«Некоторым людям невероятно везет!» — думала Консуэла.

Именно к такой людской категории и принадлежал Ник Мэллори.

Сколько времени они петляли и нарезали круги?! Один Бог знает! Но все-таки, неизвестно каким образом, они выехали прямо к реке, протекавшей неподалеку от города.

— Надеюсь, теперь ты поняла, где мы находимся, моя голубка? — саркастически усмехнулся Ник и, повернувшись в седле, зло посмотрел на Консуэлу.

— Действительно, Ники, — ответила она, притворно удивляясь. — Какой ты умница! Мы ведь почти у Датч Флэт.

Они двинулись вдоль берега реки и где-то через час въехали в долину, миновав развалины Датч Флэта и белое здание железнодорожной станции, к которой, по-прежнему, не был проложен ни один рельс.

Когда впереди замаячила громада Вермиллион Хилла, Консуэла снова подумала о лошадях Тага. Вернулась ли домой вороная кобыла? Девушка закрыла глаза и представила себе, как спасители отодвигают валуны и каменные обломки, расчищая вход в пещеру, и выпускают на свет божий Таггарта.

— Мы отправились на поиски, потому что твоя лошадь вернулась домой без тебя, — скажут ему.

Таг Слоан непременно догадается, что своим спасением он должен быть обязан именно ей, Консуэле Мондрагон, в первую очередь ей, а не кому бы то ни было. И тогда она снова вернется в его красивый дом и будет, как и прежде, получать от него хорошие денежки. Этот мужчина снова будет принадлежать только ей.

Консуэле даже не приходило в голову, что и Брайди тоже могла спастись. Она уже давно не вспоминала о своей рыжеволосой сопернице. Лучше всего было не думать о ней вообще.

Выбравшись на дорогу, по которой в Потлак следовали дилижансы, Консуэла с Ником почти сразу же свернули и объехали по тоненькой тропке основание холма, пока не очутились, наконец, у дома Консуэлы.

Ник спрыгнул с лошади, стащил с нее свой узел с вещами и завел ее в загон. Он сделал все это так быстро, что Консуэла за это время успела лишь спешиться.

— Спасибо за лошадей, моя дорогая, — сказал Мэллори, привязывая вьючную лошадь. — Сейчас я должен поспешить в контору по оформлению территориальных притязаний.

И повернулся было, чтобы уйти, но Консуэла крикнула ему вслед:

— Ники! Подожди. Я иду с тобой.

Остановившись, он обернулся.

— И зачем, интересно?

— Чтобы в документы вписали и мое имя.

— Но это невозможно, mi corazуn. Ты ведь мексиканка.

Она сердито взглянула на него и подбоченилась.

— Я родилась здесь, в Аризоне, Ники, — заявила она с негодованием в голосе. — Я стопроцентная американка. Такая же, как и ты.

Мэллори растерянно почесал затылок, и Консуэла подумала про себя: «ТО-ТО. С ЭТИМ ТЫ УЖЕ НЕ ПОСПОРИШЬ!»

— И ты можешь это доказать? — спросил он, спустя какое-то время. — У тебя есть свидетельство о рождении?

— Нет. Но мистер Тиболт знает меня с детских лет. Он не станет…

— Но он ведь не присутствовал при твоем рождении, правда?

— Да. Но…

Ник покачал головой.

— Мне очень жаль, моя голубка. Но не волнуйся, я о тебе позабочусь. А после того, как улажу все бумажные дела, я вернусь к тебе с бутылкой вина и мы отметим это радостное событие.

И прежде чем девушка успела что-либо ответить, Ник скрылся за домом.

— Он вернется, — прошептала Консуэла, снимая поклажу со своей лошади и начиная разгружать вьючную лошадь. — Он должен вернуться. У него остались здесь вещи.

Она завела лошадей в загон и те сейчас же направились к корыту, из которого уже пила лошадь Ника.

Ник Мэллори должен вернуться.

А если все же не вернется?

— Еще немного и мы будем на месте, — сказал Диггер. — И может быть, даже успеем к ужину.

Он шел рядом с Брайди, восседавшей на Улиссе. По другую сторону от нее ехал Таггарт на своей кобыле. Мужчины по очереди менялись средствами передвижения и девушка испытывала из-за этого некоторые угрызения совести — она-то ведь все время ехала.

