Рут нагнал её почти сразу. Сказал немного жестковатым тоном:

- Обопритесь, княжна.

И выставил согнутую в локте руку так, что Таня налетела на неё всем телом.

Она возмущенно сапнула носом, но все же уцепилась за локоть. Рут зашагал рядом, странновато держа руку - кисть вынесена вперед, локоть оттопырен в сторону, создавая между ними пустое пространство. Она, хромая, спросила:

- Вы всегда предлагаете руку помощи так? Перегораживая ей дорогу?

Рут изумленно вскинул брови, сказал медленно:

- Вы настолько смущены, что предпочли бы отказаться от моей руки, княжна?

- Не знаю. - Теперь она и впрямь почувствовала себя смущенной.

Рут хмыкнул. Спросил, и голос у него прозвучал до обидного уверенно:

- Вам нравится Вагран, княжна Татьяна?

- Он… - У неё сбился не только шаг, но и мысли. А вопросик-то с намеком… или нет? - Он очень красив. Сурово красив, без кокетства.

Камень, сталь, огни - и в центре оранжерея. С цветами. Это впечатляет.

- Мне нравится, как вы выражаете свои мысли, княжна Татьяна. - Немного чопорно объявил Рут. - Действительно, камень и сталь Ваграна… и все это охраняет его цветы. Вы подумали над моим предложением выкрасть вас у

Тарланей?

Таня прыснула, несмотря на боль. Плохая из неё кавказская пленница. Ох и рискует же сероглазый…

- Вы серьезно? А не боитесь, что я прижгу вас синим огнем?

- Не будем торопится. - Напряженно сказал он. - Давайте я немного изменю своё предложение.

Черт, подумала она. Он чертовски серьезен. И ведь понятно, к чему ведет.

И к чему все идет. Но согласится на его предложение…

Ужаснее всего, вдруг подумалось ей, что тут нет даже стоматологов. И любая дырка в зубе может обернуться страшной проблемой, способной в один день свести в могилу. Нет антибиотиков, нет нормальных лекарств.

Пока что их заменяют кристаллы с искрой внутри - но эпоха этой магии заканчивается. Она сама, что забавно, стала орудием, положившим ей конец.

И здесь нет многих привычных ей вещей. Компьютера, телевизора, плеера… Но хуже всего то, что этот парень, обаятельный до жути, всего лишь местный феодал. Для которого право женщины на свободное волеизъявление - лишь бессмысленный набор букв. И навряд ли он знает хотя бы таблицу умножения. О чем они будут говорить через год? Через два, когда все волшебные и чарующие слова уже будут сказаны? Разве что она научится вышивать крестиком - и тогда они смогут обсуждать вышивку для подушек. Конечно, можно заняться тут прогрессорством, осветить здешнюю тьму маяком знаний, натаскав их из своего мира.

Но тогда это будет уже не Анадея. А нечто, чему пытаются придать форму

Земли. Были в земной истории такие люди - компрачикосы. И засовывали они подрастающих детей в бочонки, чтобы вырастить уродцев на потребу высокопоставленных сэров и ледей…

Черт, что ж так гадко-то?

Она вдохнула промозглый сырой воздух, подняла лицо к небу, коричневому, в редких тучах с краями горчичного цвета. В промежутках между ними холодно сияли громадные желтые звезды. Может, ей просто не надо торопиться? Она может пожить здесь какое-то время. Иногда сбегая на

Землю. Вон Тарлани скачут туда-сюда, словно у них рейсовое сообщение налажено, по трассе "Москва-Анадея". Пожить здесь годик-другой. Или тричетыре годика. Пока страсть не уляжется и не станет нудной, скучной - как всегда бывает в связях. Она, к примеру, давно позабыла свою школьную любовь. Что как бы доказывает. Хотя год назад тот парень ей только что не мерещился. Даже обида на него не помогала -снился по ночам, и все…

Пожить, пока дыхание не перестанет учащаться от того, что рядом молча идет сероглазый парень с желваками вокруг рта. Немного пожить, недолго.

