1973 от начала рукописей, 5013 от нашего появления на этой планете 101 день после начала описания проекта

Человек приходит в этот мир свободным от всего, даже после девяти месяцев борьбы за выживание ему неведомы такие понятия как: жалость и старение, испуг и одиночество, вина за содеянное и наказание. Первый его крик не для того, чтобы напугать окружающих, а просто попытка заполнить лёгкие жизнью. Открывая глаза, он ничего не ждёт кроме света, даже не зная, какого он цвета. Он духовно пуст, но ещё не опустошён и это его единственная ценность на тот момент. Но жизнь не может позволить себе такой роскоши – остаться свободной навсегда. Неведение о будущем толкает её на первые познания, что несёт за собой первые заблуждения. Первоначальная свобода теряет свои границы и, поднимаясь по лестнице бытия, приходит в тупик. Любой из нас захочет вернуться в первый свой день, но сможет ли он оставить свою ношу – вот в чём вопрос. Постоянная попытка продвинуться вперёд в основном, натыкается на ограниченность возможностей, предлагающие нам зайти в лабиринт собственных грёз. Тогда появляется страх перед любым риском, скучным существованием, неизвестностью, что ведёт к дороге противоречий не только в словах, но и делах. Многие, опустив руки, слепо существуют, просто даже не думая – «Зачем и почему, так». Соприкасаясь, с такими же равнодушными, как и они сами, отвергают напрочь любую цель, оставив поиск смысла потомкам. Но они, не видя другого примера, кроме того, что вокруг тоже не стремятся стать свободными доверяя всё случаю. Но наверно ещё не нашлась та сила в космосе, что поменяет в душах страх на огонь, что зажжёт желание бороться.

Только избранные не нуждаются ни в чьей подачке сверху, переступая абсурд вокруг себя, устремляясь к личной свободе, не думая о цене, стоящей за всем этим.

– Ну, вставай, мне сказали, что убить тебя нельзя. Я и сумку твою по дороге с деревни взял. Эти слова привлекли внимание мальчика, оставшегося сторожить найденного человека на траве. Но поражало другое, голос исходил из неоткуда. Сумка, повешенная на соседний сук, подтвердила ещё сильнее, что кто-то здесь есть. Но его не было видно и это настораживало. Неожиданно, человек, лежащий на траве, приподнялся, но создавалось впечатление, что кто-то поддерживает его за плечи. Мальчик спрятался за ближайшим деревом и стал ожидать. Голос ещё раз, что-то произнёс, но так как ветер стал сильным то он забрал все слова с собой, оставляя опцию догадываться о происходящем самому.

– «Дивэд, молчи и жди» – шепча себе под нос, прижался к дереву, стараясь поудобней встать за ним. Осенний моросящий ветер бил в лицо, пробираясь даже через одежду своими холодными пальцами. Он был рад одному:, что в утренней суматохе, перед тем как выйти в первый раз в лес, он не забыл одеться потеплее. Как говорили у него в селении – «Нет плохой погоды, есть плохая одежда». Он сейчас на себе прочувствовал каждое слово этой фразы. Он прижался к коре дерева ещё сильнее и, закрыв глаза, стал слушать, потому что боялся вылезти из-за дерева. Неизвестная сила плотно придавила его прямо лицом в дерево.

– Что ты здесь делаешь, и за кем ты следишь? – Голос раздался прямо за спиной. В то же самое время он почувствовал чью-то руку у себя на голове, но пошевелиться он уже не мог. Неведомая сила держала его около дерева и не давала никакой возможности двинуться. Даже если бы он захотел ответить, он бы не смог, настолько сильно его прижали лицом к стволу. Приложив какие-то усилия, он всё-таки смог повернуть голову немного в сторону так, чтобы мог говорить и видеть, что твориться за спиной. Но рядом никого не было. Создавалась такое впечатление, что рука-невидимка держит его, а управляют ею издалека. Хотя прислушавшись к шелесту листвы, он отчётливо слышал около себя дыхание и переминание с ноги на ногу.

– Отпустите меня, не за кем я не слежу. Мы хотели с Дэвидой помочь этому человеку. Дивэд крикнул, чтобы попытаться хоть как-то отвлечь ту боль, что пронзила шею при повороте. Он чуть-чуть приоткрыл пошире глаза, будто это могло помочь увидеть. Но этим временем, человек, что лежал на траве сам приподнялся и опираясь на свои уже руки, произнёс.

– Кто тут шумит и мешает честным Магам полежать на свежем воздухе. Человек на траве стал осматриваться вокруг, будто он в первый раз в этом месте. – Вот и хорошо, моя сумка здесь тоже радует. Потянувшись за ней, он завалился на бок, сопровождая своё падение стонами от боли.

– Это я! – крикнул голос, отпустив мальчика. – Я вернулся! С твоей помощью поняв, как меня пытались использовать! Готов искупить свою вину, и делать, что пожелаешь. Сумку, я вернул!

