Те, у кого понедельник начинается в субботу

— Бать, я сейчас гляну.

Из отодвинувшейся в сторону створки медитационной камеры высунулась вихрастая башка Люка Скайуокера. Неожиданно. Заглянувший в апартаменты ученика Дарт Сидиус привык к тому, что Вейдер к своему логову никого близко не подпускает. А детенышу, значит, можно. Надо же.

— Вы присаживаетесь, пожалуйста. Мы сейчас закончим.

Башка исчезла, но створка на место не вернулась. Поэтому старый ситх воспринял это как приглашение заглянуть. Сказано — сделано.

Внутри камеры явственно пахло лекарствами и озоном. Смесью, позволяющей регенерирующим легким ученика дышать без маски. Мало того, сейчас младший ситх полулежал в процедурном кресле и без привычного доспеха. Протезы никуда не делись, но состояние остального заметно посвежело.

— Занятно. Раньше вашим обнаженным торсом патологоанатомов пугать можно было. А теперь вполне себе пособие для школьников «Зачем нужна техника противопожарной безопасности». Прогресс налицо и всего за неполный год. Каким образом?

Вместо ответа Люк шумно выдохнул, словно упражнение дыхательной гимнастики выполнял. Волна светлой силы окутала ситха, медленно, но без сопротивления проникала в него, смешиваясь с силой самого лорда. В вихрящихся потоках мелькало и что-то еще: то ли энергия дагобского дерева, то ли техника дагобского же отшельника.

— Занятно; — вновь повторил Сидиус.

Вышедший из состояния глубокой медитации ученик повернул к нему голову. На по-прежнему обезображенном ожогами лице светилась улыбка бесшабашного счастья.

— Друг мой, вы отрабатываете тактику завоевания сердец всех женщин галактики одной улыбкой? Только почему на мне?

— А ему вся галактика не нужна; — с коварным простодушием пожал плечами Скайуокер-младший.

— Для адмирала Даалы старается? — догадался Сидиус.

Кованый сапог летит в шибко разговорчивого сына, а младший лорд ситхов как ни в чем не бывало поднимается на ноги.

— Предположение неправильное. На мостике госпожа Натаси видит меня в доспехе и шлеме. А в темноте и на ощупь я и сейчас вполне даже очень.

— Так для кого же вы стараетесь, друг мой?

— Для Дарта Плэгаса, повелитель. Очень хочется наведаться на Коррибан не убогим калекой, а равным среди сильнейших. Статус ученика его ученика обязывает.

— Спасибо, мой мальчик.

Сидиус вылез из камеры и устроился в кресле, ожидая, когда его ученик примет привычный вид и выйдет. Дождался, привычным властным жестом пригласил младшего ситха занять кресло напротив. Люк замер за спиной отца.

— Отчего юный джедай не торопится на занятия? — поднял бровь император, к виду которого без капюшона за последние месяцы все привыкли.

— Так мастер Кота сейчас с вашим Чубаккой в сабакк дуется. Где-нибудь в районе камбуза. И пока их адмирал Пиетт не выследит и не разгонит, я свободен. Но если мне следует уйти…

— Нет-нет, внук, останься. Тебе полезно послушать. Вам обоим привет от Леи. Впрочем, на торжествах в честь разгрома вонгов увидитесь. После того, как она разругалась с Таркином и присоединилась к миссии Органы, дело по интеграции осколков Альянса в правовое поле империи пошло куда живее.

— Дело пошло куда живее не из-за Леи, а из-за дурацких призывов Мотмы пожелать поражения своему отечеству и превратить межгалактическую войну в гражданскую; — недовольно заворчал младший ситх.

— Ты все еще ревнуешь дочь к Органе?

— Я беспокоюсь за ее безопасность. Таскается по всяким крысятникам и клоповникам.

— После того, как ее охраной занимаются Дарт Мол и Хан Соло, я беспокоюсь о безопасности крысятников и клоповников и о том, как бы прадедом не стать.

— Интересно, Мон Мотма, действительно, сейчас находится на территории вонгов, как уверяет в своих прокламациях? — поспешил сменить тему Люк.

