Дни в лечебнице проходили на удивление скучно и однообразно.

Библиотека, здесь была очень скудной и ничего интересного в ней для себя Майя не нашла, поэтому лениво пролистывала сборник каких‑то историй больше похожих на сказки.

Кроме Мадлен — девушки, что встретила ее в день прибытия и двух лекарей, Майя в эти дни более ни с кем не виделась. Ноэль так ни разу и не приехал навестить, но девочка восприняла это как должное. В преддверии коронации у всех было много работы.

Хотя рабочее рвение почтенных лекарей ей бывало, хотелось несколько остудить. В эти дни в не влили такое количество лечебных настоев, что она зареклась еще когда‑то лечиться в ускоренном темпе. Но чудодейственными снадобьями дело не ограничилось. На ее руку были наложены весьма чуткие заклинания. Их чуткость заключалась в том, что Майе нельзя было использовать магию и пользоваться артефактами, чтоб не навредить их работе. Поэтому пристальнее изучить содержание хранимой ей книги она не могла.

Когда наступил день коронации, которого девочка ждала как самого драгоценного подарка. Ожидание, во время которого нечем заняться было для нее весьма изощренной пыткой.

С самого утра ее осмотрел лекарь и признал, что кости начали очень хорошо срастаться. Правда, процесс еще не завершен. Поэтому в ближайшую неделю стоит избегать любых нагрузок на руку, а также следует носить тугую повязку на руке. Если она все это будет соблюдать, то очень скоро от ее перелома и слада не останется.

Осеннее солнце уже полностью вышло из‑за горизонта, когда за ней пришли от герцогов. У подножья лестницы лечебного дома ожидало двое человек в форме дворцовой стражи, которые и сопроводили Майю минуя множество охранных постов, бесчисленное количество переходов и дверей к пункту назначения. Минуя определенные участки пути, девочка стала замечать, что чем дальше — тем больше встречается знатных и богатых гостей. В глазах мельтешило от ярких красок и блеска драгоценностей, на которых вовсю играло вышедшее из‑за туч солнце. Вообще небесное светило в этот день с самого утра радовало своими лучами, а персонал Лекарского Дома перешептывался о том, что это хороший знак.

Но в какой‑то момент Майя заметила, что гостей стало немного, а потом она и вовсе никого не замечала, кроме усильной охраны, да спешащих по своим делам служительниц дворца.

Наконец, они достигли одного из изящных домиков дворца и сопровождающие открыв перед Майей двери, зарыли их, как только девочка переступила порог.

В большой комнате девочка с некоторым замешательством опознала Ноэля в ожидающем ее человеке. Да и то только после его приветствия.

Несомненно, парадная одежда его сильно преобразила. Черный цвет в ней по прежнему преобладал, но богатая золотая отделка делала одеяние довольно строгого покроя — торжественным. Но больше всего его преобразила прическа. Вечная челка, за которой он так любил прятать взгляд, была убрана, открыв высокий лоб и так контрастировавшие со светлой кожей темные брови, наличие которых раньше едва улавливалось.

— Увау! — наконец выразила впечатление от увиденного Майя. — Тебе идет эта прическа! И заколочки весьма удачно смотрятся с твоим цветом волос.

Ноэль непроизвольно ухватился за одну из упомянутых заколочек, и подхватив одну из длинных золотых цепочек, что мелькали в волосах по обоим сторонам лица, посмотрел на нее, как на своего личного врага.

— Давай, мы пропустим эту часть нашей встречи. У нас не очень много времени. Тебе нужно переодеться.

— Что это за место? — с любопытством огляделась майя по сторонам и заметила стол на котором была разложена целая куча одежды, а так же рядом стояла расписная ширма.

— Это домик — часть временных апартаментов отца, которые он занимает во время недели межцарствия в Императорском дворце. Они располагаются в десяти минутах ходьбы от главного тронного зала. Примерно такой же путь до храма, в котором и проводится церемония. А теперь, давай переодевайся. Нижний слой будет, как и в прошлый раз. А с верхним облачением я тебе помогу. За ширмой есть шкатулка, оставишь печать и переговорник в ней. Хотя и без дополнительной зашиты — это место хорошо охраняется, а сумасшедших, стремящихся сюда проникнуть не наблюдается.