Но с ним.

- Княжна Татьяна. - Объявил вдруг Рут звенящим голосом. Мышцы на его локте под Таниной рукой напряглись. - Прошу вас стать моей женой.

Клянусь, что моя рука всегда будет готова отомстить за вас и вашу семью.

Мой сын всегда будет вас почитать, как свою мать и мою супругу. И вы не будете знать нужды в крове, пище или одежде, пока я жив. После моей смерти о вас позаботится мой сын или внук. Клянусь в том своей правой рукой.

Он немного помолчал и добавил - теперь уже с легкой насмешкой в голосе:

- Не пугайтесь, это просто ритуальные слова, которые говорят все эрни своим избранницам. Но от того, что они ритуальные, ничего не меняется. То, что я сказал, я сделаю.

- А можно подумать? - Сбивчивым голосом попросила она.

И вспомнила его слова в оранжерее - вам достаточно лишь отступить.

Отступать надо, а она просит время подумать. Значит, все. Уже сдалась. А ритуальное "да" в ответ на ещё более ритуальное предложение его милости лишь дело времени.

И как раз в тот момент, когда она почти задохнулась от ужасающего и одновременно пьянящего понимания того, что желание отступить у неё есть, но маленькое, и явно недостаточное для решительного отказа - Рут выдернул руку из-под её пальцев. Резко, почти равнодушно. Сказал ровным тоном:

- Оставайтесь здесь, княжна. А ещё лучше, немедленно отправляйтесь в

Третью башню - она ближе всего отсюда. Ступайте.

Он зашагал к оранжерее, а Таня осталась стоять на месте, глядя ему вслед.

Как собачке приказал, подумала она. И даже не объяснил ничего.

Но обиды почему-то не было. Разве что легкая тревога.

Окинув взглядом двор, она вдруг заметила ещё двух эрни - хозяев Ваграна легко было узнать по темным камзолам. Они тоже шагали ко входу в оранжерею. Любопытно.

Скажи ей, чтоб не слушала, неожиданно вспомнилось ей. В висках застучало. Это уже не просто любопытно - это странно и подозрительно…

Таня решительным жестом подтянула юбки вместе с плащом - высоко подтянула, чего не делала уж давно поскольку выучилась поднимать их на те полтора сантиметра, которые требовала Арлена. И полетела в оранжерею.

Парочка кавалеров в расшитых золотом камзолах, стоявшая перед входом в

Третью, выпялилась на неё с изумлением.

Она, не обращая на них внимания, толкнула дверь, собранную из железа и стекла. На другом конце дорожки, уходившей к центру стеклянной коробки, виднелась темная фигура. Таня зашагал туда.

У местной растительности имелось ещё одно достоинство, помимо веселеньких расцветок. На её фоне, бордово-коричневом с рыжим и красным, куски тел смотрелись не так страшно. И не сразу бросались в глаза. Эту свежую мысль Таня не успела додумать до конца, потому что заметила выкатившуюся на камни руку. Неровно отрубленную наискосок. Её затошнило.

Рута она сначала услышала, и только потом увидела.

- Княжна. - Голос его светлости сыпался колким льдом. От этого голоса тошнота её враз прошла. - Я просил вас отправится в Третью башню. Дрел, выведи её отсюда. Здесь не место для дам.

Он стоял за изгибом вольера, глядя на неё сквозь прутья. А потом резко отвернулся.

- Я не уйду. - Объявила она. Непонятно зачем.

И свирепо, почти карикатурно нахмурилась, когда один из эрни, стоявших возле вольера, шагнул к ней. Рявкнула из последних сил, вспомнив детство в родном дворе:

- Руки убрал! Иди лучше дверь охраняй. Чтобы другие не зашли, за мной следом.

Эрни шел прямо на неё, словно не слыша. Таня возмутилась:

- Ты что, насильно меня выведешь? Руки заломив? Я благородная княжна

Тарланьская!

