Томас обернулся назад. Вроде никого. «Значит, минут десять, а если повезет, то и все пятнадцать, у нас в запасе есть…» Он приподнялся на стременах – роща на холме впереди приближалась. Отлично! Она вроде небольшая, а сразу за деревьями – пологий спуск к озеру. Там должна ждать лодка. Конечно, он рассчитывал явиться на несколько часов позднее, но… этот вариант развития событий волынщик тоже предусмотрел. Пять лет бок о бок с Иваром дали себя знать! Так что доверенному человеку велено было явиться к берегу еще до заката и ждать. Что, учитывая сложившиеся обстоятельства, оказалось не лишней перестраховкой… Томас снова обернулся. И усмехнулся криво: вдалеке показались два темных пятнышка. Всадники. Ну в общем-то этого и следовало ожидать.

– Надо поторопиться, – пробормотал он себе под нос и направил коня к роще. Наискосок будет быстрее. Ага, отлично, дорога там есть, хоть и порядком заросшая. Если не снижать темп, то к тому времени, как дорогой командир сюда доберется, лодка будет на середине озера. Пока они найдут другую, он уже пересядет на корабль – и только его здесь и видели! Волынщик пришпорил коня и пригнулся, чтобы разлапистые ветки не хлестнули по лицу. А когда снова поднял голову, то увидел прямо перед собой потрескавшуюся от времени каменную арку ворот. Конь оглушительно заржал и взвился на дыбы, шарахнувшись с дороги в самый бурелом.

– Ах ты, зараза!.. – только и успел взвыть Том. После чего обнаружил себя сидящим на земле, по уши в грязи и хвое… Выругался, плюнул вслед исчезающему среди темных стволов черному конскому крупу, подобрал лежащий рядом заплечный мешок (хорошо, хватило ума к седлу не приторочить!) и поднялся. Вот ведь неприятность! И что этому жеребцу малахольному в череп ударило? – Ну, ладно, – он закинул мешок на плечо, – я и пешком раньше Ивара к берегу успею.

Он сделал шаг вперед и охнул – колено пронзила острая боль. Сломал? Или вывих? Томас заскрипел зубами – да пусть хоть просто сильный ушиб, какая разница?! Потому что теперь он точно своим ходом далеко не уйдет.

– Черт бы побрал эту взбесившуюся скотину! – с тоской простонал волынщик, озираясь по сторонам. И посветлел лицом – арка ворот, от которой только что зайцем отскочил командирский жеребец, была совсем рядом. А за ней высились стены небольшого замка. Окна его светились. Люди! «А где люди, там и лошади! – воспрянув духом, подумал Томас. – Мне б хоть какую, хоть неоседланную… Вот свезло так свезло!»

Он стиснул зубы и, превозмогая боль, торопливо захромал внутрь арки. С удивлением отметил, что двор тих и пуст. Где слуги, где охрана, наконец?.. Совсем они, что ли, страх потеряли? Или во владениях лорда Гранта такой порядок, что они и солдат не держат? Ну да ладно, их дело… А ему позарез нужна лошадь! Том, долго не раздумывая, повернул к высокому каменному крыльцу. С трудом и тихими проклятиями вскарабкался по ступенькам и, толкнув дверь, вошел в ярко освещенный небольшой холл.

– Эй, есть тут кто-нибудь? Простите за вторжение, но мне… – Он замолк.

Прямо перед ним уходили на второй этаж полированные ступени крепкой дубовой лестницы. А на самом ее верху, положив руку на перила, стояла женщина. Самая прекрасная женщина из всех, которых ему доводилось встречать… Томас так и застыл с открытым ртом, позабыв и про лошадь, и про погоню, и про то, что времени остается все меньше. Зеленые прозрачные глаза красавицы остановились на его лице и засияли так, что померкли факелы на стенах.

– Ты! – выдохнула она, прижав левую руку к груди. – Ты вернулся!.. Я так тебя ждала…

Границу земель лорда Гранта пересекли стремительно, даже не заметив. Впереди никого видно не было, но Ивар не сомневался, какую именно дорогу выбрал для бегства Томас. В деревню он, само собой, не сунется. Здесь спрятаться негде. Но вот там, за печально известной рощей, одиноким островком возвышающейся над холмами, спуск к озеру. Лорд Грант говорил, что оно впадает в пролив, который потом вливается в Гебридское море… И еще он говорил, что по озеру суда ходят до сих пор. Стало быть, волынщик направился именно в ту сторону, больше ему идти некуда!

Бывший королевский советник приподнялся на стременах, вглядываясь вперед. Роща приближалась. При воспоминании о своем последнем посещении этого неприятного места лорд поежился. Встретиться вновь с призраком прекрасной зеленоглазой леди ему определенно не мечталось… Творимир, чей конь скакал на полкорпуса впереди лошади командира, обернулся.

