Иван Грозный символизировал царскую московскую власть таким же образом, как впоследствии Петр I олицетворял императорскую петербургскую государственность. Его царствование венчало собой период становления русского национально-государственного и религиозного самосознания. Окончательно вырабатываются специфические формы российской православной цивилизации. Не случайно именно фигура Ивана Грозного стала объектом особо резкой полемики между сторонниками и противниками восточно-христианской цивилизационной традиции. Ни один из российских монархов не подвергался столь же значительной мифологизации. Для обличителей пороков самовластия излюбленной темой стало описание жестокостей опричного террора. Адепты же державности апеллировали к политике Ивана Грозного для обоснования теории «православного меча».

 

7.1. Василий III (1505—1533)

При Василии III ликвидируются последние очаги русской удельной системы. Были упразднены формально независимые до того Новгород-Северское, Стародубское, Калужское, Волоколамское и Углицкое княжества.

Одним из крупнейших торговых и ремесленных центров страны являлся Псков, из всех русских городов уступавший по масштабам лишь Москве и Новгороду. Псковская земля первенствовала на Руси по выращиванию технических культур – льна и конопли. Поводом к походу на Псков послужили взаимные жалобы псковичей и великокняжеского наместника И.М. Репни-Оболенского. Вердикт великого князя выражался формулой: «Вечу в Пскове не быть, а быть в Пскове двум наместникам». Снятие 13 января 1510 г. вечевого колокола с собора Святой Троицы символизировало гибель Псковской республики. Для вытравления памяти местного населения о былых порядках часть псковичей переселялась на жительство в Москву, а принадлежащее им земельное имущество передавалось москвичам. Псков, писал позднее игумен Псково-Печерского монастыря, «быть плене не иноверными, но своими единоверными людьми. И ито сего не восплачет и не возрыдает?».

Присоединенное в 1517 г. к Москве Рязанское княжество задолго до того утратило свою независимость. Однако возмужавший местный князь Иван Иванович исподволь пытался восстановить прежний статус великого княжения. Он был вызван в Москву и взят под стражу. Многие жители выводились из Рязани, а на их место поселялись москвичи.

Процесс русской национальной консолидации предполагал не только объединение удельных владений, но и отвоевывание западнорусских земель из-под власти Литвы. Целевой установкой московской политики в этом направлении еще со времен Иван III являлось взятие Смоленска. Три похода с многочисленными жертвами потребовалось Василию III, чтобы, наконец, 1 августа 1514 г. торжественно вступить в город. Всем, кто не желал перейти на московскую службу, предоставлялась возможность беспрепятственно покинуть смоленские земли. Из Смоленска в Москву была выведена чудотворная икона Богородицы «Одигитрия».

Польские летописи приписывали успех третьего смоленского похода хитроумию князя Михаила Львовича Глинского. Этот литовский авантюрист умудрился состоять в разное время на службе восьми европейских государей. Разочаровавшись в ожиданиях получения Смоленска в свой удел на службе великому Московскому князю, он вступил в тайные переговоры с польским королем Сигизмундом. Однако измена Глинского была раскрыта, и князь, закованный в цепи, отправлен в Москву.

В борьбе с Литвой Василий III использовал в качестве союзников Крымское ханство и Тевтонский орден. Однако после смерти в 1515 г. стремившегося сохранять добрые отношения с Москвой Менгли-Гирея и вступления на ханский престол его сына Магомет-Гирея крымские татары все чаще совершают набеги на русские земли. Во время одного из них в 1521 г. крымцы подошли к самой Москве и даже взяли с властвовавшего в ней за отсутствием Василия III крещеного татарского царевича Петра грамоту об обязательной уплате дани. Позорный документ был изъят у них благодаря решительным действиям рязанского воеводы Ивана Васильевича Хабара.

Походы московских войск на Казань открывали новую эпоху становления российской государственности, переход от политики собирания русских земель к формированию евразийской державы. Утверждение на казанском престоле брата крымского хана Сахиб-Гирея создавало неблагоприятную для Руси перспективу одновременной борьбы с татарами на два фронта. Однако время окончательного подчинения Казани еще не наступило.

Во время похода 1530 г. город фактически сдался и несколько часов оставался не занятым войсками. Но возникшие между московскими воеводами распри о праве первого вступления в Казань вызвали заминку, обернувшуюся трагедией для русской армии. Неожиданно напавшие черемисы устроили резню в лагере московских войск.

Повинного в промедлении воеводу Ивана Бельского разгневанный Василий III приказал заключить в темницу.

Западная дипломатия подталкивала Московские государство к выступлению в противоборство с угрожавшей Европе Османской империей. С целью убедить в этом Василия III в Москву был направлен посол германского императора Максимилиана Сигизмунд Герберштейн, написавший впоследствии знаменитые «Записки о Московии». Римский папа Лев X даже направил московскому великому князю специальную буллу, в которой не только призывал к участию в «крестовом походе» против турок, но и предлагал войти России в лоно Католической церкви. Однако Василий III не позволил вовлечь себя в авантюру.

При Василии III завершается формирование системы самодержавной власти. Австрийский посланник Сигизмунд Герберштейн утверждал, что великий князь превосходит своим могуществом всех монархов мира. Ученый-богослов Максим Грек начинал свое послание к Василию III титулярной формулой: «Самодержцу всея Руси и многих иных океянских язык господину…». Надпись на лицевой стороне великокняжеской печати фиксировала даже использование царского титула: «Великий Государь Василий Божьей милостью царь и господин всея Руси». На обороте обозначались географические масштабы владычества: «Владимирской, Московской, Новгородской, Псковской и Тверской, и Югорьской, и Пермской, и многих земель Государь».

В послании к Василию III игумен Псковского Елизарова мужского монастыря Филофей продолжил разработку идеологемы «Москва – третий Рим». Мотив перенесения на Русь из Византии некой утверждающей ее права на всемирную миссию святыни нашел отражение в таких сочинениях, как «Повесть о белом клобуке», «Сказание о Вавилонском царстве», «Сказание о великих князьях владимирских», «Послание Спиридона – Саввы о Мономаховом венце» и др.

Василий III беспощадно искоренял любую возможную оппозицию. Фактически сразу же по вступлении на престол по его приказу был закован в «железа» внук Ивана III по линии старшего сына Ивана Молодого – венчанный царским регалиями Дмитрий. Через некоторое время бывший наследник престола при невыясненных до конца обстоятельствах скончался в заключении. Сменившие друг друга в правлении Василия III митрополиты Варлаам (1511—1521) и Даниил (1521—1539) назначались великим князем по собственному усмотрению, без даже формального соборного участия в их назначении. Когда Варлаам попытался противоречить великому князю, то был немедленно лишен митрополичьей кафедры и направлен в заточение в один из удаленных монастырей. По обвинению в тайных сношениях с Литвой был заточен в темницу и прямой потомок князей галицких, оспаривавших у потомков Василия Темного права родового старшинства, Василий Иванович Шемячич.

Нравы великого князя выражала активная карательная политика в отношении преступников. В Москве прошли публичные казни фальшивомонетчиков. Виновным в порче монеты отсекали руки и вливали в рот олово. При Василии III был составлен новый Судебник, не дошедший до нашего времени.

Не ослабевала борьба с еретичеством. На церковном Соборе 1525 г. был обвинен в ереси приглашенный незадолго до того в Москву для перевода богослужебных книг монах Афонского монастыря Максим Грек. Его сторонники подверглись различным наказаниям, а сам богослов сослан в Иосифо-Волоколамский монастырь. Впрочем, масштаб жестокости начинавшихся в Европе на волне Реформации религиозных войн московская борьба с еретичеством не достигала.

Рост религиозного самосознания в России соотносился с широким храмовым строительством. Под руководством Алевиза Фрязина был заново возведен Архангельский собор, имевший статус усыпальницы московских правителей. Другим шедевром мирового зодчества являлась первая на Руси построенная по принципам шатрового стиля церковь Вознесения в селе Коломенском. При Василии III перестраивается неотделимая впоследствии от образа Кремля колокольня Ивана Великого, являвшаяся вплоть до XVIII в. самым высоким в России архитектурным строением, символизирующим могущество московской власти.

