Замок барона Лана находился на берегу реки и был окружен полями крестьян. Сейчас был не лучший период в истории баронства. Оно находилось в состоянии войны со своим соседом, мечта которого была объединить все вольные баронства в одно сильное государство и стать его королем. Но вот проблема, другие бароны отнюдь не были в восторге от идеи стать вассалами. И сейчас, не согласившись с требованиями барона Орида, Лан вкушал последствия. Его замок со всех сторон был окружен войсками, готовящимися к штурму.

В столь поздний и мрачный час в трапезном зале барона Лана горел свет, но стол ломился от угощений.

— Сэмит. — Позвал Лан слугу, который прислуживал еще у его отца. — Что там снаружи?

— Господин, войска барона Орида готовы к штурму. Они превосходят нас числом. Что нам делать?

— Что делать, что делать. — недовольно пробурчал Лан. — Сдаваться. — Он откупорил бутылку прекрасного вина. Налив себе в бокал, он потер края пальцем и осушил его одним глотком.

Стеклянный бокал упал на пол и с треском разлетелся по трапезной. Ворвавшийся барона Орид не стал убивать слуг и гарнизон замка, посчитав, что именно они помогли своему господину отправиться в Небесные Чертоги.

На далеком холме показались всадники. Они, кутаясь в плащи, в полной мере ощутили на себе суровый нрав природы. Вот уже три дня с неба шел нескончаемый поток воды, и негде было от него скрыться. Вольные баронства не славились гостеприимностью и в более мирные времена, а уж теперь тем более. Даже разбойники, постоянно устраивающие в лесу засады, в такую погоду предпочитают отсиживаться в теплом и уютном укрытии.

Дорогу размыло, жуткий ветер, сопровождающийся раскатами грома, повалил множество деревьев на тракт. Даже несмотря на все первобытные условия, местные жители стремились покинуть вольные баронства, а те, кто остались, отнюдь не были рады чужакам, отваживая их вилами, а иногда даже и наставляя лук. Война. Война опустилась на эти земли, окрасив их в багряной цвет. Нет, бароны и раньше устраивали междоусобицы; отряды дружинников и раньше сталкивались в жестоких схватках, но такого не было никогда.

Барон Орид — самый богатый человек во всех вольных баронствах. Через его земли проходит основной тракт, связывающий все баронства с королевством Эльб, а так же морские пути. Получив достойное образование, он рано потерял отца. Оставшись единственным наследником, он поставил своей целью объединение вольных баронств в единое государство, с которым должны, и будут считаться соседи. Началось все с малого. Обычно, захватив чей-то замок, победитель получал богатый выкуп и освобождал твердыню, но в этот раз законы войны в вольных баронствах потерпели коренное изменение. Орид не вернул ни один из замков, а их бывших владельцев заставил принести ему клятву верности. Теперь в его руках находилась треть всех вольных баронств. Взирая на все это со стороны, многие воспротивились тирану, объединившись в союз. Теперь две армии готовятся к решающей битве, которая определит, изменится ли здешняя жизнь, или все останется как прежде.

Ящеры в очередной раз увязли в грязи. Странному существу пришлось снова вытаскивать бедных животных и их хозяев. Постепенно начало темнеть, но подходящего места для ночлега так и не было видно. Поздним вечером, передвигаясь при свете еле светящих светляков, в стороне от дороги показался трактир. Всадники свернули с основного тракта. Сами того не заметив, они въехали в большую деревню. В ней было примерно пятьдесят дворов, но местные не спешили радоваться незваным гостям, провожая их из окон тусклыми, пустыми, иногда агрессивными взглядами. Окруженная с трех сторон лесом, недалеко от деревушки пробегала река с быстрым течением, а еще и наличие тракта рядом позволяли сделать вывод, что жители этой деревни живут не в бедноте.

Трактир назывался «Лесной Олень». Здание в два этажа имело собственную конюшню и баню. Въехав не территорию трактира, всадники поспешили спешиться. К ним подбежал молодой паренек лет семи и, поймав медяк, получил указание позаботиться о животных. Закутанные в черные плащи наездники поспешили внутрь.

Зал, особенно в такую погоду, не пустовал. Деревенские мужики пришли весело скоротать вечер за парой кружек пива и игрой в кости. Помимо них за столом в правом углу сидело двое торговце, вынужденных в такую погоду отложить свои дела. Еще был мужчина. Он лежал на столе и похрапывал. Вокруг него стояло шесть пустых кувшинов, а в руке он держал кружку, едва ли осушенную наполовину.

Увидев свободный столик в самом дальнем углу зала, три путника из четырех направились к нему. К ним подбежала полная служанка и, заигрывая с господами, начала озвучивать меню, давая понять, что не прочь перенести разговор с кем-нибудь из них в другую плоскость. Но поняв, что сегодня ничего не будет, она, обиженно поджав губки, убежала на кухню. Четвертый путник присел за стойкой хозяина трактира и попросил чего-нибудь горячительного.

— Господин, могу предложить вам горячий отвар из ягод и трав, или может, вы желаете чего покрепче? Мне как раз недавно привезли «Горную слезу» гномов, сильная вещь, но согревает на раз. — Улыбнулся полноватый, с виду приветливый мужчина. Седина лишь недавно затронула его.

— Благодарю, возможно немного позже, а сейчас отвар. — Через пару минут перед путником появилась дымящаяся кружка, из которой вкусно потягивало ароматом лесных ягод и трав. Выпив все до последней капли и немного согревшись, путник опять заговорил: — Хозяин, что в деревне-то так тихо? Неужели погода так сильно повлияла?

— Если бы. — Вздохнул тот. — Война, любезный, война. Все из-за нее, а так же из-за этого проклятого барона Орида. — Он замолчал.

— Продолжайте, прошу вас.

— А что говорит-то? Этот тиран захватил уже треть вольных баронств. Тут-то другие бароны и спохватились, образовав союз, да вот только толку-то от него никакого. Армию собрали, а кого главным назначить так до сих пор и не знают. Каждый тянет одеяло на себя, а до решающей битвы все меньше и меньше времени. — Печально вздохнул трактирщик. — Если так и дальше пойдет — то считай, Орид уже победил.

— А что, при Ориде что-то измениться? Неужто, жить хуже будете.

— А кто его знает? Может будем, а может и нет. Другое всех беспокоит. — Трактирщик понизил голос и наклонился у путнику. — Да вот только, ходят слухи, что крестьяне барона Орида в последнее время пропадать стали. Ушел в лес — и все. Никто больше их и не видел. Кроме того, в последнее время многие могилы находят оскверненными.

— Так может волки, или еще звери какие? — потягивая вторую кружку отвара, поинтересовался путник.

— Да откуда? Отродясь в этих лесах волков не было, разбойники — это да, но и те у семьи выкуп требуют, да и могилы их не шибко интересуют.

Дверь трактира открылась, и в зал вбежал мальчишка. Оглядевшись, он увидел путника, сидящего за стойкой около трактирщика, и поспешил к нему.

— Господин, там, это, один зверь, того, — сбивчиво начал парень, боясь, что у него отберут медяк, — не влезает. Слишком большой для конюшни.

— Это который белый и пушистый?

Парень робко кивнул, боясь гнева постояльцев.

Из-под капюшона послышался смешок, но путник сразу же взял себя в руки.

— Объедини два стойла.

Парень посмотрел на хозяина трактира. На стол легли восемь серебряных монет, которые быстро скрылись в кармане трактирщика. Тот кивнул, деньги, полученные только что, с лихвой все окупят. Парень развернулся и выбежал наружу.

— Комнаты свободные есть? — поинтересовался путник.

— Конечно, господин.

— Очень хорошо. Нужно две. Пусть позже нагреют воды и принесут в них.

— Все будет сделано в лучшем виде. — улыбнулся хозяин.

— Что ж, тогда принеси за тот стол два кувшина вот этого отвара и три «Горные слезы». - путник развернулся и направился к своим товарищам.

Три спутника, что-то обсуждая, ужинали. Присоединившись к трапезе, путник стал прислушиваться, пытаясь вникнуть в суть разговора.

— Надо быстрее сваливать из этих вольных баронств, — посреди стола появился красный маленький демон, — Что-то здесь не то, и атмосфера какая-то напряженная.

— Согласен. — проговорил Алекс. — Макс, что узнал у трактирщика?

— В целом — ничего нового. — проглотив пищу, ответил Максим. — Как нам и рассказывали крестьяне: барон Орид собирается разбить объединенную армию оставшихся вольных баронов, и все идет к тому, что это у него действительно получится.

— Еще бы. — фыркнул Варт. — Глупые люди, пока они решают и грызутся за какое-то звание главнокомандующего армии, армия Орида еще лучше подготовится к битве.

— Но это еще не все. — продолжил Максим. — Трактирщик сказал, что на территориях Орида начали пропадать крестьяне. Кроме того, в последнее время начали осквернять могилы. Причем это явно не разбойники.

— Вот, а я о чем говорю, — взял слово Кладий, — чертовщина здесь творится, нутром чую!

— В любом случае, это нас не качается. — Бескомпромиссно объявил Варт и замолчал. К столу подошел трактирщик и поставил на него заказ.

— Прошу. Кстати, ванны готовы. Две последние комнаты справа. — больше не став тревожить посетителей, он поспешил покинуть их общество.

— Что ж, мы пойдем первыми. — Варт поднял клюющего носом Орана и повел на второй этаж.

Кладий тоже пропал. Паладин и Макс остались наедине. Хотя Алекс пробыл среди них не так много времени, он уже успел вписаться в отряд. Добродушный и честный малый, всегда готов прийти на помощь товарищам. Кроме того, Алекс отчетливо понимал, что даже компания демона, кстати говоря, оказавшегося не таким уж и плохим, намного лучше, чем закончить свои дни на праведном костре братьев Очищающих.

Ужин проходил молча. Открыв одну из бутылок «Горной слезы», Макс и паладин потягивали напиток, напоминающий хороший виски, и приятно проводили время за дружеской беседой. Ничего не предвещало беда, и вечер стремился к своему логическому завершению. Вдруг снаружи послышалось ржание лошадей и через минуту в зале таверны стояли четыре солдата, мокрые с ног до головы. Без каких либо объявлений, они начали прохаживаться вдоль столов, силой поднимая со стульев крестьян и сравнивая их лица с портретом. С торговцами солдаты обошлись намного вежливее и не стали их долго тревожить. С Максимом и Алексом обошлись так же. А вот со спящим парнем лет двадцати солдаты церемониться не стали. Взяв у трактирщика ведро воды, они выбели стул у него из под ног, и вылили воду ему на голову. Его реакция удивила всех в зале. Вскочив, будто и не было всего выпитого, в воздухе образовались четыре воздушных кулака, и полетели в солдат, у которых не было шансов уклониться от внезапной атаки. Съехав по стене, они постепенно начали подниматься, но парень и не думал останавливаться. В зале поднялся ветер, и обидчики, один за одним, вылетели из таверны под дождь. Дальше парень заказал еще кувшин вина и присел обратно за стол, а солдаты, проклиная и угрожая скорой расправой, поднялись из грязи и, вскачив на лошадей, понеслись прочь из деревни.

— Что за шум? — появился Кладий. — А то там самое интересное началось. — демон указал на второй этаж.

Поняв, что он пропустил весь спектакль, демон в расстроенных чувствах вернулся к своим делам. В дальнейшем вечер прошел спокойно и без инцидентов. Помывшись, Максим спустился обратно в зал, где они вместе с Вартом и Алексом опустошили две оставшиеся «Горные слезы». Из зала они ушли последними.

На улице послышался топот копыт. Максим, перевернувшись на другой бок, проклял дрянных клопов и послал куда подальше тех, кому не спится в такое время. Вскоре топот усилился, а за ним послышался шум. Встав с кровати, Макс подошел к окну и протер от удивления глаза. Ворота, отделяющие территорию трактира от деревни, слетели с петель и с грохотом врезались в стены трактира. «Черт, голова и так по швам трещит, а тут вы еще развлекаетесь» — хватаясь за голову, подумал Макс и взглянул в окно. Во двор въехали всадники.

— Выходите, барон! Господин Орид знает, что вы прячетесь здесь! Даю вам пять минут, после мы спалим трактир. — выехал вперед всадник. Одет по другому, в отличие от рядовых солдат, на нем был роскошный мундир, промокший под дождем, меч, с драгоценным камнем в гарде, явно висел на поясе не для украшения, а на голове шляпа как у мушкетера, только черная.

