Не слишком быстро, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, они ехали по улицам Парижа, и в конце концов свернули в небольшой проулок, названия которого Селина не знала, и остановились у двухэтажного каменного дома.

— Мадемуазель, это дом моих друзей, — заявил бывший конюх. — Не сомневайтесь, тетушка Марта о вас очень хорошо позаботится.

— Что? — удивилась Селина. — Значит, тетушка Марта в самом деле существует?

— Конечно, госпожа, — со всей серьезностью произнес Бернар, помогая девушке спуститься с лошади, — я не имею привычки обманывать слуг его величества. Разве что чуть-чуть напутал насчет улицы, но это не столь существенно.

— Неужели? — улыбнулась девушка. — А как же тот факт, что ты представил меня как своего брата?

— Как раз в этом я и не солгал им, мадемуазель Селина. К тетушке Марте и в самом деле приедут Бернар Арси и Жан, его кузен из провинции.

И прежде чем девушка успела что-либо сказать, Бернар подошел к двери и постучал. Через мгновение на пороге возникла пухленькая розовощекая женщина лет сорока, в белом чепце и фартуке, испачканном мукой. Увидев Бернара, она расплылась в широкой улыбке.

— Бернар, мальчик мой, как я рада тебя видеть! Давненько ты у нас не появлялся, Мари каждый день спрашивает о тебе. А кто это с тобой?

Селина потупилась и стала внимательно изучать носки своих сапог.

— Это Жан, мой кузен из провинции. Он первый раз в городе и никого здесь не знает. Мы только что приехали в Париж и чертовски устали. Нам бы отдохнуть, тетушка Марта.

— Да-да, конечно, входите, — спохватилась та, вспомнив о законах гостеприимства, которые гласили, что не следует так долго держать гостей на пороге. — Сейчас Мари приготовит обед и комнату наверху. Если хотите, можем организовать даже ванну.

Селина едва не сказала, что это единственное, о чем она мечтает вот уже несколько дней, но вовремя прикусила язык. Бернар ответил за нее:

— Да, мой кузен, я думаю, не откажется, не правда ли, Жан? — Селина кивнула. — Ну а я, пожалуй, подожду.

Тетушка Марта проводила гостей в большое, немного душное помещение, которое, по мнению девушки, являлось кухней. Усадив молодых людей за стол, хозяйка поставила перед ними необходимые приборы и позвала Мари. Через мгновение в кухне появилась очаровательная молоденькая девушка в простом, но опрятном платье, и кинулась на шею Бернару. Селина деликатно отвернулась, не без иронии подумав, что ее преданный слуга совсем не такой отшельник, каким хочет казаться. Тетушка Марта успела заметить улыбку, скользнувшую по губам Селины, и истолковала ее по-своему:

— Да ты совсем юный, Жан. Небось, еще и шестнадцати не исполнилось?

Селина подивилась подобной наглости и хотела было сказать, что ей уже давно стукнуло семнадцать, однако Бернар ее опередил:

— Этой весной ему исполнилось пятнадцать.

Селина метнула на него быстрый взгляд, но ничего не сказала.

— А где ты живешь, Жан? — продолжала свои расспросы Марта. При этом она покосилась на не снятую шляпу, но ничего не сказала. Селина задумалась о том, чтобы впоследствии прятать волосы под одеждой. — Чем занимаются твои родители?

— Он живет в деревушке к юго-западу от Парижа, — сказал Бернар. — У его отца небольшое хозяйство, где он разводит домашнюю птицу.

Марта недоуменно посмотрела на юношу и снова обратилась к Селине:

— А почему ты решил приехать в Париж, Жан?

— Это я настоял, хочу, чтобы он тоже стал ремесленником.

— Послушай, Бернар, — недовольно заметила Марта, — что ты все время отвечаешь за него, не даешь парню и слова сказать. Ведь он и сам сможет ответить, что у него, языка нет?

Бернар на мгновение оторвался от созерцания дымящегося котелка, принесенного Мари.

— Он не сможет ответить, тетушка, он немой с детства.

Селина едва не поперхнулась ватрушкой, заботливо подсунутой Мари. Марта всплеснула руками:

— Господи, прости меня, глупую! Прости, Жан, я не знала. Такое несчастье для твоей семьи!

— Жан очень добрый малый, и родители не нарадуются на него, — ложь застревала у него в горле, и Бернар прокашлялся. — Прошу тебя, тетушка, ты сможешь задать свои вопросы позже, когда мы поедим.

