Леди Мак-Лайон торопилась вниз: она еще полчаса назад видела из окна столовой, как в ворота Фрейха въехал гонец лэрда Вильяма Максвелла – наверняка привез долгожданное письмо из дома. Только вот нести ей это письмо никто почему-то не спешил… Пришлось снова оставлять Бесс на попечение Тихони и идти искать гонца самой. Ей не терпелось поскорее заполучить в руки весточку от брауни.

Печальная, берущая за душу мелодия заставила ее остановиться и повернуть голову – на каменном подоконнике одного из немногих окон галереи сидел, свесив одну ногу, Томас и перебирал струны. Лицо у него было отсутствующее, губы тихонько шевелились. Нэрис на цыпочках, чтобы не мешать музыканту, подкралась поближе. Она любила слушать игру Тома, но в последнее время, со всеми этими волнениями, он почти не брался за лютню…

Томас вздохнул, посмотрел в окно, за которым простирались порыжевшие холмы, и снова ударил по струнам. Мотив был незнакомый, тревожный, как и общее настроение в последнее время.

Волынщик снова вздохнул и, сделав несколько финальных аккордов, повернул голову:

– Леди, не прячьтесь, я подол вашего платья, торчащий из-за угла, увидел еще до того, как петь начал.

– Ой… – сконфуженно пискнула Нэрис, смущенно выходя из своего укрытия. – Ты прости, Том, мешать не хотела. Вдруг у тебя прилив вдохновения?

– Да какие уж тут «приливы»! – с горечью отозвался он. – Сами видите, что кругом творится. То травят кого-нибудь, то по головам бьют. – В обычно лукавых, со смешинкой, глазах промелькнуло отчаяние. – Я, конечно, с Иваром не первый год, и всякое бывало… Да простит меня леди Кэвендиш, но всякими там отравлениями меня не удивишь и даже сильно не взволнуешь! Но Бесси… – Томас в бессильной ярости сжал рукой гриф лютни: – Я не понимаю, кому это было надо?! И что вообще тут происходит?

– Том, – ошеломленно тронула его за руку девушка, – я и не знала, что ты так к ней привязан!

– Да я и сам не знал, – грустно сказал волынщик. – Правильно она меня, конечно, отшивает, я легкомысленный. Я не такой, как тот же сэр Дэвид, ему достаточно одной женщины, а мне, увы, нет! Но она мне нравится. Она такая славная. И вот она лежит сейчас в постели с пробитой головой…

– Не с пробитой, слава богу, – успокоила расстроенного парня Нэрис. – Она поправится. А того негодяя мы найдем! Ивар найдет то есть.

– Он-то найдет, – кивнул Томас, неловко спрыгивая с подоконнника. – Он всегда находит, недаром же его прозвали гончей. Да только скоро ли? Страшно мне, моя леди. И за себя, честно признаюсь, и за вас, и за нас всех! После того случая с отравленной брагой я еще как-то держался, а после Бесс… Ни о чем не могу думать, кроме одного: «Кто следующий?»

– Не надо, Том, пожалуйста! – взмолилась она. – Мне самой теперь страшно даже днем одной ходить по замку. И все стали какие-то настороженные, дерганые… друг на друга с подозрением поглядывают… Ивар мне вчера такой допрос устроил!

– Это у него обычное дело, моя леди, – ухмыльнулся рыжий, снова на мгновение становясь прежним болтуном и насмешником. – В первую очередь самых близких людей на вшивость проверяет. Привыкнете! Меня тоже по первости коробило. А потом ничего, притерпелся…

– Очень мило, – вздохнула леди Мак-Лайон. – И почему меня перед свадьбой никто не предупредил?

Они фыркнули в два голоса.

– Проводишь меня вниз? – спросила она, подавая волынщику лютню. – Ой, какая она тяжелая, оказывается!

– По мне, так ничего, – пожал плечами рыжий, убирая драгоценный инструмент в заплечный мешок. – Конечно, провожу! Мне все равно в караул только ночью. Хотите, я сегодня побуду вашим телохранителем? – Он широко улыбнулся, галантно подавая смеющейся девушке руку.

– Окажите любезность, сударь! – Она церемонно поклонилась, и они оба расхохотались.

