Однажды, разгнѣвавшись на Меншикова, Петръ напомнилъ ему его низкое происхожденіе и сказалъ:

— Знаешь ли ты, что я разомъ поворочу тебя въ прежнее состояніе! Тотчасъ возьми кузовъ съ пирогами, скитайся по лагерю и кричи: «пироги подовые!», какъ дѣлывалъ прежде. Вонъ! ты не достоинъ моей милости. — И вытолкнулъ его изъ комнаты. Меншиковъ кинулся прямо къ государынѣ, своей постоянной заступницѣ, и со слезами умолялъ ее, чтобы она умилостивила государя. Екатерина Алексѣевна немедленно пошла къ мужу и нашла его пасмурнымъ. Она постаралась всячески его развеселить и смягчить его гнѣвъ, а Меншиковъ въ это время, чтобы показать свое смиреніе, подхватилъ на улицѣ у пирожника кузовъ съ пирогами, навѣсилъ его себѣ на шею и въ такомъ видѣ явился передъ государемъ.

Петръ разсмѣялся и сказалъ:

— Слушай, Александръ: перестань бездѣльничать, или хуже будешь пирожника!

Потомъ простилъ его. Когда Екатерина Алексѣевна выходила отъ государя, то Меншиковъ пошелъ за нею и кричалъ:

— Пироги подовые!

А государь вслѣдъ ему смѣялся и говорилъ:

— Помни, Александръ!

— Помню, ваше величество, — отвѣчалъ Меншиковъ, — и не забуду. Пироги подовые!

Въ другой разъ на просьбу жены о помилованіи Меншикова Петръ сказалъ:

— Ей, Меншиковъ въ беззаконіи зачатъ, во грѣхахъ рожденъ и въ плутовствѣ скончаетъ животъ свой. И если, Катенька, онъ не исправится, то быть ему безъ головы. Я только для тебя его на этотъ разъ прощаю.