Дамаск, Орегон

24 марта

Данте переместился.

Хэзер отпрыгнула, закрывая шею руками, очень надеясь, что попала, куда целилась. Данте резко остановился в паре шагов от нее, пошатнулся и выдернул дротик из своей шеи. Губы изогнулись в знакомой улыбке, и в то мгновение, что он смотрел на нее, он снова был собой.

Облегчение мелькнуло в его темных глазах.

Он выронил дротик из пальцев и упал следом за ним, развалившись на животе на серо-желтом ковре. Его черные волосы рассыпались по скечерсам Хэзер.

Хэзер опустила руку, отбросила транквилизаторный пистолет и упала на колени рядом с Данте. Она схватила его за плечи и перевернула. Дотронулась до лица. Он лихорадил, кожа под ее трясущимися пальцами была горячей.

— Хороший выстрел, Техас, — сказал Лайонс из коридора позади нее. — Я уж было подумал, что он разорвет тебя на части. Но признаю, я рад, что он этого не сделал.

Хэзер посмотрела на него через плечо.

— В тебе так много дерьма, что я удивлена, как ты до сих пор не задохнулся.

— Ауч, — пробормотал Лайонс, в голосе слышалось веселье. Он медленно вошел в комнату и присел рядом с ней. — Похоже, он получил пулю.

Хэзер проследила за его взглядом и увидела дырку на ПВХ-футболке Данте с левой стороны груди. Почти в сердце. Не смертельно, но Родригез был бы еще жив, если бы не промахнулся. Но в каком состоянии тогда остался бы Данте?

— Подвинься, Уоллес. Я свяжу его.

— Где мой папа?

Хэзер подняла взгляд на трясущуюся девочку, все еще стоящую с широко раскрытыми глазами около дивана, куда оттолкнул ее Данте для ее же безопасности.

— Мой папа здесь?

Горло Хэзер сжалось.

— Я не знаю, милая, — ответила она мягко, поднимаясь на ноги. — Как тебя зовут?

— Бриccа, — произнесла темноволосая девочка. — Может, позвонить девять-один-один? Папа всегда говорил мне…

— Ты очень храбрая, Брисса, — сказала Хэзер, подошла к дивану и опустилась на колени рядом с ней. — Твой папа должен был гордиться тобой. Тебе просто нужно оставаться храброй еще немного, хорошо, сладкая?

Брисса кивнула, лицо сквозило неуверенностью, глаза стали стеклянными от шока. Хэзер погладила ее по руке, зная, что это лишь тщетная попытка успокоить девочку.

Отец Бриссы был мертв, его тело находилось в другой комнате, всего в нескольких ярдах отсюда. Достаточно скоро она узнает правду, и для нее не будет иметь значения, что у Данте не было выбора, что он запрограммирован убивать по прихоти сумасшедшего.

Все, что Брисса будет знать, — это то, что он убил ее отца.

Смесь запахов кофе, крови и горящих листьев распространилась по всей комнате, запах отложенного горя. Хэзер знала, что этот запах Брисса будет помнить всегда.

Лайонс перевернул Данте на живот и надел на него наручники, заложив руки за спину. Потом тело Данте поднялось в воздух, и его волосы упали вперед, занавешивая лицо.

Хэзер почувствовала, как тело Бриссы напряглось под ее рукой. Она посмотрела на девочку в тот момент, когда та закрыла лицо ладонями, как если бы ей было три года и она смотрела фильм про монстров.

Но ей было десять, и монстры были реальными.

— Вернусь через секунду, чтобы покончить со всем этим. — Лайонс сопроводил летящее тело Данте по коридору и исчез из вида.

Хэзер сжала руку Бриссы и встала. Девочка отняла ладони от лица. Хэзер подтолкнула ее к выходу.

— Я хочу, чтобы ты побежала домой к соседям, и они позвонили в девять- один-один, хорошо?

