С Можайским Александром Фёдоровичем мы встретились всё в той же Гатчине.
— Здравия желаю, Ваше Императорское Величество!
— Здравствуйте, здравствуйте дорогой мой адмирал!
— Ваше Величество, а как вы посмотрите, ежели следующий раз, видимо уже весной, я сюда на Гатчинскую площадку на вашем аэроплане прилечу?!
— Это очень хорошо, что борт номер один уже готов, но летать на нём сюда, пока преждевременно!
— Жаль, здешняя ВЗПП хорошо сделана и, судя по тому, что я видел, скоро уже радиомаяком обзаведётся.
— Будет и маяк и ещё много чего другого, но всему своё время.
Адмирал на мгновенье задумался и решился задать свой вопрос, который, наверное, ему уже не раз задавали его сослуживцы.
— Ваше Величество, не сочтите за праздное любопытство, но когда нам разрешат полёты в Европейской части России? Посадочные полосы частью уже завершены, частью ещё в постройке, но летать вполне возможно! Пилотам, надо к ориентирам привыкать, да и наземный персонал значительного времени для подготовки требует.
— Александр Фёдорович, вот слетаем летом к Муравьёву-Амурскому, а тогда я на ваш вопрос, постараюсь ответить. Подождите, недолго ещё ждать осталось.
— Есть подождать, особенно если недолго осталось!
— Мне здесь недавно пришлось целое сражение с купечеством нашим выдержать. Хотят летать. Не то чтобы в небо сильно захотели, быстрее перемещаться из пункта «А» в пункт «Б» им требуется. Для того и хотят ваши аэропланы использовать.
— Ваше Величество, в этом есть свой резон, машины теперь и быстрее и дальше летать могут, но аэродромов в обжитых местах маловато. Почитай их и нет там совсем.
— Это понятно. Аэродромы они готовы сами, за свои деньги выстроить. Что у нас с вариантом штабного аэроплана, прототипом Як-8, которому послужил?
— В Линде построены четыре машины. Облётаны. Мелкие замечания устранены, а серьёзных замечаний не выявлено, хотя от конструкции прототипа отклонения имеются. Все аэропланы оснащены новыми двигателями Бенардоса-Вигриянова мощностью 250 л.с., что на Пермском заводе в серию запустили. Пора их в серийное строительство передавать на Казанский завод аэропланов.
— Хорошо, за чем же дело стало?
— Дело движется, но людей не хватает. После Нового Года часть персонала вернётся с подготовки в Линде, и планируем первый заводской экземпляр аэроплана, к середине 69 года построить.
— С Казанским заводом понятно, а что с Рыбинском, что там на заводе? Оборудование смонтировали? Персонал уже укомплектован? Жильё для специалистов и рабочих построено?
— Да, Ваше Величество. Практически всё основное оборудование смонтировано. Строительная часть уже завершена, полностью завод к середине будущего года готов будет. Люди живут пока в общежитиях, но индивидуальное строительство тоже идёт. Банк, жилищные кредиты выдаёт исправно. Сейчас заводское КБ и его мастерские гидропланом занимаются. Костяк там специалисты из Линды составили, несколько выпускников из ВЭИ, ИКГИ и Морского корпуса, остальные местные умельцы из Рыбинска.
За старшего в заводе, мной Кузьменко Иван Николаевич определён. Он в 1864 году окончил Морской корпус, воздухоплаванием сильно увлечён и в двигателях хорошо разбирается. Именно он по вашему заданию, разработал проект документации аэросаней-амфибии, которые сейчас серийно заводом выпускаются. Двигатели мы пока из Коломны от Струве получаем, всё остальное уже на месте делаем. В Ухте, Котласе и Архангельске на санки нареканий нет. В будущем году Кола, Мурманск, Поморск рыбинскую продукцию осваивать будут.
— Хорошо! Что с гидропланом сделать успели? Когда испытания планируете?
— Да почти всё. Хотели уже рулёжки и подлёты на полосе делать, но я запретил пока. Снег, сугробы, резкие порывы ветра, а машина, сами знаете, от своего прототипа очень значительные отличия имеет. До весны они ещё два, а то и три экземпляра построят, так что без дела не останутся.
— Вот я и подумываю, Александр Фёдорович, а не создать ли нам для тех купцов «торопыг» да и других спешащих граждан, авиационную транспортную компанию. Определить маршруты полётов, оборудовать полосы, аэровокзалы построить, на случай нелётной погоды. Для всех этих начинаний создать акционерное общество, у меня и название для него готово «АЭРОФЛОТ».