Угроза политической стабильности Московского государства была связана с длительным отсутствием у Василия III наследника. Его запоздалая по средневековым меркам женитьба состоялась на двадцать седьмом году жизни, за полтора месяца до смерти занемогшего Ивана III. В своеобразном конкурсе княжеских невест приняли участие 500 девиц, из которых на втором этапе было отобрано 10 кандидаток. Победу в смотринах одержала дочь московского боярина Соломония Юрьевна Сабурова. Однако 20 лет супружеской жизни не дали великокняжеской чете потомства. О возможности осуществления развода митрополит Даниил испрашивал у восточных патриархов и афонских старцев. Ответ был дан отрицательный. Но Даниил, поставив государственный интерес выше религиозной традиции, все-таки разрешил развод великому князю. Соломония Сабурова была под именем Софьи пострижена в монахини и направлена первоначально в Каргополь, а затем в Покровский Суздальский монастырь. Популярностью пользовались слухи, что, уже находясь в заточении, бывшая царица родила сына Георгия. Умерший в младенчестве, он якобы был тайно похоронен в усыпальнице Покровского монастыря, гробнице Анастасии Шуйской. При вскрытии в 1934 г. гробницы вместо останков обнаружился сверток перетянутых пояском тканей. Это подтверждало слухи об имитации смерти Георгия. Согласно народному преданию, сыном Соломонии являлся знаменитый впоследствии разбойник Кудеяр.

21 января 1526 г. Василий III женился на племяннице заточенного в тюрьму Михаила Львовича Глинского семнадцатилетней Елене Васильевне Глинской. Свадебная церемония впервые проходила под пение светского государева хора – «певчих дьяков». С влиянием Елены Глинской связывалось распространение при московском княжеском дворе обычаев европейской галантности. Дворцовая прислуга наряжалась теперь в одежды польско-литовской знати. Новым развлечением двора стала устраиваемая по европейскому образцу псовая охота. В угоду своей молодой жене Василий III первым из русских правителей сбрил себе бороду, хотя само брадобритие считалось тогда несовместимым с православной традицией.

Но шли годы, а новая княжеская чета так и не имела наследника. Возникли подозрения теперь и в бесплодии Елены Глинской. Вполне возможно, что неспособным к зачатию был сам Василий III. Злые языки неспроста приписывали отцовство родившимся от княгини сыновьям Ивану и Юрию ее тайному любовнику – князю Ивану Оболенскому-Телепневу Овчине. Рождение будущего царя Ивана Грозного 25 августа 1530 г. отмечалось знамением – прокатившимся по всей русской земле громом и небывалой молнией. Прозвище «Грозный» отражало не только страх народа перед карающей государственной властью, но и почитание ее в качестве священной. На образ «грозного царя» переносились сохраняемые в народном сознании представления о боге-громовержце.

Едва Ивану исполнилось три года, Василий III, простудившись на охоте, серьезно занемог от острого воспаления надкостницы. Незадолго до смерти он принял монашескую схиму под именем Варлаам. По духовной грамоте наследником престола объявлялся Иван, опекунами при котором назначались Дмитрий Федорович Бельский и Михаил Львович Глинский.

 

7.2. Правление Елены Глинской и борьба боярских группировок

Впервые со времен княгини Ольги русской правительницей становилась женщина – Елена Глинская. При ней в роли фактического государственного распорядителя возвышается ее фаворит Оболенский-Телепнев Овчина.

Буквально через несколько дней вслед за восшествием на престол Ивана IV сложился заговор с целью приведения к власти младшего брата Василия III Юрия Дмитровского. Однако планы заговорщиков были раскрыты. Посаженный в тюрьму Юрий скоропостижно скончался.

Оболенскому-Телепневу Овчине удалось также подавить мятеж удельного князя Андрея Ивановича Старицкого. Заговорщик был казнен невиданной до того на Руси казнью – «уморен под шляпою железной». Примкнувших к Старицкому новгородских помещиков повесили вдоль дороги на Новгород. Попал в опалу продолживший свои традиционные интриги дядя великой княгини – Михаил Глинский. При попытке бегства в Литву он был схвачен и посажен в «каменные палаты», где в скором времени и скончался.

Крупнейшим государственным предприятием периода правления Елены Глинской явилась денежная реформа, заключавшаяся в унификации монеты. В 1534 г. в этих целях был открыт первый в России казенный Монетный двор. В качестве основной денежной единицы была взята «копейка», получившая свое название из-за нанесенного на ней изображения копьеносца (в образе великого князя).

Основные направления внешней политики правительства Елены Глинской были связаны с противоборством с Литвой на западе и Казанским ханством на востоке. Боевые действие в русско-литовском конфликте шли с переменным успехом. Крупнейшая победа русских войск была одержана в феврале 1536 г. под Себежем. Война, не приведшая к каким-либо территориальным приобретениям или потерям, закончилась заключением в 1537 г. перемирия на пятилетний период.

Обострение отношений с Казанью определялось убийством там московского ставленника хана Еналея и приходом к власти Сафа-Гирея Крымского. В результате набегов казанских татар подверглись разорению восточно-русские земли. Угроза иноземного вторжения заставляла заботиться об укреплении обороны даже самой Москвы. Этим обусловливалась закладка в ней каменных стен Китай-города.

Будучи по происхождению литовской княжной, Елена Глинская не могла заручиться поддержкой местной аристократии. Ее неожиданная смерть 2 апреля 1538 г. явилась, по-видимому, результатом отравления. Через несколько дней подвергся аресту Оболенский-Телепнев Овчина. Заточенный в тюрьму, он был уморен голодом. Обстоятельства смерти матери не могли не сказаться на психическом состоянии малолетнего наследника престола, будущего Ивана IV.

Борьбу за фактическое обладание властью повели две боярские группировки – гедиминовичей Бельских и рюриковичей Шуйских. Не считавшиеся с юным Иваном временщики вызывали у того резкое раздражение, определив, по его собственному позднейшему признанию, «жажду отмщения» за детские унижения крамольному боярству. Первоначально в межродовой распре торжествовала партия Шуйских. Сделавший ставку на Бельских, митрополит Даниил был низложен и заточен в Иосифо-Волоколамский монастырь. Митрополичью кафедру занял игумен Троицкого монастыря Иоасаф (1539—1542), являвшийся в противоположность иосифлянину Даниилу представителем идейного течения нестяжательства. Однако и он, вопреки ожиданиям Шуйских, склонился к поддержке их противников. По ходотайству митрополита в июле 1549 г. Иван Бельский был освобожден из заточения, и фактическая власть перешла к возглавляемому им боярскому клану. Шуйские вернули свои позиции в результате дворцового переворота 3 января 1542 г. Увезенный в Белоозеро Иван Бельский был задушен. Едва спасся от расправы митрополит Иоасаф, низложенный и заточенный в Кирилло-Белозерский монастырь. Новым митрополитом был провозглашен новгородский архиепископ Макарий (1542– 1563), являвшийся главой иосифлянского направления, адептом государственной и церковной централизации. Боярские распри не помешали приступить в 1540 г. к осуществлению реформы органов местного самоуправления («губной реформе»). Важнейшие уголовные дела изымались из ведения наместников и передавались в рассмотрение губным старостам – «излюбленным головам». Ими становились выборные представители местного дворянства. Ограниченные первоначально рассмотрением разбойных дел компетенции губных изб постепенно расширяются. Учреждение Разрядного приказа при Василии III, денежная унификация при Елене Глинской и установление института «излюбленных голов» при Шуйских подготовили реформы периода Избранной рады.

Позиции Шуйских были существенно ослаблены после смерти в мае 1542 г. руководителя их клана и главного зачинщика придворных интриг князя Ивана Васильевича Шуйского. Неожиданно продемонстрировал своеволие тринадцатилетний великий князь, приказав 29 декабря 1543 г. отдать Андрея Михайловича Шуйского на растерзание псам. В опалу попали и другие представители рода Шуйских. Власть вернулась к родственникам Ивана IV по материнской линии – Глинским.

