Закрыв глаза, Свифт коснулся губами ее макушки. Ему пришло на ум, что он никогда прежде не успокаивал женщину таким образом. А ее будет успокаивать столько, сколько нужно.
На равнину уже опустилась ночь, затянули свои песни цикады. «Ей бы сейчас как следует выспаться», — подумал Крис. Он и сам дико мучился при виде страдания в ее глазах.
— Вик. — Он смахнул слезинки с ее щеки. — Я не хотел причинить тебе боль.
— Ладно, — буркнула Виктория. — Ты не знал. Как-нибудь переживу.
Она пристально вгляделась ему в глаза. Странно, она так распсиховалась, а он тем не менее остался рядом. «Любой другой немедленно испарился бы, посчитав меня истеричкой, а он вот нет», — подумала Виктория, запуская руки в его мягкие черные волосы. Она притянула голову Свифта к себе, и он охотно повиновался; губы его оказались мягкими и теплыми. Поцелуй разбудил желание, Виктория чуть качнулась, словно посылая призыв, которого Крис ждал столь долго. Прижав ее к себе, шериф несколько мгновений наслаждался этим ощущением. Едва задрожав от желания, он нехотя отстранился, но Виктория снова протянула к нему руки.
— Нет, — тяжело выдохнул он ей в губы. — Я не хочу пользоваться твоей минутной слабостью. — Он и сам не поверил, что произнес эти слова.
— Я взрослая женщина, Крис. И делаю только то, что хочу. — Она снова прижалась к нему, скользнула рукой по его гладкой груди.
И тут же почувствовала, как напряглись его мышцы. Она имела удивительную власть над его телом, но поспешное совокупление под деревьями было совсем не тем, о чем ей сейчас мечталось. К тому же она устала, а Крис не желал, чтобы над их объятиями витал дух двух погибших.
— Вик, прошу тебя, не надо, — простонал он, когда рука ее опустилась ниже. — Я не такой стойкий.
— Я тоже.
Это прозвучало как утверждение и как признание. Раньше она держала себя в руках из чувства долга. Она охотилась за убийцами, чтобы не повторилась такая же трагедия, как и с ее дочерью. Но почувствует ли она себя когда-нибудь от-мщенной? Не превратилось ли все это в самоцель?
Крис, в свою очередь, размышлял о другом. Не слишком ли он к ней привязался? Неужели опыт с Камиллой его ничему не научил? Ведь когда он будет вынужден расстаться с Викторией Мэйсон, это снова причинит ему боль.
Он попытался отстраниться, но она, словно чего-то испугавшись, уцепилась за него.
— Нет, пожалуйста! Я буду вести себя пристойно. Хотя просто обними меня. — Ее била мелкая дрожь, огромные евожные глаза искали сочувствия. — Я так давно никого хотела…
Услышав такое, Крис мгновенно отказался от своего на-ерения уйти. Отцепив от пояса кобуру, он опустил голову на едло, и Виктория поспешила устроиться рядом, забросив свою огу ему на бедро.
— Спасибо, Крис.
Он ощущал ее упругую грудь, и одна только попытка пред-вить эту грудь обнаженной туманила ему голову. Как мог уж не хотеть ее? Стройная, волевая, с твердым характером — привлекательнее ее не было во всем Колорадо! А если эти длин-]№ ноги, что покоятся на его коленях, обхватили бы его бока. Черт!
Нет, пора гнать эти мысли прочь, иначе он не сможет снуть.
Свифт совсем уже было задремал, когда она прошептала прямо в ухо:
— Крис?
— Хм?
— Камилла — полная дурочка. ; Его губы дрогнули:
— Кевин тоже.
Он проснулся в одиночестве. Виктории и след простыл. Только Цезарь служил свидетельством того, что их вчерашняя встреча отнюдь не сон.
Крис досадливо поморщился: его отец из племени шайен-нов отлупил бы его до беспамятства, узнай он, что во сне сын столь беспечен, что даже женщина способна скрыться незаметно! Да, избаловала его городская жизнь.
