ЭНТЕРПРАЙЗ

– Ххра-а-а-а-сп!…

Джеймс Кирк недовольно пошевелился во сне.

– Ххр-а-а-а-сссп!…

Кирк слегка приоткрыл глаза. Сенсорный датчик тут же отреагировал на изменение его состояния, и на тумбочке возле кровати включилась настольная лампа. “Что за шум?… – еще с трудом соображая, подумал он, – Интересно, откуда это? Кажется, где-то недалеко…"

– Храаззззз-крак!!!

Последний резкий щелчок заставил капитана галактического крейсера “Энтерпрайз” проснуться окончательно.

"Из вентиляции! – наконец догадался он. – Неужели что-то в системе воздухообеспечения?"

Кирк рывком откинул одеяло и тут же зажмурился от моментально вспыхнувшего полного освещения. Он опустил ноги на пол и вдруг почувствовал странный холодок, похожий на тот, что бывает ранним осенним утром где-нибудь на Земле.

– Так… – произнес капитан уже вслух. – И температура падает. Похоже, у нас неприятности.

Он подался корпусом вперед, собираясь встать с кровати, но в ту же секунду распластался на полу каюты, буквально раздавленный непомерно возросшей массой собственного тела.

"Кажется, повезло, – подумал Кирк, с хрипом втягивая в себя воздух, – не ударился ни обо что головой”. Он попробовал пошевелить руками, затем ногами. Кажется, ничего не было сломано. Похоже, сейчас он весил не менее двухсот пятидесяти килограммов или, если перевести на “бабушкину кухонную систему”, как ее называет Боунз Маккой, – более пятисот пятидесяти фунтов. Это означало, что сила тяжести, которая поддерживается генератором искусственной гравитации на уровне земной, возросла по меньшей мере в два раза. “Итак – воздух, холод, гравитация. Неполадки в экологической секции. – Кирк напрягся, подтянул руки к груди и уперся ладонями в пол. – Надо срочно связаться с командным пунктом…"

Он изо всех сил оттолкнулся и…, стремительно взмыл вверх. Сила тяжести внезапно исчезла совсем.

Это было настолько неожиданно, что капитан едва успел перевернуться в воздухе и уперся в потолок ногами, а не макушкой. Однако сила инерции оказалась слишком велика, и его снова, словно резиновый мячик, отбросило к полу. Совершив очередное сальто, Кирк постарался приземлиться как можно мягче и погасить скорость. Попытка оказалась не совсем удачной, и его снова подбросило к потолку, но на этот раз значительно медленнее, и капитан успел ухватиться рукой за край журнального столика, прочно фиксированного к полу. От этого рывка в воздух взмыли бумаги и все остальное, что находилось на столике. “И черт с ним!” – подумал Кирк, главное, что ему наконец удалось стабилизировать собственное положение в пространстве. Он определил расстояние до своего рабочего стола, рассчитал необходимую силу и оттолкнулся от опоры.

Капитан медленно поплыл через каюту, не сводя глаз с пульта селекторной связи, на котором уже вовсю мигал сигнал вызова. На краю основной панели зеленый цвет индикатора работы систем корабля сменился на ярко-желтый, и тут же раздался настойчивый зуммер, означающий общую тревогу.

– Отключить сигнал тревоги! – крикнул Кирк в сторону компьютера, уже подлетая к столу.

Но зуммер продолжал звучать. Капитан повторил команду, но компьютер опять не среагировал.

– Так, в довершение всему, отключился прием звуковых сигналов.

Наконец Кирк приблизился к столу и, зацепившись за него ногой, опустился на пол.

– С мягкой вас посадкой, – проворчал он, пытаясь устроиться в кресле.

Становилось все холоднее и, поймав парящий в воздухе махровый халат; капитан сунул руки в рукава и нажал клавишу включения внутренней связи.

На экране, будто за стеклом аквариума, то приближаясь, то удаляясь, появилось лицо дежурного офицера Павла Чехова. Капитан заметил, что под его правым глазом появилась некоторая припухлость, обещающая скоро превратиться в роскошный фингал.

– Докладывайте, мистер Чехов! – приказал Кирк.

– Тревога по желтому уровню, капитан! – с легким русским акцентом доложил молодой лейтенант. – Состояние нулевой гравитации по всему кораблю. Отключена система вентиляции и температурного контроля. Кроме того, перестали функционировать некоторые компьютерные программы хозяйственного обеспечения. В настоящее время компьютер не реагирует на вербальные команды и полностью остановилась работа пищеблока.