— Да, конечно! Мари, — обратилась она к дочери. — Принеси чай.

Через два часа, распарившаяся и раскрасневшаяся после горячей воды, Селина лежала в мягкой теплой постели и размышляла. Еще до того, как она с восторгом очутилась в горячей ванне с душистым мылом, Бернар покинул гостеприимный дом, заявив, что должен узнать новости и выяснить, где сейчас находится король. «Интересно, — думала девушка, — сможет ли он хоть что-нибудь узнать о судьбе Софи и Габриэля". Селина очень тревожилась за них: не исключено, что взбешенный своим пленением Людовик прикажет казнить их. Селина молила Бога, чтобы этого не случилось, и пыталась составить план того, что необходимо предпринять для освобождения своих друзей, однако мысленно смогла лишь добраться до Венценского дворца, и через мгновение погрузилась в крепкий сон.

Заботы и волнения минувшего дня, а также бессонная ночь дали о себе знать, поэтому Селина не сразу услышала, что в дверь стучат. С трудом разлепив веки, она едва могла припомнить, где находится, и только повторившийся стук расставил все по своим местам.

— Войдите, — несколько рассеянно произнесла девушка.

Дверь открылась, и в комнату, пятясь, вошел Бернар.

— Что-нибудь случилось? — спросила Селина, с которой мигом слетел всякий сон. — Что ты узнал?

Бернар боком, стараясь не смотреть на свою госпожу, положил на ее кровать большой сверток.

— Это одежда, моя госпожа. Переодевайтесь, а потом я расскажу вам все, что мне удалось выяснить.

Бернар скрылся за дверью, а Селина потянулась за свертком. Внутри оказалась белоснежная рубашка из тонкого полотна, облегающие брюки, расшитый золотом дублет, черный бархатный плащ, шляпа с пером, высокие сапоги из мягкой кожи и перчатки. Девушка изумленно уставилась на это великолепие и решила, что даже король не отказался бы надеть такое. «Интересно, с чего это Бернар вознамерился нарядить меня господином?» — подумала она, но выбора не было. Облачившись в принесенную одежду, Селина убрала волосы под шляпу и посмотрела на себя в зеркало. «Неплохо, — отметила она, придирчиво оглядев себя со всех сторон. — Теперь меня не отличить от молоденьких господ, приезжающих в Париж, чтобы поразвлечься».

Селина довольно улыбнулась, бросила на себя последний взгляд в зеркало и шагнула к двери. Осторожно приоткрыв ее, она выглянула в коридор и тут же наткнулась на Бернара. Увидев свою госпожу, он на мгновение замер, а затем быстро шагнул в ее сторону.

— Рад, что одежда подошла вам, — сказал Бернар, когда они снова очутились в комнате. — Теперь никто не посмеет в чем-нибудь нас заподозрить, когда мы окажемся рядом с дворцом.

— А в чем нас могли заподозрить? — удивленно спросила девушка.

— Ну, — Бернар немного поколебался, — я подумал, что двое слуг, прогуливающихся у Венценского дворца, привлекут внимание, а вот молодой господин со слугой, приехавший к молодой леди…

Но Селина не дала ему закончить.

— Не уверена, что это хорошая идея, вдруг кто-нибудь захочет узнать мое имя, и тут каким-нибудь Жаном или Жаком не отделаешься. Впрочем, это не важно. Лучше объясни, почему ты сказал, что мы собираемся прогуливаться у Венценского дворца. Разве король сейчас не в Лувре?

— Нет, мадемуазель, я все выяснил. Его величество пожелал вернуться в Венценский дворец.

Селина и не пыталась скрыть своей озабоченности:

— Его сразу нашли? Он серьезно ранен? Ему потребовалось оружие, которое я оставила? Кто возглавил поиски?

Бернар сложил руки, умоляя свою госпожу не задавать больше вопросов.

— Не так быстро, мадемуазель. Судя по слухам, короля нашли сразу же после нашего ухода. Поиск возглавили лично герцог Руанский и герцог де Шалон. Его величество приказал доставить его в Венценский дворец, что и было сделано. Теперь он находится там под усиленной охраной. Придворные очень боятся, что вы вернетесь и попытаетесь вновь похитить его.

Селина усмехнулась.

— Да будь моя воля… Хорошо, а что ты узнал о Габриэле и Софи?

