Эмоции.
Как быстро летело время…Какие-то невидимые часы отсчитывали у меня в голове секунды, оставшиеся до решающего боя, к которому в этот раз, я подготовлена. По крайней мере, я надеялась…
Но вот что было странно, Брайан так и ни разу не вызвал меня к себе, не упомянул о предстоящем, а я не смогла сама пойти к нему и спросить всё в лоб, ведь это может навести на подозрения…
Вечер перед днём "икс" был очень эмоциональном. Мы снова собрались на тренировку, правда уже в 21:00, дабы выспаться и встретить новый день сильными и подготовленными, возможно, последний день в жизни каждого, одного или нескольких из нас…
Напряжение висело в воздухе, его, наверное, можно было почувствовать. Все были в сборе. Рыжеволосая Мэл сидела возле меня, её я узнала второй после Эндорсона. Она была милой и за полгода очень изменилась: рыжие волосы были уложены в короткое каре, глаза, правда, лучились всё так же. Но сейчас она была огорчена…Ну, конечно же, Эндорсон…Я невольно почувствовала злость за Мэл…Эта девочка любила его, не знаю, правда, в каким именно смысле…Но она трепетно относилась к собирателю…А он разбивает ей сердце…И мне, наверное, тоже…Ведь я так привыкла к его поддержке…А тут его больше нет рядом и это вначале обескуражило меня, затем обидело, а уж потом обозлило.
Дональд, пятнадцатилетний паренёк с русыми волосами и светло-карими глазами, сегодня выглядел грустным и задумчивым. Он волновался, чтобы знать это даже не требовалось читать мысли. А по этому дару я, пожалуй, скучала…Но он сейчас тлеет в сырой земле, вместе с моим телом…
Крис и Лили…такие разные, в буквальном смысле лёд и пламя, сейчас были единым целым…Взявшись за руки, они то и дело переговаривались, натянуто улыбались, пытаясь хоть как-то скрыть друг от друга своё волнение и беспокойство…И я за них боялась тоже…
Анжела была спокойна, она, как и всегда, сидела в причудливой позе, в которую вряд ли сядет гимнаст, но в этом особенность её дара. Она как-то упомянула, что может воздействовать на свою кожу так, что никакое оружие ей будет не страшно — оно просто будет отлетать или соскальзывать. Но гибкая брюнетка, по её же словам, редко пользовалась этим, так как это требовало большого сосредоточения и концентрации, а так же много сил.
Миша и Патрик так же сидели рядом. Девушка рядом с этим "злодеем" выглядела такой маленькой и хрупкой, что хотелось вырвать её из лап Патрика (его руки обнимали её за талию), и унести прочь. Но в целом, рядом с парнем, она расцветала.
Лэсли…светлая голова…такой задумчивый и неразговорчивый, в его глазах я видела многое: это и боль, и незаинтересованность в жизни, но вместе с тем блеск, когда Дональд скажет что-то смешное…Он был слишком взрослым для своего возраста, таким его сделали…Когда он был совсем малышом, его родителей убили пожиратели…И вот поэтому Лэсли часто странно смотрел на Эвана, будто бы ища в нём убийцу, но так и отворачивался, не находя его…
И, наконец, Эван. Его я могла анализировать бесконечно…Бесконечно вспоминая свою боль, и ту радость, которой он наполнил мою жизнь…Только сейчас я вспомнила, каким серым было моё бытиё до него…Как он привнес в него краски…Как мы впервые рассказали друг другу о чувствах…Как он впервые поцеловал меня…Как мы часами разговаривали…Как я сутками хотела не отходить от него…Как мало мне было 24 часов в сутках…Как моё сердце сладко трепетало, стоило ему слегка коснуться моей щеки…Как мы отметили День Святого Валентина, который до этого я считала чушью…Как он, в мой день рождения, стоя на одном колене, предложил стать его женой…Как потом он целовал меня и сколько радости было тогда в его глазах…Как много было этих самых "как", и сколько было боли после радости…
Но пожирателю всё же удалось вытянуть меня из пелены боли, которая окружала меня с 10 лет…И только за это стоит поблагодарить его…Это словно было кино, в главного актёра которого я влюбилась. Но фильм закончился, а актёр стал собой, причём не самой приятной личностью…
Кто он сейчас? Кто сидит напротив меня: очередная маска или настоящий Эван, отчаянно желающий спасти неповинных ни в чём людей? Или пожиратель, не желающий того, чтобы собиратели приобрели большую силу и уничтожили весь его клан?
