- На площади видели одного из Тарланей. - Ровным голосом сказал герцог. - Он появился за спиной у моего сына, потом Рут упал… и ваш сородич тут же исчез вместе с ним. В следующее мгновение мои волки атаковали неизвестного, стоявшего возле наследницы Татьяны. По словам выживших, она лежала неподвижно. Потом неизвестный ударил по волкам синими молниями. Двое погибли на месте, ещё двое умерли через некоторое время.
Кристаллы им не помогли. Оставшиеся пять волков выжили. Они видели, как ваш родич Тарлань сначала появился возле Татьяны, исчез вместе с ней, потом возле неизвестного - и исчез уже с ним… О том, как действует белый кристалл Тарланей, я знаю. Поэтому я спрашиваю только об одном, ваше светлейшее княжье могущество - что там делал Орл Тарлань? Помогал захлопнуться ловушке, в которую моего сына заманила ваша княжна?
- Ваше сиятельство… - Напевно вклинилась Арлена. - Позвольте, я…
Но разъяренный взгляд герцога заткнул ей рот.
- Я не собираюсь слушать объяснения одной из дев Тарланьского дома по поводу западни, которую подстроила моему сыну другая дева Тарланьского дома. Я хочу услышать мужчин этого дома.
- Орл Тарлань был изгнан мною из Фенрихта. - Объявил князь Вал. И вскинул голову, глядя в глаза герцогу скорее сочувственно, чем обижено. -
Все, что он натворил после этого, сделано им по собственной воле, а не по моему приказу. А нам с вами, ваше сиятельство, лучше поговорить о другом.
Ваш сын сейчас в Алом замке. И хуже всего то, что вместе с ним в Алом замке оказался наш олекон.
- Вашим словам о Тарлане я доверять не могу. - Процедил герцог. - В конце концов, вы же Тарлани. Эрни существовали и раньше. Может, ваш обожаемый Дар Тарлань когда-то создал заклинание, способное прикрыть вашу семейку от моего чутья. С этим волшебством никогда ничего не знаешь точно… Но вот вашему беспокойству об олеконе я доверяю. Предположим, ваш родич и впрямь напал на моего сына не по вашему приказу. Дальше.
- А дальше мы должны обратить внимание на синие молнии. - Мягко сказал князь. - Наследница Татьяна тоже светилась синим светом. Думаю, тот неизвестный мог быть тем самым избранником Триры, место которого занял ваш сын. Как его… Таркиф бал Вакриф, кажется. Сын серендионского кагана.
- Предположим. Дальше. - Холодно повторил опять герцог Франц.
- Сложим все вместе. - Тяжело вздохнув, объявил князь. - Засаду устроили там, где новобрачная должна была въехать на площадь, возвращаясь в
Вагран. И эту засаду устроили грамотно. Человек с силой Триры против женщины с силой Трирой. Наш бывший родич Орл, знающий кое-что об олеконе и вооруженный белым кристаллом для перемещения - против наследника Рута, вооруженного олеконом. Однако никто не мог предугадать с точностью, что ваш сын поедет сопровождать жену в такой день. Вы знаете не хуже меня, что обычай требует не этого. Точнее, он требует совсем другого. Боюсь, тут все сложнее…
- Сделайте милость. - Саркастически сказал герцог. - Просветите.
- Целью мог быть не ваш сын. - Объявил князь. - Совсем не он. Его прихватили попутно. Учитывая нападение на Керсу, все те прискорбные случаи в Вагране… думаю, кое-кто мог предположить, что маг из нашего
дома отправится сопровождать наследницу Татьяну в её поездке по столице.
Вооружившись олеконом.
Князь сделал паузу. Герцог, сидевший перед ним на скамье, откинулся назад. Оперся затылком о молочный мрамор, которым была выложена стена приемного зала. Бросил напряженно и нетерпеливо:
- Ну?
- Думаю, кто-то пронюхал, что в течение года наследник Рут не имеет собственных сил. И решил оставить его без помощи, предоставленной нашим домом. А это, как вы знаете, княжна и олекон.
- Но у вас есть ещё олеконы. - Возразил герцог.
Князь вздохнул.