Пока голос пытался перекричать уже не на шутку разгулявшийся ветер, мальчик вышел из-за дерева и направился к человеку на земле.

– Дивэд меня зовут. Помочь? Он автоматически протянул руку, не дожидаясь ответа. Детская улыбка расплылась по лицу, подчёркивая искренность и просто желание помочь. – Я думаю, нам надо быстрее уходить отсюда. Начинается буря и это не лучшее время для прогулок в лесу. Всё-таки детство – лучшая пора, хотя бы потому, что все тебе больше доверяют и меньше думают, как ты их обманешь.

– Анил, с удовольствием воспользуюсь вашей помощью. Но не успел Дивэд взять руку Анила, как он на его глазах, был кем-то подброшен вверх. Через секунду человек, лежащий на траве, уже сбрасывал с себя прилипшие листья и улыбался. – «Ну-ка, ещё раз скажите мне что-нибудь» – произнёс Маг, поворачиваясь лицом к голосу.

– Да это я, чего скрывать. Вам не кажется, что это тот самый человек, лишивший вас коня, и чуть не лишил жизни. Но я вернулся, потому что хочу извиниться. Меня обманули так же, как пытались обмануть и вас, если это возможно в Вашем случае.

– Ну, человеком вас трудно назвать не только по поступкам, но и в связи с тем, что вас просто нет. Есть только голос, а где остальное? Голос Мага поменялся, став более твёрдый, отражая какой-то накал, что возникает между собеседниками во время спора. В тоже-самое время ноты испуга как волны по морю разошлись по воздуху, распространяемых Магом. Мурашки пробежали по телу мальчика, и он встал как за стенку около Анила. Он как-будто вернулся под дерево, где стоял только недавно. – Ну, у тебя, по-видимому, представится случай сначала проявить свою искренность, а потом рассказать причины их. Маг начал пятиться назад, указывая рукой вперёд (обычно так дети тычут на что-нибудь вкусное, если оно высоко на столе) прикрывая собой Дивэда. По передвижению листьев на траве, можно было понять, что голос повернулся в ту сторону, куда указывала рука Анила.

– Дяденька, а нас прямо здесь скушают. Детский голос прозвучал как приговор, и был похож на диалог со сказки, про людоеда, что заказывал в таверне обед для себя.

– Лезь на дерево, они не смогут нас там достать. Пока за ними не придут, мы в безопасности. Маг схватил за руку мальчишку, толкая его на рядом стоящее дерево с крепкими ветвями вверху.

– «Вот видишь, что значит не слушать родителей и гулять по лесу одному», – пытаясь как то разрядить обстановку, переводя дыхание, произнёс он.

– Вообще, я здесь из-за вас. Моя сестра побежала в деревню за подмогой, а я остался вас охранять. Пытаясь подпрыгнуть на ветку, быстро сказал Дивэд. – Если бы не вы, я бы сидел дома и пил горячее молоко, закусывая сладким пряником.

– Скажи мне, твоё поселение здесь единственное в округе, или кто-то ещё есть здесь? – подсаживая мальчишку на дерево, спросил Анил.

– Да, это наша часть долины и насколько я знаю, одни, – протягивая руку, ответил он. Пытаясь помочь, Дивэд не мог понять, почему он этого не может сделать. Но желание настолько было велико, что он искренне обиделся, когда ему отказали. Маг, усевшись тоже на ветках, нашёл себе место, где можно было бы видеть всё, что происходило внизу. Прежде чем начать смотреть вниз он сказал, обняв малыша за плечи. – Теперь не знаю, сможешь ли ты попить горячего молока, и очень надеюсь, что я ошибаюсь.

– Кто это, я даже не видел никогда таких. Голос внизу летал, как летучая мышь и его местонахождение можно было увидеть только по ножу, что был около дерева в воздухе.

– Если я тебе скажу, что эти твари обычно не появляются одни, они разведчики великой армии бесстрашных с другой долины, – ты тогда точно поймёшь, как его убить.

– Его надо убивать, или стоит подождать пока он сам уйдёт. Что он делает здесь. Шурша ветками на соседнем дереве, голос захватил верхушку соседнего дерева.

– Что они делают здесь, не могу себе даже представить. Их задача, оповестить заранее о тех, кто приближается с тыла. Они как гончие псы, загоняют свою добычу в руки к хозяину.

Зверь с мощным и широкими лапами, прикреплёнными к телу при помощи ног-спичек и вогнутой спиной, будто на нём сидели двое воинов, начал выпрямляться. В ярости издавая звуки похожие на плач ребёнка, начал царапать когтями по дереву. Куски коры, что застревали в когтях, он выдёргивал зубами и мелко перемалывал, демонстративно показывая свою мощь. От низкого раскатывающегося плача или крика в этой суматохе было тяжело понять, что он точно хочет. По телу у всех пробежали мурашки. На какое-то мгновение он остановился и стал смотреть по сторонам. Дыхание у него участилось и работа сердца была слышна даже на дереве. Он напоминал зверя больше с детских сказочных рисунков, чем что то реальное. Но он был здесь и каждым своим движением выражал только одно желание – убить их. Вечер начинал скрывать тело, но горящие точки глаз выдавали его у темноты.