Не пришлось ей сегодня и наносить на лицо грязевую маску. Диггер нашел тонкое одеяло, и Таг показал Брайди, как накинуть его на голову, чтобы оно затеняло лицо.

— Вы в самом деле ехали на моем муле той ночью, да? — спросил старик уже, наверное, раз пятнадцатый за утро. — Никак не могу в это поверить! Одно дело, когда вы едете на нем сейчас, а я иду рядом, это еще понимаю. Но чтобы вы сумели уговорить его сдвинуться с места!.. Так вы говорите, он совсем не лягался?

— Он просто скакал немного быстрее, чем это было нужно, — ответила Брайди тоже, наверное, в пятнадцатый раз. — Только и всего.

Диггер недоверчиво покачал головой.

— Черт бы меня побрал. Черт бы меня побрал! И куда сейчас вы поедете? В отель, в дом Тага или куда еще?

— Сначала в отель, Диггер. Прежде всего, я хочу доставить Брайди домой.

— Вот и хорошо. Может быть и мне предоставят там свободную комнату? Как вашему спасителю…

Брайди засмеялась.

— Я, как хозяйка отеля, обещаю вам эту комнату до конца ваших дней.

— Вы и в самом деле очень добры, мисс Брайди! Думаю, мы вернемся еще с вами к этому вопросу. Таггарт, мне жаль, что мы не успеем попасть в контору по оформлению территориальных притязаний до закрытия. Можно мне сходить туда завтра утром с вами? Я очень бы хотел присутствовать при этом, можно сказать, историческом событии, когда у Серебряного Ангела появится, наконец, хозяин. Можно мне еще раз взглянуть на ваш браслет, мисс Брайди?

И она снова протянула руку старику.

Утром они с Тагом рассказали Диггеру всю историю с самого начала и он все еще находился в состоянии благоговейного восторга от изобретательности Мойры, а также от способности Тага и Брайди разгадать эту хитроумную головоломку.

— Вот это да! — восхищался старик, качая головой. — Надо же!

— Я не собираюсь ждать до завтра, — сказал Таггарт. — Если понадобится, я вытащу Боба Тиболта и из постели. Ник, похоже, направился не в ту сторону, и сегодня мы не встретили больше его следов, но все же, мне не хотелось бы испытывать судьбу.

— Ты молодчина, мой мальчик! Но вот, что я тебе скажу. Почему бы нам сейчас, объехав Датч Флэт, не свернуть на старую дорогу? По ней мы намного быстрее доберемся до отеля.

— Вот и хорошо! — одобрила Брайди. Она поправила свой импровизированный головной убор и предалась приятным мечтаниям о ванне и чистой одежде.

Ник с трудом взбирался по дорогам Потлака, по которым давно уже не ходил. Он миновал брошенные, полуразвалившиеся дома, разрушенные очаги и надворные постройки, поднимаясь все выше и выше, пока не добрался, наконец, на полусогнутых от усталости ногах, до лестницы, ведущей в жилую часть города, а именно — на Джаспер Стрит.

Еще один лестничный пролет и Ник оказался на Эгет, весело посвистывая. Ему было наплевать на Консуэлу, наплевать на всех. Теперь он богатый человек! День клонился к вечеру, и Ник, несмотря на свои ноющие от усталости ноги, решил прибавить шаг.

И вот, наконец, перед ним заветная контора. Какая все-таки ирония судьбы в том, что она располагается по соседству с конторой Слоана. Ник усмехнулся.

Открыв дверь, он подошел к столу, за которым восседал Боб Тиболт, с темными кругами под глазами и в рубашке с закатанными рукавами. Мэллори пришло вдруг в голову, что этот конторский служащий, скорее, похож на заядлого картежника.

— Я уже закрываю, — предупредил Тиболт раздраженным тоном, складывая в стопку какие-то бумаги.

— Я не задержу долго, — с лучезарной улыбкой заверил его Ник.

Вытащив из кармана карту, он разложил ее перед Тиболтом и ткнул пальцем в то место, которое было отмечено крестиком.

— Мне хотелось бы оформить кое-какие документы. — С достоинством произнес Мэллори.

Консуэла вышла на крыльцо, вытирая полотенцем свои влажные волосы. Как хорошо было вымыться, переодеться в чистую одежду и не чувствовать, что при каждом движении с тебя сыплется песок.

На Потлак незаметно спустились сумерки. В этом городе вечер всегда наступал очень быстро, почти мгновенно.