- Да. Но после того, как один из них попал в руки Орла, который сейчас в
Алом замке… вы понимаете, куда я веду? Теперь наступил некий паритет…
Герцог Франц зло прищурился.
- Значит, Алый замок. Мой сын сейчас там?
- Да, ваше сиятельство. Так мне сообщили мои… скажем так, мои бывшие слуги.
- Я не могу его там оставить. - Герцог шевельнулся, склоняя голову к плечу.
- Безусловно. - Быстро согласился князь. - Мы для того и прибыли, чтобы разработать план совместного нападения. Вы же понимаете, ваше сиятельство - в Алом замке могут поступить с вашим сыном так же, как с моим Арсом… скажем, продержат его в течении года обездвиженным. А потом, как-нибудь одурманив, заставят попросить у Триры такой дар, которым сможет воспользоваться кто-то ещё.
Герцог беспокойно вскинул голову.
- Нельзя так просто использовать посланника Мстительной.
- Вы забываете одно, герцог. - Тут же попенял ему князь. - Он стал посланником, не будучи избранником богини. Таркиф бал Вакриф, боюсь,
принял участие в этом деле не просто так. Он тот, на кого Трира взирает благосклонно.
- Но ведь Мать-Прародительница хотела, чтобы Рут сам уничтожил свой род. - Глухо сказал герцог. - Стало быть, она приняла Рута…
Вал Тарлань пожал плечами, пустые пузыри рукавов дернулись.
- Это вечная проблема хозяев и слуг, ваше сиятельство. Когда хозяева попадают в неприятную ситуацию, слуги по-своему пытаются им помочь. Не спрашиваясь. Так бывает. Иногда хозяева спускают им это с рук, вот что страшно…
- Хорошо. - Резко бросил Франц. - Я понял. Что ж, магам, которые поселились в таком большом замке, нужно много людей, чтобы присматривать за всеми башнями. И Вратами на них. А ряды магов, как я слышал, сильно проредили игалсы.
Князь улыбнулся.
- Мне нравится ваша мысль о башнях, ваше сиятельство.
В горестных раздумьях Таня пребывала недолго. Вскочила, поморщилась от острой боли в той самой ноге, что неприятно хрустнула, когда её стаскивали с седла. Огляделась.
Стены не слишком ровные, но в швы между камнями не просунешь даже ножа. Лежат плотно, камушек к камушку. Единственное крохотное оконце устроено в стене под самым потолком - именно оттуда падает золотистый луч Элсила. Форма у камеры треугольная, долькой. Входная дверь устроена в вытянутом углу, на вершине дольки. Точнее, перекрывает этот угол.
Значит, в башне неверных жен таких камер много. Все, скорее всего, выходят дверями на площадку в середине.
Таня подтащила к оконцу единственный здесь предмет мебели - лежанку, на которой очнулась. Взобралась на неё и подпрыгнула. Уцепилась за край оконца, подтянулась, вытягивая шею.
Амбразуру оконца по большей части перекрывала толща стены. Но коечто Таня смогла рассмотреть. Город далеко внизу, блеклые квадратики
плоских крыш, залитые солнцем равнины, утекающие к невысоким горам на горизонте.
Серендион. Вуали, духи… и поклонение Трире.
Она наконец разжала пальцы, на которых обломала почти все ногти, цепляясь за гладкие камни. Приземлилась в ворохе синих юбок на горестно заскрипевшую лежанку, ойкнула от боли в поврежденной ноге. Навряд ли там перелом, раз она может на неё наступать. Может, трещина в кости? Или просто растянутые сухожилия…
Таня, не глядя, стянула с головы жемчужную нить с остатками порванной сетки. Замерла, тряхнув встрепанной головой. Локоны, завитые Мелтой поутру, повисли над плечами волной из спутанных спиралей.
Надо что-то придумать. В конце концов, у неё есть свой дар. Все дело в том, что она знает о нем очень мало - он просыпается… ну, если сложить все, то этот дар просыпается, когда нужна месть. Когда её или кого-то ещё несправедливо обижают.