Пока Ноэль давал разъяснения, девочка прошла за ширму, по пути прихватив кое‑что из разложенных на столе вещей. За ней, как сон Локкрест и обещал, на резном столике темного дерева стояла малахитовая шкатулка, при более пристальном взгляде отнесенная к разряду артефактов.

— Я провожу тебя до храма. Мероприятие там уже началось, но клятва Алфея должна быть ровно в полдень. Твоя задача подать ему книгу. Когда его клятва будет ей подтверждена, ты должна передать ее сначала герцогу сон Локклесту, а потом и моему отцу. Они тоже приносят клятвы, которые и служат в дальнейшем гарантиями лояльности герцогов к императору.

— Как и они тоже? — натягивая на себя нижнюю рубаху переспросила Майя.

— Да. Верности империи они уже клялись, когда принимали на себя титул герцогов. Теперь они будут клясться в верности новому императору.

— А еще кто‑то на книге будет клясться? — натягивая белоснежные нижние штаны, поинтересовалась Майя.

— Нет. Только они. Клятва на книге — это не только дача обещания, которое нельзя нарушить, но и демонстрация того, как сильно герцоги отличаются от прочих подданных императора.

— Это должно производить сильное впечатление. — согласилась Майя. — И подтверждать их столь привилегированное положение на протяжении многих столетий. Наверное, это очень красивый и торжественный ритуал. Но почему эта часть коронации закрыта ото всех?

— Раньше, все было по — другому. Садись сюда. — указал он на пуфик перед туалетным столиком, на котором были расставленных разные баночки с косметическими средствами, а так же разложены всякие кисточки для их нанесения. — и постарайся посидеть с неподвижным лицом пока я работаю. Раньше, — вернулся он к прежней теме, — клятва наследного принца проходила в тронном зале, при достаточно большом скоплении народу. После нее, теперь уже император, занимал свой трон, а ему на верность клялись Великие Герцоги и становились подле него. Далее теперь уже без участия книги, согласно протоколу, следовали все остальные. Но как ты знаешь, у книги есть некоторые свои понятия о том, кого не следует допускать до власти. После того, как она превратила в горстку пепла одного из наследных принцев, во время такого мероприятия при куче свидетелей ни только из империи, но и всех остальных стран. Тогда это вызвало большие волнения. Поэтому эта часть церемонии проводиться при малом количестве свидетелей.

— Из‑за одного случая так исказили церемонию. — стараясь оставаться неподвижной, и почти не шевеля губами, возмутилась Майя.

— Не одного. Просто этот был каплей, переполнившей чашу терпения. До этого были случаи, когда эту церемонию не смогли пережить кто‑то из герцогов.

— Это опасно для твоего отца и Верховного Мага! — тут уже девочка не смогла сохранить бесстрастное лицо, за что и получила полный неодобрения взгляд. — ты так спокойно об этом говоришь, и совсем не волнуешься! Как будто речь идет о посторонних людях.

— Сиди спокойно! Ничего с ними не произойдет, не волнуйся. И так как эти люди мне точно не посторонние, я кое‑что о них знаю, и могу быть спокоен за сегодняшний день. Понимаешь, герцоги вступая в наследование титулом клянутся на верность империи и императору. Практически всегда, они оба являются магами, а император обычным человеком, поэтому их сроки жизни существенно различаются. Зачастую, одному герцогу приходиться несколько раз проходить через клятву императору, при том, что его держит и ругая — клятва империи. Хотя для многих император и его империя неразделимое целое, эти понятия все же разняться. И иногда, как бы того не хотелось, но… интересы императора и империи не всегда совпадают, и умудренные опытом герцоги это знают и для себя у них все давно решено. А значит, давая клятву, они точно знают, чьи интересы они будут отстаивать, и судя по тому, что книга такую клятву не принимает, они превыше всего ставят интересы империи. Хотя и знают, что должны в таких случаях поддерживать баланс. Это больше относиться к межличностным отношениям. Компромисс можно найти почти всегда. Просто, когда ты имеешь что‑то против своего императора — это очень опасно для всех остальных, учитывая какая власть сосредоточенна в руках Великого Герцога или в руках Императора. Чем старше становиться человек, тем больше его держат нити прошлого. И перерезать их бывает очень сложно. Именно поэтому, я и Найр будем согласно протокола ожидать неподалеку, на случай если понадобиться замена. Именно по этому я не смог отказаться от этой прически. Принц Корлан тоже будет там, на случай замены Алфея.