– Это понятно, мистер Чехов, – прервал его капитан. – Как там служба безопасности?

– Практически все датчики функционируют нормально и информации о каких-либо нарушениях не дают. В то же время у нас уже есть пострадавшие: на командном пункте некоторым потребовалась срочная медицинская помощь. К счастью, ничего серьезного. Я еще не получил доклад дежурного офицера из медчасти и сейчас пытался связаться непосредственно с доктором Маккоем. Но внутренняя связь, видимо, из-за каких-то неполадок затруднена.

Чехов отвернулся от объектива и сказал кому-то несколько слов. Услышав ответ, он снова заговорил с капитаном.

– Капитан, только что вышел на связь мистер Спок. Он направляется на командный пункт. Еще хочу сообщить, что мистер Скотт уже находится в машинном отделении, а Чиф Макферсон сегодня дежурный на капитанском мостике и ответственный за силовые установки. Он был здесь, когда все это началось.

– Хорошо, мистер Чехов. Итак, тревога по желтому уровню! Поднимайте всех, и немедленно! Распорядитесь, чтобы дежурный по лазарету обеспечил вентиляцию возле коек больных. Как угодно! Если хочет, пусть бегает по палатам и размахивает возле них полотенцем. И пусть санитары срочно соберут сведения и доложат мне обо всех, кто находится без сознания или не может самостоятельно передвигаться!

Кирк прекрасно понимал, что в состоянии нулевой гравитации вокруг головы лежащего без движения человека собирается и постепенно сгущается облако углекислого газа. Спящие или неподвижные члены экипажа через какое-то время могут элементарно задохнуться, даже если на расстоянии вытянутой руки будет свежий воздух. Кроме того, при отключенной вентиляции концентрация кислорода в корабельном воздухе была достаточной для поддержания жизни только в течение трех часов. Все это делало проблему воздухообеспечения наиглавнейшей. И решать ее нужно было немедленно.

– И еще, – продолжал капитан, – когда свяжетесь с лазаретом, скажите, что я приказал направить медика на командный пункт. Нужно осмотреть ваш глаз.

– Есть, сэр!

– Конец связи.

Кирк отключил интерком и оглядел каюту. “Теперь надо как-то одеться, – подумал он, плавая по воздуху. Тоже проблема”.

***

Кирк открыл дверь каюты и, держась за нее, выплыл в коридор. Посмотрев по сторонам, он прикинул расстояние до поворота. Кроме него по коридору, словно пьяные мухи, передвигались еще несколько человек. Видимо, Чехову все же удалось еще с кем-то связаться. Поглощенный мыслями о причинах аварии, Кирк неожиданно поймал себя на мысли, что в голове его вертятся слова какой-то песенки, слышанной еще в детстве на Земле:

Я тучка, тучка, тучка,

Я вовсе не медведь,

Ах, как приятно тучке

По небу лететь!

А в синем-синем небе

Порядок и уют…

"Как же там дальше?” – подумал он, осторожно двигаясь вдоль стены по направлению к турболифту. Добравшись до поворота, капитан зацепился за угол и перенесся в ответвление коридора. В ту же секунду где-то впереди раздался истошный крик:

– Берегитесь! Кипяток!

Кирк взглянул туда, откуда послышался крик, и стал свидетелем необыкновенного зрелища: навстречу ему, окруженный клубами пара, переливаясь и колыхаясь, будто гигантская медуза, плыл огромный перламутровый шар. На первый взгляд он действительно мог показаться живым существом, и люди в коридоре изо всех сил молотили по воздуху руками и ногами, чтобы прижаться к стене и уступить шару дорогу.

Капитан ухватился за ручку ближайшей двери, остановился и, перебирая руками по дверному косяку, опустился на пол. Ему некуда было упереться ногами, поэтому он поджал колени к груди, стараясь сжаться в комок и освободить как можно больше места.

Шар медленно проплывал прямо над ним, едва не касаясь плеча. Кирк почувствовал, как лицо обдало влажным жаром, будто в сауне. Наконец смертоносная колыхающаяся медуза проплыла мимо и продолжила свой путь дальше по коридору.

– Эй! – громко крикнул капитан. – Все внимание! По коридору движется шар горячей воды! Будьте осторожны!

Впрочем это предупреждение оказалось уже не нужным. Со своего места Кирк видел, что коридор на всем протяжении опустел. В это время где-то позади послышался глухой удар, и, обернувшись, капитан увидел самого опытного корабельного штурмана лейтенанта Зулу. Тот, практически нагишом плавая в воздухе, одной рукой цеплялся за стену, а другой замахивался для очередного удара по настенной панели интеркома. Вокруг бедер лейтенанта было наспех обернуто банное полотенце, один конец которого развевался сзади как хвост.

