Он не знал точно, сколько уже, свернувшись, лежал в пещере на холодном каменном влажном полу. Марк вполне осознавал, что попадает в сон, засыпая в реальности, но когда он в него попадал, то было ощущение, что происходило никакого разрыва во времени. Что он находился в этом месте все это время, и никуда не пропадал.

Сейчас парень лежал с открытыми глазами, тупо уставившись в противоположную шершавую стену, по которой сползала тоненькая струйка воды. Слезы его давно высохли, и на их месте появились проторенные тропы, оставшиеся после высохших ручейков, которые теперь неприятно стягивали кожу под глазами. Парень уже прилично подмерз и начал медленно подниматься на ноги, помогая себе негнущимися руками. Все тело ныло от долгого лежания, в голове туманными вспышками проносились мысли, сливаясь в неясную кашу, вызывающую лишь отчаяние и тошноту. Он поднялся сгорбившийся и с затекшей шеей, затем медленно разогнулся и выпрямился, хрустя позвоночником. В глазах резко потемнело и на миг стало тяжело дышать.

Держась одной рукой за стену, Марк медленно побрел вперед. Его ватные ноги почти не слушались, и ему стоило больших усилий переставлять их, словно это были два тяжелых бетонных столба.

Внутри него была абсолютная пустота. Юноша был в полной прострации, непонимающим взглядом окидывавший пространство вокруг. Он шел, будто не осознавая, зачем и куда, и какой в этом, вообще, смысл. Голова отказывалась воспринимать окружающую действительность ясно, это было похоже на дереализацию и даже отчасти на деперсонализацию. Казалось, что его «Я» находилось немного в стороне от тела, и хотя руками и ногами он управлял, но было ощущение, что связан он с этим как-то совсем уж отдаленно, будто лишь отдает команды телу, но кто-то другой выполняет их за него. Странное паршивое чувство.

«Я — просто никчемное существо, — сквозь плотный смог мыслей горестно думал он. — Вся моя жизнь — одна сплошная ошибка. Все, что я делаю, идет кувырком. Неудачник. Я совершенно не приспособлен к этой жизни. Болезнь, развод, ко всему этому невнимательность, рассеянность, забывчивость, безответственность, эмоциональная слабость — да почти все отрицательные качества, присущие неудачникам, сошлись во мне. Я — архитектор собственного разрушения».

Внезапно его мозг острой пульсирующей болью пронзила мысль о Тиоре, и Марк резко осел на пол, широко раскрыв глаза и хватая ртом воздух. Минутная слабость, но она привела его немного в чувство.

— Вставай, вставай, вставай, ты должен найти ее, должен, — шепотком проявился женский голос.

— Мы чувствуем, что она еще жива, еще есть надежда, ступай, ступай, не время сидеть и жалеть себя, — второй шепот, юношеский, вынырнул также внезапно.

— Где мне теперь ее искать? — отчаянно огрызнулся Марк. — Я никогда ее не найду, и сам не выберусь отсюда, все бесполезно.

— Жалеешь себя? Ты всегда этим занимался, все время жалел себя, жалел, жалел, ты слаб, ты потерял ее.

— Слабый, слабый, ты ничего не можешь, ты оставил ее, не справился, и теперь жалеешь себя, глупый, глупый.

У Марка внутри все резко сжалось в комок и затем мощно прокатилось волной по всему телу, высвобождая животную необузданную ярость. Он взревел во весь голос, что есть мочи, громко оглашая своды пещеры, и со всего маху стал бить кулаками о стену, разбивая костяшки пальцев в кровь. Потом вскочил на ноги и энергично пошел вдоль туннеля, злобно сжимая кулаки. Шепотки испуганно перекликались друг с другом, но потом переросли в издевательски ироничную массу, перемешанную с сумбурными мыслями Марка.

Впереди снова вынырнул очередной перекресток. В каждом из проходов было по горке камней, кроме одного, и парень сразу же вошел в него. Сколько еще было идти, ему было неважно. Марк был готов двигаться, пока не упадет от бессилия, и даже в этом случае он был уверен, что даже поползет, разрывая одежду об шершавый пол пещеры.

В какой-то момент парень вышел на новый перекресток, на котором уже было с десяток ответвлений. Юноша встал посреди небольшого круглого участка перед множеством проходов и скорчил гримасу гнева.

— Плевать, — твердо сказал он, — надо пройти все проходы, пройду. К черту все!

Все же для начала Марк избрал стандартную стратегию: пройти по каждому штреку метров десять внутрь, и если не будет ничего примечательного, то вернуться и уже двигаться по порядку, помечая пройденные участки горками из камней. Обследовав таким образом шесть туннелей пещер, юноша двинулся в седьмую по порядку и, пройдя десяток метров, остановился. Все было так же, как и в остальных проходах: те же стены, низкие каменные своды и влажность. Марк уже было собрался развернуться, как краем глаза уловил какой-то отсвет на стене дальнего поворота штрека.