Хоть на что-то этот титул сгодится, мелькнула у неё мысль. Дрел шагал медленней, но все же шагал. Она крикнула, отступая:

- Не сметь касаться моего княжеского тела!

Эрни замер в двух шагах, и они несколько секунд играли в гляделки.

Потом Рут, по-прежнему стоявший по ту сторону прутьев, невыразительно бросил:

- К двери. Охранять.

Дрел облил Таню яростным взглядом и развернулся, чтобы уйти.

- А если будут спрашивать, почему нельзя входить - скажи им, что в оранжерее наследник Рут с княжной Тарланьской. - Торопливо бросила Таня вслед ему.

- Совершенно не обязательно портить свою репутацию из-за этого. И так безоглядно. - Замороженным голосом откликнулся Рут из-за прутьев.

Она подхватила юбки, обошла вольер. Заявила, встав рядом:

- Во-первых, эти слова позволят вашим гостям сплетничать обо мне. А не о том, что случилось в оранжерее. Во-вторых, надо же мне чем-то порадовать

Арлену. Что…

Тут её взгляд, блуждавший по оранжерее, наткнулся на пару торсов, лежавших в траве под кустом напротив. Без голов. Она осеклась, громко сглотнула. И порадовалась, что с утра не ела ничего, кроме четырех кусочков хлеба.

Рут, и не подумав ей ответить, повернулся тем временем вправо. Через две-три секунды Таня тоже расслышала хруст, идущий с той стороны. Ветки, нависшие над каменной площадкой у вольера, качнулись, пропуская четырех эрни. Те шли попарно, у двоих руки заведены за спину, двое других идут рядом. Эти двое идут спокойно - но из сжатых кулаков торчат странные штыри. Плохо дело…

- Мы осмотрели все, там ещё пять трупов, наследник Рут. - Доложил эрни из той пары, что шла рядом со связанными. - В живых остались только наши.

Он кивнул на эрни, которого привел. Приведенные встали плечом к плечу в двух шагах от Рута. Опустили головы. Тане показалось, что их бьет дрожь но она могла и ошибаться.

Рут спросил негромко:

- Ирлиг, Штерг… почему?

Голову поднял только один. Белое лицо, расширенные глаза - и безумный взгляд.

- Я… - Просипел он. Кашлянул, продолжил чуть громче. - Я помню только, что увидел благородную Герлир. На прошлую Поворотную звезду я просил её стать моей женой. Но она отказалась. А сегодня я увидел, как она заходит в оранжерею с каким-то хлыщом. И камзол у него сплошь в бисере.

А потом…

Он на мгновение замолчал. Повел было голову вниз, словно собираясь её опустить - но тут же вскинул. Глянул спокойнее, сказал подтвердевшим голосом:

- Иногда я приходил в себя. Ненадолго. Пытался остановиться, но не мог.

Они меня ненавидели. Все. Кто-то неявно, кто-то открыто… но не потому, что я эрни. Это так странно. Они ненавидели потому, что я мог больше чем они. Чуял, видел… я ощущал их мысли, и не мог остановиться. Я убивал.

Он помолчал, сказал уже совсем спокойно:

- Я готов умереть ради рода, наследник Рут. Думаю, разумнее отдать меня родственникам убитых. Вам нужно только сказать, как я должен отвечать на их вопросы…

Рут глянул на второго:

- Штерг?

Тот заметно вздрогнул, опустил голову ещё ниже.

- Я тоже готов умереть. Я… я вообще ничего не помню. Просто шел по двору, и вдруг блеснуло белым. Как будто молния ударила, прямо передо мной. И все. Очнулся я уже здесь, над телами.

- Может, позовем герцога? - Предложил один из эрни, стоявших рядом с приведенными.

- Не будем его трогать. Пока что не будем. - Рут склонил голову к плечу.

Словно нахохлился, подумала Таня, глядя на него.

- Мой отец должен… - Его голос чуть дрогнул. - Он должен оставаться на балу и поддерживать в гостях уверенность, что все идет как надо. Я сам сообщу ему - чуть позже… Вы осмотрели все тела? Кто эти люди?

