Май. Арина. Ярослав

Отношения с Ярославом развивались, незаметно молодой человек стал постоянным сопровождающим Арины во всех ее перемещениях по городу и вне оного. Ярослав практически ежедневно заезжал за Ариной после учебы и вез куда-нибудь в зависимости от погоды и настроения.

Романом это назвать было точно нельзя, вечно ироничный Ярослав вел себя с Ариной безупречно и скорее напоминал старшего брата девушки, чем потенциального кавалера. При встрече или прощании, как само собой разумеющееся, легонько целовал Арину в щеку, мог подать руку или подтолкнуть в нужном направлении — и на этом все. Никаких романтических или пошлых глупостей. Не приставал, рук не тянул, ни на что не намекал. Ни словом ни взглядом, что называется. Арину такая постановка вопроса очень устраивала, хотя периодически она задумывалась над тем, чего от нее все-таки хочет незваный кавалер.

«Наверное, я его совсем не привлекаю, как девушка, — грустно размышляла Арина, поглядывая на красивый профиль Лаера, — для него я просто подопытный кролик, не более того. Причем кролик довольно бестолковый и совершенно бесполезный для каких-либо других целей, кроме конкретного эксперимента. Впрочем, трудно представить, как бы я отреагировала, если бы он вел себя по-другому. Вот уж совсем не уверена, что мне это надо. Слишком он хорош, чтобы быть настоящим…».

Действительно, нельзя было сказать, что Арина сама была влюблена в своего невольного нового приятеля. Но по-своему она к нему привязалась, ей нравилось и даже льстило, что Ярослав опекает ее, как неразумное дитя, легко объясняя сложности происходящего с ней психоза, или чего покруче и что самое главное, ничего не требует взамен. Пока. А не нравиться Ярослав Лаер просто не мог.

— О чем думаешь? — не глядя на Арину вдруг поинтересовался Ярослав, совершая сложный двойной обгон.

— Если честно, о тебе.

— Интересно. Расскажи.

«Ага, сейчас», — мысленно пообещала Арина, а вслух произнесла:

— Пытаюсь понять, чего ты от меня все-таки хочешь.

— Ты скажи, ты скажи, че те надо, че надо, — напел Ярослав и усмехнулся, — хочу, чтобы ты меня вспомнила. Вот и все.

— Я помню тебя.

— Маловато, — Лаер вздохнул, — я все же надеюсь, что твоя память восстановится раньше, чем мне стукнет лет восемьдесят. Там уже, знаете ли, старческий склероз не за горами… И тогда уже я забуду все к шутам.

Посещение Исторического музея не оправдало возлагаемых на него надежд. Сколько Арина ни таращилась на экспонаты, сколько ни ходила кругами, ничто не потревожило ее память. Поначалу Ярослав с безучастным лицом молча следовал за ней, однако вскоре позволил Арине перемещаться по музею в одиночестве, не участвуя в круговом забеге. Утомившись от бесполезных метаний по залам, Арина вернулась к исходной точке, то есть к стоящему в стороне Ярославу.

— Наверное, нужно опять идти в Пушкинский, — уныло сообщила ему Арина, устало опускаясь на скамью.

Тот легко повел плечами.

— Ничего не имею против Пушкинского музея, но в Москве есть, где побывать и помимо этого замечательного места. Хочешь, поедем в Питер, по Эрмитажу можно бегать дней пять без остановки.

Ярослав мрачно смотрел на девушку, скептически скривив губы.

— Я просто не очень понимаю, чего ты хочешь добиться, бегая кругами вокруг этих заскорузлых древностей. Чтобы при взгляде на какую-нибудь требуху тебя снова накрыло волной воспоминаний? Процесс и так уже пошел, по тем или иным причинам, и все вспомнится само собой, здесь не стоит торопить события…

— Но в первый раз меня торкнуло именно там, — упрямо ответила Арина, — может, снова сработает…

— Как бы потом не пожалеть… лучше привыкай к тому, что ты уже вспомнила, — неожиданно со значением добавил Ярослав, — а музеи тебе в этом не помогут.

Арина внимательно пригляделась к молодому человеку, однако красивое лицо уже снова приобрело невозмутимое выражение, черные глаза смотрели спокойно, лишь вечный тревожный огонек плавился на самом дне.

— Поехали поедим куда-нибудь, а то у меня в глазах рябит от твоих судорожных метаний.