Казалось бы, все просто. Вот только Таркиф хвастался, что убил двух эрни на площади перед Ваграном. Да, они к нему бежали не затем, чтобы ручку пожать. Но Таркиф сам напал на их наследника. И о несправедливой обиде говорить не приходится. Заслужил, чего уж там.
Таня замерла, размышляя.
В себя он приходил медленно, по капле. Далекий шорох, скрип двери, звук шагов на грани слышимости - идущего отделяло от него несколько стен, не иначе. Потом проснувшееся тело потребовало чуточку более глубокого дыхания, он втянул воздух, приоткрывая глаза…
И попробовал шевельнуться, но не смог.
Вот тут его пробуждение завершилось полностью. Рут сделал яростный вдох, огляделся, переводя взгляд справа-налево и обратно. Мышцы шеи не слушались. А также плечи, руки, ноги…
Поэтому увидел он мало. Комната с белеными стенами, одна из которых залита яростным солнцем. Похоже, он не в Керсе, а где-то на юге. Висит, зажатый заклинанием неподвижности, в нескольких локтях над полом.
Вокруг обстановка зажиточного дома - тяжелый стол резного дерева, небольшой шкафчик с расписными тарелками, выставленными напоказ, донцами наружу.
Ничего больше он увидеть не смог.
Поэтому замер, молча обдумывая все. Он захвачен, Таня тоже. Надо думать, она где-то рядом, в этом доме. Нужно ждать. Дождаться возможности, освободиться, освободить её, бежать.
Составив этот план действий, Рут погрузился в воспоминания о нападении. Как получилось, что его захватили? Пространство перед собой он вычистил полностью. Часть магов убрал мечом, часть - олеконом. Если бы
Таня, летевшая по воздуху, не заслонила собой того мужчину, что тянул её к себе, может, он дотянулся бы олеконом и до него. Но тот встал крайне расчетливо - так, что его юная жена все время находилась между ними.
Его юная жена. Рут вдруг хмыкнул, осознав, что считает Таню юной. Хотя разница в возрасте у них всего три года. Но она так по-детски на все реагирует…
На этом его мысли о Тане оборвались, потому что среди далеких шумов
Рут различил шум приближающихся шагов. Кажется, шли именно сюда.
Он замер, выжидая.
Орл, вошедший в комнату и вставший перед ним, выглядел великолепно.
Рыжеватые пряди падают на высокий лоб широкими завитками, тонкие, но красиво очерченные губы улыбаются. Камзол - сапфирный бисер по тонкому зеленому полотну…
- День добрый, наследник Рут! Вы - моя нежданная удача. Поэтому я решил сам зайти к вам. Чтобы справиться о здоровье и рассказать, что с вами будет дальше.
Рут несколько мгновений молча смотрел на него. Потом сказал почти дружелюбно:
- Непременно отплачу вам такой же любезностью когда-нибудь. Если, конечно, сумею удержаться и не убью вас раньше.
- Это всего лишь ваши мечты. - Чуть резковато ответил Орл. - Из хватки заклинаний моего великого предка, Дара Тарланя, вам не вырваться. Пока
что. Не оперились вы ещё, драгоценный вы наш птенчик… впрочем, что это мы все об отвлеченном? Не хотите спросить, как там новобрачная?
Рут почувствовал, как медленно-тягуче ударило его собственное сердце. У этих людей нет чутья, подумал он. Поэтому им можно врать.
- В династических браках, - Сказал Рут, холодно отмеряя паузы между словами. - Муж далеко не всегда беспокоится о жене.
Орл лукаво улыбнулся.
- Неужели? Тогда зачем вы отправились провожать эту простолюдинку в её поездке по городу?
- На меня совершили покушение прошлой ночью. - Бросил Рут, глядя
Орлу в глаза. - Тарус наводнен слухами. Я посчитал это наилучшей возможностью доказать всем, что наследник Боресков жив. И помирать не собирается.
- Зато теперь ваша столица полна слухов о том, как похитили наследника. - Орл скучающе поправил складку на обшлаге рукава.
Позер, горько подумал Рут. И спросил:
- Как вы меня скрутили?
