Глава третья.

– Давай! Врежь ему еще! – выкрикивали раззадоренные видом крови молодые охотники. Они обступили двух поединщиков плотным кольцом. Самый старый из охотников, по совместительству охотничий вождь племени и глава этого отряда Фазим, наблюдал за дракой, изредка попыхивая длинной трубкой, щуря при этом глаза. В поединке сошлись два н’кая – бастарда, чьи матери тоже были н’кай – рабынями, а отцом мог быть любой кочевник из племени.

– Вставай! Вставай н’кай! – стоящий ближе всех к поверженному юноше Ютир, старший сын Фазима, плюнул в окровавленное лицо Сегая, выражая свое презрение к нему. Утерев плевок и размазав при этом по лицу кровь, под восторженные крики зрителей Сегай поднялся. Посмотрел в глаза Гирту, своему единственному другу и не увидел в них, ни капли жалости. Только животную радость предвкушения победы. С ухмылкой больше похожей на оскал, Гирт сделал шаг вперед и быстрым ударом в челюсть вновь опрокинул едва успевшего встать на ноги Сегая. «Великолепный подарок ко дню рождения» – успел подумать Сегай падая. Гирт уже достиг семнадцатилетнего возраста в прошлом месяце, а вот Сегаю, лежащему сейчас на спине с разбитым носом и ноющей от удара челюстью, семнадцать исполнилось сегодня.

Накануне вечером, отряд Фазима вернулся с охоты на косуль. Несмотря на то, что привезенная ими добыча была обильной, лица охотников были мрачны. Причиной их дурного настроения была потеря одного из загонщиков. Его задрала химера, судя по всему, привлеченная запахом свежей крови. Очевидно, охота у свирепого хищника не задалась и он терзаемый голодом, ушел далеко от своих охотничьих угодий, где и наткнулся на разделывающих трофеи кочевников. Только этим можно было объяснить тот факт, откуда в поросшей сочной зеленой травой степи взялась опаснейшая тварь, селившаяся только в подвалах развалин старых построек, видевших еще расцвет Империи, либо роющая глубокие норыв каменистых пустошах. Ведь ни того, ни другого, на много лиг вокруг не было. Тем не менее, тварь, покрытая каплевидной, темно-зеленой чешуёй, с пробивающимся из-под неё зеленовато-бурым мехом, выскочившая из сгущающихся сумерек, молниеносно схватившая ближайшего человека поперек туловища и быстрее ветра умчавшаяся с добычей вдаль, не была миражом. Едва отошедшие от шока охотники, не только не бросились в погоню, а наоборот начали, как можно скорее собирать свои вещи и грузить на волокуши добычу. Химера помимо силы, скорости и агрессивности, обладала поистине непробиваемой чешуей, вдобавок, её слюна была ядовита. Связываться с такой тварью самостоятельно Фазим и не думал. Нужно было как можно скорее поставить в известность главу клана и шамана. И скорее всего, придется созывать всё племя, а возможно и просить помощи союзных племен. Однажды добыв здесь пищу, химера вернется сюда снова. И рано или поздно наткнется на кого-нибудь из кочевников, а то и вовсе набредет на стойбище. Но больше всего Фазима обеспокоило то, что всегда охотящаяся исключительно в паре химера была одна. И то, что на охотников напал только самец, а это опытный охотник определил по наличию двух пар рогов и козлиной бороде под вытянутой мордой, означало только одно – самка осталась в логове. А значит, ждет потомство. Если допустить появления выводка, быть большой крови. Две химеры это очень плохо. Полдюжины – это смерть во плоти. Нужно найти нору, в которой прячется самка первыми. Все свои доводы, Фазим тем же вечером высказал мрачнеющему с каждым словом верховному вождю клана Степных Волков Таюсу и размеренно попыхивающему своей трубкой старому шаману Дартаку. Шаман в отличие от вождя выслушал рассказ Фазима с совершенно безмятежным видом, как будто, тот пришел поговорить о вкусе разных сортов травяного чая. Кивком показав, что Фазим может идти, вождь в полголоса обратился к сидящему с прикрытыми глазами шаману. Что он спросил, охотничий вождь уже не слышал. У него сейчас были другие проблемы. Искать логово хищника, придется ему и его отряду. Возможности уклониться от такой «чести» у него нет. Потому, нужно выспаться и утром доукомплектовать отряд. На рассвете Фазим стал обходить стойбище, в поисках подходящего кандидата. И тут его ждал весьма неприятный сюрприз. Не состоящих в чьем либо отряде юношей от семнадцати до двадцати лет в стойбище не было. В отряде не хватало одного загонщика, а из подходящих по возрасту молодых людей, в стойбище были только несколько девушек и два н’кая. Что ж, одному из них сегодня улыбнется удача. Не часто рабу выпадает шанс стать свободным. Но сначала ему придется доказать, что он этого достоин.

