За сценой находилось несколько подсобных помещений. Какие-то были завалены декорациями, другие – костюмами, третьи – коробками со всяким хламом, который уже давно должен был оказаться на улице, но преподаватель актёрского мастерства продолжал держать его «на всякий случай». И, конечно, одной из комнат была гримёрка – единственная, где были не только керамические раковины для умывания, но и ванная комната, обитая кафелем. Ник это знал наверняка, так как было время, когда он частенько здесь бывал, вместе с одной младшеклассницей, которая являлась ведущей актрисой тогдашней постановки. Они весело и приятно проводили вместе по несколько часов в день, пока Нику не приглянулась девчонка из параллельного класса, которая как свои пять пальцев знала женскую раздевалку и душевую, ведь она была капитаном болельщиц. Но он до сих пор помнил длинный дубовый трельяж, на котором обычно валялось множество разных женских побрякушек, от которых в своё время у Ника были царапаны на спине. Помнил зеркала, из-за которых обычно приходил не только в восторг, но вновь и вновь возбуждался. Помнил множество лампочек, которые слепили глаза, не давая насладиться зрелищем. Помнил постоянный беспорядок повсюду, что, куда бы он ни посмотрел, там обязательно были или какие-нибудь украшения, или шапки с невероятно широкими полями, или океаны каких-то тканей, которые на самом деле оказывались кринолиновыми юбками и шифоновыми платьями. Напротив трельяжа и зеркал стена была полностью обклеена постерами, календарями, вырезками из журналов и книг, статьями и наклейками. Они были приклеены друг к другу так плотно, что можно было бы подумать, что это обои, если бы не показывающийся кое-где кричащий цвет самой гримёрной. Изучать эту стену будет интересно в далёком будущем, когда настоящее станет прошлым, а прожитые мгновения – историей. Ведь на стене рядом с новыми ещё хрустящими и глянцевыми статьями висели пожелтевшие и давно потерявшие свою красоту афиши. Но как бы то ни было, здесь Ник чувствовал себя, как на барахолке, и старался заходить сюда только по необходимости. Но себе самому он должен был признаться – сейчас эта самая необходимость оказалась для него намного приятнее, чем тогда, когда он развлекался с очередной подружкой. А главное – намного важнее и нужнее, чем когда-либо. Он должен был понять, что чувствует к девушке. Должен был разобраться, что творится у него внутри и почему это мешает ему быть тем, кем он был всегда, до знакомства с Наталией.

Ник медленно перевёл взгляд на девушку и, даже если бы захотел, уже не смог бы отвести от неё глаз. Он любовался её прямым аристократическим носом, румяными скулами, полными чувственными губами, длинной лебединой шеей. Её грудь медленно поднималась и опускалась в такт ровному спокойному дыханию. Красивые тонкие пальчики были сцеплены и лежали на животе. Стройные ноги изящно подогнуты под себя. Как и тогда в актовом зале она казалась такой беспомощной и ранимой, прекрасной и желанной, милой и трогательной, что Нику хотелось лишь одного – сгрести её в охапку и больше никогда не отпускать. Но единственное, что он мог себе позволить – это взять девушку за руку и отвести к умывальнику, ведь она чётко выразилась на счёт чего-то большего. И Ник должен был принять её решение с уважением, ведь он всегда может найти себе другую… Но вся проблема была в том, что он не хотел другую. Он не желал никого, кроме Наталии.

Молодой человек зажмурил глаза и крутанул кресло так, что когда вновь открыл их, упёрся взглядом в дверь. Да, ему надо было скорее бежать отсюда и постараться забыть всё в объятиях другой. Хотя кого он хотел обмануть, ведь Ник уже пытался это сделать несколько часов назад. Николь, как он и думал, моментально согласилась. Она была нежна и сексуальна. А он так и не смог расслабиться и почувствовать хоть малейшее влечение к целующей его девушке. Чтобы не поставить себя перед Николь в неприятное положение, пришлось сказать «нет» и молча уйти, но от этого ему легче не стало. И сейчас всё только усугубляется. Наталия не боялась его и не испытывала дискомфорта от пребывания с ним наедине. Она не пыталась возбудить и совратить, как сделала бы любая другая на её месте, оставшись с Ником вдвоём. Но она сидела на диване с шарфом на лице в обычной школьной форме и сводила его с ума, будоражила чувства, бередила сердце.

