Сегодня, что, все резко разбогатели и отправились отмечать День Города в самый крутой ресторан? Раздраженно топаю ножкой и оглядываю почти полный зал. Нет, конечно, самый лучший столик всегда держат за мной, но вот все эти людишки вокруг меня раздражают. Всё меня раздражает.

Заказываю всё самое дорогое и особый десерт специально для меня.

– Передай кондитеру, что я хочу много мороженого, белый шоколад и лимоны. Если угодит, получит два своих оклада. Если нет, будет кукарекать голым посреди ресторана. И пусть лично мне принесет!

Официант почтительно кивает и убегает, радуясь, что сегодня объектом моих шуточек стал не он. «Подожди, дорогой, еще не вечер», – гадко улыбаюсь я.

Включаю айфон и нахожу фотографию этого трубадура. Какой же сладкий засранец! А уж голосище! Хотела взять этот бриллиант в свою коллекцию. Но он дважды меня отверг. С Анжелой Кокориной так не поступают! И скоро он это хорошенько усвоит.

Замечаю идущий ко мне огромный букет алых роз и довольно усмехаюсь. Как нельзя кстати. Мой женишок опять меня нашел. Таскается за мной уже полгода, да всё с цветами и подарками. У них с отцом давно всё оговорено, но я еще побрыкаюсь. Женщину нужно завоёвывать, а королеву города завоевать не так просто.

– Добрый вечер, моя красавица! – Ашот кладет цветы на соседний столик и целует мне руку. – Я так истосковался без тебя. Когда уже я смогу лицезреть тебя рядом с собой в качестве Госпожи Нургалиевой?

– Здравствуй, дорогой! Красивые цветы… Ты, как всегда, мил. Готов еще к одному испытанию?

– О, алмаз моего сердца, сколько еще будет этих испытаний? Я уже достал тебе корону с рубинами и котенка черного каракала. Выстроил ледяной дворец для празднования Нового Года и даже закидал мэра гнилыми помидорами! Когда уже ты скажешь мне «да», моя несравненная принцесса?

– Не торопись, Ашотик, не торопись. Несравненную принцессу нужно завоевать. Ты почти справился, хоть и не своими руками, ну да ладно. Осталось последнее испытание, и оно тебе понравится. Вот ЭТОТ меня обидел – пододвигаю к нему айфон с фотографией Егора.

Его глаза сузились, и в них появился опасный блеск. О, да!

– Насколько сильно обидел, моя принцесса?

– Смер-тель-но, – по слогам произношу я. – Но смерть будет слишком легким наказанием для него. Я уверена, ты что-нибудь придумаешь, – легонько поглаживаю его смуглую руку.

– Будет сделано, любовь моя. Позволишь с тобой отужинать?

Довольно киваю, а в душе жалею, что так быстро ушла и не увидела девку трубадура. Ей бы я отомстила сама, с особым удовольствием.

* * *

Прошло уже семь дней. Егор больше не пишет и не звонит, и мне этого очень не хватает. Как бы я ни пыталась себя убедить, что между нами было лишь плотское влечение, сердце не верит. Оно болит.

Экзамены отвлекают. Учить приходится много, но стоит лишь расслабиться – вижу Егора с ромашками в зубах, слышу «Песню дождя» в стуке капель за окном или чувствую его аромат, оставшийся на подушке. Ужасно злюсь на него, потому что больше не могу ходить на берег. Везде вижу нас: как бежим, взявшись за руки… стоим в обнимку у перил смотровой… целуемся, сидя на моих любимых камнях…

А ночью приходят сны. И каждый раз повторяется один и тот же кошмар. Я оказываюсь в каком-то переулке и вдруг замечаю впереди парня в черной толстовке с надвинутым на глаза капюшоном. Бегу за ним по каким-то подворотням. Я знаю, что должна его остановить, но он уходит все дальше и дальше.