- О, я просто заскочил к вам в тыл с помощью белого кристалла. - Орл вскинул красиво прорисованные брови. - И вырубил вас, простите, обычным булыжником. Заехав им по затылку. Все сложилось лучше некуда - у нас есть вы. И олекон для защиты. И целый год на то, чтобы сделать из вас живой труп, способный говорить лишь то, что ему прикажут.
- Мой отец, - сказал Рут, едва ворочая губами от ярости. - Не позволит…
Тут он осекся. Нельзя грозить этому ничтожеству мощью Ваграна. Нельзя вкладывать в его голову умные мысли. Пусть он лучше тонет в своей самонадеянности...
Рут наклонил голову вперед, не сводя с Орла глаз. И позволил себе почуять.
То, что он понял и увидел, привело его в ужас. Не свойственный эрни.
Орл довольно кивнул.
- Ваш отец, думаю, уже собирается вас освободить. Но Алый замок станет для него ловушкой. Думаю, ради вас эрни объединятся с Тарланями. И начнут, скорее всего, с башен. Знаете, эта милая тактика - чтобы кто-то с белым кристаллом прыгнул на площадку башни, убил стражу и позволил основным силам из Ваграна пройти через Врата - эта тактика так легко просчитывается. А вы так заботливо предоставили нам олекон… Вашего отца уже ждут. Стены и опоры подрублены в нужных точках, в момент нападения мы обрушим весь Алый замок, погребая вместе с ним как эрни, так и Тарланей. Не правда ли, изящно и просто? Ради этой ловушки я сначала перенес вас в Алый замок, позволил прислуге увидеть вас - а потом тайком забрал сюда, в уютный дом за городом. Где для вас гораздо безопаснее, мой юный наследник…
Мгновение Рут висел, стиснув зубы. Потом выдавил:
- И что вы получите за это предательство? Вы, Тарлань?
Орл усмехнулся, закинул руки за спину, покачнулся, перенося вес с пяток на носки - и слегка вытягиваясь вверх. Его нервирует то, что я над ним нависаю, подумал Рут. Позер и завистливое ничтожество…
- Я вас удивлю, мой дорогой Бореск. Меня интересуют не материальные богатства - в конце концов, я и в Фенрихте не бедствовал. Я получу свою долю в истории. Сотворю её кусок собственными руками. Вы даже не представляете себе, каково это…
Он вдруг замолчал, глаза его мечтательно затуманились.
- Даже власть тех, кто правит целыми странами, ничто по сравнению с властью над историей. С возможностью встать и заявить - а будет вот так! И чтобы стало именно так. Вы, посланник Триры, та девчонка из сточной канавы, с её каплей силы Триры… вы оба отмечены богами. Но ваши судьбы решил я. Я! А все, с чем мне пришлось начинать - это крохотный белый кристалл, украденный у Тарланей. С его помощью я захватил вас, получил ваш олекон и подарил ту девку Таркифу из Серендиона. Хотя возможно, он мне её ещё вернет. Мы будем убивать её перед вами, долго и со вкусом. Но сначала развлечемся…
Рут молчал, все сильнее стискивая зубы. Тихо посоветовал, когда Орл сделал паузу, набирая воздух в легкие:
- Не захлебнитесь слюной, пока мечтаете, благородный Орл. А то поскользнетесь на ровном месте, там, где со рта накапало... Человеку, у которого такие планы на историю, надо быть очень осторожным в обычной жизни.
Потом Рут просто закрыл глаза и повис молча, неподвижно. Орл что-то кричал, но он его уже не слушал. Мысли летели тревожной стаей - неужели отец и впрямь выберет тот самый план, который описал Орл? Он бы не стал так рисковать… или стал бы? Что сейчас с Таней - у Таркифа на неё зуб ещё с Ярга, с церемонии выбора будущего посланца. Возможно, уже сейчас отец и его сородичи идут к своей гибели. Для нападения, надо думать, выберут ранний предрассветный час. У них ещё есть время передумать…
Первый удар по лицу, который нанес Орл, Рут воспринял равнодушно. И даже не открыл глаза - что Орла разъярило больше всего.
Где-то часа через полтора после ухода Таркифа Таня все ещё сидела на лежанке, мрачно уставившись на стену напротив.
