Мельчайшие частицы влаги покрывали стекло, постепенно капельки росли, иногда сливались с соседними. Они вырастали до какой-то критической массы и стремительными ручейками сбегали вниз по стеклу.

Александр стоял у прозрачной стены и смотрел в серую даль, туда, где обрывалась дорога из сигнальных огней, даже не обрывалась, а просто растворялась в серой мгле. Эдакий световой пунктир, ведущий в никуда. Это уже когда-то было, и это не дежавю.

Когда-то в такой же сумрачный день и с таким же смятением внутри Александр отправлялся в свое далекое путешествие. Было очень странным испытывать давнишние чувства.

«Опять потеплело. Вчера была зима, сегодня — межсезонье. Даже в погоде здесь нет стабильности, что удивляться, что русский человек пьет, он просто не может иначе, потому что не знает, что будет завтра. Я тоже не знаю, но мне не до выпивки. Как трудно нащупать что-то под ногами, когда там ничего нет. Я судорожно хватаюсь за соломинки, они ломаются у меня в руках. С каждой попыткой я становлюсь все более одиноким, если это, конечно, возможно. В чем же найти опору, может, снова попробовать писать? Может быть. О чем? Ни о чем. О жизни. А что я об этом знаю? Может, о своих поисках, возможно. Надо будет начать это сочинение с предупреждения — не ходить тем путем, которым шел я. Осторожно, тупик!»

Александр невесело улыбнулся своим мыслям. Объявили его рейс.