Щенок немецкой овчарки в подростковом возрасте резвился на газоне, наслаждаясь свободой от поводка. Его хозяин повстречал знакомого и был занят беседой. Щенку нравилось все: бабочки, ноги прохожих, бумажки, и он, радостно бряцая неокрепшими ушами, носился по поляне вдоль и поперек, при этом простодушная улыбка не покидала его задорной морды.

Быстро, но величаво газон попыталась пересечь кошка. Она посчитала оскорблением для себя огибать игровую площадку щенка, где и была подвергнута наскокам и призывам поиграть. Кошка присела и зашипела, предупредив о своем настроении приставалу, но ему это показалось забавным, и он тоже присел, подпрыгнул, отскочил, приблизился. Незаметным быстрым движением кошка чиркнула лапой по носу, щенок заскулил и отскочил, так и не поняв, за что его так.

Вера и Александр сидели на металлическом заборчике у входа в ЗАГС и курили, было невыносимо душно и жарко.

По тому, какую бурю неуместного восторга вызвала расправа кошки с щенком, было понятно, что Вера находится в крайней степени нервного возбуждения. Она все хохотала и хохотала, это было похоже на истерику. Александр угрюмо курил одну за другой. Они разводились.

Рядом разморенные люди в оранжевых жилетах лениво ковыряли дорогу. Вере, наконец, удалось затихнуть. Александр смотрел себе под ноги, он не мог смотреть ей в лицо с тех пор, как они расстались, тихо, но отчетливо произнес:

— Ты уверена, что ВСЕ ЭТО правильно?

Такого удара под дых Вера никак не ожидала, на ее лице вдруг проступило все тщательно скрываемое горе. На ее счастье Александр не поднял головы, но когда через минуту она заговорила, ее выдал голос, дребезжащий от надрыва.

— А как иначе? У нас другого пути нет… у тебя растет дочь…

Конечно, это были не те слова, которые рвались наружу. Ей хотелось сказать, что каждую минуту с тех пор, как она в отчаянии переступила порог их общего дома, она рвалась назад. Но вначале она не могла себе позволить вернуться к нерешенным проблемам и мужу, топящему тревоги в алкоголе. А потом уже было поздно, появилась Эльвира. Хотя… если бы он попросил… но он не просил. Ей было очень горько видеть, как из цельной личности он превращался в приспособленца, делягу. Но все эти мысли она, как обычно, оставила при себе.

А Александр с ужасом думал, что теперь ему придется жениться на Эльвире.