Брисса кивнула. Она схватилась за дверную ручку и посмотрела на Хэзер.

— Тебе тоже нужна помощь? — спросила она.

— Не беспокойся обо мне, — ответила Хэзер. — Просто иди.

Брисса распахнула дверь и бросилась в ночь, пересекая улицу, ее длинные волосы струились за ней.

Вздохнув с облегчением, Хэзер закрыла дверь. Она покинула дом через заднюю дверь и побежала к пикапу Лайонса. Он закончил застегивать черное покрытие на кузове пикапа и поднял взгляд.

Руки Хэзер сжались в кулаки. Лайонс упрятал Данте в багажник, как какое-то оборудование.

— Нам нужно ехать, — сказала она. — Скоро здесь будут копы.

Лайонс покачал головой, позабавленный.

— Значит, ты дала ребенку уйти? Я так и думал, что ты это сделаешь. — Он пожал плечами. — Она запомнит, что это был Данте. Держу пари, его лицо выжжено в ее памяти.

Хэзер чувствовала, что так оно и будет.

— Данте сделал все, что ты просил; так же, как и я. Где Энни, черт побери?

— Слушай, Уоллес, — сказал Лайонс, веселость ушла с его лица, глаза стали холодными и спокойными, — и слушай очень внимательно. Нарушишь мои указания, и твоя сестра поплатится.

***

Шеридан последовал за длинной вереницей машин в сторону I-5 южного направления, влившись на быстрой скорости в междуштатный поток красных габаритных огней. Адрес Лайонса в Дамаске горел зелеными буквами на экране GPS, установленном на панели.

Голос Ратгерс раздался в его ухе из Bluetooth-гарнитуры:

— Я только что получила сообщение из полицейского участка Сиэтла, Родригез мертв. Убит.

— Прейжон, — пробормотал Шеридан.

— Думаю, да. Полиция Сиэтла сказала, что выглядело все так, будто дикое животное искусало Родригеза. Я, конечно, не могла сказать им, что скорее всего это был вампир.

— Нет.

— Я уверила их, что пошлю туда группу. Есть очевидец, дочь. Она упомянула двух мужчин и одну женщину.

— Прейжон, Лайонс и Уоллес.

— Получив от тебя сведения о том, что произошло вечером между Прейжоном, Лайонсом и Уоллес у ее дома, я немного порылась в информации. Черт, я перерыла файлы и обнаружила жемчужину.

— Мэм?

— Лайонс — сын Роберта Уэллса.

Шеридан присвистнул.

— Думаете, Уэллс послал его перехватить Прейжона?

— Да. И использовать Прейжона.

— Миссия закончена, — пробормотал Шеридан. — А Уоллес?

— Все еще с Прейжоном. Тут ничего не изменилось. И так как Лайонс погрузил вампира в кузов пикапа и уехал с ним, думаю, что правильно будет предположить, что Лайонс или его отец, или оба планируют продолжать использовать его.

— Указания?

— И чует моя задница, ТО было право, даже если по другим причинам.

— Мэм?

— Уэллс и Уоллес, — вздохнула Ратгерс, низко и устало. — Я аннулировала свой заказ на Кортини. Но если она попадется на пути, убирай ее без сомнений.

— Да, мэм. А Лайонс?

— Он занимает место Кортини в твоем списке.

— Вас понял, — сказал Шеридан.

— И, Брайан? Будь осторожен. У тебя есть винтовка?

— Да.

— Используй ее. — Связь закончилась.

Выпив еще энергетика, с песком усталости в глазах Шеридан вывел внедорожник на скоростную полосу.

***

Хэзер вырулила Trans Am на скоростную полосу, объезжая еле двигающуюся фуру. Красные и желтые огни грузовика превратились в одну длинную карнавальную ленту, когда она проносилась мимо. За ветровым стеклом дорога сливалась с ночью, бесконечной и темной.

Сердце ее стучало в безжалостном злом ритме.