— Причем здесь уверенность, что все живы сегодня останутся?! — Ноэль закончил с макияжем, делающим ее похожей на мальчишку, поэтому она без опаски задала беспокоящий ее вопрос.

— Книга не так давно не причинила вреда Его Высочеству. Правда не знаю, известно ли ему об этом случае. Наверное, он сейчас очень волнуется. А у герцогов не раз был прекрасный шанс не допустить Алфея до трона. Им для этого даже делать было ничего не нужно. Но они знают Алфея. И верят, что из него получиться хороший правитель. Сейчас это самое важное. Они верят тому человеку, которому собираются клясться. Так а сейчас, сиди тихо. Из меня плахой парикмахер, поэтому я озаботился париком с готовой прической.

— Он тяжелый. — как только парик оказался у нее на голове, пожаловалась Майя. — Можно часть этих дуратских украшений отцепить. Меня же все равно не должно быть видно… или нет?

— Так как волосы и цепочки длинные, то они будут прекрасно видны. А по поводу капюшона… Будешь смеяться, но он будет сегодня не только у тебя. Герцоги решили в свои наряды тоже внести кое — какие изменения.

— Что, тоже лица скрывать будут? — пошутила Майя.

— Нет, но покрой одежды у вас совпадает. Только цвета разные.

* * *

Этой ночью Найр не спал совершенно. Просто не смог заснуть. Предстоящая церемония занимала все го мысли без остатка. Он знал, что может случиться с участниками церемонии и не мог перестать волноваться, хотя Ноэль и утверждал что все пройдет хорошо и без сюрпризов. Правда, как не пытал его Найр, выяснить, что послужило причиной такой уверенности, не удалось.

Сейчас, стоя у одного из боковых выходов, что вел в небольшой храмовый сад, юноша не отрываясь смотрел на дверь храма, молясь про себя, чтоб ему не пришлось сегодня переступать порог этого священного места.

Неподалеку, в специально установленном специально для него кресле окончания церемонии ожидал и принц Корраер, в голове которого бродили такие же мысли. Если с Алфеем что‑то произойдет, то именно он должен будет взойти на престол. Его высочество прекрасно знал, что для стран даже если такое и произойдет, то он будет первым монархом за всю историю этой страны, который просто отречется от власти. Он по своему характеру был достаточно властным человеком. Но не только эта черта ему была свойственна. Еще он был очень гордым. Эта черта ему доставляла немало хлопот, но еще и помогала бороться за свое здоровье.

На кануне вечером, он виделся с Алфеем, который просил его быть готовым в случае чего взойти на престол вместо него.

— Хорошо, я буду готов сделать это, — согласился тогда Корраер. — Только тебе для этого придется немного подождать. Этот срок, учитывая, что небеса отмерили тебе не меньше трех веков, действительно не так велик. Мне только нужно полностью поправиться. Или ты думаешь, что человек, который не может ходить, может куда‑то там взойти? Братец, я исполню твое пожелание и подготовлюсь. Только прежде пройдет не один год твоего правления. А дальше, глядишь ты и освоишься со своим положением. Ну, а потом у тебя самого будут сыновья, которые и станут твоими приемниками.

— Ты прекрасно понял, о чем я говорю, — очень серьезно посмотрел тогда на него Алфей.

— Я буду завтра во внутреннем дворике храма, — чуть помедлив, ответил тогда он. — Лекари советовали мне как можно больше времени проводить на свежем воздухе. Говорят, завтра будет очень ясный день.