Арина вынуждена была признать несостоятельность своей затеи и подчинилась. Ярослав выглядел раздраженным, и Арина невольно почувствовала укол совести. Она ведь даже не представляла, чем Ярослав был занят с самого утра, возможно, у него и без нее выдался напряженный день, а она со своими бредовыми идеями, вместо того чтобы оставить человека в покое в конце рабочей недели, потащила его куда-то к черту на кулички… Может, сидел бы он уже где-нибудь на природе, слушал соловьев, пил вино и ел что-нибудь вкусное.

— Ярослав, — Арина виновато покосилась на молодого человека, пытающегося пробиться через безнадежную пробку на Севастопольском проспекте, — тебе ведь совершенно не нужно сопровождать меня везде… Я понимаю, у тебя, небось, дел по горло, а ты со мной носишься.

Ярослав сквозь зубы ругнулся на нерадивого водителя, подсунувшего ему под колеса свой правый борт, злобно погудел и метнул на Арину странный взгляд.

— Дебил… Раз ношусь, значит, меня все устраивает. А что у тебя за сомнения? Мое общество тебе претит?

Арина поежилась. Слово-то какое… «претит».

— Да нет, конечно. Просто мне совестно, что ты на меня убиваешь практически все свое свободное время…

— Не практически, а все, — спокойно ответил Ярослав и вздохнул, ему наконец удалось вырваться на свободу и развить хоть какую-то скорость. — Но я бы не назвал это «убиваю». Если по каким-то причинам тебе не захочется больше меня видеть, просто скажи об этом. Я понимаю с первого раза.

Вот и поговорили. Арина смотрела в окно, на пробегающие мимо дома и магазины, и чувствовала, как у нее пылают уши. Вот что он ей сейчас сказал? Что отцепится от нее только по ее личной просьбе? Или чтобы она не лезла со своими глупыми измышлизмами, и он сам решает, с кем и как ему проводить свое время? Наверное, она опять что-то не так поняла, как не раз уже бывало. Голова у Арины пошла кругом, и она поспешила закрыть глаза…

* * *

Уже почти возле самого дома Ярослав вдруг резко прижался к обочине и остановил машину.

— Все. Устал.

Арина неуверенно протянула руку к замку на двери.

— Э… Мне уже выходить?

— Да. Вон кафе какое-то, пойдем кофе выпьем, а то у меня появилось желание руль оторвать. Пробки утомляют.

Арина подхватила сумку и поспешно выкатилась из автомобиля.

В кафе было по-пятничному многолюдно, но, по счастью, молодым людям удалось найти один свободный столик. Бросив на стул пиджак, Ярослав вдруг задержал взгляд на Арине.

Девушка подошла к столику, движения ее замедлились, она хотела что-то спросить, но мысль тут же убежала, оставив после себя ощущение легкой досады.

«Моя голова совершенно никуда не годится, — успела мрачно подумать Арина, — или это он на меня так действует… Вот что я собиралась сказать, кто-нибудь знает?»

— Сейчас накроет, — негромко заметил Ярослав, внимательно изучая лицо Арины.

Девушка поспешно плюхнулась в кресло. Глаза у нее были испуганными. Ярослав сел напротив и сплел пальцы.

— Да ты расслабься, кино и кино… Спокойно. Дыши.

* * *

Под деревом сидели двое детей, мальчик и девочка. Третий просто так сидеть на месте не мог и то забирался повыше, то спрыгивал вниз, то неожиданно свешивался с корявой толстой ветки головой вниз. Спокойно сидящий внизу мальчик нахмурился.

— Ты настоящая обезьяна, из тебя получится не охотник, а придворный скоморох.

Тиану покатился со смеху.

— Охотник должен быть ловким и быстрым, — крикнул он и перемахнул на соседнюю ветку. Через мгновение, впрочем, он уже свесился с дерева и головой оказался на уровне голов своих друзей, только вверх ногами. Глаза его весело щурились, он помахал руками перед носом у девочки и ткнул ее пальцем в щеку.

— Смотри, Рин, я не держусь!

Рин отмахнулась, но веселье Тиану передавалось и ей, и, наконец, не выдержав, она вскочила и легко вскарабкалась на соседнюю с Тиану ветку.

— Как это ты делаешь?

И вот они уже вдвоем болтались головами вниз к вящему неудовольствию сидящего внизу Йавара.

— Давай к нам, — позвал мальчика Тиану, раскачиваясь, и правда, как маленькая обезьянка.

— Отец не позволяет мне так себя вести, — заметил Йавар, слегка отодвигаясь, чтобы Тиану не мог до него дотянуться и дернуть за ухо, — он говорит, что нужно беречь свое достоинство и не уподобляться диким зверям…

Тиану громко рассмеялся и все-таки умудрился шлепнуть Йавара по затылку.