Невольно усмехнувшись, Кирк подумал, что нулевая гравитация не только опасна для жизни, но и кого хочешь может ввести в конфуз. Зулу действительно выглядел крайне обеспокоенным, но, похоже, волновался он далеко не по поводу своего неглиже.

– Капитан! – крикнул лейтенант, заметив Кирка. – У вас все в порядке?

– Кажется, да. Пока, – ответил капитан. Он, наконец, выпрямился и, оттолкнувшись от пола, повис в воздухе, держась за стену.

– Что с вами случилось, мистер Зулу?

– Видите ли, сэр… В общем, я был в душе…

– Принимали горячий душ?

– Да, очень горячий, сэр! И вдруг…

– Исчезла гравитация.

– Так точно, сэр! И вся эта вода полезла из крана целым куском, как из трубочки для мыльных пузырей. У меня вся каюта мокрая.

– Ну, да. А потом она собралась в единый пузырь, оторвалась и направилась в коридор показаться публике.

– Да, сэр. Я пытался накрыть ее полотенцем и загнать обратно, но…

– Короче, это вам не очень-то удалось, – подытожил Кирк.

– Это еще не все, сэр. Когда исчезла гравитация, я сразу же приказал отключить воду, но она все равно продолжала течь. Аварийная система отключения тоже не сработала. Правда, потом все само собой отключилось, но было уже поздно. Кроме того…

Зулу запнулся, но капитан понял, что тот хочет сообщить еще что-то.

– Продолжайте, продолжайте, лейтенант, – сказал он.

– Э-э-э… Видите ли, сэр…

– Ну, что же, мистер Зулу? Говорите.

– Дело в том, что такие же штуки вытворяет еще кое-какое оборудование.

– Вы, вероятно, имеете в виду унитаз?

– Так точно, сэр! Там тоже летает…, вода и… И еще очень холодно, сэр.

– Успокойтесь, лейтенант, – сказал Кирк, изо всех сил стараясь сдержать улыбку. – Уверен, что тот, кому встретится этот второй пузырь, постарается избежать столкновения с ним. А теперь советую вам привести себя в порядок.

– Есть, сэр!

Голый Зулу с развевающимся полотенцем на бедрах вытянулся в воздухе по стойке “смирно” и начал медленно поворачиваться против часовой стрелки. Затем он оттолкнулся ногой от стены и как заправский купальщик поплыл за удаляющимся шаром горячей воды.

"Интересно, – подумал капитан, с улыбкой глядя ему вслед, – сколько еще воды точно так же дрейфует по кораблю? И сколько у нас будет из-за всего этого проблем? Думай, Джим, думай. Не зря же тебе доверили этот пост и одели в расшитый золотом мундир капитана”.

Кирк оттолкнулся и направился к турболифту. Однако уже на полпути он заметил, что двери лифта открыты и кабина пуста. “Наверное, Чехов прислал, – подумал он. – Расторопный малый”. Изрядно помахав в воздухе руками, Кирку удалось остановиться и забраться в кабину.

– Обратно! – отдал он команду, решив не менять первоначальный маршрут. Но компьютер похоже, продолжал игнорировать приказы корабля.

– Командный пункт! – уточнил Кирк.

Опять никакой реакции. Выругавшись, он повернулся к панели ручного управления и взялся за рукоять. Двери турболифта бесшумно сомкнулись, и капитан, наконец, отправился в нужном направлении.

***

Добравшись до капитанского мостика, Кирк заглянул в помещение. Представшая его взору картина вызвала невольную ассоциацию с аквариумом, в котором плавают одетые в форму лягушки.

Спок был, можно сказать, на своем посту. Он безмятежно парил в воздухе недалеко от центрального пульта, поджав ноги и обхватив колени руками. Со стороны можно было подумать, что Спок находится в состоянии медитации. Однако Кирк хорошо знал вулканца и понимал, что его главный консультант по научной работе не витает где-то в потусторонних мирах. Скорее всего, его мысли занимали неполадки в компьютере.

В отличие от Спока лейтенант Ухура находилась в своем кресле, привязав себя к нему куском белой кружевной материи.

"Похоже на ночную сорочку, – подумал Кирк; – Хм, надо будет распорядиться на счет пристяжных ремней для кресел. На всякий случай”.