– Эх!.. – со значением сказал он. Что в данном случае означало: «Объехать бы!»

Ивар кивнул:

– Да, туда соваться не стоит! Плавали, знаем… – Ивар вдруг переменился в лице: – Творимир!.. Мой конь?!

– Эх?! – Русич повернул голову в сторону рощи. Из-за крепких стволов сосен навстречу им выскочил знакомый жеребец, весь в мыле и пене. Хрипя, он тряхнул головой и унесся в направлении Фрейха, едва не сбив по пути озадаченных всадников. Седло его было пусто.

– Вот черт!.. – Ивар подхлестнул коня. – За мной! Может, успеем…

– Эх… – покачал головой русич, но спорить не стал.

Лошади влетели под темные кроны деревьев, пронеслись по заросшей дороге, взрывая копытами мох и мерзлую землю, и, закусив удила, остановились у полуразрушенной арки ворот. То есть совсем недавно еще полуразрушенной… Старый замок, восставший из небытия, призывно мерцал желтыми теплыми окнами, и откуда-то с верхних этажей слышалась знакомая зовущая мелодия. Ивар сжал кулаки. Опоздали!

– Она еще играет. – Упрямо тряхнув головой, лорд Мак-Лайон спрыгнул на землю. – Мы успеем! Творимир!..

– Эх… – Спешившийся следом русич снова покачал головой и придержал командира за плечо.

– Ты что? – дернулся тот, обернувшись.

Бывший воевода молча смотрел ему в глаза, не разжимая хватки стальных пальцев. Ивар свел брови на переносице:

– Отпусти меня, дубина! Его надо вытащить! Ты же сам видел…

– Эх, – согласно кивнул Творимир, но руки не убрал. Только все тем же спокойным взглядом окинул старый замок и снова посмотрел в лицо товарища. Ивар побледнел. Рванулся еще раз, понимая, что бесполезно: из медвежьих объятий воеводы никуда не денешься, выругался, попытался пнуть невозмутимого русича, не преуспел, выругался снова, теперь уже основательно, бросил взгляд на замок-призрак и, дернувшись в последний раз, затих… Доносящаяся сверху колдовская музыка смолкла. Спешить больше было некуда.

Нэрис, подпрыгивая в седле, оглядывала окрестности. Укрытые ночной темнотой холмы, ущербная луна в небе, сонная тишина, вокруг – ни души. Да куда же они подевались? Кажется, совсем не намного отстала… Девушка сердито нахмурила брови – ну вот! Упустила-таки! А все этот арендатор, муха сонная! Пока до него дошло, что леди торопится, пока он сарай отворял, пока лошадь седлал… Может, все это и не заняло больше десяти минут, но драгоценное время было упущено. Леди Мак-Лайон натянула поводья, давая лошади передохнуть, а себе – подумать. Это земли лорда Роджера Гранта. Места знакомые, благо совсем недавно тут проезжали. Невдалеке, по левую сторону, памятное селение, где на ее «везучего» супруга в очередной раз готовилось покушение… По правую руку – темная роща. Про нее рассказывал Эйнар. Ну не потащились же они все втроем туда? Это же опасно! Сейчас как раз полночь… К тому же Ивар с Творимиром уже однажды едва ноги унесли из этого проклятого места. Нет, навряд ли они рискнут туда сунуться снова, зная, чем это грозит. Нэрис посмотрела на спящую деревушку, подумала и снова перевела взгляд на рощу. Да, Ивар и Творимир знают, насколько это опасно. А Томас? Он – знает?

– А вот это навряд ли! – вслух сказала девушка, разворачивая лошадь. – Господи, ну почему папа не выдал меня замуж за кого-нибудь из торговой гильдии?

Она ткнула пятками в бока коня и покрепче сжала в руках поводья. «Бьюсь об заклад, – подумалось ей, – если даже все обойдется благополучно, очередной выговор от Ивара я точно получу. Но не поворачивать же теперь назад?..»

Она решительно выпрямилась в седле, стараясь не думать о том, что, по рассказу сына конунга, обитало в сердце темной рощи. «Что я, призраков никогда не видела? – храбрилась Нэрис, въезжая под сень вековых сосен. – Тем более как я поняла со слов Эйнара, главное – внутрь не входить! А я и не буду… наверное…»

К счастью, входить никуда и не пришлось: когда отчаянная леди подъехала к старому замку (ну надо же, и впрямь как настоящий!), у самых ворот обнаружился потерянный муж и его телохранитель – оба, слава господу, живые и здоровые. Только мрачные как тучи. «Ну, к этому я, пожалуй, уже привыкла, – с облегчением подумала девушка, спешиваясь. – Пускай ругают! В крайнем случае можно заплакать и сказать, что я за супруга вся испереживалась…»

– Эх! – с неудовольствием глядя на леди Мак-Лайон, емко констатировал Творимир.