— Что это? Что это было? Там что-то есть, осторожно, осторожно, — зашептали голоса в унисон.

Марк, полуприсев, медленно двинулся вперед, мягко ступая ногами и следя за тем, чтобы не издавать ни малейшего звука. Подойдя к повороту, он прислонился спиной к стене и краем глаза выглянул из-за своего укрытия.

Перед его взором возникла широкая пещера, освещаемая голубоватым светом странных факелов, расположенных вдоль стен. Это было не пламя огня. В ячейках сверху у факелов располагалось какое-то мягкое полупрозрачное вещество, испускавшее сильное голубое свечение. За помещением Марк увидел двигающуюся тень в начале следующего прохода, проецировавшуюся на стену из-за поворота. Это была тварь, которая унесла Тиору, в этом не было никаких сомнений.

Поплясав на стенах и сводах туннеля, шипастая тень уменьшилась и исчезла. Юноша тихо двинулся вперед, сразу взяв один из факелов.

«Увесистый», — подумал Марк, оценивая массу факела в руке и отмечая, что в случае чего, сможет им хотя бы обороняться.

Он шел медленно, следя за поступью и вслушиваясь в глубину пространства. Его тень следовала за ним чуть поодаль и уходила на сводчатый потолок прямо над его головой. Парню было очень страшно, так что сердце колотилось, как птица, трепыхающаяся в силках, но в его мыслях стоял лишь образ Тиоры и сильные переживания за нее, которые вели его вперед сквозь любой страх и безумие этого жуткого мира.

Марк пересек помещение и подошел к повороту, из-за которого ранее выглядывала тень существа. Ему хотелось с нетерпением броситься вперед, крича и размахивая факелом, и разнести голову этой твари, со всей яростью вдавливая ее в пол, но разум возобладал над сердцем, так как юноша даже не подозревал о том, насколько силен его противник. Марк лишь шел и испуганно шептал про себя: «Только бы с ней все было хорошо, пожалуйста, только бы с ней все было хорошо».

За следующим туннелем было еще одно помещение с такими же факелами по стенам, но в конце него было уже два выхода. Вдоль обеих стен крупными рогами торчали из потолка и пола сталактиты и сталагмиты, кое-где срастаясь вместе и образуя сталагнаты. Казалось, что парень попал в огромную пасть к какому-то зубатому чудовищу, а два прохода дальше были пищеводом и трахеей. Сейчас Марк решил, что ошибаться нельзя, и либо он переварится в желудке этого каменного монстра, либо вызовет у него асфиксию и убьет его, или хотя бы чудище чихнет им и Тиорой, выкидывая их целыми и невредимыми из полостей пещеры. В первом случае — это будет нечаянная фатальная для Марка встреча с этой тварью, во втором — юноша найдет Тиору, и либо каким-то образом сумеет убить тварь, либо сможет выбраться с девочкой, тихо минуя это странное пугающее существо.

Марк несколько секунд раздумывал, стоя в смятении перед проходами, и прислушивался. Тишина во внешнем мире компенсировалась шумом во внутреннем.

— Выбирай, выбирай, она не может ждать, ты должен ее спасти, ты должен.

— Ты сможешь, ты найдешь ее, мы чувствуем, она близко, берегись тварь, берегись ее.

Марк сделал шаг к правому проходу.

— А если это не он? Что если это не тот проход? А может тот? Или все-таки другой?

— Он не сможет выбрать правильный, он нарвется на тварь, нарвется, она убьет его и оставит девочку себе, себе.

Парень сделал злобную гримасу на лице и двинулся к правому проходу. Совсем не обращать внимания на голоса было невозможно, они нервировали и держали юношу в напряжении на краю эмоционального срыва. Делать было нечего, пока что приходилось мириться с этим, поэтому Марк лишь крепче сжал факел в руке и побрел в правый туннель.

Проход был длинным и витиеватым. Парню казалось, что из-за каждого следующего поворота тварь вот-вот бросится на него и начнет рвать своими лезвиями-косами, располагавшимися на руках и ногах. Дальше своды туннеля уменьшились. Марку пришлось стать на четвереньки и таким образом ползти. Шума при таком движении становилось больше, и юноша злобно морщился и скрипел зубами всякий раз, когда невольно неуклюже бился или терся факелом, рукой или ногой о каменную шершавую поверхность, провоцируя различные звуки.

Внезапно он выполз в маленькую пещерку, с потолка которой часто капала вода, и стал в ней почти во весь рост, немного горбясь. Он прошел в туннель, выходящий из комнаты, и увидел далее целую сеть штреков, у входа в которые висело по такому же факелу с голубоватым свечением.