— Ваше Императорское Величество, не справиться мне с такой нагрузкой. Меня на воинские аэропланы да на подготовку аэронавтов для них уже едва хватает.
— Понимаю, очень хорошо вас понимаю, дорогой Александр Фёдорович! Потому предлагаю для руководства новой компанией, назначить Борескова Михаила Матвеевича.
— Кандидатура хороша, я его самого знаю и работы в «Инженерном Журнале», читал. В гальванических проблемах он весьма хорошо понимает и воздухоплаванием интересуется. Сейчас он командиром Динабургского инженерного арсенала, является, но с Милютиным и Барятинским только Вам, Ваше Величество договариваться надо будет! Так просто они его не отдадут.
— Договоримся! Новая компания «Аэрофлот» наполовину государственная будет, а в особый период воздушные перевозки для армейских нужд осуществлять. Наши «оборонцы» люди умные все выгоды от такого двойного использования моментально поймут, и препятствовать не будут.
Можайский задумался, наверное, уже прикидывал, какие заботы можно будет переложить на своего нового соратника. Хорошо если бы все задачи так легко решались.
— Александр Фёдорович, разошлите, пожалуйста, приглашения вот по этим адресам, так чтобы после Нового Года всем в Нижнем встретиться. Там проведёте организационное собрание по созданию нового акционерного общества. Государственное участие будет пятьдесят процентов, плюс одна акция. Новые заводы желательно расположить в Уфе, Оренбурге, Екатеринбурге и, пожалуй, в Томске. По строительству посадочных полос у вас кроки есть. Первоочерёдность их создания определите с учётом максимально возможных пассажиропотоков. Для полётов за Уралом, где нет пока возможности строительства полос, используйте гидросамолёты, зимой их можно на лыжи ставить.
В кабинете установилась тишина, раздавшийся в приёмной телефонный звонок, был достаточно громким. Володин ответ, я скорее прочувствовал, чем услыхал. Потом взял трубку и ответил графу Игнатьеву, что с удовольствие с ним встречусь, но только не ранее, чем через полчаса.
Дальше я продолжил прерванный звонком свой монолог адресованный Можайскому.
— Инфраструктуру, инфраструктуру необходимую для безопасности полётов стройте и развивайте. Инспекции и регламенты по безопасности должны неукоснительно исполняться. От всех нарушителей избавляться безжалостно, а ежели где злой умысел выявлен, будет, направлять на строительство дорог, не взирая на лица и их происхождение!
— Будет исполнено, Ваше Императорское Величество.
— Если вам время позволит, приглашаю в средине лета на первый дальний перелёт в сторону Хабаровки. Готовьте оба борта и всё что необходимо для такого путешествия. Нам за двенадцать, пятнадцать дней всю Восточную Сибирь облететь надо будет, так что всё должно быть тщательно выверено и проверенно!
— Сделаем, всё сделаем, Ваше Императорское Величество.
— До свидания! Желаю удачи!
*****
— Здравия желаю, Ваше Императорское Величество!
Этими словами, как всегда меня приветствовал Николай Павлович Игнатьев. Что заставило его ехать в Гатчину? Холодно, зима, снежит, ветер от противного до пронизывающего. Неугомонный шеф имперской СБ не обращает на это внимания. Значит, у него есть информация, ради которой он и предпринял эту поездку. Послушаем, что он расскажет.
— Добрый день, дорогой Николай Павлович! Проходите, пожалуйста, присаживайтесь. Замерзли, небось, в дороге?
— Да, зима есть зима. Всё определено свыше. Не нам менять этот распорядок.
— Володя, организуйте нам чаю, пожалуйста, графу после такой дороги согреться не помешает!
Несколько минут пьём чай, крепкий, душистый, а я ещё и шесть ложек сахара в свою чашку положил. На блюде красивой горкой разложены пирожные, это мои любимые, с заварным кремом. После такого мероприятия, вполне можно не обедать. Энергии наши организмы получили достаточно.
— Ваше Величество, в прошлом году в Первопрестольной состоялся съезд панславистов.
— Да, я помню, газеты об этом событии что-то сообщали.
Произношу я достаточно небрежно. Такая тактика разговора мной выбрана, чтобы Игнатьев сам рассказывал, и о съезде и о том что его заставило ехать сюда. Все материалы я смотрел и читал ОЧЕНЬ внимательно. Правда главной моей целью их прочтения было определить отсутствие или наличие изменений по сравнению с той историей. Возможно, что и упустил. Ничего, похоже, граф сейчас меня поправит.
