13.1. Император Павел I

Императрица Екатерина II скончалась 6 ноября 1796 г. от сердечного приступа. Единственным сыном Екатерины и ее убитого мужа Петра III был Павел Петрович. Еще в правление императрицы Елизаветы Екатерина была разлучена с ним. Хотя Павел воспитывался как наследник престола, мать, когда ему исполнилось 18 лет, и не подумала делиться с ним властью. Долгое ожидание власти, придворные интриги двора и фаворитов Екатерины II негативно повлияли на характер наследника, и без того бывшего крайне подозрительным. Со временем Павел стал ненавидеть свою мать. Идеалом правителя для него являлся Петр I, требовавший от своих подданных беспрекословной службы и слепого подчинения. Другим примером для подражания стал покойный отец. Павел, как и Петр III, преклонялся перед прусским королем Фридрихом, завел в Гатчине прусские порядки и превратив ее в военный лагерь Павел старался во всем быть противоположностью Екатерине: императрица прощала прегрешения, а порой и злоупотребления своих приближенных, считая, что «снисхождение, примирительный дух государя сделают больше, чем миллионы законов, а политическая свобода даст душу всему». Наследник был сторонником жесткой дисциплины. Екатерина любила веселое времяпровождение и, невзирая на возраст, часто меняла фаворитов. Павел замкнулся в семейном кругу со своей женой – немецкой принцессой, принявшей в России имя Марии Федоровны.

Екатерина II хотела передать престол не сыну, а своему внуку – Александру, которого воспитывала при себе. Отобрав сына у родителей, она в этом поступке повторила Елизавету. Однако никаких шагов к реализации этой идеи ею сделано не было. Через день после смерти Екатерины в Петербург парадным маршем вошли гатчинские батальоны. Началось правление императора Павла I (1796—1801).

Одни исследователи называют этот период «непросвещенным абсолютизмом», другие – «военно-полицейской диктатурой». Самого Павла считали «деспотом» и «романтическим императором»; сравнивали с Петром III, Гамлетом, Калигулой, Нероном и др. Его недолгое царствование породило множество мифов и легенд, оставив от образа реального человека совсем немного.

Было бы ошибочно считать всю политику императора абсурдной, тем более что многие из его установлений в политической, социальной и военной области были разумны и пережили самодержца; а такой важный акт его царствования, как Закон о престолонаследии, продолжал с незначительными поправками действовать вплоть до 1917 г. Однако даже те историки, которые находят в правлении Павла позитивные черты, признают, что он ставил знак равенства между самодержавием и личным деспотизмом.

 

13.2. Внешняя политика

Во внешнеполитическом курсе, проводимом Екатериной II, был важный пункт, который Павел не стал менять, – борьба с Францией. Хотя в начале своего царствования он отказался посылать русский экспедиционный корпус во Францию для борьбы с революцией, после захвата Наполеоном Мальты, находившейся под покровительством российского императора, было принято решение об участии России в боевых действиях.

В 1798 г. Павел I вошел в очередную антифранцузскую коалицию и выделил русские войска для изгнания французов из захваченной ими Италии. Русский флот под командованием Ф.Ф. Ушакова в 1798 г. через Босфор и Дарданеллы вошел в Средиземное море, а затем в Адриатическое, где от французских войск были освобождены Ионические острова. Русские моряки нанесли ряд поражений французскому флоту, захватили крепость на о. Корфу, выбили французские гарнизоны из портов Южной Италии. Для командования сухопутным корпусом по требованию союзников Австрии и Англии Павел вернул из отставки фельдмаршала А.В. Суворова, который весной 1799 г. возглавил русско-австрийские войска на Севере Италии. Одержав несколько громких побед при Адде, Требии и Нови, Суворов к лету освободил почти все крупные итальянские города на севере Италии от французов, триумфально вступив в Милан и Турин (Итальянский поход), и уже собирался наступать на Париж. Опасавшаяся усиления России Австрия, претендовавшая на Северную Италию, потребовала перебросить русские войска в Швейцарию. Суворов получил приказ перейти через Альпийские горы в Швейцарию, где должен был соединиться с корпусом Римского-Корсакова и австрийскими войсками, а затем начать оттуда наступление на Францию. Двадцати тысячам суворовских солдат надо было пробиться через перевалы и ущелья, которые обороняло 80 тыс. французов.

