Лису вскоре саму потянуло на приключения, посему она потащила Женьку под локоть в зал, где Арина хранила свои произведения изо льда. Помещение располагалось в левом крыле замка, оно было под просторным сводом, украшенным затейливой мозаикой. Здесь не было мебели, а главным украшением были скульптуры изо льда. Они, как живые, казалось, если подойдёшь, то увидишь, как из их рта срывается пар.

— Это все трофеи нашей феи льда! — Лиса первой впорхнула в комнату, распахнув двустворчатую дверь, и стала кружиться на месте.

— Надо же, они, как живые! — заметил Женька и зябко поёжился.

— Они и были живыми! А потом наша княгиня обратила их в свои шедевры, подарила им вечность! Разве не благородно с её стороны? — Лиса явно повеселела от кофейка с пьянящей добавкой.

— Ужас… это не вечность, это наказание! А их можно вернуть обратно? — парнишка приблизился впритык к одной из фигур, принадлежащей мужчине средних лет с бородой и в шлеме, с топором наперевес. Женьке стало жутковато от осознания того, что этот викинг живой, заточен под корку льда, изнывает от холода, голода и жажды, вечно безмолвно наблюдая за миром. Это же сколько он в таком состоянии пробыл?

— Нет… ну, есть теория, что обращённых в лёд может вернуть сама Арина или другая сильная фея льда, или анфии, или же Мрачный дух с Бурей надежды. — Задумавшись, ответила Лиса. — Да ты не переживай, они всё равно спят, им там хорошо, как в раю, — решила подбодрить помрачневшего Женьку Лиса.

— А это ангел? Настоящий?! — Женька заметил недалеко крылатую величественную фигуру со смиренным лицом.

— Ага, ещё одна диковинка в коллекции Арины, она любит фантастических или интересных тварей. Она даже грозилась дракари добавить в коллекцию, но не судьба! Зато у неё есть Мрачный дух как утешение. Правда, без Эрика — не полный комплект, — рассуждала о живых существах, как о вещах, Лиса, прохаживаясь между застывшими в разных позах и многогранных гримасах статуями.

— Насколько же сильна Арина, раз с ангелами справилась? — Женька решил, что коли и этот гость с небес не уцелел, то куда уж там какому-то дракари.

— О её силе пора легенды слагать! — выглянув из-за статуи с забавным выражением личика, ответила Лиса.

Хотя она не переносила княгиню за её отвратный характер, но с силой её считаться необходимо, если жизнь дорога. Да и Лису с пелёнок воспитывали уважать старших по силе и благородной крови.

— А насколько ты сильна? — озадачился Женька.

— Молись, чтобы никогда не узнать этого! — коварно прищурив глаза, усмехнулась нехорошо фея.

Внезапно раздались крики и прогремел шум. Лиса насторожила уши и взглянула в ту сторону, откуда они доносились.

— Нападение? На нас? Сейчас? Вот гадство! — изумилась и разозлилась Лиса, она поколебавшись, схватила Женьку за руку и потащила за собой.

Пока они бежали, он пару раз чуть об угол стены не стукнулся, а раз чуть не поцеловался с какой-то статуей. Ребята оказались возле выхода в сад, стражники отчаянно сражались с какими-то сгустками энергии, вполне безобидными на вид, но на практике эти милашки чуть одного детину на запчасти не разобрали. Вовремя Лиса его от них отбила, Женьке приказали не выходить в сад. Да ему не очень-то хотелось, ведь оружия не дали, а без него соваться к этим тварям — самоубийство. К тому же юноша пытался понять, что это за пакость.

Лиса ловко уклонялась от нападок этих существ и отбивалась своими способностями, Женька решил их обозначить как магию, ведь другого названия как-то не нашлось. Юноша не успевал следить за её молниеносными движениями, её способности были из огненной стихии, вот почему они конфликтны с Ариной. Женька из укромного угла наблюдал внимательно за повадками существ, их привлекал огонь и электрические светильники, освещающие сад. Парню показалось, что они питаются огнём и электричеством. Так, выходило, что способности Лисы не годились в сражении с этими шаровыми молниями (так решил их обозначить для себя юноша, ведь это было самое понятное для него явление), а вот Арина бы точно справилась. Но её нет, такое складывалось впечатление, что эти твари наделены разумом и не забывают им пользоваться, и ведь как удачно напали — когда ледяная фея покинула замок. Совпадение? А что, если нет? Если они устроили спланированную атаку?

— Лиса, может, водой их облить, а? Раз они огненные, — прокричал Женька свою идею по борьбе с тварями Лисе.

— Не поможет! Это тебе не костёр тушить! Это звёздные феи, дерзкие и злобные твари! С ними даже Арине туго сражаться, а Айдар лучшее орудие загубил в противостоянии с ними! — отбиваясь от очередной нападки, прокричала в ответ Лиса, она была вся встрёпанная, её платье прожжено и уже виднелись ожоги.

— Блин, тогда уходи оттуда! Они жрут твою магию! — ответил Женька, он пытался понять, откуда они взялись, просто так из ниоткуда не нарисовались же? И вскоре внимательный взор юноши обнаружил: феи выплывают, а именно так хотелось назвать их передвижение по воздуху, из какой-то дыры в земле. — Карина! Они из ямы возле дуба вылезают!