 

7.3. Период «Избранной Рады»

Предполагаемая женитьба Ивана IV подразумевала официальное признание его совершеннолетия и вступление в полновластное государственное правление. Свадьбе предшествовала организованная в Успенском соборе Кремля церемония венчания его на царство. Главный идеолог новой титуляции митрополит Макарий короновал Ивана шапкой Мономаха, облачил бармами и вручил животворящий крест. Согласно преданию, все эти атрибуты царской власти были переданы в дар будущим русским царям византийским императором Константином Мономахом. Сам титул «царь» являлся производным от имени Цезарь. Принятие его соотносилось напрямую с идеологией «Третьего Рима», подразумевавшей принятие Москвой всей атрибутики римской державы. Титуляция же великого князя как «августейшего» монарха находила обоснование посредством использования мифологемы о мифическом брате императора Августа Прусе, от которого якобы и пошел род русских правителей. Ровней русскому царю рассматривался лишь император Священной Римской империи. Со временем царский титул московского правителя был официально признан и восточными патриархами.

В жены царю была избрана дочь умершего окольничего, московского боярина Романа Юрьевича Захарьина-Кошкина, Анастасия. С замужества Анастасии началось возвышение идущего от ее отца рода Романовых.

Последовавшие за царским венчанием московские пожары были восприняты Иваном IV в мистическом смысле. В канун самого крупного из них знаменитый юродивый Василий Блаженный пророчествовал о сожжении Москвы. В начавшемся 21 июня 1547 г. пожаре сгорело 25 ты. дворов и погибло около 2 тысяч жителей. Взорвавшиеся запасы пороха уничтожили часть крепостных стен и башен Кремля. Погибли в огне государева казна, Оружейная палата, царская конюшня, Благовещенский собор (включая фрески Андрея Рублева). Среди суеверного народа распространился слух, что причина пожара коренится в колдовстве, чинимом Глинскими. Будто бы они вынимали человеческие сердца, опускали их в воду и кропили полученным раствором дома москвичей. Отмеченные таким образом строения якобы и сгорели. Во время вспыхнувшего в столице восстания был забит до смерти камнями дядя царя Юрий Васильевич Глинский. Направившись затем к царской резиденции в село Воробьево, народ требовал выдачи и других Глинских – бабки государя Анны и дяди Михаила. Однако царю все же удалось усмирить мятежников.

Потрясение, пережитое Иваном IV во время восстания, явилось благоприятной почвой для влияния на него выходца из Новгорода священника кремлевского Благовещенского собора Сильвестра. При его содействии при Иване IV сложился кружок единомышленников, названный «Избранная рада». Это название было обязано своим происхождением Андрею Курбскому, игравшему видную роль в деятельности кружка, а впоследствии бежавшему от царского гнева за границу в Литву. Наряду с Сильвестром и князем Андреем Курбским руководящая роль в этом неформальном органе принадлежала также окольничьему Алексею Адашеву.

В феврале 1549 г. был созван первый в России Земский собор, сравниваемый исследователями с европейскими представительными учреждениями. Лейтмотивом соборных решений стало одобрение реформ государственного управления и нового Судебника. Однако регулярного характера созыв Земских соборов при Иване IV не имел.

Ликвидацией принципа «кормлений» было завершено реформирование системы местного управления. Ограничение наместнических прерогатив выразилось в изъятии из их ведения уголовного судопроизводства. Были приняты «губные» уставные грамоты, существенно расширявшие функции выборных органов местного управления. Военно-административное дело на местах передавалось от воевод специальным городовым приказчикам. Чиновникам стали впервые выплачивать жалованье. Эти выплаты имели крайне нерегулярный характер, а потому практика поборов населения сохранялась.

В центре военной реформы находилось принятие Уложения о воинской службе дворян и «детей боярских», предусматривающего обязательность государева служения. Тысяча дворянских семей получила на условиях воинского служения поместные земли в окрестностях Москвы. Новое столичное дворянство составило своеобразную царскую гвардию, собираемую по призыву государя в сравнительно короткие сроки.

Учреждались войска нового типа – стрелецкие полки, носившие в отличие от эпизодически собираемого по призыву государя поместного воинства характер постоянно функционирующей полурегулярной армии. Мобильность стрельцов обеспечивала более эффективное реагирование на действие неприятеля во время войн и татарских набегов. Применительно к стрелецким войскам впервые в России устанавливалась система воинских званий: стрелец, десятник, пятидесятник, сотник, полуголова (подполковник), воевода, стрелецкий голова. Каждому полку и сотне вручались специальные знамена. Название «стрельцы» связывалось с экипировкой новых войск огнестрельным оружием – пищалями. Существенное возрастание государственных затрат, связанных с переходом на денежное жалованье, требовало упорядочения системы налогообложения. С целью определения объема взимаемых налогов проводилась перепись податных земель – «сошное письмо». За единицу налогообложения была взята «соха», размеры которой варьировались в зависимости от качества земли. Помимо земельных сборов взимались и другие прямые налоговые выплаты: стрелецкий корм (на содержание войска), кормленый откуп, установленный на их содержание вместо обычных произвольных поборов со стороны воевод, пищальные (на закупку оружия), полоняничные (на выкуп пленных православных), ямские (на организацию почтовой службы). Завершался начатый еще в правление Елены Глинской процесс общероссийской унификации мер и весов. Новая система государственного управления была закреплена принятием в 1550 г. Судебника.

Задачу унификации религиозных норм Русской православной церкви решал Церковный Стоглавый собор, открытый 23 февраля 1551 г. Получив титул царя, Иван IV приобретал, таким образом, легитимное право в качестве не только светского, но духовного лица на осуществление церковного реформирования. Лейтмотивом соборных постановлений являлось искоренение из православной обрядности и быта латинских и языческих компонентов. Осуждались восходящие к язычеству праздненства и увеселения, к которым относились скоморошничество, игра на гуслях, танцы, сценические представления, переряживание, картежный азарт, поминальные тризны и др. Однако применение принципов сурового христианского ригоризма в отношении к народной традиции оказалось во многом декларативным. Более действенный характер имела борьба с латинскими бытовыми новациями, проявившаяся в запретах на брадобритие, ношение западной одежды, употребление в пищу колбасы и т.п. Устанавливались каноны иконописания и храмового строительства. Тенденция бытовой регламентации отражает появление текстов «Домостроя», приписываемого священнику Сильвестру.

Охлаждение в отношениях Ивана IV с членами кружка Избранной рады обусловливалось тяжелым заболеванием царя. Государь настаивал на присяге своему сыну – малолетнему Дмитрию. Однако Сильвестр и Адашев не спешили подчиниться царскому указу, интригуя в пользу двоюродного брата Ивана IV великого князя Владимира Старицкого. Выздоровевший царь пересмотрел взаимоотношения с прежним ближним окружением, все более склоняясь к единовластному принципу управления. Во время посвященного избавлению от смертельной болезни паломничества в Кириллов-Белозерский монастырь умер первый из сыновей Ивана царевич Дмитрий. Новым наследником престола стал родившийся в следующем году у царской четы Иван Иванович.

Интриги Сильвестра и Адашева определялись опасением усиления позиций родственников царя со стороны жены бояр Захарьиных. Конфликтные отношения в этой связи сложились у них с царицей Анастасией. Не случайно, что ее неожиданная смерть 7 августа 1560 г. вызвала у царя подозрения в отравлении. Алексей Адашев, пригласивший лекарей к царице, был сослан в Юрьев, где взят под стражу и умер в заточении. Казням подверглись ближайшие родственники окольничьего. Попавший в опалу Сильвестр добровольно удалился в Соловецкий (по другим сведениям, Кирилло-Белозерский) монастырь. Репрессии обрушились и на других предстателей адашевского кружка.

