Каким наслаждением было плакать, от самого начала, когда сдавленные рыдания звериным рыком вырвались на волю и толчками пробивались сквозь стыд. Лицо ужасными гримасами выражало борьбу горя и силы воли. Перестав сопротивляться, Александр открыл доступ слезам, и они потекли, сначала скудно, как по пересохшему руслу, потом бурно со всхлипами. И, наконец, тихо и ровно, как вода, прорвавшая плотину из комплексов, запретов и табу. Слезы смывали тяжесть с души, выносили наружу все так тщательно скрываемое и избавляли человека от невыносимого горя.

Александр скомкал письмо и в тишине гостиничного номера поклялся, что найдет негодяя, написавшего эту чушь и вбившего тем самым первый гвоздь в мамин гроб. От мысли, что хотя бы мизерная часть этого письма могла бы восприняться мамой как правда, Александра бросило в холодный пот, злость перекрыла кран его слезам, он стиснул зубы. Он не даст себе расслабиться в своем несчастье, наоборот, эта гадость будет подпитывать огонь мести в его душе. И как только такая мерзость могла родиться в человеческой голове, а мама даже не дала ему понять, поверила ли она в это или нет. Если бы он знал тогда.

Для того чтобы не откладывать в долгий ящик, Александр набрал телефонный номер единственного человека, на чью помощь он мог рассчитывать всегда, это Кэролайн, которая, кстати, имела знакомства во всех областях человеческой деятельности. И сейчас это было кстати.