Ответа не последовало, зато через несколько минут дверь трактира начала медленно открываться и на улицу под проливной дождь вышел тот самый маг-пьяница, проучивший прошлым вечером солдат.

— Ну чего сразу спалим? Вот он я, собственной персоной, и что дальше? — спросил он.

Максим перешел на второе зрение. В ауре барона отчетливо были видно, что тот в спешке готовит заклинание не меньше второго круга (для Максима это выглядело просто как большой сгусток собирающийся вокруг барона энергии; о заклинаниях он пока ничего не знал). Посмотрев на всадника, Максим по ауре понял, что тот тоже заметил готовящуюся атаку и отреагировал мастерски. На барона обрушились сразу несколько заклинаний, а лучники, расположившиеся по периметру, спустили тетиву. Стрелы, два фаербола и ледяная игла с треском разбились об появившийся щит воздуха, который под постоянным обстрелом с минуты на минуту должен был дать трещину.

— Варт. — позвал Максим.

— Да понял я, миротворец ты наш. — Закрепляя ножны за спиной, проговорил слорг.

— Ух, повеселимся! — радостно прокричал Кладий.

В коридоре они столкнулись с Алексом и Ораном, которые тоже были во всеоружии. Максим и остальные успели вовремя. Щит барона дал трещину и тот получил сразу несколько стрел. Окончательно его добить солдатам не позволил Кладий и Оран, которые посеяли в рядах вояк смятение. Некоторые падали от арбалетных болтов; свое оружие юный вор освоил мастерски, не смотря на малое количество времени. Большинство же просто бросали луки и в панике бросались в разные стороны. Излюбленный прием демона как всегда работал безукоризненно.

Оказалось, что юный барон чем-то очень досадил Ориду, по его голову пришло маленькое войско. Во двор трактира вбежали мечники, которых взяли на себя Варт и Алекс, оставив трех магов во главе с командиром Максиму. Тот поставил щит, который буквально на днях доделал, и судорожно пытался вспомнить хоть одну боевую руну, но в голову ничего не лезло. Защита пока держалась, но Максим не был полностью уверен в ее надежности. Словно почувствовав тревогу хозяина, Шэс вырвался из конюшен, полностью их разворошив. Ледяной щит окружил раненого барона, а два огромных ледяных копья пронзили магов по обе стороны командира солдат насквозь, оставив его одного против джара и Максима.

Командир осмотрелся по сторонам. Вот от клинка Алекса падает его последний подчиненный, лучники разбежались, а маги рядом заживо нанизаны на ледяные копья. Сплюнув, он снял с шеи амулет и разломал его на две части. Секунду спустя во дворе трактира осталась гора трупов, окровавленные Варт и Алекс и полуживой барон.

— Одноразовый амулет телепортации. — осмотрев изделие, пояснил Алекс.

— Макс, дела плохи. Еще немного и он загнется. — Ссмотрев барона, вынес вердикт Кладий.

«Ну уж нет, не для того спасали, чтобы он у нас на руках умер» — пронеслось в голове у Максима.

— Что здесь произошло? Что за бойню вы здесь устроили? А что с моей конюшней и баней?! — заорал трактирщик, выбежав во двор в одном спальном халате.

— Все потом. В деревне есть лекарь? — Варт выразительно посмотрел на трактирщика. Вид окровавленного слорга произвел на него неизгладимое впечатление, и он испуганно затараторил:

— Нет, лекаря нет. Только старая знахарка, живет на северном краю деревни.

Больше не тратя ни минуты, Максим вскочил на джара, а Варт и Алекс помогли положит полуживого барона. Бросив через плечо: «Встретимся там», Максим ухватился за седло. Шэс резко стартовал, чувствуя, что жизнь покидает второго всадника. Дома сменялись домами, но пейзаж не менялся. Выехав за пределы деревни, Шэс бросился к лесу. Довольно скоро на опушке показался дом знахарки. Подъехав к самому порогу, Максим соскочил с седла и понес барона к двери. Долго стучать не пришлось, из-за двери послышался хриплый голос пожилой женщины:

— Уже иду. Что нужно? — увидев тело на руках Максима, из которого торчало четыре стрелы, старушка дала пройти внутрь.

Внутри на стенах висело множество различных трав и еще Бог знает чего. На полу стояли корзинки с ягодами, грибами и засушенными частями тел животных. В гостиной посередине комнаты стоял большой стол. Чуть правее находилась печь. Приказав Максиму положить раненого на стол, старуха выгнала его из комнаты.

Порой слышались болезненные стоны и крики, но в основном лечение проходило тихо. Из комнаты повеяло теплом. Максим не знал, что именно знахарка делала с бароном, да и не хотел знать, но лечение длилось долго. Все закончилось, когда Тах поднялся на небо и занял свое законное место. Знахарка вышла из комнаты и прошла вглубь дома.

— Все хорошо, милсдарь. Заговорами и отварами спасла я вашего друга, крови много потерял, но ничего. Видно, сами Боги его берегут. Сейчас приготовлю снадобье, пусть принимает два раза в день, и скоро совсем окрепнет. Пока можете к нему пойти.

— А можно, я не один буду?

— Можно, милсдарь, можно. — Кидая в ступу лапку какого- то животного или птицы, проговорила знахарка.

Максим вышел на улицу и вдохнул свежий лесной воздух. Все уже собрались.

— С трактирщиком все уладили? — поинтересовался Макс.

— Да, дали ему золотой, так он нам еще и продуктов в дорогу дал, и удачной дороги пожелал. — Улыбнувшись, похлопал по мешкам Варт.

— Макс, если так и дальше будем деньгами разбрасываться, то по миру пойдем. — Уныло проговорил Кладий.

— Ладно, в путь. Расспросим нашего барона. — Максим никак не отреагировал на слова демона.

Молодой парень лет двадцати. Темные волосы, потомственные, властные черты лица, цепкие глаза, на левой щеке небольшой шрам, который ничуть не портил общей картины. Первые мгновения барон присматривался ко всем вошедшим. Его глаза на мгновение остановились на Алексе и Варте, а действительно долго он смотрел на Кладия, который по традиции загадочно улыбался. Потом барон потряс головой, словно пытаясь прогнать наваждение, и снова взглянул на странную компанию.

— Простой благодарности тут явно будет недостаточно, и тем не менее — спасибо. Вы спасли мне жизнь, и я вам очень благодарен. Меня зову Лан. — Он протянул руку и поочередно пожал каждому.

— Максим. — Вслед за ним представились и все остальные. — Чем же вы так не угодили Ориду, что он за вами целое войско прислал?

— Что ж, думаю, вы имеете право знать, после всего произошедшего.

Затем пошел рассказ, как говорится, с самого начала. Не подчинившись требованиям Орида, Лан попал в опалу и очень скоро его замок взяли в осаду, а чтобы не подставлять слуг под удар, он решил инсценировать собственную смерть.

— И как ты умудрился это провернуть? — Кладий всерьез увлекся беседой. У демона просто горели глаза.

— Я когда в академии «Затмение», что на острове луны, учился, с магом жизни познакомился. Он мне и сделал нужное снадобье. Оно на день останавливает сердце. А когда очнулся в могиле, то выбил крышку гроба вместе с землей магией воздуха. Немного денег и вещей к тому времени у меня уже было припрятано, поэтому и направился подальше.

— Значит, ты маг? — поинтересовался Варт.

— Как сказать, три курса боевой магии я закончил, потом пришлось в баронство вернуться. Получается, что я — недоучка.

— А почему в Эльб не пошел? — уточнил Алекс.

— Не успел. — Слегка улыбнулся Лан. — Солдаты Орида нагрянули.

— Значит, это из-за тебя пошли слухи про оскверненные могилы? — Максиму что-то основательно не давало покоя.

— Лишь отчасти. Я тоже про них слышал, и меня они беспокоят не меньше. — Задумчиво, ответил Лан. — Слушайте, — его голос тут же поменялся и стал более бодрым, — возьмите меня с собой? Ну что я здесь забыл? Бароном быть перестал, лишь титул остался. Родственников нет, знакомых тоже. Зато голова на плечах есть, магией владею, а если с кем сразиться придется, то я обязательно помогу. А то пропаду, один точно не выберусь, дальше по тракту земли Орида. А вы я вижу, — он многозначительно посмотрел на компанию из слорга, человека, церковника и демона, — ребята непростые, и явно не демонопоклонники, раз с вами служитель Всевышнего. Иначе бы уже убили или чего хуже.

Причин отказывать Лану Максим не видел: ничего плохого его компании барон сделать не в силах, зато пользы принести может. Шансы на выживание в голове Макса начинали расти. Единственное, Варт с Алексом были не слишком обрадованы, услышав решение землянина, но возражать не стали — негласное лидерство в отряде все же принадлежало Максиму. Демона даже спрашивать не стали, хотя он и так не возражал против пополнения отряда. По его словам: «Чем больше народу, тем больше вина в трактире можно заказать».

До вечера они провели время в доме знахарки, а как только Лан немного окреп, оседлали животных и отправились дальше в путь. Оставаться дольше на одном и том же месте было опасно. В любую минуту могли появиться отряды барона Орида, или что еще хуже — враги Максима, которых уже хватало и избытком.

Дождь прекратился, но тучи по-прежнему заслоняли Тах. Животные утопали в грязи, но с горем пополам двигались дальше. Трак стал более оживленным. Во время путешествия им встретилось несколько торговых караванов, идущих в Сумерки, и четыре конных отряда Орида, которые явно искали нарушителей порядка. Если бы не Кладий, который поддерживал иллюзию на каждом из членов отряда, они давно бы попали в неприятности.

Так продолжалось два дня. Дождь еще пару раз застигал отряд в дороге, но быстро кончался. Ночевали в придорожным тавернах, которых с приближением к границе Эльба стало гораздо больше. Конные разъезды доставляли головной боли, порой задерживая и проверяя весь отряд. Иногда среди солдат барона Орида разъезжали маги, которым не хватало сил увидеть иллюзию демона.

Вечером третьего дня они, посовещавшись, решили ехать до глубокой ночи, и остановиться на ночлег в какой-нибудь деревеньке. В двадцати километрах от границы с Эльбом находилась большая деревня, скорее даже поселок в сто дворов. Ни частокола, ни других средств защиты здесь не было, вероятно, разбойники не смеют заходить так далеко вглубь территорий барона Орида. Остановились они в доме деревенского старосты, дав тому пару серебряных, и предупредив, что рано утром отправятся в путь.

Поздно ночью в деревне раздался женский крик. Выскочив из дома деревенского старосты, друзья поспешили на голос, который привел их на старое деревенское кладбище. Побродив среди крестов и могил, под своевременные уханья совы, они вышли на странное темное существо, которое сзади было похоже на льва, но это только сзади. Создав светляк, все друзья уставились на чудо животное, если оно вообще было живое. Размером с джара, костяной хвост с острой иглой на конце, на который был насажен скелет из вырытой могилы. Костяное тело и лапы, с остатками крови, клочков ткани и болтающимися кусками плоти; огромные и острые когти, с легкостью могли разрубить ствол дерева или бетонную плиту. Два черепа, непонятно на чем державшиеся, когда-то принадлежали животному, очень похожему толи на волка, толи на ящера, и человеку. Пустые глазницы, в которых горел красный свет, наводили ужас. В пасте существо держало тело молодой девушки. В ауре этого существа переплеталось множество потоков темной энергии и хаоса.

— Это что? — спросил Максим, вынимая оружие из ножен.

— Химера. — Ответил Алекс, обнажая свой меч, который начал светиться белым. — Эти порождения тьмы рождены с помощью магии хаоса или тьмы. За их создание на Гириде назначена смертная казнь.

— Ага, лишь костяные драконы хуже этих. — брезгливо добавил Кладий.

— Да, эта химера еще не до конца сформирована, но даже сейчас уничтожить ее будет сложно. — Алекс начал обходить нежить. — Обычно для охоты на этих тварей собирают специальный отряд из семи паладинов, в котором все не ниже второго круга посвящения. — он осмотрел всю группу и покачал головой. — Ладно, если сейчас ее не уничтожить, потом это сделать будет еще труднее.

