Марго исчезла.

Посвистов окончательно констатировал этот факт, когда утром позвонил на квартиру Марго.

Ответила горничная, и в голосе ее слышалось сильное волнение:

— Нет, барыня не ночевала дома. Я не знаю, что с ней случилось.

Посвистов больше не задавал вопросов и повесил трубку. Если Мари не знала, что случилось с ее госпожой, то для него ясно было почти все. Исчезла Марго — очередь за ним.

Правда, вопрос о личной безопасности почти не беспокоил его. Душа полковника страдала от сознания, что, может быть, в этот момент, когда он сам сидит у себя дома, она тщетно призывает его на помощь, в последней неравной борьбе с убийцами.

Мысль эта леденила душу. Посвистов вскочил и сжал голову руками:

— Что я наделал? Что наделал?

В этот момент он, наверное, убил бы Дегро, появись тот в комнате.

Однако отчаяние скоро прошло. Долгий боевой опыт, учивший, что хладнокровие всегда создает шанс на спасение, и сейчас пришел на помощь. Посвистов взял себя в руки. Отчаяние перешло в тихую душевную боль за любимого человека, не мешавшую, однако, работать мыслям.

Нужно было найти след Марго. Нужно было узнать, куда она девалась, и постараться спасти ее.

Что ее похитили большевики, он не сомневался. Но куда они ее девали?

Конечно, меньше всего можно было предполагать, что Марго находится в посольстве на улице Гренель, — такие опытные бандиты никогда не станут навлекать подозрения на свое главное гнездо. У них имеется, вероятно, много укромных уголков, где можно изолировать и даже уничтожить нежелательную личность, без опасения навлечь подозрение.

Искать эти «уголки» было более чем бесполезно. Нужно было сперва уловить хоть самую слабую нить. В этом отношении может принести пользу Дегро.

Посвистов встал с твердой решимостью заставить Дегро сказать все, что он знает об исчезновении Марго.

Спускаясь по лестнице, он наткнулся на Баталина.

— Я к вам, — крикнул, задыхаясь, Баталин.

Посвистов любезно поклонился.

— К сожалению, я не могу сейчас вернуться с вами к себе — я очень тороплюсь. В чем дело?

— С Марго что-то случилось. Она исчезла!

Посвистов ничем не выдал своего волнения. Лицо его было полно простого светского участия, когда он произнес:

— Неужели? Бог с вами, не говорите таких ужасных вещей!

— Я говорю вполне серьезно, — ответил Баталин. — Марго пропала вчера вечером. Я сильно беспокоюсь.

Посвистов тоже беспокоился, но не мог же он сказать об этом Баталину. Тут его поразила мысль, случайно пришедшая в голову: с какой стати Баталин, почти незнакомый ему человек, бежит к нему делиться беспокойством относительно своей пропавшей любовницы?

— Послушайте, — сухо заговорил Посвистов, — конечно, если Марго исчезла, это очень печально… Но при чем тут я? Не подозреваете ли вы, что я замешан в этом исчезновении?

По лицу Баталина проскользнуло выражение какой-то скрытой тревоги. Он замялся.

— Нет, что вы… Впрочем, что тут скрывать… Марго из тех женщин, у которых всегда много поклонников. Я заметил, что и на вас она произвела впечатление… Вы встречались с ней, вы бывали у нее… В этом нет ничего предосудительного. Могло случиться, что вы знаете что-нибудь.

Они вышли на улицу. Посвистов в душе изумился спокойствию Баталина, с каким тот допускал возможность его сближения с Марго. В этом ему почудилась какая-то ловушка.

— Да, я был у нее раза два, — ответил он. — Мадемуазель Марго интересовалась бостоном и новым чарльстоном. Мне пришлось дать ей пару частных уроков.

— Да, да, — с поразительным добродушием согласился Баталин. — Видите, вы заходили и вчера и тоже ждали ее бесполезно. Нет ли у вас каких-нибудь предположений относительно ее исчезновения?

— Нет, — буркнул Посвистов, — я не думал об этом. Но извините, я спешу…

Баталин рассеяно пожал ему руку.

