Лабиринт

Я стоял перед наглухо запертыми, громадными воротами, и дивился, какие же исполины их ковали, потом вспомнил о жителях Прасии, правда, жили те, совеем в другой стороне, за совсем другими горами, но что могло помешать создателям лабиринта, нанять для работы тамошних кузнецов? По обе стороны от ворот высились не большие, сторожевые башенки, но их оконца тоже были наглухо заперты железными ставнями, Я потоптался на месте, затем, выждав некоторое время, забарабанил кулаком в ворота.

— Эй, есть кто живой?

— И нечего было устраивать такой грохот! Задери тебя индрик! — как будто из под земли возник низенький, но очень широкий в плечах мужичок. — Вон колокольчик висит, взял бы да позвонил.

— Где? — удивился я.

— Да вот же — указал он на привязанный возле громадных ворот, махонький колокольчик, но я был готов поклясться чем угодно, что раньше его там не было.

— Мне что глаза чем-то застилали?

— А ты как думал, все на виду будет, обычный народ тут и ворот ни каких не увидит, одну отвесную стену только и узрит. А ты сразу видать от расов, прибыл, утонченно входить там не учат, чуть шо кулаком, а то и ногой в двери дубасят?

— Угадал, оттуда я, меня Русом величают.

— А меня Смолом, сегодня моя очередь на главных вратах стоять.

— В одиночку? — вновь удивился я.

— А то, — сюда абы кого, не поставят, ты еще на подъеме был, как я тебя проверил и осмотрел.

— Да? Я что-то ничего не почувствовал.

— А нас учат оценивать и анализировать не касаясь, даже сознания объекта.

— Вон как. Интересно.

— Интересное впереди, ну ты входи — он щелкнул пальцами, и громадная створка отошла в сторону.

Я вошел, там находилось еще одно караульное помещение, но оно было пустым, видимо здесь уже давно не было необходимости от кого-то хорониться. Пройдя через караулку, а иного хода не было, я вышел в коридор, ведущий в глубь горы. Света хватало, весь потолок был усеян красивыми светящимися наростами, которые хорошо освещали, грубо обработаны стены. Скорее всего, те, кто первыми облюбовал эти места, совершенно не желали приукрашивать это естественное образование, по крайней мере, в этом коридоре это было так, вон кое-где стены даже во влажных потеках. Видимо некогда, мощные потоки воды пробили множество каналов, и пещер, добавились естественные разломы и другие образования, вот это все и приспособили под Храмовый Лабиринт жрецы Родана, самые первые основатели боевых наук. Этими знаниями еще на входе поделился со мной Смол.

Коридор окончился, и я вышел в богато украшенный самоцветами зал. Орнаменты здесь были самыми разнообразными, вдоль стен стояли малахитовые лавки, сложенные из цельных плит, ни каких подушек не было и в помине, аколиты должны были понять с первого взгляда, что нежиться здесь не придется, а тела и дух, будут подвержены самым различным методам закалки. Рядом с этими лавками стояли такие же столы, на которых были размещены непонятные предметы, и аккуратными стопками стояли глиняные таблички. Посредине зала возвышался огромный постамент, на котором восседал каменный сокол, символ Родана. Сокол был вырезан из белого кристалла, от которого, во все стороны исходило сияние, и казалось, что свет этот несет в себе настолько великую энергетику, что способен заставить трепетать любого. У громадного постамента, касаясь его спинками, стояли три больших тронных кресла, вытесанные из нефрита, на них уже восседали жрецы… Восседавший по центру, облачен в фиолетовую мантию, два других в синюю и голубую. По обе стороны от них выстроились мастера-наставники, которые в основном и будут обучать будущих адептов. В зале уже собралось около тридцати, новоприбывших учеников, я видимо едва успел в числе последних, потому что все остальные уже были переодеты и пострижены наголо, лишь несколько из них были одеты в то в чем прибыли. Высокий темноволосый мужчина, с чуть раскосыми черными глазами и выдающимися в стороны скулами, был одет в в поистине дорогие одежды. В столице меня хорошо научили в этом разбираться, особенно если помимо дорогой материи, на одежде ещё и вышивка золотом или серебром, да нашиты различные самоцветы, вот так точно как у стоящего рядом со мной парня. Другой же наоборот стоит в какой-то звериной шкуре, очень похожую на барсью, из-за чего сразу захотелось увидеть Куру, а этого треснуть головой о камень ближайшей стены, или о малахитовую лавку. Но тут все стихли, сосредоточив свое внимание на главенствующей троице, и я тоже посмотрел туда.

— Приветствую вас аколиты — торжественно начал верховный жрец. — Забудьте, кем вы были и что знали, вы должны стать пустыми сосудами, которые в срок наполнятся знанием, и надеюсь мудростью. Мы предоставляем вам самим избрать, для себя нужную ветвь Лабиринта. В этом зале вы найдете макеты, с подробными разъяснениями, о том чему учат в каждом ответвлении. Надеюсь, все умеют читать? — он позволил себе усмехнуться.

Тут вступил жрец в синей мантии:

— Вы сможете выбрать, наиболее заинтересовавшую вас часть. После посвящения вы получите одежды определенного цвета, пока же будете ходить в серых хламидах. Ни каких требований и возражений мы не приветствуем, вы должны проявить полную терпимость и покорность.

В этот момент стоящий рядом со мной, богато одетый парень открыл, было, рот чтобы что-то спросить, но жрец в синем, сделал запрещающий жест и продолжил:

— Нарушители, будут вызываться на поединки с мастерами, таким образом, будут подвержены риску, лишиться покоя или каких-нибудь частей тела. Таковы наши правила. Вы уже должны были быть предупреждены о суровых нравах царящих здесь, но мы считаем необходимым предупредить вас ещё раз.

Я про себя подумал о том, — что меня то, как раз никто не предупреждал, может Ульфар, решил таким образом отделаться от меня, или Трифон забыл рассказать?

— Ничего себе перспектива! — басом, но не громко, промолвил владелец шкуры из барса, видать показывал свою храбрость, таким образом. Ведь выйти один на один с барсом тех времен, это было почти безумием, если конечно ты не владеешь магией, даже если это и не горный, а лесной барс, все равно нужно иметь огромную силу в руках, быстроту и ловкость.

— И не говори — поддержал его раскосый, знал бы заранее о такой строгости, в этих подгорных владениях, навряд-ли бы сюда сунулся.

— Ну так и вали отсюда — обернулась к нему коротко стриженная, черноволосая девушка, в короткой тунике.