Шорох и скрежет по шершавому камню. Еще один. Марк резко вжался в темноту небольшой полости около выхода из прохода, факел же оставил на полу в стороне так, чтобы он не мог подсветить укрытие парня. Из соседнего штрека вынырнула тварь, резко дергая головой в разные стороны, как будто осматривала все вокруг всей поверхностью своего плоского лица. Ее мерзкий стрекот раздавался по всем сводам пещеры. Порой же она выдавала звуки, подобные ходу металлической собачки по зубьям стальной шестерни лебедки, булькающий в горле клёкот захлебывающегося человека или громкие гортанные щелчки. Вся гамма звуков, издаваемых существом, переливалась медленно, сменяя одна другую. У Марка прошли мурашки по коже и волосы встали дыбом от того, что он слышал. Волна отвращения и омерзения прокатилась у него по всему телу так, что его чуть не передернуло. Этот рефлекс он остановил с большим трудом.

Тварь прошла буквально в метре от него, заметила лежащий на каменном полу факел и подняла его. Затем существо пошло дальше, неуклюже переставляя лапы, хотя ранее по его стремительному бегу нельзя было сказать, что ходит оно настолько неумело.

Когда тварь исчезла за поворотом, Марк вылез из темной полости, ошарашенно оглядываясь по сторонам и приходя в себя.

«Что это за гадость такая?», — пронеслось в его мыслях.

Он повернулся к множеству штреков и стал гадать, куда идти дальше. По звуку появления твари, Марк примерно прикинул, с какой стороны она пришла, сразу же направился туда, прихватывая факел, висевший около входа в туннель.

— Чуть не поймало тебя, будь осторожен, осторожен, оно чует, что здесь чужак, ищи ее, ищи.

— Вперед, вперед, вперед, мы чувствуем ее, скоро, скоро, скоро мы найдем ее.

Марк внезапно остановился, нахмурился, затем произнес шепотом:

— Вы можете чувствовать ее? Можете направить меня к ней?

— Да, мы можем, можем, иди вперед, вперед, мы чувствуем, она рядом, рядом, ты должен спасти ее, — женский шепот нарастал, сверля изнутри.

— Мы направим тебя, направим, — вторил ей юношеский шепот, сливаясь в общую какофонию.

— Так чего же вы молчали раньше об этом? — яростно зашипел Марк.

— Тогда мы не чувствовали ее, но сейчас мы близко, она рядом, тогда мы не могли ее чувствовать, теперь ты подошел к ней близко, и мы можем направлять тебя, можем, можем, иди.

— Как я могу вам верить? Вы меня уже пару раз чуть не угробили? Вы вполне можете завести меня в самую настоящую ловушку. Как мне вам верить? — произнес юноша.

— Мы не желаем зла, не желаем, мы хотим, чтобы ты спас девочку, мы с тобой, погибнешь ты, погибнем и мы, мы чувствуем ее, спаси, спаси ее, верь нам, иначе ты не найдешь ее здесь.

— Она близко, верь нам, погибнешь ты, погибнем и мы, мы поведем тебя, поверь, поверь, ты заблудишься здесь без нас и никогда не найдешь ее, ступай, ступай вперед.

Марк судорожно обдумывал все сказанное ему. Это был сложный выбор, в котором выбора, собственно, и не было. Что ж, придется положиться на их чутье, иначе он никогда не найдет Тиору, и просто сойдет с ума, блуждая по бесконечному лабиринту. Марк задумался и понял, что если он не найдет девочку, то вполне может потерять разум и в реальности, и весь этот сон будет сниться ему до конца его дней, заставляя бесконечно блуждать по странному жуткому лабиринту в поисках Тиоры. Это была пугающая перспектива.

— Ведите, — твердо произнес юноша и двинулся вперед.

Голоса, путаясь между собой, болтали то откровенную чушь, то начинали браниться друг с другом, то выдавали целую вереницу бессвязных потоков мыслей о спасении девочки. Продираясь через всю эту переплетающуюся между собой речь двух голосов и напирая на них, Марку все-таки удавалось добиться от них нужного направления. Он уже прошел множество поворотов и перекрестков, и горки камней уже не выставлял, а полностью положился на своих проводников, как бы это ни было опасно. Марк часто останавливался и прислушивался, чтобы невзначай не налететь на тварь, блуждающую среди лабиринта штреков.

— Она уже совсем близко, близко, там, там, иди вперед, мы почти на месте, — наперебой шумели голоса, не унимаясь ни на минуту.

Внезапно Марк влетел в небольшую комнату с каменной выпуклой площадкой в ее центре. Прямо на ней лежала без сознания Тиора с растрепанными длинными волосами, раскиданными вокруг ее головы на холодном камне.