Она перепробовала все, чтобы вызвать у себя синее сияние. Вспоминала мать, ненавистное лицо Орла, деда и место дедовой гибели - таким, каким увидела его, войдя в зал. Разъярившись на себя и стиснув зубы от нехорошего ужаса, попыталась даже представить, как могло выглядеть тело старика после того, как Орл его убил.
И ничего не вышло. Раза два в уголках её поля зрения стрельнуло голубеньким, жиденько так, почти незаметно. Все.
Однако кожа рук всякий раз оставалась чистой. Ни тебе синих жил, ни отсветов.
Похоже, стены башни что-то такое сотворили с её силой. Раньше она вспыхивала от любого неосторожного слова. И совсем недавно, всего четыре дня назад, Рут заявил, что она стала сиять ещё сильнее.
Потом на Таню накатилось безразличие. Тяжелое, вязкое. День шел к вечеру, зеленоватый луч, указующим перстом висевший под самым потолком треугольной камеры, давно погас. Элсил перевалился за другую сторону башни.
Таня сидела и смотрела в одну точку. Она ничего не может сделать. Она в ловушке, из которой нет выхода. Каждая из этих мыслей входила в сознание отравленной иглой, разъедая волю к сопротивлению. Ей было за что бороться, но как и чем? Все бесполезно…
Под конец она обмякла и устало растянулась на лежанке. Прошлой ночью - прошлой счастливой ночью, целую вечность назад и на другом конце здешнего обитаемого мира - времени для сна у неё осталось слишком мало.
Таня сама не заметила, как задремала.
Флигов здесь не было, поэтому проснулась она в полной темноте. И почему-то не удивилась, когда в центре её камеры возникло блеклое сияние.
Потом из длинного языка мутного свечения вытянулись две порхающие ленты, поплыли по воздуху.
Таня почти с облегчением узнала силуэт, вылепившийся из сияния -
Аделина дер Фонрайт, с её рукавами, двумя длинными доказательствами королевского происхождения. Призрачная дева, похороненная в основании
Фенрихта. Но что привидение делает здесь? Разве призраки не привязаны к месту своего захоронения?
Таня приподнялась над лежанкой, потерла лицо, прогоняя последние остатки дремы. Пробормотала, как-то сразу и резко припомнив слова, сказанные ей Аделиной при первой встрече:
- Как страшно сей мир тебя предал. И меня, впрочем…
- Это сон… - Проскрипела призрачная дева.
И Таня насторожилась. Прежде голос у Аделины дер Фонрайт звучал совсем по-другому.
- Трудно достать… - Снова скрипнул блеклый силуэт. - Слушай. Боги играют. Не понимают, куда ведут. И кто идет. То, что надвигается, хуже смены эпох. Но ты можешь. Слово - ключ ко всему. Если ты правильно позовешь, боги не смогут отвернуться. Добрая весть…
Аделина дер Фонрайт вдруг растаяла. Таня рванулась к ней с лежанки…
И очнулась на полу. Лоб ныл, словно она только что приложилась им об пол. А в камере таяли сумерки - золотисто-зеленые, как тени на полотнах голландцев.
Наступает утро? Или только закат? Это сон, сказала Аделина. Может, она и вправду ей приснилась?
Таня поспешно села на полу, не обращая внимания на занывшую ногу.
Припомнила сон, о котором рассказывал Рут в Вагране, перед случаем в оранжерее. Ему приснился какой-то предок. С заявлением - передай ей и все такое…
Не многовато ли тут призраков и вещих снов? И Аделина говорила не своим голосом. Может, в игре имеется ещё один игрок? Одевающий маски то предков, то знакомых привидений?
Таня вскочила, не в силах сидеть дальше. И захромала от дальней стены к двери. Потом обратно. Так думалось лучше.
Слово - ключ ко всему. Если ты правильно позовешь, боги не смогут отвернуться. И добрая весть.
Все прочее из слов призрака можно было пока что позабыть. Это тоже важно, но сейчас ей не до этого.
Выделим основное, подумала Таня. Филолог я иль не филолог, пусть даже будущий?