- Сыновья и дочери наших властителей. - Ответил тот, что говорил о герцоге. - Один отец семейства. И одна весьма почтенная вдова, бывшая в его обществе, когда все это началось.

Рут вдруг быстро оглянулся на Таню. Спросил, наклоняя голову вперед:

- Там есть Тарлани?

- Нет, только наши, керсийские.

- Хорошо. Теперь… - Он на мгновенье задумался, обвел взглядом оранжерею. Продолжил твердым голосом: - Бал должен продолжатся. Мы закроем оранжерею до конца праздника. Используем выдумку княжны дадим людям возможность посплетничать обо мне, чтобы они не удивлялись закрытой двери. Постараемся задержать кареты, в которых приехали погибшие. Кравен, попробуй опознать хоть кого-нибудь, имена скажешь мне.

Если кого-то начнут искать родные, нужно помочь им в поисках. Водите их по всему Ваграну, отворяйте все двери, на которые они укажут. Кроме двери в оранжерею. Когда все разъедутся и останутся только родные погибших тогда и объявим им о случившемся.

Он помолчал, сказал почти мягко:

- Штерг, Ирлиг. Я сожалею. Я знаю, что вы ни в чем не виноваты. Так получилось. Вас использовали. Думаю, это месть Триры мне лично. А может, большое напоминание. В любом случае, я не знаю, что делать. Но, к сожалению, я знаю, что должно быть сделано…

- Нам придется выдать их родственникам убитых. - Тихо высказался один из эрни с той стороны мощенной камнем площадки. - Или мы навлечем на себя их месть. И тогда придется усмирять восставший против нас Тарус. А это, как ни крути, и наша родина…

Они обменялись с Рутом взглядами. Сероглазый кивнул, заявил:

- Но я не позволю, чтобы вас четвертовали. Смерть - да, но не это…

- Четвертовали?! - Изумилась Таня.

Её удостоили взгляда через плечо.

- Княжна. Если вы помните, я настаивал, чтобы вы ушли. Молчите, раз уж остались. У меня нет времени объяснять вам керсийские законы.

Феодал, убито подумала она. Я чуть было не согласилась на его предложение - а он потребовал, чтобы я заткнулась. …

Но мысли её сразу перекинулись на другое. Он говорил о четвертовании.

Ясно, что этих двоих убьют. Хотя они были не в себе, когда убивали. А значит, отвечать за свои действия не могут. И вообще, убивать - это не метод. Надо бы, самое малое, выяснить, почему это случилось. Потом узнать, как с этим бороться. Если вдуматься, то странная эпидемия безумия, бушующая в последнее время в Вагране, может поразить любого из его обитателей в любой момент…

Здоровые инстинкты двадцать первого века злобно выли внутри неё, требуя действовать и спасать. И начать спасение немедленно, прямо с этих двоих, понуро стоящих перед Рутом.

Но для начала следовало заставить его прислушаться к ней.

- Ваша милость. - Попросила Таня тоном насквозь официальным. - Прошу вас, выслушайте меня.

- Не сейчас, княжна. - Жестким тоном ответил он.

Больше всего её возмутило то, что именно в это мгновение Рут ничего не делал. Ни с кем не разговаривал, никого ни о чем не спрашивал… Просто стоял и смотрел на тела, нахмурившись и склонив лицо вперед, словно собирался с кем-то бодаться.

Ей захотелось пнуть его, но она сдержалась. Хоть это далось ей нелегко. И память услужливо вытащила одну из его фразочек - "я и мои сапоги всегда в вашем распоряжении!"

Вот и дать бы ему по сапогам…

Но нельзя. Раз уж он феодал - пинок от женщины станет для него оскорблением века. Она закусила губу, быстро окинула взглядом оранжерею.

Крутанулась на той ноге, что не болела. Ага, вот оно.