Суворов распорядился взять с собой только вьючные мешки и 25 легких пушек, которые можно было нести на руках. С боями русские войска двинулись через труднопроходимый Сен-Готардский перевал. Сбив французский заслон у Чертова моста, где были разбиты французские войска, они двинулись дальше. Терпя лишения, пробираясь узкими горными тропами, они совершили легендарный переход через Альпы (Швейцарский поход). В горах стало известно, что корпус Римского-Корсакова был разбит под Цюрихом и Суворов окружен французами. На военном совете было решено с боями пробиваться к русскими границам. Во время перехода через заснеженные перевалы Суворов ехал на лошади «средь войска своего», приободряя солдат: «Мы русские, мы победим». В сентябре 1799 г. измученные голодом и холодом суворовские войска вышли в союзную Баварию. Беспримерный Швейцарский поход закончился. До этого похода считалось, что невозможно вести войну в условиях высокогорного театра военных действий. Суворов опроверг это мнение. Ему рукоплескала вся Европа. Он получил титул князя Италийского, и Павел I, преодолев свою враждебность к полководцу, произвел Суворова в генералиссимусы, присвоив ему этот высший воинский чин. Однако вскоре полководец, к которому император питал неприязнь, вновь оказался в опале.

Павел I был возмущен изменническими действиями австрийских союзников, бросивших Суворова на произвол судьбы. Он отозвал русские войска и круто изменил свою политику, разорвав отношения с Англией и заключив договор с Наполеоном о совместной борьбе против Англии. Император даже отдал приказ донским казакам «идти и завоевать Индию» – главную британскую колонию. Но смерть императора сорвала намечавшиеся планы.

Походы и военные победы Ушакова и Суворова укрепили европейский авторитет России, но не принесли ей внешнеполитических выгод.

 

13.3. Внутренняя политика

С самого начала своего правления Павел I постарался истребить «дух правления Екатерины» и восстановить порядки начала XVIII в. Современник событий Ф.Н. Голицын писал: «Все через сутки приняло совсем иной вид: перемена мундиров в полках гвардии, вахтпарады, новые правила в военном учении; одним словом, кто бы за неделю до того уехал, по возвращении ничего бы не узнал. Дворец как будто обратился весь в казармы: внутренние бекеты, беспрестанно входящие и выходящие офицеры с повелениями, с приказами, особливо по утру. Стук их сапог, шпор и тростей, все сие представляло совсем новую картину, к которой мы не привыкли. Тут уже тотчас было приметно, сколь государь страстно любил все военное, а особливо точность и аккуратность в движениях, следуя отчасти правилам Фридриха, короля прусского…»

Со службы были уволены 12 тыс. прославившихся при Екатерине офицеров и чиновников. Увольнению подверглись семь фельдмаршалов и 300 генералов. В армии были введены прусские уставы, нарядная, но очень тесная и неудобная форма. Среди «исключенных» оказался и А.В. Суворов, который не принял павловскую военную доктрину и критически комментировал действия императора: «Русские прусских всегда били, чего же тут перенять», «пудра не порох, букли не пушка, коса не тесак, я не немец, а природный русак».

В то же время были возвращены из ссылки пострадавшие при Екатерине, в том числе Новиков и Радищев. Радищев вернулся в Санкт-Петербург и получил назначение в Комиссию составления законов. Он создает правовые разработки: «Проект Гражданского уложения», «О законоположении», «О праве подсудимых отводить судей и выбирать себе защитников» и пр., выступая в них сторонником изменения системы судопроизводства в России. Однако прожитые тяжелые годы измучили Радищева, и он покончил жизнь самоубийством.

В 1797 г. Павел издал «Учреждение об императорской фамилии» – Указ о престолонаследии, который предполагал, что престол может переходить только по мужской линии. По новому закону власть переходила только по мужской линии – от отца к старшему сыну или старшему брату (в случае отсутствия наследников по мужской линии).

Для содержания императорского дома было образовано ведомство «уделов», управлявшее землями, принадлежавшими императорской фамилии, и жившими на них крестьянами.