«Вот не иначе как обругал! – промелькнуло в голове у Нэрис. – Что и понятно. Добропорядочная жена должна быть послушной и не трепать мужу нервы? Ну-ну…»

– Так и знал, – обернувшись, Ивар покачал головой. – Ты здесь зачем? Просил же подождать в деревне!

– А я… – девушка опустила глаза, – я тут вот просто… я, может, беспокоюсь!

– Ой ли?..

– И еще мне страшно там одной с чужими людьми…

– Ага, там страшно, а здесь – нет. – Лорд Мак-Лайон тяжело вздохнул и, подойдя к жене, поправил у нее на плечах болтающийся скособоченным мешком плащ. – Ох, Нэрис… Ну что ж ты у меня любопытная такая? Разве можно так рисковать?

– Эх… – хмыкнул в бороду Творимир. По его твердому убеждению, эта семейная парочка определенно друг друга стоила. Эйнара, что ли, на постоянную службу себе в помощь из дружины сманить?.. За ними обоими ведь глаз да глаз нужен! И он, Творимир, тут один точно не справится.

– А где Томас? – поняв, что сердиться на нее никто не будет, подняла голову девушка. – Вы его не догнали?

– К сожалению, нет, – мрачно отозвался Ивар. – И уже не догоним. Уже, в некотором смысле, никто не догонит.

– Он… там? – обмерла Нэрис, поднимая глаза на замок. – Какой ужас!

– Ужас, говоришь… – Лорд задумчиво изучал взглядом ее лицо. – Интересно. А ведь мы с Творимиром никому, кроме лорда Гранта, о той ночи не рассказывали. Милая, тебе не кажется, что пора уже с этим заканчивать?

– С чем? – Она невинно захлопала ресницами, мысленно ругая себя на все корки – ну вот надо же было так проколоться!

Бывший королевский советник хмыкнул:

– Я всегда говорил – шпионы горят на мелочах. Но, признаюсь, не был готов, что на одном из таких вот «шпионов» я умудрюсь жениться! Нэрис, я по лицу твоему вижу, что ты сейчас опять попытаешься что-нибудь сочинить… Не надо. Смысла нет. Бог с ними, с моими бумагами из сундучка, надеюсь, ты потом мне все-таки расскажешь, зачем они тебе понадобились… Но откуда ты знаешь про этот проклятый замок?

– А мне… мне лорд Грант рассказал! – нашлась она, не желая подставлять под удар ни в чем не повинного норманна.

– Нэрис, ну ей-богу, я же попросил!..

– Ну хорошо, – вздохнула она. – Я… я за вами тогда проследила до рощи… я ждала тебя, ждала, а ты все не шел… ну, я и вышла спросить у твоих ребят… они сказали, ты в дровяном сарае… ну, в общем, я пошла туда, а там…

– Понятно, – резюмировал лорд. – Эйнар. То-то вы все по углам шушукаетесь!

– ?!

– Милая моя, ну неужели ты правда думаешь, что я поверю в эту сказку? – фыркнул Ивар. – Да будь ты даже не в платье, а в штанах, все равно не угналась бы за нами! К тому же уж тебя-то, в отличие от бывалого норманна, мы бы точно заметили! А они ребята привычные – и бегать и подкрадываться. И слежкой заниматься… Так что теперь понятно, откуда такая информированность. Одного не понимаю – чем же ты его на это соблазнила?

– Да как вы могли такое обо мне подумать?! – вспыхнула девушка. – Да у меня и в мыслях не…

– Тихо, тихо! – Лорд замахал руками. – У меня тоже! Я ведь не в буквальном смысле, Нэрис, бог с тобой… Но ведь не за просто так он на это согласился?

– Нет, – снова вздохнула она. – У нас был договор…

– О взаимовыгодном сотрудничестве? – с иронией вздернул брови Ивар.

Нэрис развела руками:

– Почти… Я ему пообещала, что замолвлю за него словечко перед сэконунгом Асгейром. Эйнар хочет к нему в дружину. Он море любит… А Шотландию не любит. И мне служить ему тоже не нравится. А мне не нравится, что он ходит за мной, как за тобой – Творимир! Ты, может, привык уже, а я не могу! Но пока все это не кончится, мы с ним друг от друга не отделаемся…

– Стало быть, ты решила мне помочь и ускорить ход дела? – краем губ улыбнулся он. – Творимир, ты слышал? Я и мечтать не мог о такой преданной супруге! Шпиона ко мне приставила, в бумагах моих роется – и все ради моего же блага, надо полагать?

– Дались вам эти шпионы! – в сердцах воскликнула Нэрис. – Вы о чем-нибудь другом думать вообще в состоянии?! И вам не приходило в голову, что мне, например, совсем не хочется в ближайшее время остаться вдовой? Что мне не все равно, что вокруг меня происходит? Что мне, черт побери, интересно, чем занимается мой собственный муж?!