Вход в вольер с птицами закрывала дверца - железные прутья редкой решетки, тонкая сетка, прикрепленная с той стороны. Таня подошла, отодвинула засов и от души хлопнула дверцей об железную раму. Прутья загудели, птицы в вольере всполошились, заметались между решетчатыми стенками, срываясь с благодушного чириканья на истошные вопли.

Зато Рут развернулся и молча уставился на неё. Серые глаза под нависшими бровями казались почти черными.

- Я требую, чтобы меня выслушали. - Заявила она, немного обмирая внутри. Теперь на неё смотрели все - даже те двое, которых эти бравые ребята собирались убить. Взгляды у всех были совсем не радостные. - Я не хочу, чтобы этих людей… этих эрни убили. Слышите? Здесь и так умерло немало. В какой-то момент, ваша милость, надо спасать не репутацию рода, и не положение в обществе, а самих людей.

Глаза у Рута нехорошо сузились. Таня заторопилась:

- Помните, ваша милость, вы разнесли какой-то дворец в Илазире?

- Там были враги. - Без всякого выражения сказал он. - А те, кто лежат здесь - мои поданные…

Он меня не понял, с ужасом сообразила она. Торопливо исправилась:

- Нет-нет, я про другое… скажите, штука, с которой вы разнесли тот дворец, все ещё у вас?

Рут холодно глянул на неё и быстро расстегнул камзол. Извлек висевшую под нательной рубахой цепь с чуть выпуклым диском, сказал размеренно:

- Я взял его с собой на всякий случай. Не прошло и декады, как мы отбили нападение Илазира. Однако он принадлежит Тарланям. И если вы хотите его забрать…

Да что ж он такой непонятливый, вознегодовала про себя Таня.

- Я про другое. Скажите, наследник, насколько вы привязаны к этой оранжерее?

- К оранжерее? - Он вскинул брови. - При чем тут…

И смолк. Глянул на неё внимательно, потом обвел взглядом оранжерею.

Наконец-то начинает соображать, подумала она. И, забывшись, в нетерпении притопнула по камням той ногой, что подвернула на ристалище.

Зашипела, когда по лодыжке стрельнуло мозжащей болью.

Чертов феодал, стоявший напротив неё, не двинулся с места. Хотя должен был что-то почуять - сам же говорил, что чувствует её боль. Даже лицом не помягчел. Только заявил:

- Вы предлагаете мне разрушить оранжерею?

- Тысячи осколков стекла. - Торопливо подсказала она. - Разломанное железо, под которым уже не разобрать, как именно умерли люди. Когда этот потолок шлепнется с такой высоты… кстати, потом можно будет свалить все это на Илазир. Вы зашли сюда, вы остались здесь на какое-то время - почему бы вам не стать целью ещё одного илазирского нападения? А этих ваших бедолаг, которые вдруг обезумели, следует запереть и расспросить. Как это началось, с чего… может, они съели что-нибудь? Или что другое на них подействовало? Вдруг завтра такое случится с вами, наследник Рут? Или с вашим отцом? Я предлагаю подойти к этому случаю со всей серьезностью. И семь раз отмерить, прежде чем рубить кому-то голову…

Про рубку голов Таня ввернула для красочности - но в целом своей речью осталась довольна. Губы у Рута шевельнулись, взгляд метнулся по оранжерее.

- Это возможно. Да, мне будет жаль этого места. Но его всегда можно восстановить, а жизней тех, кого казнили, уже не вернешь. Княжна, я говорил, как сильно вы мне нравитесь?

Таня беспокойно дернулась назад. Сморщилась, неловко ступив на больную ногу.

- Как бы это… ваша милость, может, потом?

Он глянул по-другому - внимательнее и мягче.

- Вы отступаете, княжна? Хорошо, поговорим потом.

И тут же, повернувшись к своим эрни, скомандовал:

- Кравен и Олгриж. Отведете Ирлига и Штерга в кладовую за конюшней.

Там свяжете и запрете. Когда все кончится, переведем их в другое место.