Сгорая от стыда, Крис поднялся на ноги и огляделся вокруг в поисках своей шляпы. В этот момент до него донесся звук паровозного свистка. Подхватив с земли шляпу, шериф поспешно бросился к склону холма. Отсюда он увидел, как железный конь подходит к перрону. А может, Виктория вновь отправилась на охоту за Бэкетом? Тогда он обязан что-то предпринять. Владелец салуна ни в чем таком не замечен, и обязанность шерифа — оградить невиновного от посягательств.
Свифт некоторое время наблюдал за поездом. Вот покинули вагоны пассажиры, затем ящики выгрузили на перрон. Бэкет сошел с поезда самым последним. Увидев, что ему ничего не угрожает, Крис возвратился к месту ночлега. Пора домой.
Он быстро уложил в седельную сумку свои вещи и, забрасывая тлеющие угольки костра землей, заметил примятую траву там, где спала Виктория. Черт побери, почему она скрылась так по-воровски? После вчерашнего ей следовало бы все же объяснить свое поведение. А нужно ли? Похоже, она вообще не хочет его видеть.
Крис почему-то почувствовал себя виноватым. Может, она злится из-за того, что он пробудил в ней воспоминания? Может, не надо было отстраняться, когда она была в его объятиях? Нет, она бы не простила, что он воспользовался ее минутной слабостью, желанием забыться. Ночь сменилась бы рассветом, и кто знает, не захотелось бы ей отстрелить ему самое-самое?.. Удивительная, непостижимая женщина! Достучаться до нее невозможно ни с помощью ласки, ни сочувствия. По крайней мере ему.
Мысли о ней просто сводили с ума.
Внезапно шериф заметил в траве что-то белое. «Коробка из-под спичек!» Тех самых спичек, которыми она разжигала огонь прошлым вечером.
Вынув одну, он некоторое время удивленно разглядывал ножку: она была изготовлена не из дерева, а из бумаги. Свифт чиркнул о коробок, и спичка ярко вспыхнула.
Дав спичке догореть, он вгляделся в надпись на коробке.
«Тадз-Лундж. Найуэй, 17, Джексонвиль», а чуть ниже — ряд цифр.
Что это за город — Джексонвиль?
«Надо будет спросить при встрече», — решил Крис, запихивая коробок в карман.
Вскочив в седло, он спросил Цезаря:
— А ты что о ней думаешь, парень?
Конь, тряхнув головой, зазвенел уздечкой.
— И я так думаю. Как считаешь, сколько времени на этот раз уйдет на поиски?
Она наверняка снова изменит свою внешность. Крис едва не зашелся от ярости. Только бы ее разыскать! Он тут же отберет все ее маски, и она наконец перестанет скрывать свое прелестное лицо.
— Джейк боялся опоздать на поезд, потому и уехал в такой спешке, — произнесла Виктория в образе Клары, передавая поводья Кленси. — По пути назад я встретила шерифа, отдала ему Цезаря, а он попросил вернуть вам этого коня.
Кленси недовольно кивнул, сокрушаясь, что теперь придется работать без помощника, и Клара, сделав быстрый реверанс, исчезла за дверью.
Выйдя из конюшни, Виктория стремительно зашагала по мостовой, не обращая внимания на осуждающие взгляды встречных дам. По-видимому, миссис Фатерингхэм уже разнесла весть о ее поведении по всему городу. В девятнадцатом веке подобное, должно быть, просто-напросто подрывает нравственные устои. «Знали бы они, — подумала Виктория, — куда я иду. Кем бы я стала в их глазах? А может, я действительно не ведающая стыда шлюха? — вдруг пришло ей в голову. — Я млею при одном лишь воспоминании о его поцелуях. Как же волшебно он это делает! Интересно, в каком десятилетии было утеряно сие искусство? Ясно одно: Камилла глупа как пробка. Что за мысли?!» — вдруг спохватилась Виктория и чуть не споткнулась. Ведь ее жизнь не здесь. Конечно, шериф — прекрасный человек, встреча с ним — самое лучшее из всего, что происходило с ней за последние пять лет, но…
Она замедлила шаг. Если ее место — не в этом мире, то почему она так обрадовалась, узнав, что Абигайл — всего лишь домоправительница? И почему сейчас она испытывает благодарность за то, что Крис не воспользовался ее минутной слабостью? Да, он настоящий мужчина, сильный и благородный. Очень жаль, что она не может остаться и отплатить ему своей любовью.