— Они содержатся в Бастилии, и похоже, им не позавидуешь. Даже граф де Ревиньи ничего не смог сделать для дочери. Их обвиняют в подготовке и осуществлении вашего побега, а это очень серьезное преступление.

— Но что же граф де Мон? Неужели он ничем не помог своей невесте?

Бернар пожал плечами.

— Я ничего не слышал об участии господина графа в судьбе мадемуазель де Ревиньи. Если он и пытался что-то предпринять, то это не дошло до ушей моих осведомителей, хотя они знают немало.

Селина вздохнула.

— В любом случае я больше не имею права рассчитывать на графа. Я должна спасти своих друзей, но могу положиться только на тебя, Бернар, — она внимательно посмотрела на него. — Нам нужно сегодня же отправиться в Венценский дворец. Я должна встретиться с королем.

Бернар покачала головой.

— Ни в коем случае, — решительно заявил он. — Мы не можем пойти туда сегодня.

— Почему же? — вскинулась Селина. — Ты что, боишься? Тогда я пойду туда одна.

— Боюсь? — обиделся Бернар. — Я боюсь? Мадемуазель, тогда почему, если я такой трус, я все еще не оставил вас и не сбежал куда подальше?

Селине вдруг стало очень стыдно.

— Прости, — сказала она и дотронулась до его плеча, — я очень несправедлива к тебе. Ты так много сделал для меня, а я еще не поблагодарила тебя за это.

Бернар смутился.

— Ладно, чего там, — он пожал плечами. — Но вот что я думаю, госпожа. Короля сейчас очень хорошо охраняют, и даже несмотря на то, что вы бывали во дворце и немного знаете его, мы не сможем пройти туда незамеченными. Я должен все разузнать об охране, слугах, сплетнях, завести с кем-нибудь знакомство — сейчас любая мелочь может помочь нам проникнуть во дворец.

— Да-да, я понимаю, — кивнула Селина. — Но сколько придется ждать? Мы должны поторопиться, его величество имеет обыкновение быстро принимать решения по вопросам, касающимся моей персоны. Чего доброго, он через пару дней отправит Софи и Габриэля на эшафот.

— Не беспокойтесь, это не займет много времени. Только… я хотел спросить… что вы намерены делать, когда встретитесь с королем? Как вы убедите его освободить ваших друзей?

Селина усмехнулась и достала из-под подушки пистолет.

— Господи, мадемуазель! — воскликнул Бернар. — Неужели вы собираетесь застрелить короля?!

— Ничего подобного, — заверила его девушка, — хотя он, без сомнения, заслуживает этого. Я только пригрожу его величеству и заставлю отпустить Габриэля и мою подругу.

— Но вы не можете быть совершенно уверены в безопасности ваших действий, госпожа!

Селина, внимательно изучавшая пистолет, подняла глаза и посмотрела на Бернара.

— Да, ты прав, но что прикажешь предпринять? Дать королю осудить моих друзей и попробовать освободить, когда их поведут на эшафот? Нет, второй раз это не получится, к тому же, к ним могут применить пытки и, не дай Бог, замучить до смерти. Побег из тюрьмы мы не сможем организовать, даже если подключим к этому всех людей герцога де Лодвиль — Габриэля и Софи наверняка слишком хорошо охраняют. Альфред де Мон вряд ли будет помогать мне. На поддержку английской королевы тоже нечего рассчитывать, впрочем, неизвестно, как король ответит на ходатайство ее величества. Пройдет несколько дней, Людовик окрепнет и сможет расправиться с моими друзьями даже собственноручно, ведь он ненавидит меня, а значит, их тоже… о, Господи!

Произнеся столь длинный и бессвязный монолог, Селина почувствовала, что ее захлестнула волна отчаяния и беспомощности. Она присела на кровать и закрыла лицо руками.

Бернар не знал, что предпринять, чтобы успокоить свою госпожу. Решив, что лучшее в этой ситуации — это действовать, он произнес:

— Оставайтесь здесь, я сделаю все, что смогу. Мне нужно день-два, чтобы все разведать и быть уверенным, что нас не схватят, ведь тогда мы уже не сможем помочь его светлости и мадемуазель, верно? Не беспокойтесь, у нас все получится.

С этими словами Бернар взял со стула свою шляпу и быстро вышел из комнаты. Едва за ним закрылась дверь, Селина перестала сдерживать себя и, дав волю чувствам, наконец-то разрыдалась.