Спартанские условия перелёта, вкусный сытный обед на свежем воздухе, несколько бокалов чудесного бужеле — и моя работоспособность стремительно рванулась к абсолютному нулю. Эта смесь усталости и какого-то безразличия наконец разозлила определённый участок мозга. Я понимал, что надо встряхнуться, сбросить с себя леность так свойственную человеческой натуре в комфортных условиях, но ничего не получалось.

Наконец нашёлся внутренний компромисс. Предложу обсудить сначала более приятные вопросы, а позже (лучше завтра) перейдём к сложным международным проблемам. «Посовещавшись», остальные незадействованные фрагменты моего серого вещества согласились с внесённым предложением. Весь организм вышел из состояния оцепенения и мне удалось выдавить из себя целую связную фразу.

— Дорогие кузены, если позволите, я хочу вынести на обсуждение одно весьма полезное мероприятие, которое мы заранее не предусмотрели в повестке дня нашей встречи.

Мои слушатели, оказывается, находились почти в аналогичном состоянии. Как я сразу этого не понял: в апреле Шарлю «стукнуло» 62 года, Фридрих значительно моложе, ему в октябре будет 39, но он вчера «встречался» с королём Вюртембергским, а благодаря стараниям русской королевы стол у них обильный и богат не только закусками. Ну, вот и отлично, все мы почти в равных условиях!

— О, это будет наверняка интересно.

— С превеликим удовольствием послушаю ваше предложение.

— Раз все согласны, то я попрошу чуточку потерпеть. Необходимо время настроить реквизит.

С моими адъютантами я могу общаться как Атос с Гримо, а когда всё заранее обговорено, то достаточно даже не знака, а только одного взгляда, чтобы под затенённой крышей установили экран и настроили проектор. На белом поле появилась карта археологических раскопок 1766 года в Греческом городке Олимпия и я начал краткое сообщение.

— Вот в этих местах ещё до рождества Христова проводились спортивные состязания. Кто их предложил первым и в честь каких событий, сейчас не особенно важно. Пусть ученые археологи и историки корпят и спорят над этим вопросом. Для нас важна главная идея этих соревнований — когда они проводились, то по всей Греции воцарялся мир.

— Да, да я когда-то читал, что Спартанское царство даже было оштрафовано за какие-то недружественные действия в этот период.

Вставил свой комментарий Наполеон III и, убедившись, что никто не собирается оспаривать его исторические знания, замолчал. Я, не отвечая на реплику, продолжил.

— В новом времени греческие патриоты реанимировали историю и благодаря их усилиям в 1859 г. были проведены первые новогреческие Олимпийские игры. К сожалению, первые энтузиасты их возрождения — Панайотис Суцос и Евангелис Заппас недавно отошли в мир иной, а их весьма полезное начинание требует некоторого финансового участия, которое, безусловно, окупится. Я беседовал с королём и королевой Греции о возможности придания международного статуса этим спортивным состязаниям. Они оба горячо поддержали эту идею и даже предложили кандидатуру человека, который бы на первых порах решал все проблемы.

— Кто он, дорогой брат?

— Лично я его не знаю, но здесь есть справка, она, кажется, на французском.

Действительно, только я это произнёс, как на экране появились строки с крупными буквами, которые легко читались всеми участниками.

Димитриос Викелас родился в городе Эрмуполис 15 февраля 1835 на острове Сирос (Греция). Его отец был родом из Константинополя, мать — из Одессы….

— Одесса, Одесса, так это же ваш русский город.

Удивление в голосе Фридриха III было неподдельным.

— Да, этот город расположен на северном побережьи Чёрного моря и входит в состав Российской империи, имеет значительный процент греческого населения.

— Дорогой Николя, а как вы хотите придать этим играм международный статус?

— Здесь я вообще не вижу проблем. Собрать наиболее известных спортсменов в Париже или в Берлине, выработать единые правила, разработать Олимпийскую хартию, ну и так далее. Для начала в качестве основы предложить греческий вариант «Олимпий». Выбрать Олимпийский комитет, а сами соревнования проводить по очереди в разных странах, раз в четыре года. Самые первые игры организовать в греческой Олимпии, чтобы закрепить их статус и название.

— Очень интересная мысль, всецело её поддерживаю, французам не повредит толика физических упражнений.

— Мне, это тоже по душе, «в здоровом теле здоровый дух», это ещё римляне говорили.