– Желание дамы – закон для меня, – в тон ей отозвался волынщик. – Пойдемте! И, кстати, запомните этот момент: телохранители есть у многих, но телохранителя-музыканта еще ни у кого не было.

– Музыкальное сопровождение? И правда, редкий случай! Только… – она перестала улыбаться, – только прошу тебя, не пой больше ничего грустного.

– Вам не понравилась моя новая песня? – огорчился Томас.

– Понравилась. – Она подавила вздох. – Просто и так все плохо, а она такая… такая беспросветная!

– А как же маяк?

– Вот он-то и есть самое беспросветное, – покачала головой Нэрис. – Конечно, не я писала эту балладу, а ты, но… Мне кажется, этот моряк не вернется домой.

– Какая вы впечатлительная, моя леди, – мягко проговорил волынщик, растроганный ее искренней грустью. – Это ведь просто песня. Ну, хотите – я финал перепишу, и он доплывет?!

– Не надо, – улыбнулась она. – Оставь. Если переделать, будет как-то фальшиво. Но сегодня, пожалуйста, пой что-нибудь более… мм…

– Счастливое? – подмигнул он. – Без труда, моя леди! Могу исполнить ту песенку, что вы уже недавно слышали из окошка. Она ведь вам понравилась?

– Да, – кивнула Нэрис, – спой, буду рада. Ну вот, мы пришли. Можешь пока погреться у огня в каминной зале, а я распоряжусь насчет ужина…

– Ужин – это хорошо, – облизнулся Томас. – Уповаю на ваши умелые ручки, моя леди! И обещаю, что постараюсь поднять вам настроение… после того, как вы хорошим угощением поднимете настроение мне!

– Шантажист! – шутливо замахнулась на веселящегося парня леди. – Ладно, будет тебе угощение. Иди уж… телохранитель.

– Как вам будет угодно, – поклонился рыжий, поправил на плече мешок с лютней и, насвистывая, удалился в сторону каминной залы.

Нэрис с улыбкой проводила его взглядом. «Слава богу, хоть кто-то еще здесь не разучился смеяться! – подумала она с благодарностью. – Хотя ему, наверное, ничуть не легче, чем нам всем». Девушка прошла по коридору в кухню, на ходу принюхиваясь к долетающим оттуда ароматам. Похоже, кухарка не слишком уж рассердилась на кусачего питомца Тихони – запахи были весьма аппетитные. Нэрис вошла в жарко натопленную кухню и остановилась на пороге:

– Ах, вот ты где!

– Леди Несс! – с радостной улыбкой приподнялся на лавке запропавший гонец.

– Ты привез письмо от мамы с папой? – не тратя времени на лишние разговоры, жадно поинтересовалась она.

Гонец кивнул:

– А как же, привез. Большущее! – Он посмотрел на молодую госпожу и удивленно добавил: – А что, вам его еще не передали разве?

– Как видишь, нет. – Нэрис нахмурилась. – Ты кому его отдал, Генри?

– Так ведь супругу вашему, – развел руками тот. – Он мне в холле встретился, сказал, сам вам письмо отнесет… Я и спокоен был. Может, его сиятельство запамятовали?

– Вероятно, – сухо отозвалась леди Мак-Лайон. – Хорошо, я сама к нему схожу… Скажи, Генри, дома все благополучно?

– В лучшем виде, леди Несс! Батюшка ваш в Перте дом покупает, чтоб к вам поближе, – принялся рассказывать гонец, – дела у него, тьфу-тьфу-тьфу, не сглазить бы, хорошо идут сейчас! Матушка ваша тоже в добром здравии, весточки от вас ждет. Ну и в остальном вроде как все в порядке!

– Слава богу, – вздохнула она. – Спасибо, Генри! Обратно когда собираешься?

– Как вам угодно будет, – поклонился он. – Могу хоть после ужина выехать…

– На ночь глядя? Вот еще глупости. Куда тебе спешить, отдохни, отоспись, а завтра уже и отправишься, – решила Нэрис. – Я как раз письмо прочту и ответ напишу. Что тебе с пустыми руками домой ехать?

– Благодарю, леди Несс!