Слово - ключ ко всему. Богов нужно правильно позвать. "Добрая весть" выглядела воткнутой совсем случайно… но может, только выглядела?
Итак. Ей нужны слова - или слово - которым можно правильно позвать богов. И тогда они, гады, не смогут отвернуться.
Какими словами зовут богов? Таня крутанулась на здоровой ноге и аж вспотела, когда осознала. Хотя надвигающиеся сумерки уже принесли в башню легкий холодок. Который к ночи обещал стать промозглой сыростью.
Богов зовут молитвами.
Она замерла, сжала кулаки и поднесла их к груди. Закусила губу, счастливо выдохнула, покачнувшись от боли в ноге.
А кто у нас теперь боги? Правильно, пантеон бывших демонов. И по счастливому совпадению - у неё как раз имеется капля силы от одной демонши. А ныне главной богини эпохи. От Триры Справедливой Расплаты.
Карающей Длани этого времени, короче…
Как правильно позвать богов молитвой? Таня лихорадочно принялась вспоминать слова, которым когда-то учила Арлена.
От честности к скромности, от скромности к воздержанию, от воздержания к состраданию, от сострадания к милосердию, от милосердия к любви, от любви к пониманию, от понимания к честности. Да будет вечен круг от честности до понимания. Да не прервется он вовек. Кажется, так.
Если права Аделина - или прав тот, кто стоит за ней - то ей нужно состряпать что-то вроде воззвания к богам, от которого им не отвертеться.
Ну, поехали…
А боги нынче кто? Лейн Лгущая. Вирхар Хвастливый. Рьяг Ненасытный.
Уэн Равнодушная. Трира Мстительная. Файру Ненавидящий. Гелд
Непонимающий. Весело. Не молить же их - от лжи к хвастовству, от хвастовства к ненасытности, от ненасытности к равнодушию…
Но на всякий случай Таня так и сделала. Подставила в старую молитву новые существительные и честно отбарабанила её от начала до конца.
Хотя на словах - да будет вечен круг от лжи до непонимания - по коже почему-то побежали мурашки. И противно так стало…
Ничего не произошло. Впрочем, она и не надеялась.
Таня живенько дохромала до лежанки, забралась на неё с ногами.
Уставилась на стремительно темнеющее оконце башни. Наступала ночь.
Таркиф не зайдет к ней ещё два дня, так что есть время подумать.
Вот только есть ли это время у Рута?
Таня вдруг вспомнила, что Арлена рассказывала о Серендионе. Здесь поклонялись бывшим демонам, а нынешним богам. Особенно Трире.
Забавно, что имена демонской семерки в Серендионе были те же. Но остальное менялось.
Лейн Сбереженная Тайна. Вирхар Достойная Хвала. Рьяг Великое
Желание. Уэн Хладнокровный Покой. Трира Справедливая Расплата. Файру
Светлая Ярость. Гелд Собственный Ум.
- От сбереженных тайн к достойным похвалам. - Пробормотала Таня, не сводя глаз с оконца.
И поморщилась. Не, не звучит.
Ей нужны другие имена для всего. Для лжи, для хвастовства, для ненасытности. Сейчас. Сейчас-сейчас…
- Сладкозвучная скроет тайну. - Нараспев сказала вдруг она. -
Восхваляющий раненую гордость защитит. Все желающий вперед устремится. Хладнокровная уступит путь…
Таня запнулась и ощутила приступ странного ужаса. Словно и не она говорила. В уме летели какие-то строчки - читанные, слышанные, рваные, путанные.
- Справедливая зло накажет. - Упрямо заявила она, обращаясь к оконцу.
И подумала - я сошла с ума. Мелю какую-то чепуху, надеюсь, что случиться нечто. Что? Из-за каких-то слов?
- Тот, кто яростен, сокрушит врага. - Бросила Таня. Тоже яростно. И замолчала.
После Файру Ненавидящего - или Файру Светлая Ярость - дело окончательно застопорилось. Демон по имени Гелд Непонимающий, Гелд
Собственный Ум, не лез ни в какие рамки. И вообще, какая может быть связь между непониманием и собственным умом? Таня сердито покачнулась, сидя на лежанке. Как вы лодку назовете, так она и поплывет…
В этот момент скрежетнул замок и дверь распахнулась. Таня резко развернулась на звук.