Отдав должное находчивости связистки, Кирк заметил, что в рубке присутствует еще одна женщина – медицинская сестра Констанция Изихари. В данный момент она осматривала подбитый глаз Чехова, но выглядело это так, будто они танцуют в воздухе какой-то странный вальс из фантастического фильма.

Штурман ночной смены лейтенант Питер Сидеракис сумел замкнуть в единую цепь навигационный пульт и пульт рулевого управления и теперь, порхая как бабочка, управлял обоими постами. Он где-то раздобыл настоящий вязаный свитер и теперь совершенно не обращал внимания на все усиливавшуюся прохладу. Капитан даже позавидовал обладателю этой цветастой старомодной вещицы.

На спине Сидеракиса красовалась нелепая вышитая надпись: “Все деньги я оставил в Сан-Франциско!”, но его это ничуть не смущало, поскольку в свитере было действительно тепло.

– Лейтенант Сидеракис, на каком мы сейчас курсе? – спросил Кирк.

– Курс прежний, капитан: три – сорок пять и пять десятых. Сбоев в системах управления и навигации не отмечено. Пока.

– Хорошо. Держитесь этого направления. Лейтенант Ухура, в порядке ли связь?

– С нижних палуб поступают аудиосообщения, сэр, но видеосвязь до сих пор не налажена, – сообщила девушка, сосредоточенно колдуя над панелью компьютера. – Никак не могу вызвать подачу достаточно сильного сигнала.

– Благодарю вас, продолжайте работу, – сказал Кирк, осматривая помещение командного пункта.

Слева от него на посту управления силовыми установками находился Чиф Алек Макферсон. Это был самый могучий из всех шотландцев, которых Кирк когда-либо встречал. Если бы специалистам по генной инженерии было дано задание создать наиболее совершенный и оптимальный вариант шотландца, то в итоге у них наверняка получилось бы нечто подобное Макферсону: невероятно широкоплечий, с могучей грудью, двухметровый гигант с роскошной рыжей шевелюрой и огненной бородой. Кирк подозревал, что в его жилах течет кровь кельтских королей. Однако имея такую внушительную фигуру и грозную внешность, Макферсон обладал нежной и легко ранимой душой поэта. В то же время его тактичность и мягкость имела весьма строгие пределы и заканчивалась там, где начиналась чья-то назойливая тупость или неприкрытое хамство. И, надо признать, в гневе шотландец был действительно страшен. Хотя Кирк сильно сомневался, ударил ли он за всю жизнь хоть кого-нибудь.

На “Энтерпрайзе” Макферсон был человеком новым. До того, как сюда попасть, они со Скоттом несколько лет вместе летали на разведывательном корабле “Гагарин”. Потом Скотта перевели на “Энтерпрайз”, где он очень скоро занял пост старшего офицера группы обеспечения силовых установок. А Макферсон так же быстро делал карьеру на “Гагарине”.

Однако чуть больше месяца назад “Гагарин” был списан по возрасту, а экипаж переведен в резерв Звездного Флота. Шотландец тут же послал своему другу Монтгомери Скотту срочную телеграмму: “Остался без работы. Можешь ли помочь? Привет. Мак”. И Скотт без промедлений принялся уговаривать Кирка послать запрос.

– Кэп, – уверял он, – это единственный человек, которому я могу доверить контроль за двигателями и спать спокойно! Классный специалист, поверьте моему слову!

Капитан легко поддался уговорам и взял Макферсона вторым офицером в группу силовых установок. Кирк прислушивался к мнению Скотта, так как знал, что к работе он относится весьма ревностно и считает, что во всей Федерации не найдется достаточно квалифицированного специалиста, которому можно доверить отвинтить на “Энтерпрайзе” хотя бы гайку без его личного контроля. Поэтому хлопоты Скотта по поводу трудоустройства Макферсона удивили и заинтересовали капитана, и он послал запрос с пометкой “особо необходимый специалист”. И не прогадал.

Последние несколько недель двигатели работали без малейших сбоев, и не обнаружилось ни одной неполадки. Эти двое работали действительно как единый организм, и в команде их почти сразу в шутку окрестили “близнецами”. Кирк часто умилялся тому, как Скотт называет Макферсона “сынком” или “парнишкой”, хотя могучий шотландец был моложе своего патрона всего на три года. И тем не менее, оба они полностью друг другу доверяли и могли заранее предсказать, что предпримет каждый из них в любой ситуации. Когда требовалось решить какую-то проблему и имелось не менее пятнадцати способов достичь желаемого результата, и Макферсон, и Скотт независимо друг от друга приходили к одному и тому же решению. На борту крейсера скоро привыкли к такому положению дел и перестали удивляться.