Я снова всмотрелась в лица окружающих. На них было написаны различные эмоции…
— Завтра всё и решиться, — нарушил тишину Патрик, и я готова поклясться, все вздрогнули от неожиданности, настолько было тихо, каждый погрузился в свои мысли…
— Мы не можем проиграть, — подала голос я. Все посмотрели на меня, в их глазах было понимание и страх, — Да, я тоже боюсь не справиться…Очень тяжело идти на что-то и знать, что вся развязка зависит от тебя, что всё это на твоих плечах… — слова слетали с губ сами собой, — Именно поэтому мы и справимся. Потому что Мэл, наше маленькое солнышко, справится, ведь в ней столько теплоты и доброты и мы все знаем, что она будет до последнего перемещать жертв Брайана в безопасное место. Мы справимся, именно потому, что Крис и Лили, так отчаянно любя и не перенося друг друга, будут до последнего соревноваться между собой, а в глубине души будут надеяться, что спасут как можно больше жизней, которые им так дороги, не смотря на то, что не со всеми они лично знакомы. А так же потому, что Миша, моя дорогая Миша, закупорит в шаре из энергии неугодных собирателей. А ещё именно потому, что Лэсли убедит Брайана в том, что он гусь, обитающий у пруда! — я невольно усмехнулась. — И мы справимся потому, что Анжела нокаутирует всех и вся, обведёт вокруг пальца и столкнёт лбами! И потому, что с нами Дональд, который обездвижит гуся-Брайана! — я выдохнула, не найдя больше слов. Снова повисла тишина.
— А так же четыре стража, которые в кульминационный момент встанут на нашу сторону, — добавил Патрик.
— Именно, — кивнула я, — Я верю в то, что мы справимся! Вера — это то, что придаёт нам сил пережить обстоятельства! Так верьте, что ваша любовь не умрёт вместе с вами на поле боя, что вы переживёте всё и будете так же любить! — я взглянула на Мишу и Патрика, Лили и Криса, — Верьте, что послезавтра вы проснётесь, откроете окно и улыбнётесь солнцу, отныне теперь каждый день будет пахнуть этой долгожданной свободой! Верьте, что вы успокоите свою совесть, спася всех этих людей и наконец перестаньте себя корить за жизнь, которую когда-то вам не удалось сберечь! Верьте, что из этого сражения вы выйдите прежними, а если изменитесь — то лишь в лучшую сторону, позабыв о боли, мучениях… — я вздохнула и опустила глаза, — Я в это верю и вы верьте!
— Мда… — странно улыбнулся Патрик, — Вообще-то я тут надеялся произнести пламенную речь, но мне такого не переплюнуть! — после этих слов, обстановка как-то разрядилась и все рассмеялись. А я всё ещё раздумывала над речью, которую произнесла…
Мы просидели в зале ещё около двух часов, а после, когда Патрик ещё раз обрисовал нам план, отправились по комнатам, в надежде, что следующим вечером мы так же соберёмся, только уже как люди, спасшие множество собирателей и победившие Брайана.
— Роксана? — позвала меня Миша. Я замерла на выходе из зала. Эван выходил передо мной и тоже остановился. Наши глаза встретились и я поняла — пожиратель тоже взволнован. И в моей груди появилась новая боль и страх…Я так боялась его потерять…
— Да, дорогая? — я присела возле её ещё более хрупкой, чем я сама, фигуры и обняла девушку за плечи. Она выглядела словно брошенный котёнок — такая потерянная.
— Ты помнишь, когда твоя телепортация как бы не удалась, что я сказала тогда в квартире Элизары? Я сказала, что расскажу тебе обо всём позже…Что поведаю тебе всю правду…Я боюсь не пережить завтрашнюю битву… — по щекам девушка заструились слёзы.
— Миша! — воскликнула я, — И не вздумай прощаться! Ты сейчас ничего не будешь мне рассказывать! Ты сделаешь это завтра, когда мы победим, когда я куплю бутылку вина и мы с тобой напьемся, и будем хохотать как ненормальные! — старалась успокоить я девушку. Она грустно на меня посмотрела, — Завтра расскажешь! А теперь пошли, нам надо выспаться! — я старалась, чтобы голос звучал беззаботно.