Дальнейшие слова были излишне. Варт и Алекс с двух сторон ринулись в атаку, Лан до конца не восстановился после ранений, поэтому максимум чем он смог помочь — два воздушных кулака. Оран достал свой арбалет, и заменил обычные болты их на с заклинанием взрыва. Кладий пытался помочь по мере сил, но, по-видимому, на эту тварь не действовали его чары. Максим обнажил клинки и, окружив себя щитом, поспешил зайти с третьей стороны.

Химера, почуяв опасность, бросила скелет в Варта и ударила что есть сил Алекса своим шипом на хвосте. Тот видимо уже имел дело с химерами прежде, потому что ждал этого удара. Меч полыхнул белым светом, и на земле осталась часть хвоста нежити. Та взвизгнув от боли, бросилась прочь вглубь леса, Максим не успел ничего сделать. Ей вслед полетели два воздушных кулака и взрывные болты, но тварь, вместе со своей жертвой, уже была далеко.

Вернувшись в деревню, друзья обнаружили, что около дома старосты их уже ждут. И это явно не были радостные крестьяне. Примерно пять десятков солдат барона Орида окружили дом, а командир расспрашивал старосту про его временных постояльцев.

— Что нам делать? — озвучил вопрос, витающий в воздухе.

— Не знаю как вы, а я еду в ставку союза баронов. — ответил Лан.

— Это с чего вдруг в тебе проснулся патриотизм к родным местам? — съязвил демон.

Лан ничего не ответил.

— Я с ним. — не думая, произнес Алекс. — Поблизости явно маг-изгой, и если его не остановить, скоро все вольные баронства будут кишеть химерами, а потом и костяными драконами. — Лан благодарно посмотрел на паладина.

— Тогда решено, отправляемся к союзу баронов. — решил Максим, взяв роль главы отряда на себя. Никто из друзей не возражал.

Переглянувшись, они под пологом невидимости Кладия, пробрались в конюшни старосты. Вырвавшись оттуда, животные внесли панику в ряды солдат. Их строй рассыпался, и Максим с друзьями поспешили на юго-восток. До места назначения было два дня пути.

Стражники патрулировали территории. Порой, отряды барона Орида отваживались на рейды на территорию врага. В такое время небрежность могла стоить жизни. Облака застилали небо, свет Хат не пробивался сквозь завесу, а тусклый свет факелов едва ли позволял видеть что-либо в паре метров от себя. Иногда в ночи слышались уханья сов скрежет их крыльев о листья.

— Не боись, Парн. Нутром чую, ничего сегодня не случится. — подбодрил молодого паренька, первый раз отправившегося в патруль, старый вояка.

Внезапно вдалеке послышался стук копыт. Солдаты в страхе стали смыкать строй и, трясущимися руками, пытались удержать копья в воздухе. Вдруг все стихло, и окружающий мир вновь погрузился в пугающую тишину. Спустя минуту, на свет, отбрасываемый факелами, вышел парень, закутанный в черный дорожный плащ.

— Стой. — крикнул путнику старший в патруле.

— Мне нужно к барону Берлу.

— К нему всем нужно. Кто таков?

Вместо ответа в перчатку к стражнику прилетело несколько серебряных монет. Тот немного подумав, пропустил маленький отряд на территории барона Берла. До замка оставалось еще несколько часов пути.

В трапезном зале стояла отнюдь не праздничная атмосфера. Оставшиеся четыре барона уже несколько дней пытались решить, кто же возглавит объединенную армию. Орид захватил четыре баронства из десяти, отрезав еще два от союза баронов. Те, в свою очередь, заняли выжидательную позицию; победит союз — скажут, что пытались хоть как-то помочь, но не было возможностей, победит Орид — присягнут ему на верность. Сам Орид не направит свое войско на два баронства, опасаясь, что в это время на него нападет союз.

В зале горели факелы. В их тусклом свете можно было разглядеть портреты предыдущих баронов этой земли. На столе, как обычно полагается в вольных баронствах, не было ни вина, ни роскошных блюд, лишь карты местности, да оружие. Спор не прекращался уже два дня, но сейчас был готов разразиться с новой силой, к счастью крестьян, в этот миг в зал ворвался слуга, и под брезгливые взгляды других баронов, подбежал к своему сюзерену.

— Господин барон, там странные путники желают встречи с вами. Прикажите послать прочь, или привести? — шепотом поинтересовался слуга.

— Что-нибудь еще говорят? — Осведомился крупный, высокий мужчина, чей возраст давно перевалил за сорок пять. Нередкие седые волосы хорошо сочетались с потомственными дворянскими чертами лица. Глаза как у старого лиса, цепкие, все видят. Барон Берл заработал славу человека, страшно карающего своих врагов, и всегда готового прийти на помощь своим друзьям.

— Да, говорят, у них есть важные вести для вас и остальных господ.

— Приведи.

— Будет исполнено. — слуга поклонился и выбежал из зала.

— Господа, — начал барон Берл, — сейчас у нас будут гости.

— Барон, вы сошли с ума? Какие гости, когда решается наша дальнейшая судьба. — иронично произнес сосед Берла, с которым они частенько враждовали. Но, как известно, враг моего врага — мой друг.

— Возможно, именно они и помогут нам сохранить наши жизни. Я на это очень надеюсь. — проговорил про себя барон и повернулся к двери, которая со скрежетом отварилась.

В зал вошли пять фигур в темных плащах. Слуга, проводив гостей, поспешил удалиться. Вперед вышел один из путников и скинул плащ. Среди баронов пронесся вздох удивления.

— Здравствуйте, господа, давно не виделись. — произнес Лан и просел за стол переговоров. — Вижу, все, как и прежде, ничего не меняется.

— Вы живы. — кивнул своим мыслям барон Берл. — Я так и думал.

— От чего же?

— Не мог такой жизнелюбивый человек, как вы, барон Лан, по собственной воле покинуть этот бренный мир. — рассмеялся Берл и, подойдя к Лану, обнял его. — Я знал, знал, что ты жив, чертяра. Отец вбил в тебя, что жизнь стоит того, чтобы за нее бороться.

— Ну все, отпусти, а то я и к отцу могу присоединиться, если продолжишь обнимать. Кстати, ты мне чуть весь план не сорвал, прислав своих людей, чтобы вывезли меня из замка.

— Прости, но и ты хорош. Я уж было подумал — помереть собрался.

Барон Жилад тактично привлек внимание.

— Простите, господа. — отстранился Лан от друга. Он вновь одел маску барона, которую стремился сбросить вот уже много лет. Этим людям нельзя показывать слабину, иначе очень скоро окажешься в Небесных Чертогах. — Боюсь, в это темное для всех нас время, у меня еще более прискорбные вести. На территориях Орида появились химеры, думаю, вы все знаете, что это означает.

— Барон спутался с магом-изгоем? — поинтересовался Берл. Лан кивнул в ответ.

— И пока вы тут решаете, кто встанет во главе объединенной армии, их становится больше. Хотя, не мне вам об этом рассказывать. — Лан отошел в сторону.

Вперед вышел его спутник и скинул капюшон. В зале пронесся второй вздох удивления.

— Господа бароны, — произнес Алекс, — как и сказал барон Лан, на территориях барона Орида появились химеры. Они еще не слишком сильны, но вскоре все изменится. Если не остановить изгоя, который их создает — все вольные баронства буду наполнены нежитью.

В зале настала тишина. Всех это известие повергло в шок. Еще у утра они собирались воевать с фанатиком бароном, а теперь выясняется, что он не просто фанатик — сумасшедший, связавшийся с изгоем. Проблем скапливалось все больше.

— И что вы предлагаете? — первым опомнился барон Жилад.

— Для начала — выберем главнокомандующего. Затем, разработаем план действий.

— И как вы предлагаете выбрать? — не унимался Жилад.

— Голосованием.

— Уже несколько раз пытались — бесполезно. Каждый голосует за себя.

— Тогда проведем голосование в последний раз.

Как и говорил Жилад, все проголосовали за себя. Очередь дошла до Лана. Остальные что-то обсуждали, будучи уверены, что ничего не изменится и молодой барон отдаст голос себе же, но этого не произошло. С каждой минутой победа Орида приближалась, поэтому времени на распри не было, да и Лан давно уже для себя все решил.

— Барон Берл. — произнес Лан.

В зале в третий раз за сегодняшний вечер повисла тишина. Затем поднялся шум. Каждый хотел, чтобы Лан пересмотрел свое решение. Дождавшись, когда страсти немного улягутся, барон Берл объявил:

— Что ж, господа. Думаю теперь всем все ясно, а раз так, то предлагаю начать разрабатывать план грядущего сражения. У барона Орида сотня арбалетчиков, полторы сотни мечников и пятьдесят конных рыцарей. — склонившись над картой местности, проговорил Берл.

— Еще у него порядка десяти средних магов и один ни ниже магистра. — добавил Лан.

— Полезные сведения, благодарю. — кивнул Берл. — У нас же всего семьдесят арбалетчиков, тридцать рыцарей, сто мечников и четыре замковых мага, которые сильнее фаербола ничего сплести не способны. Как вы видите, господа, расклад не в нашу пользу, поэтому я предлагаю…

Дверь со скрежетом отварилась. В зал вбежал слуга и, остановившись перед столом, громко объявил:

— Срочное донесение: в ставку барона Орида прибыло двести наемников из Эльба. Наши шпионы узнали, что наступление начнется завтра с утра.

Барон Берл поблагодарил слугу.

— Мы проиграли, — панически провозгласил Жирал, — его войска превосходят нас практически втрое! У нас нет и шанса!

— Именно так Орид и думает. — меря шагами зал, задумчиво проговорил Берл. — Но шанс, хоть и маленький, есть. Смотрите, — он подошел к столу и ткнул пальцем в точку на карте, — это единственный брод в округе через реку Занг. Даль будет низина, именно там мы и накроем его градом болтов, а рыцари ударят по его войскам влоб.

— Простите, — стоявший до этого молча Максим, откинул капюшон и подошел к столу, — какому богу поклоняются в вольных баронствах?

— Вы кто? — взвился Жирал.

Берл посмотрел на Лана, тот кивнул, говоря, что этому человеку можно доверять.

— Насколько я знаю, в вольных баронствах нет одного верховного Божества. Например, мои крестьяне поклоняются Таву, богу плодородия и земледелия, а крестьяне барона Жирала — Биташу — богу земли.

— А есть ли верховный бог?

— Да, Архей — бог света, именно он правит Небесными Чертогами. Хотя, он мало что значит для наших крестьян. Они больше почитают Цважа — бога молний и небесного огня.

— Отлично. — Максим был доволен услышанным. — Соберите всех быков из ближайших деревень. До утра успеете? — обратился он к Берлу.

— Да.

— Отлично. Тогда до завтрашнего утра они должны быть собраны на краю низины, там, где вы рассредоточите арбалетчиков. А я пока доработаю свою идею. — Максим попрощался и удалился из зала, оставив баронов в смешанных чувствах. Друзья поспешили за ним.

Рано утром, стоило лишь Таху показаться из-за горизонта, армия союза баронов поджидала противника. За ними в загон, построенный всего за ночь, согнали сто быков из ближайших деревень. Расположив арбалетчиков у края низины, а за ними конных рыцарей и мечников, бароны восседали на породистых жеребцах и терпеливо ждали начала боя. Максима с утра никто не видел. Зато Лан передал баронам его просьбу — дать Варту и Алексу по десять мечников. Берл согласился, чем вызвал острое осуждение со стороны других феодалов.

Как только отряды Варта и Алекса спрятались в лесу около реки, показалась армия врага. Подгоняемая горнами, она шагала по узкой лесной дороге, окруженной лесом, и внушала страх в сердца солдат союза баронов. Стоило войскам самопровозглашенного графа Орида дойти до брода, как вперед на ящере выехал роскошно одетый мужчина. На его поясе висел красивый длинный меч с драгоценным камнем в гарде, очень похожим на земной рубин, а на голове красовалась серая шляпа с пышным красным пером. Рядом на коне восседал знакомый Максиму и его отряду маг.

— Берл, — над полем битвы прозвучал усиленный магией ветра голос барона, — Ты всегда казался мне здравомыслящим человеком. Присоединяйся ко мне. Ты ведь видишь, — он развел руками, показывая свое войско, — у твоей шайки нет ни шанса. Вместе же мы сможем объединить вольные баронства и заставить другие страны с нами считаться!

