С резким металлическим щелчком наручники застегнулись вокруг запястий Данте. Древние демоны, он даже не мог назвать того, что в нем проснулось. Горячий сухой шепот обжег мысли.

Сломай наручники. Прикончи их. Всех. Ты будешь за окном раньше, чем кровь забрызгает пол. Хочешьжаждешьсделайхочешьжаждешь…

Мышцы свело, Данте склонил голову, пытаясь не слушать.

Под густым ароматом крови Джины он поймал слабый запах бензина и обугленной плоти. Услышал потрескивание огня. Нет, не здесь. В другое время. В другом месте. Он содрогнулся. Боль усилилась. Взгляд затуманился.

— Эй, — сказала Уоллес. — Дыши. Просто дыши. Давай, вдох. Выдох. Вдох.

Слушая приятный успокаивающий низкий голос Уоллес, Данте потянулся к Люсьену, пытаясь передать мысли через ментальную связь.

<Джина мертва. Вытащи меня, когда остальные проснутся>.

— Дыши, Данте. У тебя есть какие-нибудь медикаменты?

<Вытащить тебя?.. Дитя, почему ты позволяешь себя арестовать?>

<Хочешьжаждешьсделайхочешьжаждешьсожги>, — вырвалось прежде, чем он смог остановиться.

<Шшшш>.

Внезапно холодный свет залил разум Данте, замораживая боль и заглушая голоса. Он дернулся, когда подошла Уоллес, осторожно снимая солнечные очки, и отвернулся, изумленный серостью утреннего света. Она схватила его за подбородок и развернула лицом к себе.

— Лекарства? Ты принимаешь что-нибудь?

— Морфин. Иногда опий, — сказал он, смотря из-под ресниц в ее глаза.

«Сумеречно-синие, — подумал он. — Цвета неба, когда появляются звезды».

Она выдержала его взгляд, хмуря брови. Локоны рыжих волос обрамляли лицо и завивались на висках.

— А ты бы не мог назвать что-нибудь легальное? — прошептала она, надевая ему обратно солнечные очки. — Господи…

Данте пожал плечами.

— Ты спросила. Я не соврал.

— А может быть стоило? — Уоллес потрясла головой.

— Арестуй его, — сказал придурок ЛаРусс. — Запри его. Он тут же заснет. Я гарантирую.

Данте кинул взгляд через плечо. Придурок моргнул.

Он знает, что я создание ночи.

— Держись. — Уоллес натянула на Данте капюшон, закрывая лицо. — Не хочу, чтобы ты загорелся, или нечто в этом роде, — прошептала она. Мимолетная улыбка изогнула ее губы.

— Mercibeaucoup, — ответил он.

Действия Уоллес удивили Данте. Черт, они сбили его с толку. Она не вела себя как коп, как минимум, не все время, даже когда будила ото сна создание ночи, достав ордер на обыск. Данте не видел ничего циничного или издевательского в ее взгляде, наблюдая, как агент развернулась и пересекла комнату, направляясь к кровати.

Прохладный утренний ветерок трепал волосы Джины, обвивая их вокруг шеи. Он в последний раз посмотрел на нее.

Мы должны идти, секси. Завтра ночью?

Она не сказала ни слова. Было уже поздно.

— Да, — прошептал он. — Завтра ночью.

Он проследовал за Приятелем в коридор и спустился по лестнице. Лед растаял, боль возобновилась. Лоб покрылся бисеринками пота.

Мы…

Где был Джей?

* * *

Нехватка сна, накопившаяся в Данте, склонила его в дрему, несмотря на всю решимость оставаться бодрствующим. Сев на колени в углу камеры, он как будто дрейфовал среди разговоров нарушивших закон сокамерников.

— Леди-вуду сказала: «Остерегайся», знаешь ли, — быстро пробормотал Потный Придурковатый Чувак высоким голосом, сидевший на скамье напротив решетки. Он был чем-то похож на шарик для пинг-понга, напичканный кофеином.

— Заткни пасть, — прорычал Недружелюбный Парень, скрючившийся на лавке позади.

А пьяный Зеленый Парнишка, схватившись за края унитаза, блевал... снова... так сильно, что заработал полусочувствующее ворчание от Недружелюбного. Придурковатый заткнулся от резких звуков, послышавшихся из толчка, и от кислого мерзкого запаха, распространяющегося по камере.