Ник грустно рассмеялся и с огромным усилием сосредоточил своё внимание на резной двери. Плавно изогнутая позолоченная ручка так и манила прикоснуться к себе, но молодой человек оставался сидеть на месте и ждать, когда откроет глаза Наталия.

Но то ли время остановилось, то ли замер весь мир и вскоре Нику стало казаться, что он ждёт уже несколько часов. Он бросил взгляд на настенные часы и с удивлением обнаружил, что прошло лишь двадцать минут с тех пор, как они вошли в гримёрку и ещё меньше, как он предложил девушке полежать немного с компрессом на глазах. Может, просто застыло его сердце…

Но девушка, наконец, пошевелилась. Она осторожно сняла с лица шарф и посмотрела на Ника. Глаза её были уже не такими красными, как прежде, и казались ещё зеленее, чем обычно. И Ник тяжело сглотнул, прежде чем открыть рот.

– Как ты?

– Лучше, спасибо.

Наталия встала с дивана и, подойдя к Нику, протянула ему шарф.

– Наверное, теперь он испорчен…

– Ничего, – пожал плечами молодой человек, поднимаясь с кресла. – Думаю, теперь мы можем идти.

Ник подошёл к двери и дернул заручку, но она не поддалась. Тогда он навалился на дубовую преграду всем корпусом, но и это не подействовало. И Ник отступил, задумчиво глядя в пространство.

– Что случилось?

– Кажется, нас заперли.

– Что?

– На ночь все двери в школе закрываются на ключ, а утром опять их открывают.

– Зачем?

Ник посмотрел на девушку, обволакивая её красноречивым взглядом серых глаз.

– В школе нет комендантского часа, однако пансионы раздельные. Ясно?

Наталия густо залилась краской и робко кивнула, но вскоре уже пришла в себя и спросила:

– И что же нам теперь делать?

– Ждать утра, – равнодушно пожал плечами Ник, мастерски скрывая внутреннее волнение. – И если уж нам суждено провести здесь ночь, то я, пожалуй, вздремну. Ты не возражаешь?

Девушка покачала головой, наблюдая, как молодой человек подходит к дивану, на котором она несколько минут назад сидела, и растягивается на нём во всю длину своего тела, закидывая ноги на спинку, а голову примостив на жёстком подлокотнике.

Волнение внутри завладело каждой частичкой его тела, не давая расслабиться, но тем не менее Ник чувствовал себя прекрасно. Ему было невероятно приятно думать, что эту ночь он проведёт с Наталией. Пусть не так, как он это обычно делал с другими девушками, но ведь и Наталия была не обычной. И пока он ждал прихода сна, то внимательно прислушивался к её мирному дыханию, впитывал в себя её тепло, наслаждался её присутствием.

* * *

Наталия смотрела на Ника и недоумевала: как можно быть настолько спокойным? Неужели его сердце не бьётся чаще, чем обычно? Неужели он не хотел смотреть на неё, говорить с ней? Неужели он не хотел обнять её? Ведь именно этого ей сейчас и хотелось. Она с жадностью впитывала в себя черты лица Ника, боясь, что больше никогда не сможет быть с ним так близко и так долго. Мягкий разрез глаз, обрамлённый пушистыми ресницами, чуть вздёрнутый нос и приподнятые уголки тонких губ придавали ему всегда легкомысленный и очаровательный вид, так сводящий девушек с ума. А сколько удостаивались оценивающего взгляда, заинтересованно приподнятой брови, поцелуя и нежного прикосновения. Ну, разве можно было ему устоять? Вот и Николь сегодня днём, наверное, не смогла. Она не знала наверняка, но внешний лощёный вид Ника говорил сам за себя. Нет, скорее всего, молодой человек вовсе не старался выглядеть лучше, чем обычно, но у него это плохо получилось, и его обычно курчавые волосы были идеально прямыми, а джинсы, джемпер, манжеты – безупречно чистыми и источали аромат BOSS Bottled Night. На ногах его были обычные кеды по необычайно высокой цене, так как были изготовлены на заказ. Ник был олицетворением элитарной небрежности и качественного шарма, о чём, конечно же, знал, не прикладывая к этому ни малейшего усилия. Да, скорее всего, он и не думал, что надо одеть или каким парфюмом сводить с ума сегодня, чтобы выглядеть ещё привлекательнее и желаннее.

