— Как ты прекрасна, — сдавленным голосом произнес Полковник.

— Одни слова. — Бэби сделала пируэт, и подвенечное платье окружило ее белым шелковым ореолом. — Несправедливо, что девушке можно так одеваться всего один раз в жизни.

— Можешь надевать его, когда захочешь. Сейчас ты выглядишь еще прекрасней, чем в день свадьбы. Я не думал, что такое возможно.

Она засмеялась и принялась кружиться. Платье развевалось, обнажая ее длинные ноги. Все быстрее и быстрее, пока Бэби не потеряла равновесие. Она бы упала, но Полковник вовремя подхватил ее.

— Мой герой. — Красавица прижалась к нему, поцеловала и снова засмеялась.

Закари Смит коснулся ее губами. Сначала нежно, потом крепко, почувствовав, как его охватывает страсть.

Бэби оттолкнула его, обмахиваясь ладонью.

— Полковник, да у тебя эрекция! Что скажет мой папочка?

Муж с покрасневшим лицом потянулся к ней, но она выскользнула из его объятий.

— Готова поспорить, он лиловый и толстый. Я много о тебе слышала.

Полковник нажал кнопку на стене, увеличив до максимума затемнение стекол. Теперь он мог любоваться последними лучами заката, а часовой у входа не видел и не слышал происходящего в доме.

— Я знаю, что ты задумал, мерзкий старикашка. — Бэби погрозила ему пальцем. — Ты хочешь засунуть в меня эту большую штуку.

— Милая, прошу тебя… — Развлечения жены начинали его беспокоить. Он ничего не имел против разнообразия. Игривость веселила и возбуждала Полковника, однако с некоторых пор в душе поселилось сомнение, не осталась ли игра главной причиной интереса к нему. — Бэби…

— Сегодня моя свадьба, и могу делать все, что хочу. — Она легла на диван, задрав платье. Шорох ткани отозвался в ушах Полковника ревом пламени. — Ой, я забыла надеть трусики. — Ее ладонь скользнула вниз. Пальцы коснулись гладкого лобка. — Что же делать? Джонни очень рассердится. — Бэби провела пальцами по внутренней поверхности бедер. — Он считает… — Она охнула. — Он считает меня немножко шлюшкой. А вы как считаете… — Красавица тяжело задышала. — А вы тоже считаете меня шлюшкой, мистер?

— Нет. — Полковник улыбнулся, расстегивая китель. — Нет, мэм, я не считаю вас шлюхой.

Она наблюдала за ним с дивана, выгнув спину и задрав платье до талии.

— Джонни — большой мальчик, сплошные мускулы, но мне кажется, что он боится… — Ее пальцы забегали быстрее. — Боится моей… маленькой… розовой… вагины.

Закари Смит бросил китель на стул.

— Подозреваю, этот Джонни может считать себя самым счастливым парнем на свете.

— Надеюсь, потому что… потому что я люблю его до смерти. — В комнате повисла тишина. Полковник мог расслышать, как она шевелит пальцами. — Поэтому… я даже не знаю, что он сделает, увидев, что я забыла надеть трусики. У него такой скверный характер.

Раскаты грома донеслись со стороны гор, дом задрожал. Полковник приглушил свет. Дождь забарабанил по крыше сначала тихо, потом все сильней и сильней. Часовой втянул голову в плечи.

— Дождь в день свадьбы, хорошая примета. — Не спуская с нее глаз, он рванул липучки на рубашке.

— Мистер, вы должны мне помочь, — проворковала она.

Полковник положил рубашку поверх кителя.

— Все, что угодно.

— Все, что угодно, для невесты?

— Все, что угодно, для невесты.

Она поманила его пальцем, не переставая ласкать себя.

— Джонни выпорет меня, если увидит без трусиков. Он не такой, как вы, мистер. Я вижу, что вам нравятся развратные девчонки, а Джонни, он всегда поступает по правилам.

Полковник опустился перед ней на колени.

— Может быть, вам не стоит выходить замуж за него. Такая развратная девчонка заслуживает мужчины, который смог бы оценить ее по достоинству.

— Мне очень жаль, но это невозможно, правда жаль. — Бэби пошевелила бедрами. — Семье Джонни принадлежит все в нашем маленьком городке. Мельница. Бакалейная лавка. Банк. Если я не выйду за Джонни, его семья отберет ферму у папочки. Видите, какая безвыходная ситуация?

Полковник не видел ничего, кроме нее самой.

— Буду счастлив помочь.

Она схватила его за шею, наклонила к себе.

— Мистер, я хочу, чтобы вы нарисовали мне трусики.

Полковник поднял на нее взгляд.

— Языком, мистер. Я хочу, чтобы вы нарисовали на мне трусики языком. — Бэби прижала к себе его лицо и застонала, почувствовав, как его язык проникает в нее, нежно лаская. — Все, что угодно, для невесты, — прошипела она сквозь стиснутые зубы.

Полковник резко раздвинул ей ноги, облизал самым кончиком языка, вспоминая интимные связи с другими женщинами, потерявшие для него всякое значение. Воспоминания тускнели быстро, точно оставленные на солнце фотографии. Для него существовала только она. Бэби извивалась, рвала на нем волосы, но он сдерживал себя. Закари Смит всегда знал, когда атаковать, а когда отступать.

Жена закричала, засмеялась и накрыла подолом платья его голову.

Полковник встал, вытер губы.

— На какое время назначена свадьба?

— Я должна быть в Гефсиманской баптистской церкви через два часа.

Полковник расстегнул молнию на брюках, позволив им упасть.

— Много времени.

Бэби закрыла ладонью рот и уставилась на него широко раскрытыми глазами.

— Вы только посмотрите. Мистер, как неприлично. — Она впилась зубами в шелковый подол. — Не знаю, справлюсь ли я с такой штукой.

Полковник лег сверху, смяв подвенечное платье. Одним медленным плавным движением вошел в нее, а Бэби принялась раскачиваться в одном ритме с ним. Жар ее тела испарил все сомнения, все мысли. Прижав его к себе, она шептала ему что-то на ухо, подгоняла. Закари Смит стал двигаться энергичнее, входить в нее все глубже и глубже. Оба тяжело дышали, а дождь все сильнее барабанил по крыше.

Уже стемнело, когда их разбудил коммуникатор.

— Не отвечай. — Бэби положила руку на грудь мужа.

Прижав трубку к уху, Полковник выслушал сообщение и потянулся за одеждой.

— Закари? — Она зашуршала расстегнутым платьем. Груди вырвались наружу. — С тобой скучно. — Бэби надула губы, глядя, как он торопливо надевает брюки.

— Милая, позвонил Мозби. — Полковник надел рубашку, взгляд его горел, словно у школьника. — Он что-то нашел в конце тоннеля.

Бэби рассматривала ногти.

— Хочешь посмотреть? Судя по его словам…

— Нет, Полковник, спасибо. Буду лежать здесь, ласкать себя и думать о других мужчинах.

Закари Смит рассмеялся, снял с крючка дождевик и направился к двери.

Она выглянула в окно. Муж, широко расправив плечи, прошагал мимо часового. Разбушевавшаяся гроза его только радовала. Бэби тяжело вздохнула и опустила руку. Косой дождь хлестал из ночного неба, а молодая женщина рассеянно гладила себя по плоскому животу.

Она так и продолжала ласкать собственное тело, когда вспышка молнии выхватила из темноты быстро шагавшего к дому Лестера. В высоких ботинках, промокшего, сильного и, как всегда, злого. Часовой отдал честь. Даже не кивнув в ответ, Грейвенхольц буквально взлетел по ступенькам.