодушно провел перчаткой по шерсти, как кот выскользнул из-под руки и, нисколько не смущаясь, перелез с колен на грудь и принялся с громким урчанием тереться уже о маску. Какая уж тут медитация. Особенно, если точно знаешь о том, что последует дальше.

Дальше кот начинал хотеть есть. Это выражалось во вскакивании на голову, изгибании спины и диком оре. И если не хочешь, чтоб на столе с рабочими документами образовалась интенсивно пахнущая лужа, а на кресле — куча, то следует поторопиться. Гость из Челябинска ждать не любит.

А еще темный лорд подозревает, что инопланетный зверь-кот — в душе ситх. Во всяком случае, внушению через Силу он не поддается, и волн вейдеровской ярости не пугается, а откровенно и нагло нежится в них. Пришибить наглый подарок — значит, проявить непочтение к учителю. Чревато. Значит, надо идти кормить. Корм из рук дроида зверь не принимал.

Часть дороги до хозблока кот проехал на плече ситха, и только завидев вожделенный холодильник, спрыгнул и начал ластиться и крутиться меж ног так, словно задался целью заставить лорда споткнуться.

У заветной дверцы обнаружились еще два крысиных трупика.

— Почему ты их не ешь? — озадаченно спросил у кота ситх.

— Мяу, — горделиво ответил кот.

— А капитан Пиетт зама по тылу за разведённых на борту крыс уже доедает, небось.

Равнодушное «мяу», мол, пускай сами разбираются. И внезапный бросок в сторону, короткий писк. К ногам лорда ситхов торжественно возложена очередная тушка.

— Ты их мне приносишь? — с некоторым сомнением в голосе уточнил Вейдер. — Не надо. Знаешь, я как-то совсем отвык от подарков без корысти или подвоха.

Ну, вот, докатились: со скотиной безмозглой разговаривает. Хотя… А с кем еще? И тот общаться не хочет. Когтистая лапа нетерпеливо дергает за плащ. «Жрать давай! Поговорить и потом успеешь».

Но едва миска наполнилась, а зверь-кот сосредоточиться на поедании корма, как лорда Вейдера отвлек писк комлинка. Сигнал вызова межгалактической связи. Ситх заторопился в кабинет.

— Приветствую вас, повелитель.

Младший ситх почтительно склонился перед голограммой Дарта Сидиуса. Тот лишь устало отмахнулся в ответ.

— Полно, не до формальностей. Тут буквально нынче утром занятная анонимка пришла. На-ка, послушай.

Император коснулся сенсора, и на большом мониторе появилась размазанная фигура с рассыпавшемся на квадратики лицом. Голос искажен не меньше. Ни пола, ни возраста, ни расы. Разве что говорит на чистом корусканти. И говорит вещи весьма занятные: о том, что нескольким мелким террористическим группировкам полукриминального толка вздумалось назваться непримиримой оппозицией режиму Палпатина. Для чего их лидеры собрались на сходку на одной из малых планет в системе Тату. Там же ждут одного из радикальных оппозиционных политиков и лидера "Черного солнца". Группа в столице решила создавать повстанческую армию. Для чего почти купили где-то в Неизведанных регионах старый «Венатор». Почти. Потому что товар перехватил губернатор Дагобы.

— Твой губернатор, твой. Не дергайся, — почувствовал, как злобный азарт охватывает ученика, владыка ситхов. — А что до сходки мятежников, то не трогай. Пусть поболтают и разлетятся.

— Но, повелитель… — опешил оскорбленный в лучших темных чувствах ситх.

— Бандюков передавишь, но только после встречи. И тихо, чтоб их политические подельники не почуяли. Про этих я хочу знать ВСЕ.

— Да, повелитель.

— Корускантского засланца перехватишь до встречи и попробуешь завербовать.

— Будет исполнено, повелитель.

Дарт Вейдер нетерпеливо ждал позволения начать действовать, но император не торопился прекращать аудиенцию. Ученик давно научился контролировать свой гнев, ярость, нетерпение. Но это вовсе не значит, что они исчезли. Во всяком случае повелитель решил, что дополнительное упражнение для закаливания нервов лишним не будет. Палпатин непринужденно откинулся на спинку трона и завел разговор об отвлеченном.

— Хорошо. Как там мой подарок?

— Жив, — сухо кивнул вовсе нерасположенный к светской беседе лорд.

— Ну-ну, зачем так сердито? Вы же комнатными тапками не пользуетесь, мой друг. И аллергии на шерсть у вас нет.

— Да, но….

— Никаких «но», ученик. Я полагаю этот опыт для вас весьма полезным, — безмятежно ответствовал Палпатин.

— Чем именно, повелитель? — вроде бы подобострастно уточнил младший ситх, но не надо быть одаренным, чтобы понять, лорд Вейдер под маской недовольно скривился.

Вместо ответа изображение императора дернулось, распалось на отдельные точки и исчезло. Капюшон Палпатина сменила перекошенная рожа Пиетта.

— Прошу прощения, милорд, но тридцать семь секунд назад зафиксировано несанкционированное подключение к каналу правительственной связи. Я распорядился прервать сеанс.

— Откуда осуществлялось подключение, определить успели?

— Да, милорд. Планета Татуин системы Тату. Это во Внешнем кольце…

— Я знаю, где это! Меня интересуют точные координаты.

— На их определение уйдет некоторое время, милорд.

— Хорошо, работайте. Курс на Тату. Выйдете в районе астероидного пояса. Цель — перехват одиночной яхты. Потом — к Татуину. Надеюсь, к моменту выхода на его орбиту у вас будет нечто более конкретное, чем идея просеивать все тамошние пески.