Остальные. Выходите по одному, а не гурьбой. И с улыбкой. Рассыпьтесь по

двору широким полукругом. Ваша цель - увести от двери тех, кто мог подойти слишком близко. Наврите им что-нибудь… - Рут на мгновение задумался. - Например, предложите немедленно пойти и сообщить князю

Тарланю, что его внучка сейчас со мной в оранжерее. Если там будут сами

Тарлани, попросите их уйти. Скажите, что это моя просьба. Дрел пусть останется у двери. Его отпущу я сам, когда выйду. Княжна…

Он снова повернулся к ней.

- Я прошу вас остаться ещё ненадолго. Так нужно. Но обещаю - вы уйдете вовремя.

- Да-да. - Поспешно согласилась Таня. - Я остаюсь.

Эрни потихоньку уходили, оставляя их одних. Рут обвел взглядом высокие деревья, в кронах которых сияли флиги.

- Вы знаете, что эту оранжерею построил один из моих прадедов - как подарок для моей пробабки?

- Так она ещё и древняя. - Пробормотала Таня. - Значит, самое время обновить. И железо наверняка проржавело…

Губы у Рута дрогнули и медленно разъехались в улыбке.

- Княжна, вы восхитительно утешаете. Скажи мне кто-нибудь несколько силуянов назад, что я в этот вечер опять буду улыбаться - не поверил бы.

Силуян, припомнила она, это что-то навроде их минуты.

А потом Таня вдруг осознала, что он улыбается, несмотря на разбросанные кругом куски тел. Получается, для него это зрелище если не привычное, то как минимум знакомое. Но улыбаться, стоя рядом с трупами…

Вот так и бывает, мрачно подумала она, когда встречаются два человека из разных исторических периодов. Одна радость - Рут все-таки ближе к ней, чем неандерталец.

- Да ладно. - Неловко сказала она, снова отступая назад. - Я не утешаю, просто говорю правду.

По ноге опять стрельнуло болью, и Таня даже не заметила, как Рут очутился рядом. Задохнулась, когда он её обнял, попыталась вырваться.

- Послушайте… здесь же мертвые!

- За последнее время, - глухо сказал он. - Я к ним привык. И я слишком многих убил сам, чтобы иметь право на чувствительность…

Она вдруг почувствовала себя свободной. Рут стоял рядом - её юбки обнимали его бедра смятыми складками. Во всем его облике было уныние.

Опущенные руки, опущенная голова.

- Но вы другое дело. Прошу меня простить, княжна Татьяна. Я забылся.

И несмотря на куски тел, лежавшие в нескольких шагах, ей до смерти захотелось вдруг протянуть руку, коснуться щеки, на которой замер каменный в своей неподвижности желвак. Но она не могла. Словно застыло что-то внутри - задвинутым засовом, запертым замком - и не позволяло.

Он выдохнул, глянул поверх её головы.

- Пожалуй, нам пора идти.

Таня развернулась - юбки возмущенно зашелестели, расставаясь с Рутом.

И зашагала к дверям, стараясь не обращать внимания на боль. Он догнал у самой двери, сказал, придержав за локоть:

- Выйдя, уходите отсюда как можно быстрее. Бегите, если сможете. Когда вы отойдете на достаточное расстояние, я разрушу оранжерею.

- Но сами-то выйдете? - Встревожилась она.

Рут сделал маленький шажок, встав ещё ближе. Его дыхание теплой волной огладило ухо.

- Непременно. Я ещё не оставил сына - а это долг всякого эрни. И… спасибо вам за беспокойство, княжна.

Он вдруг оказался перед ней, толкнул стеклянную створку, выпуская из оранжереи. Эрни, стоявший за дверью, тот самый Дрел, посмотрел на Таню уже не зло, а серьезно. Едва заметно склонил голову, когда она прохромала мимо.

Из всех возможных направлений Таня выбрала Первую башню. И идти прямее, и вход у неё на другой стороне - так что меньше шансов встретится прямо сейчас с Тарланями. Метров через десять она оглянулась через плечо.