День и правда выдался ясным и солнечным. Вот только ожидающие совсем не обращали внимания на окружающую красоту. Время неуклонно приближалось к полудню, когда кованные воротца ведущие в сад распахнулись и на гравийную дорожку ступил облаченный в парадные одежды Ноэль. Следом за ним, шел еще один человек. Небесно — голубые одежду отделанные золотой окантовкой и золотые цепочки в волосах, что падали на грудь из‑под капюшона, лучше любых слов говорили присутствующим, что перед ними хранитель. Глубокий капюшон полностью скрывал черты лица и Найр сначала подумал, что хранитель может видеть лишь то, что у него под ногами, но учтивый поклон сначала в сторону принца, а потом и для него, опроверг такие предположения.

— А я уже думал, что ты передумал приходить, — ответив на приветствие, Найр с насмешливой полуулыбкой, за которой старался скрыть волнение, обратился к двоюродному брату. — Уже практически полдень.

— Мы вовремя, — Ноэль в отличие от брата был полностью спокоен и предельно серьезен. — Но ты прав. Времени почти не осталось и хранителю уже можно проходить в храм. — Ноэль уступил дорогу своему спутнику, заняв место таким образам, что оказался между двумя фигурами, тем самым, отрезав дорогу любопытному Найру к хранителю.

Жест юноши привел к некоторому шевелению между внешней охраной храма, и створки резных дверей из красного дерева, распахнулись, приглашая внутрь. Одарив всех прощальным поклоном, и так и не издав ни звука, хранитель, неспешно прошел к каменным ступеням и скрылся за затворившимися дверьми.

— Странный он какой‑то, — высказался Найр. — Кто же это может быть? Он немного ниже тебя, — повернулся он к брату. — А это значит, что кандидатур большинства принцев сразу отпадают…

* * *

До сада Ноэль шел довольно медленно, чтоб она немного приноровилась к неудобной обуви. Встреча в саду, также благодаря Ноэлю была предельно короткой, и никто не успел полюбопытствовать на ее счет, а юноша уже спровадил ее в храм.

Закрытые за спиной двери отрезали путь солнечным лучам, но чуть дальше по проходу был сильный источник света. Пройдя небольшой отрезок прохода, Майя оказалась в огромной зале освещенной пламенем сотен свечей. Она немного постояла, украдкой оглядываясь и слушая речи священника который просил у небес благополучия для нового правителя и страны. Принц Алфей был одет в алые одежды украшенные золотой отделкой и драгоценными камнями. Эти одежды были очень пышными, настолько, что девочка плохо представляла, как можно передвигаться в такой груде материи. А помимо ткани вес камней и металлов в этом облачении измерялся килограммами. Лицо закрывала знаменитая золотая маска, а голову украшал изящный венец. Правда, это только пока. Майя уже приметила на специальной подставке парадную императорскую корону, которая по весу более напоминала орудие пытки, чем символ власти. Несколько дальше, расположившись по бокам от Алфея, стояли Великие Герцоги, в одеждах менее пышных и более напоминающих облачение, что было на Майе. Черно — золотые у сон Локкреста и бело — золотые у сон Локклеста. На голове из под накинутых капюшонов сверкали герцогские короны. А прямо на против ее входа, и с боку для всех присутствующих располагался огромный каменный барельеф. Искусно выточенные из камня волны из которых вздымалось три колонны, на которых лежал материк, занимаемый Срединной Империей. На колоннах что были ближе всего и располагались по бокам от центральной были символы, которые Майя уже видела на оттисках печати отставленных на саркофаге Первого Императора. Центральная колонна была лишена каких‑либо деталей, только на заднем фоне от нее как бы падала тень образуя еще одну колонну как бы в морской дымке.

Как только настал полдень, ей дали знак выносить книгу. На трясущихся от волнения ногах, Майя пошла в сторону будущего императора. Благо идти было недалеко. Проход, по которому она попала в эти стены вел в часть, выходил очень близко к непосредственным участникам, минуя присутствующих наблюдателей. На вытянутых руках в белоснежных перчатках, и с почтительным поклоном, она подала книгу Алфею.

Он принял ее совершенно спокойно, и девочка едва сдержала вздох облегчения, отступила на шаг назад.

