Автомобиль Паулы, застряв один раз у «кирпича» и один раз перед красным сигналом светофора, заглох наконец окончательно. Произошло это посреди Гленмор-террас, всего в нескольких кварталах от дома Джейн.

— Миленький, ну пожалуйста, ну еще немного. Прошу тебя. Ты так мне нужен! Как я буду без тебя искать мою малышку?

Но автомобиль, как холодный любовник, оставался глух к ее просьбам. Она крутила ключ зажигания до тех пор, пока в салоне не запахло бензином. Она поняла, что перекачала бензин и что машина уже никогда не заведется.

— Черт тебя подери!

Она ударила кулаком по рулевому колесу и вышла из машины, бросив ее прямо посреди улицы.

Стоявший сзади автомобиль запротестовал резким сигналом, но Джейн не обратила на него никакого внимания и, не оглядываясь, пошла по направлению к дому. Это даже хорошо, что она не появится около дома в машине Паулы. Пешую ее труднее будет найти. Конечно, если допустить, что ее ищут и выслеживают. Освободилась ли Паула? Звонила ли она Майклу? Позвали ли его к телефону из операционной? Может, они сидят и ждут ее в засаде?

Джейн по диагонали пересекла улицу, чувствуя, как солнце печет ей голову, свернула на Лесную улицу и оказалась в нескольких кварталах от дома. Можно было пройти между домами, думала она, стараясь построить из своих беспорядочных мыслей связный план действий. Чтобы остаться незамеченной, она постарается проникнуть в дом Кэрол со двора. Удастся ли это сделать? — подумала она. Внезапно ее затошнило. Она прислонилась к стволу плакучей ивы. Ее вырвало тремя чашками кофе.

Ее ноги превратились в пару вареных спагетти, колени подогнулись, и Джейн упала на ворох травы за деревом. Она молила безоблачное небо: нет, нет, только не сейчас, когда она была уже близка к цели! Дай мне найти мое дитя, дай мне узнать правду, дай мне силы на это!

Она вообразила, как Майкл и Паула гонятся за ней по улице. Она представила себе, как Майкл тихо шепчет толпе зевак: «Бедняжка, она сошла с ума, вы же знаете». И как ему вторит Паула: «Безумная, как шляпник». Она почти физически ощутила, как они хватают ее за руки, закутывают в смирительную рубашку и сажают в фургон, навеки увозя в никуда и разлучая с Эмили навсегда.

Охваченная новым приливом решимости, Джейн, не обращая внимания на спазмы в животе, мурашки, ползающие по рукам и ногам, на онемение в шее, заставила себя встать на ноги. «Если сейчас кто-нибудь смотрит на меня из окна, то, наверное, думает, что я пьяна», — решила Джейн. Может быть, этот невидимый наблюдатель чмокает губами, прищелкивает языком и думает: «Бедный доктор Уиттекер! Какой крест ему приходится нести».

Может, за ней и правда наблюдают? Она посмотрела на окна, ожидая увидеть за раздвинутыми занавесками любопытные глаза, глядящие на нее из безопасной глубины комнат. Но она никого не увидела. Джейн поняла, что на нее никто не смотрит. «Я невидимка», — решила она. Ей в голову пришла успокоившая ее детская мысль: «Если я не вижу их, значит, они не видят меня». Она повторяла про себя эту фразу, приближаясь к дому Кэрол. На всякий случай — а вдруг ее заклинание не действует на других? — она притаилась за большой черной машиной, стоявшей на улице.

В ее доме было совершенно тихо. Входная дверь закрыта. В окнах не видно никакой суеты. На подъездной дорожке ни одной машины. Все было не только тихо, но, даже можно сказать, безмятежно.

Когда до жилища Кэрол оставалось два дома, Джейн прибавила шагу. Дойдя до гаража, она пригнула голову и побежала на задний двор дома Кэрол, сердце ее сильно билось, соревнуясь в скорости с ее ногами, желудок был готов выпрыгнуть изо рта, голова грозила оторваться от тела. Как виноградная лоза, она приникла спиной к деревянным доскам стены дома, постояла так и наконец упала в кусты персиковых роз.