Наталия вдруг почувствовала лёгкое головокружение и быстро отвела взгляд в сторону. Ей нужно было отвлечься, иначе она не сможет пробыть с Ником наедине всю ночь и придётся выгрызать зубами дыру в двери, чтобы скорее выбраться отсюда. И девушка заинтересовано опустила взгляд на столешницу трельяжа, где были в беспорядке разбросаны различные коробочки, флакончики, тени, тушь для ресниц, пудра и тональные крема, краски, вата, бигуди разного размера, бижутерия, пилочки для ногтей, расчёски и украшения для волос, восковые полоски, пластырь, какие-то таблетки и ещё куча совершенно не нужного и непригодного хлама. Но для любой девушки это было сокровищницей – бесценной и нужной каждый день драгоценностью.

Девушка нехотя подняла взгляд на своё отражение и замерла. Она, конечно, не думала, что из зеркала на неё посмотрит красавица, но и увиденного не ожидала и ужаснулась. Без каблуков она была слишком маленькой для старшеклассницы. Тёмные волосы выглядели какими-то выцветшими и нездоровыми. Впрочем, как и её лицо: бледное с болотного цвета глазами, длинным носом и пухлыми губами, как будто их ужалила оса. Совершенно обычная грудь, чтобы кто-то сходил с ума от одного лишь взгляда. Кривые ноги. В общем, самая обычная, ничем не примечательная, почти незаметная, совсем не интересная, едва ли не жалкая.

Наталия отвернулась от зеркала и подошла к огромному гардеробу. Отворив его дверцы, она заглянула внутрь и обнаружила огромное количество сценических костюмов. На вешалках были развешены платья, юбки, рубашки, брюки, пиджаки, корсеты, платки и шали, пончо и палантины… На полках лежали широкополые шляпы и небольшие котелки, фуражки и кепи, парики и диадемы… На самой нижней полке рядком стояла обувь и на высоких каблуках, и на низких, и из соломы, и из кожи. А это была лишь маленькая толика того, что хранилось в другой комнате подсобного помещения, которая служила костюмерной. Наталия опустилась на колени и заглянула в самый нижний ящик. На первый взгляд он был пуст, но когда девушка протянула руку в темноту, то нащупала пакет. Она извлекла его на свет и развернула. В пакете оказалось немного еды: пара бутылок колы, бумажный пакетик с кофе, печенье, растаявшая шоколадка и почерневшее яблоко, которое Наталия тут же выбросила в мусорное ведро. Она отложила пакет с продуктами и ещё раз залезла рукой в тёмный ящик. Немного пошарив там, девушка наткнулась на небольшую коробку, коей оказалась колода игральных карт. Либо их не первых здесь запирают на ночь, либо у кого-то из школьников был от гримёрки ключ, и они приходили сюда играть в азартные игры на деньги. Но как бы там ни было, для Наталии колода стала спасением – единственной возможностью ни о чём не думать, кроме того, какой будет следующий ход. И часы на противоположной стене стали медленно отсчитывать сначала минуты, а затем и часы.

* * *

Ник так и не смог заснуть, хоть и отчаянно пытался. Он продолжал притворяться спящим, пока к невыносимому желанию встать с неудобного дивана не прибавилось и урчание в животе. И молодой человек открыл глаза и выругался в пол-голоса.

Наталия подняла голову и посмотрела на Ника, который медленно опустил ноги на пол и осторожно массировал затёкшую шею руками.

– Я тебя разбудила?

– Нет, – мотнул головой Ник. – Это чёртов диван! Не замечал раньше, какой он не удобный…

Наталия удивлённо расширила глаза, но не стала спрашивать, при каких обстоятельствах раньше он лежал на этом диване и не замечал его жёстких подушек. А Ник, проклиная свою излишнюю болтливость, тут же перевёл тему:

– Ещё я голоден.

– Будешь кофе с печеньем? – спросила Наталия, кивком головы указывая на пакет с продуктами.

– Откуда это у тебя?

– Нашла. И карты тоже.

– А, – протянул Ник. – А ты будешь?

Девушка, улыбаясь, кивнула и поднялась с пола на ноги. Она взяла из целлофанового пакета бумажный с кофе и прошла в ванную комнату, где, как она надеялась, окажется хотя бы одна кружка.