— Тиора! — парень с облегчением негромко воскликнул, подбегая к девочке.

Внешне с ней было все в порядке, но она никак не приходила в сознание.

— Тиора, очнись! — Марк похлопал ее по щекам. Бесполезно. — Тиора!

— У нас мало времени, мало, нужно уходить, уходить, тварь скоро придет, нельзя терять время.

Юноша подхватил девочку на руки, резко поднялся и выскочил из комнаты с площадкой в ближайший штрек. Длинные волосы Тиоры распушенным веером метались внизу, пока Марк бежал по туннелю, крепко удерживая ее навесу и прижимая к своей груди.

Через некоторое время парень почувствовал, что выдохся, и перешел с бега на быстрый шаг, восстанавливая дыхание. Девочка была нетяжелой, но даже от такой ноши со временем начали ныть от усталости руки. Марк несколько раз подбрасывал ее, укладывая на руках как можно удобнее.

— Быстрее, быстрее, оно близко, близко, ты рискуешь.

— Знаю, — процедил юноша сквозь зубы.

Он остановился на очередном перекрестке и усадил девочку на каменный пол, прислонив спиной к стене. Тиора дышала ровно и тихо, откинув голову на бок.

«Далеко я с ней так не уйду», — мышцы локтей и предплечий ныли от длительной нагрузки.

И сразу же Марк осознал, что можно перекинуть девочку на спину, и таким образом он сможет нести ее очень долго. Максимально близко сев спиной к Тиоре, юноша закинул ее ноги себе на бедра с обеих сторон, затем взял ее руки и, потянув за них, положил их себе на плечи так, что ее голова, щекой уперлась Марку в затылок, и она грудью упала ему на лопатки. Из своей куртки он вытащил веревки, которые стягивали ее в самом низу при необходимости, и быстро обвязал себя и девочку, фиксируя ее тело на своем. Парень сильно нагнулся вперед, удерживая Тиору на спине и держа ее руками под ноги, встал на колени, а затем, балансируя, потихоньку поднялся в полный рост.

— Вроде бы сидит уверенно.

— Быстрее, ты долго копаешься, долго, долго, долго, неси ее отсюда скорей, скорей.

— Оно близко, близко, беги, ты должен спасти ее, должен.

Марк трусцой побежал в один из проходов, стараясь не шуметь слишком сильно. Он держал Тиору под ноги и в правой руке нес факел, освещая путь голубоватым свечением. Пару раз проходы становились низкими, и юноше приходилось идти почти на корточках, это было тяжеловато с девочкой на спине. А один раз своды потолка опустились настолько, что Марку пришлось даже встать на четвереньки, и, казалось, что Тиору везет небольшой пони, пока она крепко спит на нем, свесив руки и ноги по бокам. Как бы страшно не было в данный момент, но парня это немного позабавило и придало сил. Девочка лежала у него на спине и почти касалась своим телом шершавого свода потолка пещеры. Ползти пришлось недолго, но к тому моменту, как туннель расширился во все стороны, у Марка жутко болели колени. Впрочем, думать об этом, не было времени. Он поднялся и, прихрамывая, побежал вперед, следя за тем, чтобы Тиора не съехала с его спины на бок, иногда подкидывая ее обмякшее тело.

Проскочив несколько штреков и оглядываясь по сторонам, юноша негромко спросил:

— Может, вы знаете, где выход?

— Ищи, ищи, он должен быть недалеко, должен быть.

— Только не попади в ловушку, не попадись твари, она недалеко, мы ее чувствуем, чувствуем.

— Легко сказать «Ищи, не попадись», — прошептал Марк. — Лучше бы вы так выход чувствовали, а от твари тогда оторвались бы быстро. И куда теперь мне прикажете идти? Оно нагонит нас рано или поздно, если мы будем блуждать здесь бесконечно.

Парень в суматохе вращался на пяточке очередного перекрестка, ломая голову, какой путь выбрать теперь. Тиора тряпичной куклой болталась у него на спине, не подавая признаков сознания. Из одного из штреков послышался до ужаса знакомый стрекот с переливами клёкота и мерзкого звука трещотки, и Марк был вынужден сразу же нырнуть в соседний туннель, засовывая факел глубоко под куртку.

«Хорошо, что это не огонь», — подумал парень.

От факела веяло некоторым холодом, но сильного дискомфорта это не причиняло. Юноша, держа Тиору на спине, вжался в небольшую темную полость, когда тварь выскочила на середину пяточка перекрестка, резко дергая своей странной головой с большим рогом на месте затылка. Существо повернулось в сторону места их укрытия и будто стало всматриваться в его тьму своим абсолютно плоским лицом с отсутствующими на нем глазами, носом и ртом. Было непонятно, какими чувствами оно обладало, могло ли оно учуять по запаху или по каким-либо колебаниям воздуха, температуры, на слух ли, или это были какие-то телепатические способности. Некоторые из этих гипотез Марк отмел сразу, иначе тварь давно обнаружила бы его еще в прошлый раз, стоявшего так близко от нее.