Ответа не последовало. Лишь птица вылетела из лесной чащи. Похоже, даже ее не устраивало предложение дорвавшегося до власти барона.

— Что ж, я думал ты умнее. — Развернув своего породистого скакуна, Орид не спеша направился к своей армии.

Над полем разнеслись горны двух армий, призывая солдат готовиться к битве. Войско Орида медленно двинулось вперед. Казалось, что сама земля тряслась от страха, передавая его людям барона Берла, но те держались: знали, отступать больше некуда, позади Выжженные земли. В глазах людей отражался даже не страх, а настоящий ужас: к ногам словно бы прицепили пудовые гири, связали руки, перекрыли кислород. И, тем не менее, в сердцах людей царил лучик надежды, совсем крохотным, но и этого было достаточно для того, чтобы посмотреть в лицо своей смерти, которая была уже на пороге.

Перейдя брод, солдаты тирана укрылись за щитами, но арбалетный град все равно собрал свою жатву. Над полем появились первые стервятники, пока не решающиеся подлететь ближе к трупам, и, кружась в небе, примечали свою добычу.

Дальше в бой вступила кавалерия. Словно нож в масло, она сломила ряды армии Орида и внесла в них панику. Бой завязался жаркий. Сталь билась о сталь. Крики боли и ужаса пронзали окружающее пространство, вселяя сомнения в веру обоих сторон.

Обе армии несли серьезные потери, как внезапно в лесу пошел дым, плавно перестающий в пожар, который, впрочем, не спешил распространяться по округе. Там, где прятались отряды слорга и паладина, тоже завязался бой: жестокий и беспощадный, если бы кто-то из инквизиции видел в тот момент слорга, то наверняка тот час же отправил бы того на праведный костер.

В низине кавалерия союза была полностью разбита. Никто не сбежал, да и бежать-то особо было некуда. Несколько сотен лошадей и людей обрели свой вечный покой среди грязи и камней. Армия Орида двинулась вверх по склону. Арбалетчики, сделав еще несколько залпов, отошли за спины латников, приготовившихся к жестокой схватке.

Вскоре в передних рядах завязался бой. Маги союза посылали один фаербол за другим, стараясь выжечь как можно больше пространства, наполненного людьми, но все их попытки были тщетны: они разбивались о защиту, установленную магами или магом врага, хотя в последнее поверить было сложно: слишком немногие в одиночку могут держать такую защиту, да еще и столько времени. Войска вольных баронов как могли, сдерживали армию Орида, но у тех было подавляющее большинство: латников союза начали теснить. Когда поражение казалось неизбежным и сердца многих готовы были отринуть надежду не то, что на победу, а даже на спасение, над полем битвы, разогнав стервятников, появился сверкающий силуэт мужчины, облаченного в белоснежную тунику. Держа в одной руке копье, а в другой чистейшую молнию, он остановил ожесточенное сражение, заставив людей обратить свой взор на себя. Затем, словно гром средь ясного неба, над полем битвы пронесся его голос:

— Как вы посмели последовать за Оридом?! Этот человек осквернил свои земли, связавшись с мерзкими созданиями тьмы!

— Цваж. — Пронеслось среди двух армий.

— Отныне, — продолжил бог, — все те, кто последовал за богохульником — прокляты! Да покарает вас небесный огонь! Да не будет всем вам прощения. Да не найдете вы пристанища на небесах! — Цваж поднял правую руку, с которой сорвалось очаровательное, но в тоже время опасное свечение.

Две огромные молнии ударили в самый центр армии Орида, посеяв настоящую панику. Магическая защита пропала. Либо молнии убили вражеских магов, либо те валялись без сознания, так как поглотить такой сгусток энергии им явно было не под силу.

Солдаты Орида в панике бросали на землю оружие и неслись прочь, страшась небесного огня, некоторые падали на колени и начинали слезно молить о спасении своей души у небес, но никто на мольбы отвечать не собирался, что внесло еще больший хаос в армию тирана. В одно мгновение расклад сил изменился коренным образом: войска союза восприняли это как знак — боги на их стороне! В еще недавно готовых отринуть всякую надежду людях зажглось пламя надежды, быстро перерастающее в пожар.

Крики животных. Птиц. За спинами войск союза загорелся лес, мигом перекинувшийся на соседний загон с быками. Это послужило последней каплей для бедных животных, которые, потеряв разум от страха, понеслись прочь — как можно дальше от места пожара, сметая у себя на пути все, что могло встать между ними и спасением.

Армию вольных баронств изрядно потрепало, хотя те и были предупреждены заранее о том, что в любой момент быков могут спустить на армию врага, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что сделали обезумевшие животные с солдатами Орида. Некогда склон и низина, усеянные полевыми цветами и зеленой травой, теперь окрасились в багряный цвет. Кровавое месиво: люди, животные, ломавшие ноги и погребавшие под своей массой солдат, небольшие деревья, выдранные из земли с корнем. Страшное зрелище, пробирающее до костей. Многие солдаты, пережившие тот день, не могли еще долгое время после сражения прийти в себя, и виной тому послужило не сама схватка, а то, что сотворили животные, стремящиеся спастись, покинуть территорию, где им грозила смертельная опасность. Многие бросались к лесу — желудок не выдерживал такого зрелища.

Отряды Варта и Алекса показались через час. Их тоже сильно потрепало. Со слоргом вернулись два человека, одним из которых был Оран, а с паладином лишь один. Сами друзья были полностью в крови, и не понятно, принадлежала она им или их врагам. Вслед за ними показались Лан с Максимом.

— Что это было? — остановившись прямо перед Максимом, с напускным спокойствием поинтересовался Берл.

Ни одна нотка в его голосе не дрогнула, и лишь глаза выдавали его истинные чувства.

— Ничего, простая иллюзия, — буднично ответил Лан, озираясь по сторонам и удовлетворенно кивая головой.

— Ваших рук дело? — Макс и Лан кивнули. — А пожар тоже вы устроили? — второй кивок. Барон покачал головой. — А нельзя было иначе? Солдат союза тоже…проредило. Многие славные войны нашли свою смерть под копытами, а не от клинка.

— Барон. Я понимаю ваши чувства, но другого выхода мы просто не видели. Или так, или бы мы проиграли. — Ответил за Максима Лан. — Кстати, что насчет самого Орида? — Лан перевел разговор в другое русло, давая понять, что тема с иллюзией закрыта, по крайней мер, до полной победы.

— Сбежал в свой замок вместе с остатками войск. Перегруппируем армию и отправимся за ним. Надо прижать гниль в зародыше. Выжечь этот рассадник дотла.

Барон покинул молодых людей, решив заняться осмотром армию, вернее того, что от нее осталось, оставив Макса и Лана наедине.

— Ты еще и маг оказывается, — идя по кроваво красной траве, утвердительно произнес Лан, — К тому же маг спирали. Да не волнуйся, — тут же поспешил успокоить он Максима, — я же не дурак, хотя и кажусь на первый взгляд таким, — прекрасно вижу все твои силовые линии, слишком отличаются они от многих, с кем мне приходилось иметь дело. Однако я думал, что вас всех сожгла святая инквизиция века так четыре назад, а нет — живое доказательство обратного. Да не волнуйся ты так, — опять повторил Лан, — Я не думаю, что Алекс путешествовал бы с вами, если бы не знал всего. А уж раз он все-таки с вами, значит, ты не сумасшедший, а вполне нормальный парень и уничтожать мир не собираешься, по крайней мере, пока.

— И тебя это устраивает? — в сказанном слышалось явное недоверие к словам Лана.

— Вполне. — Улыбнулся маг.

Рассмеявшись и решив отложить щекотливые вопросы в дальний ящик — самый дальний — молодые люди поспешили к товарищам.

Слорг и паладин получили несколько глубоких ран, а у Орана был полностью обожжен правый бок. Сейчас он лежал на земле и тяжело дышал.

— В общем, сначала все шло, как сказал Макс. — Варт скривился, обрабатывая рану на бедре. — Примерно тридцать человек, закованные в доспехи с ног до головы, вышли на нас, завязался бой. Потом подоспели маги Орида. Если бы не Оран и его защита — покойниками бы были, парень молодец, но сам сильно пострадал. Алекс его подлатал, но нужно к лекарю.

— И желательно бы еще проверить его магические способности, но где же такого… — Алекс на секунду замялся, — уникума проверишь. Только вылезешь — тут же загремишь в застенки клириков, а потом на праведный костер.

Берл выделил двух солдат. Вместе с ними Оран отправился в замок барона к его лекарю. За анонимность можно было не волноваться — Барон хоть и не был в восторге от того, что видел сегодня, умел ценить людей и их заслуги.

Ближе к полудню армию полностью перегруппировали, и та была готова выдвигаться к замку Орида. Именно там, если все пойдет по плану, солдаты союза должны были положить конец страданиям простого народа.

— Сколько погибло? — Максим оглядел остатки войска.

Это были истощенные люди, многие с ранами, но все еще способные держать в руках оружие.

— Несколько сотен. Потеряли полностью кавалерию. Но утешает то, что у Орида осталось совсем немного верных ему людей: многие разбежались по лесам или укрылись в деревнях. Ими мы займемся позже, — опережая вопрос Максима, пояснил барон, — А пока неплохо бы помолиться: не каждый день видишь вживую Бога.

Направив коня в галоп, Берл, не оборачиваясь, бросил через плечо:

— Завтра к вечеру будем у замка отступника. Восстановите силы, насколько это возможно.

Армия продвигалась медленно. Причиной тому служила, конечно же, усталость солдат, плюс размытая дорога, по которой стало невозможно преодолевать большие расстояния быстро. Снова пошел дождь. Люди и животные застревали в грязи. В воздухе то и дело слышалась отборная брань.

Максим думал о доме, который остался где-то там, на Земле, думал о том, что теперь ему делать в новом для себя мире. Естественно он не хотел кончить как большинство (если не все) магов спирали, поэтому отчаянно стремился выжить, но такая цель не может слишком долго быть путеводной, иначе в один прекрасный момент все кончится плачевно: если чего-то очень опасаешься, то это обязательно произойдет. «Именно поэтому нужно подняться как можно выше в этом мире, чтобы дотянуться до меня было почти не возможно, — думал Максим, — а сделать такое в одиночку нереально. Нужно действовать, как и в прошлой жизни — найти тех, с кем можно будет разделить и горе, хотя этого бы не хотелось, и радость. Ведь что отличает успешного человека от неуспешного? Правильно! Способность окружать себя людьми, которые помогут вылезли из любых неприятностей».

Уже ночью, разбив лагерь в дне пути от замка барона Орида, армия союза столкнулась с непредвиденными и неприятными событиями. На лагерь напали три недоразвитые химеры, по словам Алекса, это и спасло им жизни. Потеряв полтора десятка солдат, Максим и друзья отбили атаку и уничтожили двух химер. Вернее уничтожил их клирик, а всем остальным просто оставалось смотреть, как он это делает, ну и бороться за свою жизнь. Последняя химера сбежала, хотя и была сильно ранена. После той ночи Алекс стал совсем мрачным. Если смириться с мыслью о том, что приходится путешествовать с магом спирали он мог, то мириться с химерами и дьявольскими происками он не собирался. Следующим вечером объединенная армия подошли к замку барона Орида.

Стены метра четыре высотой. На территории замка донжон, а рядом с ним конюшня и арсенал. Периметр патрулируют арбалетчики. Замок окружен рвом, на дне которого деревянные колья ждут того часа, когда дерево окрасится в кровавые цвета.

— В замке сто сорок три солдата, из них около сорока — арбалетчики, остальные латники, кавалерии нет. Помимо этого человек пятьдесят прислуги: конюхи, повара, служанки, садовник и прочая ерунда. — Кладий, которого вот уже два дня не было видно, поздно вечером появился у костра своего отряда. — Не понимаю я этих тупых людишек, зачем им столько прислуги? Кривые что ли от рождения? — в него тут же полетело несколько слабеньких плетений школы света и воздуха, одно даже попало, — Ай! За что?! Вы то к ним не относитесь! Мы ж теперь это, как его, партнеры. — С обидой в голосе воскликнул демон, пытаясь потушить свой дымившийся хвост. Видно попавшее в него плетение было из школы света.