Сегай и Гирт с раннего утра, совершали свой обычный ритуал - убирали территорию стойбища от продуктов жизнедеятельности лошадей, складывая их в предназначенные для этого плетеные из упругих стеблей колючего палочника короба, когда к ним подошел Ютир и велел немедленно следовать за ним. Недоуменно посмотрев друг на друга, они быстро сложили свой инвентарь около ближайшего загона и тут же последовали за свободным кочевником. Когда Фазим объяснил, зачем их позвали, радости обоих не было предела. Но только пока он не сказал, что ему необходим только один загонщик. А так как претендентов двое, то им станет тот, чьи навыки в верховой езде, стрельбе из лука и обращении с арканом будут лучше. Поглазеть на состязание двух бастардов собралось едва ли не половина мужчин племени. Проведя рядом с лошадьми всю свою сознательную жизнь, в навыке верховой езды оба юноши показали блестящие результаты. Аркан был коньком Сегая, а вот в искусстве владения луком и стрельбе из седла Гирт не оставил своему другу ни малейшего шанса. Раскрасневшиеся и радостные н’каи предстали перед Фазимом. Их мечты, что они оба попадут в отряд охотников (ведь вышла ничья), разбились в прах, когда старший охотник заявил, что возьмет только победителя. А выявить его поможет кулачный поединок. Гирт был чуть старше Сегая, выше и сильнее. И руки у него были длиннее. Сегай не сомневался, что друг выиграет этот бой и где-то в глубине души даже радовался за него. Но, что все произойдет вот так, он не мог даже представить. Еще до начала поединка, Сегай по глазам соперника понял, что нет больше н’кая Гирта. Перед ним стоит загонщик Гирт. И сейчас свободный охотник готов убить н’кая Сегая. Чуть, позже стоя над уже поверженным противником, Гирт повернулся к Фазиму, ища одобрения, но вместо этого тот произнес спокойнымголосом фразу, которая мгновенно стёрла с лица н’кая улыбку.

– Теперь добей его и станешь одним из нас.

Фазим решил подхлестнуть своих охотников видом крови, дабы изгнать страх перед предстоящей охотой на химер. А заодно и проверить выдержку своего нового загонщика. А, что до жизни какого-то н’кая… даже старая хромая кобыла ценнее, чем он. Гирт выпученными от удивления глазами уставился на нож старшего охотника, рукоять которого торчала из земли у его ног. Глаза Сегая тоже смотрели на рукоять. Только с ужасом. Молодые охотники в полной тишине взирали на Гирта. Они ждали. Ждал и Фазим, мерно попыхивая трубкой, с удовлетворением наблюдая, как на лице н’кая отразилась решимость. Охотники разразились одобрительными криками в предвкушении кровавой развязки, когда теперь уже бывший н’кай нагнулся за оружием. Его приняли. Теперь он почти один из них. Надо только не разочаровать своих новых друзей. Свою новую семью. Сегай с замиранием сердца смотрел, как к нему поворачивается бывший друг, крепко сжимающий в руке его смерть. А затем делает к нему первый шаг. Впившись окровавленными пальцами в землю, Сегай из всех сил захотел, чтобы тот остановился. Он не знал, чему обязан неожиданному результату: страху, боли или своему желанию, скорее всего, сработало все сразу. Он почувствовал, как что-то, неведомое ему до сих пор, откликнулось на его зов. Практически съеденная под корень лошадьми и изрядно вытоптанная за все время существования стойбища ногами людей трава, вдруг мгновенно вытянула свои свежие побеги вверх и плотно опутала ноги Гирта до самых колен, не давая сойти ему с места. В воцарившейся тишине были слышнытолько кряхтение бывшего раба, пытающегося высвободиться из цепких объятий растений.