– Да я же не… – начал было опешивший лорд, но ее уже понесло:

– Вам не нравится, что я лезу в ваши дела, вам не нравится, что я сую нос в ваши дурацкие протоколы, не нравится, что я за вами сюда притащилась… А вы никогда не задумывались – нравится ли все это мне?! Бог с ним, с тем, что вы, сир, женились не на мне, а на моей семье и ее связях! Бог с ним, что папа сильно просчитался, сочтя вас блестящей партией… Но вы от нашего брака хоть что-то получили! А я?..

– Нэрис, да погоди же ты!..

– Ничего слушать не хочу! – Она топнула ножкой. – Я пыталась быть хорошей женой, Бог мне свидетель! Но с таким мужем это в принципе невозможно! То ты где-то пропадаешь, то тебя кто-то пытается убить… Да я Эйнара вижу чаще, чем тебя. И что ты после этого от меня ждал? Что я буду смиренно варить тебе суп и штопать рубашки, делая вид, что все в порядке вещей?

– Ну я как бы на это очень надеялся, – пробормотал лорд, удивленно глядя на раскрасневшуюся от праведного негодования супругу. То, что эта хрупкая девочка из хорошей семьи далеко не тихая горлица, он понял еще тогда, на ступенях церкви. Но чтобы даже так?! «Помнится, его величество планировал отослать ее в Хайленд, чтобы я без помех мог вернуться на службу короне, – пронеслось у него в голове. – Вот хотел бы я на это посмотреть! Только лучше с безопасного расстояния».

– В общем, – подытожила Нэрис, воинственно глядя на мужа, – будем говорить начистоту. Мы друг для друга – сплошное разочарование. Поэтому предлагаю компромисс…

– Опять ты про развод? – усмехнулся Ивар. – Нет, такой исход дела меня не устраивает. Раз уж мы говорим начистоту – лично мне это совершенно невыгодно!

– Ну… хорошо, – подумав, сказала она. – Тогда предлагаю другое – давай попробуем пожить мирно. Ты пообещаешь больше мне доверять и прекратишь подозревать бог знает в чем, а я в свою очередь пообещаю больше за тобой не «шпионить»…

– А еще варианты есть? – почему-то улыбаясь, поинтересовался лорд.

Девушка пожала плечами:

– Есть. Один: я больше тебя ни о чем не спрашиваю, ни во что не лезу, а завтра же возвращаюсь в Лоуленд и забираю с собой всю норманнскую дружину!

– Это шантаж. – Улыбка на лице Ивара стала еще шире.

– Ну ты же привычный. – Она пожала плечами. – Так что? По рукам? Что ты ухмыляешься?..

– Эх… – добродушно хмыкнул Творимир и, пряча улыбку в бороду, повернулся к лошадям.

Ивар одной рукой притянул к себе упирающуюся жену:

– Я мало знаком с лэрдом Вильямом, но не сомневаюсь, что такой дочерью он мог бы гордиться… По рукам, дорогая.

– Вот и хоро… Ивар, ты что делаешь?!

– Ну, считай, что я ставлю свою подпись на нашем соглашении. – Лорд Мак-Лайон подмигнул растерявшейся супруге и, пока она не успела снова что-нибуть сказать, закрыл ей рот долгим поцелуем.

– Эх! – удовлетворенно кивнул бывший воевода, прислушиваясь к долгожданной тишине за спиной. Давно бы так!.. Нашли время и место отношения выяснять… Русич отвел лошадей подальше от арки ворот и, привязав их возле невысокой ольхи, обернулся. Крякнул, почесал подбородок и, махнув рукой на обнявшуюся парочку, принялся разводить костер.

Нэрис пошевелила длинной хворостиной горящие ветки и посмотрела на замок:

– Значит, с ним все будет в порядке?

– Сомневаюсь, – отозвался муж. – Я не знаток местных легенд, но лорд Грант уверял, что из объятий этого призрака дорога только одна – на тот свет. Не сразу, конечно. Что-то около девяти дней у жертвы есть. А потом…

– И ничего нельзя сделать?

– Говорят, что ничего. – Лорд нахмурил брови. – А я все-таки попытаюсь! Дождемся, когда морок сгинет, заберем Томаса… Девять дней – не так уж и мало. Надо рискнуть.

– А если он выберется оттуда раньше? Как бы не упустить!

– Эх… – покачал головой бывший воевода, вспомнив зеленоглазую красавицу. Куда там – раньше выберется!.. Даже он, Творимир, не сразу в себя пришел, хозяйку замка увидав! А что уж говорить о Томасе, бабнике этом, который и от более скромных прелестей голову терял по семь раз на неделе?