Поначалу я думала, что это Егор. Что где-то глубоко внутри я жалею, что отказала ему, и пытаюсь его вернуть. Но на третью ночь в руке парня в капюшоне блеснул нож. Это не испугало меня. Я побежала еще быстрее, четко понимая, что должна его остановить, пока не случилось что-то страшное. И опять не смогла.

С каждой ночью ощущение ужаса нарастало. Я уже понимала, что он идет за Егором, и, срывая голос, кричала вслед: «Не трогай его!!!» Бежала всё быстрее, падала, разбивая коленки, и снова бежала.

На седьмую ночь я смогла. Схватила парня за рукав, и он обернулся. Из-под капюшона сверкнули глаза. В другой руке я заметила нож и падающие с него капли крови. Поняв, что опоздала, я дико закричала и от своего крика проснулась.

* * *

Пять дней я не выходил из своей квартиры. Концертов в эти дни не было, а на репетиции я забил, сказав Гоше, что перепил и теперь болею. Он прислал мне новую песню и потребовал к пятнице подогнать под себя. Плевать. Не хочу ничего больше.

Я почти не сплю. Пять дней смотрю бесконечные видео о том, как срываются лавины с гор, цунами смывают города, вулканы засыпают все вокруг пеплом и огнем. Яростно стучу по клавишам синтезатора, добывая из разных инструментов громкие звуки, пытаясь передать тот хаос и разрушения, что вижу на видео и что царят в моей душе. Настучал уже мелодий на целый альбом. Наверное, это будет самый жуткий альбом в истории музыки. Но так я пытаюсь справиться с разрывающей болью в сердце. Не получается.

Я не могу без неё, без моей рыжей солнечной девочки. Я готов бросить даже свою музыкальную карьеру и уехать в тайгу, только бы жить рядом с ней. Но нужно ли ей это? Она ведь сама сказала, что ей нужен был лишь секс. Наверное, ей надоело быть девственницей, и она искала кого-то достойного, чтобы с ней распрощаться. О, я для этой цели отлично подходил. Суперзвезда из верхних строчек всех российских чартов. Может теперь всем хвастаться, что её первым мужчиной был Егор Бро.

Говорю и сам в это не верю. Моя девочка не такая. Моя? Нет, не моя. Совсем скоро какой-нибудь студент будет перебирать её рыжие кудряшки, целовать маленькие грудки и слушать тихие стоны. И она будет улыбаться ЕМУ своей такой невероятной улыбкой.

– Ааа!!! – снова ору я и ударяю по клавишам. Забыть, забыть, снова утонуть в музыке и своем сумасшествии!

В пятницу отпел очередной концерт. Фальшиво улыбался фанаткам и машинально расписывался везде, где попросят. Притащил домой очередную гору подарков. Ничего уже не радует.

В субботу пою на вечеринке у какого-то провинциального олигарха. Опять позвонили в последний момент и предложили хорошие деньги. Они мне сейчас нужны, как раз отдам последнюю часть того долга за каприз Анжелы.

После выступления в гримерку заходит менеджер клуба и передает толстую пачку купюр.

– Это расчет, от Ашота Ахметовича.

– А почему не на карту? – спрашиваю я, хотя, какая мне разница? Беру деньги и начинаю собираться.

– Вам лучше выйти через служебную дверь, – советует менеджер. – У главного входа сейчас будут запускать фейерверк, все гости собрались там.

Пожимаю плечами и отправляю смс Жоре, чтоб подъезжал к служебному выходу и встречал меня. Говорить не хочется вообще. Выжат, как лимон. Жду еще десять минут и выхожу.

Жоры еще нет. Наверное, не увидел смс. Смотрю на карту в телефоне и прикидываю, как добраться до стоянки. Метров сто по заднему двору клуба до ворот, повернуть за угол и еще метров двести по переулку между какими-то складами. Вряд ли чокнутые фанатки с цветами набросятся на меня за углом. Усмехаюсь и решаю больше не ждать.