Солнце начало забирать не только тепло, но и последнюю надежду видеть этого монстра и понять, что он хочет. Две красные точки погасли, но его взгляд всё равно все ощущали. Он отдышался, ровное дыхание смешивалось между деревьев со звуками ветра, растворяя его в ночи.

Из темноты вырвался очередной крик, он уже больше напоминал звуковой сигнал, чем плач ребёнка, и существо начало пытаться бить по дереву передними лапами заново. Каждый удар сопровождался жутким, воющим криком.

– Я чувствую себя яблоком на дереве. Раздался голос с соседнего дерева. – Анил, как ты думаешь, насколько у него хватит сил? Это крик созыва сородичей или он так возмущается? Невидимка пытался перекричать и зверя, и ветер в то же самое время. Но магу не удалось ответить, так как в ту же самую секунду он услышал как крик его невидимого спутника смешался с звуком падения чего-то на землю. И он понял, что гончий достиг своей цели.

– Стой и не шевелись. Ему легче с тобой бороться, когда ты двигаешься. Задерживай дыхание, он тебя слышит.

Тяжёлый звук падающего дерева дополнил хаос вокруг, в следующее мгновение Анил услышал звук режущего воздух меча. Животное больше напоминало тень или молнию, но без света, оно уходило от меча с большой точностью. Высчитывая новое место для своего тела и в то же самое время, стараясь попасть в пустоте в то, что простой человек не мог увидеть. Тело в какую-то секунду распрямилось и стало напоминать змею на длинных ногах, потом оно сжалось как пружина и застыло перед прыжком. Глаза вновь зажглись ярким светом, будто кто-то посадил туда тысячи светлячков и они все разом загорелись. Свет стал обжигать темноту, как бумагу, летающую по ветру, она освещала только то, что было вокруг, давая понять своё превосходство над чёрной мглой. В ярком огне открытая пасть монстра казалась ещё ужасней, придавая ситуации большую опасность. Ошейник на шее подчёркивал его принадлежность к кому-то. Только вряд ли, кто-нибудь в это мгновение мог поверить, что этот сгусток ада мог вообще, кому-то принадлежать кроме Чёрного мага.

Одна из лап его пронзила темноту и сразу последовал шум от упавшего тела и стон сопроводил звуки ветра своими добавками грусти и боли. По положению меча в воздухе можно было понять, что голос был завален на пол. Сразу его глаза прекратили светиться и всё вокруг, будто спустившимся с небес магом, было завёрнуто в чёрное плотное одеяло. Но не только тишина пугала, воздух стал тяжелеть, и его стало не хватать. После какой-то паузы огромный поток воздуха со скоростью быстрее ветра сжатым комом, напоминающий снежный, вылетел в сторону меча. И за ним, как посыльный, стал распрямляться сам монстр, направив всё своё тело в сторону дерева. Послышался удар тела о ствол и все крики от боли накрыл своим телом уже проявляющийся во мгле зверь. Анил от ужаса зажмурил глаза, заслоняя своей рукой глаза мальчика.

Но тишина, сменившая на поле боя стоны, заставила его посмотреть в сторону недавних событий. На месте, где недавно ещё было сражение теней, сейчас стояло жалкое существо с мечом в груди. Рукоятка торчала на том месте, где у всех находится сердце. По ней стекала жидкость слабо напоминающая кровь. Темнота искажала истинный цвет, или на самом деле она была ярко-зелёная. Попадая на траву, она освещала её, создавая впечатление фонарика. Остриё торчало из позвоночника давая понять всем участникам этого сражения, что если у этого существа нет двух жизней – это его конец. Вся эта масса сделала последнюю попытку прыгнуть, упав в лужу с собственной кровью, погрузив всю поляну, снова в темноту.

– Сильный, проворный, бесстрашный, но глупый – хоть в этом нам сегодня повезло. Голос, набрав воздуха, расшевелил тишину. Было слышно, как он разминает кости и что-то шепчет себе под нос.

– Предлагаю покинуть это место, дождаться рассвета и идти только тогда в деревню. Но отсюда надо уходить. Говоря на ходу, маг приблизился к уже мёртвому зверю. Приподняв палкой часть его тела, согнулся и окунул палец в кровь. Она по-прежнему светилась, но это уже был ярко перламутровый цвет и даже пару капель на пальце давали достаточно много света вокруг. – Теперь я понимаю, почему они без них никуда не идут и откуда свет в ночи во время любого боя, что ослепляет противника. Перейдя на шёпот, он ещё пару минут продолжал говорить сам с собой. Пока чей-то голос не нарушил его общения с пустотой.