Данте радовался, что в камере не было окон, поскольку его солнечные очки и толстовку с капюшоном конфисковали вместе с ремнем и украшениями. Хотя немного свежего воздуха не помешало бы. Глаза его закрылись, голова склонилась.

Данте стукнулся затылком о стену и заставил себя открыть глаза, сощурившись от флуоресцентного освещения. Не спать!

Придурковатый не смутился прервавших его Зеленого Парнишу и Недружелюбного, продолжая с того места, где остановился.

— «Для Создателя — Разрушитель», — говорит она…

— Да кого это нахрен волнует, болван?

Маленький коричневый таракан выполз из трещины в стене, волоча свою задницу к тени, отбрасываемой коленями Данте. Схватив его с пола, Данте зажал насекомое в ладонях. Тонкие ножки и усики таракана щекотали руки.

Сконцентрируйся. Давай же… не спи.

Слабое голубое свечение исходило от его ладоней, и, несмотря на все усилия, глаза закрылись. Песнь манила его: генетическая песнь, колеблющаяся волна, поддерживаемая ритмом ДНК. Данте дернул струны ритма и изменил ее. Сон все также затягивал. На секунду он задремал, струны распустились, затем переплелись, и уже другая песнь полностью завладела его разумом — хаос кошмаров и ярости.

Образы замелькали в голове: маленькая девочка, плюшевая черно-белая касатка с красными пятнами… насыщенный красный…

И пропали.

Боль возобновилась. Он так много не помнил. Но каждый раз, когда пытался вспомнить, чудовищная мигрень выводила его из строя.

Открыв глаза, Данте опустил сложенные ладони между ботинок. Голубое свечение отблескивало на ремешке с пряжкой и отражалось от жесткой черной поверхности того, что он выпустил из дрожащих рук. То, что когда-то было тараканом, уползло от своего Создателя, хныкая.

Данте ударился затылком о стену раз, другой. Все это чертовски неправильно. Зажмурившись, он дотронулся до висков. Руки тряслись. Пот заскользил по пальцам.

— Что это, черт возьми?

— Твою мать! Убей его!

Вибрация от топота нескольких пар ног прошлась отбойным молотком по позвоночнику Данте к черепу. Боль вспыхнула, как сверхновая звезда — раскаленная и нескончаемая. Желание спать ударило по нему и унесло в глубину тьмы.

* * *

— Так… смерть от удушения? — спросила Хэзер.

— Неофициально, да, — ответил Адамс. — Я точно узнаю после вскрытия.

Он задвинул покрытое простыней тело Джины в холодильную камеру. Дверь закрылась с глухим щелчком, отдавшимся эхом в комнате.

Хэзер заметила тени от усталости под глазами у судмедэксперта и складки в уголках рта. Напряжение сковало его мышцы шеи. Тяжелая неделя в Big Easy в офисе патологоанатома, — Марди Гра и серийный убийца. Она не завидовала мужчине.

— Когда у тебя будут результаты по образцу спермы? — спросила Хэзер, посмотрев на стальную квадратную дверь, за которой покоилась Джина.

Странствующий Киллер незаметно двигался все ближе в сторону Данте. Почему он играет в игры?

— В середине неделе, в лучшем случае. Я буду держать тебя в курсе, — голос Адамса был низким и напряженным.

Хэзер резко подняла взгляд. Адамс хмурился, плотно сжимая челюсти.

— Этот твой образ куда милее обычного, — продолжил он.

— Извини? — Хэзер осторожно разглядывала судмедэксперт, застигнутая врасплох враждебностью в его взгляде.

— Почему ты не сообщила нам? Мы могли бы оповестить, предупредить. Серийный убийца в Новом-Орлеане, агент Уоллес, — сказал Адамс. — Ты знала это. И ничего не ответила.

Усталость охватила Хэзер.

— Мне жаль. Но я обязана была удостовериться.

— Скажи это ей, — перебил Адамс, кивая на холодильник. Он прошел по кафельному полу и вышел в коридор, дверь за ним закрылась.

Хэзер одиноко стояла в морге, окруженная безмолвными умершими. Она дотронулась рукой до холодной металлической двери. Представила Джину под простыней. Вспомнила, что сказал Данте: «Он забрал у нее все».