– Он прав, – согласно кивнул Ивар. – Пока наваждение не исчезнет, Тома оттуда и на аркане не вытянешь. Я его знаю.

– Она и правда такая красивая? – не удержалась от вопроса девушка.

Лорд Мак-Лайон тоже посмотрел на башню замка и, помедлив, кивнул:

– Да. Невероятно.

– Как… как леди Кэвендиш?

– Никогда бы не подумал, что это скажу, – пробормотал Ивар, – но – еще лучше. Нэрис, ты только не обижайся, я просто объективно…

– Да я поняла, поняла, – быстро закивала она. – Я не обижаюсь, что ты!.. Я просто… Ивар, а можно и мне на нее посмотреть?!

– Ты с ума сошла?

– Я внутрь заходить не буду! Правда-правда! – Она просительно сложила ладошки под подбородком. – Эйнар говорил, что он ее через окошко видел. На сосну залез… Ивар, ну пожалуйста! Все видели, все знают… Я тоже взглянуть хочу!..

– Бог мой, ну на ком я женился? – философски вздохнул многострадальный муж. – Нэрис, уймись. Утром войдем спокойно, там на стене вверху лестницы ее большой портрет есть. Неплохо сохранился, рассмотришь в подробностях…

– Но я только одним глазком, она мне ничего не сделает.

– Она тебе, положим, и так ничего не сделает. Она женщин не трогает.

– Тем более!

– Нэрис, уймись, говорю!.. Не на что там смотреть.

– Эх!

– Ну да, – в тон русичу хмыкнул Ивар, – виноват, зная Тома – зрелище там будет то еще! Ему что призрак, что не призрак… Тем более она сама на все согласна и на шею вешается. Милая, ты уверена, что хочешь увидеть все это непотребство?

– Да уж хоть посмотреть бы! – не удержалась от шпильки девушка.

Ивар поднял обе руки кверху:

– Хорошо! Я капитулирую. Хочешь в окно поглазеть – пожалуйста. Только имей в виду, на сосну придется карабкаться самой. Помогать не будем.

– Ну и ладно, – надулась Нэрис, независимо вздернув нос. – Без вас обойдусь.

Она поднялась на ноги и, стащив с плеч плащ, принялась выбирать подходящее дерево.

– Эх… – с укором посмотрел на командира Творимир.

Ивар пожал плечами:

– А что? – Он покосился на пыхтящую супругу, которая, подоткнув юбки, целеустремленно пыталась вскарабкаться по липкому стволу сосны, и фыркнул: – Выше чем на фут все равно не залезет. Падать будет небольно… И не смотри на меня так, оно мне надо – этого призрака ей собственноручно показывать?! Мне еще, чую, и за Грейс влетит, когда Нэрис про нее вспомнит… А уж это! Забыл, что ли – Эйнар вот с этой самой сосны в прошлый раз прекрасно видел, как я тут… гхм! И ведь сто к одному – он что увидел, то и ей рассказал!

– Эх, – отмахнулся русич.

– Ну да, ничего уж прямо такого и не было, но все-таки! – Ивар покачал головой: – Нет уж, я и так только за сегодня уже три раза слышал слово «развод»… Так что, друже, меньше знает – лучше спит!

Творимир хмыкнул и подкинул в огонь еще хворосту. Ивар оказался прав: так ничего и не добившись, насупленная и перемазанная смолой леди Мак-Лайон вернулась к костру минут через двадцать. Обиженно сопя, плюхнулась на расстеленный плед у огня, по самый нос закуталась в теплый плащ и буркнула мужу:

– Вредина. Вот жалко тебе, что ли?

– Дорогая, вы так любите красивых женщин? – ехидно поинтересовался Ивар, не удержавшись от улыбки при взгляде на ее разочарованную мордашку.

– Мне просто было интересно. – Надув губы, Нэрис со вздохом оглянулась на замок. – Ладно… Ты насчет портрета не соврал?

– Нет. – Он снова улыбнулся и, вынув платок, повернул супругу к себе лицом: – Утром все увидишь. Не морщись, у тебя все щеки в смоле и иголках…

– Я упала, – с упреком отозвалась девушка, подставляя ему лицо и зажмуриваясь. – Четыре раза, между прочим.

– Я бессердечный мерзавец, да, я знаю, – закивал лорд. – Погоди, почти все… Вот. Можешь глаза открывать.

– Спасибо… – Девушка улыбнулась. Помолчали, слушая треск хвороста. Нэрис потерла покрасневший кончик носа и спросила: – А все-таки откуда ты узнал, что Томас… Ну что это он пытался отравить его величество? И при чем тут письмо Флоренс?

– Флоренс – это ведь мать твоей горничной, так?

– Да.

– И ваша кухарка. – Ивар посмотрел на огонь. – Я же говорил, тебе стоило-таки прочесть ее письмо. Понимаю, ты сердилась на меня, и не без причины…

– Ты был ужасно злой!