– Нет сил идти, но если вы говорите великий Маг, то идём. Может быть, уже доплетёмся до деревни и там заночуем. Заодно и мальчонка маме отдадим. Голос на их глазах стал вытаскивать свой меч. Со стороны это выглядело так, что к ручке привязана невидимая верёвка и кто-то с кустов её тянет. Через какое-то время меч стал сам себя вытирать об шкуру лежавшего на земле монстра. Потом лезвие поднялось остриём вверх и пару крупных листов с дерева стали его вытирать. Через какое-то время ножны, повисшие в воздухе, приняли в себя меч и повисли в районе, где у взрослого человека пояс.

– Да к тебе нужно ещё привыкнуть, – зевая, произнёс Анил, поправляя самого себя, добавил – «И допросить, что вообще в долине происходит. Похоже, ты знаешь лучше меня».

– Можно завтра, нет сил вообще. Привыкать к тому, что с вами невидимка, уверен, легко, просто нужно помнить, что кто-то рядом. Поймите одно, всё, что прикасается моего тела оно становиться невидимым.

– Даже ваша одежда, или вы голый ходите? Детский голос, больше уже похожий на лепет от усталости начал зевать, осматриваясь вокруг, где-бы сесть. Он ещё не закончил предложение, а его руку уже кто-то крепко сжал и потянул к себе.

– Нет лучшего рассказа, когда его можно ещё и увидеть. Я сейчас приложу твою руку к моему телу, и ты сам всё поймёшь. Послышался звук, будто что-то слипшиеся от чего-то пытаются отсоединить. – Этот шут с вогнутой спиной успел меня пару раз хорошо задеть. Боже мой, как это больно отдирать рубашку от крови. Его рука буквально через пару секунд почувствовала тело и судя по том, как сильно под его пальцами билось сердце, стало понятно куда её приложили.

– Ну, смотри. Видишь всё, что на моём теле стало прозрачным. Теперь оставь подушечки пальцев на том же месте и ты поймёшь, про что я пытаюсь тебе объяснить, мой юный друг. Поднимай ладонь и ты увидишь, что она появится сама.

– Я бы тебе сказал, где это хорошо. Только вот среди нас дети. Маг, стоя со стороны наблюдая за всем этим, держал сумку и, что то искал там внутри. Пока он делал это в слепую, на его лице была довольная улыбка. Но очень быстро лицо поменялось и он, подняв её над головой, стал вытряхивать с неё всё, что там было.

– Скажи мне, ты что-нибудь брал отсюда и относил Королеве? – Он уже в растерянности обратился к пустоте, но повернувшись уже всем телом в ту сторону, где висел меч в воздухе.

– Нет, я её спрятал в деревне. Когда понял, что меня обманут. Я сначала хотел, чтобы она меня назад сделала видимым, а потом отдать ей сумку. Но её магия на меня не сработала, как она меня в этом не заверяла перед этим.

– Тяжело быть тому, чего нет.

– Она не первый маг в долине женщина, разве не так?

– Тогда ты первый невидимый маг тоже. От того, что говоришь, что ты кузнец, лошадь подкованной не станет. Скажи мне, а где ты сумку прятал.

– У одной молодой особы со странным именем Агавто. Она же меня с королевой и свела.

– Как ты её нашёл?

– Она меня нашла. В чём дело, я сейчас, когда шёл к тебе, мимо неё прошёл и сумку забрал. Там где она её положила в первый раз, там я и забрал сегодня. Дома она не была, так мне нужно ещё вернуться и сказать ей спасибо.

– Сама нашла, говоришь. Посмотри на себя, как тебя можно найти. Или ты не только не видимый, но и сумасшедший. Или ты врёшь мне и не краснеешь, понять мне тяжело. Говори, я тебя заклинаю, от этого зависит очень много. Голос мага очень сильно поднялся, он был злой, но страх приостанавливал все остальные чувства и стал в его голосе доминантен.

– Ну, во-первых не кричи на меня. Я уже извинился перед тобой. Если я не ошибаюсь, именно я спас вам жизнь сегодня и доказательство лежит здесь и начало даже уже вонять.

– Ты прав, но твои слова похожи больше на ночную сказку для детей, чем на правдивый рассказ. А где наш ребёнок? Пауза медленно заполнилась тихим храпом и нежным сопением. Так могут спать только дети – сладко, спокойно не отягощая себя прошедшим днём. Маг подошёл к Дивэду и начал его будить.

– Я его возьму на руки. Не буди. Пытался заступиться голос в ночи.

– Я бужу его не из-за этого. Хочу, больше, узнать про Агавто. Обычно мальчишки знают всех и про всех всё.

– Я прошу прощения, что я уснул. Он сидел на траве и тёр глаза, зевая.