— Знаете, полковник, — сказал он на прощание, — мне нужно уехать на несколько дней в Капбретон. Не окажите ли мне услугу сообщить о Марго, если что-нибудь узнаете… случайно узнаете, конечно… Вот мой адрес. Телеграфируйте…

Посвистов обещал. Он готов был обещать что угодно, лишь бы только отделаться от Баталина. Сунув протянутую ему карточку в карман, он подозвал такси.

Баталин задумчивым взглядом проводил уезжавшее такси. Потом странная самодовольная улыбка заиграла на его губах.

* * *

Дегро принял Посвистова в высшей степени любезно.

— А я собирался вызвать вас к себе, дорогой мосье Посвистов. Видите ли, в будущее воскресенье, то есть 26-го января, вам нечего беспокоиться наряжаться в полицейский мундир — в этом миновала надобность. Вы блестяще справились с ролью. Позвольте вам вручить небольшой чек.

Посвистов молча взял голубую полоску бумаги, на которой стояла аккуратно выведенная цифра 10 000. Ему хотелось заговорить о Марго, но он решил выслушать сначала все, что скажет ему Дегро.

— Следующее поручение совершенно невинного свойства, мосье Посвистов. Вам придется съездить километров за сто от Парижа. Вы знаете Вилье? Нет? Это небольшая деревушка близ Шампьена. Там, по соседству со старыми заброшенными каменоломнями, на ферме того же названия, живет мой старый приятель, которому вы отвезете вот что.

Дегро выдвинул ящик письменного стола и вынул из него небольшой кожаный портфель.

— Фамилия этого человека — Денло, Анри Денло. Вот тут точный адрес. Портфель должен быть доставлен сегодня же, а потому в шесть часов вечера вы должны быть на площади Сен-Лазар, где вас будет ждать автомобиль темно-красная машина.

Посвистов взял портфель и взглянул на бумажку с адресом.

— Это все? — осведомился он.

Глаза Дегро радостно поблескивали. Никогда Посвистов не видел на лице его такого самодовольного выражения.

— Все, — отвечал негоциант, разваливаясь в кресле с видом человека, намеревающегося отдохнуть от трудов праведных. — Может быть, разрешите предложить вам стаканчик вина?

— Нет, мерси. Я зашел к вам по собственной нужде и хотел бы поговорить немного, — сказал Посвистов тоном, заставившим Дегро насторожиться.

— Я слушаю вас. В чем дело?

— Вам известно, что наша общая знакомая Марго исчезла? — спросил Посвистов, пронизывая взглядом Дегро.

Лицо негоцианта обесцветилось — точно сдунуло с него вдруг краски, стало серым.

— Исчезла? — переспросил он, подавшись туловищем к полковнику. — Когда исчезла?

— Вчера около пяти часов вышла из дому и не вернулась. Никто не знает, куда она делась.

Дегро заерзал в кресле, охваченный неподдельным беспокойством.

— У вас есть основания предполагать, что она исчезла не по собственному желанию? — спросил он.

— Да. И мне кажется, Дегро, что вы должны знать это лучше меня.

Если бы Дегро возмутился или каким бы то ни было иным способом выразил протест против этого обвинения, Посвистов не поверил бы ему. Но Дегро весь поник, точно пришибленный, и не пытался возражать. Он только отрицательно покачал головой, и подозрения полковника о том, что Дегро в курсе исчезновения Марго, рассеялись.

— Вам ничего не известно? — невольно меняя тон, задал он новый вопрос.

— Нет.

Новость, действительно, сразила Дегро. Он почувствовал, что невидимая рука путает все его ходы, и страх охватил его душу. Накануне завершения дела ему нанесли чувствительный удар. Потеря Марго, в конце концов, была не так уж страшна, но Дегро почуял вдруг непосредственную опасность и для себя. Он отер капли пота, проступившего на лбу.

— Нужно спросить у Баталина, — сказал он, точно отвечая на собственную мысль.

— Баталин ничего не знает. Он был сейчас у меня.

— Не знает? Это странно! — вырвалось у Дегро… — Впрочем… Конечно, где ему знать. Но я должен повидать Баталина.