– Не на тебя. – Лорд Мак-Лайон тяжело вздохнул. – На себя, что раньше не понял. Кроме того, я опасался, что наш с тобой разговор могут услышать. Поэтому пришлось изобразить оскорбленного мужа и сделать вид, что во всем подозреваю тебя, а не Тома. Нельзя было дать ему уйти.

– Он и так собирался, – вспомнила девушка. – Только позже, ночью.

– Да, он же был в ночном карауле… Точнее, должен был быть. Это уже неважно. – Ивар принялся выстукивать пальцами по колену. – Видишь ли, мне это отравленное вино с самого начала покоя не давало! Я наливал своей рукой из одного и того же кувшина нам обоим, – и себе и его величеству. И могу поклясться, что к королевской чаше, кроме нас двоих, никто не приближался. Мое вино оказалось чистым. Остатки в кувшине тоже… Я чуть голову не сломал, пытаясь понять, как нужно было извернуться, чтобы подсыпать яд в кубок его величества. А все оказалось гораздо проще. Вино не было отравлено, Нэрис.

– Как так?! – изумилась она. – Но собака…

– Собака сдохла, – невесело усмехнулся он, – проглотив пропитанный вином кусок пирога. Пирога с королевской тарелки. Яд был в нем, а не в вине.

– Но… погоди, Ивар. – Девушка наморщила лоб. – Но ведь на блюде был не один кусок. И все мы ели пирог: и я, и ты, и папа… Да и потом, когда поднялась эта буча, там еще оставалось! Мама пишет, все благополучно, значит, больше тоже никто не отравился… Да и его величество едва ли не дюжину до этого съел!

– О том и речь, – согласно кивнул он. – Те пироги, что стояли на столе, никакой опасности не представляли. Отравленный кусок был взят не с этого блюда. Его заранее нашпиговали ядом и позже подложили в королевскую тарелку…

– Не понимаю. – Нэрис посмотрела на мужа. – Но ведь все было спланировано заранее? Значит, надо было знать, куда именно класть яд. А если бы его величеству не понравился бы пирог? Если бы мама вообще решила приготовить что-то другое?

– Вот именно. Все было подготовлено, но куда именно класть отраву, я так понимаю, Томас собирался решить уже на месте. Заметив, с каким увлечением наш король уплетает пирог с зайчатиной, Том прошел на кухню, стянул со второго блюда один кусок, в укромном месте начинил его ядом и позже, пока я занимался вином, подсунул пирог на нужную тарелку. Его величество не заметил ничего. И я тоже.

– А откуда ты узнал, что именно Том…

– Он еще на свадьбе начал раздавать авансы Бесс, – пояснил лорд. – А она помогала матери на кухне. Так что ваша Флоренс, как ни была занята, быстро приметила, как наш ловелас крутится воруг ее дочки. Кухарка, как я понял из ее письма, женщина строгих правил, к тому же – мать. И, само собой, ей все это не понравилось. Она и в письме интересуется, «не задурил ли этот хлыщ» голову твоей Бесс. И грозится, в случае правильности своих подозрений, надрать уши обоим. Причем это я еще смягчил…

– Флоренс видела, как Том стащил пирог?

– Да. Как я понял, пирог с зайчатиной был один, и готовила его лично твоя матушка. Пирог нарезали, разложили на два блюда. Одно отнесли на свадебный стол, второе оставили на печи под полотенцами, чтобы пироги не простыли. Так как предназначалось это угощение только нам четверым – нам с тобой, твоему батюшке и его величеству, остальным подали другие пироги. А эти было велено ставить только на наш стол. И не то что слугам – даже другим гостям они не должны были достаться. Само собой, кухарка, пристально следящая за Томасом, как и любая строгая мать, заметила, что он втихаря стянул с блюда кусок. И спрятал его в рукав. Что, надо сказать, ее особенно возмутило.

– Если рукав широкий, – забормотала девушка, – то это очень легко… Я, кажется, припоминаю, на нем тогда была сорочка по последней моде, с широкими рукавами, затягивающимися на запястьях узорной тесьмой. Положил пирог в рукав, тесьму затянул – раньше времени не выпадет… А когда надо – потянул за краешек, тесьма ослабла, кусок выпал на тарелку… Ты прав, это же так просто!

– Да, Томас у нас модник, – кивнул Ивар. – К примеру, моя сорочка таких возможностей не дает. Как и твое платье… В общем, когда я сопоставил все факты, личность отравителя перестала быть загадкой. С лжеслугой он это ловко провернул – всеобщее внимание сконцентрировалось на вине, а о пирогах никто и не вспомнил! Нэрис?