Парень опешил от таких слов, явно не привыкнув чтоб с ним разговаривали таким образом, но тут вмешался крепыш в шкуре.

— Женщине не пристало перебивать мужчину, а тем паче дерзить — сквозь зубы просипел он. Если больно строптива надо зад оголить, и отстегать, как следует.

— Что-о? — повернулась она теперь уже к нему, ошеломленная от того, что ей тоже занимавшей где-то там у себя, высокое положение, кто-то перечит.

От группы мастеров, отделился крупного телосложения наставник, и как-то текуче, почти не заметно оказался возле нас. У него в руке появился маленький, короткий жезл, с раздвоенным наконечником, он быстро зашел за спины нарушителей тишины, и приставил его к затылку раскосого. Короткая вспышка, тело парня передернулось, и он, даже не моргнув, повалился на пол. Тоже самое он проделал и с двумя остальными. Все новоиспеченные аколиты, начали оборачиваться. Недовольный этим жрец в синем умолк. Я глянул на мастера с жезлом и мысленно задал вопрос:

— Стоило ли так жестоко?

Он вздрогнул, видимо не ожидая, что кто-то из новеньких так легко взламает его защитные барьеры к сознанию. Потом лицо его стало багровым, он зло посмотрел на меня, и я услышал его беззвучную речь.

— Парень ты откуда, такой взялся? Сюда попадают только лучшие из лучших, вернее так было раньше, а когда влияние храмов уменьшилось, и мы вынуждены часто отправлять своих адептов в найм, чтобы оплачивать нужные нам различные компоненты, материалы, и даже те же продукты, сюда стал попадать разный сброд. Но без этого, теперь нельзя, иначе вместо обучения вы только и будете что искать пропитание, и ходить в звериных шкурах. Поэтому мы также вынуждены принимать детей богатых, или влиятельных родителей которые помогут нам с провизией и золотом, так или иначе. Но они бывают настолько не подготовлены к подобному обучению, что пригодится многое просто вколачивать в их головы, хотя за пределами Лабиринта они конечно очень разумные люди и не превзойденные воины. Но от нас выходят, не просто великолепные бойцы или волхвы, здесь рождаются мастера своего дела, пускай в чем-то одном, но они достигают совершенства. И это не обязательно волшба или воинское искусство. Вот я например, достиг успеха в изучении структур молний, но не чарами, а другим путем, подбирая и испытывая те материалы которые могут накапливать в себе малую часть после её разряда… Я называю это током, и сила содержащаяся в его зарядах, может, как убивать, так и лечить, или, к примеру, освещать. Его поля опоясывают всю Славию и другие миры, я научился их чувствовать, но пока лишь продвигаюсь на пути к дальнейшему познанию. Другие достигают совершенства в танцах, изображении различных предметов, пении, слагании саг и поэм, такие как, например Дальрик достигают мастерства в кузнечном деле. Ты ещё узнаешь кто это такой.

Тем временем заканчивал говорить уже третий жрец в голубой мантии:

— Вы так же будете участвовать в добыче пропитания, доставке воды и реки в бассейны, изготавливать различные инструменты, писать пособия. Всем все ясно?

Будущие аколиты молча кивнули и бросились к столам с макетами. Не пришедшую в себя троицу унесли тоже. Один я остался стоять на месте, пристально глядя верховному жрецу в глаза.

— Могу я просить вас троих, лично заняться моим обучением? — послал я ему свою мысль.

Главный старец, вздрогнул, потом поводил глазами, и грозно уставился на меня.

— Ты хоть понимаешь, кого ты просишь, и о чем? — ответил он так же мысленно.

— Я думаю вам все равно здесь особо нечем заняться, а так мы сможем почерпнуть друг у друга много нового — дерзко ответил я, но теперь чтобы услышали все трое, и немного приоткрывая свою суть. Благо дело еще Мирослав научил меня скрывать её, пояснив это тем, что я новичок в этом мире, и будет лучше чтобы меня принимали за обычного двадцати пяти летнего парня из дальних краев. Хоть Славия и сравнительно небольшой мир, но мои черные волосы и зеленые глаза, могут помочь мне выдать себя за пришлого, ну к примеру из Исфири что находится за Прасией, или бывшего Озерного края, где со времен вторжения лишь пустыня, но должны ж там быть хоть какие поселения.

Некоторое время они молча разглядывали меня, скорее всего мысленно совещались, а потом я получил утвердительные кивки. Начало, было положено, и я пошел оформляться.

Должен сказать, что перед входом в лабиринт адепт подписывая длинные пергаменты договора, ставя свои подписи, что предупреждён и согласен, но его всё равно долго испытывали и оценивали, прежде чем допустить к отсекам серьезного уровня. Всех уже увели по выбранным отсекам, остались только недавно пришедшие в себя трое наказных. Они, едва придя в себя, принялись злобно зыркать друг на друга, и теперь подойдя к оформителю, мялись на месте. Мужчины, не знали, пропускать ли свою недавнюю оппонентку, из-за которой получили по разряду тока, она боялась, что снова развяжет перепалку, и их всех троих могут выставить за порог, процесс оформления остановился.

Тут подошел я, быстро все понял, и глядя в глаза сидевшему за столом служителю, сказал:

— Дай им по бересте, пусть сами напишут, как их зовут, кто они и откуда, а потом уже, все остальное.

Он хотел, было возразить, но после согласно кивнул, и махнул им рукой.

— Эй вы, а ну ходьте сюды.

Они повиновались, и писарь быстро раздав им все необходимое, повернулся ко мне, и открыл, было, рот, собираясь что-то сказать, но тут глянул на стол, на лежавшей перед ним бересте появилось: — Рус из Озерного края. Двадцать шесть лет. Наставники Вернон и Кульмир.

Сам не знаю, почему именно это пришло мне в голову — назвать выдуманное место жительства и неправильный возраст, но над такими мелочами и задумываться незачем.

А оформитель, тем временем обалдело, уставившись на меня, пропищал:

— Энто как у тебя получилось?

Потом обернулся в сторону жрецов, несколько мгновений смотрел на них, и когда вновь посмотрел на меня, ни каких вопросов уже не задавал. Он протянул мне обязательный, заполненные рунами свиток, для прочтения и подписи. Быстро прочел и поставил росчерк. Пошел получать хламиду, и подстригаться. Там меня и нагнала, теперь уже волей-неволей неразлучная троица.

— Эй ты! — грубо начал здоровяк в шкуре — Чего….

Я резко обернулся к нему:

— Лучше молчи, а то за барса ответишь.