Она медленно приближалась к их полости, жутко оглашая стены вокруг своим страшноватым стрекотом. Резкое дерганье и повороты ее головы в разные стороны нервировало и пугало какой-то неестественностью. В пещере иногда бывали разные звуки, вызываемые, то падением капель, то камнями, подтачивающимися водой и отваливающимися от стен, медленно разрушая их. Один из таких звуков на миг отвлек тварь, и она повернула голову на сто восемьдесят градусов, резко остановив свое движение. Недолго думая, Марк выхватил факел из-за куртки и бросил его вдоль спины существа в дальний от себя туннель. Громкий звук тяжело упавшего предмета раздался посреди тишины пещер и острым лезвием резанул по слуху всех, кто находился в радиусе его слышимости.

Тварь обернулась и на большой скорости направилась в сторону факела, издавая угрожающие ноты, в то время как Марк практически на цыпочках, едва дыша, уходил в глубину выбранного им туннеля пещеры. Отойдя таким образом на некоторое расстояние, юноша бегом припустил по проходу с девочкой на спине. Ее волосы мерно колыхались за спиной, как плотная паутина, подхваченная встречным ветром и увлекаемая за собой. Марк летел во весь дух, концентрируясь на дыхании и переходя на более низкий темп, который позволит ему бежать достаточно долго, насколько хватит его выносливости.

— Мы не понимаем, где оно, близко, далеко, оно везде, везде, мы не знаем, не знаем, беги.

— Он заблудился, заблудился, он попадет в западню, тварь настигнет его, настигнет она идет по следу, — шепот голосов усилился.

Марк на бегу тряс головой, будто отгоняя напирающие изнутри голоса, когда впереди разглядел голубоватый свет и сразу же направился туда. Он влетел в небольшую пещеру с несколькими выходами из нее, освещаемую факелами вдоль стен. По краям росли сталагмиты, торчащие из пола.

— Берегись! Берегись! Берегись!

Тварь на большой скорости вылетела из бокового проема туннеля прямо на Марка с девочкой и на скаку боднула его своим плоским лицом прямо в бок. Парня со своей ношей за спиной оторвало от пола и кинуло к стене. Падая, он больно ударился ребрами, на миг выхватив тьму зрением и потеряв дыхание, и телом разбил несколько сталагмитов. Веревка, связывавшая его с Тиорой, с треском лопнула, и девочка отлетела дальше в сторону.

— Тиора!

Марк резко подхватился на ноги с отломанным острым сталагмитом в одной руке, а другой выхватил один из факелов со стены и встал, кряхтя от боли и глядя на приближающуюся к нему тварь. Юноша сделал пару шагов в сторону, закрывая лежавшую на полу без сознания девочку. Его губа была рассечена, и на ране выросла крупная капля крови. Марк провел языком по ссадине и зло сплюнул на пол, готовясь к атаке.

— Ну, давай, тварь! Попробуй! — он угрожающе дергал то факелом, то острием сталагмита в сторону существа, которое медленно пыталось обойти его по кругу и оглашало своды пещеры своим мерзким голосом.

Марк испытывал страх не меньший, чем при встрече с Червем, но за ним лежала Тиора, и парень лишь крепче сжимал в руках то, что теперь стало его оружием.

Существо сделало пару выпадов, атакуя лезвиями своих конечностей. Первый замах Марк успел отбить факелом, услышав металлический лязг столкнувшихся предметов, от второго же еле увернулся, отпрыгивая назад: острие прошло прямо перед его глазами. Воспользовавшись паузой, юноша резко кинулся вперед, рвя дистанцию между собой и противником. Вкладывая всю силу в удар, он обрушил тяжелый факел на плечо твари, и тут же с другой стороны поймал молниеносный скользящий замах по боку тела. Лезвие полоснуло тонко, как хирургический скальпель, разваливая ткань на две части и неглубоко надрезая кожу длинной красной линией.

Марк вскрикнул больше от неожиданности, чем от боли. Боль пришла через несколько секунд, острая и ноющая одновременно, а часть ткани куртки окрасилась в красный цвет. Тварь после удара отскочила назад, наполняя помещение теперь таким звуком, что юношу дрожь брала еще больше, чем раньше. Теперь голос существа стал похожим на частую, громкую, смеющуюся речь дельфинов и касаток, то сочно разливаясь в воздухе, то звонко стрекоча до боли в ушах, и при таких странных обстоятельствах это звучало с пугающей сюрреалистичностью.

— Берегись, оно атакует, атакует!