— Это бесполезно, — возразил Посвистов. — Баталин сегодня покидает Париж. Он просил меня сообщить ему, если удастся узнать что-либо насчет Марго.

Казалось, это больше всего изумило Дегро.

— Просил сообщить? Странно… А куда же он едет?

— В Капбретон. Он дал мне свой адрес… Погодите, я его достану сейчас.

Посвистов вынул из кармана карточку, врученную ему Баталиным, взглянул на нее и заметил в недоумении:

— Что это? — вырвалось у него. — Это тот же адрес, что вы только что дали мне. Шампьен. Вилье. Ферма Вилье, Денло. Я брежу?

Дегро выхватил из рук Посвистова карточку.

— Совершенно верно, — сказал он, — это тот же адрес. Но Шампьен совсем не в той стороне, где Капбретон. Вероятно, Баталин ошибочно дал вам не тот адрес.

Он вернул карточку Посвистову, и полковник изумился тому, что Дегро вдруг стал совершенно спокоен. Для него совпадение адресов казалось более, чем темной загадкой, а Дегро это обстоятельство, видимо, успокоило.

— Что вы скажете на это? — спросил Посвистов.

— Ничего, — спокойно ответил Дегро. — У Баталина дела с Денло: он покупает в Вилье шерсть. По ошибке он вам дал не ту карточку — и только. А что касается Марго, то, по-моему, она просто уехала куда-нибудь на пару дней. Дама эта любит приключения…

Но увидев, что Посвистов нахмурился, негоциант добродушно рассмеялся.

— Я пошутил… Хотя больше чем уверен, что Марго уехала куда-нибудь по секретному делу.

Когда Посвистов ушел, Дегро, подумав немного, взял телефонную трубку.

— Автомобиль к семи часам, — распорядился он. — Запаситесь бензином на сотню километров.

* * *

Дегро далеко не успокоил Посвистова. Он уходил от него с таким чувством, с каким человек, попавший в лабиринт, убеждается, что совершенно заблудился.

Посвистов решил отправиться к Брадлею. Может быть, всезнающий англичанин прольет свет на странное происшествие. Кроме того, он должен сообщить Брадлею о новом поручении.

Но на квартире Брадлея не оказалось. Посвистов написал на листке блокнота сообщение и сунул его в ящик для писем.

День он провел, тоскливо слоняясь по Парижу, и чуть ли не каждый час звонил к Марго. И всякий раз разочарованно вешал трубку: голос Мари сообщал ему одно и то же:

— Нет, не приехала. Боже мой, я не знаю, что думать!

* * *

В шесть часов Посвистов прибыл на маленькую темную площадь Сен-Лазар. Небольшая мрачная церковь возвышалась над кучей маленьких старинных домов, окружавших ее. Несколько лип доживали свой век, придавая этому уголку совершенно старомодный, заброшенный вид.

Посвистов едва свернул на площадь, как увидел автомобиль. В вечернем мраке окраска его не была заметна, и только, подойдя вплотную, мог убедиться полковник, что он темно-красный.

Шофер, увидев Посвистова, распахнул дверцу.

— Вы поджидали меня? — спросил полковник.

— Да, если вы намерены совершить прогулку в Шампьен.

Полковник влез в автомобиль, опустился на мягкое кожаное сиденье. Вспыхнула лампочка, осветившая лимузин внутри, и Посвистов увидел, что по удобству и роскоши автомобиль далеко превосходил лучшие наемные такси.

Он положил портфель рядом с собой на диванчик и, откинувшись на мягкую спинку, погрузился в размышления.

Эта поездка не нравилась ему. По существу, в ней не было ничего особенного. Очевидно, портфель содержал кое-какие бумаги. Посвистов пытался днем вскрыть его, чтобы посмотреть, что именно заключается в нем, но это оказалось не по силам: портфель был кожаный только снаружи, внутри же представлял собой плотно закрытую стальную коробку. Бесполезно потратив полчаса, Посвистов отказался от мысли познакомиться с содержимым портфеля. Потом он успокоил себя мыслью, что вряд ли большевики доверили бы ему особые секреты.