— З-за какого барса — опешил он.

— За того, чью шкуру носишь.

— Да это же шкура марфала — вмешалась девушка.

— А что это меняет — немного удивился я.

— Да марфал это же олень — встрял в разговор и раскосый, — ты откуда такой незнающий взялся?

— Откуда надо, оттуда и взялся — немного заводясь тем, что отвлекаюсь на ненужную перепалку — ответил я.

— Мы вообще то поблагодарить тебя хотели — сказала девушка. — А ты так…

— Ну да — добавил парень, который был в богатой одежде, просто у Борейки такая манера речи.

Видимо они уже успели объясниться, или познакомились когда ждали выступления жрецов, и теперь знали кое-что друг о друге.

Уже остыв, я посмотрел на всех троих:

— Ладно, благодарность принимаю — усмехнулся я. Меня зовут Рус, я из Озерного края.

— Клаунтина — улыбнулась девушка.

— Борейко — отрекомендовался здоровяк в шкуре марфала.

— Не может быть там сплошная пустыня — вместо того чтобы назвать свое имя, воскликнул раскосый парень.

— Не везде — нашелся я — Вернее пустыня везде, но есть же оазисы, а раз есть оазисы, есть и редкие поселения.

— По тебе не скажешь что ты из пустынного поселения — не выдержала Клаунтина — не хочешь говорить, откуда на самом деле ну и ладно.

— Я сюда прибыл из Вышня, жил там некоторое время — пояснил я. Так как тебя зовут все-таки?

Раскосый слегка смутился, лишь сейчас, осознав свою несдержанность, и тихо сказал:

— Фарик, э-э Фариссад — тут же поправился он.

Я заметил, что мешаю им получить хламиду, и отодвинувшись, кивнл всем на прощание:

— Увидимся.

* * *

Но увиделись мы не скоро. Потому как, учитывая мою просьбу, Вернон, так звали верховного жреца, взялся за меня всерьез. Вначале все выпытывал, что знал я, о Мироздании, о Творце, и о всяких дремлющих Силах. Потом поведал мне свое видение всего, Упорядоченного Мира. А затем начались будни, я начал жить и учится под присмотром Верховных жрецов. Но только Вернона и Кульмира, третьему они ловко спихнули все остальные дела и заботы, решив, что тому рано знать о Великих тайнах Упорядоченного, так они назвали рассказы поведанные мной. Я ничего не говорил им о Кайлане, ограничился прошлой жизнью до катастрофы, только не уточнял, когда это было, рассказал о Схоре все что слышал от отца, о чудесном мире Самариэль. Я видел, как загорались их глаза, они словно путешествовали со мной во все те миры, которые, я описывал, мысленным взором проходили те тропы, по которым когда-то шел я.

Кульмир и Вернон, учили меня больше мудрыми наставлениями, чем конкретными делами, потому что, не выходя за границы мира, как узнаешь какие чары применять против тех или иных противников, и на чем основывать их плетение. После некоторого быстрого экскурса по лабиринту, мне было дозволено самому передвигаться по нему, и выбирать понравившиеся ответвления, где преподавалось нечто для меня новое.

Иногда организовывались рейды за провизией в Дидрарк, на ярмарке, где как раз сейчас продевали остатки летнего урожая, можно было дешево закупить провизию. Как и везде здесь бытовало правило — Если можешь что-то получить, не прибегая к магии, то так и делай.

Каждое утро мы таскали воду из подземных речек, в бассейны, наполняемые для различных нужд. Как-то Смол в свое время не сдержавшийся и задавший вопрос — А зачем вручную? Получил ответ — для развития силы рук и воли. Об этом он поведал и мне, а затем сквозь зубы добавил:

— Я б лучше молотом в кузне помахал, чем вот это вверх-вниз, вверх-вниз, и так уже второй год каждое утро.

— А какова твоя главная цель была, когда ты сюда пробирался?

— А мне тогда один пройдоха из нашего племени, поведал, что есть такой кузнец, чудо-мастер Дальрик живущий в одном тайном месте под горой. Ну я и надумал у него поучится, а для моего клана тайных мест под горами не бывает. Вот я и занялся поисками, два года потратил, но нашел — похвастался он. Они конечно бы не приняли, так этот Дальрик мне дальним родственником приходится. Его отец, и мой дед тогда вместе мавками очарованы были, древесный уголь искали, в леса далеко от гор углубились, ну а там и попались. А те знаешь же, если залезли, так уж никогда не слезут. Теперь вот учусь у него, да на стражу иногда ставят, способности у меня открылись тут всякие.

Так мы на пару со Смолом, бывало, увиливая от ношения воды, ловили в той реке, безглазую рыбу, у которой было нежное и очень вкусное мясо, в общем, разнообразили строгий рацион как могли. Еще одним страстным рыболовом оказался второй по главенствованию, жрец Кульмир, редко, но на пару дней он выводил нас на другую сторону Орфальских гор, где лежал край диких кочевых племен, и в горных реках мы ловили золотую форель, и лосося, которого после солили и коптили. За пару дней мы существенно пополнили запасы рыбы, обратно Кульмир уже доставлял нас при помощи заклинаний. Ибо общий вес улова был таков, что поднять его мог только велет из Прасии. Мы возвращались, и процесс обучения продолжался.

Первый год, в основном был базовым годом, в него же входило и обучение владению всевозможным холодным оружием, но опять же это было искусство, а не обучение воинским навыкам.

Я редко видел Фарика и Борейко, они выбрали те ответвления, куда я не заходил вообще. Встречал их только на доставке провизии или носке воды. Но в такие моменты особо не поговоришь.

А вот с Клаунтиной получалось, увидится чаще, она оказалась дочерью какого-то вождя, или кто там их разберет с их титулами. Это у расов все понятно, князья да воеводы, ну там купечество еще, у других народов населяющих Славию свои величания и титулования.

В короткие ночные часы, я выводил её наверх, ходами, показанными мне Смолом, там мы могли находиться до раннего утра, а потом нужно было быть на носке воды. Так я и общался в основном со Смолом и Клаунтиной. И все это время мы продвигались по лабиринту, переходя из одного отсека в другой, по мере усвоения преподанных знаний.

В каждом его тупике, находилась учебный класс, или келья, в зависимости от того, куда забрёл адепт, он получал или отдых или новую порцию знаний и умений, и лишь овладев определенной степенью, покидал ту часть лабиринта. На выходе ему выдавали ключ от следующей двери, и он попадал в следующий отсек. Чему учили в извилистых коридорах? — да всему помогающему выжить в различных тупиковых ситуациях.