Было изменено административное деление империи. Вместо 50 губерний образованы 41 губерния и Область Войска Донского. 30 губерний управлялись общими для всего государства законами, а 11 (Лифляндия, Эстляндия, Курляндия и недавно присоединенные окраины) находились на особом положении.

Очень многое в новом императоре раздражало избалованные дворянские верхи. В 1799 г. были ограничены дворянские привилегии, предоставленные Жалованной грамотой. Павел устроил смотр всем гвардейским полкам и уволил из них всех дворянских детей, которые были лишь записаны в них. Было указано, чтобы все, «находившиеся в отпусках», вернулись в полки, а не явившиеся автоматически исключались из службы, но какой-либо альтернативной идеи комплектования офицерского корпуса императором предложено не было.

По решению императора дворяне вновь были обязаны служить, могли они подвергаться и телесным наказаниям. При этом многим солдатам Павел нравился, так как при нем прекратилось расхищение солдатского продовольствия, уменьшилось казнокрадство, повысилось денежное и пайковое содержание. Полковым командирам запрещалось использовать военнослужащих на хозяйственных работах и в качестве прислуги. У низших чинов появилась возможность жаловаться на начальство. По свидетельству современников, «чиновники, боясь, чтобы злоупотребления, которые они позволяли себе, не дошли до сведения императора, стали более обращать внимания на свои обязанности, изменили тон в обращении с подчиненными». Особо отличившиеся солдаты увольнялись до окончания срока службы, получали в награду по 100 руб. и земельный надел в 15 десятин.

Свертывание торговли с Англией лишило многих землевладельцев постоянных доходов от продажи сельскохозяйственной продукции.

Губернские дворянские собрания упразднялись. Запрещался свободный выезд за границу. В 1797 г. были закрыты все частные типографии, а в 1800 г. – запрещен ввоз книг из-за границы. Нельзя было употреблять в разговоре такие слова, как «гражданин», «отечество», «общество» и др. Частная жизнь подчинялась строгим правилам. Некоторые историки склонны видеть в указах Павла I, касающихся вида и формы одежды подданных, подражание установлениям Петра I о запрещении долгополых одежд. Считалось недопустимым ношение широких круглых шляп, отложных воротников, жилетов, бакенбардов, организовывать празднества и балы в ночное время. У всякого идущего по улице в круглой шляпе полиция срывала ее с головы. «Необыкновенность сия, – писал современник, – производила вместе и смех, и роптание». Предписывалось употребление пудры для волос, косичек, башмаков; волосы следовало зачесывать назад, а не на лоб. «Мы здесь живем как на каторге, я пытаюсь идти против течения, но силы мне отказывают, и скоро, вероятно, это течение отнесет меня в какие-нибудь места отдаленные… Счастлив тот, кто живет за 2000 верст отсюда. Каждый день появляется какой-нибудь запрет. То дело идет о шляпах, то о брюках. Не знаешь, что и одеть», – жаловался Н.П. Панин из столицы С.Р. Воронцову.

Однако в целом нельзя назвать политику Павла антидворянской. Напротив, он стремился не допустить в дворянскую среду выходцев из «подлых» сословий. Был отдан приказ не производить недворян даже в младшие офицерские чины.

Павел попытался ограничить произвол крепостного права. Крестьян снова стали приводить к присяге как подданных императора. В 1797 г. вышел Указ о трехдневной барщине, согласно которому дворянам запрещалось заставлять работать крепостных по воскресеньям и «рекомендовалось» ограничить срок барщины тремя днями в неделю. Получалось, что три дня в неделю крепостной должен работать на помещика, три – на себя, а воскресенье – «отдано Богу». Однако, поскольку этот Указ не был категоричен и апеллировал к христианскому милосердию и совести, помещики его фактически никогда не выполняли. Но даже в таком «рекомендательном» виде Указ породил тревогу в дворянской среде.

Император полагал, что у помещиков крестьянам живется лучше, чем на воле, и массово дарил помещикам государственных (тогда единственных лично свободных) крестьян по поводу и без повода. За неполные пять лет царствования Павла помещикам раздали около 600 тыс. государственных крестьян. Впрочем, не только Павел I придерживался такого мнения.