— Завтра наступления не будет, — присел Лан к огню, — Нужно построить осадные машины. Подготовить план штурма. Хоть мы и превосходим обороняющихся числом, но в данной ситуации это не дает нам никакого преимущества — нас просто расстреляют со стен арбалетчики. Поэтому лучше все хорошенько обдумать и…

— А за это время химеры окончательно сформируются. Гениальный план, — мрачно заметил Алекс.

Лан хотел было возразить, но в разговор опять влез демон.

— Да не сформируются, — улыбнулся Кладий, — Не успеют! В паре километров севернее, в гуще леса, есть потайной ход, ведущий в замок. Прямо сегодня можно Орида брать. — В демона опять полетели разные плетения. Тот был вынужден в спешке прыгать по поляне (хорошо, что тут был только отряд Максима, а то вид забавляющихся магов с демоном мог вызвать ненужные вопросы и последствия).

Когда представление прекратилось, Кладий продолжил:

— А где Орана потеряли? Неужели того? — он сделал многозначительную паузу и провел пальцем по шее. Никто не обратил на это внимания. — Что? Нет? Тогда где эта мелочь? — он вновь покрутил головой в разные стороны, но парня так и не отыскал.

— Ранили его, в замке Берла отлеживается, — обдумывая план дальнейших действий, ответил Максим, — Нет, затягивать штурм не стоит. По крайней мере, нам. Алекс прав. Чем больше медлим — тем серьезнее становится угроза. Сегодня ночью идем в замок и опускаем мост для войск Берла. Лан, предупреди барона, но в детали не посвящай.

— Легко, — спустя мгновение маг уже шагал к палатке главнокомандующего армии.

В костре приятно потрескивали поленья. Хат взошла на небо и вступила в свои права. Теперь до самого утра она будет оберегать странников, путешествующих по Гириду в темное время суток будто мать, которая прячет свое дитя от ордена Очищения под темным опахалом.

Ночью поднялся сильный ветер. Кроны деревьев сгибались до самой земли, порой бросая удивительные тени от костра, пугающие солдат.

Как и было ранее оговорено, Максим с друзьями отправились за Кладием к потайному входу. С виду обычный камень, ничего из себя не представляет, но в магическом плане это была дверь, открывающаяся только изнутри.

— Хитро сделано, — вынес вердикт маг воздуха. Кладий закивал головой.

Ни демон, ни Лан не могли на сто процентов сказать, что взломай сейчас защиту, Орид тут же об этом не узнает, но выбирать особо не приходилось. Лан создал шар молнии и прожег огромную дыру в камне. Грубая сила порой лучше заумных мыслей. Именно такой девиз побудил Лана столь опрометчиво дать о себе знать Ориду. «Что сделано, то сделано, переживем как-нибудь», — думал Максим.

Через дыру в камне можно было видеть узкое, темное, местами даже сырое помещение. Из глубины тянуло волшебством, это почувствовали все и сразу. Создав светляк, Максим первым вошел внутрь. Темно и сыро. Вот и все что можно было сказать про ход. Серые шершавые стены, с которых медленно скатывались капли воды. Отряд шагом начал продвижение. Затхлый воздух свидетельствовал о том, что ход давно не использовался. Чем дальше продвигалась компания, тем больше было воды на стенах. Проход с первого взгляда казался прогулкой по цветочному полю, но крик Кладия: «Ложись!» быстро вернул молодых людей к суровой реальности.

Когда ход в очередной раз сделал крюк, Максим наступил на камень, провалившийся тут же в землю. В отряд незамедлительно полетели со всех сторон арбалетные болты. Благодаря крику демона никто не пострадал, но вот осадок остался. Метод древний, но действует всегда безотказно и явно должен был похоронить нежелательных гостей в пещере, если бы не демон.

— Видимо, когда я сломал защиту, активировались ловушки, — будничным, даже слегка озорным тоном поделился соображениями Лан, чем вызвал улыбку на лицах товарищей.

Еще через пять метров Алекс чуть не провалился в яму с кольями. Его спасла крепкая рука слорга, в последний момент успевшая поймать паладина, зависшего над железными копьями всего в паре сантиметров. После наступило затишье. Напряжение нарастало. Каждому казалось, что вот-вот раскроется очередная ловушка. Максим перешел на второе зрение и рукой преградил друзьям путь дальше.

— Макс, что такое? — Варт оглянулся по сторонам. — Еще одна ловушка?

— Да. Впереди. Магическая. Правда не знаю, как она действует.

— Я ничего не вижу. — Присмотревшись, проговорил Лан. — А ты уверен?

Максим достал из заплечной сумки яблоко и кинул вперед. Весь коридор озарило красным. Огромный столб огня спалил три метра пространства, да так, что нечем стало дышать.

— Еще бы чуточку, и было бы жаркое из демона. — Сглотнул Кладий.

Максим многозначительно посмотрел на Лана, мол, я же говорил. Тот только улыбнулся и развел руки в стороны, признавая, что был неправ.

— Все, эта штука одноразовая была. Путь свободен.

Дальше потайной лаз не испытывал на прочность непрошенных гостей. В конце коридора находилась железная дверь. Применив еще молнию, Лан расчистил путь. Отряд попал в просторную комнату. Вдоль стен стояли бочки, скорее всего с вином, а рядом с ними мешки с зерном. Помимо них, подвязанные на веревках, здесь висели птицы и другая дичь.

— Похоже кладовая. — Облегченно вздохнул Варт, за что тут же поплатился. В него врезался темный сгусток энергии и слорг отлетел к стене. Если бы не амулет, то сейчас бы на ней красовалась кровавая картина.

Максим вынул клинки и накинул защиту, Лан и Алекс поступили так же. В темноте послышалось шарканье когтей о каменный пол. Оно то пропадало, то появлялось вновь. В Максима полетел похожий сгусток энергии, но разбился о щит. Защита дрогнула, но выдержала. Барон и паладин подверглись таким же нападениям. Скоро игра в прятки надоела неизвестному противнику, и он показался в тусклом свете светляка. Химера, в отличие от тех, которых Максиму и остальным доводилось встречать раньше, была намного больше, сзади, в разные стороны, двигались два хвоста с жалом на конце, а в красных глазах появились признаки разума. Огромная пасть оскалилась в жестокой, пугающей улыбке. Все указывало на то, что у твари появился разум.

— Это то, о чем я думаю? — улыбка пропала с лица молодого барона, а сам он был занят, отражая атаки одного из хвостов твари.

— Да. И будь осторожней с хвостом. Одна рана и ты труп. — Паладин читал молитву, от чего его меч начал покрываться белым покровом, словно снег в горах.

— Я учту. Обязательно, — Лан, уворачиваясь от очередной атаки, налетел на мешки с зерном, что чуть не стоило борону жизни.

Химера бросилась в атаку. Два хвоста устремились к паладину и Лану. На щит Максима обрушились две тяжелые костяные лапы. Защита, державшаяся из последних сил, рассыпалась. Максим отступил назад. Хотя Варт и учил его биться своими новыми клинками, получалось плохо. Как и говорил слорг: для специального оружия оказался нужен специальный учитель. Пока Максим пытался удержать лапы и когти химеры подальше от своего горла, Алекс, окутав свой меч святым покровом, ринулся в наступление. Магия паладина действовала против химеры безотказно. На каменный пол упали два ядовитых жала, и Алекс занялся двумя головами. Затем Лан послал в тело твари шары молнии, разорвавшись прямо перед пугающим созданием. Химера завыла от боли: это был пронизывающий до костей вой, сочетающий и дикий страх, и безудержную ярость. Ее глаза больше не искрились от веселья. Существо хотело бежать, но путь к отступлению преградил Варт, окончательно оклемавшийся после удара. Тварь замешкалась, и слорг, воспользовавшись заминкой, отрубил голову животного, если это создание вообще можно было назвать животным. Химера взвилась в отчаянии. Максим на автомате перешел на второе зрение и, сформировав две атакующие руны, сплел заклинание, с виду похожее на молот, светящийся зеленым светом. Плетение моментально полетело к химере и попало твари прямиком в голову. Произошел взрыв и та разлетелась по всей кладовой. От боковых стенок и потолка откололись огромные глыбы и с грохотом упали на пол. Еще бы чуть-чуть и свод обвалился.

— Да, Максим, зажигать ты умеешь, — съязвил Кладий с радостной улыбкой на лице, — повезло же мне с хозяином, прости Бездна.

— Это что было? — опешил Лан. — Я таких плетений в жизни не видел, хотя по силе тянет на заклинание первого круга, если не высшего. Если ты умеешь такое, то чего сразу не размазал эту тварь?

— Потом разберемся, — поднимаясь с пола и отряхиваясь от пыли, произнес Алекс. Кажется, он ничуть не был удивлен произошедшим, — Мы с Максом к барону, а вы с Вартом опустите мост.

Шум привлек ненужное внимание, поэтому вылетев из кладовой, друзья поспешили к своим целям. По пути встречались напуганные слуги, отходившие в сторону, стоило им увидеть незнакомцем, и солдаты, которые не стали особой преградой. Взобравшись на стену, Варт взял на себя солдат, а Лан подбежал к барабану и начал опускать мост. Слорг, закончив с защитниками, зажег сигнальный костер. Войска союза баронов двинулись к замку. До безоговорочной победы оставались считанные минуты.

Максим и Алекс неслись по коридорам замка. Жил этот барон на широкую ногу, надо сказать: древние гобелены, покрытые золотом, портреты предков, помимо этого на стенах висело оружие, шкуры убитых животных. Спальня отступника находилась на верху донжона, поэтому прежде чем туда попасть, пришлось изрядно напугать всю прислугу замка. Те в страхе запирались в своих комнатах, с воплями и криками, взывающими к богам. Чего уж они просили: защиты для себя, прощения или смерти на головы захватчиков разбирать не было времени, да если бы и было, то Максим с Алексом все равно бы не стали. Паладин все больше хмурился: чем дальше они заходили, тем чаще попадались предметы всевозможной ереси.

— Еретик, как он еще не обуглился на костре святой инквизиции или ордена Очищения, — это было сказано с холодной злобой, с такой, что присуща лишь клирикам, когда они встречают на своем пути порождение хаоса или тьмы.

Напоминать паладину о том, что он тоже достоин теперь костра, потому что знается с магом спирали, Максим тактично не стал: у Алекса не было особого выбора, а из двух зол, как говорится, выбирают меньшее.

Барон Орид любил красивые вещи. Это они заметили сразу, но чем ближе было к опочивальне еретика, тем больше их появлялось. На стенах по бокам возвышались гобелены и картины, даже роскошнее чем были до этого, с одним лишь исключением: почти на каждой был изображен сам отступник церкви. Состояние это стоило не одну сотню золотых, а то и не одну тысячу, вдоль же стен, одна за одной, гордо озираясь по сторонам, стояли статуи богов, тех, которым поклоняются тут, в вольных баронствах. Хотя церковь обладала почти абсолютной властью на всем Гириде и даже объявила о том, что бог един, и лишь он один там, в Небесных вратах выбирает, кого пустить в свой дом, а кого отправить на растерзание чертям в Бездну. И, тем не менее, оставались вот такие захолустья, где простой люд продолжал поклоняться статуям, приносить в жертву быков, чтобы вымолить благословение для себя и своей семьи. Да что там говорить, многие государства хоть и боялись инквизиции и ордена Очищения, все равно продолжали поддерживать язычество, не очень явно конечно, но все же. В конце концов, клирикам пришлось пойти на попятную: уступить каждому государство право на поклонение одному (хотя это соблюдалось и не везде) языческому богу. В то же время церковь продолжала усиливать свои позиции, отправляя на праведный костер ведьм, оборотней, вурдалаков, вампиров и другую нечисть, естественно вся эта нечисть по своим теологическим убеждением признавала лишь язычество. Вот такие методы использовали святые отцы для укрепления своих позиций в мире, и нельзя сказать, что за пару веков это не принесло своих плодов: теперь на Гириде остались лишь считанные страны, где лишь за одно слово «язычник» не отправляют на праведный костер искупления. В остальном же «цивилизованном» мире правит церковь — клирики выжигают язычников, костры горят и по сей день.

Но все это не имело почти никакого отношения к происходящему — Вольные баронства не принимали официальной веры, хотя клирики наседали и на них и, найдя они вот такое, непременно отправили бы добрую половину баронств на костер, но к счастью тут был лишь Алекс, а сегодня он готов был ограничиться одним человеком — бароном.