От возможности долго находиться без воды и еды, до умения питаться всем, что попадало под руку, а для этого требовалось изучать флору и фауну различных мест, в том числе и подземелий. Учили в обнаженном виде, выдерживать сильный мороз и жару. Все это нужно было делать без помощи магии, лишь определенным способом, настраивая свой организм.

Второй год аколит проводил уже в других помещениях, расположенных где-то к середине Лабиринта. Первым делом адепт попадал в Пещеру Мрака — он снимал обувь на входе (пол был усеян мелкими, каменными колючками, а стены испещрены впадинами и выступами), и должен был как можно дольше, удерживаться в воздухе, интуитивно в кромешной тьме находя свободные места на полу или ровные промежутки на стенах, чтобы отталкиваться. Само собой проходили эту пещеру не сразу, получая множество ссадин и заноз.

Каждый вечер, усевшись в кельях возле входе в пещеру Мрака, извлекали ученики из своих ног и рук колючие шипы, и залечивали порезы и вывихи, если конечно дело не заканчивалось переломами. Поэтому в лабиринте преподавали и целительную науку, которая содержала в себе разделы настоев, эликсиров, мазей, отваров, целебных заклинаний и костоправление.

После каждого провала в Пещере Мрака или в любом из классов ученика направляли отрабатывать в Кузню Дальрика, лучшего кователя Металлов во всей Славии, (правда об этом мало кто знал) он был сыном какой-то лесной мавки и представителя подгорного народа, в общем вышла нехилая смесь. Гонял он нас нещадно, но многие сочли за честь помогать ему, особенно если хотели узнать многое о металлах и минералах, присыпках, присадках и разных добавках.

Когда ученик проходил Пещеру Мрака его ждала следующая — Металла. В полу которой уже были вбиты металлические колья, а из стен торчали клинки разных размеров. Обучаемый входил в пещеру взмыва высоко в воздух, и должен был остаться, цел, постоянно перемещаясь, интуитивно находя чистые участки. В неожиданный момент из стен вылетали тупые металлические прутья, и нужно было успевать уворачиваться и от них. Обучающие мастера часто говорили, что вместо этих прутьев, могли бы вылетать копья или стрелы, пущенные намного сильнее и быстрее.

После Пещеры Металла шел Водный Грот, залитый водой до верха, в ней нужно было найти правильный ход, оканчивающийся выходом, а не тупиком, и все это в полной темноте. Здесь развивали внутреннее зрение, и учились обходиться без воздуха, на долгий срок, а так же преодолевать страх. Вообще-то его учили преодолевать на каждом углу, и в каждом ответвлении.

Главный бой каждый ученик вел с самим собой. На входе в этот грот бывало, застревали на целые седмицы, для безопасности адепта в ее водах, дежурили дальние родственники русалов. И если ученик подавал определенный сигнал, его доставляли обратно к выходу. Пройдя и эту пещеру, адепт подходил к финальной — Пещере Ужаса.

Над ней поработали особо тщательно: на полу кишмя кишело различными ядовитыми гадами и насекомыми, в потолок были вбиты острейшие клинки, из ниш в стенах в любую секунду мог вырваться меч, чей-то длинный извивающийся язык или сноп огня, воздух был наполнен смрадом и ядовитыми испарениями. Входя в полумрак, испытуемый видел сотни вперившихся в него немигающих глаз, слышал шелест и шипение, должен был в очередной раз, перебороть страх и взмыв в воздух продержаться в пещере определенное время. При этом надо было рубить или отбивать, выданным на кануне мечом, всё нападавшее на него, при этом лишь иногда отталкиваясь от прочных мест на стенах, и в очень редких случаях на полу. Если адепту удавалось выйти невредимым он допускался к второй половине Лабиринта, где непосредственно преподавалась уже боевая магия Первостихий. Если же нет, он надолго отправлялся на лечение к целителям, умевшим лечить и тело, и помогать справиться с переживаниями от провала.

Преодолев первые две пещеры, не скажу что с особыми усилиями, потому что врожденное второе зрение, позволили видеть и свободные места в пещере Мрака, и найти выход во второй, я перешел в отсек последний. Правда, все это время очень сильно болели ноги, и в теле не осталось и капли жира, да и лишнюю воду тоже вытеснили изнуряющими тренировками, ведь магию применять не разрешалось, иначе, зачем вообще все эти испытания.

Другой вопрос, что ты сможешь сделать, имея под рукой лишь резервы обычного, не владеющего Силой, существа. И вот пришло время финальной, это было уже через год, ведь все подобные пещеры, это что-то вроде выпускных экзаменов, каждая в конце определенного этапа обучения, каждая завершает пройденный отсек, где тебя подготавливали и учили к предстоящим испытаниям. Правда на водном гроте я долго не задержался, это в первой, где пришлось научиться, чуть ли не летать, сидел долго.

Но когда первый раз я подошел к финальной, лишь бы просто взглянуть с чем придется столкнуться, я возрадовался от того, что подобными тварями не запонили Водный грот, и не запустили туда каких-нибудь здоровых хищников., вот то было б испытание так испытание. Либо магию применишь, либо тебя сожрут в полной темноте, и не узнаешь даже кто.

С нетерпением я ждал того момента, когда уже можно будет покинуть первую часть Лабиринта и вступить на холодный каменный пол, глубинных ходов, где расположились те наставники, которые обучат меня и всех других аколитов боевому чародейству. Как мне объяснил Хенрад, провожавший меня до внутренних врат: — Сперва следовал Чертог Огня, затем Воды, далее Воздуха и наконец Земли. В других же местах стихии всегда раскладывали согласно всеобщей системе Земля — Вода — Солнечный Огонь — Воздух Зелёных Сфер и Голубой Воздух Небесной Тверди. Здесь же учили по иному.

В начале Огонь и всё с ним связанное: Заклятие Огненных Копий, Круг Огня, само собой феерболы, Отторжение Огнём, Заклятье Неистового Пламени, и многие другие. Овладев этими чарами, я перешел в Чертог Воды.

Он, как и предыдущий Водный Грот, дался мне без труда, ведь Гидрониус и Кайлан дали мне великое знание о Водах, и я лишь подстраивал ныне доступные мне силы под старые заклятия. Но без наличия воды рядом с магом, очень трудно прибегать к её помощи. Можно конечно использовать дожь, но для этого требуется овладеть хотя бы некоторой частью воздушного раздела стихийной магии.