Дождь закапал на ветровое стекло, и Хэзер включила дворники. Она осознала, что руки у нее болят, и ослабила железную хватку на руле.

Почти на месте, говорила она себе. Почти на месте.

Указания Лайонса после того, как они покинули дом Родригеза, были понятны: взять Trans Am и ждать на ближайшей парковке «Сейфуэй» полчаса, пока Лайонс не заберет Энни. После того как полчаса прошли, Хэзер поехала в Дамаск по адресу, который раньше нашла в компьютере.

Если она не приедет на место в течение десяти минут после того, как прибудет Лайонс, Энни никогда не проснется. Хэзер приходилось верить Лайонсу на слово, что Энни все еще жива.

Если нет, если Данте пожертвовал своей психикой и свободой ни за что…

Она должна быть жива.

Хэзер надавила на газ, стрелка спидометра поднялась выше отметки восьмидесяти миль в час.

***

Алекс вошел в гостиную коттеджа.

— Афина? — позвал он.

Расстегнув толстовку, он снял ее и бросил на диван.

<Афина?>

Белый шум — телепатический сигнал — вошел к нему в голову. Она была либо вне-зоны-доступа, либо на препаратах. Он думал, что лучше, если вне-зоны-доступа, и судя по тому, что ее ноутбука нет на кофейном столике, она, скорее всего, в главном доме.

Наблюдала за отцом.

Интересно, он уже умолял? Обещал Афине любовь и чудеса?

Интересно, что он пообещает мне?

Алекс вытащил теперь уже бесполезный смит-и-вессон из-за пояса джинсов, достал кольт Хэзер из кармана толстовки и направился в свою комнату.

Его нос сморщился. В коттедже пахло сыростью и затхлостью, но как только он шагнул в темный коридор, то почуял слабый зловонный запах, скрытый под слоем этой затхлости.

Он включил в коридоре свет и нахмурился, увидев комья, разбросанные по ковру. Выглядели они как высохшая грязь или куски земли. Алекс прошел по следам в спальню сестры. Толкнул дверь.

Что-то лежало на кровати Афины, что-то грязное и в ночной рубашке, что-то с костлявыми руками и без головы. Торс этого чего-то заканчивался обрубком шеи. Алексу потребовалось несколько ударов сердца, чтобы понять, что это что-то было его матерью. Или тем, что от нее осталось.

Алекс прислонился к косяку, мышцы его ослабли.

Она обещала не убивать мать, но все-таки это сделала. Не удивительно, что она не отвечает.

Алекс потер лицо руками. Червячок тревоги вился в его мыслях. Тот факт, что Афина все-таки убила их мать, не беспокоил его. Но его удивило состояние тела и местонахождение — спальня Афины, а не ее лаборатория.

И где голова матери?

Убрав руки от лица, Алекс оттолкнулся от косяка и пошел по коридору в свою комнату. Он открыл сейф с оружием и вытащил оттуда новый магазин для СВ. Положив кольт в сейф, он закрыл его. Алекс вставил магазин на место и снова засунул СВ за пояс джинсов.

Время выгрузить из машины спящих и проверить отца.

Алекс уронил походную сумку Энни с обернутой в белье бутылкой абсента на ковер рядом с дверью в главный дом. Данте лежал на диване, его испачканные кровью руки были скованы наручниками сзади. Вампир был все еще без сознания, но, по крайней мере, кровь из носа у него больше не шла, как и из пулевого ранения на груди.

Алекс прошел через комнату в коридор и заглянул в гостевую спальню. Энни спала, свернувшись на левом боку поверх одеяла, ее запястья и лодыжки были связаны пластиковыми наручниками-стяжками. Он убрал клейкую ленту с ее рта. Она скоро проснется и здесь в глуши может шуметь, сколько ей вздумается.