— Хатт ее знает, — равнодушно пожал плечами Дарт Вейдер.

— Про хатта не знаю, а господин Мадин по идее уже должен напасть на ее след, — так же равнодушно подхватил Дарт Сидиус: — И если бы ваш папенька зачем-то не перехватил его корабль под Дагобой и в личной беседе не переломал генералу ноги, то проблема неистовой Мон могла бы уже исчезнуть.

— Может не надо, чтоб исчезала? Так все видят, что ради власти она способна на всё.

— Глупость ее все видят, а не властолюбие. Власть надо любить. К власти, как к женщине, без любви и подходить не за чем. И брать власть надо самому. Надеяться на то, что оккупант поделится ею с тобой просто потому, что ты — коллаборационист, есть верх глупости. Все равно, что посылать приятеля на свидание с девушкой вместо себя, — чуть обиженно фыркнул император.

Вейдер же изобразил святую до тупизны наивность:

— Прошу простить, повелитель, но по поводу предателя Мадина был приказ выпустить его с Дагобы живым. А про гипс и инвалидное кресло ничего сказано не было.

— Балбес. Причем честный. Аж молнией кидаться противно! — теперь уже не без гордости фыркнул Палпатин, но тут же посерьезнел. — Простите, друг мой. Последние месяцы я слишком часто заставлял вас играть по противным вам правилам. Но, надеюсь, открытая победа над вонгами позволила вам вернуть должное самоуважение.

— Благодарю, мой повелитель.

— Ну-ну, зачем так официально?

Палпатин был сейчас искренен. Ему действительно вдруг захотелось чуть более теплых отношений. Каприз? Очень может быть. Только каприз тирана — штука тонкая. Отчего император надеялся, что к его невысказанному пожеланию отнесутся со всем вниманием. Загвоздка в одном: все трое категорически не умели вести беседы на отвлеченные, «домашние» темы. Просто ограничились тем, что Палпатин заварил чай «по-домашнему», а Люк накрыл отца и деда пологом своей спокойно-уютной силы. Разговор же продолжили о делах.

— Директор Кренник докладывает об уничтожении нескольких недовыращенных и поспешно брошенных вонгами искусственных планетоидов — баз для вторжения. Причем в районах, достаточно удаленных от места первого вторжения.

— Вонги не слишком легко их бросили? — обеспокоенно завозился в кресле Люк.

— Нет. Они религиозные фанатики, но это не мешает им быть жесткими прагматиками на тактическом уровне. Они бросили то, что не в силах защитить. Они так же понимают, что у нас нет ресурсов лезть глубоко в межгалактическое пространство. Значит, зачистим пограничье и уйдем. И потом они многие годы будут сидеть тише мыши и не напоминать о себе. Чтобы, накопив силы, нанести сокрушительный удар.

— Стычка с флотом гранд-адмирала Трауна, и правда, случайность? — уточнил Люк.

— Угу. Только получилась с четвертого раза. Трижды вонги от случайных столкновений уворачивались. Но чисс — парень настырный. Случайность в его исполнении становится фатально неизбежной.

— Говорят, Кренник еще и россыпь кайберовых метеоритов нашел?

— Ну… россыпь — не россыпь, и не совсем кайбера, но кое-что нашел… — с нескрываемым удовольствием кивнул император.

— Это тебе подружка разболтала? — со столь же нескрываемым скепсисом уточнил Вейдер.

Не то, чтоб ему подруга сына категорически не нравилась. Только уж больно шустра и непоседлива. Из тех, кто вечно ищет и с успехом находит приключения на собственный зад. Адреналин девушки и мидихлорианы сына — смесь гремучая. Хотя, другие, наверное, с одаренными просто не связываются? Падме была такой же. И толку…

Только лезть в личную жизнь сына с запретами толку еще меньше. По крайней мере, его самого джедайские запреты не остановили. Только хуже сделали. Но джедаям нужен был Избранный, а на Энакина Скайуокера им плевать. Ему же сын дорог. Поэтому спросят совета — подскажет. Понадобиться помощь, придет, не дожидаясь зова. Но воплощать в сыне свои нереализованные амбиции или собственнические инстинкты он не будет.