— Откуда? Из колодца, что ли? Вот мерзость пакостная! Ай! — одна из фей ухитрилась выхватить яростно кусок икры с ноги, раздался мерзкий звук разрывающихся тканей и сухожилий Лисы и та, поморщившись от боли, пошатнулась. Другая фея, улучив момент, оторвала кусок от плеча девушки, донёсся смрад палёной плоти, Карина вскрикнула, брызнула в разные стороны её запёкшаяся кровь, падая кусками на листья кустов и траву, всё вокруг Лисы побагровело.

Женька вдруг понял, что этих жутких гостей интересуют не слуги и охрана, и даже не человек, а именно Лиса. Чем-то она им не угодила, и они яростно вгрызались в её тело, хотя Женька полагал, раз у них родственная стихия — то Карине ничего не будет. Они без шума и лишних эмоций одолевали Лису. Она бессильно уже рухнула на колени, под ней растекалась алая лужа. Стражи не могли пробиться к фее, даже огнеупорные щиты и костюмы не спасали от жара этих звёздных фей. Зверюги разделились на две команды, одни не подпускали подмогу к Лисе, другие добивали её, это доказывало гибкость их ума.

Женька понял, что если подождёт, то избавится от надоедливой надзирательницы и сможет убежать, в принципе он и сейчас под шумок мог бежать, и его никто не остановил бы. «Дети свободы» будут ослаблены на одного члена. Как ни крути, смерть Лисы выгодна всем и эта фея наверняка заслужила свою участь. Юноше-то она ничего плохо не причинила, да была груба и резка, морально докучала, но это не повод злорадствовать её гибели. Кем будет Женька, если даст Карину разорвать на части? Он сжал кулаки аж до боли, поколебавшись, сорвался с места.

— Дайте мне оружие! — скомандовал Женька одному из напуганных до икоты слуг.

Тот на него непонимающе воззрился.

— Не положено, сэр! — пытался как можно мягче отказать тот.

— Быстро! Или ваша хозяйка станет ужином для этих кровожадных звёзд! — резко указал в сторону Лисы Женька. В его взгляде появилось то, что заставило слугу повиноваться, парню выдали два пистолета с обоймами к ним и огнеупорный плащ. Женька уже рассчитал, как будет добираться до девушки, молнией понёсся к истекающей кровью Лисе, которая продолжала бороться, как затравленная зверюшка с собаками.

Женька с редкой ловкостью лавировал между огненными шарами, уклоняясь от их атак, они недовольно шипели, поджигая траву и кустарники, мажа мимо цели. Кувырок, выстрел, тупая боль в раненой руке, укрылся за камнем, выстрел, опять перебежки, ещё какое-то прикрытие, почувствовался запах горелой ткани, но боли не было, это хорошо, значит, раны нет или она незначительна. С трудом и упорством юноше удалось прорваться к Лисе, он накрыл её плащом, заставив пригнуться от очередной атаки, шарик с шипением врезался в ствол дерева, пролетая над головой Лисы, и если бы она не пригнулась, то снаряд угодил бы прямо в цель. Дым от гари затруднял прицеливание, плюс от него щекотало в носу и судорожный кашель не давал сосредоточиться для прицела.

— Чего припёрся? Тебя же сожрут! — Лиса своим глазам не верила, ей на выручку пришёл тот, от кого меньше всего этого ждали. Чем этот смертный вообще думает? Нормальные люди удирают от монстров, а не сражаются с ними. Тем более ладно, если бы на её месте была Арина, он очень к ней привязан, но с Лисой у них были, мягко говоря, не очень хорошие отношения, если не сказать хуже. А теперь Женька рискует ради неё своей человеческой шкурой. Он точно сумасшедший! Лиса смотрела на него из-под плаща и поражалась той уверенной стойкости, с которой этот человек принял бой. Не может смертный иметь столько храбрости! Женька напомнил Лисе её отца, не внешне, конечно, а спокойной решимостью и непоколебимым стремлением к победе.

— Лучше погибнуть в сражении за чью-то жизнь, чем прожить целый век трусом! — произнёс юноша стальным голосом, его глаза блеснули в сполохах огня ледяным спокойствием, а мягкие черты лица приобрели суровость, точно, он так похож сейчас на отца Лисицы, тот тоже храбро пытался отстоять жизнь близких и… погиб из-за этого.

Лисе стало жутко уже не от того, что её разорвут на части, а потому что призраки прошлого ожили и настигли её, когда она верила в свою непоколебимость. Её сердце разрывалось от ужаса и боли, она мысленно звала на помощь самое дорогое существо: Айдара, но его не было, был только Женька, ставший стеной между ней и смертью. Прекрасный доселе сад был объят диким пламенем, Лиса лежала, прикрытая плащом, а Женька стоял между ней и этими злобными тварями, они кружились над ребятами, бесшумные и прекрасные, словно звёзды, внезапно сошедшие с небес. Появление человека их сбило с толку. Они попытались его атаковать, но поняли: он не боится огня! Ни единого ожога не могли оставить на его теле, вот вещи спокойно сгорали, а плоть под ними была цела. Звёздных фей это удивило, ведь никогда подобного они не видели, поэтому это их забавляло. Их всепоглощающий гнев, призванный обратить в прах врага, обратился любопытством и весельем, но они помнили о важной миссии, для которой прибыли сюда.