Что она скажет Кэрол? Что Майкл лгал ей, что он лгал им обеим? Что у нее и Дэниэла никогда в жизни не было никакого любовного романа? Что ей надо знать, что произошло с ней перед исчезновением? Что ей надо знать, где Майкл спрятал Эмили. Вот о чем она спросит Кэрол.

— Кто вы такая и что вы делаете в моем дворе?

Голос был грубый и назойливый. Джейн взглянула вверх и увидела, что над ней склоняется отец Кэрол. Белые, как у призрака, ноги торчали из-под розовых шорт-бермудов, которые, как подумалось Джейн, когда-то носила сама Кэрол. Шорты висели на костлявом старике, как на вешалке. Кожа старого джентльмена напоминала по цвету снятое молоко.

— Это я, Джейн Уиттекер, — прошептала она, понимая, что он не помнит ее имени. — Ваша соседка.

Она выползла из палисадника и попыталась встать. Это почти удалось ей, когда она почувствовала, что кто-то схватил ее сзади и запрокинул назад голову. Она решила, что сейчас увидит Майкла или Паулу, но, оглянувшись, поняла, что зацепилась рубашкой за шип розы. Она аккуратно освободилась от шипа, но все же уколола при этом палец. Как зачарованная она смотрела на капельку крови, которая, как маленький купол, вырастала на кончике пальца.

— Вы поранились?

— Какие пустяки, все в порядке.

— Меня зовут Фред Кобб.

Они старомодно представились друг другу. Джейн и старик пожали друг другу руки, при этом отец Кэрол ухитрился не запачкаться кровью, хотя она растеклась по ладони Джейн.

— Вы пришли сюда, чтобы что-нибудь мне продать?

Джейн настороженно оглянулась: не смотрит ли на них кто-нибудь?

— Нет, мистер Кобб, — ответила Джейн. «Интересно, Кэрол дома?» — подумала она. — Я ничего не продаю, я пришла поговорить с Кэрол.

— О чем?

— О моей дочери Эмили.

— У меня нет знакомых с таким именем.

— Ей семь лет. Она очень хорошенькая. У нее длинные каштановые волосы. Наверное, вы видели, как она играет на нашей лужайке. Ваши внуки иногда сидели с ней, когда она была совсем маленькой.

— Как, вы сказали, ее зовут?

— Эмили.

— Нет, не знаю, — снова повторил он, и Джейн стало досадно, что она попусту тратит драгоценное время.

— Так что, вы не знаете, где она сейчас? — Джейн бросила пробный камень.

— Я прекрасно знаю, где она.

— Вы знаете?!

— Она в доме.

— В доме? Эмили?

— Эмили? Да не знаю я никакой Эмили. Дома Кэрол.

Джейн шумно выдохнула воздух.

— Кэрол дома?

— Ну а где же еще ей быть? Вот что вы делаете тут? Вы что-то продаете?

— Мистер Кобб. — Она подошла к нему вплотную, старик попятился. — Скажите мне, в доме есть еще кто-нибудь? Может быть, у Кэрол гости?

— С тех пор как ушел Дэниэл, у Кэрол не бывает гостей. Она никогда не умела заводить новых друзей.

Джейн понимающе кивнула; она согласилась с его словами и своими предположениями насчет Кэрол и старика. Ничего полезного из старого Кобба она не вытянет.

— Я хочу есть, — отрывисто произнес отец Кэрол, — надо сказать Кэрол, чтобы она приготовила мне ленч. — Вдруг он горестно покачал головой с таким видом, словно понял, что слишком на многое понадеялся. — Нет она скажет, что я только что завтракал.

— Я буду счастлива попросить ее за вас, мистер Кобб, — предложила ему Джейн и увидела, как от радостной улыбки его лицо покрылось сетью морщин.

— Вы правда это сделаете? Вы очень добры. Кэрол очень злится, когда я докучаю ей. Иногда она грозится, что сдаст меня в дом для престарелых.

— Я уверена, что она никогда этого не сделает мистер Кобб.

— А я уверен, что сделает. Впрочем, мне все равно. Пусть сдает меня, куда хочет, если ей это так надо. Меня это уже не волнует. — Он махнул рукой. — Что вы, молодые, понимаете в этих переживаниях? Вы думаете, что будете жить вечно и при этом останетесь такими же молодыми. — Он засмеялся. — Хотел бы я посмотреть на вас лет этак через пятьдесят. Вот уж утешился бы. Но, однако, я хочу есть.