В реальности жизнь крепостных не улучшилась. Им по-прежнему возбранялось жаловаться и вменялось в обязанность «пребывать в послушании господам». Был установлен штраф в 50 руб. за прием беглых. В 1798 г. была запрещена продажа без земли украинских крестьян.

 

13.4. Дворцовый переворот 1801 г.

Недоверчивый император жил в специально построенном укрепленном Михайловском замке. Но зревшее среди дворянской знати глухое недовольство вскоре проявилось в заговоре гвардейских офицеров. Во главе его стояли П.А. Пален и Н.И. Панин. В ночь с 11 на 12 марта 1801 г. заговорщики колоннами ворвались в Михайловский замок. Охрана из офицерови солдат Семеновского полка (командиры которого участвовали в заговоре) сопротивление не оказала. В императорской спальне заговорщики нашли Павла и стали требовать от него отречения в пользу сына. Павел заупрямился и оттолкнул одного из заговорщиков – Николая Зубова. Сильный офицер, к тому же «разогретый» выпитым заранее вином, схватил массивную золотую табакерку и с размаху ударил Павла в висок. Император повалился на пол, и заговорщики удушили его оказавшимся под рукой шарфом. Уже мертвое тело было сильно изувечено заговорщиками. Несмотря на тщательно наложенный грим, на лице покойного императора, тело которого было выставлено для прощания, проступали черные и синие пятна, а шляпа была глубоко надвинута на голову, дабы скрыть изуродованные глаз и висок. Это был последний в истории России дворцовый переворот. Новым императором был провозглашен Александр I.

 

Проблемные вопросы

1.  Охарактеризуйте личные качества Павла I. Как вы считаете, что повлияло на формирование его характера и взглядов? Можно ли говорить о существовании у него цельной системы взглядов?

2.  Как вы можете оценить внутриполитические нововведения Павла I? Чем, по вашему мнению, они были вызваны: прихотью императора или необходимостью решения насущных государственных задач? Ответ обоснуйте.

3.  Подготовьте сообщение об Итальянском и Швейцарском походах А.В. Суворова.

4.  В чем, на ваш взгляд, причины свержения Павла I?

5.  Сравните внутреннюю и внешнюю политику Павла I и его предшественников. В чем вы видите сходство и различие?

 

Литература

1 . Головкин Ф.Г. Двор и царствование Павла I. Портреты, воспоминания. М., 2003.

2.  Записки генерала Н.А. Саблукова о временах императора Павла I и о кончине этого государя. М., 2002.

3.  Каменский А.Б. От Петра I до Павла I: реформы в России XVIII в. М., 1999.

4.  Михайлова Н.В. К вопросу о реформах императора Павла I // Эхо : сб. ст. по новой и новейшей истории Отечества. М., 2000. В. 4.

5.  Оболенский Г.Л. Император Павел I. М., 2000.

6.  Общественная мысль России XVIII – начала ХХ века : энциклопедия / отв. ред. В.В. Журавлев, отв. сек. А.В. Репников. М., 2005.

7.  Песков А.М. Павел I. М., 2000 (серия «Жизнь замечательных людей»).

8.  Сорокин Ю.А. Павел I // Вопросы истории. 1989. № 11.

9.  Суворов А.В. Документы: в 4 т. М., 1949—1953.

10.  Филюшкин А. «Шалун» против «капризов деспотизмы» // Россия XXI. 2001. № 2.

11.  Шильдер Н.К. Император Павел Первый. М., 1996.

 

Документы

 

Из записок Е.Р. Дашковой

По поводу объявления о присяге новому императору не только свободных сословий, но и всех крепостных крестьян. «Это новая мера, никогда еще не применявшаяся в России <…>. Крестьяне вообразили, что они больше не принадлежат помещикам, и некоторые деревни в различных губерниях возмутились против своих господ».