Идя по коридору в темную комнату матери, Алекс следовал за шепотом сестры. Он остановился в дверном проеме, пальцы замерли над выключателем. Он закрыл глаза, греясь в теплой и электрической близости близнеца, как кот на солнце, и не обращал внимания на смесь запахов свернувшейся крови и разложения, вьющихся в воздухе.

— Триводномтриводномтриводном…

— Афина? — мягко спросил он, открывая глаза. Шепот прекратился.

— Александр вернулся победителем, — ее голос дрожал от гордости. — Узри Царя Подземного мира.

Алекс щелкнул выключателем, комната наполнилась светом.

***

Indian Motorcycle громыхал в ночи, звук начал вибрировать в позвоночнике Вона, когда он прислонился к кофру, прикрепленному к байку Марли Уайлд, и положил правую руку ей на бедро. Ветер гулял в его волосах, лицо покалывало холодным дождем. Он вытер пальцем капли воды с очков, скрывающих глаза. Блондинистые дреды Марли вились вокруг ее головы как змеи Медузы Горгоны.

Ее партнер Глен Один-Восемьдесят газовал на своем кобальтово-синем Kawasaki Versys рядом с ними, проезжая вперед на несколько метров. Черная татуировка в виде птицы в форме V виднелась на его щеке, определяя его к клану Воронов. Когда он снова начал отставать, Вон выставил оба средних пальца — пошел ты дважды. Он поймал проблеск зубов, когда бродяга ухмыльнулся.

Пошел ты дважды. Фраза Данте. А Данте и Хэзер были причиной тому, что Вон летел по дороге от Портленда к Дамаску со скоростью семьдесят пять миль в час позади Марли на Indian, вместо того чтобы сидеть рядом с Сильвером в самолете, направляющемся в Новый Орлеан.

Вон разговаривает с парой Воронов у кофейни «Датч Бразерс» внутри терминала; в следующий момент боль бензопилой прорезается сквозь его расслабленные щиты в разум. Буквально ударяя его под зад.

Данте.

Вон вливает энергию в свои щиты, стягивает и укрепляет их. Боль исчезает, но голова все еще побаливает, фантомная вспышка, привидение памяти.

Он вскакивает и бежит к стойке с платными телефонами, оставив за собой толпу туристов, приехавших на уикенд. Вытащив визитку Хэзер из кармана куртки, Вон вставляет в слот монетку и набирает номер телефона.

Ему становится все холоднее с каждым гудком. Он оставляет сообщение на голосовую почту и решает просить помощи.

Вороны — почтенные братья, странники ночи — были счастливы подбросить Вона к дому Хэзер. Trans Am там не было. Вон перепрыгнул через ограду и обогнул дом, подошел с задней стороны и глянул через окно в гостиную. Упакованные коробки Хэзер были все еще здесь. Так же, как и походная сумка Данте.

И Вон знал. Спокойно, холодно и интуитивно.

Это дело не рук второй команды, что пыталась схватить Хэзер. Не автокатастрофа. И даже не проклятые Падшие.

Алекс Лайонс отказался принять ответ «нет».

Все, что ты должен сделать, — это вылечить мою сестру.

Лайонс знал, как инициировать Данте. Знал, как лучше всего причинить ему боль.

Вспомнив, что Хэзер говорила про дом Лайонса в Дамаске, Вон послал сообщение Трею в Новый Орлеан и попросил его найти в интернете адрес. Девяносто секунд спустя Вон попросил Воронов повезти его на юг.

Он держал руку на бедре Марли, капли дождя жалили его лицо, словно сердитые пчелы. Вон хотел, чтобы они могли быстрее проглотить эту дорогу.

Он никогда не должен был покидать Данте. Не должен был позволять ему уходить.

***

Алекс уставился на Царя Подземного мира, кровь застыла в его жилах.

Она стояла между двумя занятыми кроватями с улыбкой на губах, испачканное грязью лицо светилось так, будто огонь горел под кожей. Длинная белая туника, запачканная кровью, была подпоясана на талии, делая грациозными ее стройные формы. В одной грязной руке она держала копье из коллекции их отца, а в другой что-то похожее на яблоко или гранат, или… «Нет, слишком большое, — подумал Алекс, — слишком деформированное и влажное». Она держала сердце.