— Я попрошу Кэрол что-нибудь вам приготовить.

— Почему бы вам не позволить ему самому это сделать? — Голос Кэрол пронзил душный воздух, как горячий нож масло. У ног Кэрол залаяла собака. — Спокойно, Малыш.

— Проклятая собака. От нее ты тоже избавишься? Интересно, куда ты ее сбагришь? — поддразнил Фред свою дочь.

— В холодильнике остались бутерброды с сыром, если хочешь, папа, съешь их.

— А какой сыр?

— Какой ты больше всего любишь.

— Ну, это пустяки, — подчеркнуто вежливо произнес старик и извинился, что он вынужден вернуться в дом.

Кэрол переключила свое внимание на Джейн.

Та прижалась спиной к шпалерам роз, чувствуя, как шипы колют ее тело сквозь рубашку Майкла. Она представила себе, как ее спина покрывается мелкими уколами, как на их месте растут и раздуваются пузыри крови, которые в конце концов пропитывают рубашку и окрашивают ее в пурпурный цвет.

— Мне необходимо знать, — спокойно сказала она Кэрол, — что именно произошло со мной в тот день, когда я исчезла.

— Почему бы вам не пройти в дом? — предложила Кэрол. — Мы можем поговорить там.

— Как вы себя чувствуете? — спросила Кэрол, когда они вошли в гостиную.

— Сама толком не пойму, — честно призналась Джейн, осваиваясь в комнате, стены которой были выкрашены белой краской, а пол застелен синим ковром. За разномастной мебелью никто как будто не прятался. Только под старым креслом-качалкой были видны комья пыли. На покрытом пятнами стеклянном кофейном столике стояла большая хрустальная ваза с засохшими ирисами.

— Женщина, которая убиралась в моем доме, меня бросила и рассчиталась, — объяснила Кэрол, заметив взгляд Джейн. — А мне некогда найти ей замену, может, вы сможете кого-то порекомендовать?

Джейн вспомнила о запертой в туалете Пауле. Неужели Кэрол об этом уже знает? Она отрицательно покачала головой.

— Мне так много надо вам сказать, что я даже не знаю, с чего начать.

— Я вообще не уверена, что нам есть о чем говорить.

— Знаю, вы думаете, что у нас с Дэниэлом был роман…

— А вы хотите уверить меня в том, что его не было? Не трудитесь. Дэниэл уже звонил.

— Дэниэл звонил? Когда?

— Совсем недавно. Он сказал, что вы звонили ему и между вами состоялся очень странный разговор. Вы будто спрашивали его, был ли у вас с ним роман. Он просто не в курсе вашего деликатного заболевания, — она говорила саркастическим тоном, — и поэтому с трудом понял самую суть вашего вопроса. Я сказала ему, что так как это большой удар по его самолюбию — узнать, что его ласки оказались так быстро забыты, — то не лучше ли нам предать забвению все неприятные детали этого мелкого происшествия? То есть сделать то, что вам так блестяще удалось.

— Но мы с Дэниэлом никогда не были любовниками.

— Он мне сказал то же самое.

— Почему вы ему не верите?

— Почему это я должна верить в то, что он говорит по этому поводу?

— Но вы почему-то поверили Майклу, — ответила ей Джейн.

— Что?

— Ведь это Майкл сказал вам, что мы с Дэниэлом любовники?

— Какое это имеет значение?

— Это имеет значение, потому что Майкл лжет.

— Зачем Майклу лгать?

— Он лжет всем нам.

— Я еще раз повторяю: зачем ему это надо?

Джейн в отчаянии покачала головой, испытывая неприятное головокружение. Она поглубже уселась в потертое кресло-качалку.

— Чтобы вбить между нами клин. Чтобы посеять между нами рознь. Чтобы я никогда не узнала правду.

Кэрол встала и резко повернулась, словно собираясь выйти из комнаты, но вместо этого села на диван напротив Джейн.

— Правду о чем?

— Я не знаю.

— Естественно.

— Что-то случилось как раз перед тем, как я исчезла. Причем это что-то было таким ужасным, что я потеряла память, чтобы забыть об этом. Я забыла все.