У Хэзер сжалось горло. Правда. Все до единого. Если бы она поймала этого ублюдка, у Джины была бы последняя возможность высказаться.

Слабое утешение.

После трех долгих лет, она наконец-то нашла звено в цепочке к Странствующему Киллеру — Данте.

Но чего это стоило?

Убрав руку от холодильника, Хэзер пересекла комнату. По спине пробежал холодок. Но она отказывалась оборачиваться. Выскользнула за двери морга и подождала, пока они за ней захлопнутся.

Прости меня, Джина.

* * *

Люсьен стоял в центре гостиной, глядя в потолок. Старые половицы скрипнули, стоило ноге их коснуться. Его кулаки разжались. Когти удлинились. Стоило ему это сделать, и раны исцелились. Он поспешил к двери и распахнул ее. Угасающий серый свет залил комнату. День умирал.

Люсьен тут же послал сообщение пробудившимся единой мыслью-образом: новости об убийстве Джины и аресте Данте. Ошеломленные и растерянные ответы обрушились на защиту Люсьена. Он заглушил их и шагнул в розово-дождливый вечер.

* * *

Глаза Ронина открылись. Цвета — оранжевый и фиолетовый — сочились в комнату из-за занавешенного окна. Закат.

Резкий звук нарушил тишину и привлек внимание Ронина к тумбочке около кровати. Дисплей телефона мерцал желтым светом из-за нового сообщения. Перекатившись на бок, он взял телефон, раскрыл его и просмотрел сообщение. Номер министерский.

«Прейжон в 8-м участке».

Ронин улыбнулся.

* * *

Звук разбудил Данте. Он открыл глаза и убрал волосы с лица. Коп ударял дубинкой по прутьям камеры. Сталь пела.

— Эй, Спящая Красавица, — проговорил коп, растягивая слова. — За тебя внесен залог.

— Отлично. — Данте потянулся, распрямляя мышцы, и встал на ноги. Голод проснулся и распустился в нем. Ему нужна еда.

Зеленый Парниша и Недружелюбный уже ушли, Придурковатый же сидел на скамье, подогнув под себя ноги. Он нервно смотрел в пол.

— Где-то там внизу… следят…

— Заткнись, Уилсон, — сказал коп, тряся головой. — Ты что, до сих пор не проспался, ради всего святого? — Он открыл камеру.

Придурковатый Уилсон посмотрел на Данте. Его глаза расширились. Он обнял себя руками так сильно, будто хотел уменьшиться, словно маленький садовый гном, сидящий на железной скамейке.

— Создатель здесь. Разрушитель.

Данте замер, его взгляд сфокусировался на Уилсоне.

— О чем ты?

Дверь камеры открылась с громким лязганьем.

Уилсон взглянул на Данте.

— Красивый.

— Похоже, тебе тут весело, пьянь, — сказал коп со злобной ухмылкой.

— Разрушитель, — повторил Уилсон.

Покачав головой, Данте шагнул из камеры. Дверь с таким же лязгом закрылась. Он прошел за копом по коридору, слова Уилсона охладили его кровь.

* * *

— Где он? — Хэзер остановилась перед захламленным столом ЛаРусса.

— За него внесли залог, — ответил ЛаРусс. Он продолжал печатать на клавиатуре, сосредоточившись на мониторе. — Мы обязаны были его освободить.

Хэзер перегнулась через стол и положила руку на клавиатуру. Компьютер издал несколько странных звуков. ЛаРусс поднял глаза, метая молнии. Она встретила его взгляд. Все это выходило за рамки обычного пассивно-агрессивного бреда, с которым она смирилась, когда шагнула на путь расследования убийств; даже за рамки напыщенных-альфа-мужиков-отказывающихся-подчиняться-женской-власти. Это было только между ней и ЛаРуссом — личное.

— Я хотела получить заявление от него, — сказала Хэзер. — Вы знали это.

— Так позвоните ему домой и назначьте встречу.

— Кретин. — Хэзер убрала руку с клавиатуры. — Ты хотя бы опросил его? Он знал жертву.

Болтовня в других отсеках прекратилась. Замедлился стук пальцев по клавиатуре.