– Да не за что, – улыбнулась она и вышла. С ужином и без нее управятся! А вот письмо… Девушка подобрала юбки и торопливо взбежала вверх по лестнице. Ивар сказал гонцу, что сам отнесет жене весточку из дома. А это было теперь уже час назад! И где он?.. «Не случилось ли чего? – с тревогой подумалось ей. – Мой муж, насколько я успела его узнать, обычно ничего не забывает».

Девушка заглянула в свою комнату, спросила, не заходил ли лорд Мак-Лайон, услышала, что нет, не заходил, и повернула в сторону библиотеки. Там его не оказалось тоже. Значит, в кабинете, не иначе. Он там все утро сидел, бумагами шуршал и чертыхался. Она подошла к закрытой двери и, выровняв дыхание, постучала.

– Я занят! – рявкнули оттуда.

Нэрис оторопело отшатнулась от двери. Что это с ним?.. Сердит, кажется, как черт! «Может, попозже зайти? – неуверенно подумала девушка. – Он явно не в духе… Но как же тогда быть с письмом? Я ведь изведусь до ужина!» Она собралась с духом и постучала снова:

– Ивар, это Нэрис! Прости, если мешаю, я только хотела забрать письмо… Генри сказал, что тебе его отдал?

– Письмо… – после паузы невнятно проскрипели из кабинета. – Да. Заходите, леди.

Нэрис почувствовала, как по спине пробежал неприятный холодок. Голос у мужа был странный. И это обращение – леди! Помнится, он вот так же с нею вчера разговаривал, когда подозревал бог знает в чем. «Надо было потерпеть, – запоздало поняла девушка, – и под руку ему сейчас не соваться. Мое любопытство меня погубит когда-нибудь». Она с опаской посмотрела на дверь и вздохнула: теперь уж придется войти! Черт бы побрал Генри, не мог, что ли, на пару этажей подняться?!

Леди Мак-Лайон потянула на себя витую ручку и переступила порог кабинета.

– Ивар, извини, – быстро сказала она. – Я не знала, что… Если хочешь, я зайду попозже!

– Письмо на столе, – никак не отреагировав на ее извинения, сказал муж. Он стоял у окна, спиной к ней, заложив руки за спину, и смотрел на малиновый закат. Нэрис, не рискнув сказать еще что-либо, быстро подошла к столу и, протянув руку, взяла лежащий поверх кипы бумаг толстый пакет.

– Но оно… распечатано?! – вырвалось у нее.

– Я его открыл, – без эмоций отозвался лорд. – Я подумал, что раз уж вы так любите рыться в моих бумагах, то и мне позволительно заглянуть в ваши.

– Ивар! – Нэрис почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Боже, как он узнал?!

– Ваша любимая лавандовая вода, – будто прочитав ее мысли, сказал муж. – Все протоколы ею пахнут. На будущее, леди, в следующий раз постарайтесь не применять никаких духов как минимум за сутки.

– Но я… Я…

– Потом будете оправдываться, – прервал ее Ивар. – Сейчас это не столь важно. Письма взяли?

– Да…

– Сядьте и прочтите.

– Сейчас? – удивленно переспросила она. – Здесь?

– Да.

– Вслух?

– Это необязательно. – Он повернулся к ней. – Читайте.

Нэрис пожала плечами и вынула из пухлого бумажного пакета несколько листочков. Так, на хорошей бумаге, аккуратным змеистым почерком – это от мамы… Это, с кучей ошибок, вероятно для Бесси, от Флоренс. А вот это, на обратной стороне старой папиной закрытой долговой расписки, с кривыми, накорябанными угольком буквами, – то самое, от умницы брауни! Нэрис помедлила, мельком взглянула на супруга и поняла по его лицу, что изображать сейчас любящую дочь бесполезно. Она решительно свела брови на переносице, отложила остальные письма в сторону и принялась за чтение долгожданной записки от домашнего духа. Прочитала. Нахмурилась еще больше, перечитала снова.

– Ничего не понимаю, – задумчиво проронила она.

Лорд Мак-Лайон усмехнулся:

– Вы прочли еще не все письма.

– Простите, сир! – не сдержавшись, сказала девушка. – А я обязана это делать в вашем присутствии?