Это оказался Таркиф - с флигом в одной руке и нехорошей улыбкой на лице. Ну, полный комплект. Совращать пришел, и к бабке не ходи. Видать, скучно ему тут по вечерам, в этой Нейрес-Аге.
- Как я уже говорил, - заявил Таркиф, небрежно втыкая флиг в держак на стене и ногой захлопывая за собой дверь. - Мы с вами должны оправдать
название башни. Вы сидите тут целый день, а все ещё верны своему супругу.
Это недостойно серендионского правосудия.
От него шла волна кисло-сладкого запаха - перепой налицо, как говорится. Таня окаменела.
Но едва Таркиф сделал первый шаг, потянулась и схватила валявшуюся на лежанке жемчужную нить. Ту самую, с её головы. Рванула, раня пальцы об шелк. Жемчужины посыпались в подол платья с радостным стуком - она набрала полную пригоршню и швырнула Таркифу под ноги.
Тот оступился, зло выругался на незнакомом ей языке, но устоял.
Таня вскочила, уже не чувствуя боли в ноге. Поднос со стопкой каких-то тонких хлебцев и водой (поднос! кувшин! хоть какие-то орудия!) стоял у стены напротив. Она метнулась, ухватилась за ручку кувшина, вскинула его вверх.
Таркиф был уже рядом, и Таня попыталась огреть его пузатым глиняным сосудом. Но он опередил, ухватив за запястье.
И без всякой жалости надавил на ладонь, заламывая её к внутренней стороне руки. Танины пальцы разжались, она неровно вскрикнула от боли...
И увидела лицо Таркифа совсем рядом. Грубые руки притиснули, ухватив за талию. Он поволок её к лежанке, она наотмашь забила его по щекам, лицу, от ужаса забыв даже стиснуть ладони в кулаки. Попыталась залепить ему в глаза растопыренными пальцами, но так и не смогла. Таркиф в ответ насмешливо скалился, крутил головой из стороны в сторону, не выпуская её из рук. Потом повалил на лежанку. Таня попыталась его пнуть, но чертовы юбки смягчили удар.
Только когда Таркиф запрокинул её на спину, в глазах у неё наконец посинело. Легкий отсвет голубого лег на кожу ладоней.
Каганский сын в ответ хохотнул. Вскинул руку с шевелящимися, точно живыми, нитками - уже не жилами - темно-голубого огня. Растопырил пальцы, занес над Таниным лицом.
- Непонимание... - Лихорадочно прошептала она вдруг. - Я вас никогда не пойму, Таркиф! И мне такое понимание не нужно!
- Сейчас, - Пьяно пробурчал тот, обдавая её густой похмельной вонью. -
Сейчас вы все поймете, княжна. Вам понравится, обещаю…
Таня уперлась одной рукой ему в грудь, другой вцепилась в запястье с горящими нитями света. От прикосновения к ним пальцы обожгло, но разжать их она боялась. Таркиф издал гортанное насмешливое:
- Ха!
И повел растопыренной пятерней к Таниному лицу, даже не замечая её сопротивления.
Непонимание, звенело в уме у Тани. Непонимание! Последний бог!
- Познающий себя! - Выкрикнула она вдруг, уже ощущая, как жжет кончик носа от Таркифовой ладони. - Познающий себя открытое зло не поймет!
Таркиф захохотал, Таня закричала, извиваясь от боли в лице.
А потом боль прошла. Вместе с тяжестью навалившегося сверху Таркифа.
По камере текли волны света. Накладывались одна на другую, не смешиваясь - красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый…
И пахло грозой, свежестью, готовым пролиться дождем - нестерпимо, сильно, до зуда в носу.
Таня села. Таркиф скребся на полу у стены напротив, с хрипом выдыхая.
Словно какая-то сила отбросила его туда.
У двери камеры стояла белолицая девушка в плаще из тумана. Волосы прикрывал капюшон из того же зыбкого материала.