— Что толку от того, что говорит твой отец! От твоей степенности? Только то, что хищник может откусить тебе голову, не приложив ни малейших усилий.

— Ты совершенно ничего не понимаешь, — важно ответил Йавар, поджав губы. Ему не нравилось, что Рин, как белка, скачет вместе с Тиану по лианам, — когда-нибудь я стану старшим жрецом, а к такому званию нужно готовиться заранее. Наверное, придется даже жениться…

Рин подавила смешок и ловко спрыгнула с дерева. Тиану продолжал раскачиваться вниз головой.

— Жениться, — фыркнул он, раскачиваясь все сильнее, — вот это не для меня, уж точно.

Йавар с серьезным видом почесал ухо.

— А я вот обязательно женюсь. У меня будет много детей, и я буду самый-самый главный. Все будут меня слушаться.

— А я поймаю самого страшного ягуара в джунглях, — мечтательно произнес Тиану, закидывая руки за голову, — и все будут удивляться, какой я смелый и быстрый…

* * *

Арина открыла глаза. Ярослав вскинул брови.

— Ну? Как все прошло?

Арина пошевелилась и размяла шею, зате м потерла веки.

— Неплохо. Кажется, начинаю привыкать, — девушка с интересом посмотрела на Ярослава. — Ты — Йавар, да?

— Да, — спокойно ответил Ярослав, — картинки совпали?

— Вроде того.

— Расскажи, что ты вспомнила.

Арина заглянула в чайник и с удивлением обнаружила там свежезаваренный чай с мятой и имбирем, видимо, Ярослав не терял времени, пока она была в отключке. Ярослав нетерпеливо поставил перед Ариной чашку и налил ей чаю.

— Пей и рассказывай.

Арина сделала большой глоток, обожгла язык, поморщилась и начала рассказывать.

— Первый эпизод прям совсем детский…

Кратко пересказав свое крохотное видение, Арина умолкла и взглянула на Ярослава, тот задумчиво смотрел куда-то в окно. Арина кашлянула.

— И ты… тоже это помнишь?

— Помню, — отозвался Ярослав.

— То есть, я — это Рин?

— Наверное.

Арина вздохнула.

— А вот потом мне вспомнился кусочек какого-то разговора, там были Йавар и кто-то еще… Это явно было много позже.

Ярослав закончил созерцать пространство и жестом предложил рассказывать дальше.

* * *

Поделившись с Йаваром тем, о чем поведал им с Рин старый Ясу, Тиану надеялся найти в нем поддержку и понимание. Однако Йавар лишь усмехнулся.

— Какая глупость. Идти в горы… Там живут одни дикари, знаешь, чем они питаются? Боюсь, они едят друг друга. Я слышал от отца, что белые люди приближаются, но на Совете никто не высказывал особенных опасений. Старик совсем выжил из ума, немудрено, в его-то возрасте…

Тиану покачал головой.

— Я верю Ясу. Может, он и стар, но мудр, и голова у него ясная, как и всегда… Я думаю прислушаться к его совету…

Йавар хмыкнул, но промолчал. Ему было трудно представить, что можно вот так просто сняться с места и отправиться искать новый приют в полную неизвестность, а возможно, и на верную погибель, и все только потому, что полоумный старик что-то там сказал. Словам Тиану о его намерении прислушаться к Ясу он тоже серьезного значения не придал.

* * *

Приблизительно в таком ключе молодые люди и продолжали общаться в последующие две недели.

Ярослав внимательно выслушивал Арину, и по каждому видению давал некоторые пояснения, однако собственными воспоминаниями по какой-то причине практически не делился, а если и добавлял что-то, то крайне неохотно. Арине казалось, что Ярослав мог бы рассказать и побольше, но тот категорически не соглашался и утверждал, что не хочет забивать Аринину голову собственными воспоминаниями для чистоты эксперимента. У Арины должна сложиться собственная картина об их прошлом, и вмешиваться в этот процесс Ярослав не считал возможным.