Тварь сделала несколько шагов назад и вдруг ринулась на Марка. Юноша боковым перекатом ушел в сторону, и противник, пролетев мимо него и лежавшей на полу Тиоры, с грохотом ударился в стену, ломая несколько сталагмитов и скинув себе на голову один из факелов. Марк не раздумывал ни секунду и кинулся к твари, пока она приходила в себя. Существу понадобилась буквально мгновение, чтобы вскочить и мобилизовать все свои силы, но парню этого времени было вполне достаточно. Налетая сзади на противника, Марк с ревом в голосе сильным прямым ударом пятки в спину отправил тварь прямо на соседний сталагмит, насаживая ее на острие известкового выроста. Существо взвизгнуло странным скорбным звуком, и сталагмит прошил боковую часть его тела насквозь. Туловище твари осело почти до самого пола, пока она, судорожно барахтаясь, пыталась освободиться. У нее не было ни крови, ни других жизненно важных жидкостей.

Марк подскочил к существу и сталагмитом в руке проткнул насквозь с другого бока, пригвоздив его к полу, где оно дергалось, лежа лицом вниз.

— Он победил, победил, победил, — восторженный шепот промелькнул в голове юноши.

— Он смог, он спас ее, или не спас? Или еще есть опасность? Вдруг тварь освободится? — второй шепот прошелестел с озабоченными нотками в голосе.

Существо ерзало на полу, но уже не так живо, как это было изначально.

— Оно не посмеет теперь пойти за нами, — произнес Марк. — Да и освободиться будет для него большой проблемой.

— Я бы не была так уверена, ты самоуверен, самоуверен.

— Он слишком самонадеян, это глупо, глупо.

— Я не стану его убивать, да и если бы я даже захотел, что-то мне подсказывает, что убить его нельзя, хотя может я и ошибаюсь. Проверять не стану. Хватит того, что оно теперь на какое-то время будет здесь. К тому времени, как оно освободится, мы уже выберемся отсюда. Я уверен в этом, — сурово произнес Марк.

Он подошел к Тиоре, все еще лежавшей на полу, и осмотрел ее. При падении она мягко приземлилась, так как юноша в тот момент выставил руки и ноги, переводя весь удар на себя. Даже ушибов и ссадин не было. Она все так же была без сознания. Было ощущение, что девочка крепко спит.

Марк снова усадил ее на спину, обвязав веревкой, которую он скрепил узлом в месте разрыва. Тварь, пригвожденная сталагмитами в углу помещения, изредка дергала руками и ногами, но попыток подняться особо не предпринимала. Парень взял в руки факел, посмотрел на существо, качая головой и изобразив на лице гримасу разочарования, и вышел из комнаты в туннель, неся на своей спине мирно спавшую Тиору.

Он шел все так же наугад, слушая постоянные препирания голосов внутри и периодически останавливаясь осмотреться. Вокруг были лишь холодные голые камни и влага. Казалось, все пещеры в этом лабиринте были созданы на единый манер, и ничто не отличало их друг от друга.

— Как же нам выбраться отсюда? — вслух произнес Марк, больше разговаривая сам с собой, чем с голосами.

— Выход, ты должен найти выход, что если тварь поднимется и настигнет тебя, ищи, ищи.

— Она не скоро теперь поднимется, поэтому не забивайте мне голову, лучше подумайте, как нам отсюда выбраться.

Ответа не последовало, лишь тихие неразборчивые шепотки держались общим фоном внутри, будто укутывая мозг мягким, но немного колющимся покровом, который порой не давал мыслить ясно и легко, сбивая с толку.

Марк пробежал рысцой еще несколько туннелей и остановился на перекрестке с множеством штреков. Начинать все сначала? Горки камней и прочесывание всех проходов? Юноша удрученно вздохнул, мотая головой, и вошел в первый из каменных проемов. Огибая небольшую переборку между двумя туннелями, он вдруг остановился и встал, как вкопанный.

— Стоп! Что это было?

— Что там, что, что, что случилось? Ты слышал ее? Это тварь? Ловушка? Звук?

— Опасность, опасность, что он услышал, что, что? Почему он встал? — голоса сумбурно и испуганно залепетали, как бы натыкаясь друг на друга.

Марк развернулся и вышел обратно на перекресток, подошел ко второму туннелю и втянул носом воздух. Затем нагнулся вперед, удерживая Тиору на спине и освобождая одну руку из-под ее ноги, намочил указательный палец и поднял вверх.

— Что-то есть! — радостно усмехнулся Марк. — Вроде бы как оттуда еле дует. Движение воздуха. Наверняка где-то недалеко есть выход.

— Выход? Он нашел выход? Это точно выход? А если нет? Вдруг это что-то другое.