– Скажи мне, ты знаком с девушкой по имени Агавто?

– Могу вас заверить, – нет такого имени в нашем селе. Скажите, какой дом, и я вам скажу точно, кто там живёт.

– Самый крайний к лесу ближе всего, где луг для овец у вас. Голос прозвучал, дрожа или от холода или от тревоги, что стала зарождаться внутри всех.

– Этот дом пустует уже пару лет, заверяю вас.

– Я сейчас отправляюсь в деревню. Кто со мной? Анил произнёс это так, что кроме ответа «Я» не могло прозвучать ничего.

– Идём, а по дороге поговорим.

– Садись на плечи. Предложил голос Дивэду.

– Сажусь, дай мне руку.

Пометки на полях… судя по числам перед каждой главой всё происходит параллельно и потом пересечётся. Вот эти точки и время их встреч и есть искусство строить будущее. Как это делать точно, я так и не понял. Зная Анила, они никуда не пошли, а легли спать за соседним деревом. Кто эта девушка, я думаю, одна из жриц, явно где-то есть информация в Аниловских записках. Но это не столь важно. Я знаю точно одно: познакомившись с Дивэдом, он пустил сюжет по свободной линии, давая сценарий самим героям писать. Что с этого вышло, мы увидим.

– Накладывая вето на чью-то судьбу, ты убираешь возможность победить свою. Так говорили у нас наверху. – «Быть свободным легче всего, но ни к этому надо стремиться» – отвечал Анил. Только здесь в долине я понял эти слова.

…

– Зная тебя, ты сейчас мучаешься?

Он закрыл глаза ещё больше, почувствовав боль в веках и вокруг глаз, он ощутил опустошение внутри. Воспоминания лезли в его голову, как голодная свора мышей в холода пытаются залезть в амбар с мукой. Не найдя там провизии, они начинали есть всё, что попадётся, этим разрушая даже собственное укрытие. Предчувствие конца жизни не пугало его, тяжёлая смерть тоже. Но люди, чьи тела и души были преданны и именно он дал им возможность покинуть этот мир, вот, что его сейчас тревожило больше всего. Он мог найти оправдание всему этому, но оно бы ничего не изменило. Поняв это, он почувствовал ещё большую боль, в сто раз больше, если бы ему сейчас по одному вырывали пальцы.

– Забери меня и не мучай, нет сил противостоять больше ничему. Он понял, что если даже он и вырвет тело у смерти, то душу уже точно придётся отдать. Тело его ещё было молодо и могло сопротивляться, но вот сознание уже склонило голову перед чёрными силами, доверившись им вполне.

– Нет, слишком просто было бы для тебя. Не за этим именно меня послали к тебе. Голос власти и огромного самодовольства проник в каждую клеточку его мозга. Но буквально через мгновение он почувствовал, как его кожа стала покрываться волдырями. Каждый такой шар на руках, на груди, на ногах и шее стал, как маленький резервуар наполняться кровью. Но она была чёрной, а не красной. – Вот видишь, почему послали именно меня. Тебе ли не знать у кого такой цвет.

– Неправда, я всю жизнь старался сделать так, чтобы все жили лучше, и у них в душе играла музыка. Каждое слово ему давалось не просто с трудом, а с неимоверными усилиями он выдавливал из себя каждое слово. Тем более вся шея была настолько вздутой, что начинало тяжело дышать.

– Это тебе надо было, а их, ты заставил это слушать потому, что так решили вы. Скажи, их кто-то спрашивал об этом. Вас интересовало когда-либо вообще, хотят они этого или нет? Скажи честно, смотри мне в глаза.

Хруст костей внутри добавил ещё боли, выкаченная кровь из жил образовала пустоту и они стали рваться, будто тетива на луках во время охоты. Он чувствовал, что он начинает задыхаться и это его конец. Но самое страшное, что он был в сознании и он не только ощущал весь этот кошмар, он его ещё и понимал. Жизнь продолжалась. Пели птицы. Издалека доносились звуки диких животных. Холодный ветерок покрывал его лицо, приводя в чувства. Он больше всего не хотел этого.

– Нет, не спрашивали. Прошипел он, пытаясь перевернуться на живот. Он хотел воткнуть лицо в землю и задохнуться.

Посланник с мира мёртвых издевался, его извращения только начинали действовать. На каждом шарике с кровью появилась пиявка, что стала потихоньку высасывать кровь. Над головой уже стали кружить птицы, питающиеся падалью. Их радостное карканье ещё больше убивало душу.

– Ты думаешь, кто-то сегодня сможет взять твою боль сознательно на себя. Подумай только о нём, и он будет здесь. Но если ты ошибёшься, это ещё одна душа на твоей совести окажется. Он расхохотался, заглянув в его глаза. Они уже напоминали шарики для игры, переплетённые красной ниткой.