Ник проводив девушку взглядом, перевёл его на разложенные карты. Он опустился на пол, подполз к тому месту, где сидела минуту назад Наталия, и задумчиво уставился на разложенный перед ним незавершённый пасьянс. Молодой человек ничего не понимал. Перед его глазами карты превращались в белое поле с красными и чёрными точками. Ноющая боль в шее не давала о себе забыть ни на минуту. А с каждой секундой сердце всё быстрее и быстрее ускоряло свой темп, чувствуя её приближение.

Наталия поставила перед ним дымящуюся кружку с кофе и тарелку с печеньем, а вторую кружку обхватила ладошками, как только уселась рядом. Она посмотрела на пасьянс и тут же протянула руку, чтобы сделать очередной ход. Молодой человек раздраженно фыркнул и, закинув руки за голову, растянулся на полу. Девушка спокойно завершила игру и, поставив чашку на пол, взяла карты в руки, чтобы перемешать. Ник, наконец, принял сидячее положение и посмотрел на Наталию, что её смутило.

– Что-то не так?

– Да нет.

Наталию этот неоднозначный ответ явно устроил, и она опустила взгляд на карты. Ник взял в руки чашку, сделал два больших глотка обжигающего напитка и кинул в рот два квадратика печенья. В комнате царили молчание и дискомфорт.

– Эмм, может тебе погадать? – неуверенно предложила Наталия.

Ник на секунду перестал жевать и удивлённо посмотрел девушке в глаза.

– Я, правда, не гадалка, да и карты игральные, – предупредила девушка со слабой улыбкой на устах. – Просто ради развлечения.

Молодой человек, наконец, пришёл в себя, возобновил работу челюстями и даже расслабился.

– А тебе гадали?

– Да, было пару раз.

– Сбылось?

– Если бы сбылось, я была бы уже замужем, – рассмеялась Наталия.

– В восемнадцать?

– Теоретически – это возможно. А тебе гадали?

– Колдун гадал, но я в это всё не особо верю, – пожал плечами Ник. – Разве что ради развлечения.

Девушка улыбнулась, принимаясь за поиски червового валета в колоде, и продолжила разговор:

– И что он тебе предсказал?

– Ну, он говорил, какими-то загадками. Я не особо что понял.

– А мне он отказался гадать. Сказал, что я не готова принять свою судьбу.

– Почему?

– Наверное, я не согласна кое с чем и хочу это изменить, – пожала плечами Наталия, передавая карты Нику. – Перемешай, пожалуйста, сними левой рукой и раздели на три части.

Когда перед Ником и Наталии оказались три аккуратные стопочки, девушка указала на первую:

– Это твоё прошлое. Следующая – настоящее. Последняя – будущее. Червовый валет – это ты, я его отложила. Остальные валеты – твои друзья. Они помогут отбросить все мелочи и увидеть правду. Давай попробуем?

– Ну, давай.

Наталия взяла стопку с «прошлым» и начала выкладывать карты по одной, пока не наткнулась на трефового валета. Девушка на секунду задумалась, разглядывая предыдущие четыре карты, но вскоре тихим голосом начала вещать:

– В твоём прошлом остались мужчина и женщина, – указала она на короля и даму. – Могу предположить, что это твои родственники. Возможно родители. Но они не то прошлое, что есть и в будущем, как, например, жизнь. Они навсегда останутся в прошлом, потому что как будто мертвы.

Ник молчал, и Наталия потянулась за колодой с «настоящим». И пока она вытягивала одну за одной карты, тут же походу их и объясняла:

– Получение знаний, переживания, борьба с самим собой. Ты что-то хочешь, но не можешь этого получить. Внутри тебя возникает конфликт, пробуждающий неизвестные до сих пор чувства. Это пугает тебя.

Девушка взяла в руки последнюю стопку карт с «будущим» и, прежде чем начать расклад, посмотрела на Ника. Молодой человек спокойно продолжал попивать свой кофе, закусывая печеньем, как будто всё вышесказанное его вовсе не касалось. Поэтому Наталия с чистой совестью и лёгким сердцем продолжила гадание.