Предвидя грядущие расправы, некоторые видные государевы бояре бежали в Литву. При попытке к бегству был пойман и заключен в тюрьму глава Боярской думы И.Д. Бельский. Особо большое впечатление на царя произвела измена князя Андрея Курбского. Оказавшись за рубежом, он вступил в переписку с государем, упрекая того за отход от принципа коллегиальности управления. Иван IV в свою очередь приводил развернутую аргументацию, отстаивал преимущества самодержавности системы власти. Некоторые исследователи, впрочем, ставят под сомнение подлинность самой переписки. Однако публицистика современника Ивана Грозного И. Пересветова свидетельствует о том, что выдвинутые в ней идеи действительно составляли предмет общественных дискуссий середины XVI в.

 

7.4. Внешняя политика Ивана IV на восточном направлении

Политика Ивана Грозного на восточном направлении объективно носила евразийский характер. Москва по существу взяла на себя роль восстановителя на новых идеологических и этнокультурных основах золотоордынской государственности.

Непрекращающиеся набеги казанских татар актуализировали задачу подчинения Казани московской власти. Политика утверждения в качестве казанского хана московского ставленника не завершилась успехом. Три похода потребовалось организовать Ивану IV, чтобы подчинить Казань. Важным фактором, претворяющим успех русских войск, являлось приведение к присяге на верность царю местных народов – мордвы, чувашей, черемисов. Базой для решающего третьего похода стала построенная в 20 верстах от Казани крепость Свияжск. Ее возвели в течение четырех недель из сплавленного по Волге строительного материала. В возглавляемом самим Иваном IV походе 1552 г. участвовало 150 тыс. человек, на вооружение которых имелось 150 пушек. Город обороняло 30-тысячное войско. Решающее значение в русско-татарском противостоянии сыграли инженерные аспекты осады. Под руководством некоего немецкого инженера Росмысла под городские стены было подведено несколько подкопов, в которые закладывались бочки с порохом. Взрывы уничтожили значительную часть казанских оборонительных укреплений. 2 октября 1552 г. в образовавшийся в крепостной стене пролом ворвались русские войска. В знак покорения города Иван IV заложил в Казани первый православный храм – церковь во имя Благовещения Богородицы. Из татарского плена было освобождено множество русских полоняников.

Поддержав одну из противоборствующих сторон во внутреннем конфликте в Ногайской Орде, Иван IV приводит ее в 1555 г. к признанию вассальной зависимости от России. Вступить в подданство русскому царю изъявил желание даже сибирский хан Едигер. Хотя время подчинения Сибири еще не наступило, но ханская челобитная определенно свидетельствовала о централизаторских настроениях евразийских народов.

Перспектива объединения Астраханского и Крымского ханств побудила Ивана IV активизировать наступление по нижнему течению Волги. Возведенный им на ханский престол в Астрахани Дербыш-Алей изменил царю. Астраханский поход Ивана Грозного 1556 г. завершал распространение московской власти на весь бассейн Волги.

В 1557 г. в состав Московского государства вошла Башкирия. Власть царя, таким образом, распространялась уже на Урал.

С оформления в 1557 г. вассальной зависимости Кабарды началось политическое проникновение России на Кавказ. Кабардинские отношения были закреплены женитьбой Ивана IV на местной княжне Марии Темрюковне.

Погруженный в дальнейшем в заботы Ливонской войны, Иван IV не уделял прежнего внимания восточному направлению российской внешней политики. Эта пассивность позволила бухарскому правителю Кучуму, свергнув российского вассала Едигера, стать во главе Сибирского ханства. Таким образом, поход русских казаков в Сибирь имел легитимный характер. Речь шла с формальной точки зрения не о покорении новых земель, а о восстановлении московской власти.

Начавшийся в 1581 г. поход был организован на средства промышленников Строгановых. Во главе казачьего отряда встал находящийся в царском розыске популярный атаман Ермак Тимофеевич. Успехи казаков предопределило использование огнестрельного оружия, а также сочувствие тяготившегося властью Кучума местного населения. 28 октября 1581 г. после битвы у Чувашского мыса Ермак вступил в столицу Сибирского ханства Искер. Остатки кучумова войска откочевали в ишимские степи. Возглавляемое атаманом Иваном Кольцо посольство привезло царю богатый ясак и грамоту от Ермака о приведении в его подданство Сибирского царства. Иван IV простил прежнее лиходейство казаков и определил ермаково войско в качестве царской служилой рати. Государев приговор рассматривался впоследствии как фактическое учреждение сибирского казачества.

Эпическая гибель Ермака 6 августа 1584 г. произошла уже после смерти Ивана Грозного. На заночевавших на одном из островов Иртыша казаков напали воины Кучума. Внезапное нападение на спящих предопределило успех татар. Получивший несколько тяжелых ран Ермак попытался добраться до лодки, но подаренные, по преданию, царем тяжелые доспехи увлекли его на дно.

Несмотря на гибель Ермака, процесс русской колонизации Сибири имел уже необратимый характер. В 1588 г. был взят в плен последний татарский правитель Сибирского ханства Саид-Ахмет. Параллелью российской колонизации Сибири являлась испано-португальская колонизация Америки. Жестокость завоевательной политики европейцев в Новом Свете не шла ни в какое сравнение с преимущественно мирным продвижением русских колонизаторов на Восток.

 

7.5. Ливонская война

После успеха волжских походов представители Избранной рады подталкивали Ивана IV к борьбе с Крымским ханством. При этом возможно было заручиться поддержкой малороссийских казаков. Запорожская Сечь была основана ими в 1556 г. и фактически сразу же вступила в конфликт с крымцами. Но географическое положение Крыма, лежащего за безводными степями, осложняло перспективы планируемого похода. Иван IV стал подозревать Сильвестра и Адашева в интриге подготовки пораженческой военной кампании, что стало одним из важных факторов их последующей опалы.

Предпочтение было отдано плану расширения русского присутствия в Прибалтике.

Еще в 1553 г. истекало пятидесятилетнее перемирие с Ливонией, одним из условий которого являлась выплата дани в московскую казну с Дерпта (Юрьева). Однако эти выплаты так и не производились. При обсуждении условий продления перемирия Иван IV потребовал погашения долга. Обязавшись погасить его в трехлетний период, ливонцы не сдержали взятого обещания. Это легитимизировало претензии Москвы в начавшейся с января 1558 г. Ливонской войне.

Первоначально конъюнктура боевых действий складывалась в пользу России. Уже к осени 1558 г. русские войска заняли более 20 ливонских городов, включая Нарву, Нейгауз и Дерпт.

Однако Иван IV недооценил возможности объединения на антироссийской основе европейских стран. К 1560 г. выяснилось, что России предстоит воевать не только с Ливонским орденом, но и целой коалицией европейских государств – Данией, Польшей, Литвой, Швецией. Этим странам на условиях поддержки в войне против России передавались значительные территории ордена. Новый магистр ордена Готард Кетлер повел сознательную политику перехода Ливонии под патронаж польской короны. В конечном итоге по Виленскому соглашению 1561 г. Ливонский орден окончательно ликвидировался. Сам Кетлер становился на правах польского и литовского вассала герцогом Курляндским.

Но даже столкнувшись с объединенными европейскими силами, Россия долгое время сохраняла стратегическую инициативу в войне. Крупными торжествами, сопоставимыми с празднованием успеха казанского похода, было отмечено взятие Иваном IV в начале 1563 г. старинного русского города Полоцка. При его взятии истреблению подверглось все местное еврейское население. Такая жестокость русского царя, впрочем, соотносилась с общей атмосферой нетерпимости религиозных войн XVI в.

Ивану IV удалось внести разногласия в коалицию российских противников. Временно обострились шведско-польские отношения. Тактическим шагом являлось провозглашение Иваном Грозным в качестве ливонского короля датского принца Магнуса. В результате похода в Ливонию 1577 г. почти все крупные прибалтийские крепости, за исключением Ревеля и Риги, были взяты русскими войсками. После смерти в 1572 г. польского короля Сигизмунда II возникла даже реальная перспектива объединения под властью Ивана Грозного московских и польско-литовских земель. К царю поступила официальная просьба высшей польской знати о согласии на избрание королем Польши и Литвы его сына Федора. Тем более что избранный королем Генрих Анжуйский (будущий французский монарх Генрих III) оказался на польском престоле фигурой временной. Прихватив значительную часть казны, он в скором времени бежал во Францию. В польском сейме вновь в качестве возможных кандидатов обсуждались фигуры Ивана IV и Федора Ивановича. Причем последний рассматривался как наиболее реальный претендент. Однако предложения о его коронации были Иваном IV отвергнуты.