— Почему разболтала? Рассказала просто. Про идею кайберового империала не болтает только ленивый.

— Пусть болтают. Во избежание лишней паники, пусть привыкают к идее неминуемых перемен заранее. Хотя, пока в них никто серьезно не верит, но червячок понимания того, что по-старому уже не будет, живет… Вейдер, только ваше знаменитое «взять, да и все поделить» озвучивать при ребенке не надо.

Младший ситх только плечами пожал. Метаболизм восстанавливающегося тела требовал серьезных энергетических вливаний. Поэтому недавно вернувший способность есть твердую пищу лорд в умный разговор не лез, а тщательно пережевывал очередной пирожок.

— Зачем «поделить»? Не-е-е, делить не надо. Просто отнять. — наконец покончил с выпечкой Вейдер: — Вот с национализированными военными верфями никаких проблем: поставки по себестоимости, попыток продать часть продукции «налево» нет, претензий к качеству — тоже. А все потому, что доход работников, включая управляющих, зависит не от объема продукции и ее цены, а от своевременности и качества исполнения госзаказа. Зарплаты, кстати, не ниже чем у частников.

— Согласен. Только сколько у нас таких верфей — сотня? А закон перехода количества в качество никто не отменял. Если мы национализируем все в галактике, мы просто не сможем этим управлять. Просто для того, чтобы рассчитать необходимое количество всех выпускаемых товаров на год нам потребуется около ста тысяч лет с учетом того, что над задачей будут работать все компьютеры галактики. А если считать не все, а кое-что и приблизительно, то стремление к рациональной трате ресурсов, естественно приведет к дефициту. В такой галактике постоянно будет чего-то не хватать: то зарядников для световых мечей, то антифриза для спидеров.

— Значит, частники поодиночке считают лучше, чем галактика в целом? — недовольно буркнул Люк.

— Они вообще не считают. Просто выпускают заведомо излишний товар. Процентов тридцать всего выбрасывается на помойку. Деньги, ресурсы, труд людей уходят в песок. Миллиарды при этом продолжают голодать. Чувство несправедливости и гнев овладевают триллионами. Местные власти ловко переводят это недовольство на зажравшуюся центральную власть.

— Куда ни кинь — везде клин, — опешил Люк. — Чего ж делать.

— Думать. Государственная машина галактики огромна, в ней постоянно происходят некие трения. То Уилхафф Таркин доктрину Страха удумает, то директор Кренник со своим «Каждому по труду» припрется, то собственный ученик военным бюджетом недоволен, отчего половину Сената передушить готов. Это нормально. Рабочая команда тем и отличается от секты, что в ней часто идут дискуссии и споры. Прежде всего, нам нужен работающий и желательно публичный механизм для обсуждения и решения проблем, где сталкиваются интересы разных рас, социальных групп и элит. Не раскол, а урегулирование конфликтов, идущее на пользу власти и обществу. Не демократия, упаси Великая Сила. Она как-то всегда получается исключительно для демократов. Просто канал, по которому всякая социальная группа может донести свое видение мира до общества и государства.

— Сенат?… — неуверенно уточнил Люк.

Вейдер чуть очередным пирожком не поперхнулся.

— Сынок, я не хочу никого обидеть, но в прошлом году только на оплату коммунальных счетов в здании Сената было потрачено столько же, сколько на топливо всех москитных сил империи. В Императорском дворце имеется одно витражное окно из натурального цветного альдераанского горного хрусталя. В тронном зале. Его еще всегда во время всяких торжественных трансляций показывают, ты, наверное, видел. Так вот, в Сенате таких двадцать пять.

— Нет, этих разгонять надо, без вопросов. И новый формировать, по производственному принципу, например.

— Это как? — оживился Палпатин.

— Как городской совет Мос-Эспы: там представители от профессиональных гильдий. И тут сенаторы не только от планет, но и от корпораций, научных центров, флота. И чем больше живых сотрудников, а не дроидов там работает, тем больше представительство. Одним этим сокращение рабочих мест не остановить, хотя если не надо будет тратиться на подкуп «независимых» сенаторов, то выгода очевидна.

