Княгиня Наталья Борисовна Долгорукая, до замужества графиня Шереметева, была дочерью известного сподвижника Петра Великого, графа Бориса Петровича Шереметева. Кроме нее, у Бориса Петровича было три сына и четыре дочери. Наталья Борисовна отличалась миловидностью, умом и прекрасными душевными качествами. Она была любимицей матери, которая старалась развить ее природные способности и дать ей хорошее для того времени образование. Благотворное влияние на Наталью Борисовну имела также ее гувернантка, Мария Штауден, привязавшаяся к своей воспитаннице и сохранившая с ней впоследствии самую искреннюю дружбу. Наталье Борисовне едва исполнилось пять лет, когда умер ее отец, а в четырнадцать она лишилась матери. Эта потеря была для нее страшным ударом.
Юная, богатая красавица обращала на себя общее внимание, но она редко выезжала в общество, не интересуясь танцами и пустыми разговорами. К ней многие сватались, но она отказала всем, решившись выйти за того, кого полюбит.
Так она прожила два года. Ей было уже шестнадцать лет, когда она встретила 22–летнего князя Ивана Алексеевича Долгорукого. Красивый и талантливый юноша очень ей понравился, и она согласилась выйти за него замуж. В то время Петр Великий уже умер, и в России царствовал его внук Петр Алексеевич, которому было в то время только пятнадцать лет. Молодой государь, будучи еще великим князем, сблизился с Долгоруким. Князь поддерживал в государе стремление к учебе, старался отвлечь его от беспрестанных праздных забав, от охоты и пиров и часто помогал добрыми советами. И царь так полюбил Долгорукого, что захотел с ним породниться и обручился с его родной сестрой, Екатериной Алексеевной. Таким образом, жених Натальи Борисовны становился первым после царя лицом в государстве, и не мудрено, что она со всех сторон слышала восклицания: «Ах, как она счастлива!»
В декабре в старинном московском доме Шереметевых на Воздвиженке состоялось обручение Натальи Борисовны с князем Иваном Алексеевичем. Пышность обручения была достойна знатности жениха и невесты, на нем присутствовал император с великими княжнами, весь двор, иностранные посланники. За обручением последовал ряд блестящих празднеств в честь обрученных при дворе, у Долгоруких, Шереметевых и их многочисленных родственников.
Но среди этих торжеств неожиданно произошла перемена, роковым образом повлиявшая на судьбу князей Долгоруких и Натальи Борисовны.
В ночь с 18 на 19 января после кратковременной болезни скончался юный император Петр II. Неожиданная смерть государя была страшным ударом для Долгоруких. Они растерялись до такой степени, что в первую минуту, придумывая способы удержать в своих руках власть, составили от имени Петра подложное духовное завещание, которым император завещал после себя русский престол своей обрученной невесте, княжне Екатерине Долгорукой. Но испугавшись столь дерзкого замысла, они поспешили уничтожить этот фальшивый документ.
В день кончины Петра II, вечером, князь Иван Алексеевич приехал к Наталье Борисовне. В этот памятный для них вечер они поклялись друг другу никогда не разлучаться, и Наталья Борисовна свято исполнила клятву, нарушив ее лишь через девять лет против своей воли.
Напрасно родные старались утешить ее, суля других женихов: и знатных, и богатых. Она и слышать не хотела о том, чтобы, дав слово в счастье, отказать жениху тогда, когда он терял все. Постепенно друзья и знакомые стали их избегать, заискивать перед теми, кого прочили в новые любимцы.
Когда закончилась церемония погребения, стали готовиться к коронации. Колокольный звон, новые торжественные процессии… Наталья Борисовна приехала во дворец, князь в последний раз командовал гвардией и отдавал честь новой царице. Когда Наталья Борисовна возвращалась домой, толпа кричала ей: «Прошло наше время, матушка ты наша! Лишились мы своего государя! Что с нами будет?!»