Преисполненный надежды парень лишь встряхнул головой, отгоняя назойливый голос, и углубился во второй туннель, подсвечивая путь голубоватым свечением необычного факела. Через несколько десятков метров движение воздуха немного усилилось, и теперь юноша без труда чувствовал его мягкое прикосновение к коже лица. Это сильно приободрило его, и на душу как будто бы снизошел момент облегчения.

Марк двигался быстрой, широкой уверенной поступью, вдыхая встречный воздух. Снова перекресток. На миг это смутило его, но быстро проверив несколько туннелей, он легко нашел тот, из которого шла воздушная масса. На радостях юноша побежал вперед, как лошадь, которая пересекала засушливую знойную пустыню и теперь почувствовала воду, галопом приближаясь к оазису, находившемуся за следующим барханом. Тиора подскакивала за его спиной, как наездница в седле, а факел голубым светом растворял густую и липкую тьму пещеры.

Переходя на стремительный бег, Марк бежал, позабыв обо всех мерах предосторожности, когда внезапно в четырех метрах перед ним из темноты вынырнула зияющая дыра на всю ширину туннеля. Парень, заметив в последний момент пропасть, от неожиданности широко раскрыл глаза и вскрикнул, сильно тормозя подошвами обуви по шершавой поверхности пола. Двумя руками Марк схватился за торчавший из стены выступ впереди, упираясь в него и больно ударяясь ладонями, в то время как его ноги остановились на самом краю раскрытой темной каменной пасти. Он с большим усилием смог удержать себя вместе с массой Тиоры на его спине, чтобы по инерции не сорваться вниз.

Юноша, скривив лицо в гримасе страдания, завис над пропастью, удерживая свое тело и тело девочки. Ее ноги, теперь не поддерживаемые руками Марка, свободно свесились вниз, и лишь тот факт, что юноша был наклонен вперед, и она была привязана к нему веревкой, не дал ей сползти и упасть с его спины.

— Чуть не погубил ее, болван, болван, самоуверенный болван! — яростно зашептал женский голос.

— Беспечен, беспечен, о чем он только думает, глупец, глупец!

Марк взвыл от усилия, с трудом напрягая все мышцы тела и со всей силы оттолкнулся от выступа, падая назад и переворачиваясь так, чтобы не придавить бессознательную Тиору. Он лежал на полу рядом с девочкой, в смятении глядя на нее, затем поправил ей волосы и рукой погладил по щеке.

— Нельзя быть таким неосторожным, это может стоить ей жизни. Здесь нельзя расслабляться ни на секунду, — медленно произнес себе Марк и затем выкрикнул в сердцах. — Чертов тупица!

Голоса увещевали и ругали парня наперебой с самой злобной интонацией. Отдышавшись, он поднялся на ноги и факелом осветил каменную яму впереди. Пропасть была совсем небольшой, но от этого она становилась еще более опасной для того, кто решил беспечно стремглав полететь навстречу воздуху, почуяв близость выхода.

Марк снова усадил Тиору себе на спину, отошел подальше и примерился для прыжка.

— Осторожнее, осторожнее, — прошипели оба голоса в его голове.

Юноша разбежался и легко перемахнул небольшую, но страшную яму. Теперь он шел медленно, вглядываясь в каждый сантиметр каменного туннеля и подсвечивая факелом все, что на вид казалось ему подозрительным.

Через несколько поворотов проход начал уходить вверх небольшим подъемом, но к тому времени движение встречного потока воздуха стало настолько сильным, что Марку казалось, будто они попали в аэродинамическую трубу. Он поднимался вверх против ветра с ношей за спиной, выбиваясь из последних сил.

Вдалеке внезапно показался бледный свет, который с каждым шагом становился все ярче и ярче, пока не вырос до размеров небольшого окна. Марк на миг подумал, что он умер, и теперь, как в древних мифах, описывающих путь в Иной Мир, шел по темному туннелю к яркому пятну белого света. Парень даже начал прислушиваться, не зазвучат ли трубы ангелов, возвещавших его приход, но потом подумал, что даже если бы все так и было после его смерти, он сомневался, что хотя бы один из ангелов продудел бы хотя бы одну ноту в его честь.

Встречный ветер был уже силен, но Марк, сделав несколько последних шагов, вышел из туннеля пещеры на поверхность под открытое небо. Это было больше похоже не на смерть, а на перерождение, и юноша, опустив со своей спины девочку на землю, сел рядом с ней и засмеялся, дыша полной грудью и наслаждаясь видом облаков.

— Марк? — сонный голос Тиоры послышался рядом. — Чего ты развеселился? Мы же договорились, что не будем вести себя так неосторожно, привлекая к себе внимание.

Ее последние слова утонули в длинном широком зевке, а заспанные глаза все еще не хотели полностью раскрываться.