– Нет. Это короткое слово стало фейерверком боли и страданий. В нём зазвучала самая страшная мелодия долины. – Нет. Ещё раз прошептал он, качая головой пытаясь выдавить слёзы, хоть чем-то, доказывая свою принадлежность к человеку.

– Да, это я. Голос прозвучал сначала издалека, начиная всё больше приближаться и в конце концов он повис над головой.

– Да, да я вам помогу, только проснитесь. Дивэд тряс Анила за плечо.

– Не трогай его, говорят – «Посреди сна вывести, одно и то же, что там оставить». Прозвучал голос невидимки.

Маг закричал так громко, что всё кругом покрылось эхом массы голосов. Обняв пустоту, где поселился голос, мальчонка пробрала дрожь, и он ещё сильнее обнял человека невидимку. Он смотрел на Анила своими детскими глазёнками и хотел ему помочь. Сон не отпускал Мага, он махал руками, дёргая телом, будто кто-то бил его по бокам. Словно стрела, левая рука вцепилась в его и страх, что был у мага, передался и ему.

– Да помоги, мне ты нужен, не оставляй меня. Я не хочу говорить – «Нет». Сновидения, настолько глубоко завладели подсознанием мага, что мозг полностью отказывался ему служить. Эта фраза служила доказательством того, что он ещё глубоко спит и судьба переселилась в страну снов.

– Надо будить, мы можем потерять его. Строго и с большим пониманием произнёс голос, отодвигая мальчика. Но железная схватка, держала его крепко, и он не двинулся ни на сантиметр. – Что ты чувствуешь? Ты, где вообще? – Закричал голос, пытаясь растормошить Дивэда.

– Я не могу двинуться, будто на улице мороз и меня приковали к земле. Я не могу их поднять. – Прокричал мальчик, каждое слово, проговаривая чётко, чтобы его подняли.

– Говори и мысленно перенесись в свой дом за стол. Мама тебе наливает горячий кисель, и ты ешь горячие блины. Голос просил Дивэда, но это была не просьба, а мольба. – Я начинаю покрываться инеем, я превращаюсь в лёд. Солнце до меня не доходит и я тебя плохо слышу. Помоги мне, я не хочу умирать, я должен тебя ещё сестре показать. Это были слова, произнесённые ребёнком, за которого ещё боролась жизнь.

– Ты чувствуешь сердце, ты слышишь, как оно бьётся?

– Да, оно становится очень горячим и вокруг него огонь. Я чувствую жар только около сердца, остальное тело-лёд. У меня нет сил больше бороться. Помогите. Последнее слово было как корм для стаи, подброшенное вверх, растворилось в воздухе, дав наесться только самым сильным, оставив остальных ещё более голодными. – Помогите, я умираю. Голос прозвучал уже откуда-то издалека, более похожий на эхо, чем на крик на месте. Приподняв глаза, он увидел огромный ствол, летящий прямо в него. Он напоминал копьё, только с тупым наконечником и более толстое в диаметре. Приблизившись к нему вплотную. Оно ударило в грудь и как лист поднятый ветром с земли приподняло его, толкая вперёд. Через пару метров, повалив его на землю, упало рядом ему на руку.

– Да, что тут происходит, ты сошёл с ума. Его то, за что так делать так только в прошлом колдуны злых духов изгоняли. Анил отряхиваясь от листьев и веток, упавших на него за ночь пока он спал, бежал к ребёнку.

– Браво маг, мы тут спим, чуть других с собой не забираем, а проснувшись, начинаем с претензий. Сядь и вспомни, куда тебя во сне звали, может чего полезного для себя извлечёшь. Произнёс голос, приподнимая Дивэда хлопая его легонько по лицу. Рубашка сама приподнялась, и глазам взрослых преподнося огромный синяк чёрного цвета посреди груди.

Анил замер, вспоминая сон и смотря на удар от полена, его охватил страх. Он же мог его погубить. Над сном надо будет ещё подумать, он не просто так явился к нему, в нём есть правда и скрытый смысл. Пробормотал про себя он, ища в то же самое время, что то в сумке.

– Выпей это, оно помогает при боли. Прости меня, это не я тебя хотел забрать. Маг сел около мальчика, прижав к себе, он почувствовал, биение сердца и как ритм его дыхания подстраивается под малыша. Слёзы радости и переполненного чувства любви текли у него из глаз первый раз в жизни, обычно это было или от смеха или ветра.

– Ну, что бойцы страны сновидений. Кто-то вчера так спешил в деревню. Давай садись на меня, а ты, любитель горячих снов, идём уже. Голос звучал уверенно, по праву считая себя спасителем. – Чтобы вы делали без меня? Положил руку на плечо Алину, давая понять, что пора идти.

– Ты прав, надо идти.

Дивэд усевшись, поудобнее, на плечах Голоса произнёс – «На самом деле, чтобы вы делали без меня?». По лесу пробежался меж деревьев, как весенний ручей посреди поля весёлый смех и компания направилась в сторону деревни.

