Неподалеку от одного из городов Испании жила девушка Евлалия, дочь родителей-христиан.

Она с детства возлюбила Христа и сама была любима родителями за кротость, смирение и разум. Она любила читать Священное Писание и мечтала всю свою жизнь остаться девой.

Временами любовь ее ко Христу искала себе выхода в каком-нибудь подвиге. И вся душа ее трепетала, когда она слышала рассказы о том, как такие же, как она, юные девы всенародно исповедовали Христа и принимали за Него муки от лютых мучителей.

Времена тогда были тяжелые, и христиан преследовали и часто предавали мучительной смерти.

Евлалии шел шестнадцатый год. В соседнем городе игемон Декиан стал принуждать христиан приносить жертвы идолам.

Когда Евлалия услышала об этом, она приняла это за призыв Божий. Она никому ничего не сказала, но, затворившись у себя, в восторге стала молиться:

– Благодарю Тебя, Господи, что Ты подаешь мне то, о чем я мечтала. Верю, что с Твоей помощью исполнится желание моего сердца.

Отец, проходивший в это время мимо ее комнаты, услышал эту молитву и спросил, о чем она радуется. Но она не хотела открывать тайну, боялась, что родители, по великой любви к ней, помешают идти на подвиг и не дадут возможности исполнить заветное желание – пострадать за Христа.

Настала ночь. Все в доме спали. Уже петух прокричал в первый раз. Проведя всю ночь в молитве, Евлалия потихоньку вышла из дома. Охваченная своим стремлением, она даже не бросила прощального взгляда на отеческий дом, не вспомнила о том, как счастлива была здесь, в родной семье.

С тихой молитвой она бесстрашно шла в ночной темноте в город, не заботясь о том, что каменистая дорога ранила ее ноги, не привыкшие ходить по острым камням.

На рассвете она вошла в городские ворота и услышала голос глашатаев, которые призывали народ на площадь. Там, на высоком троне, восседал игемон Декиан. Со всех сторон его окружали толпы народа. Пробравшись к самому игемону, Евлалия смело сказала ему:

– Судья неправедный, сидящий на высоком престоле и не боящийся Того Бога, Который превыше всех! Для того ли сидишь здесь, чтобы губить неповинных людей, которых Господь создал по образу и подобию Своему на служение Себе, а ты заставляешь их служить сатане и казнишь!

Народ с изумлением слушал эти смелые речи, а игемон спросил:

– Кто ты, дерзнувшая предстать к нам на суд, незваная, бросающая нам в лицо дерзкие слова?

Тщетно игемон, тронутый ее юностью, уговаривал Евлалию принести жертву богам. Она уже осудила себя на муки.

Евлалию привязали к пыточному столбу, имевшему вид креста, и стали строгать железными гребнями ее невинное юное тело. С нее содрали таким образом всю кожу. Она громко молилась Богу о помощи. Ее стали опалять зажженными свечами. Она пела слова псалма:

«Господь заступник души моей!»

И когда огонь свеч, которыми ее пытали, обратился вдруг на палачей и обжег им лица, в радости перед этим чудом юная мученица стала молиться Господу Иисусу Христу:

– Услыши молитву мою, покажи на мне милосердие Твое и прими меня в покой к избранным Твоим в жизнь вечную!

Она помолилась и предала свой дух Господу. И в ту минуту народ увидел: голубица, белая, как снег, слетела с ее уст и воспарила к небу.

Так совершила свой подвиг юная Евлалия-дева, христианка.

Посрамленный ее мужеством, игемон в ярости приказал, чтобы никто не смел снимать с креста тела мученицы, пока его не склюют птицы. Когда игемон ушел, внезапно из облака выпал снег и окутал тело мученицы, как белой одеждой. На стражу напал страх, и они отступили не смея стоять рядом.

Утром родители Евлалии стали искать ее по всему дому. К полудню до них дошел слух, что Евлалия замучена за Христа, и они бросились на площадь, где нашли ее висящей на крестном древе. Обливаясь слезами, они смотрели на тело дочери. Она висела с поникшей головой, с руками, распростертыми крестообразно. Белый снег, как погребальный саван, покрывал ее. Они и плакали и радовались, что их дочь приняла венец мученичества и вошла в чертог Небесного Жениха.

Приблизиться к телу дочери они не могли, этого не позволяла стража.

На третий день несколько благочестивых христиан, пользуясь ночной темнотой, взяли святые мощи мученицы и обернули их плащаницей.

Один из них, Феликс, тоже впоследствии принявший муки за Христа, глядя на лицо мученицы, радостно воскликнул:

– Госпожа Евлалия, ты прежде нас сподобилась принять мученический венец!

И когда Феликс произнес это приветствие, на лице девицы, умученной три дня назад, появилась улыбка.