Она посмотрела на потолок.

— Кэрол, как погибла моя мать?

— Что? Не давите на меня, Джейн. Я не могу делать такие резкие переходы. Я сейчас переживаю не лучшие времена.

— Как погибла моя мать?

Кэрол глубоко вздохнула и подняла руки. Она сдалась и решила делать то, что хотела от нее Джейн.

— Она погибла в автомобильной катастрофе чуть больше года назад.

— Не лгите мне, — сказала ей Джейн тоном приказа, видя, как лицо Кэрол исказилось от изумления.

— Я не тот человек, который лжет, Джейн. Зачем мне лгать об этом происшествии?

— Так моя мать действительно погибла в автомобильной катастрофе?

— Я думаю, что Майкл рассказывал вам об этом.

— Он рассказывал.

— Так почему вы ему не поверили?

— Но ведь вы не поверили Дэниэлу, — напомнила ей Джейн.

— У нас с вами несколько разные обстоятельства.

— Где произошла авария?

— Недалеко отсюда. Ваша мать ехала в Бостон. Какой-то водитель проехал на запрещенный сигнал и врезался в ее машину. Вы были просто уничтожены этим происшествием и стали очень замкнуты.

— Кто еще был в машине?

— Что вы хотите этим сказать? Что значит, кто еще?

— Кто вел мою машину?

— Машину вела ваша мать. Вообще-то вы сами собирались отвезти ее в Бостон, но потом выяснилось, что вам надо было пойти в школу Эмили, поэтому вы не поехали с ней и она отправилась в Бостон сама. Кажется, это было именно так.

— Значит, машину вела не я?

— Я же только что сказала вам, что вы были в школе.

— Майкл говорил мне, что за рулем была я.

— Что? Не городите ерунды, Джейн. Зачем Майклу говорить вам такие вещи?

— Он сказал мне, что я была за рулем и что вместе с нами в машине была Эмили.

— Эмили?

— Он сказал мне, что Эмили тоже умерла, что она скончалась у меня на руках.

— Джейн, это какой-то бред сумасшедшего.

— Так моя дочь не умерла, это правда, Кэрол?

— Конечно, нет. Конечно, она не умерла.

— Где она, Кэрол?

Кэрол поднялась. Джейн заметила, что в ее лице появилось новое выражение. Такое же выражение появилось сегодня у Энн Хэллорен-Джимблет. И это выражение, исказившее приятные до этого черты, было страхом. Джейн заставила себя встать и преградила Кэрол путь из комнаты.

— Где она, Кэрол? — снова спросила она.

— Я не знаю.

— Я не верю вам.

— Я не знаю, где она.

— Где Майкл прячет Эмили?

— Джейн, вы сами послушайте, что вы говорите. В ваших словах нет ни малейшего смысла. Дэниэл сказал, что вы и ему говорили об этом. Но зачем Майклу вообще прятать Эмили от кого бы то ни было? Слушая вас и глядя на вас, я бы предположила, что он прячет ее, чтобы защитить от вас. Он делает это для ее же блага.

— Нет. Он делает это для своего блага!

— Джейн…

— Он сказал мне, что она умерла. Он сказал мне, что это я убила ее, что она умерла у меня на руках. Как вы объясните это, Кэрол? Может, таким способом он пытается защитить и меня?

— Да, вот именно, он пытается защитить вас, Джейн. И он всегда делал только это.

— Он лжет, чтобы оградить меня? Говоря мне, что моя дочь погибла? И что я одна в этом виновата? Послушайте, Кэрол, вы что, считаете, что я все это придумала?

— Я думаю, что вы находитесь в плену своих иллюзий…

— Иллюзий?

— Я думаю, что вы сами верите в то, что вы говорите.

— Иллюзии? Это слово вы услышали от Майкла, не правда ли? Иллюзии. — Она выплюнула это слово, как выплевывают какую-то случайно попавшую в рот гадость. — Это Майкл сказал вам, что я в плену иллюзий, ведь так?

— Джейн…

— Так? — Во взгляде Кэрол Джейн прочла подтверждение своим словам.

Она в изумлении покачала головой.