– Зачем ты вмешался старый дурак? – вынув трубку изо рта, в сердцах сплюнул Фазим, разозленный тем, что шаман лишил всех отличного зрелища и стал крутить головой, ища его взглядом. И был несказанно удивлен, не найдя поблизости сухопарую фигуру Дартака. Внезапная догадка, заставила его обратить свой взор на все еще полулежавшего на земле н’кая.

– Вставай и ступай за мной – сказал он ему и, повернувшись к Ютиру велел – Помогите Гирту освободиться и отведите в наш шатер. Он доказал, что достоин занять место погибшего Пая.

Настроение у Фазима значительно улучшилось. Дартак был сильным шаманом. Но довольно старым. Еще не дряхлым, но прожившим уже слишком много зим. А еще он долгие годы, был их единственным шаманом. Не племени Степных Волков, а конкретно их клана. Это не могло не беспокоить вождей. Ведь приемника у него не было. До сих пор. Шагая за Фазимом, Сегай на ходу пытался остановить идущую из разбитого носа кровь, зажимая ноздрю пальцем и запрокинув голову назад. Идти, таким образом было довольно неудобно. Приходилось одновременно пытаться не упустить спину кочевника из виду и смотреть при этом себе под ноги. Дважды Сегай спотыкался о сложенный у шатров инвентарь. Дойдя до жилища шамана, Фазим откинул полог из шкур косули, закрывающих вход и, пропустив Сегая вперед, зашел следом.

– Дартак… – улыбаясь начал, было Фазим.

– Я почувствовал, как он применил Дар – кивнул шаман, не дав старшему охотнику продолжить.

– Оставлю вас вдвоем – понимающе ухмыльнулся Фазими уходя добавил – Пойду, расскажу Таюсу.

Дартак даже не удостоил охотника взглядом. Его внимание было полностью поглощено переминающимся с ноги на ногу н’каем.

– Садись – нарушил, наконец молчание шаман – побеседуем.

В шатер вождя Степных Волков Дартак пришел только через час. Вождь и старший охотник в ожидании шамана успели выпить по три чашки травяного чая. И судя по слегка поблескивающим глазам, в чай они добавляли настойку тикха, из чьих горьких мелких ягод вызревал крепкий хмельной напиток.

– Его дар силен? – выказывая нетерпение недостойное вождя, едва дождавшись, когда седовласый шаман устроится на подушке, задал вопрос Таюс.

– Дар сильный. Но я не стану его обучать – фраза сказанная старым шаманом заставила Фазима и Таюса опешить.

– Что ты несешь старик!? Что значит, не будешь обучать!? – быстро придя в себя, буквально прорычал вождь – совсем из ума выжил?

Дартак с невозмутимостью гранитной глыбы выслушал возмущенные крики вождя и брань старшего охотника.

– Он познал Силу через кровь – и поочередно посмотрел в глаза обоим своим собеседникам.

– Это должно, что-то значить? – переглянувшись с вождем, задал вопрос Фазим.

– Это значит, что обучать я его не стану – ответил шаман и стал подниматься с подушки, на которую совсем недавно опустился.

– Сядь – властным тоном приказал вождь. Бросив быстрый взгляд на вождя, Фазим невольно поежился. От выражения лица Таюса и его голоса, которым был произнесен приказ, у охотника появилась слабость в коленях. А ведь ему приходилось сражаться с огромным количеством врагов и без страха смотреть в глаза самым опасным хищникам степи. Не удивительно, что Дартак подчинился единственному слову Таюса. Стиснул зубы и опустил глаза в пол, но подчинился.