— Газеты печатали, то что произносилось вслух. Мне кажется, вам будет интересно и то, что говорили не только в зале и не только в кулуарах собрания.
— Дорогой Николай Павлович, а это уже ваша прямая парафия. Думаю, вы для этого и приехали.
— Да, отчасти вы правы, Ваше Величество. Вот в этой папке собраны черновые наброски сделанные генералом Обручевым, по поводу возможной Турецкой компании.
— Интересно, весьма интересно. Кто же давал ему такое поручение?
— Этот проект разработан в инициативном порядке лично генералом. Я хорошо его знаю, и потому рекомендовал пока прекратить дальнейшую разработку, а то, что сделано хранить в тайне. Николай Николаевич, человек военный, поэтому я не сомневаюсь, что к моей рекомендации он прислушается!
— Хорошо. Позволю себе задать вам вопрос, не заглядывая в папку. Какие направления для главных ударов и движения войск предлагает ваш генерал-майор?
— Перейти Дунай на среднем течении реки, на участке Никополь — Свиштов, где у турок нет крепостей, район населён дружелюбно настроенными к России болгарами. Потом через Шипкинский перевал в забалканье. Дальше на Константинополь! По моему иначе никак нельзя. Вдоль побережья в обход Балканского хребта движению препятствует Варна. Она очень сильно укреплена, а с моря подходы защищает флот. В центре четвёрка крепостей — Рущук — Шумла — Базарджик — Силистрия — самые защищенные в Европе, если не во всем мире.
— Да, вы правы дорогой граф. Сегодня иначе, наверное, нельзя. Не будем сейчас рассматривать вариант взятия Царьграда, считаем что он уже наш. Что дальше? Как среагируют на это событие наши «заклятые друзья»?! Время мобилизации британских войск три месяца, Франц Иосиф во время Крымской компании триста тридцать тысяч своих войск на наших границах сосредоточил в течение полугода. Как будем с ними разбираться?!
В кабинете стало тихо. Через секунду, другую, собравшись с мыслями, Игнатьев предложил вариант боевых действий с Австрией, классический с точки зрения нынешней военной доктрины. Меня это не устраивало. Слишком большие жертвы, тяжело для экономики и много непредвиденных факторов. На это всё я ему указал, а после подытожил.
— Николай Павлович, вы видите, что разгромить войска Абдул — Хамида II это ещё далеко не всё, надо одновременно ожидать и парировать следующие удары. Мы пока к этому не готовы!
— Ваше Величество, так что же делать? Мне так понравилась идея Панславянской Федерации, я даже в папку Обручева её карту положил. Вот смотрите.
Страны с преобладающим славянским населением светло-зелёные — Западные славяне, зелёные — Восточные славяне и тёмно-зелёные — Южные славяне.
— Хорошая карта, мне она тоже нравиться. Только я вам сейчас другую карту покажу. Так многие наши соседи хотят видеть Россию и надо сказать кое что в будущем у них уже получается. Вот посмотрите, естественно это строго между нами. Карту составил по их данным очень интересный человек, Владимир Пастухов.
Было интересно и одновременно больно смотреть на потомственного русского дворянина, когда он рассматривал это изображение. Сначала некоторая растерянность, потом обида, позже собранность и дальше готовность к драке, пусть даже к безнадёжной, без шансов выжить, но к БОЛЬШОЙ ДРАКЕ….!
— Ваше Величество, а кто или что скрывается за буквами ЕС?
— Вся лоскутная Европа их там почти три десятка набралось, так на карте не видно, они и объединились, чтобы лучше выглядеть. Будем работать Николай Павлович, работать, чтобы через пять лет, — весной 1874 года реализовать задуманное Обручевым и другими людьми, да так, чтобы подобные картинки ни у кого никаких желаний не вызывали. Задача у нас непростая, но я уверен, мы с ней справимся.
*****
В этот Новый Год я впервые не поехал в «Казачий приют» устал, наверное. Подарки мы с Лиз отправили заранее, причём по её настоянию всяких вкусностей несколько коробов. Сам бы я, наверное, такого не сообразил, Лизавета права, детям ласка и сладости нужны не меньше, чем игрушки и учебники. Буду это впредь учитывать, не такой уж я чурбан бездушный как меня многие родственники пытаются представить. Ну да Чёрт с ними. С наступающим 1869 годом дорогие друзья!