— Что ты такое? — потрескивающим голосом спросила одна из звёздных фей, приблизившись впритык к Женьке, и зависла в воздухе перед его лицом, отражаясь на бледной коже парня всеми оттенками от золотого до голубоватого.

— Человек! — ничуть не испугавшись такого пристального внимания к своей персоне, ответил парень, уже не поражаясь возможности говорить этих существ или субстанций, ведь после одной их формы можно ничему не удивляться.

— Почему ты не горишь? Люди плавятся, как сало на костре, от нашего прикосновения, а ты нет.

У существа не было лица, а может, оно было, но оно излучало слишком яркий свет, чтобы можно что-либо рассмотреть, Женьке приходилось жмуриться.

— Не знаю, сам бы не прочь узнать причину! — ответил парень. — Да это неважно, зачем вы нападаете на эту девушку?

— Она проклята, на ней печать смерти, но мы не хотим сжечь, мы хотим забрать её с собой, а членов её дома — заставить остановить «Жнеца», — честно пояснили феи.

— Охотно верю… — не без иронии ответил Женька. — Да только вы не учли того, что Айдар никогда не оступится! Даже если вы будете угрожать его возлюбленной, он с готовностью пожертвует ею! Ведь на кону стоит многое, я так понял, души имеют большой вес в вашем мире, и он ни за что их не вернёт, — Женька слишком хорошо знал типаж таких, как Айдар, он по трупам пройдёт, лишь бы добиться своего, да и относился он всегда к Карине с холодом, пусть девушка его любила пылко.

— Но оставить всё как есть нельзя! «Жнец» пожирает не только души людей, а и иных существ! Поглощённые души не попадут в Великую Купель и лишатся права на перерождение! Лишить существо следующих жизней — это совершить множество убийств одновременно! Это величайшее преступление, — предупреждающим тоном поведала фея, и её цвет поменялся из нежно-золотистого на оранжевый.

— Я понимаю! Тут наши желания едины! Есть другой путь… — начал было Женька, он понимал, что его слушают, и попытался поведать о своём плане завуалировано, но не знал, поймут ли его феи.

— Какой? — окружили парня феи и заинтересовано затрещали.

— Растопите лёд и выпустите дух на свободу! Если вы понимаете, о чём я, — многозначительно произнёс Женька и пристально посмотрел на фей.

Они затихли.

— Мы поняли тебя! — все феи произнесли это, как одна, и… бесшумно растворились в разгорячённом воздухе.

— Эй, ты говорил с ними? — наконец-то к Лисе вернулся дар речи, её всю трясло.

— Да, а ты что, не могла? — удивился Женька, оглянувшись на девушку.

— Нет! Я вообще считала, что эти твари говорить-то толком не умеют, потому что примитивные! — волосы воронового крыла налипли Лисе на лицо, она морщилась от боли. Женька подошёл к ней и помог подняться.

— А по-моему, они слишком уж разумные! Эти феи не трогали особо охрану, но оттеснили её от тебя, не давая пробиться, они слишком организованы для примитивных существ, — ответил Женька, но Лиса уже его не слушала, потому как сознание её помутилось и она обмякла у него на руках.

* * *

Первыми, кого разгромили Проклятые феи, оказалась команда Эсмонда, хотя они сражались яростно и до последнего. Но грубая сила Олега оказалась куда выгоднее самого лучшего современного оружия.

Потом Арина повела клан к церкви. Тут дела обстояли сложнее, им не удавалось войти внутрь, и их способности тоже не могли просочиться сквозь защиту Ильи. Дайго на советь заколдовал это священное здание, ведь оберегал самое сокровенное. Лекса начал психовать и разводить панику, мол, всё пропало, а время на исходе. Арина была спокойна, как ледяная гладь. Она просто притащила Эсмонда, единственного, кого не превратила в ледышку, и крикнула Эссиль, что если она не выйдет добровольно, то её мужа обратят в лёд прямо на глазах у всех. У Эссиль просто не осталось иного выбора, как подчиниться, но перед этим она попросила Виталия остаться защищать людей, что схоронились под защитой сводов церкви, тот не хотел её отпускать, понимал, что она готова на всё, лишь бы спасти мужа. А ещё Виталий переживал за свою жену Эльвиру, но остался оборонять людей, выполняя последний долг. Он мрачно смотрел, как благородная фея покидала церковь, а с ней — и надежда на победу.

Настроение у «Детей свободы» с каждой победой улучшалось, Лекса чуть не прыгал на месте, опьянённый радостью, лишь Арина с присущим спокойствием принимала всё. Ведь всё, к чему они шли, скоро свершится. Но настроение вмиг упало до нуля, когда команда проклятых фей вернулась в замок и узнала о нападении звёздных фей и что Лиса в тяжёлом состоянии. Над ней заботливо колдовала Баба Роач. Вскоре вернулся Айдар. Возле комнаты Лисы собрались все.