На этом жизненном периоде Арина чувствовала себя вполне комфортно, теперь ей казалось очень странным, что совсем недавно ее серьезно волновал вопрос, увидит ли она сегодня Олега и что же он ей такого скажет судьбоносного. Олег давно отошел на задний план, теперь Арину занимали куда более интересные вопросы, и связаны они были с ее новым знакомым и теми удивительными видениями, которые ранее беспокоили ее лишь по ночам, а теперь участились и буквальным образом теснили ее нынешнее существование, вплетаясь в повседневную жизнь причудливыми эпизодами и знакомыми сюжетами. Все казалось Арине нереальным, судьба девушки из индейской деревни и российской студентки Арины Литвиновой необъяснимым образом переплетались все теснее, с каждым новым днем Арина явственнее ощущала это странное единение, крепла связь между прошлым и настоящим, и не последнюю роль во всем этом феерическом действе играл никто иной, как Ярослав Лаер.

Именно в период Арининого душевного подъема на сцене появился новый персонаж, призванный посеять и взрастить в и без того смятенной душе девушки ростки новых сомнений и тревог.

Телефонный звонок раздался в самое безопасное время — родителей дома еще не было, Стасик гулял с приятелями, а Арина успела попрощаться с Ярославом и погулять с Нюшей.

Откуда Арине было знать, что и время звонка, и многое другое были просчитаны заранее, а человек, решивший потревожить ее, имел далеко идущие и вполне определенные планы.

Приятный, словно бархатный голос произнес в трубку:

— Добрый вечер. Я имею удовольствие слышать Арину Владимировну?

Арина некоторое время переваривала, откуда ей знакомо только что услышанное словосочетание. Спохватившись, она поспешила подтвердить, что имеет некоторое отношение к упомянутой особе.

Голос на том конце провода легко усмехнулся.

— Прекрасно. Рад безумно знакомству. Я мог бы долго и нудно рассказывать, кем являюсь, но позвольте не отнимать ваше драгоценное время и ограничиться кратким: зовут меня Даниилом Эдуардовичем, вашими координатами со мной поделились эмм… знакомые вам специалисты в области гипноза и психотерапии. Я в некотором роде тоже специалист по интересующей вас проблеме, но куда более узкого профиля. Меня в первую очередь интересуют вопросы подсознания, в частности случаи, подобные вашему.

Арина затаила дыхание. Вот оно. Психиатр. Коля с Ирой сдали ее с потрохами. В голове молнией промелькнуло воспоминание, что сейчас вроде без согласия родственников в сумасшедший дом не сдают, а она вроде не буйная, так что сразу упечь ее не удастся. Кашлянув, она осторожно поинтересовалась:

— И что бы вы хотели, разрешите поинтересоваться?

В трубке послышался легкий вздох.

— И все-таки вы испугались. Я предполагал, что так и получится, это нормальная реакция для человека, который не до конца уверен в собственной трактовке происходящего с ним… Арина, я не собираюсь вас сажать в клетку и изучать под микроскопом. Я имею желание поделиться с вами собственным опытом и, возможно, почерпнуть что-то из вашего. Я тоже многое помню и сумасшедшим не считаю ни себя, ни себе подобных. Мне, конечно, попадались и откровенные шизофреники, но, поверьте, я умею отделять зерна от плевел. Вы не одиноки, Арина. Таких, как вы, немного, но они все же есть.

— Признаться, мне трудно в это поверить, — осторожно заметила Арина, не очень представляя, чего ожидать от этого странного звонка.

— Разумеется. Со мной память сыграла свою прелестную шутку много-много лет назад, и я уже привык. Привыкните и вы, поверьте на слово. Однако, осмелившись вам позвонить, я лелеял надежду не только на телефонное общение, но и на непосредственный контакт с вами, уважаемая Арина Владимировна. Предлагаю встретиться и поговорить, место и время обсуждаемо. Если вы все еще напуганы, что кажется мне вполне логичным, возьмите с собой надежного приятеля, или даже двух, как вам будет угодно. Мне нужно всего час-полтора вашего внимания, и, если не возражаете, в обозримом будущем. То есть завтра-послезавтра подойдет. Я легок на подъем, так что приму любые ваши условия. Решайте, голубушка.

Арина приняла волевое решение.

— Хорошо. Давайте встретимся. Пушкинский музей изобразительных искусств годится?

— Прекрасный выбор. Жду вас завтра, скажем, в 17.30 в греческом зале. Договорились?

— Да, я приду.

— Тогда до встречи. Спасибо за долготерпение.

Положив трубку, Арина еще долго на нее смотрела, будто ожидая каких-либо комментариев. Телефон безмолвствовал, на улице громко кричали мальчишки, играющие в футбол.

— Не нравится мне все это, — вслух произнесла Арина и покачала головой, с укоризной глядя на ни в чем не повинный аппарат, — но как же теперь не пойти? Тоже, небось, гипнотизер какой, вон как ловко голову задурил. Ну, дела…