И поэтому в одном громадном подземном гроте делили пространство, Чертоги Воды и Воздуха плавно переходя из одного в другой. Но на половине Чертога воздуха действовали уже совершенно иные законы. Это было очень интересное место, где несколько иначе начинает действовать гравитация, и твоё обучение проходит в воздушных потоках, для полнейшего понимания Сил этой Стихии, и лишь для отдыха ты останавливаешься на маленьких уступах.

Здесь проходили само собой молнии, обучение парению на струящихся воздушных потоках, а так же вызывание сильного направленного ветра, способного пригнать так необходимые иногда грозовые тучи.

Ну а что касается Чертога Земли тут намешано, есть и суть камней, металлов, кристаллов, растений и даже грязевых потоков. Здесь учатся, как создавать деревянные и глиняные големы, или вытесать каменного истукана, способного замерев простоять века и ожить лишь в момент появления нужной цели. Также узнают, как разбудить Древобродов, или сделать оберег из кусочка кристалла, который после можно будет продать лишенным Силы.

Заканчивается пятый год обучения в Лабиринте. Минули дни долгих изнуряющих испытаний, бывали и такие моменты, когда был уже готов шагнуть за порог небытия, лишь бы прекратить истязать свое тело и дух, но потом все же открывались неведомые внутренние резервы, и я шел дальше. Шел как по тоннелям Лабиринта, так и по пути познания себя и своих возможностей. Тело привыкло к морозу и ледяной воде, перестало реагировать на обжигающий огонь, в нужные моменты кожа становилась твердой и упругой, но самое главное это сознание.

Я научился делить его на части, заставляя функционировать индивидуально, странствуя по потемкам собственного разума, таким образом можно было одновременно заниматься несколькими делами сразу, поддерживать уже работающие заклятия, и одновременно с этим составлять новые, в то время как тело автоматически выполняет необходимые движения.

Среди долгих будней осталось и не мало праздничных дней, таких как встреча в березоле нового года, различные летние празднования, ну и само собой тайные встречи с Клаунтиной. Хоть их и было меньше, чем хотелось. Но как бы там ни было, я помнил о своей главной цели — отыскать причины гибели моего родного мира, а для этого необходимо было, как можно больше узнать и усвоить различные методы волшбы, и ни Клаунтина, ни кто-то иной не заставил бы меня отвлечься от этого.

Я хорошо помню тот десятый день Зимобора, когда в числе избранных предстал пред Главными вратами, загораживающими проход, ведущий в нижние уровни Лабиринта. Где-то там, меня ждёт Испытание Диариса, оно для каждого индивидуально. Таких как я не много, лишь двенадцать, тех, кто смог изменяя себя по ходу обучения и дойти до этих Врат.

Пройдя Лабиринт Познания Грани, адепт мог покинуть его стены, поскольку испытание Диариса было не обязательным. Но те кто хотели испытать себя в полной мере шёл к этим вратам. Что ждёт впереди? — не знает никто, это испытания положил тот, кто избрал Славию для выковывания супербойцов ещё в давние для этого мира времена. Ходили смутные слухи, что за пределами этой пещеры лежит еще некий длинный извилистый путь, так сказать тайный лабиринт, ведущий неведомо куда, но подробнее узнать об этом можно лишь тогда когда пройдешь испытание Диариса.

Нас встретили служители, облачённые в темно-синие, просторные балахоны, испещренные символами различного цвета, показатель принадлежности к высшей жреческой иерархии. Их головы были опоясаны серебряными обручами, с витиеватыми узорами, покрывающими их по бокам, а в центре находились большие камни, у каждого разные по цвету. Вели долго, не перебрасываясь словами, пока мы не очутились в просторном зале. Дальняя стена, которого выглядела шершавой и была изрезана трещинами проломов, а высоко под сводами в воздухе медленно перемещались сферы, разного размера и цвета.

— Каждый прошедший этими путями оставляет здесь часть своей глубинной сути — послышался монотонный голос одного из наших провожатых.

Я всмотрелся в стену пристальнее, выбирая свой пролом, через который пойду. Из одного прямо веяло вечной первотворной мглой, и он, почему-то влёк меня сильнее других. Медленно ступая, я двинулся к нему, по мере моего приближения одна из парящих сфер немного изменила траекторию своего движения и в ней начало загораться синеватое свечение.

Когда я вдвинулся в пролом, сфера начала светится всё сильнее, но потом всё моё внимание заняло продвижение вперёд, пока шёл во мгле, почему-то вспомнил любимое место у трёх водопадов там, где обитала моя семья. Словно наяву увидел кувшинки в небольшом озерце, летающие стрекозы и чудесно красочные птицы, разноцветные рыбки, весело вылетающие из воды и вновь в неё ныряющие. Не успел я погрузиться в воспоминания глубже, как путь в скале закончился.

Дальше был один сплошной жар, потоки горячего воздуха опаливали лицо, кожа начала покрываться волдырями, легкие распирало, сюда требовалось входить, овладев определенной степенью трансформы, но я не обладал подобными возможностями. Стены накалены до красна, быстрыми росчерками проносятся огненные саламандры, полученной подготовки по изменению свойств явно не хватает. Поэтому я мысленно произнёс Заклятие Холода, потом Отторжения Жара, не помогло, тогда сказал уже в слух громко и чётко — Эрату планториум вентириум — это Заклятие Влаги, составленное моим отцом в жарких пустынях Хофры, мира высушенного по каким то не понятным причинам, но и оно не сработало. Меня потащило в глубь пещерного зала в центре, которого находилось странное сооружение в форме Круга с шестью отходящими лучами-желобами. По каждому из желобом медленно текли струи расплавленных металлов, собираясь в громадную чашу внутри круга, и далее происходил непонятный мне процесс. Жар всё усиливался, казалось, сейчас я вспыхну как факел, но по какой-то причине этого не происходило.

Меня подтащило к самому центру сооружения, кожа уже превратилась в сплошной ожог, но боли почему-то я не ощущал, Заклятия не работали, видимо что-то здесь гасило любую магию, я прекратил попытки хоть как-то отразить действие губительного жара, и решил отдаться воле проведения. Сознание начало уплывать куда-то в бездонный провал, я всячески пытался удержаться на самом краю, и во время кратких прояснений, я смутно видел, как кожа стала прозрачной и под неё начали зажигаться и тухнуть различные письмена и узоры. Потом кожный покров стал уплотняться, появился странный тёмный блеск, затем блеск сменился на серебристый, а дальше я уже ничего не увидел, поскольку мое сознание полностью померкло.