— Как ты? Как это произошло?! — допытывался разъярённый Айдар, что какие-то отсталые твари посмели напасть на члена дома.

Да это плевок на честь семьи! Это значит, что с её властью не считаются и вообще ни во что не ставят. Это обстоятельство бесило фея.

— Это случилось внезапно. Мы их недооценивали, эти твари разумные! Если бы не Женька… — Лиса не хотела, чтобы Айдар видел её всю обожжённую и в бинтах, она очень просила Бабу Роач, чтобы та побыстрее сделала её снова красивой, но целительница не успела. Вдруг Айдар разлюбит её? Она же так ужасно выглядит сейчас, как бы ни старалась выглядеть иначе. Она от сожаления прикусила нижнюю губу.

— Что этот смертный там забыл? — поднял голос до полукрика Айдар.

Мало того, что честь семьи запятнана, так ещё за неё сражался человек! Не член дома, а именно безродный смертный, место которого — в земле червей кормить. Гнев жёг прогнившую душу фея. Его прекрасное лицо исказилось в гримасе злобы. Лиса испуганно вжалась в подушку.

— Он спас меня… — пыталась оправдать появление Женьки девушка.

— А ты почему сама за себя не постояла?! Почему это за тебя должен делать смертный?! Ты… Как можно быть настолько бесполезной? Ты — часть нашей семьи и обязана отстаивать её честь даже ценой своей никчёмной жизни! Или понятие чести слишком для тебя сложное?

Вроде бы Айдар говорил это спокойно, но настолько убийственным тоном, что Лисе хотелось сбежать, куда глаза глядят. Она чувствовала себя ничтожеством. Хотя недавно ей было очень приятно, что за неё заступились, ведь это значило, что её жизнь тоже имеет вес! Ведь с детства Лису приучили, что защиты и уважения достойны благородные феи, а такая полукровка, как она, обязана служить, и только.

Женька единственный относился к Лисе как к равной с достойным уважением. А теперь её опять скинули с пьедестала уверенности в пучину унижения, заставили задыхаться от обиды и боли, пока её душа не утонет в отчаянии. Ей хотелось плакать, она прижала ушки к голове, но сдерживала горькие слёзы, ведь не имеет права их пустить, потому что это также позор. Как, оказывается, мало позволено полукровкам.

— Зачем оставил её одну? — с укором в колком взгляде посмотрел на Айдара Женька, который принёс Лисе травяной чай.

— А этот почему свободно шастает по замку?! — предел терпения Айдара истончился до узкой черты, мало того что на них нагло напали, так ещё пленник спокойно себе расхаживает, как барин, и никто за ним не следит, твори что хочешь и где хочешь! Это беспредел!

— Успокойся, я оружие сдал! — спокойно ответил Женька и вошёл в комнату, подошёл к постели Лисы и поставил перед ней маленький столик, кружечка с чаем на блюдечке тихо цокнула, запах выпечки наполнил комнату.

— Оружие?! Тебе… тебе дали оружие?! — у Айдара было самое запоминающееся лицо, которым Женька мог любоваться вечность: эта отвисшая челюсть, молнии из глаз, грозящие спалить персидский ковёр, и кажется из ноздрей вот-вот будет идти пар.

— Правда, против тех фей оно было бесполезным. Раз у вас с ними тёрки, изобрели бы эффективнее оружие! А то в другой раз меня может не быть рядом, — не упустил возможность дать дружественный совет Женька.

— Ах, ты ж! — Айдар хотел кинуться на парня, но тут вошла в комнату спокойной поступью Арина, хватило одного её взгляда, чтобы фей притих.

— Милый совёнок, ты забыл, кому служишь и за кого обязан отдать жизнь? — спросила не без иронии Арина.

— Ты говорила, что мне пора сделать выбор, и я его сделал! Я буду бороться за то, что мне дорого, — кратко ответил Женька.

Лиса смотрела на смертного и поражалась, как он может без страха вот так говорить о том, что думает? Он не страшится смерти? И что значит «бороться за то, что дорого»? Ему дорога свобода? Или речь идёт о ком-то конкретном? Свобода… какое желанное чувство… как бы она хотела тоже её получить. Но разве поступки Женьки не говорят о том, что никто тебе её не даст, пока сам не возьмёшь? А может, Лиса настолько глупа, что ничего не понимает… Так её убеждали с детства. Ведь если повторить сто раз, что ты дура — то ты свято поверишь. Ты дура и обязана служить — два незабвенных закона превратились в клетку для души Лисы и навсегда закрыли её от свободы. Но ведь Женька не считал себя обязанным Арине? Хотя она ему явно дорога, но он дал понять, что не будет слепо служить, как верный пёс. А разве можно отказаться служить? И Лиса в ужасе поняла, что сравнивает себя с человеком! С тем, кого презирала и ненавидела! Как же она запуталась.

* * *

— Скажи, Арина, какая цель «Детей свободы»? К чему вы стремитесь? — спросил Женька, фея увела его подальше от раздраконенного Айдара, пока тот реально не придушил её человека.

— Зачем тебе это знать? — остановившись, спросила Арина, не глядя на него.