Я так хотела бы верить в свои слова. Но меня терзало не меньше чем подругу. Столько сомнений…План не имеет сильных очертаний…Всё будет непредсказуемо и спонтанно. Для меня на завтрашний день поставлена лишь одна цель — спасти как можно больше людей. Моя жизнь здесь не имеет значения…Только бы всё вышло…
На выходе из зала нас ждали, облокотившись на стену и смотря в пол, стоял пожиратель, а напротив него, сложив руки на груди, находился Патрик.
Меня посетила мысль, что возможно, это будет последний день моего существования, последний день с болью, с любовью, с желанием…
— Пошли, — Патрик поцеловал Мишу в лоб, а после, повернулся к нам.
— Ну, пожелаем друг другу удачи! Завтра на это не будет времени! — выглядел собиратель более чем беззаботно, словно он был уверен в успехе. Кто знает, что он скрывает…
— Ты-то что здесь забыл? — поинтересовалась я у пожирателя. Глаза никак не могла оторваться от него, стараясь запомнить во всех мелочах, хотя, я никогда его не забуду. Я так любила, он так предал. Я пыталась ненавидеть, он всё это с лёгкостью сломал.
— Ты так и не упомянула меня в своей пламенной речи, — его голос бархатом разливался по полуосвещенному коридорчику, пробуждая во мне столько эмоций, совершенно полярных друг другу.
— А что я должна была сказать? Что-то вроде: мы победим, потому что в наших рядах смелый и воинственный пожиратель, не многим отличающийся от Брайана? — приподняла бровь я. Нужно быть холодной, нельзя поддаваться эмоциям. Если у меня не будет железной выдержки, вся подготовка пойдёт коту под хвост….А упражняться в хладнокровии с Эваном — лучшего придумать было нельзя, ведь он будоражит во мне столько чувств.
— Правду, — он даже бровью не повёл. Мне оставалось лишь вздохнуть. Боль снова упала тяжёлым грузом на сердце и душу, которые скоро не выдержат…Но мне осталось лишь пережить завтрашний день, а точнее дать пережить его жертвам сумасшедшего плана Брайана.
— Послушай, я сейчас иду спать и… — начала говорить я, но тут моё запястье пронзила адская боль.
— Прости, — прошептал Эван, он уже стоял в полушаге от меня и виновато глядел, синие искры притягательно поблёскивали в его глазах. Я проглотила ком.
— За что? — удивилась я. Но тут он поднял свою правую руку и показал мне запястье, на котором был огромный синяк, словно на него надавил кто-то очень сильный. Оставалось лишь вздохнуть: он проверял наличие этой связи, причинив свей силой боль самому себе.
— Но это ведь происходит не всегда…Что-то случается… — пробормотала я, скорее для себя. Пришлось опустить глаза, чтобы не выдать истинных чувств. Всё внутри разрывалось от противоречий…
— Сейчас это произошло потому, что я думал только о тебе, сосредоточил все свои мысли на тебе. Роксана, я не знаю почему, но мы связаны, а это что-то, да значит, — теперь он сделал шаг мне навстречу, его тёплые руки коснулись моих плечь…По телу прошла дрожь боли, а потом мне в который раз захотелось его объятий…Всё моё существо разделялось на две половины: любовь и боль, причём первая, кажется, уверенно вела в счёте, после таких вот прикосновений Эвана.
— Нет, это какая-то ошибка, — как можно решительней запротестовала я, но душа рвалась к нему, обливаясь слезами, умоляя разум позволить…
— Мы связаны, — голос его стал твёрже. Я подняла голову, а глаза у него всё так же лучились теплом. Мне хотелось закричать, это противостояние внутри меня совершенно выходило за все рамки. Я поставила себе мысленный барьер, а его то и дело хочет нарушить половина моей души, моего сердца.
— И что с того? — прошептала я, говорить на повышенных тонах уже не получалось, поскольку я уже попала в плен этих глаз, мысли текли рассеянно и вяло, никуда не торопясь, давая мне время сделать какую-нибудь глупость, о которой я буду думать потом.