Вход в покои барона преграждали высокие деревянные створки, украшенные резьбой и золотом. Рядом стояла статуя самого Орида, выполнена она была также, как и те, что адресованы языческим богам.

— Вот это самомнение, — не удержался Максим.

Даже в его мире люди не сравнивали себя с богом, по крайней мере, психически здоровые люди. Возможно это так же было связано с тем, что верующих на Земле после выхода человечества в космос осталось не так уж и много.

— Это богохульство, — недовольно пробурчал себе под нос паладин, — будь тут святые отцы ордена… — Алекс осекся, вспомнил, что в родном гнезде тоже могут быть змеи, — те, что действительно служат целям Его и оберегают честных людей, — поспешил добавить молодой человек, — быть ему уже сожженным. Но я не на столько милостив — праведный костер слишком долго разжигать.

Максим подчеркнул для себя, что общение с Кладием не прошло даром: паладин хоть и продолжал рьяно верить в Его волю, начинал постепенно мыслить здраво и принимать рациональные решения.

Алекс толкнул, и двери неохотно начали открываться. Старые петли скрипели, а время перед двумя молодыми людьми будто замерло. За окном мать Хат уже высоко царила на небе, бросая свой свет блеклый свет в опочивальню Орида. Паладина насторожили старые, незнакомые ему письмена по сторонам. Это могло быть все, что угодно: рунная магия или алфавит демонов. Проверять, если честно, Алексу не хотелось; набросив на себя щит светы и образовав святой покров вокруг меча, он посоветовал Максиму быть настороже — они попали в настоящий рассадник ереси, молодой паладин буквально чувствовал магию хаоса всем телом, настолько она была сильна в этом помещении. Максим лишь посмеялся про себя. Знал бы, что они с Кладием и Вартом видели в заброшенном храме. Вот там действительно был не то, что рассадник заразы, а гнойная рана на теле мира, которая отравляет весь организм вот уже не один десяток лет. Тем не менее пренебрегать советами паладина не следует даже в самых, казалось бы, безопасных ситуациях — вокруг него в секунду возник магический щит, а оба клинка оказались в руках.

В комнате было светло. Несмотря на добрую волю матери Хат, которая сегодня была очень милосердна к ночным путникам, в покоях Орида были зажжены все возможные светильники, факелы и лампы. Максим бы сказал, что их было даже через чур много. Посредине стояла огромная кровать из дорогого дерева, название которого не знал никто: добывалось они лишь Крэйде, континенте эльфов, и стоило как одно вольное баронство. Говорили, что мол даже спиленное дерево обладает целебными свойствами и бог знает чем еще. А тут сама кровать была таких размеров, что на ней могли поместиться с десяток человек. У окна справа стол из дорогого орешника с севера с кучей принадлежностей: записи, непонятные рисунки, кинжал. Слева, вдоль стены расположились книжные шкафы, битком набитые свитками и книгами, некоторые из которых валялись на полу, порой, лишенные страниц, на которых были все те же странные рисунки. Рядом стоял туалетный столик с масляной лампой на нем. Жуткая картина. Как будто сумасшедший устроил тут свое логово и теперь, предаваясь лишь ему одному ведомому забвению, приносящему волны наслаждения, готовился к чему-то. А от того, что Максим не мог понять, к чему же готовится хозяин замка, ему было не по себе: никогда не любил быть в неведении, обычно это для него плохо кончалось.

Вокруг всего этого бардака висели портреты предков Орида, исписанные узорами, пиктограммами, крестами и еще черт знает чем. Но больше даже внушало опасение то, чем они были исписаны. Поему-то максим предполагал, что это был явно не кетчуп из его прошлой жизни, который использовался обычно в фильмах как замена крови.

Сам барон стоял в ночной шелковой рубашке и держал в руках длинный кривой меч восточной работы. В гарде в свете огней переливался красный, словно жернов вулкана камень. Завораживающее зрелище, даже гипнотизирующее, что уже навевает на неприятные мысли. От глаз Алекса это тоже не укрылось, паладин сразу же приметил камень.

— Что, пришли, значит? — Орид не стал кричать, что-то фанатичное, не стал бросаться на врагов, а занес меч и направил себе в живот. Максим и Алекс не успели его остановить, зато успел Кладий, остановив меч одним из своих рогов.

— Вот зараза! Чуть рог мне не спилил! А это, между прочим, гордость! Гордость любого демона! — гордо провозгласил Кладий, отбрасывая меч подальше в сторону от барона. — Гляди, Макс, чуть не отпилил, душегуб!

— Они у тебя и так маленькие, какая тебе разница: сантиметром больше, твое достоинство, сантиметром меньше, — усмехнулся Алекс, не сводя глаз с Орида.

Эти двое в последнее время нашли общий язык. Что, в общем-то, довольно странно: компания их церковника и младшего демона не могла получиться в принципе, но после событий в Сумерках паладин пересмотрел некоторые свои взгляды, и, как понял Максим, перестал судить книгу по обложке.

— ЧТО?! — чуть не взревел демон. — Ты свое-то достоинство давно видел?! Может тебе приближающий камень подарить, отрыжка церкви?! — начал вопить что есть сил Кладий.

Алекс пропустил бранную тираду мимо ушей, лишь по привычке выпустив пару мелких плетений света прямо в демона. Надо было чем-то занять мелкого поганца, пока не закончится суматоха.

— Демон! — воскликнул Орид.

Такого развития событий барон явно не ждал, что легко читалось у него на лице.

— И что? — повернулся тот к барону, туша свой хвост. — Уже несколько сотен лет, как я демон! А вообще, закрой рот и молчи в тряпочку. Сам с изгоем спутался, еретик. — Последнее слово он сказал с интонацией присущей не демону, а нашему паладину.

— Кстати об изгое, — вмешался Максим, — где он?

— Демон, демон, — продолжал твердить Орид, — А ты? Ты ведь Очищенный! Хотя, может ты демонопоклонник? Точно, теперь все узнают, кто ты есть на самом деле! Теперь весь Гирид будет знать, что весь ваш орден это посланцы хаоса! — эту тираду прервал улар латной перчаткой.

Алекс по натуре был человек невспыльчивый, но даже Кладий не отваживался называть его демонопоклонником: уже узнал на своей шкуре реакцию. Попробовав один раз, демон не горел желанием испытывать волю Трафа во второй раз: кому хочется быть развоплощённым и отправится обратно в Бездну? Явно не Кладию, его бы там ждал не самый радушный прием.

— В общем, так, — начал Максим, — либо ты ответишь, где сейчас изгой, либо Кладий нашлет на тебя лучшую из своих иллюзий, и ты несколько дней подряд будешь бегать от самого владыки Бездны! Так, Кладий? — взгляд в сторону довольно до ушей демона.

— А то! Я все могу! Только повод дай! — потирая руки, оскалился мелкий пакостник.

В том, что ему нужен был лишь повод, Максим с Алексом уже убедились. За демоном глаз да глаз нужен, хоть он и безобиден. В какой-то степени.

Барона пробрало. Смеялся тот довольно долго и глубоко, пока не начал кашлять, захлебываясь собственным смехом. На его лице застыла довольная гримаса, будто бы зверь тут он, а мы лишь его добыча, наконец попавшая в капкан.

Все произошло стремительно. В следующие мгновения барон прокусил собственную руку до крови и вытянул ее вперед. Только теперь Алекс понял, что же не давало ему покоя. Линии выходила из под обширной кровати и окружали Орида, сплетаясь в сложный, запутанный узор. И это отнюдь был не порыв какого-то художника украсить комнату: линии рисовал изгой, а активировала их кровь хозяина донжона. На пороге комнаты загорелись противным, вязким темно-красным светом руны из алфавита демонов, тоже произошло и в покоях Орида.

В опочивальню ворвался порыв дикого, злого, необузданного ветра. Выбив стекла в окне, он крушил все на своем пути: сваливал стеллажи, разрывал книги, срывал шторы и гобелены. Лишь картины, оскверненные демоническими рунами, остались на своих местах. Для них стихии будто не существовало.

Максим почувствовал резкий перепад температуры, в комнате теперь царил мертвый холод, пронимающий до костей, заставляющий зубы клацать друг о друга. Даже Кладия проняло. В кромешной темноте что-либо различить не мог никто из друзей. То и дело из разных уголков комнаты доносились чуждые человеческому уху звуки, явно принадлежавшие созданию не из этого мира. Если бы не мать Хат, бросающая свой свет в разбитое окно, то никто бы так и не заметил тень существа, с огромной скоростью и ловкостью передвигающуюся в темноте. Максим с Алексом встали спиной друг к другу и теперь пытались понять, откуда ждать смертельно опасного броска отродья Бездны. Кладий пропал, что не удивительно: демон старался избегать, насколько это возможно, участия в вооруженных конфликтах. Подурить кому-нибудь голову или съязвить — это да, но не напрямую сражаться с химерой. Для этого дела есть остальные члены отряда.

Первым нанесла удар химера. Сгусток (такую магию назвать плетением язык не поворачивался) темной энергии врезался в молодых людей и разбился об их дрогнувшую, но устоявшую защиту. Не дав друзьям прийти в себя, существо вновь атаковало: на этот раз, прыгнув из темноты прямиком на Максима, а свои жала, которых было гораздо больше чем два, она направила на Алекса. Острые словно бритва когти впились в плечо и полоснули его тело по ребрам, едва не содрав с них кусок мяса, а челюсть радостно клацнула рядом с шеей, не достав до той по чистой случайности.

Бок Максима обожгло холодом. Сдержав крик полный боли, он отскочил в сторону, разделившись с паладином. В голове гудело, а из ран продолжала сочиться кровь: долго в таком состоянии против химеры не выдержать, а ведь еще и щит надо держать. Правая рука онемела, не желая держать больше тяжелый меч. Пальцы дрогнули, и железное изделие неизвестного мастера с лязгом ударилось о пол комнаты. Один из хвостов тут же отбросил оружие в другой конец комнаты, сокращая шансы Максима на выживание. Впрочем, даже с одной рукой и тяжелой раной в боку бывший миллиардер держался достойно. Уроки слоргов в рабстве не прошли даром. Левой рукой было непривычно работать, но на кону стояла собственная жизнь и выбирать не приходилось. Отразив несколько жал, Максим увернулся от когтей и стал медленно пробираться к выходу, надеясь на то, что вовремя подоспеет слорг с Ланом. Впрочем, план полетел к черту прямо у входной двери: еще один сгусток, только на этот раз гораздо сильнее, ударил в щит, пробив тот насквозь и попал точно в цель. Последнее, что помнил Макс это чувство полета и тяжелый удар о каменный, холодный пол.

Алекс уклонялся от атак жал и когтей, нещадно карая ничтожную тварь своим святым клинком, дарованным ему братьями-клириками в ордене Очищения. Максима химера зажала в углу и вот-вот была готова добить. Паладин это заметил и сплел «святое слово», что позволило Максу пробраться по стене к выходу. Большим он помочь просто не мог: его самого теснили оставшиеся два жала (еще три теперь пластом лежали на холодном полу), а пасть исчадия Бездны так и норовила перегрызть горло слуги господа и утолить свою жажду крови. Святой меч резал мертвую плоть существа, как нож режет масло. Вот еще одно жало падает перед паладином и спустя пару секунд навечно замирает. В этот момент послышался взрыв и паладин уловил тень вылетающего тела Максима. Похоже, его настигло око тьмы. У нового спутника церковника не было ни шанса на спасение. Замявшись всего на мгновение, Алекс тоже пропустил болезненный удар когтей в бедро и теперь не мог полноценно двигаться, этого оказалось достаточно для умного существа, которое почувствовало состояние своего противника. Химера создала очередной сгусток тьмы, затормозив паладина когтями и хвостом. Возможно, будь это первые минуты боя и не будь клирик ранен, у него бы был шанс увернуться от смертельного заклятия. Единственное, что успел сделать церковник — усилить свой щит до предела, но и этого оказалось недостаточно: защита разлетелась на мелкие осколки, оставив Алекса совершенно беззащитным перед темной стихией.

— Макс, Макс! — орал кто-то над ухом, — Да просыпайся же ты, морда человеческая! Макс, ну вставай, пожалуйста. — Чуть ли не плача просил до боли знакомый и обеспокоенный голос.

— Да не шуми ты, рогастый, — болезненно протянул Максим, — и без тебя несладко.

— Максим! Живой! Слава Бездне, возвращение в нее откладывается, — слезно радовался демон.