Голос принца оказался не сильно громким, но слова его клятвы были слышны в каждом уголке храма. Слова крепче любых цепей приковывающие его к этой стране и своему месту в ней. Клятва, в которой он обещал быть хозяином в стране, и слугой страны. И с каждым его словом книга начинала сиять все ярnbsp;че, а серая колонна в центе барельефа стала белоснежной, и на ней проступил символ императора — Золотой Дракон.

— Приветствую Императора Алфея I, — поклонился священнослужитель. Все остальные последовали его примеру, но только ни проронили ни звука.

Еще один оговоренный ранее жест и получив от Императора Книгу, Майя проследовала к герцогу сон Локклесту. Передача книги и произнесение клятвы с ним и далее с герцогом сон Локкрестом прошил совершенно нормально. Книга сияла, принимая клятву, а уже виденные печати проступали все ярче и отчетливее. И с каждой принятой клятвой сияние колонны Императора становилось все ярче.

«Клятва герцогов — обещание преданно служить своему императору, — размышляла Майя, пока церемония шла своим ходом, а она уже двигалась в обратном направлении поближе к выходу. — Клятва императора — это обещание ставить интересы страны превыше всего. Все эти слава кажутся безусловно правильными, но я не стала бы приносить клятву верности никому из живущих… клятва это то, что связывает, ограничивает возможности. Как знать, что за человек восходит на престол? Да, он будет выполнить данные сейчас обязательства. Но что он понимает под теми словами, что произнес? Какие средства сочтет приемлемыми? Как измениться по прошествии долгих лет? Может ли книга знать об этом? Если я буду здесь. Если у меня будет возможность судить о его действиях и решениях. И если я сочту их достойными, то буду стараться ему помочь. Но превыше всего для меня останется книга, а то какой из меня хранитель, если ее интересы я не поставлю на верхнюю ступень. Станьте хорошим правителем Ваше Величество, и тогда я буду на вашей стороне. Куда бы не занесла меня судьба, с кем бы не свела, станьте достойным своего далекого предка и тогда сможете рассчитывать на меня».

Все эти мысли довольно быстро и несколько сумбурно пронеслись в ее голове под торжественные речи настоятеля храма, которые впрочем неожиданно прервались, а все взгляды устремились на нее.

Книга в руках Майи светилась уже видимым чуть ранее теплым, золотистым сиянием, которое поглотив ее кисти рук, принесло непонятно откуда спокойствие и умиротворение. Как будто кто‑то большой и сильный потрепал маленького котенка по голове, тем самым похвалив его за хорошее поведение.

«Мое обещанье данное самой себе… она приняла его за клятву…», — как только чуть схлынула умиротворяющая магия" Майя начала паниковать, а потом проследила взглядом за тем, что приковало все внимание присутствующих и изумило более чем светящаяся книга в ее руках.

На каменном барельефе начали происходить изменения с самой дальней колонной, которую она принимала за тень от колонны Императора. Она стала казаться несколько ближе и больше, а потом на ней начал проступать символ — круг с заключенным в него языком пламени. Он сначала медленно насыщался красками, а потом ярко засияла колонна Императора. Первые мгновения свет казался нестерпимым, а когда он схлынул, то стали видны кардинальные изменения, постигшие все печати на колоннах. Золотой дракончик на печати императора открыл изумрудно зеленые глаза, и, не обращая внимания на изумленную публику взмахнул широкими крыльями, потянулся и с нескрываемым удовольствием улегся поудобнее утроив голову на передних лапах и оглядывая присутствующих. Цветок в печати Верховного Мага вдруг распустился и обрел яркие краски, а на его лепестках заискрилась роса. Мечь на печати герцога сон Локкреста так же обрел краски, а непонятные в начале для Майи вкрапления и выщерблены, оказались кровью, которая была на клинке. В печати хранителя же светил язык живого пламени.

В помещении повисло довольно продолжительное молчание. Сначала все просто онемели, а когда несколько пришли в себя, то молчали уже по другой причине — во время церемонии мог говорить только глава храма и непосредственные участники в момент принесения клятвы. Поэтому всеобщее внимание обратилось именно к этому человеку в ожидании его дальнейших слов.