– Работа как работа, – пожимал обычно плечами Скотт и непременно добавлял, – правда, хорошо сделанная.

Макферсону тоже нравилось работать в паре. “Энтерпрайз” был многофункциональным кораблем и в Звездном Флоте находился на хорошем счету. Его экипаж во главе с Кирком участвовал в самых разнообразных и опасных экспедициях и всякий раз благополучно возвращался на базу. Так что служить на нем было интересно и даже престижно. Для Макферсона стать вторым офицером на крейсере “Энтерпрайз” после того, как он занимал пост главного инженера на небольшом сравнительно корабле-разведчике, являлось весьма значительным продвижением по службе и возможностью полностью себя проявить. Кроме того, работать со Скоттом было для него чистым удовольствием.

"Похоже, он неважно себя чувствует”, – подумал Кирк, взглянув на Макферсона. В отличие от остальных членов экипажа, которые в большинстве своем летали в воздухе, шотландец, как-то неестественно выпрямившись, стоял на полу возле пульта управления силовыми установками. Только присмотревшись повнимательнее, капитан понял, что шотландец зацепился носками ботинок за выступ у основания пульта. Одной рукой он держался за край панели управления, а в другой был персональный коммуникатор. Почти прижав его к губам, Макферсон яростно на кого-то рычал.

– Ну да! А потом ты мне скажешь, что у стабилизаторов гравитации вовсе не было причин для того, чтобы ломаться. Просто мы тут все решили немного полетать ради удовольствия! Идиот! Я-то ладно, а вот Скотт уже в бешенстве!

Макферсон собрался было сказать еще что-то, но тут, хотя и с опозданием, заметил Кирка.

– Капитан на мостике! – гаркнул шотландец и, повернувшись, вежливо поздоровался. – Доброе утро, сэр.

Кирк кивнул в ответ, наметил направление и, оттолкнувшись ногами от дверей лифта, направился в сторону командирского кресла. Пролетев через всю рубку, он схватился рукой за спинку и мягко опустился в кресло.

– Ну, класс, капитан! Отличная посадка, – с улыбкой заметил Макферсон.

– Как у тебя дела, Чиф? – спросил Кирк; устраиваясь в кресле.

– О, пока еще все в тумане. Мистер Скотт взял с собой помощника, и они отправились в отсек двигателей. Первым делом было решено заняться системой воздухообеспечения.

– А почему он не взял с собой своего лучшего специалиста?

– Но, сэр! Я же сегодня на вахте.

– Да, действительно, я заметил, – с иронией произнес Кирк. – И все же, что у нас происходит с гравитацией? Когда она опять появится?

– Скоро, сэр… Уверяю вас. Надо всего лишь выяснить причину неисправности и устранить ее. Загвоздка в том, что на генераторах сработали предохранители и включился нулевой режим. Они почему-то начали усиленно набирать мощность, поэтому предохранители и среагировали. Понимаете, сэр, дело тут не в самих генераторах, а в регуляторах мощности. Каким-то образом режим подачи…

– Ладно, Чиф, остановись.

– Как будет угодно, сэр.

Из коммуникатора послышался писк, и Макферсон поднес его к уху.

– А, Скотт, ты уже внизу? Пока нормально…

Кирк развернул кресло, чтобы видеть компьютер, ответственный за обработку текущей информации, возле которого по-прежнему отрешенно парил Спок.

"То ли у меня цветовые галлюцинации, – подумал он, – то ли Спок сегодня действительно выглядит…, несколько зеленее, чем обычно”. Капитан решил рассмотреть поближе и спланировал к рабочему месту ученого.

– Мистер Спок, у вас все в порядке?

Тот искоса посмотрел на капитана и как-то странно ответил:

– Я еще вполне способен функционировать.

"По- моему, он действительно не в себе”, –решил капитан и, немного помедлив, произнес:

– Спок, я не собираюсь требовать объяснений, но если ты себя плохо чувствуешь, мне необходимо это знать.

"Надо бы с ним поделикатнее, а то эти ребята с Вулкана – народ скрытный и обидчивый”.

Спок втянул носом воздух и, как-то запинаясь, заговорил:

– Капитан…, все нормально. Уверяю, что мое состояние…, вполне приемлемо.

Кирк начал догадываться, что происходит с его научным консультантом.

– Прошу прощения, Спок, но у тебя, кажется, приступ морской болезни. Вернее, приступ непереносимости невесомости?

Ученый сморщился, видимо, решая, сознаться или нет, и после некоторой паузы кивнул головой.