Они находились в коридоре на пути к покоям Арины. Она подошла к окну и задумчиво наблюдала, как с неба сыплет снег.

— У всех злодеев есть своя история, которая привела их на путь злодейства. Это константа, — пожал плечами Женька, отшатнувшийся от жуткой статуи, которую не заметил, пока не оглянулся на неё, она ему в сумраке показалась монстром, готовым к броску.

— А если мы — исключение? — Арина улыбнулась не то от его слов, не то от пугливости: странно, на неуязвимых звёздных фей он бесстрашно бросился, а какой-то статуи испугался аж до икоты.

— Не бывает такого! С чего-то вы начинали? Не, ну правда, жуткая рожа! — покосившись на статую, заметил Женька с забавным выражением лица. — Это изваяние изображает Айдара?

— Хих… смотри, чтобы он не услышал, а то и я не спасу! Скажи, тебе что, совсем не страшно? — хихикнула в кулачок Арина.

Она себя мысленно похвалила, что не убила Женьку и не позволила Айдару это сделать, иначе, кто бы её вот так смешил. Но ей стало грустно, жизнь человека — что жизнь бабочки-однодневки — длится всего краткий миг. Что будет, когда его всё-таки не станет? И сердце Арины затрепетало от тоски, лёд на нём дал трещину.

— Страшно? Мне жутко! Я боюсь, что кто-то из фей меня либо сожрёт, либо просто разорвёт на куски. Мне страшно, что мой город покрыл туман и его людей пожирают. Мне страшно за тех, кто мне дорог! Во мне столько страха, временами кажется, что если его обратить в пули, то их хватит, чтобы убить каждого монстра, таящегося в тумане, — поколебавшись, честно признался Женька.

Ему было неловко, скорее всего, Арина разочаруется в нём, ей наверное нужен непоколебимый храбрец.

— Увы, фиговый из меня герой… — признался, наконец, он в своей никчёмности в этой ситуации.

— Какой ты всё-таки дурачок! — Арина рассмеялась теперь в открытую, это не был издевательский смех или ликующий, это был самый тёплый, на который способна сия холодная особа. — Пошли в сад?

— А ты возвращения фей не боишься? — удивился внезапному предложению девушки Женька.

— Боюсь… Хм… — задумалась фея, и её глаза, которые изменились с карего цвета на небесно-голубой, стали тёмными. — Когда-то боялась. Более того, дом «Детей свободы» построен на фундаменте страха и укреплён болью, — её голос стал хриплым от переполнявших её душу терзаний.

Она пошла в сторону выхода в сад. Женька молча поплёлся за ней. Сад, когда-то блиставший в изумрудном великолепии и благоухающий ароматом цветов, превратился в почерневшее царство золы и праха. Лишь снег оживлял его, делая светлее и зрительно просторнее, а свет от фонарей заставлял снежный ковёр блистать миллиардами бриллиантовых звёзд.

— Жаль, а сад мне нравился, — с грустью и поникшим взглядом заметила печальные перемены Арина.

— Наверное, он был красивым… — и Женька поскользнулся и плюхнулся на попу с характерным шлепком. — …ай, не больно… совсем… вообще! — покраснев от боли и стыда, пытался он убедить то ли себя, то ли Арину, которая ему не верила.

— Как ты ещё выжил при столкновении с феями? — на лице Арины было выражение, как у старшей сестры, которая увидела младшего брата, ушибившего коленку, хотя ему запретили залезать на дерево, но он не послушал.

— Вот самому интересно, — пожал плечами Женька и улыбнулся.

— Ты хотел услышать нашу историю… её иллюстрацией служит этот сад, наши судьбы также объяло пламенем войны и горя, оно сожгло всё, что мы любили, и всех, кого любили. У нас не осталось ничего, только прах, — начала свой горький рассказ Арина.

— Войны? С кем? — заинтересовался Женька, всё так же сидевший на ступеньках.

— Это было давно ещё, когда люди жили в пещерах. А наша раса уже подошла к расцвету, тогда не было разделения на Благородные дома и Проклятые, мы были едины, правда уже тогда звёздные феи держались в стороне, они всегда были не от мира всего, выше всех страданий земных, ведь жили на небесах.

Арина указала вверх, ветер тронул её волосы, и они серебристыми волнами развевались, полы платья то прятали, то обнажали стройные ножки, она была прекрасна, как ледяная статуя, и таинственная, как Джоконда.

— Как бы по ним это сразу видно… какие-то отмороженные, хоть и огненные, — согласился Женька, мотнув головой, чтобы прогнать зачарованность, а то гляди, превратится в глупого снеговика из мультика «Холодное сердце». И чего он вспомнился? Наверное, потому что это последнее, что смотрел Женька перед тем, как всё это случилось.

— Мы ни с кем не хотели воевать, но жители Нижнего мира не разделяли наших желаний. Они всегда отличались особой воинственностью, но не показывались, пока на Земле не появились люди, ведь вы — это прекрасный источник питательной энергии. Самовосстанавливающийся ресурс. Наш же народ к вам относился, как неразумным животным: ходите нагие, корешки выкапываете, какой от вас прок? Вы даже как рабы бесполезны, потому что хилые. Убивать вас не позволял кодекс, да и вы на тот момент нам не мешали, — Арина, чтобы веселее рассказ шёл, стала создавать небольшие статуи изо льда, иллюстрирующие её повествование.