Вслед за Анной Иоанновной в Россию приехал ее любимец, ловкий и честолюбивый курляндец Бирон. Он был человек жестокий и необразованный. Предвидя, каким несчастьем для народа будет его приезд в Россию, Долгорукие просили царицу, чтобы она не пускала его в Россию. Естественно, она их не послушала. Бирон же возненавидел Долгоруких и обещал уничтожить их род.
Приехав в Москву и захватив в свои руки власть, он, простой конюх по происхождению, не мог спокойно видеть верных слуг прежнего государя. В самое короткое время царица возвела его на такую высоту, что все целовали ему руки и чествовали как великого князя. Не зная, к чему бы придраться, чтобы скорее сослать Долгоруких, он призвал к себе их прежних друзей, выспрашивал, не брали ли князья взяток. Но никто не мог сказать про них ничего дурного. Тогда он велел объявить, чтобы всякий, кто чем-нибудь недоволен, подавал государыне жалобы. Пошли доносы, наговоры, и положение Долгоруких с каждым днем становилось все опаснее.
Наступил апрель. Невесело было Наталье Борисовне. До нее доходили слухи, что ее жениха скоро лишат всех наград и сошлют в ссылку. Брат и родные постоянно упрекали ее, почему она не отказывает жениху, которому грозили бедствия. Надо было на что-нибудь решиться. Как ни откладывали день свадьбы, но видя упорную решимость невесты, должны были его назначить. Их даже некому было проводить в церковь: никто из родных не пришел! Только две старушки, ее дальние родственницы, согласились поехать в храм. Венчаться ехали верст за пятнадцать от Москвы, в родовое село Долгоруких – Горенки. Там жил отец жениха, его братья и сестры, недружелюбно относившиеся к невесте и расстроенные ожиданием близких бед. Когда княгиня стала прощаться со своими домашними и братьями, они стали оплакивать ее как покойницу. После венчания, заплаканная, вошла она в дом свекра. Хотя было много приглашено гостей со стороны жениха, но свадьба больше походила на похороны, чем на веселый пир.
На третий день после этой грустной свадьбы молодые собрались делать визиты, но когда все уже было готово к отъезду из Горенок в Москву, приехал курьер и объявил князю Алексею Григорьевичу указ императрицы, которым князь со всем семейством ссылался в дальние деревни.
В «Записках» Натальи Борисовны подробно рассказано обо всех испытаниях, которые ей пришлось вынести во время следования сперва в касимовское имение, а потом в сибирскую тундру, так как, по настоянию врагов Долгоруких, императрица отменила свое первоначальное распоряжение и велела заточить князя Алексея Григорьевича с семьей в глухом Березове.
Этот маленький городок находится среди дремучей тайги и пустынных тундр, он стоял на крутом обрывистом берегу реки Сосвы, близ ее впадения в Обь. Вокруг, на необозримом пространстве, с одной стороны тянулись первобытные хвойные леса, а с другой – обширная луговая низменность, покрытая множеством озер, протоков и зыбких болот. Унылая природа была скована снежным саваном в течение восьми месяцев, а жестокие морозы доходили до 45 градусов. Погода здесь отличалась непостоянством: воздух сырой и туманный, небо почти всегда закрыто темными свинцовыми тучами, ночи продолжительны и мрачны, и лишь иногда горизонт освещает северное сияние. Здесь, словно в полутемной, занесенной снегом могиле, Наталье Борисовне пришлось прожить лучшие годы своей жизни.
Все большое семейство Долгоруких было заключено в городском остроге, за исключением князя Ивана и его жены, которым был отведен дровяной сарай, наскоро перегороженный и снабженный двумя печами. Именным указом императрицы Долгоруким было строжайше запрещено общаться с жителями, иметь бумагу и чернила и выходить куда-либо из острога, кроме церкви, да и то под конвоем солдат. Надзор за ними был доверен присланному для этого из Тобольска майору Сибирского гарнизона Петрову. На пропитание ссыльных ежедневно выделялось по одному рублю на каждого, а между тем продукты в Березове были очень дорогие. Долгорукие терпели во всем большую нужду.