Он еще что-то говорил, но Максим его не слушал. Бок сильно саднило, а во всем теле чувствовалась слабость. К огромному удивлению, правая рука хоть и слушалась хозяина с трудом, но все же слушалась, хотя буквально недавно он ею даже пошевелить не мог.

— Сколько я пролежал?

— Не больше десяти минут. — Слово взял подошедший, хмурый как туча Варт. — Странно, что ты до сих пор жив.

— Все настолько плохо?

Слорг помог Максиму подняться на ноги, получилось с трудом и не с первого раза.

— Могло быть и хуже.

— Например, я мог бы уже и не очнуться? — попытался пошутить Макс.

— Именно. — Варт был серьезен и шутки не оценил.

Только теперь Максим заметил, что кроме него, слорга и Кладия в комнате никого нет.

— Лан с бароном, с ним все хорошо. Вот, это тебе. — Сильная рука ящероподобного создания протянула дорогую бумагу, сложенную пополам и по бокам окрашенную кровью.

Максим раскрыл бумагу и увидел сбивчивый, торопливый, а главное незнакомый почерк, вместе с которым прилагалась неуклюже нарисованная карта.

Твой друг в паре часов пути от замка. Если поторопишься, то может и успеешь. За руку поблагодаришь при встрече…

Максим снова осмотрел руку, затем покрутил листок бумаги и заметил надпись на обороте: «Для Максима».

— Как тебе? — Макс протянул слоргу записку.

— Уже читал. Кто бы это ни был, у него есть юмор, — попытался улыбнуться Варт, но получилась лишь неприветливая гримаса, — посмотри на подпись.

Действительно. Юмор присутствовал. Вместо подписи или инициалов был лишь кровавый отпечаток губ. Занимательно. Очень занимательно.

— Вечно ты притягиваешь к себе всякий сброд, Макс. — Как ниоткуда выскочил Кладий. — Фу! Это еще что за вульгарные происки отрыжки Бездны? Максим, ты меня пугаешь. — Демон тоже заметил подпись и теперь с интересом ее рассматривал.

Красноречивый взгляд доходчиво объяснил Кладию, куда и насколько он должен был свалить, чтобы отсрочить свое возвращение в Бездну. Демон понял и тактично замолчал.

— Интересно, Макс, когда же ты успел знакомства такие полезные завести? — подколол друга слорг.

— Да самому бы узнать, что за благотворительность тут происходит. Ладно, времени мало.

Через десять минут из замка по деревянному мосту выехала группа людей, облаченных в темные плащи. Сейчас Максим жалел, что оставил Шэса в замке Берла. Джар мог развить скорость в два раза большую, чем лошадь, но пугал солдат союза. Кстати, говоря о барона, все случилось так, как и предполагал Лан: барон потребовал, чтобы об участии отряда Максима никому не было известно, мол, это лишь стараниями и мудростью барона Берла был повержен такой грозный враг, продавший душу Бездне, как Орид. Никто не возражал против такого развития событий, ведь в седельных сумках путников звонко позвякивали полновесные золотые и серебряные монеты, помимо этого Берл дал клятву, что будет держать язык за зубами и молчать, если его вдруг станут расспрашивать о странном отряде, очень похожим на отряд Максима.

— Хорошо чувствовать себя богатым. Так, столько у нас тут денежек? Один золотой, два золотых… — начал пересчитывать гонорар демон.

Если подумать, то сумма и впрямь получилась внушительная, а если еще и сложить деньги, которые охраняет Шэс в замке Берла, то жизнь на Гириде становится и вовсе привлекательным делом. Но сейчас Максима это заботило меньше всего: Алекс хоть и с трудом вписывался в их отряд, все равно был его частью, да и парень он, надо признать, смышленый, жалко терять такие кадры. Да, пускай не всегда руководствуется логикой и холодным расчетом, но чем-то ему нравился этот добрый парнишка, который почти в одночасье потерял все те идеалы, к которым стремился и которые боготворил. Пройдет время, верил Макс, и Алекс раскроется полностью, а это поможет парню выжить и понять суровую реальность Гирида, которая в общем, не очень и отличается от реальности Земли. Мысли прервал довольный голос демона:

— Макс, слушай, я вот чего подумал. Может ну его, этого посланника божественного. Что нам, без него плохо что ли? А так вопросов меньше, да и вообще…

Договорить он не успел — пришлось резко менять свое местоположение: Варт хоть и привык к порой эгоистичным и циничным речам демона, но такого стерпеть не мог. Бросить своего боевого товарища было выше гордости слорга, которому с раннего детства прививали добродетели настоящего воина.

— Да ладно-ладно, я ж пошутил. Чего сразу за меч хвататься? Конечно, мы не бросим нашего боевого товарища, который не раз и не два прикрывал наши спины, который своей верой облегчит наш тяжелый тернистый путь, который… — демон продолжил перечислять все достоинства и не важно, относились они к паладину или нет

Кладий решил, что лучше перечислить, чем потом жалеть о не перечисленном.

Этот маленький инцидент слегка разрядил нарастающее напряжение в отряде, но ненадолго. Дождь застал отряд врасплох всего спустя час пути. Небо заволокло темными неприветливыми тучами, которые неутолимо извергали холодные потоки воды на друзей. Все теплые вещи остались на стоянке перед замком Орида. Единственное, что спасало — заклинания Лана, который создал что-то вроде небольшого урагана и окружил им отряд. Помогало слабо — ливень все равно просачивался сквозь импровизированную защиту. Барон лишь виновато разводил плечами: в конце концов, он был магов воздуха, а не воды.

Максиму начинало казаться, что даже погода против спасения паладина — так тяжело передвигались лошади, вязли в грязи. Поднялся сильный ветер, склоняющий величественные кроны деревьев к земле. Некоторые стволы не выдерживали и ломались, падая по краям дороги и на саму тропу. В такую пору начинать верить в высшие силы: все выглядело так, будто боги разгневались на отряд за ту проказу, что учинили Лан с Максимом во время сражения и теперь желают помешать спасению паладина.

— Макс, у нас проблемы. — Демон перекочевал с лошади Варта на лошадь землянина. — За нами следят, и это явно не люди.

— Или нелюди… — демон податливо закивал головой в знак согласия.

Слорг и бароном приготовились к сражению. Минута тянулась за минутой, но лишь порывы сильного напористого ветра нарушали стоявшую на тропе тишину. Существа (были ли это химеры или что-то еще друзья не брались утверждать) следовали за отрядом, но не нападали.

— Ментально давят, заразы. — Со злобой в голосе озвучил демон то, что давно было у всех на уме.

Так продолжалось несколько часов, пока отряд ни достиг места, указанного на импровизированной карте крестом. Маленькая, заброшенная церквушка, разрушенная почти до основания, стояла в чаще темного, почти мертвого леса. Зловещий вид: темные облака, не слышно ни пения птиц, ни звука других животных, многие деревья обуглены или вовсе засохли. Мимо церквушки протекал мелкий, едва заметный ручеек с мутной водой. Плохой знак, если верить простому люду, увидеть на святой земле мутную воду. Даже обыкновенная трава и цветы не росли перед церковью.

Крест на вершине святого здания накренился влево, парадные двери, держащиеся лишь на святом духе (который, впрочем, давно покинул это место) и готовые в любой момент слететь с петель, открывали путникам проход в кромешный мрак.

Мать Хат скрылась за тучами, оставив путников одних среди кромешной темноты, порывов ледяного ветра и созданий Бездны. Из леса показались силуэты, медленно двигающиеся к церкви и упорно не желающие замечать «гостей».

— Нас уже ждут. — Не спрашивал, утверждал Максим. — А раз так, то не станем разочаровывать гостя.

Макс хотел уже зажечь пару светляков, но Лан схватил друга за руку.

— Не стоит. Кто знает, как они себя тогда поведут.

Варт с Кладием были полностью согласны с бароном.

Когда последняя тварь зашла внутрь святого здания, друзья медленно пошли следом, оглядываясь по сторонам и ожидая подвоха в любой момент. Помещение встретило путников тяжелым воздухов, наполненным смертью. Повсюду: на полу, на скамьях лежали пропавшие останки людей, о которых роптал люд окрестных деревень. Беднягам без их воли повторно дали жизнь, не всем, но большинству, не спрашивая разрешения и не страшась божьей кары.

В конце зала, на пьедестале, лежал связанный паладин и был явно без сознания. Хат снова вышла из-за туч. Огромный стеклянный витраж с плачущим ангелом и прекрасной юной девой, утешающей его — вот что увидели друзья в ночном свете. Белоснежные крылья посланца небес обгорели, с обуглившихся концов падали темные, словно угли перья, и он больше не мог взлететь туда, где ждал его Отец. Его плачущие глаза, наполненные печалью и разочарованием смотрели высоко в небеса, в надежде на то, что Он не забудет того, кто рьяно и бережно относился к воле Его. В руках он держал меч, воткнутый в обожженную землю, на которой не росло ни единой травинки, а по лезвию медленно стекала кровь врагов Его, что призван он был остановить во благо лучших созданий Творца — людей. Ступни некогда белокрылого посланца крепко увязли в сырой, вязкой земле, насквозь пропитанной кровью, и земля та не желала отпускать ангела в путь, в священное странствие. Темноволосая юная дева, от красоты которой захватывало дыхание, дальней рукой гладила обуглившиеся, некогда белоснежные крылья ангела. Ближней же она заносила над белокурой головой посланца Небес острый, сверкающий в лучах заходящего солнца кинжал. Не было ни слез, ни страдающего лица, лишь сухих глаза, в которых читалось желание облегчить муку существа, пришедшего из другого мира, желание помочь, прекратить страдания. Ступни ее крепко стояли на земле, в отличие от ангела, а рядом с ними мастер изобразил корзину полную различных фруктов: яблок, груш, винограда и персиков. Ангел не видел, как заносится роковой кинжал над его головой, поскольку взор его был устремлен далеко на запад, туда, где заходит солнце.

У каждого, пускай на секунду, но перехватило дыхание. Даже демон проникся увиденным. Настолько витраж был реалистичным, трогал даже самую черствую или темную душу — а это уже говорило о редчайшем таланте мастера.

— Удивительно, не правда ли? — послышался черствый, сухой голос, принадлежавший человеку в возрасте. — Потрясающий стеклянный витраж, я бы даже сказал лучший, что я видел в своей жизни. Настоящее произведение искусства! — из темноты вышел человек, завернутый с ног до головы в коричневую церковную рясу монаха. В некоторых местах она была порвана, но это не мешало человеку размышлять о прекрасном: — Создатель сей красоты, Вилтус де Постерццо, был настоящим гением, его работы украшают лучшие соборы и церкви в столицах по всему миру, но! — человек выдержал паузу, — Лучшее из его творений находится прямо перед вами!

Он снова замолчал, но теперь на несколько минут. Дойдя до пьедестала, на котором лежал Алекс, изгой отвернулся от «гостей» и начал смотреть на витраж, словно забыв о том, что за его спиной стоят те, кто готов в любой момент отправить его в Бездну. Затем опомнившись, он продолжил:

— Какая насмешка судьбы — великий маэстро обрел вечный покой в таком захолустье Гирида, как вольные баронства, а творение всей его жизни нашло пристанище в маленькой церквушке посреди леса, где никто и никогда не оценит его по достоинству. Как же Он порой жесток, не правда ли? — опять задал вопрос незнакомец.

Тишина послужила ему ответом, который его вполне удовлетворил.

— Что ж, вижу, вы не настроены вести светские беседы, господа. — Максим заметил, как химеры перекрыли им выход из церкви.

Это не укрылось и от остальных членов отряда.

— Макс, да он же сумасшедший! — еле слышно прошептал Кладий. — Давай уйдем, пока не поздно, а? — застонал в панике демон.

— Поздно, — только и смог выдавить Максим.

И словно подтверждая его слова, по залу пронесся властный, сухой и холодный голос:

— Раз так, то в добрый путь, дети мои. Пусть он станет для вас последним.

Потеряв всяческий интерес к происходящему, изгой склонился над телом паладина и начал напивать что-то на непонятном языке. Слова же его послужили сигналом атаки для химер, которые набросились на отряд со всех сторон.