В себя я пришёл лежа на полу, в огромной льдистой пещере, тело трясло от холода, а мозг кипел от пережитого шока. Я медленно пошевелил пальцами, сжал и разжал кулаки, потом решился поднести руки к глазам, не додумавшись, сразу глянут в ином спектре, вспомнив, что померещилось мне в последние мгновения, до того как беспамятство накрыло меня. И как только начал поднимать руки к лицу, на меня набросились три громадных белых медведя, да ещё и закованных в причудливую броню из сверкающего, больно режущего глаза металла. На фоне их белых шкур контрастно выделялись злобные красные глазки, все трое встали на задние лапы, видимо еще, перед тем как я их увидел. Тело среагировало само, уклоняясь от летящей в лицо когтистой лапы, я выставил блок рукой и… Всё моё нутро в ужасе сжалось, рука, моя собственная рука была покрыта чёрной с серебряными прожилками бронёй, из зацепленных одна за другую чешуек, и это не было доспехом, а являло собой мой кожаный покров. Такая чешуя покрывала всё моё тело, которое, не смотря на моё замешательство, продолжало успешно отражать нападение.

Я отбросил мысли о происшедшем, собрался и перешёл к атаке, а чешуя вдруг плавно перетекла в сплошную литую броню на кулаках, локтях, коленях, стопах мгновенно меняя свою структуру. Пришлось наносить быстрые резкие удары, не забывая блокировать мелькающие лапы, главное резко и сильно ударить в нос снежной твари, меня многому в этом плане научил Куру, большой специалист по болевым точкам у животных. Его сородичи часто сталкивались с подобными существами в нашем мире. Всё же иногда их когти скрежетали по моему еще не разогревшемуся телу, и я был уже немного рад этим изменения в собственном организме. Потом медведи вдруг враз отпрыгнули от меня, и пропали, а вместо них в ход пошла уже магия. В меня полетели огненные стрелы, ледяные копья, из стен выдвинулись и направились ко мне каменные и ледяные воины. Под сводами пещеры зазвучал холодный голос:

— Победи их без магии и своих врождённых способностей, и тогда сблизишься с смертными и узнаешь как себя чувствуют те кто может надеяться только на силу рук и ума. И после этого поймешь, почему славные воины Расов, принимают на себя обеты защищать людской род.

Сразу, как только голос замолчал, по моему телу прошла короткая судорога, кожа вновь стала прежней, и еще появилась несколько знакомая пустота внутри, почти такая, как в тот раз, когда мы с Куру затыкали ту огромную дыру в плоти Упорядоченного, а затем нас вынесло к Славию. Что ж придется действовать в пределе обычных человеческих сил. Я не мнил себя лучшим бойцом — рукопашником, но пришла пора показать, что учили меня здесь не зря.

Уклон от летящей огненной стрелы, прыжок вверх, разворот в воздухе, затем удар ногой в голову голема, лёгкое касание пола. На миг замереть, обратно уклон влево, снова прыжок и скручивание в воздухе, отвод летящего ледяного копья в сторону. Прыжок-переворот в воздухе, уходя от феербола, удар ребром ладони в основание шеи, легкое касание пола, блок, затем серия ударов в одно место кистью и кулаком. Приходилось вертеться волчком, эти големы хоть и медлительны, но не до такой же степени, чтобы зевать. Поэтому я делать постоянные уклоны, ставя блоки и нанося удары, мои кулаки были сбиты в кровь, как ни как, а уже раздробил головы, троим каменным големам, и обломал руки и ноги ледяным истуканам. Но главным оставалось, — добраться до тех, кто творил волшбу, а они были сокрыты от меня, и было, не ясно находятся ли они где-то рядом, или же совсем далеко от этой пещеры. Не знаю, чем бы закончилось все это, но голос зазвучал снова:

— Вот видишь, насколько слаб Смертный, ты можешь бороться с творениями чародеев, но не с ними самими! Ты даже не можешь понять, где их искать! — мой незримый собеседник на мгновение замолк, но спустя миг вновь продолжил: — Да я в этом и не сомневался, хотя знавал тех из смертных, кто мог утереть нос любому сильномогучему из магов. Но тут как говориться либо дано, либо нет. А сейчас тебе придется дать некое обещание…

— Мне бы хотелось обойтись без присяг и дачи слов, — бесцеремонно перебил я. Вы теперь знаете кое-что обо мне, и должны понимать, что я ещё не до конца осознал себя в этом мире, поэтому уж простите, но клясться в чем-либо не буду.

— Ты нечего уже не изменишь, тебя вписали в Великие Скрижали как хранящего Порядок, ибо это читается в твоей сути, хоть ты и рождён не от плоти Миров, а лишь плод любви.

— Я бы сказал Любви!

— Какое это имеет значение для сил Иномирья, только рождённые от плоти Миров будут защищать миры от любых вторжений и проникновений. Уже не раз, любопытство рожденных от слияния плоти, ставило существование некоторых миров под вопрос, ты будешь первым, кто со столь ранних лет думает о стабильности миропорядка. А теперь иди!

В одной из стен, которые еще недавно выдерживали огненный обстрел, образовался неширокий проход, я не стал медлить и пошел на выход. А там меня уже ждала пышная процессия. Ранее сопровождавших нас жрецов, возглавили трое главенствующих, а ко всей процессии примкнули и некоторые наставники. Странно, но в этом месте все они выглядели совершенно одинаково.

— Рекомый Русом! Мы бы хотели выразить тебе своё благодарение, за дар принесенный тобой Лабиринту, и за это ты удостаиваешься чести пройти к Пику Мудрости.

— Эй, погодите какой такой дар? — удивился я.

Потом опомнился и быстро задал этот же вопрос но, мысленно.

Вместо ответа, Вернон провел по воздуху рукой, и явил мне чудную картину. Я с трудом узнал тот заполненный тьмой проход, по которому недавно шел к своему последнему испытанию. Теперь там блистало, словно стоял яркий солнечный день, откуда-то с высоких сводов низвергались три источника, в точности повторяя те водопады, о которых я вспоминал, когда там прошел. И вся остальная часть до боли знакомого пейзажа тоже была воспроизведена, с той лишь разницей, что являлась уменьшенным подобием всего того, что явила мне память.

— Вот это да! — про себя воскликнул я — Как это так вышло? Но говорить это присутствующим, разумеется, не стал, пусть думают, что все так и было задумано. А вместо этого — смущенно выдавил из себя:

— Ах, вы про это, но то, что дали мне вы несказанно выше, и теперь уже я выказываю вам свое почтение и благодарность. Картина в воздухе пошла рябью и начала исчезать, но я успел заметить парящую над расщелиной сферу, заполненную синевой.