— Для таких серьёзных соревнований потребуются специальные спортивные арены, стадионы. В начале своего царствования я замахнулся на их строительство сразу в семи городах, но осилить задачу удалось пока только в пяти наиболее крупных.

— По вашим словам я вижу, что Россия уже почти готова к проведению игр.

— Строительство сооружений — это далеко не всё, главное в этом вопросе — сами спортсмены, а их подготовка, это куда как более сложное дело.

Итог наших словопрений подвёл Фридрих III.

— Надо дать поручение нашим министрам, пусть всё обдумают и организуют, а потом уже посмотрим, что из этого получиться.

Никто из нас троих против такого решения не возражал, всех оно устраивало, а потому вопрос организации Олимпийских игр в новейшей истории вполне мог решиться на четверть века раньше.

Историческая справка

Вильгельм II Гогенцоллерн, кайзер (1859–1941). Последний кайзер Германии, вступил на трон в 1888 г. и правил Германией во время Первой Мировой войны; быстро утратил приобретенную им на первых порах популярность в широких буржуазных и мелкобуржуазных кругах общества отставкой Бисмарка, отменой исключительного закона против социал-демократов и созывом международной конференции для разрешения вопроса «об охране труда рабочих» путем международных соглашений.

Вильгельм родился в январе 1859 г. в берлинском дворце наследного принца. Родителями его были Фридрих Вильгельм Прусский и восемнадцатилетняя принцесса Виктория.

Роды оказались очень тяжелыми, и посвященные всерьез говорили о том, что принц вообще чудом остался жив. Он появился на свет с многочисленными родовыми травмами, последствия которых сказывались затем в течение многих лет.

В левой руке произошел разрыв нервов, связывавших плечевое сплетение со спинным мозгом. Она была значительно короче правой, атрофировалась и не действовала.

Кроме того, в течение нескольких лет из-за врожденной кривошеи Вильгельм должен был носить «манишку для поддержания головы», пока родители и врачи не решились на операцию, исправившую этот недостаток. Гордая принцесса Виктория очень страдала из-за физической и духовной неполноценности сына.

Она мечтала вырастить из него замечательного государственного деятеля, «второго Фридриха Великого», и страшно раздражалась от того, что Вильгельм с трудом усваивает даже обычную школьную программу.

Принц постоянно видел разочарование матери и в ответ пытался утвердить собственное «я» через бунт. Его детство и юность были отмечены постоянными ссорами с родителями.

Он возмущался их холодностью, несправедливостью, незаслуженными упреками и платил той же монетой — отсутствием любви и презрением. Характер Вильгельма с самого начала был очень неровный. физически слабый и нескладный, принц постоянно старался показать свою силу.

Внутренне робкий и неуверенный в себе, он держался вызывающе и самоуверенно. Отсюда происходили его любовь к позе, его явное бахвальство, его неудержимое пустословие, так раздражавшее всех нормальных людей.

По всеобщему мнению, Вильгельм был «трудный, очень трудный» ребенок. Когда ему исполнилось пятнадцать лет. Виктория, по совету Хинцпетера, поставила над сыном «беспримерный эксперимент», отдав наследника прусского престола в открытую гимназию в Касселе, где тот учился вместе с сыновьями обычных бюргеров.

Тяжелый день, расписанный буквально по минутам, заканчивался в десять вечера, когда принц, совершенно обессиленный, падал в постель.

Он окончил гимназию с оценкой «хорошо», но его леность в учебе продолжала приводить родителей в отчаяние. «Он от природы ужасный бездельник и тунеядец, он ничего не читает, разве что идиотские истории… — жаловалась мать в 1877 г. — Я боюсь, что его сердце совсем невоспитанно».

На других людей Вильгельм производил сложное, неоднозначное впечатление. Болтливый, напыщенный и тщеславный, он был от природы груб и нетактичен, но, при желании, мог быть очень любезен и доброжелателен.

Несмотря на то, что он не мог владеть левой рукой, Вильгельм после упорных и мужественных упражнений преодолел этот недостаток и сделался блестящим, ловким кавалеристом. В 1885 г. он получил чин полковника, в 1888 г. был произведен в генералы и в том же году унаследовал после скоропостижной смерти отца германский престол.

Вскоре после коронации Вильгельма его мать, вдовствующая императрица, написала: «Я скорблю о Германии, теперь она станет другой. Наш сын молод, ослеплен, одержим. Он изберет ложный путь и позволит дурным людям склонить себя на дурные дела».