Женька с ещё большим интересом наблюдал за ней, его увлекал не результат, а процесс создания. Он поражался, как легко фее подчиняется лёд, словно пластилин в руках ребёнка. А сколько времени человеку нужно на создание хотя бы одной маленькой ледяной фигурки? Женька попытался слепить хотя бы снежок, и к его разочарованию, он у него даже идеально круглым не вышел: почувствуй себя криворуким, посмотри, как творят волшебство феи!

Арина снисходительно посмотрела на комок снега в руке Жени и вместо юноши увидела себя, ещё маленькой, сидящей вот так в ледяном саду и пытающейся освоить магию, она так хотела похвастаться брату, какая она умелая волшебница, но к её разочарованию, у неё ничего не выходило. Маленькая фея злилась и плакала от досады. Ещё и старшая сестра Маринэль подтрунивала над ней и говорила, что её сестрёнка — подкидыш, потому что в их роду ледяных фей не было бездарностей. Арина себя чувствовала полным ничтожеством и недостойной носить имя дома Замершей звезды. Она позорит имя семьи одним своим существованием и бездарной магией. Но тут появился Фрост, её старший брат, и осадил Маринэль. А из угловатой фигурки Арины сотворил красивого крылатого четырёхглазого зверя, он назвал его «дракари сэда» и сказал, что если она проявит достаточно терпения, чтобы освоить магию, то увидит этих зверей. И она старалась…

Арина превратила Женькин снежок прямо в руке в статуэтку, изображающую дракари сэда. Юноша с удивлением стал её рассматривать с разных ракурсов.

— А это что за тварь?

— Не тварь, а защитник нашего народа, дракари сэда зовётся, балбес! — Арина отвесила ему дружественный подзатыльник.

— Ай! А я откуда знаю? Я вчера вообще о феях ничего не знал! Откуда тогда про ваших защитников мне знать? — потирая затылок, насупился Женька.

Но Арина не чувствовала за собой вины, ведь только и ждала повода вызвать в нём опять столь забавное выражение лица.

— Жители Нижнего мира, которых вы называете демонами, а мы иногда величаем огнианцами, напали на нас подло, без предупреждения… хотя… а какие войны начинаются без подлости? — продолжала Арина. — Наши родители и братья с сёстрами отправились на войну, но первый бой был проигран, оказалось, что огнианцы лучше подготовились, у них вооружение опережает наше по развитию. А мы из-за своей недальновидности и миролюбия отстали в военном искусстве. Второй бой был с таким же результатом, на третий уже взяли и молодняк, в него попала я, Айдар и все, кого ты видел в этом замке. Не смотри так, я не знаю, чем думали наши военачальники, вооружая против противника лучше подготовленного и хитрого, детей, — ответила на немой вопрос Женьки Арина. — Наверное, это жест отчаяния. Скорее всего, нас ждала смерть, если бы наши с Айдаром отцы в порыве защитить последних оставшихся в живых детей, не нарушили закон: тайно создали «Жнеца» и запустили… хоть тогда было не так много людей, мощности всё же хватило.

Чем глубже окуналась в воспоминания Арина, тем мрачнее становилась.

— Что?! «Жнец» и тогда существовал?! — подскочил с места Женька, ошарашенный новостью он, думал, механизм создали «Дети свободы», а оказывается, тот давно уже был собран! Сколько душ он уже поглотил за столько даже не столетий… а тысячелетий?

— Не переживай, наших воинов тоже зацепило… моя сестра… и брат… отец Лексы и родители Олега… они тоже пожертвовали своими душами и будущей возможностью перерождения! — хотя глаза Арины были сухие, они потемнели и остекленели, а её душа ревела раненым зверем от боли утраты.

Хотя прошло немало тысячелетий от того времени. Созданные Ариной статуи начали трескаться и разлетаться на миллионы маленьких частей, их подхватил ветер и вознёс над землёй в вихре печали. Арина с Женей подняли головы, чтобы проститься с былым «Детей свободы».

— Мне… мне очень жаль, хотя я знаю, это просто слова. Прости, я не думал, что было всё настолько плохо.

Женьке почему-то стало стыдно за ненависть, которую он испытывал к этим существам, в конце концов, все они похожи: и люди, и феи. У всех свои трагедии и есть, кого помянуть.