После длительных выборных перипетий польско-литовскую корону в 1576 г. получил трансильванский князь Стефан Баторий. Не согласные с этим решением представители Литвы отсутствовали на коронации. Новый король поклялся вернуть завоеванные Москвой литовские и ливонские земли.

Наступивший перелом в войне был предопределен скоординированным наступлением польской и шведской армий. Взяв Полоцк и Великие Луки, Стефан Баторий грозил пойти на саму Москву. На предложение Ивана IV о мире им были выдвинуты заведомо неприемлемые условия присоединения к Речи Посполитой Пскова и Новгорода. Наступательный порыв 50-тысячной польской армии удалось сдержать лишь в результате продолжавшейся 25 недель героической обороны Пскова. По условиям заключенного 15 января 1582 г. Ям-Запольского мирного договора Россия передавала Речи Послитой все приобретенные ей в ходе войны территории Ливонского ордена и Литвы. Поляки в свою очередь освобождали занятые ими русские города – Холм, Изборск и др.

Одновременно с поляками перешли в наступление и шведские войска. Возглавлявшему их Я.П. Делагарди удалось взять ряд городов: Нарву, Корелу, Ям, Ивангород. По заключенному 25 мая 1583 г. Плюсскому перемирию Россия уступала эти территории шведам, лишаясь, таким образом, непосредственного выхода к Балтийскому морю. Формула перемирия предполагала возобновление боевых действий. Однако продолжавшаяся четверть века с эпизодическими перерывами Ливонская война существенно ослабила финансовые и демографические ресурсы России. Стране требовалась мирная передышка.

 

7.6. Период опричнины

Мотивы учреждения Иваном IV опричнины традиционно являются предметом острых историографических дискуссий. Согласно имеющей широкое распространение в отечественной историографии точке зрения С.Ф. Платонова, введение опричной системы было направлено прежде всего против боярского землевладения. Однако исследования С.Б. Веселовского, показавшего, что на землях, взятых «в опричнину», вотчин боярства почти уже не существовало, определяли распространение взгляда на всю опричную затею как иррационального проявления патологических качеств личности монарха. Имеются также попытки рассмотрения опричной организации как своеобразного религиозного ордена. Существует и мнение об опричнине как особой форме консолидации сил для борьбы с внешними противниками и связанной с ними внутренней измены. В западной историографии популярностью пользуется концепция о реализации в опричной системе вотчинной природы московской самодержавной власти. Впрочем, имеющиеся сравнительно скудные источники по опричным мероприятиям царя, представленные главным образом свидетельствами находящихся на его службе иностранцев, таких как Г. Штаден или А. Шлихтинг, не могут быть признаны в достаточной степени достоверными. Официальную летопись в Москве в это время перестали вести. Архивы же с опричной документацией погибли еще при жизни Ивана Грозного.

Московский люд был эпатирован неожиданным отъездом в конце 1564 г. царя из столицы и последующим провозглашением отречения его от царского престола. Характерно, что государь увез с собой казну и основные религиозные реликвии. Новой резиденцией Ивана IV стала подмосковная Александрова слобода. В отправленном оттуда митрополиту Афанасию (1564—1566) послании царь апеллировал к народу и объяснял мотивы своего отречения боярскими заговорами.

Челобитье Ивану IV на возвращение было принято им на условии установления опричнины. Само понятие являлось производным от старорусского слова «опричь» – «кроме». Отсюда шло сравнительно частое наименование представителей опричной системы «кромешниками».

Вся земля подразделялась теперь на земскую и опричную. Последняя, передаваемая в личное распоряжение царя, выводилась за рамки государственного земельного фонда. Создавались альтернативные в отношении к земским структуры: войско, чиновный аппарат, дума, казна и т.п. Фактической опричной столицей становилась Александрова слобода, покидаемая царем для визитов в земскую Москву сравнительно нечасто.

Для управления опричными землями избиралась первоначально 1 тыс., а затем 6 тыс. служилых людей. Во главе опричной думы стоял брат царицы Марии Темрюковны Михаил. В ближний круг царя входили также опричники Алексей Басманов, Малюта Скуратов-Бельский, Василий Грязной, Федор Басманов, Афанасий Вяземский. Опричникам предписывалось минимизировать свое общение с земским людом. Устанавливалась особая опричная униформа – черные одежды и шапки. Притороченные к седлам опричников собачьи черепа и метлы символизировали, по мнению Н.М. Карамзина, готовность грызть боярскую измену и выметать крамолу за пределы государства.

Жизнь в Александровой слободе строилась на основаниях разработанного лично Иваном IV устава «Грозного ангела» (под ним подразумевался архангел Михаил) и уподоблялась внешне монастырскому общежительству. Царь выступал игуменом этого своеобразного монастыря.

Сообразно с христианской этикой заступником гонимых выступил митрополит Филипп (1566—1568). Его открытое осуждение опричного террора явилось реабилитирующим для всей Русской православной церкви фактором применительно к эпохе Ивана Грозного. Имея в виду пседоправославные формы опричной организации, митрополит даже называл опричников сатанинским воинством. В ответ на требование Филиппа об упразднении опричнины и отказ царю в благословении он был низложен с митрополичьей кафедры и направлен в тверской Отрочь-монастырь. Попытка царя запугать митрополита, направив ему отрубленную голову одного из его родственников, не имела успеха. Филипп вновь отказал Ивану IV в благословении во время затеваемого тем новгородского похода. Прибывший в Отрочь-монастырь царский подручный палач Малюта Скуратов задушил низложенного митрополита подушками. Согласно другой версии, Филипп все же благословил религиозный поход на Новгород, за что и был умерщвлен новгородскими еретиками.

Апогеем опричного террора традиционно считается новгородский поход Ивана Грозного 1569—1570 гг. Поводом к его организации послужило донесение о вступлении новгородцев в переговоры с польско-литовским королем о переходе Новгорода в состав Речи Посполитой. Свидетельствовавшая о переговорах грамота действительно была обнаружена в новгородском Софийском соборе за образом Богородицы. Другим мотивом похода называется также борьба по искоренению возрождающейся новгородско-московской ереси «жидовствующих». Разгрому подверглись лежащие по пути шествия войск крупнейшие города – Клин, Тверь, Торжок. Массовость же пыток и казней в самом Новгороде превзошла все известные в русской истории прецеденты такого рода. Сбрасываемых в Волхов трупов казненных было столь много, что они даже стали якобы чинить препятствие судоходству. Число жертв новгородского погрома варьируется в различных источниках от 20 до 60 тыс. человек. По оценке же современных исследователей, таких как Р.Г. Скрынников, в Новгороде в этот период погибло не более 3 тыс. человек.

Последующему истреблению Пскова воспрепятствовали, согласно преданию, поразившие Ивана IV слова обличения со стороны местного юродивого Николы Саласа. Юродство вообще оставалось едва ли не единственной допустимой формой критики самодержавной власти в Московской Руси. Не случайно по числу канонизированных святых юродивых Русская православная церковь существенно опережала другие христианские церкви. Вышедший вперед народа при торжественной встрече царя Никола протянул тому вместо хлеба и соли кусок сырого мяса. Иван отвечал, что, будучи христианином, мяса в пост не ест. «Ты, – возразил Никола – ешь человеческое мясо». Убоявшись якобы предрекаемого блаженным Божьего гнева, Иван IV оставил свой план обречь Псков на разорение.