– Кажется, да, капитан. Я очень редко бывал там, где нет гравитации, и мне это всегда не нравилось. Я привык ходить по твердой поверхности, и теперешнее мое состояние вызвано скорее боязнью высоты.

– Ну и что теперь делать?

– Я справлюсь, капитан. Мой организм способен приспосабливаться, хотя с большим удовольствием я бы вернулся к прежней гравитации и температурному режиму. Но свою работу я выполнять могу.

– Да уж, – Кирк слабо улыбнулся, – мне тоже уже надоедает это подвешенное состояние. Впрочем, мистер Спок, не буду вас больше беспокоить. Спасибо за откровенность.

– Не стоит, капитан.

Вулканец снова сжался в комок и вернулся к мыслям об испорченном компьютере, а Кирк направился к своему креслу. “Надо же, я ведь совершенно забыл о возможности развития космической болезни, – упрекал он себя. – Надо будет провести медосмотр команды, а то, неровен час, – придется половину экипажа списать из-за этой напасти”.

Еще более чем за сто лет до рождения Кирка все космические корабли, станции и огромные орбитальные комплексы были оснащены генераторами искусственной гравитации в качестве стандартного оборудования. С тех пор нормальная сила тяжести и инерционный контроль стали на кораблях обычным явлением. И почти одновременно с этим гениальный ученый Зефрем Кохрейн подарил миру величайшее открытие – способ движения тел в искривленном пространстве или, так называемую, “скорость ворп”. Все астронавты Федерации, участвующие в легальных полетах, должны были пройти испытание невесомостью. Но в последнее время к этому стали прибегать все реже, и установки нулевой гравитации использовались в основном для медицинских исследований, научных экспериментов и в профессиональном спорте. Никому уже не приходилось длительно работать в состоянии невесомости, и лишь Военная Академия Звездного Флота по-прежнему неукоснительно требовала, чтобы ее кадеты-выпускники владели искусством пилотирования корабля в отсутствии гравитации. Еще их обучали таким древним искусствам, как вождение парусника, управление безмоторным планером, рукопашному бою и многому другому.

Теперь же на борту “Энтерпрайза” для многих членов экипажа состояние невесомости было лишь полузабытым воспоминанием о золотых временах кадетской юности. Кирк представил себе все происшествия, которые могли и еще могут случиться из-за этого на корабле, и невольно поежился.

"Так- так, видимо, тот невинный пузырек горячей воды –это только “цветочки”, – размышлял капитан. – К нему следует приложить еще десятки таких же шаров самой разнообразной природы и бесчисленные кучи мусора, что дрейфуют сейчас по всем отсекам”.

Он с беспокойством окинул взглядом помещение командного пункта, где помимо людей в воздухе плавала масса всяческих бумаг, обрывков лент, авторучки, а под самым потолком повисла пустая кофейная чашка и тут же рядом ее бывшее содержимое.

Кроме того, становилось все холоднее, и только теперь Кирк до конца осознал всю серьезность положения.

– Ну что ж, давайте, давайте, надо что-то делать! – сказал он скорее самому себе, чем всем остальным.

Убедить себя, что в рубке просто немного свежо, Кирк никак не мог и еще раз с завистью покосился на Сидеракиса. “Где же он все-таки откопал это свитер?” Как всегда в напряженную минуту капитану захотелось крепкого кофе. Но пока об этом нужно было забыть.

– Капитан! – неожиданно крикнул Макферсон. – Вас вызывает мистер Скотт. Он на третьей частоте, сэр.

– Спасибо, Чиф, – Кирк нажал кнопку на подлокотнике кресла. – Я вас слушаю, мистер Скотт.

– Кажется, есть хорошие новости, – зазвучал из динамика голос главного инженера. – Мы только что закончили установку аварийных компрессоров у всех главных каналов вентиляционной сети, так что воздух сейчас пойдет. Сейчас еще подключим дополнительные калориферы, и температура постепенно восстановится. С гравитацией пока проблемы, но по этому поводу, думаю, что-нибудь сможет предложить Чиф Макферсон. Будут ли какие-нибудь распоряжения?

– Пока нет, – у Кирка будто гора с плеч свалилась. – Подумайте теперь о том, что мы будем делать со всем этим хламом и водой, что летает по кораблю. Придется, наверное, мобилизовать на уборку весь личный состав.