– Кто-то мне обещал вчера рассказать, откуда этот монстр на нас навалился.

– А кто-то про красивую молодую спутницу, что нашла тебя сама невидимого.

– А я вам обещал показать дорогу ко мне в деревню. Так сверните здесь направо и шагайте до того холма. Там уже рукой подать.

Любой ответ ложь. Хотя бы потому, что нет ответа, что не может породить ещё десять новых вопросов. Так же и лес всегда врёт, обвораживая своей тишиной вооружившейся массой опасностей. Но кто хотел про них думать, когда за спиной остались такие преграды, а впереди был холм где их ждала деревня с горячим молоком и блинами.

…

Опираясь на круглую ручку посоха одной рукой, а другой, поправляя сумку, Анил пытался понять, что произошло в деревне. С той стороны, откуда они подошли, всё селение лежало как на ладони. За деревянной стеной (она служила защитой от ночных зверей в основном) выглядывали круглые крыши, создавая впечатление, что это холмы, ведущие к горе. В центре было единственное высокое здание – это место, где собирались все и слушали музыку, а дети играли в свои игры.

Мешало ему одно: – всё это выглядело мёртвым и безжизненным. Даже не было видно дыма ни с одной трубы. Дороги, ведущие к селению, были пусты. Озеро, раскинувшееся на другой стороне долины, было как зеркало, отражая только небо и облака, но ни одной рыбацкой лодки, никто не спустил на неё сегодня похоже. Всё это было нетипично для утра там, где жили люди. Дорога, начинающаяся на вершине, была покрыта листьями и плотной травой. Она уже успела подняться и выпрямиться, забыв, когда на неё последний раз кто то ступал. Налетевший с лесу утренний ветерок бросил всем в лицо немного холода, заставляя их проснуться и забыть про ночь, проведённую в лесу. Лай собак оттуда ещё больше насторожил Мага. Собаки домашние животные, и их вой со стороны леса придал всей этой ситуации ещё более зловещую сторону. Он не понимал никогда за что люди любят тех, кто готов смотреть тебе всегда в глаза, и предан тебе до конца. Он всегда ощущал к собакам внутреннее непонимание и какую – то брезгливость, но никогда не думал причинить им вред. Своё мнение он поменял, кода, он стал свидетелем того как они спасали людей в горах. Но пока не был готов завести такого друга у себя дома.

– Вон мой дом. Только, почему мама не топит печку, как она собирается меня кормить горячими блинами, если нет дыма? Его детская простота и ещё сохранившаяся вера в то, что всё вокруг идеально не давало ему возможности по-настоящему оценить происходящее. Он даже, если бы и захотел, не смог бы увидеть и сотую часть того, что увидел Анил. Он был ещё тот ребёнок, что пока слышал только смех и видел одну радость.

– Ну, давайте спустимся и позавтракаем. Я жутко хочу согреться, и мне не терпится увидеть её и сказать ей спасибо. Голос дрожал от холода, и если бы его можно было увидеть в эту минуту, наверное, выглядел бы он очень жалко.

– Ты не только прозрачный, но и слепой. Произнёс про себя маг, пытаясь настроиться на первый шаг. Ещё раз, посмотрев вниз, он понял, пока он не спустится туда, он не поймёт всего масштаба катастрофы, что могла произойти. Только при мысли о том, что он тоже участник всех этих событий, ему захотелось закрыть лицо от стыда, лечь на землю и плакать. Не останавливаясь кричать, веря и надеясь, что это загладит вину хотя-бы перед самим собой. Их уже не спасти и не вернуть, в этом мире они погибли – пускай он будет параллельный и второй, но это живые люди были. Закрывая глаза, он слышал их голоса и видел лица, укоряющие его в своих страданиях.

Но стоя на этом месте, оставалось одно – принять это и жить с этим до конца своих дней. Сон ещё раз раскрылся перед ним, и он до конца прочитал послание подсознания.

– Идёмте, мне уже не терпится показать Дэвиде моего нового друга. Мне никто не верил в деревне, что есть человек-невидимка. И он первый, кто ринулся в деревню, даже не смотря назад. Идут за ним или нет, вообще его в ту секунду не интересовало.

– Делать нечего, надо идти. Если он единственный, у кого есть возможность помочь этому мальчику сейчас, а его знания – нет их ни у кого сегодня, спасут малыша от неверных шагов в будущем, надо идти. Он чувствовал, что он начал привязываться к Дивэду. Неизвестное чувство любви и ответственности всё больше начинало им овладевать, да он и не сопротивлялся им, давая времени внести свои поправки в его внутренний мир, что был недавно отдан полностью магии и её величию.