– Можете не читать. – Он пожал плечами. – Но в таком случае вам придется подождать еще какое-то время. Письма пока останутся у меня.

– Да в чем дело?

– Выбирайте, – ровно ответил он. – Я слышал гонг, сейчас подадут ужин.

– Как пожелаете, – подчеркнуто холодно сказала девушка, беря в руки листочки, исписанные маминым почерком. Прочла. И подняла голову: – Ну и что?..

– Осталось последнее, – подсказал он.

Нэрис снова вспыхнула:

– Это письмо для Бесс. И не надо усмехаться, сир! Да, я залезла к вам в сундук и прочитала пару записей. Но не потому, что я так люблю копаться в чужих вещах!

– Да что вы? – издевательски хмыкнул он. – Отчего же тогда, позвольте спросить?

– Потому что… Потому что… – Она посмотрела в его холодные глаза и вдруг почувствовала, что злится. Ради него же, дурака, во все это ввязалась, а теперь выходит – она же еще и виновата? «Ну уж нет, лорд Мак-Лайон! – непримиримо подумала девушка. – Ничего я вам не скажу!» Нэрис выпрямилась: – Вы же у нас королевская гончая, сир? Вам же не привыкать отгадывать загадки? Вот тогда и думайте сами, что мне понадобилось в вашем ящике с бумагами! Надеюсь, ничего не пропало? – Она презрительно сощурилась.

Лорд посмотрел в ее бледное лицо и медленно покачал головой:

– Нет.

– Надо полагать, на мое счастье, – фыркнула девушка. Собрала рассыпанные по дивану листочки, сунула их обратно в пакет и, поднявшись, протянула его мужу: – Забирайте. Я свои письма прочитала. А то, что адресовано Бесс, отдадите ей сами, когда пожелаете. Я могу идти или вы намерены запереть меня здесь до выяснения?

– Вас никто не держит, леди. Спускайтесь к ужину, я скоро подойду. – Ивар взял у нее пакет.

Нэрис открыла дверь и обернулась, прежде чем выйти:

– Я так понимаю, наш брак оказался для вас не самым выгодным, сир. И если вы пожелаете развестись, я ничего не буду иметь против. Наша церковь, конечно, не одобряет разводов, но, думаю, воспитаннику короля Шотландии она не откажет.

Леди Мак-Лайон вышла и захлопнула за собой дверь. По коридору дробно простучали каблучки. Ивар вздернул бровь и усмехнулся.

– Однако, – пробормотал он, – развестись… Вот еще!

Он бросил пакет в сундучок, сгреб со стола свои записи и снял с шеи ключ.

Ужинали в молчании. Нэрис кусок не лез в горло. Ивар жевал чисто механически, даже не глядя в тарелку. Творимир по своему обыкновению поел раньше и только тянул небольшими глотками любимый хмельной мед, который варили специально для него. Лорд и леди Кэвендиш ужинали в своих покоях – сэру Дэвиду еще пока не рекомендовалось вставать с постели. Один только Томас, как всегда, уплетал с неизменным аппетитом все, до чего смог дотянуться. Поэтому то, что супруги явно в размолвке, он заметил, только когда слуги уже убрали со стола, и в каминную залу явился виночерпий с виски для мужчин и графинчиком ягодной наливки для леди. Волынщик оглядел хмурые лица, бросил вопросительный взгляд на Творимира (тот только рукой махнул) и, подумав, достал из заплечного мешка лютню:

– Я тут кое-кому обещал…

– Давай не сегодня, – мрачно сказал Ивар, делая глоток из своей чаши.

Рыжий открыл рот, посмотрел на хмурое лицо командира и неуверенно оглянулся на Нэрис.

– Я думаю, – не глядя на мужа, сказала она, – от пары песен никому хуже не станет. Впрочем, если вам это мешает, сир, я могу послушать музыку в другом месте.

– Сидите. – Лорд махнул рукой: – Играй, Том.

– Вот то-то же! – разулыбался тот, пристраивая на коленях лютню. – Ну, моя леди, что вы хотите услышать? У меня репертуар большой!