Княгиня Прасковья Юрьевна, свекровь Натальи Борисовны, приехала в Березов совершенно больной и через несколько недель умерла, а вскоре скончался князь Алексей Григорьевич, измученный обрушившимся на него горем и суровостью сибирского климата. Главой семьи стал князь Иван Алексеевич, и вся горечь домашних распрей выпала на долю Натальи Борисовны, которая в это время уже стала матерью: 2 апреля 1731 года у нее родился сын Михаил. Благодаря тому, что Наталья Борисовна внушала всем симпатию и искреннее расположение, Долгорукие, несмотря на строгие требования приказа о содержании ссыльных, начали пользоваться снисхождением своих приставов. Майор Петров особенно благоволил узникам и разрешил князю Ивану и его жене выходить из острога в гости и принимать у себя гостей. Скоро и сам березовский воевода, добродушный старик Бобровский, и его семья подружились с Долгорукими, часто проводили у них время и приглашали к себе на вечеринки. Бобровский и его жена присылали Долгоруким продукты. Князь Иван и Наталья Борисовна, в свою очередь, не скупились на подарки Бобровским и Петрову.
Князь Иван Алексеевич, общительный от природы, подружился с офицерами местного гарнизона. Вскоре он стал выпивать со своими новыми приятелями. Часто вино развязывало его язык, и он подчас неосторожно и резко высказывался об императрице и ее приближенных. Ссора под пьяную руку с тобольским таможенным подьячим Тишиным окончательно погубила Ивана Алексеевича.
Князя заключили в холодный амбар и, разлучив с женой, запретили с ней видеться. Но Наталья Борисовна выпросила позволение видеть мужа по минуте в сутки через крошечное окошко. «Отняли от меня, – рассказывала она, – мою жизнь, моего доброго мужа, с кем хотела и век окончить, кому в тюрьме была единственным товарищем. Эта черная изба, в которой я с ним жила, казалась мне веселее царских палат, но Бог отнял у меня его».
Но и последнего утешения – хоть на минуту в день видеться с мужем – она вскоре лишилась. В августе 1738 года князя Ивана увезли в Новгород, даже не дав проститься с женой, и там казнили. Княгиня осталась в Березове одна-одинешенька с двумя сыновьями, потому что ее родных разослали по разным местам. Она жила в большой нужде еще год и десять месяцев. Наконец в 1740 году ее в рубище привезли в Москву с детьми, из которых старшему было уже восемь лет. Княгиня не застала в живых императрицу Анну Иоанновну.
Ни знакомые, ни родные не признали в убогой страннице жену казненного когда-то князя Долгорукого. Вместо прежней богатой красавицы перед ними была нищая, просящая хлеба и крова. Она много лет странствовала из дома в дом, по чужим дворам и, несмотря на всю тяжесть своего положения, сама воспитала детей. Ее старший сын поступил на службу, женился, а сама Наталья Борисовна осталась одна с младшим, психически больным.
Когда она вырастила своих детей, у нее ничего не осталось, что бы привязывало ее к жизни, в которой она так много любила и столько вытерпела за свою любовь. Наталья Борисовна решила оставить мир и уйти в монастырь, чтобы там спокойно дожить свои последние годы.
В 1758 году она приехала в Киев. Княгиня уже выплакала все слезы, только образ покойного мужа часто вставал перед ней и пробуждал старые воспоминания. Однажды поздним вечером она бродила по берегу Днепра, размышляя о монашестве. В реке бушевали волны, вдали блистала зарница, тучи закрыли небо. Горько стало на душе страдалицы. Ей вспомнился муж, вспомнилось короткое время счастья… Княгиня быстро сорвала с руки обручальное кольцо и бросила в Днепр последнюю дорогую вещь, оставшуюся у нее в память о былом.
Она постриглась в инокини и в тихой монастырской жизни стала ожидать смерти. Вскоре скончался ее любимый старший сын, умер почти на ее руках и младший, слабый и помешанный. Недолго после него жила страдалица, и в 1771 году тихо и безболезненно умерла, написав за несколько дней до своей кончины: «Оставшиеся после моей смерти, пролейте слезы, вспомнив мою бедственную жизнь! Слава Богу, что она кончилась, не льются больше мои слезы, не мучается сердце».