— Тиора! Ты очнулась! Как хорошо! — воскликнул Марк.

— Ох, не кричи только, я тебя прошу. Мои уши этого не выдержат, — ворчливо промямлила девочка, облизывая губы и осматриваясь вокруг.

Она медленно перевела взгляд на юношу и, уставившись на него блестящими после сна глазами, проговорила:

— Я вспомнила. Меня же унесла какая-то жуткая гадость в какие-то страшные пещеры, а потом я ничего не помню. А ты был сверху на стене. Что случилось?

Марк усмехнулся, дернув головой, и спросил:

— Ничего больше не помнишь?

— Нет. Я только помню пещеры, а потом я, видимо, заснула. Оно, наверное, меня как-то усыпило. А что было дальше? Я еще помню твой крик отдаленно и все.

— Оно и к лучшему, что ты ничего не видела и не помнишь, — сказал серьезно Марк.

— Но ты мне все равно расскажешь. Давай, рассказывай! — девочка уже приходила в себя, поглядывая на выход из туннеля, а затем на юношу.

— Хорошо, хорошо! Не напирай. Кстати, они исчезли, — внезапно отметил он.

— Кто исчез, Марк?

— Голоса… Я тебе все расскажу по порядку. Пойдем.

Дорога уходила куда-то вверх, и пока они поднимались, несколько раз останавливаясь, чтобы передохнуть, Марк рассказывал Тиоре всю историю от начала своей погони за существом до момента ее пробуждения. Девочка слушала, широко раскрыв рот, иногда вставляя свои реплики, то посмеиваясь, то высказывая озабоченным голосом свои страхи по поводу отдельных моментов рассказа парня. Когда юноша закончил, Тиора, улыбаясь, прижалась к его руке щекой и произнесла:

— Столько всего пройти ради меня, драться с чудовищем, так рисковать. Ты простой герой, Марк. Мой герой!

Парень на секунду смутился, потом присел на одно колено, глядя девочке в глаза и гладя ее по волосам, и сказал:

— Я не мог тебя оставить там, моя хорошая. И если бы я потерял тебя, я бы себе этого никогда не простил. Уж лучше тогда сгинуть совсем.

Они взялись за руки, преодолели последние метры подъема и вышли поверхность широкой каменной высокой стены с квадратными выступами по краям, будто зубы огромного тролля. На таких стенах замка обычно стояло множество стражи, охранявшей его и наблюдавшей за всем, что творится у стен фортификации. Здесь же было пустынно. Оглядевшись, Марк с Тиорой увидели, что таких стен целой сетью вокруг, переплетаясь между собой, было огромное поле. Лабиринт вовсе не окончился, он просто поднялся из пещер на причудливые стены замка, которые также образовывали собой странные витиеватые пути. Разница теперь была лишь в том, что раньше парень с девочкой шли внизу, теперь же они были на самом верху.

Марк оглянулся немного назад и увидел, что таких подъемов, какой преодолели они, было очень много, каждый из которых выходил из такого же множества пещер, располагавшихся хаотично: одни дальше, другие ближе. Кое-где узлы встречающихся друг с другом стен образовывали перекрестки с ответвлениями большого количества путей, и некоторые узлы скреплялись каменными бастионами, уходящими полностью вниз.

Они оказались с самого края этого огромного лабиринта. Слева от Марка с Тиорой, начиная от подножия стены, открывался странный красивый вид. Внизу бесконечно вдаль плыли небольшие облака тумана, плотно застилая поверхность земли, и было непонятно, есть ли она там вообще, и если есть, то, что там. Вдалеке сверху сквозь небольшие прорехи в тучах косыми желтыми длинными линиями пробивались лучи солнца и падали на туманный «пол». Облака над их головами были странной структуры: они представляли собой некую паутину, в пустых полостях ячеек которой было видно не голубое, но серое небо.

«В этом мире слишком много серого», — подумал Марк.

— Как красиво, — проговорила Тиора, зачарованно переводя взгляд то вверх, то вдаль между каменными квадратами с высоты бастиона. — Посмотри на эти облака. Какое странное небо, все в паутине, как будто там сверху живет большой белый паук, который ткет ее из облачков.

Она всматривалась вверх, а затем опустила взгляд и стала смотреть на еле плывший туман далеко у подножия стены.

— Кажется, что можно встать и пойти по этому туманному лугу туда, вдаль, — девочка рукой махнула в сторону горизонта.

— Да, красивое и странное место. Но мы все еще не вышли из лабиринта, хотя, честно признаться, быть наверху, на стенах, мне нравится больше, чем внизу, у их подножья.

— Согласна.

Они отстранили взгляды от потрясающего вида, открывавшегося с высоты, и, взявшись за руки, двинулись по каменной кладке стены вперед.