– А теперь объясни нам во всех подробностях причину, по которой после стольких лет ожидания, ты хочешь отказаться от ученика.

– Он познал Силу неправильно. Не через ритуал Единения с Природой, а через Узы Крови. Н’каю исполнилось семнадцать сегодня – при этом он укоризненно посмотрел на Фазима – и я собирался провести ритуал ближе к вечеру. Но опоздал.

Таюс бросил на старшего охотника испепеляющий взгляд, от чего тот моментально покрылся испариной. Стравливая двух бастардов, старший охотник даже не подумал, спросить у них, сколько им лет. И проходили ли они упомянутый шаманом обряд. Даже самый последний н’кай, в любом племени кочевников знал, что все юноши и девушки, даже бастарды должны проходить обряд. Совсем старый стал, раз забыл про такое. Как бы, не отправил его Таюс, в одиночку охотится на химер за такой проступок.

– Дар у него раскрылся при угрозе его жизни. Это нормально. И все бы ничего. Да вот только, во время поединка ему разбили нос. И он сам того не осознавая первый раз воззвал к Силе через Узы Крови впившись окровавленными пальцами в землю.

– Пока мне все равно ничего не ясно – выразили свое недовольство вождь, старший охотник кивком согласился с ним.

– Узы Крови имеют две особенности – вздохнул Дартак – Силы такого шамана намного возрастают…

– Так, что же ты нам голову морочишь старик – в сердцах стукнул себя по коленке кулаком Фазим, чувствуя некоторое облегчение. Вождь более сдержанно отреагировал на эту новость.

– В чем подвох?– несмотря на хмельной напиток, Таюс в отличии того же Фазима, заглядывал дальше кончика своего носа.

– Узы Крови накрепко связывают душу шамана с его Даром. Именно это делает Дар гораздо сильнее. Но такая сила имеет свою цену. Если он не будет постоянно контролировать себя, то однажды может попросту вычерпать свою силу до дна. А так, как его Дар и его душа теперь одно целое, это его убьет. Есть и еще один неприятный момент. В горячке боя, такой шаман может впасть в Кровавое Безумие и перестать делать различие между союзниками и врагами – Дартак повернулся к Фазму – тебе и твоим охотникам сказочно повезло сегодня. Мальчишка захотел только остановить того н’кая. С силой его дара, будь он чуточку опытнее и кровожаднее, висели бы ваши тушки сейчас на Когтях Земли.

После этих слов, Фазим позеленел лицом, от одних воспоминаний о тошнотворном зрелище. Однажды он стал свидетелем применения этого заклинания. Лет пятнадцать назад. Во время конфликта за обладание восточным пастбищем между ветвью их племенем и Железными Куницами. Пастбище находилось достаточно далеко от условной границы, которая разделяла ареал обитания Волков и Куниц. Причиной столь грубо нарушавшего традиционный уклад жизни степняков вторжения, стало обширное поле тикха, неожиданно буйно разросшегося на восточном пастбище. Один из молодых кочевников клана Железных Куниц, проник на территорию Волков, с целью украсть скакуна из стойбища клана. И наткнулся на обширные заросли тикха, обильно усеянного готовыми со дня на день созреть мелкими ягодами. Ему не пришло в голову ничего лучше, как подбить на кражу ягод, своих товарищей. Мало того, что Куницы откровенно вторглись на исконную территорию Степных Волков, их жажда обладать тикхом была столь велика, что они в нарушение всех негласных законов и традиций, привели с собой молодого, но достаточно амбициозного шамана. Прибегнув к магии, он прогнал выступивший отряд исконных хозяев этой земли, явившийся для того, чтобы покарать наглецов. После такого поступка Волки были вправе начать масштабные военные действия, вплоть до объявления войны между кланами. Но до крайних мер дело не дошло. Тогда конфликт в буквальном смысле одним взмахом тотемного жезла решил сидевший перед ним Дартак, насадив на длинные зазубренные, чуть загнутые каменные шипы всех лошадей авангарда отряда агрессоров. Вопящие от ужаса Куницы,с позором бежали восвояси вместе со своим шаманом, побросав оружие и оставив победителям содержимое седельных сумок. Однако «победители» не спешили собирать трофеи. Отвратительное зрелище все еще бьющихся в агонии коней, погибших в мгновение ока, разбросанных вокруг внутренностей и залитой кровью травы, заставило большинство отнюдь не слабых духом кочевников опорожнять свои желудки прямо из седла. А остальных, из последних сил сжимать зубы и стараясь не присоединиться к своим товарищам, как можно незаметнее отъехать от шамана подальше.