— Что сие значит? — поинтересовался я, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Часть твоей сути навсегда останется в этом месте — ответил Кульмир. — И если ты когда-либо будешь, подвержен гибельному воздействию Пожирателей внутреннего естества, попробуй успеть добраться до нас. И при помощи этой сферы восстановишь свое суперэго, и многое другое.

— Мы даем тебе время подумать — торжественно выговорил Вернон — Кертан! Проводи Руса к келье раздумий, до утра у него будет достаточно времени поразмыслить над своим будущим.

Я просидел всю ночь, так и не сомкнув глаз, вспоминая все годы, проведенные здесь, думал о Клаунтине и остальных, потом вспомнил о своей главной цели и уже не сомневаясь, принял решение — взойти на Пику Мудрости. Потом было недолгое прощание, и я отправился к новой цели.

* * *

Путь к пику Мудрости, пролегающий внутри гор, в отличии от моих ожиданий оказался нелегок и не прост. На меня то и дело нападали какие-то твари, с которыми приходилось сражаться, помня последние наставления Кульмира — ни кого не убивать зазря. Тут уж ох, как пригодился прощальный подарок Смола — собственноручно им изготовленный топор. Часто проходы преграждали завалы, приходилось обходить, если это было возможно, а в крайних случаях разбирать по камешку, или разрывать Смоловым топором. Но хуже всего было, когда на пути оказывались лужи со зловонной, мутной водой, от которой разило кислым, а камень вокруг был изъеден, такие места, как правило, невозможно было обойти, и я прыгал, пытаясь держаться под сводами как можно дольше, лишь иногда отталкиваясь от стен.

В конце концов, я добрался до почти вертикального лаза ведущего на верх, и упираясь спиной и ногами начал долгий подъем. Если бы не обучение в пещерах Мрака, Металла и им подобным, давно бы сорвался вниз, не выдержали бы ноги, да и спину уже бы давно свело. Внутри лаза резко посветлело, я поднял голову и увидел светлое пятно выхода на поверхность, сразу же будто добавилось сил, и я словно окрыленный рванулся вверх с удвоенной скоростью.

Яркий солнечный свет на пару с морозным воздухом мощно ударили в лицо, я аж задохнулся, дыхание сперло, глаза заслезились, Я совсем подетски заслонился рукой, и пару раз вдохнул-выдохнул разряженный горный воздух. Так и застыв, высунувшись из лаза наполовину, я вдыхал и вдыхал, подстраивая легкие под новые условия.

— Наконец-то! — четко отпечаталась мысль в сознании. — Думал уже ни когда не взберусь на эту хренову гору. — добавил я излюбленное ругательство Смола, которое он конечно никогда не применял в отношении гор.

— Это ж хто так не почтительно отзывается о пике Мудрости — вдруг загремело отовсюду, многократно умноженное эхом возмущение.

Упершись руками в края овального провала, я быстро выдернул себя наверх, и огляделся. Пик на удивление не оказался остроконечным, вернее когда-то он и был таковым, но потом его словно срезали гигантским боевым топором. А может, так оно и было? Теперь он являл собой широкую площадку, с выпуклыми, защищающими от ветра каменными краями. Кое-где были разбросаны громадные валуны, и бело-серые шары, ослепительно блестящие на солнце.

Ко мне обращался воинственно настроенные косматый старичок, он был облачен в шкуру горного барана, такие же мохнаты сапоги-унты, закрывали его ноги, не смотря на столь тщедушный вид, от него прямо веяло такой силой, что я вновь заслонился рукой и промямлил:

— Да это я так, сгоряча ляпнул, устал просто зверски, пока добрался сюда. Ты уж не серчай, а лучше помоги обстроиться тут, мне так много говорили об этом месте, что и не знаю с чего начинать.

— Бродят тут всякие, прям, продыху от вас нету в последние годы — проворчал старик, все еще насуплено глядя на меня из-под мохнатых бровей. — Раньше бывало, зайдет кто раз в сто лет и то не всегда, да умоляет обучить мудрости. А таких как ты невежд вообще никогда не видывал.

— Ну ладно не злись, говорю ж, с горяча, вырвалось. Понимаешь, у меня времени нет, разобраться во многом требуется, а я за последние годы и на йоту не продвинулся.

— Ты из запутанных пещер пришел что ли?

— Ну да.

Он еще некоторое время побуравил меня, серыми, как хмурое небо, глазами, а потом махнул рукой:

— Ладно, уж, подсоблю, чем смогу, ты все, равно меня ведь оторвал от внутреннего созерцания. Садись вон на тот камешек и рассказывай.

Я молча принял предложение, скинул сумку, и уселся на указанный камень.

Вот так и началось мое знакомство с Феранаром, воплотившимся духом горы. Я почему-то не таясь поведал ему свою историю, опустив лишь некоторые моменты. В тот день он надолго задумался, и не понять было, то ли заснул, то ли размышляет витая где-то в неведомых далях. Когда Феранар вышел из этого состояния, я уже обстроился у одного из матовых шаров, и теперь сидя рассматривал пролетающие облака. Местами на площадке лежал снег, но особого холода почему-то не ощущалось, и я чувствовал себя довольно сносно.

— Ну что я тебе скажу Рус, в твоей истории много темных пятен. И за давностью лет нет смысла пытаться найти ответы, так что придется тебе искать новые цели и направлять свои устремления в другие русла.

— Что ж помоги тогда мен хоть немного понять, как устроено время, и по возможности научи каким то чарам связанных с ним.

— Ну эт за всегда будь ласка — тут больше зависит от тебя, чем от меня — хитро улыбнулся наверное самый древний обитатель пика Мудрости.

И мы начали.

* * *

Шла уже пятая седмица, с того момента как Феранар начал учить меня познавать время.

— Сосредоточься и смотри — мягко произнёс он — Словно скользи внутреннив взором, по этим невидимой глади.

Я подчинился, сначала ничего не происходила одна лишь кромешная тьма, но вот немного прорисовались контуры темного озера, и я мысленно понёсся над ним к центру.

Впереди показался громадный цветок лотоса, в котором восседала женщина.

Словно глядя моими глазами и отмечая моё продвижение Феранар, уловил тот момент, когда я приблизился к женщине достаточно близко.

— Вот она, чёрная богиня — произнёс его голос в моей голове — теперь медленно придвинься, рассмотри её получше и созерцай, созерцай.