Девушка вглядывалась в потемневшую даль долины. Ник должен был вернуться с минуты на минуту. Интересно, сколько времени может уйти на оформление всех документов?

И чем больше Консуэла об этом думала, тем больше сомневалась в заверениях Ника, что, якобы, необходимо сначала доказать свое американское происхождение, а уж потом тебе будет позволено поставить свою подпись на документах, касающихся собственности.

Пако Гомес добился-таки права на владение землей в районе Хеннесиз Блаф задолго до того, как он надорвал себе спину и уехал в Санта-Розу к своей сестре. А братья Иисус и Диего с их землей в окрестностях Биг Сэнди?!

Точной информацией насчет этих двух братьев Консуэла не располагала, но вот то, что Пако Гомес родился в Чихуахуа и сражался на стороне мексиканцев в мексикано-американской войне, она знала точно.

Конечно, с тех пор законы могли измениться. Американцы большие специалисты по этой части и меняют законы каждые пять минут. И все-таки Консуэла начинала думать, что сглупила, отпустив Ника в город одного. Конечно, у нее оставались еще его вещи. Она перетащила их в дом, как только Мэллори ушел. Но что, если они ему больше не нужны? Вдруг он уже возомнил себя таким богатым, чтобы решиться бросить старые вещи, купив себе все новое?!

Она принялась энергичнее вытирать голову. Может быть, стоит самой отправиться в город и отыскать Ника? А заодно узнать, высланы ли спасатели на поиски Таггарта Слоана. Его вороная кобыла должна была уже к этому времени вернуться домой. А значит, по всей вероятности, уже подняли тревогу.

А если нет?! Что, если вороная угодила в какую-нибудь расщелину или овраг? Или ее укусила змея? Или, может быть, она просто позабыла о том, с какой любовью за ней ухаживали в конюшне Таггарта, и решила туда не возвращаться?

Лошади бывают порой до безумия тупыми.

Консуэла представила себе Тага под землей. Беспомощного. Умирающего.

Судорожно вздохнув, она попыталась отогнать от себя тревожные мысли и печальные картины. Невозможно, чтобы с Тагом могло такое случиться. Мужчины, подобные Слоану, из всех ситуаций выходят победителями. Нет, он обязательно уцелеет! Тем более, что его бывшая любовница кое-что предприняла для его спасения. Таггарт скоро вернется в город и все отныне будет замечательно, ибо он сделает из случившегося соответствующие выводы.

Консуэла подошла к изгороди загона и, опершись о нее, вгляделась в размытую кромку горизонта. По старой дороге двигались какие-то фигуры, но они были еще слишком далеко, чтобы хорошо разглядеть их. Девушка прищурилась.

Вскоре ей удалось различить на дороге мула и мужчину, который вел его под уздцы. Кто-то сидел и верхом на муле. «Похоже, это женщина», — подумала Консуэла, судя по тому огромному капюшону, накинутому незнакомке на голову. Присмотревшись к мужчине получше, можно было заключить, что тот был невысокого роста. А мул его был довольно крупным. Не Диггер ли это?! Консуэла пришла к выводу, разглядев шляпу с обвислыми полями на голове мужчины. Однако, как странно видеть Диггера Хинкла с женщиной! Неужели, он, наконец-то, обзавелся подружкой?!

Консуэла усмехнулась, подумав о том, какое веселенькое зрелище, должно быть, представлял из себя костлявый и нелепый старик в постели. Но тут вдруг она рассмотрела, что мул на дороге — не единственное животное. За ним следом шла еще и лошадь, которую за мощными боками мула почти не было видно.

На вороной лошади ехал всадник. И… возможно ли это?!

Консуэла с любого расстояния узнала бы эти широкие плечи!

Она замерла на месте, а потом радостно рассмеялась. Таггарт жив! Его спасли! Его вытащили из пещеры!

И, как раз в этот момент, с головы женщины, ехавшей на муле, соскользнула ее странная накидка и в лучах заходящего солнца вспыхнули рыжие волосы.

Эти рыжие волосы!

Женщина потянулась к Таггарту, а он взял ее руку в свою ладонь и поднес к губам.

Смех Консуэлы сразу оборвался. Швырнув в грязь свое полотенце, она изо всех сил ухватилась за изгородь, так, что помертвели костяшки ее пальцев.

— Я убью их! — произнесла Консуэла сквозь зубы. — Убью их обоих! Я отправлю их прямо в ад!