— Ничего, ты же всё-таки человек, а людям свойственно ненавидеть без причины, а уж если она появляется, так подавно! — пожала плечами Арина. — Но знаешь, Фрост сдержал обещание, я увидела дракари сэда… Они были величественными и прекрасными! А их доспехи и энерго-каналы сияли, подобно звёздам, разгоняя тьму отчаяния, а крылья затмевали небеса, рёв сотрясал горы, прогоняя кровожадного зверя войны! Их было шестеро, они появились внезапно, из портала, раскрывшегося в небесах, и напали яростно на армию огнианцев, сокрушая их всего за один заход. Мы были в окружении врага, который замер от ужаса, наблюдая за небесными воинами, а один из дракари сэда приземлился передо мной и заставил забавно разметаться в стороны вражеский отряд. Он был в лунного оттенка доспехе, его четыре глаза, как серебряные кольца, иронично смотрели на удирающих огнианцев, он даже довольно фыркнул. Я его назвала Грозовым рыцарем, ведь от его доспеха исходили молнии, он склонил морду ко мне, с интересом рассматривая, словно никогда не видел прежде фей, даже с шумом втянул воздух. И прорычал, хотя мне это показалось раскатом грома: «Какая забавная малявка и сильная». Огнианцы воспользовались моментом, когда дракари сэда отвлёкся, и выстелили из катапульт. Ему попало по шее и плечу, он оскалился и хвостом разметал катапульты, как соломенные, его рёв заставил разбегаться огнианцев, а некоторых уползать в ужасе. Когда Грозовой рыцарь поднялся в небеса, то сотворил бурю такой силы, которую я не видела, и прогнал остатки армии огнианцев обратно под землю. Эх, жаль, Фрост не мог видеть этого! — на лице Арины изобразилась та мечтательность, присущая детям, это выражение шло ей, как и брильянтовые серёжки. — Победа над огнианцами стала первой радостью, которую я испытала после гибели близких. Появление Грозового рыцаря навсегда запечатано в глубинах моей памяти…

— Так это что получается, «Жнец» открыл тогда портал, но куда? Это в каком мире живут крылатые четырёхглазые чу… защитники? — поспешил поправиться, чтобы опять не получить дозу подзатыльников, Женька.

— В Сиалию, — улыбнулась Арина, умилялась растерянному выражению лица Женьки.

— Та-ак… погоди… а Илья и этот Эрик — тоже оттуда? — Женька стал чувствовать себя совсем уж глупо, как он грустил по тем временам, когда для него существовали только люди.

Арина кивнула в знак согласия.

— Сиалия погибла, разве нет? — Женька стал лихорадочно вспоминать всё, что узнал о Сиалии и её жителях.

— Видимо, портал открылся как раз во время её гибели, впустив шесть удивительных зверей, и тогда эти двое так же следом проникли, — терпеливо пояснила фея совсем растерявшемуся юноше. Кажется, у неё завелось новое хобби: загружать Женьку.

— Так вам удалось победить? — смотря на статуэтку дракари сэда, спросил Женька.

— Нам? Нет, наших отцов наказали за использование «Жнеца», а их детей объявили Проклятыми. А вот те, кто были далеки от страданий, вполне пожинали плоды победы, так, в общем, и у людей бывает, кто-то один жертвует всем ради блага других, а жертва оказывается забытой. Никого не волнует, какова цена? На это нет времени, нужно же успеть возрадоваться! — с грустью в глазах сказала Арина.

— Эх… это и с ветеранами Второй мировой так же было, — печально заметил Женька, и ему было стыдно за неблагодарных личностей.

— Вот видишь, — повела изящными плечами Арина, отряхнув с головы юноши снег, и провела ладонью по щеке.

— У людей и фей много общих грехов! — добавил Женька.

Арина кивнула, горько усмехнувшись. Они стояли друг напротив друга и смотрели в глаза. Один в чёрном, вторая в светлом одеянии, такие разные и внешне, и внутренне, два мира, которые нашли точки соприкосновения.

— Леди Арина, вот ты где! Айдар совсем сбрендил, хочет принцессу своим любимцам скормить! — прибежал в сад Лекса, но его занесло на повороте, и он проехался ещё несколько сантиметров.

— Ох. Этого и следовало ожидать! Она же — внучка Брансуэлла, того самого, кто выносил приговор отцу Айдара, — пояснила Женьке Арина, как своему. — Понимаю, что она не виновата, но злость надо же на ком-то сорвать? — с иронией произнесла это она.

Арина подоспела вовремя, чтобы оградить принцессу ледяной стеной от злобных монстров, которые бросились на неё.

— Ты в своём уме, леди Арина? Чего вмешиваешься? — спросил Айдар, спокойно за всем наблюдавший.

Они находились в, так сказать, «псарне», где вместо собак содержались кровожадные твари.

— Ты совсем, что ли, от злобы ослеп? Ты не понимаешь, что живая принцесса выгоднее мёртвой! У неё есть любящий отец, который ради дочери, всё что хочешь, сделает! Это же элементарно? — подошла к Айдару и положила руку на плечо Арина.

Айдар смотрел испепеляющим взглядом на вжавшуюся спиной в стену, растрёпанную и перемазанную грязью Эссиль. Его взгляд пылал гневом, а губы искривись, создавая на лице угрожающую гримасу. Слова Арины подействовали на него успокаивающе. И порассуждав здраво, он понял, что фея права. За что Айдар ценил Арину, так это за то, что там, где иные сходят с ума, она остаётся спокойна, как вода в омуте, готовая утопить любого врага.

— Прости, ты права! Что бы наша семья делала без твоей холодной рассудительности! — прикоснувшись устало к переносице, ответил Айдар. — Просто столько на кону, и плюс эта… глядя на неё, вспомнил, как обошлись с отцом, — голос Айдара был низкий, но приятный на слух, даже когда он злился.