Максим, набросив на себя защиту, вынул свои клинки. Хоть правая рука и побаливала, но уже могла держать меч. В левой же удобно расположился кинжал работы темных эльфов. Всего химер было восемь, и Максим чертовски пожалел, что так и не удосужился разобраться, как заряжать энергией амулеты полной защиты древних. Макс провел связку ударов, которые успел выучить за время путешествия, но это не доставило химере проблем — та с легкостью уклонилась и теперь жаждала добраться до своей добычи двумя жалами, которые то и дело проносились у Макса перед лицом.

— Макс, помни, всего одна царапинка этим жалом и ты ноги протянешь, — Кладий забрался на паникадило и теперь отпускал оттуда комментарии. — Ну же, Варт, убей ты эту тварь, ну, давай! Прирежь ее ко всем чертям! — чуть ли не орал демон.

Кажется, за последнее время и он проникся духом товарищества, по крайней мере начал волноваться о тех, кто окружает Максима.

Варт достал свои парные мечи и пустился в смертельный танец со смертью. В глазах слорга не было ни страха, ни смятения — он четко знал себе цену и был готов умереть от жала химеры, при этом забрав как можно больше тварей с собой. Его парные клинки танцевали лишь слоргу ведомый танец. Череда режущих и колющих ударов складывалась в сложные связки, к ним добавлялись рубящие и удары наотмашь. Варт был похож на берсерка, упивающегося смертельным сражением. Происходящее явно доставляло слоргу удовольствие, пускай на кону и стояли их жизни. Как он однажды сказал: «живем всего раз, и если не наслаждаться каждым мгновением, то можно засунуть голову в песок или забиться в самый темный угол своего дома, так и умерев: бесцельно и жалко». Выпад, режущий удар, затем уклонение и рубящий — еще одна химера падает на пыльный пол, полный мусора, и навсегда замирает.

Кладий в восторге от действий ящера, тем временем Лан, накинув защиту, не без труда сдерживал натиск двух химер. Его оружие — шпага — совсем не подходило для сражения с нечистью, в чем он очень быстро убедился. Баронская шпага раскололась пополам под натиском острых костяных костей, которые чуть не раскроили голову барона на множество мелких частей. Если бы не вовремя заметивший это Максим, который успел передать свой основной меч Лану, то быть барону последним в роду.

— Э-э-э, Лан, поосторожней, дружище, если в ящик сыграешь, то в этой компании лишь один нормальный останется — я. — Прокричал демон, уворачиваясь от хвоста одной из химер, которую привлек громкий голос демона.

Варт тем временем прикончил еще одну тварь, сократив количество противников до четырех. За мгновение до этого Лан плетением «шар молнии» прожег в еще одной химере огромную дыру. В церкви сразу запахло горелой мертвой плотью.

Тяжелее всего дела шли у Максима. Отдав меч, он стался лишь с одним кинжалом против сразу двух тварей. Его правая рука постепенно начинала неметь, будто к ней прицепили пудовую гирю и заставили ходить с ней целый день. Максу удалось проскользнуть в открывшуюся щель меж двух химер и, зайдя сзади к одной из них, он разрубил ее от головы до основания. Кинжал едва заметно покрыла темная дымка, которая, впрочем, сразу же исчезла.

Добить оставшихся тварей оставалось делом времени, которого не было: голос изгоя начинал набирать силу как в прямом, так и переносном смысле. В помещение резко похолодало, а паладин вдруг жутко начал кашлять и биться в конвульсиях, изо рта пошла желтая, цвета серы, пена.

— Кладий! — крикнул Варт, уворачиваясь от очередного жала химеры, которое прошло в сантиметре от щеки ящера.

Демон понял без дальнейших объяснений. Прошипев химере что-то на подобие: «пошла прочь мерзкая тварь, не до тебя, обглоданной, сейчас» — он бросился к пьедесталу на помощь Алексу, но опоздал. Вернее, его опередили.

В открытую дверь вместе с порывом пробирающего до костей ветра и сухими листьями влетел темных силуэт и, спустя считанные мгновения, оказался рядом с изгоем. Легким движение руки человек, закутанный в темный шерстяной плащ, оттолкнув еретика к стене на другом конце зала, стрелой метнулся к паладину и, достав из заплечной сумки пузырек с мутной, темно-фиолетовой жидкостью, откупорил крышку и влил содержимое сосуда в исходивший желтой пеной рот паладина. Кладий сидел на подсвечнике и жевал от удивления собственный хвост. Алекс еще раз забился в конвульсиях, но очень быстро затих. Его дыхание выровнялось, а гримаса боли на лице разгладилась. Теперь со стороны казалось, что клирик мирно спит и видит приятный сон.

Расправившись с последними отродьями Бездны, друзья поспешили к пьедесталу. Максим проследил за взглядом нежданного гостя. Тот, не обращая ни малейшего внимания на отряд, стоял и смотрел в ту точку, где еще мгновение назад валялся изгой. Теперь же там был лишь мусор, отсыревшая бумага да жухлые листья.

— Глупцы! — в церкви разнесся истерический старческий смех. — Вы все глупцы! Думаете, вы победили? Думаете, Он на вашей стороне? Как бы не так! Он не пришел, да, Он не пришел, когда я умолял его о помощи, о спасении! И перед вами он тоже не предстанет! Вы все умрете!

Потянуло мертвой плотью, гниющей на костях. Запах страха растворился в воздухе, а за ним явился ужас, сковывающий движения, не дающий здраво мыслить. Максиму хотелось все бросить и бежать как можно дальше от этого гиблого места, которое когда-то было святым. Где-то в ответвленном проходе послышалось клацанье, шарканье. За ними появился, следовавший попятам, скрежет когтей о старые стены церкви. Даже слорг невольно отступил назад, хотя, казалось бы, в его душе нельзя взрастить семя страха, подогреваемое неизведанным.

На лунный свет Хат вышло странное существо. Это было создание с тринадцатью хвостами, телом, на котором гнило мясо. Казалось, что еще немного, и оно вот-вот отделится от костей. Но самым пугающим было даже не это, а голова, вернее головы. Пять голов, но уже не костяных, а человеческих, в глазницах которых горели красные огни, полные ярости и безумия. Максим с трудом узнал голову барона Орида, но следующая мысль его поразила больше: это была та самая химера, с которой они с Алексом сражались в донжоне, только теперь изгой, похоже, завершил свою работу. Взгляд Макса опять приковали красные огоньки в глазницах неестественной для этого мира твари. Она затягивали куда-то, заставляли отрешиться от реальности, бросить все и лишь смотреть в них. Ему даже стало казаться, что лишь они способны даровать ему покой в этом новом мире. Вечный покой.

— Макс, да не смотри ты в глаза ей, тупая оглобля! — прокричал Кладий. — На меня смотри, мешок ты с испражнениями! — Демон залез на лицо Максим и руками заставил того оторваться от манящего взгляда.

— Кладий, ты чего это?

— Очухался? Ну, слава Бездне! Не смотри в глаза этой твари — заберет на тот свет и понять ничего не успеешь!

Демон слез с лица и поторопился с Варту, который, в отличие от Максима, все еще находился под гипнозом существа. Как оказалось, под гипноз попали все, кроме незнакомца и Кладия, который теперь пытался «достучаться» до слорга, но получалось плохо. Незнакомец тем временем намазал чем-то два кинжала и ювелирными бросками отправил один в центральную голову, голову барона Орида, а второй куда-то в грудь. Тварь взвыла от боли, встав на задние лапы и чуть не разрушив стены беснующимися жалами. В ушах у Максима чуть не лопнули перепонки, но это было, как оказалось, всего полбеды.

Максим не понял, как это произошло, но понял то, что он летит. А затем болезненный удар головой о стену. В глазах троилось и когда зрение немного стабилизировалось, он уловил черные вспышки на тех местах, где стояли его друзья и незнакомец. Слорга и бывшего барона, словно кукол, отбросила в разные стороны, и те съехали со стен, так и не придя в сознание. Незнакомцу повезло больше — его просто ударило о стену, выбив из груди воздух.

Химера прекратила рев и направилась к ближайшему к ней телу — телу Лана, которого все еще пытался привести в чувство демон. В церкви опять прозвучал сумасшедший смех свихнувшегося изгоя. Максим пытался встать, пошевелить руками, но не мог. Перейдя на второе зрение, он просто смотрел, как тварь приближается к его другу и открывает пасть, полную гнилого мяса и острых словно бритва зубов.

«Так, делай, ну делай что-нибудь. Ну, хоть что-нибудь. Нельзя же просто так смотреть, как пожирают твоих друзей, одного за одним, людей, с которыми тебе бок о бок идти в этой новой, непривычной, но не менее интересной для тебя жизни! Давай! Думай! ДУМАЙ!» — и словно в ответ на его слова зеленые нити мира, пропитывающие, окружающие все вокруг зашевелились, задрожали, забились в ожидании того, кто сможет изменить саму судьбу. Максим действовал на автомате, словно компьютер, четко выполняющий давно заложенную в него программу. Он закрыл глаза, но нити силы никуда не пропали, наоборот, стали лишь четче. Усилием мысли он менял каркас окружающего его мира, плел то, что было нужно ему в данный момент. Представлять образ чего-то сложного в голове не было времени, поэтому сложив из нитей подобие серпа и напитав его как можно большим количеством энергии, так, что серп начал светиться от избытка, Максим представил, как берется за серп двумя руками и вгоняет лезвие в мертвое, гниющее тело разумного и жестокого создания.

Руки Максима загорелись, а тело обдало необузданным жаром. Прошло полчаса, а может и больше, прежде чем он смог открыть глаза. Перед пьедесталом на коленях стоял изгой. Без слов, без чувств, без каких-либо эмоций, словно выгравированная из гранита статуя, он не подавал никаких признаков того, что он жив, просто смотрел в ту точку, где Максим в последний раз видел химеру. Незнакомец в плаще подошел и что-то сказал изгою, тот не ответил. Занеся кинжал над головой старого, уродливого человека, покрытого скверной, большей присущей демону, нежданный гость оборвал жизнь расхитителя могил, положив конец сражению. Увидев то, что Максим пришел в себя и наблюдает за происходящим, человек вытер кинжал об одежду изгоя и направился к нему.

Максим не уловил, как незнакомец оказался рядом с ним: вроде бы только что был на другом конце зала, а теперь вот он, рядом, но не стал придавать этому особого значения, свалив все на сотрясение или на галлюцинации на фоне потери крови.

— Не зря тебя в живых оставили. Ты даже превзошел все мои ожидания, Максим. — Заговорил гость.

Лица его Макс не видел, оно было плотно укрыто капюшоном, а вот враждебности в голосе не почувствовал. Только неподдельный интерес и…симпатию, что ли.

— Кто ты?

— Выживи, и мы снова встретимся, — на этот раз удаляющийся голос показался Максиму мягким и даже заботливым.

С такой интонацией обычно говорят те, кто не желает расставаться. Почему-то именно сейчас Максиму вспомнилось то, что он не был обделен женским вниманием на Земле. Он сам усмехнулся собственным мыслям:

— Бабы, — закрыв глаза и облокотившись головой о стену, с насмешкой проговорил он, — даже в другом мире от вас покоя нет.

Максим не мог этого видеть, потому что в тот момент у него были закрыты глаза. Хотя, даже если бы он смотрел, то вряд ли бы разглядел мимолетную улыбку, промелькнувшую под капюшоном незнакомца.

Когда Макс снова открыл глаза, незнакомца уже не было. Тело онемело полностью, он не чувствовал вообще ничего. Лишь запах гари и мертвых гниющий тел, которые были тут повсюду. Незаметно его взгляд остановился на прекрасном витраже, а именно на кинжале юной девы. В тот момент ему отчетливо показалось, что в отражении кинжала он видит слезы, слезы той, что собиралась лишить жизни божьего посланника, брошенного умирать Им в томительном одиночестве. «Быть того не может, опять галлюцинации» — в тот момент он увидел, как крылатое черное создание, похожее на летучую мышь, летит в сторону витража, но смотреть уже не было сил. Дальше лишь темнота. Лишь звук разбивающегося стекла.

В темном зале стало сразу светлее, витраж мешал матери Хат явить свой небесный свет. Теперь же последнее препятствие было устранено. Тишина. И только дождь нарушал умиротворенное за долгие-долгие годы молчание на этой, некогда святой земле. Кто знает, может Максим действительно видел слезы в отражении кинжала, либо же это были просто кристально чистые, полные грусти капли дождя.