— Это будет не обычное правление, — наконец выдавил из себя священник, обратившись к Императору. — Потомки еще долго будут помнить его, как мы помним правителей с живым драконом на печати, — и видимо уловив общее напряжение аудитории которую сейчас больше интересовал небольшой исторический экскурс, нежели скорейшее завершение церемонии, решил несколько изменить программу мероприятия. — Вы стали третьим правителем в истории при коронации которого печати на этом барельефе оживают. Первый Император, Фелисий I, и Вы Алфей I, Император Срединной Империи.

"Мне показалось, или везде в именах есть "Первый", неважно словом или цифрой? Но это неважно. Важно что я опять во что‑то ввязалась и мне очень повезет если я унису отсюда ноги". — находясь под впечатлением ничуть не меньше чем остальные, подумала вдруг Майя.

"Быть достойным встать с ними в один ряд"! — с некоторой долей паники пронеслось в голове у молодого императора, который уже едва мог стоять. Тяжеленное облачение было вполне способно доставить серьезные неприятности и здоровому человеку, а то, что он еще не упал, Алфей относил к категории настоящих чудес.

"Что сделала эта девчонка! — размышлял герцог сон Локклест. — Я оставил совершенно четкие указания, и она их ни разу не нарушила. Но книга совершенно точно зафиксировала принятие клятвы, после чего все и началось. Она ничего не говорила… значит думала. И о чем таком она думала, что печать откликнулась? Только определенная клятва может пробудить печать и этого точно не случалось… очень давно, если учесть что о самом существовании такой печати мы узнали недавно. Наверное и вправду, — слушая речь священника, заключил он, — со времен Фелисия I. Именно при нем впервые сменился хранитель книги, и вероятно часть ритуала была утрачена".

"Только не это… — обомлел сон Локкрест, когда понял, что зажглась четвертая колонна. — Еще один столб империи — хранитель! Эта девчонка одна из опор империи. С этим нужно что‑то делать, — даже ожившие печати не произвели на него такого впечатления, как наличие четвертой колонны. — Невозможно представить, что она является подданной Карила. Если об этом станет известно, то приведет к настоящей катастрофе! — прикрыв глаза, Альварес попытался успокоиться. — Срочно нужно придумать, каким образом ее освободить не только от семейства, но и подданства. Притом так, чтоб не вызвать ни чих подозрений или заинтересованности. Пока она в школе вполне достаточно времени на любые, даже самые продолжительные планы. Но уже в первый год практики она должна быть подданной империи". — герцог еще раз взглянул на фреску. Колонна хранителя расположилась дальше всех и даже сейчас была не так заметна как колонны Великих Герцогов расположенных на переднем плане. Именно это давало герцогу прекрасную возможность и в дальнейшем держать личность хранителя в тайне. Колонна хранителя практически невидна из‑за света исходящего от колонны императора. — Хранитель в тени правителя и чуть позади него, тогда как наше с Вильямом положение на самом виду. Что на барельефе, что в жизни наше расположение очень похоже".

"Как интересно, — задумчиво разглядывал барельеф недоступным для остальных зрением дэ Анелион. — Высшая Магия… какое виртуозное исполнение! Потрясающий артефакт. Только вот для чего он предназначен помимо эффектной коронации? Сколько знаю о драконах вообще и одного из них в частности, драконы не стремятся делать что‑то, чтоб поразить людей. Высшая Магия в храме… для этого должна быть еще какая‑то причина кроме как показать остальным смертным, что ими правят божии посланники. Магия очень хорошо сокрыта. Пока не принесены все четыре клятвы, конструкция остается не активной. Но клятва хранителя… книга сияла, принимая ее, но слов мы не слышали. Столб империи — хранитель пусть и уникального артефакта при создании которого возможно была задействована и Высшая Магия что, несомненно, связывает ее с этой каменной картонной. Зачем для него бы предусмотрен подобный статус и какую в действительности роль он должен играть? И личность его окутали тайной. Зачем его скрывать? — советник пытался рассмотреть его всеми возможными способами которые остались бы незаметны, но наткнулся на очень хорошую защиту, которую не преодолеет без физического контакта. — Для чего на самом деле принц Мануэль вернулся в эту долину"?