– У тебя светлое будущее. Все твои желания и мечты осуществляться. В любом начинании, покупке или продаже тебе будет сопутствовать удача. Всё, чего бы ты ни захотел, будет твоим, – на секунду Наталия замолчала, устремив взгляд на последнюю карту перед бубновым валетом. Это была пиковая семёрка. Трактовку этой карты трудно было забыть, ведь в человеческой памяти всегда крепко-накрепко укореняется что-то плохое. – Печаль излить не хватит в горле крика, – всплыли у неё в памяти чьи-то слова и девушка подняла на Ника взгляд. – Ты будешь страдать.

– Это всё? – спокойно спросил молодой человек.

– Да.

– Ну что ж, занятно, – усмехнулся Ник, опуская глаза на разложенную перед ним колоду. Он старался разглядеть в них то, что видела Наталия, но для него это были пустые игральные карты. Тогда Ник перемешал их и, собрав в одну стопку, взял в руки.

– Ты раньше кому-нибудь гадала?

– В детстве с подружками мы часто так развлекались.

– И у вас что-нибудь сбывалось?

– Честно говоря, я не помню, – слукавила девушка. Конечно, это гадание было всего лишь игрой воображения, построенное на трактовке из книжки, но часто Наталия с подружками с удивлением и восторгом рассказывали друг другу о том, что колечко, как сказало гадание, было найдено, что парень, который нравился, предложил встречаться, что в гости неожиданно приехали дальние родственники, что Наталия уедет учиться далеко-далеко от дома…

Ник поднялся на ноги и пересел на диван. Он откинул голову на спинку и протёр глаза ладонью. Его вид говорил о безмерной усталости, но Наталия боялась, что он принял слишком близко к сердцу её предсказание и сказала:

– Это гадание всего лишь детская игра, а я большая фантазёрка…

– Это не важно, – отмахнулся Ник. – Я же говорил, что не верю в это.

Наталия окинула Ника печальным взглядом, но говорить больше ничего не стала. Оставалось лишь надеяться, что Ник был честен с ней.

Девушка поднялась с пола и понесла пустые чашки в ванную комнату. Хорошенько промыв их губкой и протерев полотенцем, она вернула всё на свои места, включая пакет с продуктами и колоду карт, которые вновь притаились в задворках тёмного бездонного ящика гардероба. Когда Наталия покончила с делами и посмотрела на Ника, то по ровному спокойному колебанию его грудной клетки поняла, что он, наконец-то, смог уснуть. А вот ей было не до сна. Девушка тихонько подошла к двери и осторожно дёрнула пару раз за ручку, лишний раз, убеждаясь, что они заперты. Тогда она вернулась к тому месту, где раскладывала пасьянс, села и замерла, раздумывая, чем бы заняться. Её взгляд долго блуждал по комнате в поисках чего-нибудь, что помогло бы ей скоротать ещё хотя бы пару часов, но ничего так и не подвернулось. И ей ничего не оставалось, как прилечь на пол и закрыть глаза.

* * *

Нынешняя ночь стала для Ника проклятием.

Как ни старался, а уснуть он так и не смог. И дело уже было не в голоде и не в неудобных диванных подушках, а в мыслях, которые лезли ему в голову и не давали покоя. Он помнил долгие разговоры с Наталией и о том, что говорил ей и что не говорил. Всё выше сказанное ею в гадании было фактами. Вот только из уст Наталии они прозвучали иначе, чем вертелись в его голове. Он и не подозревал, насколько хрупкой, ясной и понятной становится правда, когда слышишь её из уст другого человека.

Для Ника родители, действительно, давно умерли, пусть лишь в мыслях. Он ничего от них не ждал и ничего не хотел. Прошли те времена, когда маленькому мальчику были необходимы тепло, забота и нежность матери, уважение, поддержка и гордость за единственного сына от отца. Ответом ему всегда было холодное равнодушие и деньги. Теперь он не одинокий ребёнок, а полный сил взрослый молодой человек, которому не нужны были родители, чтобы чувствовать себя необходимым и любимым. Теперь у него были свои методы добиться того, что ему было нужно, и он всегда непременно этого добивался и будет добиваться впредь. Наверное, поэтому и будущее своё он видел только в радужных тонах, что касается его целей и желаний. Но в тени всегда оставались его чувства. Порой Ник не понимал, что творится у него в душе, не мог определить, что испытывает в этот момент или к конкретному человеку. Его пугало то, что он не может управлять собственными эмоциями, понимая – это ненормально.