С возвращением Ивана IV в Москву следствие по «новгородской измене» было продолжено. В скором времени новгородский процесс плавно перерос в «московское дело». Состоявшиеся 25 июля 1570 г. публичные экзекуции поразили очевидцев своей изощренностью. Характерно, что расправы осуществлялись царем при полном народном одобрении. Из 300 приговоренных к смерти 184 человека были царской милостью отпущены на свободу. По закону возмездия репрессии обрушились и на видных опричников, таких как фактический создатель опричнины Алексей Басманов, дружничий Афанасий Вяземский, думный дворянин Петр Зайцев. Басманов-старший был по приказу Ивана IV убит своим сыном Федором.

Лейтмотивом значительной части опричных расследований являлось распутывание клубка заговора в пользу двоюродного брата царя Владимира Андреевича Старицкого. К окончательному разгрому предполагаемой оппозиции Ивана IV подтолкнула смерть в 1569 г. его второй жены Марии Темрюковны. В скором времени Владимир Старицкий вместе со своей супругой был отравлен. Активно интриговавшую против царя его мать Ефросинью, насильственно постриженную за несколько лет до того в монахини под именем Евдокии, удушили дымом на судне, плывущем по Шексне. Дочь Старицкого была выдана замуж за союзника Ивана IV – датского принца и «короля Ливонии» Магнуса.

Лишившись своей второй супруги, Иван IV в дальнейшем в нарушение средневековых семейных канонов с удивительной частотой менял своих жен: Марфу Собакину, Анну Колтовскую, Марью Долгорукую, Анну Васильчикову, Василису Мелентьеву, Марию Нагую. Ввиду того что церковь признавала законными лишь три брака, а все последующие определяла как «любодейство», для женитьбы царя в четвертый раз потребовалось специальное соборное решение. Для всех своих последующих браков Иван IV даже не испрашивал церковного соизволения. Поэтому родившиеся в них дети с формальной точки зрения считались незаконнорожденными. Ввиду этого последний из сыновей Ивана IV царевич Дмитрий не мог быть признан законным наследником престола.

Не следует думать, что царский террор исчерпывал содержание внутренней политики периода опричнины. Именно во второй половине 1560-х – 1570-е гг., а вовсе не при Избранной раде, как это иногда преподносится, происходит учреждение и становление исполнительных органов власти – приказов. Возникавшие прежде для осуществления разовых поручений (приказов) государя, они превращаются при Иване IV в постоянно функционирующие государственные структуры. Однако процесс совершенствования приказной системы растянулся более чем на столетие. Военными соображениями определялась деятельность Разрядного (проводившего роспись помещиков по разрядам, в соответствии с чем определялись их обязанности по поставке людей и вооружения в военное время), Стрелецкого, Оружейного, Бронного, Каменных дел (отвечал за строительство оборонительных сооружений), Пушкарского. С осуществлением судебных и охранительных функций связывались задачи Разбойного, Земского, Челобитного и ряда региональных (Московского, Владимирского, Дмитровского, Казанского) приказов. Регулирование владельческих отношений входило в компетенцию Поместного и Холопьего приказов. Российская дипломатия всецело относилась к ведению Посольского приказа. На переходный характер приказной системы от дворового ведомства к государственной модели управления указывало наличие ряда приказов, специализирующихся на личном обслуживании монархов, – Большого двора, Конюшенного, Ловчего, Сокольничего, Постельного.

Другим важным шагом в реформаторской практике опричного периода являлось утверждение государем 16 февраля 1571 г. первого в истории России воинского устава. Разработанный воеводой князем Михаилом Воротынским Устав строевой и станичной службы производил казачество в воинское служилое сословие. Станичным казакам вменялось в обязанность несение пограничной, сторожевой и курьерской службы государю.

Ликвидация Иваном IV опричнины была связана с трагедией крымского набега 1571 г. Опричные дозоры пропустили 120-тысячное татарское войско, и 24 мая хан Девлет-Гирей неожиданно оказался у стен Москвы. От подожженных противником предместий огонь перекинулся на сам город. Не подверженным пожару оставался лишь Кремль, куда народ ввиду опасения за царскую казну не был допущен. Согласно татарским источником, всего сгорело в огне до 200 тыс. русских.

На следующий год нашествие Девлет-Гирея повторилось. Иван IV, погрузив на 450 саней коллекцию драгоценных металлов и камней, отбыл в Новгород. Однако земское войско под командованием М.И. Воротынского нанесло 26 июля 1572 г. у села Молоди на реке Лопасне вдвое превосходящей по численности татарско-турецкой армии сокрушительное поражение. Против татарской конницы воевода успешно использовал подвижные деревянные стены «гуляй-города».

Результатом проведенного Иваном IV расследования стали казни виновников «крымской беды» из числа опричников. Среди казненных был и командующий опричным войском князь Михаил Черкасский. Даже само слово «опричнина» запрещалось отныне к употреблению. Исчезла и вся опричная символика. Однако переименование «земского» в «государственное», а «опричного» в «дворовое» не изменяло сущности самодержавной системы.

 

7.7. Последние годы правления Ивана IV

Очередным не поддающимся, на первый взгляд, рациональному объяснению шагом государя стала передача в 1575 г. московского престола крещеному татарскому царевичу Симеону Бекбулатовичу. Иван IV публично величал того царем, а себя униженно называл «удельным князем Ивашкой». Но по истечению года номинальный «князь всея Руси» был переведен на удел в Тверь. Получив будто бы предсказание, что в течение года должен умереть московский царь, Иван IV и предпринял тактический маневр с подменой царской фигуры. По другой версии временная передача престола Симеону Бекбулатовичу объяснялись контекстом борьбы за польско-литовскую корону. Небезосновательно претендуя стать королем Речи Посполитой, Иван IV пытался позиционировать себя как частное лицо, а не царя Московского.

Ухудшение физического и духовного состояния Ивана IV актуализировало вопрос о наследнике. Наследный царевич Иван Иванович по умонастроениям и характеру весьма походил на отца. Столкновение между ними на почве обоюдной несдержанности было весьма вероятным. Во время вспыхнувшей между ними 16 ноября 1582 г. ссоры Иван IV нанес сыну смертельный удар жезлом, от чего тот на пятый день скончался. Причиной размолвки указывается избиение царем своей беременной невестки. От нанесенных побоев у нее случился выкидыш, что и побудило царевича к конфликту с отцом. По другой версии в основе размолвки лежали политические обстоятельства. За отказ от оказания помощи осажденному Пскову царевич упрекал Ивана IV в трусости, ущемляя тем самым царское самолюбие.

Сыноубийство привело Ивана IV к душевному кризису. Государь высказывал желание постричься в монахи. Однако предложение о выдвижении ввиду неспособности Федора Ивановича к государственному управлению нового царя из боярской среды было встречено придворным окружением с недоверием. Бояре уговаривали Ивана IV не оставлять престол, по крайней мере до окончания войны.

С целью поминовения всех казненных в период правления Ивана IV по приказу царя составляется специальный Синодик опальных. В нем оказались упомянуты 3300 человек. Указанная численность жертв существенно расходится с гиперболизированными оценками масштабов царского террора. Жестокость Ивана IV соотносилась с нравами монарших дворов тогдашней Европы. Тысячи людей были казнены его современниками – испанскими королями Карлом V, Филиппом II, английским – Генрихом VIII, французским – Карлом IX, шведским – Эриком XIX и др. Знаменитый новгородский погром Ивана Грозного меркнет в сравнении с жестокостями произошедшей тремя годами позже бойни Варфоломеевской ночи.

17 марта 1584 г. Иван IV скончался и был похоронен в Архангельском соборе Кремля. Вплоть до самой революции к его могиле для служения панихиды приходил простой люд. Грозный, карающий боярскую измену царь соотносился с народным идеалом монаршей власти.

 

7.8. Русская культура эпохи Ивана Грозного

Контекстом развития национальной богословской мысли явилось учреждение русского книгопечатания. Первая печатная книга Московской Руси «Апостол» была опубликована 1 марта 1564 г. дьяконами кремлевской церкви Николы Гостунского Иваном Федоровым и Петром Мстиславцем. Впоследствии первопечатники вынуждены были перебраться в Литву. Там Иван Федоров продолжал издавать книги на русском языке: первоначально при покровительстве гетмана Г.А. Ходкевича в имении Заблудово, а затем в организованной во Львове собственной типографии. Итогом его просветительской деятельности явилось издание в 1581 г. полного текста Библии на славянском языке (вышедшая книга известна как «Острожская Библия»).