– Для начала спой ту, что обещал, – попросила девушка, пересаживаясь в креслице поближе к музыканту и поворачиваясь к супругу спиной. Она была очень обижена. «Сидит с таким лицом, будто я ему жизнь испортила! – уязвленно думала она. – Хотя кто кому ее портит уже который день – это еще вопрос!» Нэрис взяла в руки чашу с ягодной наливкой и, решив не портить себе настроение мыслями о неблагодарном лорде, кивнула волынщику: – Играй, Томас!

– Извольте! – Он с готовностью опустил пальцы на струны. По зале поплыла знакомая нежная мелодия.

Каменное лицо Ивара исказилось в странной ухмылке, которая больше напоминала оскал. Лорд Мак-Лайон опрокинул в себя виски и утер губы рукавом.

Бывший королевский советник сжал в кулаке ножку вновь наполненной заботливым виночерпием чаши и скрипнул зубами, словно от боли.

– Хватит! – вдруг отрывисто приказал лорд.

Нэрис вздрогнула и обернулась. Лютня издала жалобную трель и умолкла. Виночерпий, оценив хозяйское настроение, быстро испарился из залы.

– Ивар, ты чего? – изумленно привстал Томас.

– Леди, идите к себе, – велел лорд Мак-Лайон.

– Но я…

– Мне попросить Эйнара вас проводить? – В голосе его зазвенела сталь.

На щеках девушки выступили красные пятна:

– Не беспокойтесь, я сама найду дорогу!

Она рывком поднялась на ноги. Томас тоже вскочил.

– А ты сиди. – Ивар перевел на друга тяжелый взгляд.

Лицо Творимира вытянулось. Волынщик, не сводя глаз с командира, сделал шаг назад:

– Не надо, Ивар…

– Да что тут происходит?! – не сдержавшись, воскликнула Нэрис и ойкнула: музыкант быстро прижал ее к себе спиной, приставив к горлу ошарашенной девушки короткий охотничий нож. Русич медленно поднялся со своего места.

– Творимир, сядь, – сказал Томас. – В моем положении средства выбирать не приходится, ты же понимаешь… Простите, моя леди. Вы здесь ни при чем, просто оказались не в том месте и не в то время. Ивар, я не шучу. Если он сделает хоть шаг вперед…

– Творимир, сядь, – повторил за волынщиком лорд Мак-Лайон. В отличие от своего телохранителя, он и не подумал вставать с кресла. – Я предупредил ребят, зал в кольце. Том, отпусти ее.

– Нет, – покачал головой волынщик. И улыбнулся: – Зал в кольце спящих тел, командир. У вас и вправду изумительные снотворные капли, леди…

– Что?! – ахнула она.

– Я прихватил бутылочку, на всякий случай, – сказал Томас. – Нет, не сейчас – к вашей спальне, увы, не подойти и на пять локтей. Еще тогда, когда заходил за болиголовом. У вас же не одна склянка снотворного в запасе, моя леди?

– Уж никогда бы не подумала, что ты так в этом разбираешься, – в бессильной злости буркнула она.

– Мой отец был деревенским лекарем, – отозвался рыжий. – Мечтал, что я пойду по его стопам… Увы, меня больше тянуло к музыке. Как дедушку. Но папиных уроков я все-таки не забыл.

– Какая жалость…

– Том, и без наших бойцов в замке полно охраны. – Ивар поднес к губам чашу. – Или норманнскую дружину ты тоже опоил?

– Нет, это мне, к сожалению, не удалось, – вздохнул волынщик. – После того случая с лордом Кэвендишем они даже за водой сами к колодцу ходят.

– Действительно, – усмехнулся бывший королевский советник, делая глоток. – Надеюсь, мой виски не отравлен?

– Даже пожелай я его отравить, у меня бы не вышло. Творимир все вперед тебя пробует. – Томас невесело улыбнулся. – И зря.

– Отчего же? Тебе было удобнее всех.

– Да, я знаю. Эта парочка, мечтающая о шотландском троне, тоже так говорила… – Волынщик перестал улыбаться. – Я отказался. Вероятно, они решили, что из-за Творимира, когда узнали, кто он есть на самом деле. Чушь. Оборотня ведь тоже можно убить. И я знаю как.