– Рад, что вы сами об этом заговорили, – ответил Скотт. – Не стоит беспокоиться, с мусором мы сами как-нибудь справимся. Правда, из-за воды случилось несколько замыканий, но в целом это задачка из учебника для кадетов. Позже я все еще раз перепроверю, а пока мы установили в главных воздуховодах и у вытяжных шахт субликронные фильтры. Они задержат все твердые частицы и воду в том числе. Ага! Вот, слышу, заработали компрессоры. Дышите глубже!

– Очень хорошо, Скотт, – сказал Кирк. – Если что будет надо, сразу сообщай. Обеспечим в первую очередь.

– Нет проблем, кэп, – перешел на неофициальный тон главный инженер. – Ладно, спасибо.

– Не стоит. Конец связи. – Кирк отключил интерком и, обернувшись через плечо, спросил:

– Лейтенант Ухура, есть что-нибудь от доктора Маккоя?

– Он только что выходил на связь, сэр. Я сейчас проверю, может, он еще не отключился, – она нажала клавишу и сказала что-то в микрофон. – Доктор на связи, сэр. Четвертая частота.

– Привет, Боунз! – заговорил Кирк. – Как у тебя там дела?

– Дел полно, Джим, – донесся откуда-то издалека голос старшего офицера медицинской службы. – У меня в списке уже семьдесят три пострадавших. И почти все с травмами. Большинство травмированы при начальном резком усилении гравитации. Но есть и те, что пострадали от невесомости. У этих ничего серьезного – ушибы, растяжения, куча синяков, ну и космоболезнь. Есть и поистине казусные случаи. Один, например, всплыл из ванны вместе с пузырем воды и чуть не захлебнулся в нем. Смертельных случаев, слава Богу, нет, особо тяжелых – пока тоже. Хорошо, что наладили циркуляцию воздуха, а то наша мисс Чейпл всю документацию помяла, размахивая ею возле больных.

– Что-нибудь еще? – спросил Кирк с улыбкой.

– Да. Если можешь, освободи Изихари от дежурства на командном пункте. Для нее тут работы хватит.

– Понял, сделаем. Отбой.

Кирк взглянул вверх, где под самым потолком молоденькая медсестра, обняв Чехова за шею, увлеченно обрабатывала его подбитый глаз. Причем лейтенанту, кажется, это очень нравилось.

– Сестра! – позвал капитан. Однако, увлекшись своим делом, она его не услышала.

– Эй, наверху! Мисс Изихари!

– Ой! Да, капитан?! – откликнулась она, взглянув вниз.

– Если вы закончили здесь свои дела, доктор Маккой просит вас спуститься в лазарет.

– Да, да, капитан. Я уже заканчиваю, – Констанция Изихари снова повернулась к своему пациенту. – Итак, Павел, придется вам какое-то время держаться подальше от острых углов и движущихся предметов. Вначале немного поболит, потом чуть-чуть опухнет, но в итоге заживет без следа. Обезболивающего не дам, а то расслабишься и заснешь. Советую в ближайшее время приложить к глазу пакетик со льдом. Понял?

– Ладно, Конни, так и сделаем, – ответил лейтенант. – Большое тебе спасибо, и пардон за беспокойство!

– Да, ладно, пустяки, – девушка улыбнулась, и на ее щеках появились очаровательные ямочки.

"Черт возьми! – подумал Чехов. – А ведь она настоящая красавица! И почему же я это без фингала не замечал?"

В это время Кирк снова посмотрел вверх, где молодые люди все еще парили, держась друг за друга. “Так, так, – подумал он, – уже пошла любовь. Самое подходящее время. И место”.

Наконец Изихари легонько толкнула Павла в грудь, плавно полетела к дверям турболифта. Чехов же, преодолев гораздо меньшее расстояние, прилип к потолку. Затем, перевернувшись на живот, словно паук, добрался до навигационной консоли и, оттолкнувшись, приземлился прямо на свое место.

– Все, Питер, спасибо, – сказал он Сидеракису.

Тот кивнул в ответ и отключил пост Чехова от своего.

– С возвращеньицем, – усмехнулся Кирк – Рад приступить к своим обязанностям, капитан!

В ту же секунду, как гром с неба, раздался крик Спока:

– Капитан! Нужно немедленно отключить двигатели!

– Сидеракис, выполняйте! – быстро приказал Кирк.

Руки штурмана метнулись к панели управления. Послышался характерный свист, свидетельствовавший об отключении силовых установок “Энтерпрайза”. Кирк повернулся к начальнику вычислительного центра.

– В чем дело, Спок?