— А что мне остаётся делать, если все бешеные? — иронично подметила въедливая фея. — К тому же ты хотел стать принцем? Вот твой шанс!

— Не смешно! Я не собираюсь на этой жениться! К тому же у неё уже есть муж, — опять вспыхнул, как вулкан, Айдар.

— Муж — не стенка, можно и убрать! Хотя и стенку можно, но с человеком проще. Ну не хочешь жениться, не надо. Женим Лексу, — с едкостью добавила Арина.

— Я согласен! — вылез как из-под земли новоявленный претендент в мужья Эссиль.

Лекса был так счастлив, что и не передать словами. Айдар и Арина так красноречиво на него посмотрели, что он сник. Но у главы «Детей свободы» явно настроение улучшилось.

— Уведи нашу гостью в свои покои! И проследи, чтобы её привели в порядок, не положено принцессе выглядеть, как оборванка! — распорядилась Арина, Лекса демонстративно отдал честь и военной походкой подошёл к Эссиль, но она ни в какую не хотела идти с ним.

— Да бери её силой и тащи! — терял терпение Айдар.

— Зачем? Просто пусть Лекса пояснит нашей гостье, что если она не будет подчиняться, то её мужа ждёт весьма и весьма прискорбная судьба, а так, возможно, он проживёт дольше, чем положено охотнику на фей, в нашей обители! — Арина с присущим королевским самообладанием это сказала.

Сейчас именно фея льда была больше похожа на особу королевских кровей, чем Эссиль. Арина была из той категории созданий, что даже в плену не потеряют лица.

— Да, вы одолели нас, ещё остался Эрик! Он вас всех изничтожит! — зловещим тоном пообещала разгневанная Эссиль. Она лихорадочно думала, как сбежать и спасти Эсмонда и друзей, да что она могла одна против этих чудовищ? Девушку всю трясло и боль снедала её душу и тело.

— Ха, вот это уж смешно! — Арина развеселилась со слов этой несчастной феечки. — Айдар, друг мой, ты разве не хвастался перед гостьей своим трофеем? Изволь, это нужно было сделать в первую очередь, ведь принцесса единственная по достоинству оценит его великолепие. — светским тоном предложила Арина и многозначительно посмотрела на рассчётливого фея.

Тот хмыкнул и подал знак Лексе вести Эссиль за ним.

Айдар привёл пленницу к гаражу, пультом открыл двери, и тотчас автоматически включилась подсветка, показав содержимое помещения, а там была груда металла, когда-то бывшая прекрасным мотоциклом.

— Что это? — когда Эссиль увидела байк, её затылок обдало холодом, уж больно покорёженная техника ей напоминала кое-что знакомое.

— Можешь подойти ближе, — позволил великодушно Айдар, держась с аристократическим достоинством. Теперь гнев отпустил его душу окончательно, отец мёртв его не вернуть, скольких из этой подлой семейки ни убей, но нужно думать и о благе новой семьи, ведь «Дети свободы» достойны большего. Нужно наконец-то отпустить прошлое, как сделала это Арина, и бороться за будущее.

Эссиль смотрела то на Арину, то на Айдара, пытаясь разгадать, в чём кроется подлость: при детальном рассмотрении помещение ничем угрожающим не обладало. Девушка подошла осторожно, навострив остроконечные ушки, к покорёженному металлу, но ничего необычного не произошло.

— И что я должна увидеть такого? Это просто обломки, кажется, принадлежавшие человеческому средству передвижения, — не понимала, в чём кроется подвох, наивная Эссиль.

— А тебе не кажется его энергетика знакомой? Хотя, может, уже развеялась за месяц… ну, посмотри, там должен быть герб! — насмешливым тоном подсказывал Лекса, давя смешок.

— Хм… — задумчиво осмотрела обломки Эссиль и когда нашла герб, усилием воли осталась стоять на ногах, ведь они подкосились, она даже ухватилась за кусок металла, чтобы не рухнуть. Всё у неё поплыло перед глазами, полились слёзы. Это не просто байк. Это «Драго», друг Эрика, так он его называл. Эрик с ним всегда был неразлучен, даже когда оправлялся на другой материк, брал его с собой. И если мотоцикл теперь у этих чудовищ, то это значит… И сердце Эссиль, казалось, вот-вот разорвётся от боли, это невозможно, чтобы Эрик погиб, более того, чтобы именно Проклятый дом его убил! — Это «Драго»?

— А ты как думаешь? Конечно, он! — гордо подняв голову, ответил Айдар, и его взгляд ликующе заблестел.

— А где вы держите Эрика? — не верила в его гибель Эссиль.

— Ты хотела сказать, где содержим прах? Да как бы нигде! От него и мокрого пятна не осталось, когда Айдар с ним покончил. Не так-то этот дракари и крут! Тоже мне — непобедимый. И Мрачного духа также одолели! Так что оставь лишние надежды! — рассмеялся в открытую Лекса.

Арине даже жалко стало эту несчастную, её непоколебимая вера в непобедимость крёстных рухнула, что может быть ужаснее.