– Ну так что же тебя остановило, друг?

– Вот последнее и остановило. – Рыжий с усмешкой покачал головой: – Я знаю, в свете последних событий это звучит странно… Ну да понимай, как хочешь. Для такого дела есть те же Ножи.

– Ничего не понимаю, – пробормотала девушка. – Стало быть, ты с ними заодно был? Зачем же ты тогда того убийцу на дороге зарезал?!

– Обознался, моя леди, – хмыкнул Том.

– Что?..

– Тебе следовало все-таки прочесть письмо этой Флоренс, – сказал Ивар. – Зря ты так сердилась на меня из-за этого. А Том тогда на дороге и вправду обознался… Ты же думал, что это твой человек, да, Том?.. – Лорд взглянул на волынщика. – Тот, который разносил вино на свадьбе, тот, с которым ты разговаривал в Перте, выдав его за какого-то родственника какой-то бывшей подружки. Тот самый, с которым ты беседовал у высохшего колодца, там, на переходе…

– И тот, чье тело сейчас покоится в безымянной могиле в лесу возле Фрейха?! – вдруг выпалила Нэрис.

Ивар вздернул брови:

– Что ты сказала?

– Так вот кто был тем, вторым… – забормотала она, вспоминая свою ночную встречу с броллаханом. – Один был убийца, а этого в яму уже позже положили… Конечно, там земля мягкая, уже взрытая, удобно копать. Особенно если руками! – Она взглянула на Томаса: – Тогда, когда я заблудилась и вы все меня искали, ты вернулся в замок весь в грязи. А было сухо, я помню! И еще я помню, что, перед тем как уйти днем из дому, я взглянула в окно…

– И, вероятно, увидели меня, – усмехнулся волынщик.

– Да. Ты ругался у ворот с каким-то парнем… Так это и был тот «слуга»? И ты его тем же вечером…

– …убил, – закончил за жену Ивар. – Признаться, об этом я не знал… Он оказался слишком жадным, Том?

– Ему заплатили, чтобы он отвлек внимание на свадьбе, – нахмурился музыкант. – И заплатили хорошо! Но ты прав, ему показалось мало. Не люблю шантажистов. А этот был еще и особо наглый. Я дал ему тогда, в Перте, денег. А он явился снова, проследив за мной до самой таверны, уже в Хайленде. Денег у меня с собой не было, и я назначил ему встречу у колодца. Я же здесь вырос, места я знаю…

– Ты подпоил Мак-Тавишей, чтобы не было лишних глаз и ушей, – продолжил за него Ивар. – Исхитрился убрать их с просеки… Что ж ты этого своего «родственника» не упокоил в том же колодце?

– Он догадался, что я не дам ему больше ни монетки, – пожал плечами Томас. – И понял, зачем я назначил ему встречу. И смылся. Но шум все-таки поднял, пришлось отпустить, иначе потом я бы не отбоярился. Он прямо угрожал, что доберется до тебя и все расскажет… А я не знал, что по твоему следу уже пустили Ножей! И тогда, на дороге, решил, что это он. Ты все правильно понял… В следующий раз этот скользкий тип явился прямо во Фрейх. Уже не ко мне, понятно, а к тебе. Но ему не повезло – вы все были на охоте. Я поймал его у самых ворот и отвел подальше, а потом… Ну, не буду повторяться – леди все сказала верно.

– Да… – Лорд снова приложился к чаше. – Мне надо было догадаться раньше. Но не хватало одного маленького кусочка мозаики, чтобы увидеть всю картину… Отпусти мою жену, Том. Я тебе обещаю, что казнь заменят тюрьмой. В конце концов, его величество ты травить и не собирался. Целью было просто убрать меня подальше от двора, ведь так?

– Так. – Волынщик посмотрел в глаза товарищу и покачал головой: – Но я не отпущу ее, Ивар. В тюрьму мне тоже не хочется. Как только эти двое узнают, что я попался, Ножи придут уже за мной. Ты ведь сам знаешь, их охрана и решетка не остановит. А я жить хочу, представь себе!

– Что же ты тогда ввязался во все это, а? – приподнял брови Ивар. – Ты же знал, с кем имеешь дело.