И взгляд Ника сам собой упал на Наталию. Она лежала на полу, свернувшись клубочком, как котёнок. Глаза её были закрыты, но по тому, как сильно были напряжены веки, молодой человек понял, что девушка не спала. С каких пор он перестал понимать самого себя? Может с тех, когда встретился с её изумрудными глазами или когда впервые коснулся её бархатной кожи? Может, когда смеялся с ней или когда молчал? Может, когда ему стало не всё равно, кто будет просыпаться с ним рядом? Может, когда почувствовал внутри себя что-то, чего раньше никогда не ощущал? Пустые вопросы, на которые ответом была тишина, больно отзывающаяся эхом в его сердце.

Вдруг Наталия открыла глаза, и они встретились взглядами. От неожиданности Ник на какую-то долю секунды перестал дышать и когда вспомнил, что воздух ему жизненно необходим, сделал глубокий вдох и выпрямился.

– Ты смогла поспать?

– Нет, – девушка поднялась с пола и пересела на диван, – было достаточно жёстко.

– На диване не мягче.

Наталия кивнула и сникла. Ник почувствовал, как по телу пробегают мурашки, а следом растекается сладкая нега, от мысли, вдруг посетившей его.

– Ты можешь подремать намоем плече… я не буду приставать, – тут же предупредил молодой человек, – мы же друзья.

Ник был уверен, что девушка откажется, но она неожиданно улыбнулась и склонила головку к его левой руке. И вновь Ник забыл, что надо дышать. По телу пробежала дрожь. Руки и ноги будто онемели. Он наклонил голову, втянул в себя пряный аромат её волос и почувствовал лёгкое головокружение. Из транса его вывел голос Наталии:

– Спасибо, но если будет неудобно, сразу же скажи.

Ник, наконец, пошевелился. Он вытянул руку и положил её Наталии на спину, плотнее прижимая к себе. Теперь голова девушки покоилась у него на груди, а молодому человеку было удобнее смотреть на её длинные ресницы и мерно вздымающуюся грудь. Теперь он мог сидеть так долго и очень долго.

– Хочешь, я расскажу тебе сказку? – почти шёпотов вдруг предложил он.

В гримёрной царил полумрак. И двое на диване, сидевшие вплотную друг к другу были окутаны тёмной поволокой таинственности и романтики. Любая история, рассказанная в такой атмосфере, показалась бы правдой. И Нику оставалось лишь дождаться кивка, чтобы тут же начать повествование:

– В некотором царстве, в некотором государстве жил принц. С детства у него было всё самое лучшее, и чего бы он ни хотел, всегда получал. Но когда он вырос, понял, что не всё может получить. Никогда он не знал, что такое тепло любящего сердца, потому что никто никогда его не любил. Тогда созвал он со всего света девушек. И не было в царстве ни одной свободной комнаты, не осталось ни одного свободного ложа. Много было претенденток одарить принца нежностью и лаской. Но ответного чувства принц ни к одной из них так и не смог разбудить в своём сердце. И уж начал думать принц, что вовсе не способен чувствовать. И вот однажды приходит к принцу мудрый старец и говорит, что не все красавицы находятся в его царстве. Что живет на краю мира девушка, коей солнце и луна являются родителями, огонь и вода – её защитниками, а земля – домом. Тут же принц отправился на её поиски. Всю землю он исколесил и добрался-таки до края света. Там в колыбели из мягкого пуха и тёплого мха восседала девушка дивной красоты. Её кожа сияла лунным светом, глаза были, как два зелёных самоцвета, губы, словно лепестки роз, а волосы слепили глаза, как полуденное солнце. С рук ее кушали белочки и птички. Возле ног лежал верный страж – огромный серый волк. Девушка узнала принца. Улыбаясь, она задала вопрос, нашёл ли он себя?

– Нет, – ответил принц. – И не себя-то я искал, а девушку, которая научит меня любить.

– Оглянись вокруг, принц, – молвила девушка. – Посмотри сколько вокруг удивительного и прекрасного. Неужели ничто не вызывает в твоём сердце этого чувства?

Но принц не двинулся с места, а продолжал заворожено смотреть в красивые глаза.

– Я оглянулся по сторонам, – сказал принц. – И ничего не увидел, кроме тебя. Я чувствую внутри что-то неизвестное до сего дня, но приятное. И я хочу остаться с тобой.

– Нет, – покачала головой девушка, и прежде чем раствориться в неподвижном воздухе, добавила. – Ты хотел узнать, что такое любовь, так не гнушайся всех её сторон.