— Он и правда обезопасил себя со всех сторон, не так ли? Он убедил всех, что я сошла с ума, что после смерти матери я страдаю нервными срывами и что, хотя моим друзьям я кажусь нормальной, дома все обстоит наоборот Я всегда была неуправляемой; я крушила дома вещи; я склонна к неистовству и насилию. — Джейн кругами ходила по комнате, пытаясь привести в порядок все, что она узнала. — И в глазах всех, кто меня знает, то, что он говорит, исполнено смысла, потому что известно, что у меня ужасный характер. У каждого есть в запасе история о Джейн и ее знаменитом характере. А как я могу с этим бороться, если мои глаза остекленели от таблеток, если по утрам я с трудом выбираюсь из постели и почти не могу говорить, потому что по подбородку у меня беспрестанно течет слюна, если у меня такая депрессия, что я постоянно думаю о самоубийстве? Вы что, ничего не видите? Он лгал мне; он лгал всем. Он сказал вам, что я спала с вашим мужем. Мне он сказал, что это не единственная моя измена. Он так все обставил, что, даже когда я начала понимать что к чему и догадываться о его лжи, он сумел убедить всех в том, что это мои иллюзии! Он не говорил мне, что моя дочь умерла, — нет, это я вообразила сама! Я еще больше сумасшедшая, чем он сам думает! Он все сделал очень хорошо. Просто прекрасно! И кто будет с ним спорить, когда он соберется упрятать меня в психушку? А когда я там исчезну — а это венец его восхитительного плана — когда меня надежно запрут в какое-нибудь кукушкино гнездо под вымышленным именем, — то, даже если со временем ко мне вернется память, что бы я ни сказала, будет расценено, как дальнейшее проявление моего безумия. Тем больше смогут написать они об иллюзиях и галлюцинациях в своих пухлых историях болезни.

Кэрол была готова расплакаться.

— Но почему, Джейн? Зачем Майкл делает эти вещи?

— Потому что я что-то знаю. Потому что случилось что-то такое, о чем я услышала или узнала; что-то такое, что Майкл хотел бы от меня скрыть. Он не хочет, чтобы я это вспомнила.

— Но что?

— Это скажете мне вы.

Кэрол в знак своего поражения прикрыла глаза.

— Я ничего не знаю, Джейн.

— Скажите мне, что случилось в тот день, когда я исчезла. Что произошло в тот день?

Кэрол с минуту помолчала, потом заговорила.

— Майкл сказал, что вы очень расстроены…

— Не надо говорить мне, что сказал Майкл. Расскажите, что вы сами видели, — сердито прервала ее Джейн.

— Я увидела, как вы въехали на свою подъездную дорожку, — неохотно начала Кэрол свой рассказ. — Было еще довольно рано, до вечера далеко. Отец спал у себя в комнате. В тот день было холодно, и я приводила в порядок цветы, чтобы чем-нибудь заняться. Поэтому я обрадовалась, когда увидела, что вы идете домой. Я решила напроситься к вам на чашку чая. Но, как только вы вышли из машины, я поняла, что с вами происходит неладное. У вас была истерика. Это единственное слово, которым я могла бы описать вас. Я не уверена даже, что вы меня заметили, хотя смотрели на меня в упор. Я ничего не могла понять. Я спросила, что с вами, но вы пронеслись мимо меня и ворвались в дом, захлопнув за собой дверь. Вы что-то говорили вслух, кричали и бормотали. Такой я вас никогда раньше не видела — о, я видела вас рассерженной, я видела, как вы иногда просто выходили из себя, — но на этот раз было что-то совсем другое. Вы ничего не соображали. Вы не были самой собой. Я не знала, что предпринять. Я просто стояла неподвижно несколько минут, а потом решила позвонить Майклу. Я рассказала ему, что случилось, и он ответил, что немедленно выезжает. Я вернулась домой. Примерно в двадцать минут четвертого я увидела, как подъехал автомобиль Майкла и он ринулся в дом. К этому моменту меня разобрало чертовское любопытство узнать, что там у вас происходит. Поэтому я буквально прилипла к окну. Немного времени спустя дверь открылась и вы опрометью выбежали из дома. Вы не закрыли дверь и не сели в машину. Вы просто побежали по улице. Я подождала несколько секунд и пошла к вам. Дверь была открыта, но я тем не менее постучала. Никто не ответил. Я забеспокоилась. Несколько раз я окликнула Майкла, потом услышала его стоны. Я нашла его в солярии. Он в это время пытался встать. На голове у него кровоточила рана. Пол был забрызган кровью. Я помогла ему встать, отвела в ванную и попыталась промыть рану, а потом отвезла его в Ньютонский госпиталь Уэллсли, где ему зашили рану. По дороге он заставил меня пообещать объяснить врачам, что он упал и разбил себе голову. Он сказал, что у вас нервный срыв, что к этому уже давно шло и что позже он все мне объяснит.

