Петръ обязалъ всѣхъ дворянъ пожизненною службою. Воеводы каждой провинціи должны были собирать дворянскихъ сыновей отъ 10 до 13 лѣтъ и записывать ихъ въ военную службу, а неспособныхъ къ ней — въ гражданскую. Военная служба для дворянъ начиналась съ 16-ти лѣтъ въ гвардейскихъ полкахъ рядовыми. Распоряженіе это исполнялось дворянами крайне неохотно, и они употребляли всѣ мѣры, чтобы избавить своихъ дѣтей отъ службы; воеводы, получивъ взятки, способствовали укрывательству, и нѣкоторые дворяне состарѣлись, живя въ деревняхъ, а на службѣ не бывали.

Такое уклоненіе отъ предписаній закона вызывало со стороны Петра строгіе и подчасъ жестокіе указы противъ ослушниковъ, и волею-неволею большая часть маменькиныхъ сынковъ являлись на службу. Одного изъ такихъ молодыхъ дворянъ, такъ называемаго недоросля, 17 лѣтъ, мать принуждена была привезти въ Петербургъ, гдѣ онъ и былъ опредѣленъ въ одинъ изъ полковъ рядовымъ.

Въ томъ же полку служилъ бывшій ихъ дворовый человѣкъ, по имени Иванъ, отданный за нѣсколько лѣтъ передъ тѣмъ барынею въ солдаты. Въ службѣ Иванъ научился грамотѣ и за свою исправность уже былъ произведенъ въ сержанты. Случилось такъ, что помянутаго недоросля опредѣлили подъ команду къ Ивану. Бывшій баринъ не могъ глядѣть на сержанта иначе, какъ на прежняго Ваньку, и потому не сталъ слушать его приказаній. Сержантъ же воспользовался законнымъ правомъ и жестоко наказалъ ослушника палкой.

Недоросль пожаловался своей матушкѣ. Та взвыла и поспѣшила къ самому государю, которому и принесла жалобу, что крѣпостной ея слуга Ванька прибилъ ея сына не на животъ, а на смерть.

Дѣло казалось серіознымъ. Государъ разспросилъ подробно, какъ было дѣло, но, узнавъ, что Ванька — сержантъ, а сынъ — подчиненный ему рядовой, успокоился и приказалъ вызвать къ себѣ обоихъ. Когда они явились, Петръ спросилъ сержанта:

— За что ты билъ сына сей старухи?

— За непослушаніе, — отвѣтилъ сержантъ — я приказалъ ему быть въ четвертомъ часу къ ученью, а онъ ослушался и не пришелъ. Я велѣлъ привести его силою и наказалъ, какъ ослушника.

Петръ былъ въ то время веселъ и, подмигнувъ сержанту, спросилъ:

— Да какъ ты его билъ?

Сержантъ понялъ намѣреніе государя и, взявъ палку, сталъ бить недоросля, приговаривая:

— Не ослушайся, не ослушайся… Вотъ такъ я билъ его, государь.

Видя это, мать завыла. А государь сказалъ ей:

— Видишь, старуха, какой Ванька-то твой озорникъ: и въ моемъ присутствіи не унимается. Я совѣтую тебѣ поскорѣе отойти, дабы и тебѣ самой чего отъ него не досталось. Вѣдь за непослушаніе вездѣ бьютъ!