— Добро пожаловать домой, мой Ксандр, — сказала Афина-Аид.

Богиня мудрости Алекса уплывала от него с каждым ее вдохом, словно воздушный змей с порванной веревкой.

Веревка, которую Данте мог не только починить, но и смотать на катушку и привязать. Алекс убедится в этом.

— Я привел Данте домой, — сказал Алекс, подойдя к сестре.

— Я знаю, — она склонила голову и пожала плечами. — Он видит сны.

— Слава Богу, ты вернулся, — простонал его отец с кровати по правую руку, голос его был тонким от облегчения. — Она предала нас. Она помогла ассасину войти в дом. Она убила твою мать… — ярость охватила его слова, и он затих.

— Думаю, это акт милосердия, — ответил Алекс. — Мама умирала в течение нескольких лет.

Он оглядел комнату, фиксируя все изменения декора, проделанные его сестрой.

Гирлянда сине-серых кишок висела сверху задернутых штор и свисала с каждой стороны от окна. Голова мужчины с маленькой пулевой раной во лбу была установлена на ночном столике рядом с кроватью Матери. А на кровати той спала темноволосая женщина, ее запястья и лодыжки были связаны кожаными ремнями.

— Идущая по канату? — спросил Алекс.

— Да, когда-то, — сказала Афина-Аид. — Теперь она пища для нашего Данте.

Все еще держа руку сестры, Алекс повернулся к отцу. Роберт Уэллс уставился на него бешеными с красными прожилками глазами, беспомощный и полный ненависти. «Заслуженный удар по яйцам от кармы», — подумал Алекс.

— Я инициировал Данте, — сказал Алекс, держа взгляд отца. — Он сделал все по твоим инструкциям. Родригез мертв. И я не думаю, что это была приятная смерть. Данте — эффективное орудие, но не очень нежное.

Отец сделал глубокий вдох, затем кивнул:

— Если ты надеешься успешно использовать его, я тебе нужен, Александр.

— Я заметил твою меру предосторожности. Он не может даже удержать в памяти твое имя.

Рот отца растянулся в самодовольной улыбке.

— Помни эти слова: мера предосторожности.

— Помни эти слова: мешок на голову. — Улыбка отца дрогнула. — И еще: клейкая лента. Если Данте не сможет увидеть твое лицо или услышать твой голос, чувствую, у него не будет проблем убить тебя.

— Разрушить тебя, — сказала Афина-Аид.

Их отец побледнел.

— Я все еще нужен вам. У меня карта.

— Нет, — ответила Афина-Аид. — Данте должен вспомнить. И когда он это сделает, он раздерет тебя на части. — Повернувшись, она вышла из комнаты.

— Я могу убедить С исцелить Афину, — сказал Отец. Пот блестел у него на лбу.

— Знаешь, я всегда думал, что мать была права в одном, — сказал Алекс, подходя к проему двери. Остановившись у порога, он продолжил: — Я думаю, Александр Великий расправился со своим стариком отцом, королем Филиппом, убил его. Спокойной ночи, Отец.

Алекс выключил свет и закрыл дверь.

***

Хэзер припарковалась позади Dodge Ram Алекса. Перевела рычаг переключения передач Trans Am в нейтральную позицию, выключила фары и мотор. Ночь, глубокая и бесконечная, обхватила и поглотила места, только что освещаемые фарами.

Она выбралась из Trans Am и положила в карман ключи. Не желая давать Лайонсу еще одного повода ее обыскивать, оставила свой плащ на заднем сиденье автомобиля. Воздух был полон запахов сосны и мокрой земли, благодаря деревьям рядом с домами. Ручей журчал по камням. Бледный свет сочился из окон и падал на темные изгибы кустов и кустарников. Она оглядела один дом, потом другой, думая, в какой из них ей нужно идти; Алекс не удосужился упомянуть, что есть два дома.