– Знал, – отозвался Том. – Но овчинка стоила выделки!

– Тебе так много посулили?

– Ну на небольшое поместье в каком-нибудь захолустном английском графстве мне хватило бы. А там, глядишь, я бы остепенился, взял в жены какую-нибудь английскую барышню из обедневшего дворянского рода… Все-таки я немножко сноб. Сам знаешь.

– У тебя и без того полно было этих самых дворянок. Стоило ли так рисковать?

– Стоило, – без сомнения ответил Томас. – Да, в постель ко мне они прыгали охотно (простите, леди!), но кому приятно быть всего лишь очередным любовником даже самой красивой и знатной женщины? Мне хотелось большего, дружище… Впрочем, тебе трудно это понять. Вот будь здесь леди Кэвендиш, она бы поняла, о чем я говорю! Так, Ивар?

– При чем тут леди Кэвендиш?.. – удивленно распахнула глаза Нэрис.

Лорд дернул щекой:

– Том, Грейс не имеет к этому делу никакого отношения!

– Не имеет, – согласился тот. – Но это был самый удачный пример. Брось, Ивар, о вас знала вся Шотландия, и жена твоя тоже рано или поздно узнала бы… Еще раз простите, моя леди. И поверьте: что бы между ними там ни было, это в прошлом. Иначе я нашел бы другой пример…

Нэрис потерянно молчала. Ивар, подумав, отставил чашу в сторону:

– Отпусти ее. Я дам тебе уйти.

– Ты – возможно. А вот он, – волынщик кивнул в сторону Творимира, – не даст. Даже если ты ему сам прикажешь. Я и до границы твоих земель добраться не успею. Нет уж, командир. Прикажи подать к воротам своего коня. И принеси леди плащ… Я уеду, и она поедет со мной.

– Никуда она из замка не выйдет! – По бесстрастному лицу лорда Мак-Лайона пробежала тень. – Том, я предупреждаю тебя в последний раз! Отпусти ее, иначе…

– А что иначе? – переспросил тот. – Останешься молодым и завидным вдовцом? Я тебя тоже предупреждаю в последний раз. Вели седлать коня, Ивар! Будете вести себя благоразумно, я высажу леди у первой же деревни, и она вернется домой невредимой. Но если начнешь пороть горячку – как бы она мне ни была симпатична, рука у меня не дрогнет…

– Творимир, ты его слышал, – сдался лорд. – Иди.

– Эх?!

– Со мной все будет в порядке, – коротко пообещал встревоженному русичу командир. – Иди, седлай коня.

– И ни слова кому-то еще! – уже в спину Творимиру крикнул Томас. – Особенно ее норманнам!..

Тот нехотя кивнул и вышел. В каминной зале повисла тишина.

Конь несся через холмы бешеным галопом – только ветер свистел в ушах и раздувал шерстяной плащ Творимира. Нэрис свободной рукой подтянула повыше край плаща – он был ей непомерно велик, но русич не стал подниматься наверх за ее собственным, иначе все дошло бы до Эйнара и остальных, а Томасу это было не с руки.

– Куда мы едем? – спросила она.

– Этого, пожалуй, я вам не скажу, моя леди, – криво улыбнулся волынщик. – Сами понимаете почему… Держитесь крепче, земля здесь каменистая.

– Зачем так торопиться, ведь за нами нет погони? – Она посмотрела назад поверх его плеча.

Том рассмеялся:

– О, тут вы неправы, моя леди! Все-таки я знаю вашего мужа несколько лучше вас!

– Но он обещал не преследовать…

– Он – глава королевской Тайной службы! – покачал головой рыжий, вглядываясь в черноту впереди. – А я, увы, преступил закон. Обещания, данные преступнику, можно не выполнять.

– Но если так… он ведь все равно найдет тебя! И… и… повесит?!

– Ну, если уж и найдет, то вешать точно не сам будет, – обыденно, как о чем-то вполне само собой разумеющемся, сказал Томас. – Для этого у короны специальные люди есть… Но сперва меня нужно поймать! А это еще пока никому не удавалось. К тому же Ивар дал мне фору. И приличную… А я и так собирался дать деру сегодня ночью!

– То есть ты подготовился? – догадалась она. – И где-то там тебя ждут?