— Вони про равное представительство всех рас и народов не оберемся, — опять заворчал Вейдер.

Идея командировать часть офицеров для работы в Сенате лорду не нравилась. Идиотов не пошлешь, а толкового специалиста жалко. Разве что клонов-отставников направлять? Это мысль, только кого-то от такого соседства в зале заседаний удар хватит. Куча считающего себя прогрессистами и демократами народа клонов за людей по-прежнему не считает.

— Так оно никуда не денется, — не понял Люк отцовское недовольство. — Почти у каждой расы есть дело, в котором они превзошли других. От медиков наверняка каминоане будут, от банкиров — ботаны, а если хатты окажутся в пролете, то кто ж в этом виноват. Заодно и увидим наглядно, кто кого кормит, и кто на кого работает.

— Мысль понятна, хотя не оригинальна. В прошлом такой опыт имелся. Не всегда удачный, — сменил тему Палпатин: — Пару лет у нас на отладку механизма есть. А потом надо браться за экономику всерьез. Что-то национализировать, но столько, скольким сможем эффективно управлять. Инфраструктуру, прежде всего транспортную, строить за счет государства в ускоренном темпе, дальше можно и акционировать.

— Почему?

— Потому что, если транспортная сеть не развивается быстрее промышленности, в регионе сами собой возникают сепаратистские настроения. Просто потому, что без дорог закуклиться проще, чем общаться.

— Ну, если они глупые: ИЗР и без оборудованной трассы к сепаратистам прилетит; — сыто зевнул Вейдер.

— А с оборудованной трассой и лететь не придется.

— Только Набу с Торговой Федерацией из-за контроля транспортных потоков и сцепились когда-то, — продемонстрировал знание истории Люк..

— Поэтому строить надо самим. А еще кому-то давать льготные кредиты, кого-то давить налогами и просто бить по рукам. В общем, принципиально новый суперкомпьютер с соответствующим софтом нужен срочно и не один…. Вейдер, друг мой, вы спите или медитируете? У вас сигнал вызова уже несколько минут мигает.

— Простите, повелитель.

Равнодушный к политэкономии (лишь бы старый ситх не удумал назначать сына в этот хаттов обновленный Сенат) Дарт Вейдер, и правда, слегка того… задремал. Вообще-то, ситх может толком не спать дней десять-пятнадцать без особой потери работоспособности. Но последние месяцы выдались тяжелыми и для него.

Сперва экстренное формирование небывало крупной флотской группировки. Такого опыта в галактике ни у кого просто не было. За десять дней, естественно, не уложились. Но Траун сумел стабилизировать ситуацию, не давая вонгам ни разгромить себя, ни плюнуть и уйти. Потом месяцы серьезных боев. Все это чередовалось интенсивными тренировками и медитациями. Не слишком долгими, но изматывающими. Потом столь же муторные переговоры с вонгами. Перед этим еще переезд на новый флагман. Адмирал Пиетт успел-таки к концу войны и даже пострелять не только по метеоритам исхитрился. Но главное, для создания нужного настроения переговоры с мастером войны Ла Вейдер вел на борту своего нового флагмана.

Сейчас победоносный флот империи возвращается к Корусканту. Палпатин встретил его на полпути и теперь хочет обставить прибытие как пышную церемонию, приготовиться к которой у возвращающихся из боевого похода кораблей время есть только на переходе от границ галактики к столичному центру. В общем, времени нет категорически. Значит, жрать и спать надо всякий раз, когда момент представился.

Лорд быстро пробежал глазами несколько текстовых сообщений, поставил на них свою резолюцию и включил видеоканал с мостиком.

— Добрый вечер, милорд.

Адмирал Пиетт почтительно приветствовал командующего, не заметив отодвинувшегося за пределы обзора камеры императора. Почтение — почтением, но на физиономии командира «Исполнителя» сияла довольная улыбка. На свою новую красавицу он не нарадуется. (Автор имеет в виду новый флагман «Эскадры смерти», а не ее нового командира-даму). В деле суперразрушитель превзошел все самые смелые ожидания. И это при том, что вонги в последнем бою уже не столько из окружения вырывались, сколько все силы бросили на уничтожение имперской новинки.