Как только Хэзер двинулась через двор к главному дому, передняя дверь отворилась, и фигура в ореоле света вышла на крыльцо, держа в руке пистолет.

— Ты почти опоздала, — сказал Лайонс.

— Это место не так просто найти, — ответила Хэзер. Она остановилась у подножия лестницы. — Позволь мне отдать ключи от машины Энни. Позволь ей уйти. Зачем тебе все трое из нас?

Лайонс провел рукой по волосам, лицо его было задумчивым.

— Возможно, ты права. Давай, заходи, посмотрим, сможем ли мы договориться.

Хэзер поставила ногу на нижнюю ступеньку.

— Ты лгал мне прежде. Мне нужно от тебя сдержанное слово, — сказала она. — Ты позволишь Энни взять машину и уехать, и я твоя.

— У меня Данте, так что ты в любом случае моя. — Алекс развернулся и неторопливо вошел в дом. — Насчет Энни мы поговорим.

Напряженная, как сжатый кулак, Хэзер поднялась по ступенькам и вошла в дом. Сердце ее пропустило удар, когда она увидела Данте на диване и все еще без сознания.

— Он в порядке, — сказал Лайонс, на губах играла понимающая улыбка.

Телепат. Ей нужно быть осторожной.

— Где Энни? — Она прошлась взглядом по комнате — кожаные кресла, широкоэкранный телевизор, книжные полки, кофейный столик — помечая о местоположения окон, возможные выходы, коридор, проход в кухню.

— Моя сестра доставит ее. — Лайонс кивнул на ближайшее к дивану кресло. — Садись, Уоллес. Устраивайся комфортно. Тебе придется побыть здесь некоторое время. А, да, вытяни руки и соедини запястья.

После того, как ее запястья были связаны пластиковыми стяжками, Хэзер уселась на край кресла, кожа под ней скрипнула. Алекс подошел к дивану, наклонился и помахал капсулой с каким-то веществом под носом Данте. Данте шевельнулся, затем его голова отдернулась от капсулы. Хэзер поймала дуновение резкого запаха.

— Встань и свети, — пробормотал Лайонс и засунул капсулу в карман джинсов. Взяв Данте за бицепс, он приподнял его.

Данте стряхнул волосы с лица. Моргнув, он осмотрел комнату, и Хэзер могла только представить, о чем он думает: Где я, черт возьми? Он посмотрел на Лайонса, и что-то очень темное и опасное мелькнуло на его лице.

— Я заплатил за Энни? — спросил Данте, его каджунский акцент был явным, слова немного вязкими. — Она в сохранности?

— Нет, — вставила Хэзер прежде, чем Лайонс смог ответить. — Он лгал нам. Энни все еще у него.

Взгляд Данте переместился на Хэзер, и опасный свет исчез с его лица.

— Ты в порядке, chérie? — Глаза его были остекленевшими, зрачки расширены так, что только тонкое кольцо темно-коричневого цвета с красными прожилками окружало каждый из них.

— Со мной все хорошо, — сказала она. — Я просто пытаюсь убедить Лайонса отдать Энни ключи от машины, чтобы она смогла уехать.

Взгляд Данте вернулся к Лайонсу.

— Я сделал то, что, черт возьми, должен был сделать?

Лайонс кивнул:

— Сделал.

Желваки заходили у Данте.

— Да? Тогда почему ты до сих пор держишь Хэзер и Энни? Ты хочешь, чтобы я излечил твою сестру? Я сделаю это.

Лайонс хихикнул.

— Вот так просто?

Данте кивнул.

— Я могу быть таким покладистым, каким ты хочешь меня видеть. Просто дай им уйти. — Его ноздри расширились, как от запаха чего-то дурного, потом он повернулся и посмотрел в коридор. — Черт, — прошептал он.