Преобладавшее в русском зодчестве в начале XVI в. влияние итальянцев стало постепенно ослабевать. Формируется национальная архитектурная традиция. Русская архитектура XVI в. характеризуется прежде всего распространением шатрового стиля. Споры искусствоведов о его происхождении варьируются между следующими точками зрения: 1) византийское влияние; 2) татарское влияние; 3) национальная традиция деревянного храмового строительства.

Символом Московской Руси стал воздвигнутый в честь покорения Казани Покровский собор, более известный в народе как собор Василия Блаженного. Сама модель храма соотносилась с идеологией Третьего Рима. Центральный золотой купол храмового ансамбля символизировал Москву, вокруг которой объединялось все многоцветие земель, представленных другими куполами. Популярная легенда сообщала об ослеплении по приказу царя строителей храма владимирских архитекторов Бармы и Постника. Целью расправы было лишить архитекторов возможности возвести где-либо собор, превосходящий по своей красоте Покровский. В действительности за образами двух владимирских строителей скрывалось одно лицо – зодчий Барма Постник.

Была проведена храмовая застройка главной духовной обители Московской Руси – Троице-Сергиевой лавры. Выдающимся памятником русской архитектуры явился воздвигнутый там с 1559 по 1585 г. Успенский собор. Высокий уровень архитектурного мастерства обнаруживается также, к примеру, в церкви Троицы Духова монастыря (1557) и вологодского Софийского собора (1568—1570). Образцом деревянного нецерковного строительства могут служить воздвигнутые в 1565 г. и простоявшие 233 года хоромы купцов Строгановых.

Заложенные Дионисием фресочные традиции русской живописи получили развитие в работах его сыновей – Феодосия и Владимира. Лейтмотивом проводимой под руководством Феодисия росписи пострадавшего во время московского пожара 1547 г. Благовещенского собора Кремля являлась преемственность власти московских государей от князей киевских, а их, в свою очередь, от византийского императора Константина Мономаха. Сюжетная линия «Сказания о князьях Владимирских» находила отражение в созданных в 1547—1552 гг. фресках Золотой палаты кремлевского дворца. Яркие по художественной манере исполнения образы древнерусских князей были представлены и в росписи Покровской церкви Александровой слободы. Жанр исторической баталистики находит свое отражение в грандиозной иконе «Церковь воинствующая», изображающей триумф русского воинства в связи с победой над Казанью. Русская иконография все чаще допускала элементы «бытийного» письма. Вопрос об их допустимости поднимался по претензиям дьяка Висковатого на Церковном соборе 1554 г. и был решен в положительном смысле. Наименее подверженным канонизации жанром русского искусства XVI в. являлась миниатюра. Наиболее широкие миниатюрные вариации были представлены в «Лицевом летописном своде». В последней трети XVI в. в Москве при покровительстве купцов Строгановых складывается Строгановская школа живописи, отличавшаяся в противоположность монументальной традиции тончайшей миниатюрной техникой, детализацией изображения. Задачи обслуживания царского двора обусловили бурное развитие ювелирного дела. Получила распространение гравюра на дереве – ксилография.

Провозглашенная Стоглавом религиозная канонизация искусства не стала, таким образом, препятствием для ее развития. Напротив, посредством ее устанавливалась высокая эстетическая планка и обозначались идеалы художественного творчества. Рассматриваемые Стоглавом в качестве эталона Успенский собор и «Троица» Андрея Рублева явились для русского общества XVI в. не столько образцами для репродуцирования, сколько своеобразными культурными ориентирами.

 

Проблемные вопросы

1.  Какой религиозный и политико-правовой смысл имел титул «царь»? Почему его не могли принять прежде? Каковы были последствия принятия этого титула для истории России?

2.  Что такое «Избранная рада»? Корректен ли этот термин, введенный Андреем Курбским?

3.  Что такое «опричнина»? Скрывалась ли за ее учреждением какая-то рациональная идея (С.Ф. Платонов) или ее введение было следствием патологических черт личности царя (С.Б. Веселовский)?

4.  Имели ли репрессии Ивана IV какую-либо социальную направленность или они в равной мере обрушивались на все социальные слои населения? Чем они были обусловлены?

5.  Был ли Иван IV более жестоким правителем, чем современные ему западноевропейские монархи? Чем репрессии в западноевропейских странах XVI в. отличались от российских?

6.  Филипп Колычев называл опричный орден «сатанинской организацией». Являлось ли это лишь художественной метафорой или в этом утверждении содержалась историческая правда?

7.  Иван Грозный, Филипп Колычев, Андрей Курбский, Малюта Скуратов: есть ли в истории России ХХ столетия политические фигуры, тождественные перечисленным?

 

Литература

1. Альшиц Д.Н. Начало самодержавия в России. М., 1988.

2.  Бычкова М.Е. Русское государство и Великое княжество Литовское с конца ХV в. до 1569 г.: Опыт сравнительно-исторического изучения политического строя. М., 1996.

3.  Герберштейн С. Записки о Московии. М., 1988.

4.  Кобрин В.Б. Иван Грозный. М., 1989.

5.   Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. М., 1993.

6.  Скрынников Р.Г. Царство террора. СПб., 1992.

7.  Флоря Б.Н. Иван Грозный. М., 1989.

8.  Хорошкевич А.Л. Россия в системе международных отношений середины XVI в. М., 2003.

9.  Шмидт С.О. У истоков российского абсолютизма: исследование социально-политической истории времени Ивана Грозного. М., 1996.

 

Документы

 

Сказание о великих князьях владимирских великой Руси

Из истории Ханаанской и Арфаксада, первого потомка Ноя, родившегося после потопа. По благословению отца Ноя вся вселенная была разделена на три части между тремя сыновьями его – Симом, Хамом и Иафетом. За нерадивость был Хам лишен отцовского благословения, потому что не покрыл наготы отца своего Ноя, упившегося вином. Когда отрезвел Ной от вина и узнал, что сделал над ним меньший сын его, то сказал: «Проклят будь Хам, да будешь рабом у братьев своих». И благословил он двух сыновей своих, Сима и Иафета, которые прикрыли отца своего, не глядя на него, чтобы не видеть наготы его. И благословил он Симова сына Арфаксада, чтобы поселился он в земле Ханаанской. И родились у Арфаксада два сына-близнеца: имя одного – Мерсем, другого – Хус, они были основателями Египта. И пошли от них многочисленные потомки по родам их. Хус ушел в дальние пределы Индийской страны, и его потомки оттуда распространились на восток; потомки же Мерса распространились вплоть до нас. Потомки Иафета населили северные страны до дальнего севера. И воцарился некто из того же рода, по имени Фарис, в Калаврийских странах и основал город во имя свое по названию Арфакс. Правнук же его, по имени Гайдуварий, был первым создателем астрологии в Ассирии, во владениях потомков Сима, а после него был Сеостр. Сей же Сеостр самым первым на земле воцарился в Египте, и по потомкам его прошло много лет. Из его рода происходил и Феликс, который обладал всей вселенной. После же Феликса, по прошествии многих лет, воцарился некий царь в Египте, происходивший из того же рода, по имени Нектанав, был он волхв, от него у Олимпиады, жены Филиппа, родился Александр Македонский. Александр был вторым властителем вселенной и обладал ею двенадцать лет, а всего он жил тридцать два года; перед кончиной он передал Египет своему полководцу Птолемею. Мать же Александрова после смерти сына своего возвратилась к отцу своему Фолу, царю ефиопскому. Фол же отдал ее во второй раз замуж за Виза, родственника Нектанава. Виз же родил от нее дочь и назвал ее Антией; он основал город в Сосвенах и назвал город этот, который теперь именуется Царьградом, по имени своему и своей дочери, Византия. От Александра Македонского до Птолемея Прокаженного насчитывается двадцать два Птолемея.