— И я хочу проверить ещё кое-что, — уголки его губ слегка приподнялись. Он скрывал улыбку, которую я так любила…Я любила его всецело, но его пожирательская сущность и то, как он поступил со мной ранее, ставило преграду, перейдя которую я окончательно добью свою гордость, зато любовь будет ликовать!
— Идём, — вздохнула я, поворачиваясь в сторону лестницы. Я тысячу раз пожалею об этом, я тысячу раз обругаю себя за такую непростительную слабость, но сердце трепетало от того, что он идёт позади и наблюдает за мной.
До моей комнаты мы добрались минут через десять. Я старалась не думать о своей глупости и тело этому помогало. Эван как назло остановился слишком близко, его дыхание теребило мои волосы и я чувствовала, как жар любви от сердца распространяется по всему телу. Невыносимо…
— Прошу, — голос прозвучал на удивление твёрдо, — Хотя тебе определённо не требуется особое приглашение! — прошипела я, вспоминая день, когда его только освободили. Я вроде бы запирала дверь перед сном, но проснувшись, обнаружила, что он сидит на моей кровати…
— Просто мне тогда нужно было с тобой поговорить, но из этого ничего не вышло. Как и всегда, — парень расположился в моём кресле. Тёмные волосы, которые заметно отросли, спадали на лоб и едва не касались глаз в своём немного беспорядочном виде, прямой нос, отбрасывающий тень на красивые губы…Эти губы…как они умели целовать…
— Просто ты начал переходить границы. Как и всегда, — передразнила я парня, плюхаясь на кровать. Он пробуждал во мне не только боль и любовь, но и иногда раздражение, злобу, обиду…Но по отношению к нему это всё было настолько детским…
— А не ты ли при каждом приступе сентиментальности лезешь ко мне целоваться? — парень усмехнулся, довольный собой, — И это я ещё перехожу границы… — вздохнул он, словно невинная жертва. Я была более чем возмущена.
— Ты, — только и смогла сказать я. Эван взглянул на меня, так театрально изогнув бровь, он был настолько прекрасен в тусклом свете лампы, что я уже забыла обо всём. Он совершенно прав — я слишком несдержанна. А ведь завтра я уйду, если выживу в этом бою…Покину мир древних кланов, постараюсь начать всё заново…От этой мысли так щемило сердце…Я смогу, я справлюсь.
— И что же я? — он встал, а я скорее прижалась к стене, абсолютно не зная, чем это всё обернётся: жуткой болью или чистой любовью, я каждый раз в его присутствии чувствовала абсолютно разные эмоции.
И как ни кстати, мне вспомнился один эпизод…Был День Святого Валентина…Мы так хорошо посидели в ресторанчике…После гуляли, держались за руки, смеялись…А потом, на пороге дома я поняла, насколько я его люблю, насколько я хочу быть ещё ближе…И его глаза, его поцелуи и его объятья…Я, казалось бы, до сих пор чувствую огонь его рук…
— Ты пожиратель, — наконец, смогла ответить я, глядя на парня, — И этим всё сказано, — после моих слов, Эван сел на кровать, но довольно далеко от меня, я смогла выдохнуть. Каждый раз, когда он приближается, я боюсь, что сдамся, что рухну к нему в объятья, снова поцелую его. Я невольно поджала губы — быть сильной и терпеливой. И точка.
— А ты собиратель! Изначально я твой враг, ты мой враг. И почему интересно, между нами возникла связь? Может, ты слишком часто обо мне думаешь? — прищурил глаза парень. Его взгляд скользил по мне, изучал, словно локатор. И я вдруг поняла, кажется, я сделалась слишком похожей на себя прежнюю, все эти жесты и взгляды…А он ведь так хорошо меня знает…
— А ты, наверное, обо мне? — нашлась я с ответом.
— Я этого не отрицаю, — вздохнул он, отворачиваясь, — Боишься? — продолжил он через несколько минут. А я всё так же сидела, вжавшись в стену и любуясь его прекрасными чертами.
— В этой битве для меня главное лишь спасти как можно больше людей, — начала говорить я, но пресекла следующее предложение, которое прозвучало бы примерно так: "А умру ли я или погибну — неважно". Это тоже было бы так похоже на меня…
Меня стали одолевать сомнения. Вдруг он догадывается? Но это просто нереально…Заклинание, которое применили собиратели было очень и очень древним и его тайной владели лишь главы совета собирателей.