Утром его посетило желание обнять этого малыша, поцеловать в щёки и держать его ладошку у себя. Просто быть рядом и слушать, как он смеётся и весело рассказывает свои фантазии. Но он сдержался, не зная почему. Наверно уже знал, – ему судьба представит ещё не один раз это сделать ещё более искренне.

– Несмотря ни на что, он должен понять, а понять, – это надо увидеть всё своими глазами. С этой мыслью, зазывая рукой Голос, он двинулся за своим юным другом.

Внезапно, будто тысячи волков по чьей-то невидимой указке открыли рот и завыли, заполнив всю долину собой – раздался крик. Только жуткий страх, замешенный на самом ужасном, что могло случиться у него в жизни мог родить эти звуки. Что-то нечеловеческое, но исходящее от него летало в воздухе, зазывая всех прийти к нему на помощь.

Сбросив первый шок, как придорожную пыль и выйдя из оцепенения, Анил начал бежать по тропе холма вниз. Не думая ни о чём, приподняв посох, чтобы он не мешал, не обращая внимания на ледяной ветер, он подбежал к Дивэду. Его трясло, и он как вкопанный стоял и орал. Они были ещё далеко от городских ворот, но первые отпечатки войны уже были по обе стороны дороги. На обочине с одной стороны лежала голова с открытыми глазами, в них ещё была жизнь, перед тем как расстаться с телом она посмотрела на небо и прищурившись от слепящего солнца улыбнулась, держащему топор, в лицо. Похоже, этим её хозяин и разозлил тех, кто пришёл в деревню. Она была одна в этом месте, наверно её выкинули, когда уже покидали это место. То, что ещё ни какие звери или птицы не успели обглодать её, говорило о том, что она здесь недавно. С другой стороны была разбросана детская одежда. Наверно, тот кто покидал деревню, решил часть выкинуть ещё в дороге, чтобы не возиться с ненужным потом.

– Это наш кузнец, он наш сосед. Дрожащим голосом, вытирая от слёз, лицо произнёс Дивэд.

– Ощущения и чувства могут разбудить любую мысль и вытащить из подсознания любое воспоминание, а вот мыслям не дано заставить чувствовать. Который раз за сегодня Анил произнёс что-то лично для себя. Увиденное отказывалось улечься спокойно, где-то в сознании, и всё время призывало думать, что ещё стоит им увидеть. – Не ходи со мной дальше, не надо. Я найду твою сестру с мамой, и мы уйдём туда, где ещё нет войны.

– Вы добрый человек, но я хочу увидеть последний раз своих сам. Голос его в одно мгновение превратился в строгий баритон взрослого человека.

– Анил объясни мне, что здесь произошло и кто эти люди, что могут такое сделать. Голос до этого молчавший, решил заговорить.

– Оставь свои вопросы на потом, от них одни хлопоты. В его голосе звучала злость и раздражённость. Судя по тому, что разговор не развился, Голос понял и замолчал.

– Твой выбор, малыш. Дай мне руку, и пойдём.

– Я старший.

– Кто бы с тобой сейчас спорил. Твой выбор малыш.

Деревня встретила их тишиной, что висела в воздухе мечом, вынутым из ножен. Приготовившись, в любую секунду ударить по тому, кто её нарушит или даже дотронется. Окна тихих улиц смотрели друг на друга открытыми ставнями с опущенной продырявленной головой. Практически везде были выбиты стёкла и через них был виден бардак и переполох в каждом доме. Стулья, столы кухонная утварь лежала грудой уже ненужного мусора посреди каждого дома. Армия обезумевших захватчиков что-то искала, не было дома, куда они не зашли. Не было уголочка, куда бы они, не заглянули, и об этом говорил любой камень в этом селении. Щепки от оторванных ставен вперемешку с осколками разбитых окон игрались с солнечными лучами. Любой солнечный зайчик, попадая в глаза, пытался раскрыть их ещё больше, чтобы идущие не пропустили ничего. А если и жмурились бы, то не от солнца, а от ужаса вокруг.

– Наш портной, моя учительница, пастух, молочница, мой друг Ретеп, подружка Дэвиды Слозэн. Бормотал про себя Дивэд, проходя около каждого дома.

– Ты, что-то сказал? Маг, наклонившись к нему тихо спросил.

– Да нет, просто говорю, кто, где жил. Так просто, сам для себя.

Улица всё больше расширялась, дома в селении были одинаковые. Сами дороги были построены так, что к самому высокому зданию все дороги становились шире. Если посмотреть сверху, то создавалось впечатление цветка на тонких ножках. Так строили с издавна, и никто даже не думал удобно это или нет. Жили люди и радовались, веря, что жизнь такова, только из-за того, что так захотели более сильные и будь она другой, их бы тут не было, чтобы её прожить. Смысл видели в простой вере, что судьба, преподнесённая это хоть и один из сценариев, но он их, и им его надо отыграть на сцене жизни. Пока в деревню не пришли искать то, про что они даже не знали, что оно у них есть или было.