Разве? Почему? «Из-за Кевина, Триши, Коула и всех тех, кого я потеряла и за кого должна отомстить», — тотчас пронеслось у нее в голове.
Ну почему ее жизнь должна диктоваться чужими смертями? Пора бы подумать и о себе.
«Не сейчас, — словно ответил ей неведомый собеседник, — ведь Бэкет еще не возвращен обратно в свое время и не сдан в руки ФБР».
Это исчадие ада оказалось очень непросто изловить: Бэкет постоянно находится среди людей. К нему невозможно подобраться, не вызывая подозрений. Вчера, правда, выпал удобный случай, но помешал Крис. Теперь оставалось только одно — рассказать шерифу всю правду о владельце салуна. Хотя вряд ли Свифт ей поверит, особенно после ее сегодняшнего побега.
К сожалению, другого выхода нет: надо вернуть Айви Лига обратно в его столетие, для чего следует заручиться поддержкой местных властей. А что, если Бэкет и Крис друзья? Ну, не друзья — так знакомые, причем столь близкие, что шериф мог выболтать что-нибудь о ней при встрече с Бэкетом.
Викторию даже в жар бросило.
Нет, Крис не проболтается. Он не из таких. И обязательно поверит в то, что она расскажет.
А стоит ли? Ради поимки одного преступника раскрывать секрет водопада, что способен служить мостом между прошлым и будущим? Кто знает, каковы будут последствия? Нет, надо ограничиться минимумом информации, схватить Айви Лига и покинуть это время.
Взбежав по ступенькам, Виктория громко постучала в дверь. До нее донеслось шарканье ног, и дверь распахнулась.
Велвет Найт устало прислонилась к косяку.
— Дорогуша, разве ты не знаешь, что мы работаем ночью? А сейчас рассвет.
— Прошу меня простить, мисс Найт, — тихо проговорила Виктория, проскальзывая внутрь.
Велвет закрыла дверь и удивленно оглядела гостью с ног до головы. На лице «мадам» отразилась жалость, когда взгляд ее скользнул по шраму на щеке Клары.
— Я бы хотела приступить. Хотя бы полы вымыть…
Прикрыв ладонью рот, Велвет зевнула. В ее пальцах чуть дымилась сигарета. О, с каким наслаждением Виктория сделала бы сейчас пару затяжек! Но она справилась с собой.
— Сначала я тебе все покажу. И первым делом твою комнату. — Велвет двинулась по темному коридору. — Сожалею, но она на втором этаже, где и номера.
— Мисс Найт, — торопливо окликнула ее Виктория. — До вас скоро дойдут слухи обо мне… — Она осеклась и с минуту помолчала, как и должна была сделать скромная застенчивая Клара Мэрфи. — Меня уволили из отеля «Эксел-сиор» за то, что ко мне заходил мужчина.
Она чуть не налетела на оторопевшую от изумления Велвет.
— Да это просто смех? — «Интересно, кто польстился на такую носатую крысу?» — хмыкнула она про себя, двинувшись дальше.
За закрытыми дверями слышались скрип кроватей и мужские стоны.
Вытащив ключ, Велвет подошла к номеру у самой лестницы. Отперев замок, Велвет посторонилась, пропуская Викторию вперед.
— Не слишком просторна, но…
— Красота! — восхищенно выдохнула Клара, оглядывая интерьер, совершенно нехарактерный для борделя.
