– Ох, похолодало! – сказал, ёжась, вошедший с улицы брат. – Неба не видно, так и трещит от мороза.

Я поняла буквально – что небо трескается. Обрадовалась. Никогда такого не видела. Выбежала в восторге. Мама вслед:

– Эй, оденься!

Куда там! Я её не слышу. Вглядываюсь в небо: никаких трещин. Кое-где звёзды проклёвываются. Месяц тонкий, вот-вот исчезнет… Уши замёрзли, пришлось прижать к ним ладони и бежать обратно.

– Опять пропустила самое интересное! Брат, почему ты меня не позвал, когда небо трескалось? Расскажи, что ты в трещинах видел!

Он засмеялся.

– А ты не застала? Там чего не было – сады райские!

Пастухи захохотали. Эрчэни серьёзно сказал:

– Я, бывало, от этих трещин глаз отвести не могу. Красота! Только слишком быстро закрываются, всласть не насмотришься.

– О-о, вот я невезучая! – расстроилась я. – А как часто так бывает?

– Раз в год всего. Ну, не переживай, ты маленькая, наглядишься ещё на небесные дырки.

Слышу, как хихикают остальные: «Вот девчонка! Что-нибудь да учудит!»

Видя, что сейчас заплачу от огорчения, брат подзывает меня:

– Иди сюда, в карты научу играть!

Я сразу забываю о райских садах. Меня учат играть в «барыш» и «дурака». В отсутствие пастухов я учу цифры и названия карт. Иногда мама соглашается поиграть, но предупреждает:

– В школу пойдёшь, учти: учителям не нравятся девочки, играющие в карты.