Я так и сделал. Зависнув, долго наблюдал, как чёрная богиня высекает искры на вид обычным кресалом, и пока сгорает каждая из них, пролетает ровно одно мгновение, самое малое из единиц времени.

— Смотри внимательно, видишь, на ней надета низка бус?

Я окинул взглядом шею богини, на ней действительно имелась длинная вязка бус, с крупными бусинами.

— Мысленно постарайся оттянуть одну бусину от другой — продолжал направлять меня Феранар, — применяй хоть невидимые руки, хоть двигай бусину волей, но сдвинь, чем дальше ты их оттянешь друг от друга, тем дольше продлиться мгновение. Со временем так можно научиться управлять малыми единицами времени, и частично оно будет в твоей власти. Всё возвращайся, на сегодня хватит.

Я вышел из состояния измененного сознания, голова немного кружилась, но в принципе чувствовал себя хорошо.

— Запомни Рус, чем дальше ты отодвигаешь бусины одну от другой, тем больше промежуток времени между зажигаемыми искрами. И в твоем распоряжении больше времени для заклятий, дел или движений, в зависимости для чего ты пробуешь растягивать время. Когда ты полностью овладеешь этой техникой, ты всегда будешь иметь небольшой запас времени, никогда и ни куда не опоздаешь, и естественно получишь преимущество в любом, бою, как физическом, так и на чарах. Большему, прости я тебя не могу обучить, знаю одного-двух парней, пытающихся пройти дальше, но пока у них не особо получается. Что же касается временных взвихрений, то это вообще наверно ни кому не подвластно, знаешь можно соорудить русло для реки, но управлять ее потоками намного сложнее, чем наполнить ее водой. Видеть прошлое или будущее могут многие, но вот попасть туда, или тем более управлять этим процессом, наверное, никто, по крайней мере, я о таких не слыхивал. Так что развивай то, что я тебе показал, а хочешь, давай помогу постичь еще кое-что?

Кое-чем оказалось чарованье ветров и привлечение гроз, с неизменными молниями и шквальным ветром. За долгие годы Феранар настолько близко находящийся к стихиям воздуха, научился вызывать очень не шуточные изменения в небесах. Чем поделился и со мной, а так же некоторыми секретами, связанными с горами.

А ночами, на Пике Мудрости я снова слышал зов, но теперь он стал четче, более насыщенным, уже ясно слышалось что-то типа:

— Приди Избавитель! Приди, мы уже не в силах больше ждать, мы взываем к тебе!! Приди! Мы чувствуем тебя ты уже рядом, приди!

Такое впечатление, что ко мне обращались голоса многих и многих людей, звали, требовали, умоляли, просили. Я почти до утра размышлял над этим, но все равно не мог понять, кто мог ждать моего прихода в Славию, когда я сам даже не мог предположить какой фортель выкинет со мной судьба. После очередной такой ночи не выдержал и все рассказал Ференару, он заинтересовался и попросил попробовать определить направление, откуда приходит зов. После того как я описал свои ощущения, он нахмурился и после долгого молчания принялся пояснять свою мысль: Когда-то давным-давно на лике Славии, вон там, в южном направлении — он кивнул головой в нужную сторону — располагались два княжества: — Рухат и Лусиар. Но во время вторжения мы утратили с ними связь, а когда очередной купеческий караван отправился в ту сторону, обнаружил выжженную пустыню на месте Рухата, и глубокую впадину, заполненную розовым туманом, на месте где лежал Лусиар. Думаю, кто-то из неприкаянных душ взывает к тебе как к представителю древних, так сказать предтеч, если хочешь, поэтому сходи туда посмотри что и как, может нужно провести какие-нибудь погребальные обряды, может еще что, но пока ты там не окажешься, они не успокоятся, уж ты мне поверь.

— Хорошо, раз деваться некуда, схожу, погляжу — нехотя пробормотал я — как закончу тут, потом заберу Куру, предупрежу Ульфара, и сразу же махну.

— Ага, а не сбрендишь головой, от постоянных ночных призывов, нет уж, если решишь идти то сразу, а нет, так ставь щит от этих всех обращений.

Я кивнул согласно и пошел собирать свои скромные пожитки, а когда был готов, все же попросил Феранара открыть мне путь к местности Наур. Теперь я мог забрать Куру, он скорее всего уже достаточно обучен, в сумке лежал увесистый мешочек с самоцветами и золотыми самородками, за время путешествий со Смолом я хорошо ими запасся, и был уверен что смогу расплатится за его обучений. Когда я собрался проем портала уже светился у одного из валунов, попрощавшись с Ференаром, я ступил на дрожащую дорожку уже прокинутого пути, и медленно пошел по ней, вокруг меня замелькали смазанные световые линии, пару мгновений и вот ноги уже почувствовали твердую землю.

Сзади раздался еле слышный хлопок, это свернулось окно переходного пути, я оказался точно перед частоколом, за которым как я уже знал, находились различные деревянные, каменные и плетенные из прутьев постройки. В этом месте рьяно блюли старые традиции. И пришлось орать, пока не отозвался привратник. Отворилась маленькая, узкая дверка и мне было предложено войти. С трудом протиснувшись, в проем, больше похожий на щель, я оказался в небольшой комнате для стражи.

— Жди здесь — произнес маленький довольно злобного вида карлик.

Кроме него в комнате оказались еще двое: — пятнистая рысь с очень умными глазами и очень похожий на лесного гнома старик с длинной бородой.

Вскоре появились двое людей, с которыми я общался в прошлый раз.

— Мне сказали, у тебя есть чем заплатить? — поинтересовался один из них.

— Да как договаривались — протянул я ему мешочек с самоцветами, имеющими определенные магические свойства.

Он развязал, мешочек, внимательно изучил содержимое, и кивнул, подтверждая:

— Да, все как договаривались — и повернувшись ко второму человеку сделал знак рукой.

Тот открыл внутреннюю дверцу, и в комнату словно ураган, влетел возбужденный куатар. Потом он взял себя в лапы, и важно так уселся, возле моих ног. Я бегло оглядел его, на вид мой друг вроде бы совершенно не изменился, а вот внутренняя сущность стала несколько иной. Продолжая обмениваться фразами, с жителями Нуара, мы с Куру между собой во всю использовали мыслеречь.

Выбравшись за пределы территории передельщиков, я не стал перемещать нас сразу в Вышень, решив пообщаться со своим куатаром, в лесных пределах, мы делились новостями по ходу движения и на привалах, пешим ходом двигаясь к столице.