Он охотно уклонился бы от этой поездки. И сделал бы это без всякого зазрения совести, но совпадение адресов — Баталина и Дегро — заинтриговало его. В мозгу мелькнула смутная догадка, что богатый коммерсант Баталин связан какими-то нитями с посольством на улице Гренель.

Догадка была дикая. Ведь сама Марго ничего никогда не говорила ему об этом, но, чем больше Посвистов думал на эту тему, тем менее сверхестественной казалась она ему. Почему бы Баталину не быть особым тайным агентом, между прочим и наблюдающим за Марго? Ведь большевики вообще гениальны в организации сыска и системы наблюдения.

В нем заговорила странная уверенность, что не где-нибудь, а в Шампьене можно наткнуться на загадку исчезновения Марго. Почему Дегро, увидев этот адрес, проявил признаки беспокойства за Марго? А до этого — появление у него Баталина разве не было более чем странным и не являлось ли желанием сбить с толку Посвистова? Да и Баталин должен был бы проявить больше волнения и беспокойства… Нет, тут что-то неладно…

Автомобиль мчался уже за пределами Парижа. Два ослепительных луча прожекторов прорезали ночь, вырывая из мрака деревья, сады, живописные дачи, расположенные возле шоссе.

Посвистов ощупал карманы. Два браунинга, захваченных в дорогу, внесли в его душу успокоение: он был застрахован от каких бы то ни было случайностей и мог постоять за себя, если бы кто-нибудь вздумал померяться с ним силами.

От скуки Посвистов попробовал заговорить с шофером, но парень оказался не из разговорчивых. На вопросы Посвистова он отвечал неохотно и крайне односложно, а некоторые просто обходил молчанием.

По-французски говорил он с отвратительным акцентом, изобличавшим в нем русского. Посвистов перешел вдруг на родную речь и услышал в ответ знакомый московский говор.

— Мы, кажется, встречались с вами?

— Возможно, — ответил шофер. — Мне приходилось возить много всякого народа.

— Мне кажется, вы вчера возили меня по Парижу. Помните полицейского на бульваре Инвалидов? Вы высадили меня у моста Императора Александра II.

— Все может быть, — уклончиво ответил шофер.

— Вы эмигрант? Служили в армии?

— Нет, — был резкий ответ.

Около половины девятого автомобиль миновал Шампьен. Сразу за селением шофер свернул на проселочную дорогу и замедлил ход. Автомобиль трясло и покачивало на ухабах.

Местность стала глухой.

— Должно быть, мы скоро доедем? — спросил Посвистов у шофера.

— Десять километров, — лаконично ответил тот.

Дорога, по которой медленно двигался автомобиль, вероятно, служила раньше сообщением с каменоломнями, о которых упомянул Дегро.

— Вам знакома эта местность? — задал Посвистов новый вопрос шоферу.

— Да, — буркнул тот и добавил: — тут имеется целая русская колония.

Это сообщение подбодрило Посвистова. Однако, сколько он ни напрягал зрение, всматриваясь в темноту, нигде не было видно жилья.

Наконец, автомобиль свернул в сторону, и дорога снова стала лучше. Шофер прибавил ходу.

Несколько минут спустя перед автомобилем сверкнули огоньки, и среди деревьев обрисовались очертания дома.

Мелькнули раскрытые железные ворота, автомобиль въехал в усадьбу и остановился перед небольшим каменным домом. При свете автомобильных фонарей Посвистов разглядел плющ, обвивавший кирпичные стены.

— Мы приехали, — сообщил шофер.

Посвистов вышел из автомобиля несколько удивленный, что его никто не встретил. Шофер рассеял недоумение. Он тоже вышел из автомобиля и уверенно пошел ко входу в дом.

— Все, должно быть, ужинают. Входите, полковник.

Он пропустил Посвистова вперед. Полковник вошел в небольшие темные сени.

В тот же момент отворилась дверь из внутренних помещений, и вспыхнула лампочка на потолке, над самой головой Посвистова. Кто-то вышел ему навстречу.

— Руки вверх! — раздался повелительный голос, и прямо в лицо полковника уставился внушительный кольт.

— Да, руки вверх, полковник, — проворчал сзади голос шофера, и Посвистов ощутил прикосновение к затылку холодного дула.