 

Из записок А.М. Тургенева

Унтер-офицер Конного полка, назначенный ординарцем к Павлу I в один из первых дней царствования, описал процедуру подготовки: «В пять часов утра я был уже на ротном дворе; двое гатчинских костюмеров, знатоков в высшей степени искусства обделывать на голове волоса по утвержденной форме и пригонять амуницию по уставу, были уже готовы; они мгновенно завладели моею головою, чтобы оболванить ее по утвержденной форме, и началась потеха. Меня посадили на скамью посредине комнаты, обстригли спереди волосы под гребенку, потом один из костюмеров, немного менее сажени ростом, начал мне переднюю часть головы натирать мелко истолченным мелом; если Бог благословит мне <…> еще <…> жить на сем свете, я этой проделки не забуду! Минут пять и много шесть усердного трения головы моей костюмером привели меня в такое состояние, что я испугался, полагал, что мне приключилась какая-либо немощь: глаза мои видели комнату, всех и все в ней находившееся вертящимися. Миллионы искр летели во всем пространстве, слезы текли из глаз ручьем. Я попросил дежурного вахмистра остановить на несколько минут действие г. костюмера, дать отдых несчастной голове моей. Просьба моя была уважена, и г. профессор оболванения голов по форме благоволил объявить вахтмейстеру, что сухой проделки на голове довольно, теперь только надобно смочить да засушить; я вздрогнул, услышав приговор костюмера о голове моей. Начинается мокрая операция. Чтобы не вымочить на мне белья, меня, вместо пудроманта, окутали рогожным кулем; костюмер стал против меня ровно в разрезе на две половины лица и, набрав в рот артельного квасу, начал из уст своих, как из пожарной трубы, опрыскивать черепоздание мое; едва он увлажил по шву головы, другой костюмер начал обильно сыпать пуховкою на голову муку во всех направлениях; по окончании сей операции, прочесали мне голову гребнем и приказали сидеть смирно, не ворочать головы, дать время образоваться на голове клестер-коре; сзади в волоса привязали мне железный, длиною восемь вершков, прут для образования косы по форме, букли приделали мне войлочные, огромной натуры, посредством согнутой дугою проволоки, которая огибала череп головы и, опираясь на нем, держала войлочные фалконеты с обеих сторон, на высоте половины уха. К девяти часам утра составившаяся из муки кора затвердела на черепе головы моей, как изверженная лава вулкана, и я под сим покровом мог безущербно выстоять под дождем, снегом несколько часов, как мраморная статуя, поставленная в саду. Принялись за облачение тела моего и украсили меня не яко невесту, но яко чучело, поставляемое в огородах для пугания ворон. Увидев себя в зеркале, я не мог понять, для чего преобразовали меня из вида человеческого в уродливый огородного чучелы».

 

Указ Павла I от 18 апреля 1800 г.

«Так как через вывезенные из-за границы разные книги наносится разврат веры, гражданских законов и благонравия, то отныне… повелеваем запретить впуск из-за границы всякого рода книг, на каком бы языке они ни были, без изъятия, в государство наше, равномерно и музыку».

 

Из воспоминаний П.П. Лопухина

«Государь вовсе не был тем сумрачным и подозрительным тираном, каким его умышленно представляют. Напротив того, природные его качества были откровенность, благородство чувств, необыкновенная доброта, любезность и весьма острый и меткий ум…».

 

Из воспоминаний гвардейского полковника Н.А. Саблукова, не примкнувшего к заговору против Павла I

«Император Павел… был искренним христианином, человеком глубоко религиозным, отличался с раннего детства богобоязненностью и благочестием. По взглядам своим это был совершеннейший джентльмен, который знал, как надо общаться с истинно порядочными людьми, хотя бы они и не принадлежали к родовой или служебной аристократии. Я находился на службе в течение всего царствования этого государя, не пропустил ни одного учения или вахтпарада и могу засвидетельствовать, что, хотя он часто сердился, но я никогда не слышал, чтобы из уст его исходила обидная брань».

 

Из воспоминаний французского посла в России графа Сегюра о том, как было принято в Петербурге известии о событиях 14 июля 1789 года в Париже

«Новость быстро распространилась и была принята различно, смотря по положению и настроению каждого. При дворе она вызвала сильное волнение и неудовольствие. В городе впечатление было совершенно обратное. Хотя Бастилия не грозила никому из жителей Петербурга, я не могу передать энтузиазма, вызванного среди купцов, мещан и нескольких молодых людей из более высокого класса падением этой государственной тюрьмы, этим первым триумфом бурной свободы… Страх скоро погасил первую вспышку. Петербург не был ареной, на которой можно было безопасно обнаруживать подобные чувства».