– Может, и ждут, а может, и нет. – Он усмехнулся. – Не усложняйте себе положение, леди, оно у вас и так незавидное… Впереди деревня, там я вас и оставлю. И не бойтесь – четверти часа не пройдет, как ваш супруг со своим телохранителем тоже будут там!

– Я не боюсь, – тихо отозвалась девушка. – Но мне, видно, никогда всего этого не понять…

– Чего именно, моя леди?

– Тебя… его… все это… – она опустила голову. – Он был твоим другом, а ты его предал. Ты стал ему врагом, а он тебя отпустил.

– Согласен, я в этой ситуации выгляжу хуже всех. – Он улыбался, но глаза у него были потухшие.

Нэрис замотала головой:

– Я не о том!.. Не во мне ведь было дело, да, Томас? Даже я не верю, что ты можешь причинить мне вред, а уж Ивар и подавно это знает! Но он тебя отпустил. И, если бы не долг, даже преследовать не стал бы! Как-то все это…

– Сложно все это, моя леди. Не забивайте голову. Даст бог, ни вам, ни Ивару больше не придется столкнуться с кем-то вроде меня. Мы уже почти у самой околицы, приготовьтесь спрыгнуть – я чуток попридержу коня, но останавливаться не буду. Сами понимаете!

– Да, конечно… – Девушка подобрала плащ. – И пока у меня еще есть минутка, я все-таки спрошу…

– Это не я, Нэрис. – Томас серьезно посмотрел ей в глаза. – Я Бесси и пальцем не трогал. Ульфа – да, грешен, пытался отравить, но только не Бесс! Я, конечно, не был в нее влюблен, но она и правда мне очень нравилась… Поверьте.

– Я верю, – медленно кивнула она. – К тому же все указывает на совсем другого человека. Надеюсь, я не ошиблась относительно его личности…

Томас широко ухмыльнулся:

– Да, теперь я понимаю истинное значение слов «выгодный брак». Ивару повезло. Кажется, он получил сразу и жену, и соратника. Вы готовы, моя леди?

– Да!

– Прыгайте. – Он придержал разгоряченного коня. – Простите за все… И прощайте!

Он махнул ей напоследок рукой и снова бросил скакуна в галоп. Нэрис, с трудом удержавшись на затекших ногах (путешествовать боком, на луке седла – то еще удовольствие!) и запахнув плащ, посмотрела вслед исчезающему в темноте всаднику. Ей вдруг стало очень жаль его. И она, кажется, начала понимать Ивара. Они все-таки были друзьями… Если ты кого-то любишь, а он вдруг оказывается сволочью, это больно. Но любить, к сожалению, ты его от этого вряд ли перестанешь. И это еще больнее.

Томас во всем оказался прав: не успела леди Мак-Лайон дойти и до середины деревни, как позади послышался нарастающий дробный топот копыт и ее на взмыленных лошадях нагнали Ивар с Творимиром.

– Ты в порядке? – не спешиваясь, спросил лорд. Нэрис кивнула, надеясь, что муж не спросит, в какую сторону ускакал Том. Ивар не спросил – то ли не хотел знать, то ли, напротив, и так догадывался. – Оставайся здесь! – уже снова вонзая шпоры в бока лошади, велел он. – Постучись к кому-нибудь, не мерзни… Мы скоро вернемся.

– Хорошо, – опять кивнула она.

Кони сорвались с места. Нэрис закусила губу, глядя на тающие в ночной мгле облака дорожной пыли. Постояла с минуту на пустой дороге и, решительно запахнув сваливающийся с плеч плащ, бросилась к ближайшему дому. Взбежала на крыльцо и громко забарабанила кулачками по двери. «Слава богу, Ивар успел познакомить меня со всеми своими арендаторами! – подумала она. – Иначе я сейчас выглядела бы странно…» Дверь приоткрылась, и в образовавшейся щели показалась бородатая мужская физиономия.

– Леди Мак-Лайон? – изумился мужчина. – Вы?.. Что-то случилось?

– Да… то есть нет… то есть неважно! – выпалила девушка. – Простите, я не помню вашего имени… Но мне срочно нужна ваша лошадь!