Однажды днём меня с напарником назначили дозором – пройти вдоль контрольно-следовой полосы. Мы обнаружили свежий след на КСП, направленный в сторону границы. Он очень походил на медвежий. У меня в голове промелькнула «пограничная азбука». Настоящие шпионы идут на всякие ухищрения для перехода КСП, например, привязывают к обуви имитацию ступни любого животного, которое чаще всего встречается в этой местности. Или же перепрыгивают полосу при помощи шеста (при этом примерно на середине КСП остаётся глубокая ямка, и лишь по её кромке можно определить, в какую сторону ушёл нарушитель).

В нашем случае были видны и царапины от когтей. Я не стал сразу сообщать на заставу – это заняло бы некоторое время, а розетки вблизи не было. Мы пошли по следу, который хорошо был виден в высокой траве. Через несколько десятков метров нам попался свежий медвежий кал, от которого ещё шёл парок. Значит, медведь прошёл тут совсем недавно. Мы не стали его преследовать – мы же не охотники. Я сообщил на заставу, там всё поняли и дали нам указание заделать следы зверя (и наши тоже, мы ведь переходили КСП туда и обратно) подручными средствами. Мы пошли к лесу, взяли подходящий сук и замели всё так, что «не подкопаешься». На обратном пути отнесли сук в лес.

* * *

Скоро стало ясно, что в районе десятой заставы медведи бродят часто. Где-то в августе к нам прислали небольшую отару барашков на мясо. Загон находился в двадцати-тридцати метрах от здания заставы. Днём барашков пасли, а ночью они были в загоне. Часовой был один и стоял у подъезда. Вдруг он услышал треск ломающегося забора и медвежье рычание, похожее на стон.

Часовой мигом оказался у заграждения и увидел силуэт медведя, пытающегося преодолеть забор. Барашки, испугавшиеся грозного зверя, сбились к плотную кучку в дальнем от медведя углу загона. Часовой прицелился в хищника, и, несмотря на ночь и плохую видимость, не промахнулся, попав тому прямо в сердце.

Услышав выстрел, дежурный поднял заставу по тревоге. На улицу выскочили вооружённые солдаты и командиры. Часового у подъезда нет, кто стрелял – непонятно. Начальник крикнул:

– Поляков! Ты где?

Тот отозвался где-то у загона:

– Я тут.

– Кто стрелял?

– Я стрелял.

– В кого?

– Подойдите и увидите.

Все двинулись к загону. Поляков скромненько стоял у туши медведя, который повис на заборе с колючей проволокой. Общими усилиями медведя сняли с заграждения и перетащили на более освещённое место. Нашлись умельцы, которые сняли шкуру (кому она досталась позже – неизвестно). Тут же отрубили «окорок», и на завтрак для всей заставы была медвежатина.

В эту ночь я был в наряде, поэтому не слышал выстрела и переполоха на заставе. Обо всём случившемся узнал, когда зашёл в столовую после наряда, где мне вежливо предложили отведать медвежатинки. Я удивился:

– Откуда это мясо?

– Оно само пришло, – ответил повар.

– Как это?

– Да на своих косых лапах. Поляков не промахнулся, и вот теперь кушай кашку с медвежатинкой.

Я взял тарелку с кашей, на которой лежал аппетитный розовый кусок мяса. Вначале я с опаской попробовал его, но любопытство (а не голод) пересилило. Мясо оказалось вполне нормальным, никаких лишних привкусов. Правда, от дополнительно предложенной мне порции я отказался.

Начальник заставы публично ничем не поощрил нашего суперснайпера, хотя, возможно, я был в наряде и не попал на тот боевой расчёт. А ребята с тех пор стали называть Полякова медвежатником.