Когда принц вернулся в своё королевство, он тут же распустил всех девушек по домам и заперся в своей комнате. Шли дни, недели, месяца. За год заточения его сердце было истерзано горем и печалью расставания. Но как-то раз одним ясным солнечным днём, выглянув в окно, принц узнал в солнечном свете волосы возлюбленной, в зелёной листве – её глаза, цветущие розы в саду напомнили о её губах, а в дуновении свежего ветерка он услышал голос девушки. И тогда он понял, что она всегда была и будет рядом с ним в окружающем его пространстве, не переставая дарить ему своё тепло и нежность. Когда двери принца распахнулись и он, наконец, вышел из своей комнаты, то увидел дожидающуюся его появления девушку. Она была худой и неопрятной, но принц не оттолкнул её. Он задал вопрос:

– Почему ты сидишь здесь? Я ведь распорядился отправить всех девушек по домам.

– Мой дом там, где твоё сердце, принц, – ответила девушка, чуть ли не падая в обморок от голода.

Принц позвал слуг и приказал отмыть, одеть и накормить девушку. Позже вечером, когда он зашёл проведать несчастную, то обнаружил в кровати свою возлюбленную. Она, как и прежде сияла и искрилась, затмевая всё вокруг. Принц крепко обнял девушку, нашёптывая ей на ушко слова любви. А девушка отвечала ему признанием на признание.

У свадебного алтаря принц наклонился к любимой и спросил, почему она не разрешила ему остаться с ней.

– А если бы я не оттолкнула тебя, ты бы отличил любовь от привязанности или нежности? Ты бы дорожил своими чувствами, как сейчас?

И принц понял, что научился любить не тогда, когда смотрел в глаза возлюбленной, а когда перенёс боль и страдания. Иначе случилось бы, что принц понял в конце своей жизни, что так и не познал всю полноту прекрасного чувства – любовь. Лишь теперь он знал наверняка, что не станет жалеть ни о единой слезе, выпавшей из глаз в минуты одиночества, ведь теперь до конца своей жизни он будет купаться в счастье.

Когда Ник замолчал, то вновь невольно затаил дыхание, дожидаясь реакции Наталии. Но и через пять минут, и через десять ответом оставалась тишина, и молодой человек решил, что девушка заснула. Тогда он поднял свободную руку и сцепил замочком с той, что уже лежала на спине девушки, крепче прижимая её к своей груди. А Наталия вдруг сказала:

– Красивая сказка… ложь, да в ней намёк.

Наталия подняла голову с груди Ника и немного отстранилась, чтобы заглянуть молодому человеку в глаза.

– Мы ведь не сможем быть просто друзьями, да?

– Наша дружба может гореть на огне.

Наталия улыбнулась, но глаза выдавали волнение и страх. И Ник это заметил.

– Что ты боишься?

– Боли, – честно ответила Наталия, прилагая огромные усилия, чтобы не отвести взгляд.

– Я никогда не причиню тебе боль. Я клянусь.

– Мы можем влюбиться и тогда…

– Никогда не знаешь, что будет завтра, пока не откроешь глаза сегодня, – мягко перебил Ник Наталию, ослепляя своей самой очаровательной улыбкой. – И так, ты согласна стать моей принцессой?

– Ни больше и не меньше, – ответила девушка, после секундной заминки.

Одно мгновение и жаждущий рот Ника нашёл губы Наталии. Как ребёнок, получивший долгожданную игрушку или спортсмен – медаль, Ник упивался их близостью, вдыхая её тёплое дыхание, теребя её мягкие губы, растягивая сладкий поцелуй. Он и представить себе не мог, что когда-нибудь будет чувствовать столько эмоций от одного лишь невинного поцелуя. Но сейчас он думал, что этот поцелуй становился для него во сто крат важнее и желаннее, чем секс с любой другой девушкой. Ник всё сильнее и сильнее прижимал Наталию к себе, стараясь как можно крепче укоренить в своей памяти эти минуты и молясь, чтобы эта ночь длилась вечно.

И лишь на рассвете, тесно прижимаясь к родному сердцу, Ник и Наталия, наконец, смогли погрузиться в сон без сновидений. Да и кому сны теперь были нужны, ведь всё, о чём молодой человек и девушка мечтали, они держали сейчас в своих руках.