Что до адмирала Даалы, опасения о том, что им пришлют делающую карьеру исключительно через постель блондинку, не оправдались. Специалистом госпожа Даала оказалась отменным. И вела себя так, что про наличие косы и юбки на мостике как-то быстро забыли. А вне мостика к моменту прибытия Пиетта в действующий флот за Натаси закрепилась репутация «девушки Вейдера». И хотя никаких оснований для таких выводов не имелось, желающих сокращать дистанцию в отношениях хотя бы до уровня дружеских не находилось.

— Простите за беспокойство, милорд. Вам сообщение с Татуина. Видеофайл от некоего Джаббы-хатта.

— Надо же, не забыл, бандюга, — довольно кивнул Вейдер.

— Про вас, милорд, забудешь, — хихикнул из угла Люк.

— Перешлите файл на мой личный… Хотя нет. Адмирал, вы как к гонкам на подах относитесь?

— Этих безбашенных придурков — да на истребитель, чтоб горючка зря не пропадала… — заворчал гордящийся собственным благоразумием адмирал, но потом позволил себе чуточку искренности. — Прошлый сезон на Татуине был просто шикарный.

— Толк знаете, значит. Тогда после вахты несете запись лично. Там начало нынешнего сезона татуинских безумных гонок, который мы с вами из-за сарлакковых вонгов пропустили. Только пива прихватите.

— Да, сэр.

— Реально свежая запись из Каньона Нищих?! — восторженно охнул Люк.

— И если хатт не соврал, то еще коллекция лучших гонок за последние полсотни лет.

— Интересуешься? — хмыкнул император с интересом разглядывая внука.

— Ага! Только не знал, что и батя тоже, — смутился тот.

— Я татуинец, или кто? — обиделся Вейдер.

— Папаша у тебя мало того, что болельщик, он еще и сам в каньоне выигрывал как-то, — осуждение опрометчивой неосторожности ученика получилось сильно наигранным.

— Когда?! Это… Это когда лет тридцать назад пацан-человек фаворитов обошел?! Это был ты?!! Вау!

— Вот так вот. Ты можешь достичь вершин во владении Силой, завоевать галактику, создать величайшее государство… А твой сын будет гордиться тобой за то, что ты когда-то по дури обогнал всех на ржавой консервной банке с реактивной тягой…

Через полтора часа на борт «Исполнителя» прибыла принцесса Лея. Пока она располагалась в каюте да немножко поболтала с Натаси, брат и отец так и не соизволили появиться. Мало того, до этого просто неотступно следовавшие за ней Хан и Мол куда-то подевались. На осторожный вопрос принцессы, все ли в порядке на корабле, госпожа Даала только печально усмехнулась и включила канал внутренней связи.

Мужчины нашлись в апартаментах командующего перед большим экраном, на котором бешено мелькали синее южное небо и желтые скалы. Оглушительный рев моторов перекрывал то восторженный, то негодующий рев зрителей.

— Его величество Палпатин там же, — уточнила адмирал, — И я не знаю, что должно произойти в галактике, чтобы оторвать их сейчас от экрана.

— Все мужики — сво… — обиделась Лея.

— Все мужики разные. Но мы с вами почему-то оказываемся рядом с этими. Судьба. Или сами выбирали?

Спорить Лея не стала. Просто предложила новой знакомой продолжить общение за «рюмочкой кафа». Немыслимый рев моторов и азарт зрителей вдруг породил, казалось, неуместное ощущение домашнего уюта. Наверное, не в спонтанно возникшем «фанатском клубе» дело. И не в том, что еще год назад его членов невозможно было и представить вместе. Это просто внешнее, явное проявление того, что что-то неуловимо изменилось может в Силе, может в мире. Жизнь в Империи продолжала неумолимо налаживаться, Хотя, результаты первичной наладки совсем недавно показывали неспособность этой системы функционировать вообще.