– Ты понимаешь, что другого ученика у тебя может уже и не быть? – негромко спросил вождь. Шаман кивнул.

– Если я, прикажу тебе его обучать, ты выполнишь мой приказ?

Шаман, с каким-то облегчением, словно ждал от Таюса этих слов, вновь утвердительно кивнул.

– Тогда нечего тянуть коня за хвост. Фазим!

– Да, вождь – охотник вскочил на ноги.

– Разошли посланников к Куницам, Соколам и Жеребцам. Пусть скажут, что завтра на рассвете, мы идем охотиться на химер.

Фазим улыбнулся, и как бы невзначай, бросил быстрый взгляд в сторону шамана. Таюс отвечая на немой вопрос охотника, повернулся к Дартаку и велел:

– Поедешь с отрядом Фазима. И ученика своего с собой возьми.

– Еще Фазим – бросил вдогонку уходящему охотнику шаман – спроси у охотников своего отряда, есть ли у кого из них незамужняя сестра или дочь.

– Это еще зачем? Никак на старости лет женской ласки захотел?– хохотнул охотник.

– Не для меня. Жена нужна Сегаю. Если она сможет зачать ребенка, это несколько ослабит Узы крови и в присутствии кровного родственника, Сегай никогда не впадет в Кровавое Безумие.

– Вот оно что – вскинул брови Таюс – В таком случае я попрошу свою Талику найти ему жену. Ступай Фазим, у тебя еще много дел сегодня.

Сегай ждал возвращения Дартака в его шатре, у очага расположенного в центре, как тот и велел. Как только вернулся хозяин жилища, юноша немедленно вскочил на ноги. Дартак молча прошествовал мимо него, даже не взглянув в сторону Сегая. Сел к очагу скрестив ноги, и достал курительную трубку. В полном молчании н’кай наблюдал, как шаман её набивает и раскуривает от уголька вахи – окаменевшей смолы одноименного растения, часто встречающегося в степи, взятым ажурными щипцами из едва тлеющего очага. Выпустив первую струю дыма, шаман, наконец обратил свой взгляд к молодому человеку.

– Раз уж ты встал, сходи за своими вещами. Пока будешь жить в моем шатре.

– Вы берете меня в ученики? – робко спросил Сегай.

Выпустив новую порцию дыма, Дартак удивленно вскинул свои кустистые седые брови:

– Ты все еще здесь?

Сегай выскочил из шатра шамана и опрометью бросился к крохотным палаткам, в которых ютились н’каи мужского пола, принадлежавших племени. Свои небогатые пожитки он собрал быстро. Они все уместились в одну маленькую наплечную сумку. Разве что одеяло из овечьей шкуры он подарил Варену, пятнадцатилетнему н’каю, делившему до сих пор тесное жилище с Сегаем и Гиртом. От мысли о бывшем друге настроение сразу испортилось. Варен опустив голову, и избегая встречаться взглядом, довольно сдержанно поблагодарил его за подарок. Плечи мальчика были наряжены, а голос предательски при этом подрагивал. Сегай несколько секунд полусогнувшись под низким потолком постоял в растерянности, но так и не найдя нужных слов оставил Варена в одиночестве. Уже выбираясь из низкой палатки, Сегай нос к носу столкнулся с Гиртом. Очевидно, тот тоже пришел забрать свои вещи. Секунду оба смотрели друг на друга, затем Сегай сделал попытку обойти его. Гирт не препятствовал этому. Уже отойдя на некоторое расстояние, ученик Дартака услышал негромкий оклик:

– Сегай…

Новоиспеченный шаман остановился, но не обернулся.