— Энн, ты, кажется, очень много значишь для Брайана, раз он решил воспользоваться тайным обрядом возвращения души, — тихо объяснял мне Эндорсон, после того, как я немного оправилась от боли предательства…
— Я не понимаю, Энд, — голос мой тогда звучал так сдавленно и убито. Тогда я думала, что не выберусь. Но сейчас я здесь и всё так же люблю Эвана, а может, даже и ещё больше… — Почему я? Зачем меня вернули? — продолжала недоумевать я, а из глаз текли слёзы…Тогда их было так много, что казалось, мне никогда не выбраться из их пучины…Если бы я тогда увидела Эвана, то скорее всего моя душа окончательно умерла…
Но я смогла сквозь боль предательства принести маленький уголёк любви, который потом снова превратился в пламя, языки которого могли коснуться неба…И сейчас, находясь рядом с Эваном, я не стала обманывать себя, не стала противиться своим чувствам…Мне приходилось лишь их сдерживать, так как завтра я уйду, не важно куда: на тот свет или подальше от мира опасных кланов…Но я обязательно уйду…Хотя, глядя на Эвана, я была не совсем в этом уверена…
— Не боишься погибнуть? — вытянул меня из раздумий и воспоминаний голос пожирателя.
— Я боюсь, что погибнет кто-то из моих друзей, — уклонилась от прямого ответа я. Что я могу ему сказать? Я больше не боюсь смерти, а от части её желаю, потому что ты когда-то жестоко предал меня, но несмотря на это всё ещё тебя безумно люблю. Может, так?
Но это полный бред…Я покину это место, уеду далеко-далеко, начну новую жизнь, чем-нибудь займусь, Брайан сделал мне много документов, среди которых и аттестат об окончании школы…Год другой поживу спокойно, устроюсь в какое-нибудь кафе официанткой…Попутно буду нагонять школьную программу, может, поступлю в университет или на какие-нибудь курсы…Это неважно, главное, чтобы Я БОЛЬШЕ НИКОГДА НЕ ВИДЕЛА И НЕ СЛЫШАЛА О КЛАНАХ!!! НИКОГДА…
— Они все очень тебе дороги? — не унимался пожиратель. Мне становилось всё сложнее внешне сохранять присутствие.
— Уже поздно, — не стала отвечать я, — Завтра важный день и нам обоим предстоит многое перенести, и постараться выжить! Доброй ночи, — попрощалась я, пожалуй слишком мягко. Это был лишь предлог, чтобы он покинул меня…Чтобы я не успела усомниться в решении уйти… А главное, чтобы Эван НИКОГДА не узнал, что я и есть Энн Сотнер…Никогда…
— Ты права, — встал Эван, я уже надеялась, что он уйдёт, но он склонился надо мной и смотрел так же, как и когда я была всё ещё Энн. Его глаза потемнели…
— Не надо…Ведь я общаюсь с тобой лишь до тех пор, пока ты полезен… — мне пришлось это сказать. Но что я увидела! В его глазах была боль…Я оторопела, но прикусила губу, чтобы больше ничего не сказать. Так надо, надо, чтобы больше не терзаться, надо…
— Прости, — кажется, искренне извинился он и поднялся.
Я взглянула на него так, стараясь запомнить каждую клеточку. Вот они, чёрные волосы, которые переливаются синевой в тусклом свете…Вот гладкая кожа, на которой уже зажили все следы побоев, которые я так же помнила…Очертания потрясающей фигуры…Я нарисовала в воображении его обнажённый торс…А эти глаза, эта улыбка…Я буду вспоминать его всю оставшуюся жизнь, хотя, надеюсь, что эта таинственная связь исчезнет…
— Эван, завтра не будет времени, поэтому…желаю удачи, — вздохнула я, чувствуя, что сейчас раз и навсегда потеряю его. Это и будет концом, ведь завтра, если я выживу, и он тоже, а я сделаю всё, чтобы это было именно так, то уйду, не попрощавшись…
— Моя удача будет с тобой, — он слабо улыбнулся, и скрылся за дверью.
— А моя любовь с тобой, — одними губами прошептала я, а он, наверняка уже не услышит, даже своим совершенным слухом, отнятым у кого-то…
Завтра будет решающий день. Завтра я так и так покину мир кланов. Кто знает, сколько боли ещё мне это принесёт…