Зловоние смерти вплелось в воздух, скользкое и густое, за ним следовал поток слов, которые Хэзер не могла разобрать. Высокая стройная женщина в белой тоге греческого стиля с темными грязными пятнами зашла в комнату. В одной запачканной руке она несла копье, другой сжимала ладонь Энни, у которой глаза были широко распахнуты.

— Моя сестра, — сказал Лайонс. Странная смесь любви и отчаяния пронеслась по его лицу. — Царь Подземного мира.

Дрожь прошлась по позвоночнику Хэзер. Если это сестра Лайонса, то ей хуже, чем представляла Хэзер, намного хуже.

— Что ты видишь, мой Аид? — спросил Лайонс тихо.

Поток бормотания прекратился. Афина Уэллс посмотрела на Данте.

— Я не могу видеть ничего дальше его красивого лица, — голос ее был низким и полным удивления. — Я пыталась, и пыталась, и пыталась. Либо он блокирует путь, либо он сам путь.

— Путь? — спросил Лайонс. Он обошел диван и забрал Энни из рук сестры, проводил ее к креслу Хэзер.

Хэзер увидела страх в глазах Энни.

— Все будет хорошо, — пообещала она. — Мы вытащим тебя отсюда.

— Я все испортила, — прошептала Энни. Она отвела взгляд, моргнула, сжала челюсти.

— Отдай мне ключи от машины, — сказал Лайонс, протягивая руку.

Поднявшись, Хэзер засунула руку в карман джинсов, схватила ключи и вытащила их. Она быстро посмотрела на Энни, встретившись с ней взглядом, и уронила ключи. Они звякнули о ковер.

Энни схватила их как первый бейсмен, ныряющий за низким мячом.

— Упс, — сказала Хэзер.

Лайонс посмотрел на нее, почти улыбаясь.

— Успокойся, Уоллес, — открыв карманный нож, он перерезал стяжки на руках Энни. — Так, хорошо, Энни может идти. Я даже провожу ее до машины.

Блеск в глазах Лайонса намекнул, что грядет неприятность: пуля попадет в голову Энни под кронами сосен, ее тело бросят в багажник машины Хэзер, или, может быть, в лес.

Холод пронзил Хэзер.

— Нет, стой…

Резким толчком в грудь Лайонс пихнул Хэзер обратно в кресло. Она приземлилась жестко и головой ударилась о спинку.

Пятно плавного движения пронеслось в поле зрения Хэзер, неясные очертания темной одежды и белой кожи рванули с дивана. Лайонс повалился на пол, Данте поверх него. Пистолет, который Лайонс только что вытащил, вылетел из его руки, пересек ковер и исчез под тумбочкой с телевизором.

Хэзер прыгнула на ноги.

— Энни! Беги!

Энни развернулась и выбежала в главную дверь.

— Вы обе! — закричал Данте, усаживаясь на Лайонса. — Бегите, черт возьми!

Все еще со скованными за спиной руками, он опустил лицо к глотке Лайонса. Проблеск клыков, и он вонзился не то в руку Лайонса, что подлетела к горлу, не то в само горло.

Снаружи на крыльце Энни остановилась у окна и губами сказала бежать. Но Хэзер покачала головой и прожестикулировала Энни, чтобы та не останавливалась. Она не станет, не сможет покинуть Данте. Они были вместе в этом бою.

Глаза Энни расширились в ужасе, она закрыла рот рукой.

Кожу укололо, Хэзер развернулась.

Царь Подземного мира воткнула копье в спину Данте, аккурат под его левой лопаткой. Данте сделал резкий полный боли вдох. Она выдернула копье, с его наконечника капала темная кровь. Она развернулась лицом к Хэзер с захватывающей дух улыбкой. Хэзер застыла.

Снаружи ожил Trans Am. Гравий зашуршал под колесами.

— Добро пожаловать в Ад, — сказала Афина Уэллс.