– Ты же сам понимаешь…

– Понимаю – кивнув но, так и не обернувшись, ответил Сегай и пошел дальше.

На новом месте спалось плохо. Нет, места внутри хватило бы и восьмерым, но Сегаю было неуютно. Непривычно большое пространство доставляло неудобство. Несколько раз он просыпался в холодном поту. Ему всю ночь снился Гирт с ножом в руке. Вот только во сне он не мог остановить н’кая и тот раз за разом вонзал нож ему в грудь. В конце концов, под утро Сегай все же забылся сном без сновидений. Дартак разбудил его еще до рассвета. Напоил клюющего носом юношу каким-то пахучим отваром трав, от которого засвербело в носу, но сонливость бесследно прошла.

– Идем. Нужно подобать тебе коня.

Глаза юноши заблестели. У него будет собственный конь! Следуя за Дартаком, Сегай едва мог сдерживать восторг, рвущийся у него из груди. Еще вчера он мог только мечтать, о своем собственном скакуне.

– Понимаю, что это непростой выбор. Но не затягивай с ним. Уже совсем скоро мы должны быть в седле – произнес старый шаман и отошел от загона.

Коня Сегай выбирал придирчиво. Забраковав семерых скакунов, он остановил выбор на восьмом, пегом молодом жеребце. Конь имел гнедой окрас, но шея, часть крупа и почти целиком ноги были белыми. Живот и грудь скакуна, были усеяны более мелкими неровными белыми пятнами. Пока он выбирал себе жеребца, вернулся Дартак, принеся ему седло и сбрую, сказав, что они отныне принадлежат Сегаю. Поблагодарив шамана, юноша немедленно стал седлать коня. Это не заняло у опытного наездника много времени. Наконец проверив в последнийраз подпругу, Сегай ловко вскочил в седло.

– Назову тебя Пятнаш – склонившись к уху своего скакуна, прошептал Сегай и направил коня к шатру Дартака. Когда он подъехал к нему, старый шаман уже заканчивал седлать своего коня.

– Возьми одну из них себе – кивнул Дартак на пару седельных сумок лежавших у входа в шатер – Там запас еды и воды.

– Хорошо – спрыгнув с Пятнаша, сказал Сегай и взял одну из кожаных сумок.

– Как хорошо ты обращаешься с луком?

– Не так хорошо, как с арканом.

Дартак, молча нырнул в шатер и через несколько секунд вышел назад, держа в руках ремень с ножом в ножнах и свернутый аркан.

– Это тоже теперь твое.

– Спасибо учитель – принимая подарки, вновь поблагодарил его Сегай. Дартак по своему обыкновению, только молча кивнул в ответ и взобрался в седло. Ученик застегнул пояс с ножнами, закрепил у луки седла аркан и последовал примеру учителя. Тронув пятками бока коня, старый шаман направил его к южной стороне стойбища. Следуя за ним, Сегай видел, как туда же начинают стекаться охотники из отряда Фазима. Вот среди них мелькнул и Гирт. Тоже на молодом жеребце. У луки седла приторочен колчан со стрелами и короткий лук в чехле их жесткой кожи. На секунду бывшие друзья встретились взглядами, но тут же оба поспешили отвернуться.

Выровняв ход своего коня с Пятнашем, Дартак негромко заговорил:

– Держись рядом со мной. Ни с кем, без особой нужды старайся не заговаривать. Особенно это касается шаманов Куниц, Соколов и Жеребцов. Ты понял?

– Да учитель – горячо заверил Дартака юноша. И чуть смутившись, спросил – Могу я задать вопрос учитель?

– Задавай – полу-прикрыв глаза разрешил шаман.

– Когда вы начнете меня обучать?

– Я уже это делаю – в голосе старого шамана проскользнуло легкое недовольство. И прежде, чем юноша задал еще вопрос, Дартак чуть пришпорил коня и вырвался на полкорпуса вперед, давая понять несколько озадаченному ученику, что разговор на этом закончен.