Стоявший у двери эрни тоже уходил, торопливо, к Третьей башне.

Через несколько метров она обернулась ещё раз. И увидела силуэт Рута на фоне подсвеченной стеклянной створки. Он неторопливо махнул ей рукой…

Таня со спокойным сердцем похромала дальше.

А потом что-то гулко щелкнуло. Следом обрушился звон, на все лады. И грохот. Плиты, выстилавшие двор, дрогнули у неё под ногами. Она, уже оборачиваясь, почему-то вспомнила Ярг.

Но тут же забыла.

Оранжереи больше не было. Одно дерево из всех, сумевшее выстоять, возносило вверх высокий изогнутый ствол с обломанными ветвями - а вокруг него громадным неровным холмом стекали на плиты двора обломки.

Куски искореженного каркаса торчали вверх лоскутами драной сетки. Из-под них кое-где выбивались ветви с зябко дрожащей бордовой листвой.

А Рута нигде не было.

Она рванулась обратно, почти забыв про боль в ноге. Успев заметить краем глаза, как устремились в том же направлении эрни в темных камзолах.

К краю холма они подбежали первыми, Таня прихромала следом. Кто-то поймал её за руку, крикнул:

- Княжна, уйдите! Сейчас начнут раскидывать обломки! Вам тут находится опасно!

Таня выдрала руку, рявкнула:

- Ещё раз меня коснешься - тебе самому станет опасно! Где Рут?

Тот, кто держал её за руку, хмуро глянул, отступил и ткнул рукой в край холма, возле которого уже толпились фигуры в темном.

- Когда все случилось, он был там.

Она замерла. Рут был там. Он так и не отошел…

Понимание пришло к ней почти тут же. Он остался возле оранжереи специально. Чтобы версия о покушении обрела правдоподобие. Чтобы никто не вспомнил, как он сам почти так же разрушил дворец в Илазире…

А может, он сделал это потому, что так и не простил себя за сделанное?

И ведь идею о том, чтобы разрушить оранжерею, подсунула ему она...

Впереди хрустело и звенело - эрни раскидывали обломки. Кто-то принес флиги, натыкал их прямо в груду покореженного металла и стекла, и теперь отблески света отражались в режущих гранях, колко торчавших из обломков.

Гости в ярких одеждах стояли на некотором расстоянии, образовав вокруг развалин оранжереи почтительный громадный круг. Чуть погодя кто-то закричал:

- Благородные Керсы, на наследника Рута было совершено покушение! Бал закончен, первые кареты уже подаются ко входу Первой башни! Просим всех покинуть Вагран!

В нарядной толпе возникло легкое бурление. Потом люди раздались в стороны, образуя коридор. Появились герцог с герцогиней. Стали неподалеку, молча, с застывшими лицами. Следом за ними пришел дедуля

Тарлань в обществе кузена Бара.

Я не уйду, судорожно подумала Таня. Не уйду, пока не узнаю…

К счастью, родичи к ней даже не подошли. Замерли на краю редеющей толпы приглашенных. И уставились на кучу обломков, тихо перешептываясь.

Откуда-то вынырнула могучая фигура в малиновом - Арлена. Приблизилась к ней, сказала вопросительно:

- Княжна, надеюсь, вы не пострадали? Я слышала, вы были в оранжерее с наследником как раз перед покушением…

- Со мной все хорошо. - Выдавила она, почти не разжимая губ.

В этот момент со стороны работавших эрни донесся вскрик:

- Нашли! Жив!

Она дернулась вперед, но Арлена поймала её за руку.

- Чуть позже, княжна. Сначала они должны хоть как-то залечить ему раны.

И остановить кровотечение.

- Как долго? - Глухо пробормотала она.

- Как долго они будут это делать? - Голос у Арлены оказался на удивление светским - ни тени переживания. - Ну… наиболее важны повреждения внутренних органов. Однако могут быть задеты и сосуды на руках и ногах.

Полагаю, произнесение нужных заклинаний займет всего нескольких силуянов. Все дальнейшее будет зависеть от сил самого наследника…

- То есть заклинания могут и не помочь?