– Полетела еще одна система, капитан! В ворп-ускорителях нарушилось равновесие антивещества, а компьютер не отдал приказ включить систему нейтрализации. Если бы не остановились двигатели, пошла бы реакция самоуничтожения. Тогда бы мы уже ничего не смогли сделать. Капитан, компьютеру больше нельзя доверять. Боюсь, нам придется полностью перейти на ручное управление, пока его не перепрограммируют.

– Благодарю вас, мистер Спок, – хмурясь сказал Кирк. – Лейтенант Ухура, соедините меня с Центром Управления Звездного Флота.

– Есть, сэр!

Через секунду он уже докладывал в Центр:

– Говорит капитан Джеймс Кирк. Докладываю: ухожу на Звездную базу N9 для аварийного ремонта компьютерной системы “Энтерпрайза”! Подробности смотри в приложениях “А” и “В”!

Кирк немного подумал и снова обратился к связистке:

– Лейтенант, составьте список всех нарушений в системах корабля. В конце добавьте комментарии мистера Спока. И вот еще что: впишите наше расчетное время прибытия на базу N9. Мистер Чехов, как скоро мы туда доберемся?

Старший навигатор корабля посмотрел на пульт, щелкнул несколькими тумблерами и ответил:

– Если будем использовать только анамезонные двигатели, то не раньше 7516,7 по галактическому времени.

– Та-ак, – протянул капитан. – И это в случае, если не случится еще чего-нибудь похлеще. Ладно, лейтенант Ухура, подпишите сообщение и отправьте в Центр Управления. Мистер Чехов, ложимся на курс к Звездной базе N9. Рассчитайте скорость для анамезонных двигателей.

– Есть, сэр!

Внезапно освещение на командном пункте начало лихорадочно мигать, и свет потускнел.

– Замыкание в главной цепи! – завопил Макферсон. – Капитан, я подключаю аккумуляторы рубки!

Шотландец до предела вдавил в пульт какую-то кнопку, но свет продолжал гаснуть.

– Результат отрицательный, – изумленно произнес Макферсон. – Дайте-ка мне подумать.

Он согнулся и полез куда-то под консоль своего пульта. В это время с поста связи донесся отчетливый аудиосигнал.

– Капитан, – встревоженно заговорила Ухура, – получено сверхсрочное альфа-ред-послание.

– Вы не шутите, лейтенант? Или это опять компьютер хулиганит?

– Не шучу, сэр. К сожалению, несмотря на мои предупреждения, главный компьютер его уже раскодировал.

Кирк недовольно покачал головой.

– Ладно. Раз так – передавайте открытым текстом.

– Есть, сэр!

Связистка склонилась над пультом, набрала код подачи информации на капитанский мостик. Через мгновение из подлокотника командирского кресла полезла, извиваясь кольцами, узкая белая лента. Кирк оторвал ее и начал читать.

"Приказ Командования Звездного Флота.

Сверхсрочная – альфа – ред. Галактическое время 7513,2. Только для капитана Джеймса Тиберия Кирка. 1C 937-0176.

Для командного состава крейсера “Энтерпрайз”. NСС 1701.

Продолжение: разрешение прибыть на звездную базу N9 не даем. Повторяю: разрешения не даем. Оставайтесь на прежнем курсе до особого распоряжения Командования. Скоро ожидайте следующего альфа-ред-сообщения.

Подпись: Бучинский, Главнокомандующий Звездным Флотом Федерации. Конец сообщения”.

Кирк был буквально шокирован. “Булл Бучинский? Главнокомандующий Звездным Флотом? Что он, черт возьми, там задумал?"

С поста Ухуры снова донесся такой же настойчивый зуммер.

– Капитан, еще одно послание. Направляю вам.

Кирк оторвал очередную ленту.

"Приказ Командования Звездного Флота.

Сверхсрочная-альфа-ред. Галактическое время 7513,3.

Только для капитана Джеймса Тиберия Кирка. 1C 937-0176.

Для комсостава “Энтерпрайза” NСС 1701. Продолжение: имел место взрыв. Повторяю: взрыв. Место – Новые Афины, Центавр. Ожидайте следующего альфа-ред-сообщения.

Подпись: Бучинский, Главнокомандующий Звездным Флотом Федерации. Конец сообщения”.

На командном пункте “Энтерпрайза” воцарилась тишина. Все в ожидании смотрели на капитана.

– Мистер Чехов, – наконец тихо произнес Кирк, – курс на базу N9 отменяется. Ложитесь на прежний курс и ждите дальнейших указаний.

Капитан смял ленту и подбросил комок в воздух. “Боже мой! – с тревогой подумал он. – Джоана Маккой! Она же сейчас на Центавре!"