- Вы кто? - Выдавила Таня скорее изумленно, чем испуганно.
И ухватилась за свое лицо. Почему-то пугала мысль, что от прикосновения
Таркифа могли остаться ожоги. Как она появится перед Рутом…
Но кожа оказалось гладкой, без рубцов и отечных набуханий. Правда, на прикосновение отозвалась легкой болью.
- Отныне я - Лейн Сладкозвучная! - Звонко заявила белолицая. -
Свершилось! Боги новой эпохи получили новые имена! Та, в ком есть сила новой главной богини, нарекла нас!
- Добрая весть. - Пробормотала Таня. - То есть всегда рада помочь. А не могли бы вы теперь…
Но её перебил поднявшийся с пола Таркиф:
- Какие имена? Великая Лейн Сбереженная Тайна, в Серендионе тебя всегда почитали…
- Неудачник. - Не глядя на него, припечатала Лейн. - Имя Сбереженная
Тайна я носила в прошлую эпоху. Когда правил брат наш, Рьяг Великое
Желание. Ныне - Рьяг Все Желающий. А ведь это мог быть ты. В тебе тоже есть сила Триры, ты мог дать нам имена.
- Я не знал! - Закричал Таркиф. - Не знал!
Стало быть, дело не в молитвах, подумала Таня. Просто богам нужны новые имена на каждую эпоху. Вот она их и окрестила.
- Так получилось. Трира недовольна. - Журчащим голосом заявила Лейн. -
Обычно и новые имена, и новую молитву богам придумывает победивший избранник. Но нынешнего посланника выбрала не Трира, а девица по имени
Татьяна. И силы богини в нем нет. Мы думали, что нам придется ждать год, пока сестра наша Трира Справедливая сможет забрать свою силу и отдать её посланнику. Но она…
Лейн ткнула в сторону Тани, выпростав руку из тумана.
- Она назвала, и все изменилось. Значит, она может. Возможно, ты тоже смог бы. Теперь это не имеет значения. Время для наших новых имен пришло! И они названы! Мы все почувствовали это!
- Поздравляю. - Поспешно сказала Таня. - Рада за вас от всей души. А мне за это ничего не будет? Помогите, прошу вас. Меня тут держат…
- Эти стены. - Звонко перебила её Лейн. - Они могут удержать многих.
Капля силы в тебе слишком слаба. Я пришла не просто так. Мне нравится мое новое имя. Так меня ещё не называли. И кроме того, боги не могут отвернуться от той, кто их нарекла…
Она вытянула руку и нацелила её на Таню.
- Я дам тебе немного своей мощи. Её многие недооценивают. Считают слабой. Именно поэтому эта башня не удержит внутри того, кто имеет силу
Лейн. От меня здесь нет защиты, вот что важно.
Искра красного света метнулась с протянутой руки - Таня поймала её открытой ладонью. Но когда разжала пальцы, ничего не увидела.
- А как ей… как с ней… - Поспешно пробормотала она.
Лейн улыбнулась. Прожурчала:
- Но ты же сама сказала - сладкозвучная скроет тайну. Тебе придется угадать. Помни одно - моя сила с тобой.
Фигура в тумане исчезла, волны цветного сияния начали мягко угасать.
Таркиф, замерший у стенки, резко развернулся к Тане. Глянул с ненавистью - и с долей нерешительности.
Вот же зараза, обессилено подумала Таня. Вроде бы помогла - а вроде и нет.
Думай, приказала она себе уже в который раз за этот вечер. Сила Триры просыпается при виде несправедливости. Желание мести, все правильно.
Сила Лейн должна проснуться… при попытке скрыть тайну? Или выведать?
- Ах, как удачно вы сюда зашли, благородный Таркиф. - Пропела вдруг
Таня, шагнув от лежанки.
И сама поразилась, насколько её голос оказался похож на голос Лейн.
- Не скажете, как вы управляетесь с вашей силой Триры?
Таркиф оскалился.
- Хочешь и этот секрет? Обойдешься!
Получилось, с ужасом и восторгом подумала Таня. Лицо Таркифа облило красными тенями. Он сжался, не сводя с неё взгляда. Отпрыгнул в угол.