– Поняла! – просияла та, всплеснув руками. – Вот почему чашу-то спрятали! Бра… э-э-э… ну, в общем, тот… тот человек, что написал мне на обороте долговой расписки, ее нашел. В камине. И говорит, что она «как есть чистая», то есть в ней яда и вовсе не было! А я читаю и понять не могу – как же так-то?

– Этот человек присутствовал при скандале с попыткой отравления? – Лорд Мак-Лайон внимательно посмотрел на жену. – И потом все рассказал тебе? Вот откуда ты узнала, тебя же там не было… Теперь понятно. Кто-то из слуг?

– Нет-нет… Долго объяснять, – она опустила глаза, – но ему можно верить! Уж нюх у него почище, чем у Творимира…

– Да, я тоже эту записку прочел, – кивнул Ивар. – И слово «камин» мне уже почти все сказало. Когда мы искали королевский кубок, Томас, помнится, как раз по камину и шарил. Только не искал, выходит, а прятал… И его величеству, вероятно, именно он под руку перед этим сунулся! Не случайно, выходит, а вполне осознанно. Потому как, выпей государь из кубка, ничего бы с ним не сделалось. А пирог отравленный уже у него в тарелке своего часа дожидался. Преступника бы очень быстро вычислили… Знал бы я это раньше!..

– А теперь уже поздно, да?

– Лучше поздно, чем никогда, – отозвался Ивар, подняв глаза к потихоньку светлеющему небу. – Скоро рассвет. Замок снова вернется в прошлое, вместе со своей хозяйкой. И Томас от нас уже никуда не денется.

– А те, кто его нанял?

– Вот для того, чтобы с ними поскорее познакомиться, я сюда и ехал, – усмехнулся лорд. – Том, он… Бог ему судья. В конце концов, он был пешкой в чужой игре. Мы все живы, и ладно. И я не стал бы его ловить, если бы не одно «но»: мне нужны имена! А их знает только он. И единственное, что мне нужно от Томаса, – чтобы он меня просветил в этом вопросе…

– А как же долг перед короной?

– Долг… – задумчиво протянул Ивар. – Мы всегда перед кем-то в долгу. Но всю жизнь положить на оплату одного долга? Я благодарен его величеству, он практически заменил мне отца, и я приносил ему клятву верности. Но тогда, на дороге, от ножа наемного убийцы спас меня не король Шотландии, Нэрис. А Том.

– Но он же сам признал, что просто ошибся!

– Да, я слышал. Но так или иначе то, что я сейчас сижу рядом с тобой, – именно его заслуга, хотел он того или нет. И раз уж мы говорим о долге – что же, он платежом красен. Разумеется, я сообщу его величеству о роли моего волынщика во всей этой истории, но…

– Но больше ты ничего не станешь делать?

– Еще как стану! – мрачно отрубил Ивар. – Я найду этих заговорщиков и сам притащу их на суд в Стерлинг! Предательство моего личного друга – это одно, а убийство наследника и попытка свержения законного правителя – другое! И последнее сейчас гораздо важнее…

– Эх, – сказал Творимир, многозначительно указав взглядом на старый замок.

Супруги Мак-Лайон дружно повернули головы.

– Он… исчезает! – тихонько ахнула Нэрис.

Ивар вскочил на ноги:

– Началось! Творимир, я останусь у арки, а ты давай к задней стене, где пролом! В этот раз мы не должны его упустить!

– А я? – пискнула девушка.

Муж посмотрел на нее сверху вниз:

– Ты оставайся здесь. Будь рядом с лошадьми… Если что – кричи погромче, чтобы мы услышали. Пешком он далеко не убежит…

– Хорошо, – быстро кивнула она, поднимаясь с пледа. Проводила глазами скрывающегося за поворотом стены Творимира, потом взглянула на застывшего с мечом в руке у арки ворот Ивара. И, уже отступая к нервно прядающим ушами лошадям, перевела взгляд на медленно тающий в предрассветных сумерках заколдованный замок.

Крепкие и неприступные на вид стены становились все прозрачнее, мерцающими песчинками времени осыпаясь вниз, исчезая в земле и покрытых мхом камнях. Бледнел и гас теплый дрожащий свет в узких высоких окнах. Утро брало свое, унося в небытие последние секунды ночи вместе с прошлым, каким бы оно ни было. Серо-розовый рассвет разливался по небу, принося на спящие холмы дуновение нового дня. Замок таял. Таял, как ледышка, согретая солнечными лучами, таял до тех пор, пока от него не остались только груды развалин, покрытых буро-зеленым одеялом мха…

Нэрис поежилась и прижалась щекой к теплой морде лошади. Все кончилось. «Надеюсь, что все кончилось, – подумалось ей. – Почему так тихо? Может, они ошиблись, и Тома попросту не было в замке?»

– Творимир! – позвал лорд Мак-Лайон. – Что у тебя?

– Эх! – недовольно отозвались с другой стороны развалин. По всей видимости, порадовать командира русичу было нечем.