Просторная комната на солнечной стороне оказалась намного комфортабельнее, чем все те помещения, в которых ей довелось ночевать по прибытии в девятнадцатый век. И даже лучше полных собачьих блох мотелей, по которым она моталась последние пять лет в двадцатом. Бумажные обои на стенах, высокий шкаф с зеркалом, кувшин и таз на кухонном столе — вполне уютно. Пол был застелен столь пушистым ковром, что, казалось, ноги в нем просто утонут. У огороженного решеткой камина два обитых парчой стула так и манили сесть и расслабиться. В дальнем углу комнаты располагалась большая железная кровать, о предназначении которой напоминали лишь выпиравшие пружины. Выглянув в окно, Виктория поняла, что ее комната находится прямо над кабинетом Бэкета, и тут уж вообще чуть не запрыгала от радости. Однако она взяла себя в руки и уставилась на кровать.
— Что ты так смотришь? Захотелось?.. Виктория негромко кашлянула.
— Здесь все такое… — она понизила голос, — такое чувственное.
— Это самая скромная комната во всем заведении, — рассмеялась Велвет, и Клара несмело подняла на нее глаза.
Обтянутое шелками роскошное тело женщины выглядело очень сексуально, но было в ней что-то еще, отчего мужчины слетались к ней как мухи на мед. За нарочитой грубостью чувствовалось истинное благородство, искренность и доброта.
Тяжело вздохнув, она опустила свою тощую торбочку на кровать.
— А теперь покажите, где убирать, мисс Найт. Мне не впервой иметь дело с грязью.
Усмехнувшись, Велвет протянула новенькой ключи от комнаты, потом неопределенно кивнула.
— Да, грязи у нас хватает, милочка. Можешь приступать к делу прямо сейчас
Велвет зашагала по коридору, объясняя обязанности горничной и особо отметив, что к шести вечера все должно блестеть. Клара покорно плелась следом, по пути размышляя, как это хозяйке заведения удается вложить в каждое свое движение столько грации и неги.
Велвет тем временем громко стучалась в двери — в восемь утра посетителям предписывалось убираться восвояси, а стрелка часов уже подходила к заветной цифре.
Они дошли до конца коридора, и Велвет распахнула самую последнюю дверь, как оказалось, дверь прачечной. Заглянув внутрь, Виктория невольно отпрянула. Горы, горы белья! Шварценеггер и тот не смог бы сдвинуть их с места. «Боже, как я вляпалась'» Весь пол был завален грязными простынями, одеялами и наволочками, да еще, как сообщила Велвет, часть белья лежала в друюй комнате. По всей видимости, прачечная возникла совсем недавно. Вода подогревалась здесь же, и это тоже входило в обязанности горничной.
— Ни один не коснется моих девочек, пока не соскоблит с себя грязь, — заявила Велвет.
«Надо отдать должное Айви Лигу, — подумала Виктория, — в его владениях царит полный порядок. Впрочем, отнюдь не благодаря его гуманизму: просто он любит доводить все до совершенства — даже в искусстве убивать».
— Ну, и как ты, согласна на такую работу? — спросила Велвет, внимательно вглядываясь в исказившееся от ужаса лицо Клары. — Дел в моем заведении всегда было невпроворот, и обычно их выполняли две горничные.
— Может, это и глупо, но я согласна, — отозвалась Виктория, засучивая рукава, затем негромко добавила: — Жаль, что здесь нет водопровода. — Она сняла с крюка тяжелый фартук и, надев его, повернулась к хозяйке заведения: — Можете отправляться спать, мисс Найт. Если хотите, я разбужу вас в положенное время.
— Буду очень благодарна, милочка, — улыбнулась Велвет.
Оставшись одна, Виктория обессиленно повалилась на кучу грязного белья. Сказывалась усталость от бессонных ночей. Но у нее сейчас нет другого выбора, кроме как работать и ждать.
Ждать возвращения Айви Лига. Если он не вернется, она покинет городок. Невзирая на чувства шерифа.