Она так и не погладила его по щеке тогда…

- Не думаю. - С мрачной уверенностью ответила Арлена. - Он посланник сами знаете кого. Он не может умереть, пока дар Триры не принесен в этот мир. Не переживайте вы так, княжна, все будет хорошо…

Силуян, потеряно подумала Таня снова, это что-то вроде минуты.

Позволят ей увидеть Рута - или потребуют, чтобы поскорей уезжала в

Фенрихт? Ведь вина за случившееся - на ней…

Она так и стояла, неосознанно комкая ладонями складки юбок, пока один из эрни, толпившихся вокруг Рута, не подбежал к ней.

- Наследник хочет вас видеть.

Герцог с герцогиней уже шли в ту сторону, она поспешно зашагала следом.

Темные фигуры расступились, образовав два прохода. Таня вошла в тот, что открылся навстречу ей. Тонкую бальную туфлю тут же пропорол подвернувшийся под ногу осколок стекла. Маленькая месть оранжереи, которую она приговорила к гибели...

Таня судорожно втянула воздух - и двинулась вперед, хромая уже на обе ноги. Родители Рута отступили от изломанного тела, лежавшего в центре толпы эрни. Герцогиня глянула возмущенно и обижено, герцог, как всегда, невозмутимо.

Она прохрустела по куче битого стекла, уже не чувствуя новых порезов.

Опустилась на колени. Тут юбки сослужили ей добрую службу, защитив голени от режущих граней…

Лицо Рута покрывали кровавые разводы. Губы посинели. Камзол был распорот сразу в нескольких местах - живот, левый бок, оба плеча. Когда в оранжерее он расстегивал верхнюю одежду, доставая цепь с диском, нательная рубаха на нем сияла белизной. Теперь она казалась черной из-за запекшейся крови.

- Княжна. - Выдохнул Рут.

И замолчал.

- Я… я да, я слушаю. - Пробормотала она.

И наконец коснулась его щеки. Погладила - но пальцев так и не отняла.

Его кожа казалась ледяной.

- Умный эрни… - Просипел вдруг Рут. И обессилено закрыл глаза.

Выдавил, перемежая слова хриплыми тяжелыми выдохами: - Вы станете моей женой?

- Прямо тут? - Она смутилась. К чему угодно была готова, но не к этому.

Из груди Рута вырвался клокочущий выдох.

- Как ты можешь! - Выкрикнула со своего места герцогиня. - Мой мальчик просит… А ты!

И она всхлипнула, слепо вытягивая руки вперед.

- Да я… да с радостью. - Неловко пробормотала Таня. Потянулась и зажала лицо Рута меж двух ладоней, отогревая его. Потом просунула руки под затылок, приподнимая тяжелую голову над тряпицей, подсунутой кем-то под тело. - Только вы… только ты не умри раньше свадьбы. Ну?

Он молчал. Таня беспомощно оглянулась на эрни, стоявших вокруг.

- Сделайте что-нибудь! Ему плохо!

- Это пословица. - Сказал вдруг тот, что стоял рядом, почти наступая на её раскинутые юбки. - Наша пословица. Умный эрни самую большую рыбку ловит в мутной воде… Наследник, вы уже закончили? Мы можем вас перенести?

Она неверяще оглянулась на него. У Рута хватило совести хотя бы теперь открыть глаза. Синеватые губы с дрожью, но все же растянулись в улыбку.

- Простите, княжна. Отступать надо было раньше.

- Ах ты! - Несмотря на ярость, она сначала аккуратно уложила его голову на тряпицу - и только потом вскочила, захрустев осколками битого стекла. -

Эрни придурошный!

- Это комплимент. - Прохрипел он, снова закрывая глаза. - И я его принимаю. Можете даже потоптать меня ногами - я крайне удобно для этого лежу…

Таня зло выдохнула, развернулась и похромала прочь. К малиновой фигуре, стоявшей поодаль.