Ивар свел брови на переносице:

– Я внутрь!

Не выпуская меча из рук, он пригнулся и скрылся под потрескавшимся от времени куполом арки. Нэрис нервно прикусила губу. Подождала минуту, две, пять, ожидая услышать если уж не звон металла, так хоть голоса, хоть что-то… Но не услышала ничего. Роща молчала. И, хотя вроде бы бояться больше было нечего, девушка почувствовала, что ей становится жутко. Ни Творимира, ни Ивара из-за нагромождения камней видно не было. Тишина сдавливала виски.

– Нет, я тут с ума сойду, – едва слышно выдохнула Нэрис, обернулась на переступающих с ноги на ногу лошадей и, решившись, бросилась бегом к разрушенному замку. – Пусть сердится, – задыхаясь, бормотала она, спотыкаясь об обломки каменных стен. – Не могу я там одна, не могу. Ничего с этими лошадьми не… Ивар?.. Том!

Полулежащий на камнях волынщик с трудом поднял к ней белое как мел лицо и слабо улыбнулся:

– И вы здесь, моя леди? Зря… Я сейчас не самое приятное зрелище…

– Том, что с тобой? – Нэрис опустилась рядом с ним на колени, бросила встревоженный взгляд на придерживающего Томаса мужа: – Ивар, я не понимаю… он ранен?

– Нет, – коротко ответил лорд. Вид у него был немногим лучше волынщика.

Рыжий повеса снова улыбнулся тенью прежней беззаботной улыбки:

– Нет, я не раненый… Но это уже все равно. – Он посмотрел на потемневшее лицо Ивара: – Ты уж… прости меня, дружище! Нехорошо получилось…

– Том, помолчи, – отрывисто велел тот. – Нэрис, бегом за Творимиром, его надо срочно отвезти к лекарю!

– Уже не надо, – прохрипел рыжий, – брось, Ивар, все кончено… Ты же видишь сам… Добегался я, дружище!.. Или – отбегался?

– Заткнись, – хрипло сказал лорд, – и так еле дышишь! Нэрис, я что тебе сказал?!

– Отстань ты от нее, – попросил Томас. – Солдафон… Не ори под ухом, дай помереть спокойно!..

– Том!

– Говорили мне, – заплетающимся языком пробормотал волынщик, – женщины меня погубят… золото и женщины… ты прости, дружище. Не оправдал я… оказанного…

– Если ты сейчас не замолчишь, я сам тебя задушу! – сквозь зубы произнес Ивар. Нэрис впилась зубами в опухшую нижнюю губу, чтобы не разреветься. Она понимала, что никакие лекари и снадобья тут уже не помогут. Счет пошел на секунды… И Ивар, судя по сжатым добела кулакам, сам это видит. – Все не так, – не желая отступать даже перед лицом смерти, лорд упрямо тряхнул головой, – у тебя должно было остаться еще девять дней! Должно было! Как у тех, остальных…

– Да уж… – Томас попытался улыбнуться, но у него не вышло – мышцы лица словно окаменели, – все у меня через… простите, моя леди!

Нэрис замахала руками и, пряча налившиеся соленой влагой глаза, быстро отвернулась.

Волынщик с усилием моргнул и посмотрел в лицо друга:

– Пустое… От старости было бы хуже, да ведь? Глупо все… как-то… Говоришь, другие были?.. Ты не… не волнуйся, уже не будет больше… Здесь меня ждали…

– Да она каждого встречного «ждет»!

– Нет… ты не понимаешь…

– Том, мы тебя вытащим! – Ивар в отчаянии поднял голову: – Творимир, черт тебя дери!.. Да где ты?!

– Ивар… – с синеющих губ отрывисто слетали невнятные слова, – брось суетиться… я дурак и подлец, чего из-за меня… глотку рвать… Послушай…

– Не буду я тебя слушать!

– Два… дурака… – Томас поднял глаза к розовеющему небу. – Красиво как…

– Том!

– Не верь… – прошелестел волынщик. Тело его обмякло. – Не верь… Ему… Он хитрый… хитрая сволочь…

– Кто? – выдохнул Ивар.

Лицо Томаса расплывалось перед глазами, в ушах шумела кровь.

– Ма… – Волынщик поперхнулся неоконченным именем и умолк.

– Том?.. Том! – взревел лорд, стиснув в ладонях запрокинувшуюся голову музыканта. – Да чтоб вас всех!.. Всех… и меня с вами вместе…

Нэрис зажмурилась и закрыла уши обеими руками. Глупая детская привычка; тогда казалось, что стоит отгородиться вот так от всего вокруг, – и все страшное исчезнет, как его и не было… Не исчезнет. И глаза рано или поздно придется открыть. «Но только не сейчас, – как заведенная твердила она про себя, сжимая ладонями виски. – Только не сейчас!..»