Прошел уже половину переулка, как вдруг слышу за спиной шаги. Оборачиваюсь и вижу пятерых парней в черном, с одинаковыми масками под капюшонами. В груди моментально холодеет, и я сглатываю. Они медленно окружают меня. Черт, Жора, давай быстрее, мне одному с ними не справиться.

– Парни, давайте не будем драться, а? – примирительно спрашиваю я, разводя руки в сторону. – Мне синяки не нужны, концерт завтра.

Молчат и подходят ближе.

– У меня с собой есть деньги, много денег. Давайте, я сейчас положу сумку на землю и спокойно уйду?

Даже не дослушав, нападают с разных сторон. Пытаюсь отражать удары, но я не Брюс Ли. Никогда не чувствовал себя настолько жалким. Они крупнее и их больше. Перебрасывают меня друг другу, как игрушку. Бьют кулаками и ногами. После очередного удара падаю на землю. Я кашляю и чувствую во рту привкус крови. Поднимают под руки. И пока двое держат, третий молотит меня в живот. Дышать больно, наверное, сломали ребра.

– Что я вам сделал? – хриплю, выплевывая кровь, когда удары прекратились.

Не отвечают. Вдруг резкий удар по колену – и я слышу хруст. Кричу от боли, распахнув глаза. Вижу нож, сверкнувший в луче фонаря.

Закрываю глаза и готовлюсь к смерти. Перед глазами появляется Ксюша, такая, какой я видел её на берегу. С восхищением в глазах и нежной улыбкой на губах. Чувствую острую боль в горле и падаю – меня больше никто не держит. Ничего не вижу и не слышу, чувствую щекой холодную землю. Все мое тело – сгусток боли, не в силах больше терпеть, я теряю сознание.

Пытаюсь открыть глаза. Яркие вспышки света и нестерпимая боль. Нет, нет, не хочу туда.

– Ксюша…

Кружится передо мной в белом платье. Рыжие кудряшки раздувает ветер. Улыбается и протягивает мне руку.

Снова будто выныриваю в реальность. Чьё-то лицо склоняется надо мной:

– Егор! Егор, вы меня слышите?

Закрываю глаза и снова Ксюша. Манит меня пальчиком и звонко смеется. Иду за ней по зеленому лугу, а по сторонам будто маревом дрожат синие больничные стены. Слышу чьи-то далекие голоса:

– Вторая операционная готова…

– Вызывайте Тимофея Михалыча, без него не обойтись…

– Черт, да зажмите же рану!..

– Егоор, иди за мноой, – тянет Ксюша и, приблизившись ко мне, хватает за руку. Бежим с ней по лугу, и марево больничных стен растворяется в воздухе. Поворачивается ко мне и счастливо хохочет. Добегаем до обрыва над рекой, и я резко торможу. Ксюша вырывает руку и продолжает бежать.

– Стой! Упадешь! – кричу я.

– Дурачок! – оборачивается она, – я же умею летать! – прыгает с обрыва и тут же взмывает в воздух.

Летает вокруг меня, как ласточка, и заливисто смеется. Её белое платье раздувает ветер, и я не могу отвести глаз от стройных ножек.

– Ты тоже можешь, – опускается на траву прямо передо мной. – Это легко! Давай вместе!

Держась за руки, прыгаем с обрыва и прямо над водой взмываем вверх.

– О боже! Я лечуу! – кричу я и, отпуская её руку, делаю несколько пируэтов.

Словно танцуя в воздухе, взлетаем все выше, то сближаясь, то кружась друг вокруг друга. Наконец, обессиленные, падаем на траву и долго лежим, глядя в безупречно синее небо.

Садимся друг напротив друга и я, все еще не веря своему счастью, касаюсь её щеки рукой. Теплая, настоящая.

– Я люблю тебя, – нежно говорю ей, и понимаю, что это – чистая правда.

– Я знаю, – с улыбкой отвечает она. – И поэтому тебе пора возвращаться.

– Нет, нет, я не хочу туда. Там очень больно…

– Я знаю, – мягко берет меня за руку. – Но ты справишься. Я буду рядом.