— А потом?

— Это все. Остальное вы знаете. Вы не вернулись домой. Он решил, что вам, должно быть, стыдно за свое поведение, и он решил дать вам несколько дней, чтобы вы остыли. Он позвонил мне после того, как полиция известила его о случившемся, рассказал, что произошло, что вы потеряли память и что он собирается привезти вас домой.

— Когда он сказал вам про Дэниэла?

— Позже. И он заставил меня поклясться, что я не буду ссориться с вами до тех пор, пока вы не поправитесь. Мы все знаем теперь, что из этого получилось.

Джейн глубоко вздохнула, чтобы избавиться от головокружения, которое начало ее охватывать.

— Кэрол, я умоляю вас, скажите, где Майкл прячет Эмили?

— Я не знаю. — Джейн поняла, что та говорит правду. — Думаю, что она у родителей Майкла.

— Значит, у них действительно есть коттедж?

— Да. В Вудс-Хоул.

Джейн знала, что Вудс-Хоул — это узкая полоска земли на оконечности мыса Код, но не помнила, бывала ли она там раньше. До него несколько часов езды, и Джейн решила поехать туда на авось. Там она придумает, как найти коттедж Уиттекеров.

— Я хочу одолжить у вас машину, — сказала Джейн, опираясь на ручку кресла. Ее мучили сомнения, выдержит ли она в таком состоянии длительное путешествие за рулем.

— Что?

— Дайте мне, пожалуйста, ключи от вашей машины.

— Джейн, не глупите. Я не могу дать вам свою машину.

Джейн увидела, как Кэрол уставилась на какую-то точку позади головы Джейн. Кэрол напряглась и затаила дыхание, она безмолвно вскрикнула, и в этот момент Джейн почувствовала, как к ней кто-то неслышно подкрался сзади.

В дверях появился отец Кэрол.

— Кто эта женщина? — спросил он.

Сначала Джейн подумала, что он имеет в виду ее, но в это время сильные руки обхватили ее сзади и она поняла, что Фред Кобб имеет в виду Паулу, которая каким-то образом освободилась из своей маленькой тюрьмы и пришла сюда. А может, она уже давно находится здесь?

— После того как мне позвонил Дэниэл, я пошла к вам домой, — объясняла Кэрол, пока Паула прижимала к бокам руки Джейн, — так как подумала, не стряслось ли чего. Это я нашла Паулу запертой в туалете.

— Что здесь происходит? — вопрошал отец Кэрол. — Кто эти люди? Они хотят нам что-то продать?

— Нет, папа. Почему бы тебе не подняться к себе и не поспать немного?

— Я не хочу спать. Я только что проснулся.

Джейн расслабилась.

— Вот хорошая девочка, — сказала Паула, не ослабляя хватки. — В самом деле, зачем сопротивляться. Все равно это бесполезно.

— Вы позвонили Майклу? — спросила Джейн.

— Он в операционной, я оставила сообщение.

Так, время еще есть, подумала Джейн. Она перестала напрягать колени, сделав вид, что больше не может стоять, и осела на пол. Руки Паулы прогнулись и повисли в воздухе. В этот момент Джейн резко отклонилась корпусом назад, лишив Паулу равновесия. Этого ей хватило, чтобы вырваться из объятий Паулы.

— Нет, — закричала та, видя, как в безмолвном вопле открылся рот старика, который заметил, как Джейн схватила с кофейного столика тяжелую хрустальную вазу и взмахнула ею над головой. Цветы полетели на пол. Из вазы радужной струей вылились остатки воды; Паула отпрянула; Кэрол отвернула голову; ее отец, плача, прикрыл глаза.

И в эту секунду Джейн отчетливо вспомнила, кто она и почему она пыталась убежать от своей памяти.