У Птолемея Прокаженного была дочь премудрая, по имени Клеопатра, она правила Египетским царством вместе с отцом своим Птолемеем. И в это время Юлий, кесарь римский, послал зятя своего Антония, стратига римского, воевать Египет. Когда Антоний пришел с огромным войском посуху и по морю, чтобы захватить Египет, то Клеопатра послала к Антонию, стратигу римскому, своих послов с богатыми дарами, говоря: «Ведаешь ли, о стратиг, о египетском богатстве? Лучше с миром царствовать, чем в безумье проливать кровь человеческую». Умилосердился Антоний и взял Египет без кровопролития, и вышла за него замуж премудрая царица Клеопатра; и воцарился Антоний в Египте. И Юлий, кесарь римский, услышав о своеволии Антония, поставил брата своего Августа стратигом над воеводами и послал его с четырьмя другими братьями своими и со всей силой римской на Антония. И, придя, Август покорил Египет и убил зятя своего Антония, а сам воцарился в Египте. Взял он и Клеопатру-царицу, дочь Птолемея Прокаженного, и отправил ее в Рим на кораблях вместе с захваченными великими богатствами египетскими. Она же сказала: «Лучше мне царицей египетской умереть, чем быть приведенной пленницей в Рим» – и уморила себя змеиным ядом.

На Юлия же восстали воеводы Врут, Помпей и Красс и убили его в Риме. И вскоре к Августу в Египет пришла весть о гибели Юлия, и сильно опечалился он при известии о смерти брата. И, не медля, созвал всех воевод, и военачальников, и нумеров, и препоситов и известил их о смерти Юлия, цезаря римского. Они же все, римляне и египтяне, единогласно воскликнули: «О преславный стратиг, Юлия-кесаря, брата твоего, воскресить не можем, а твое величество венчаем венцом римского царства». И облекли его в одеяния Сеостра, первого царя Египта: в порфиру и виссон, и препоясали его поясом дермлидовым, и возложили на голову его митру Пора, царя индийского, которую принес Александр Македонский из Индии, и накинули ему на плечи мантию царя Феликса, обладавшего всей вселенной, и дружно воскликнули громким голосом: «Радуйся, Август, царь римский и всей вселенной!»

В год 5457 (51 до н. э.) Август, кесарь римский, пошел в Египет, где царствовали правители из египетского рода Птолемеев, со своими воеводами. И встретил его Ирод, сын Антипатра, помогая ему с великой охотой и воинами, и пищей, и дарами. И бог вручил Египет и Клеопатру в руки Августу. Август же начал собирать дань со всей вселенной. Брата своего Патрикия поставил царем Египта; Августалия, другого брата своего, поставил властелином Александрии, Ирода же, сына Антипатра, аскалонитянина, за то, что тот почтил его, поставил царем над иудеями в Иерусалиме; Азию же вручил Евлагерду, родичу своему; Илирика же, брата своего, поставил правителем в верховьях Истра; а Пиона учредил правителем в Золотых землях, которые ныне называются Угорской землей; а Пруса, родича своего, послал на берега Вислы-реки в города Мальборк, и Торунь, и Хвоини, и преславный Гданьск, и во многие другие города по реке, называемой Неманом и впадающей в море. И жил Прус очень много лет, до четвертого поколения; и с тех пор до нынешних времен зовется это место Прусской землей.

И вот в то время некий воевода новгородский по имени Гостомысл перед кончиной своей созвал всех правителей Новгорода и сказал им: «О мужи новгородские, советую я вам, чтобы послали вы в Прусскую землю мудрых мужей и призвали бы к себе из тамошних родов правителя». Они пошли в Прусскую землю и нашли там некоего князя по имени Рюрик, который был из римского рода Августа-царя. И умолили князя Рюрика посланцы от всех новгородцев, чтобы шел он к ним княжить. И князь Рюрик пришел в Новгород вместе с двумя братьями; один из них был именем Трувор, а второй – Синеус, а третий – племянник его по имени Олег. С тех пор стал называться Новгород Великим; и начал первым княжить в нем великий князь Рюрик.

А четвертое колено от великого князя Рюрика – великий князь Владимир, который просветил Русскую землю святым крещением в году 6496 (988). А от великого князя Владимира четвертое колено – правнук его Владимир Всеволодович Мономах. Когда сел он на великое княжение в Киеве, то начал советоваться с князьями своими, и с боярами, и с вельможами, так говоря: «Неужели я ничтожнее прежде меня царствовавших и управлявших знаменами царства великой Руси, таких, как князь великий Олег, который ходил и взял с Царьграда большую дань для всех воинов своих и благополучно домой возвратился, или как Всеслав Игоревич, князь великий, который тоже ходил на Константин-град и еще более тяжелой данью его обложил. А мы, божьей милостью, наследовали престол своих прародителей и отца своего великого князя Всеволода Ярославича, и наследники той же чести от бога. Ныне жду совета от вас, моего двора князей, и бояр, и воевод, и от всего христолюбивого воинства; да прославится имя святой живоначальной Троицы силой вашей храбрости с божьей помощью и нашим повелением; какой же вы мне совет дадите?» Так отвечали великому князю Владимиру Всеволодовичу его князья, и бояре, и воеводы: «Сердце царево в руке божьей, а мы все в твоей власти». Тогда великий князь Владимир собирает воевод умелых и мудрых и ставит начальников над воинскими отрядами – тысячников, сотников, пятидесятников; и, собрав многие тысячи воинов, отправляет их во Фракию, область Царьграда; и завоевали большую часть ее, и возвратились с богатой добычей.

В то время правил в Царьграде благочестивый царь Константин Мономах и воевал он тогда с персами и латинянами. И принял он мудрое царское решение – отправил послов к великому князю Владимиру Всеволодовичу: Неофита, митрополита эфесского, и с ним двух епископов, милитинского и митилинского, и антиохийского стратига Антипа, иерусалимского наместника Евстафия и других своих знатных вельмож. С шеи своей снял он животворящий крест, сделанный из животворящего древа, на котором был распят сам владыка Христос. С головы же своей снял он венец царский и положил его на блюдо золотое. Повелел он принести сердоликовую чашу, из которой Август, царь римский, пил вино, и ожерелье, которое он на плечах своих носил, и цепь, скованную из аравийского золота, и много других даров царских. И передал он их митрополиту Неофиту с епископами и своим знатным посланникам, и послал их к великому князю Владимиру Всеволодовичу, так говоря с мольбой: «Прими от нас, о боголюбивый и благоверный князь, во славу твою и честь эти честные дары, которые с самого начала твоего рода и твоих предков являются царским жребием, чтобы венчаться ими на престол твоего свободного и самодержавного царства. Прими и то, о чем будут тебя молить наши посланцы – мы от твоего величия просим мира и любви: тогда церковь божия утвердится, и все православие в покое пребудет под властью нашего царства и твоего свободного самодержавства великой Руси; теперь будешь ты называться боговенчанным царем, увенчанный этим царским венцом рукою святейшего митрополита кир Неофита с епископами». И с тех пор великий князь Владимир Всеволодович стал именоваться Мономахом, царем великой Руси. И пребывал после того. во все время с царем Константином в мире и любви. С тех пор и доныне тем венцом царским, который прислал греческий царь Константин Мономах, венчаются великие князья владимирские, когда ставятся на великое княжение русское.

Во времена же царствования Константина Мономаха отлучился от Царьградской церкви и от истинной веры отошел римский папа Формоз и уклонился в латинство. Тогда царь Константин и святейший патриарх кир Иларий повелели собраться на собор в царствующем граде святейшим патриархам – александрийскому, антиохийскому и иерусалимскому. И по их совету благочестивый царь Константин Мономах со святым Вселенским собором из четырех патриархов, митрополитов, епископов и священников исключили имя папы из церковных поминаний и отлучили его от четырех патриархов. И от православной веры отпали и с тех времен и доныне лытают, потому и называются латинянами. Мы же, православные христиане, исповедуем святую Троицу – безначального Отца с единородным Сыном и с пресвятым единосущным и животворящим Духом в едином божестве, и веруем в нее, и славим, и поклоняемся.