— Мы пытались получить от него заявление целый час, — сказал ЛаРусс, откидываясь на спинку кресла и закидывая ноги на стол. — Но получили только «отвали».

— Он такой же милый, как ты? — Хэзер фыркнула, скрещивая руки на груди.

— ЛаРусс? Милый?

Хэзер посмотрела на говорящего. Коллинз стоял в дверном проеме, держа по пластиковому стаканчику кофе в каждой руке. Значит, только что пришел на дежурство. Она кивнула.

— Трент.

— Агент Уоллес уже уходит, — сказал ЛаРусс, спуская ноги на пол и усаживаясь по-нормальному. Он выключил компьютер, посмотрел на Коллинза. — Если ты, конечно, не хочешь, чтобы твой питомец составил тебе компанию.

— Как я и говорила, милый.

Коллинз медленно подошел и встал рядом с Хэзер. Глубокая складка появилась по центру его лба — мама Хэзер называла такую морщину задумчивой.

— Что происходит?

— У меня есть повод полагать, что Данте Прейжон — следующая цель Странствующего Киллера, — пояснила Хэзер.

— Правда? — поинтересовался ЛаРусс. — Ну да, это может быть Прейжон, я полагаю.

— Почему Прейжон? — спросил Коллинз. Он протянул Хэзер один из стаканов.

Хэзер взяла его, улыбнувшись. Резкий аромат свежесваренного кофе прочистил голову.

— Ну, последние две жертвы были связаны с ним, одна из них — интимно. Первый же был из Лафайетт, так же как и Прейжон.

Коллинз кивнул.

— Слышал об этом сегодня утром.

Хэзер сделала паузу, чтобы глотнуть кофе.

— Странствующий Киллер, если это Странствующий Киллер, добавил в свою подпись логотип анархии Прейжона. Одна жертва была убита рядом с клубом «Преисподняя», другая — внутри клуба. Мне кажется, убийца кружит, подбираясь все ближе и ближе. Рано или поздно он решит взять Прейжона.

— Ты уверена, что это не сам Прейжон? — спросил ЛаРусс.

— Я следила за его домом в то время, когда была убита вторая жертва, — ответила Хэзер. Джина. Ее звали Джина. Она дышала всего несколько часов назад.

— И, конечно, он был там? — уточнил ЛаРусс с легкой ухмылкой на губах.

— Да, — сказала Хэзер спокойно. — Я видела, как он зашел внутрь. И вышел, когда я достала ордер.

— Тебе, должно быть, доставляет удовольствие наблюдать за ним, Уоллес, — проговорил ЛаРусс, снова отклоняясь на спинку кресла. — Он похож на привлекательную рок-звезду.

— Звучит, будто ты положил на него глаз, и он не рок-звезда, — ответила Хэзер. — А персонаж тайного культа. И да, он привлекательный, что дальше?

— Привлекательный отброс с улицы, ты имеешь в виду, — пробубнил ЛаРусс. — Ты не знал честной работы, если она не пнула тебя под зад.

Коллинз застонал.

— Избавь нас от этого, Преподобный.

Хэзер не могла поверить своим ушам. Ублюдок завидовал Данте. Хотел ли ЛаРусс так называемой славы, денег или поклонниц? Хотел он внешность Данте или его жизнь — это не имело значения. Единственное, что было важно: он отказался предлагать защиту потенциальной жертве убийцы, позволив Данте уйти.

Пульс стучал в висках, Хэзер схватила подлокотники кресла ЛаРусса и развернула его лицом к себе.

— Слушай сюда, — сказала она. — Если с ним что-нибудь случится, ответственным за это будешь ты.

ЛаРусс встретил ее взгляд, на его лице отразилось крайнее недовольство. Через секунду он отвернулся, сомкнув губы в тонкую плотную линию.

Хэзер отпустила кресло и повернулась спиной к детективу. Коллинз встретился с ней взглядом, изогнув брови, морщинка на лбу разгладилась. Предупреждение мелькнуло в его глазах. Осторожно. Очень тонкий лед.

— Я знаю, — пробормотала Хэзер. — Мне нужно, чтобы ты связался с Прейжонами и Спарреллами в Лафайетте, посмотри, имеют ли семьи какие-либо связи.

— Будет сделано. Куда ты направляешься?

— Искать Прейжона.